В произошедших четверть века назад событиях до сих пор много неясного.  25 лет назад, 19 августа 1991 года был создан комитет по чрезвычайному положению (ГКЧП). Именно с этого момента берет своё начало попытка государственного переворота в СССР, затеянного частью советской партийной верхушки. Участники путча не без оснований полагали, что Советский Союз стремительно движется к своему краху, для предотвращения которого они решили отстранить от власти тогдашнего главы государства Михаила Горбачева, восстановив после этого те общественно-политические порядки, которые существовали в СССР до Перестройки. Попытка путча и его провал стали тем переломным моментом, который окончательно уничтожил единую страну еще до её распада де-юре. К началу 1990-х казавшийся некогда крепким и монолитным СССР, руководимый могущественной Компартией, стал буквально трещать по швам. Накапливавшиеся десятилетиями экономические проблемы вкупе с неудачными реформами нанесли сокрушительный удар по социально-экономической устойчивости государства. В то же время, проводимая высшим партийным руководством политика гласности привела к бурному росту гражданского самосознания, что вылилось в формирование различных по своему характеру общественно-политических организаций, многие из которых стояли на оппозиционных по отношению к КПСС позициях. Особенно это было заметно в национальных республиках СССР. В таких условиях государственно-партийное руководство приступило к реформе политической системы, которая, по идее её инициаторов, должна была создать в стране подлинный демократический строй, привести к передаче реальной власти из рук партийной верхушки в советы на местах. Несмотря на кажущийся серьезным масштаб реформ, они не затрагивали основ советского государства, его единства и федеративной организации. Однако на фоне ухудшения уровня жизни населения по всей стране, из союзных республик всё чаще стали звучать требования к выходу из состава СССР. В этих условиях актуальным стал вопрос о новом союзном договоре взамен фактически переставшего действовать прежнего. При этом сама советская элита фактически разделилась на два непримиримых лагеря: консерваторов, желавших вернуться к доперестроечным порядкам, и реформаторов, заявлявших о необходимости продолжения реформ и предоставления республикам большей самостоятельности. Руководителем последних был ставший к тому моменту президентом РСФСР Борис Ельцин. К августу 1991 года Горбачев и руководители большинства союзных республик достигли компромисса по всем основным моментам нового договора. Политическая воля подкреплялась результатами всенародного референдума, на котором более 76 процентов голосовавших выступили за сохранение единого государства. Подписание документа было назначено на 20 августа. В соответствии с ним федеративный СССР фактически преобразовывался в конфедерацию в составе России, Белоруссии, Казахстана, Узбекистана и Таджикистана с перспективой присоединения к договору Украины, Азербайджана, Киргизии и Туркмении. Консервативная часть партийно-государственной верхушки, естественно, была в курсе происходящего. Подписание нового союзного договора рассматривалось ей как уступка реформаторским силам и фактическое прекращение существования единого государства. Кроме того, это угрожало их личному положению в системе органов государственной власти и силовых структурах. За два до путча, 17 августа 1991 года часть руководителей исполнительной власти, а также некоторые высокопоставленные сотрудники силовых структур решают, наконец, действовать. 18 августа их делегация во главе с вице-президентом Геннадием Янаевым прибывает к отдыхавшему в тот момент в крымском Форосе Горбачеву. По свидетельствам участников событий, заговорщики обсуждают с ним введение в стране на некоторое время чрезвычайного положения и передачу всей полноты власти на этот срок специальному комитету. Горбачев в своем традиционном стиле начинает колебаться, и в итоге не говорит путчистам ни да, ни нет, фактически заняв выжидательную позицию и предоставив Янаеву и его пособникам действовать на свой страх и риск. Утром 19 августа советские СМИ объявляют о невозможности Горбачева по состоянию здоровья исполнять обязанности главы государства и переходе власти к Государственному комитету по чрезвычайному положению (ГКЧП) в составе председателя Геннадия Янаева, премьер-министра Валентина Павлова, председателя КГБ Виктора Крючкова и других высокопоставленных лиц. В это же время в Москву вводятся армейские части, а также подразделения КГБ и МВД, берущие под охрану ряд важных объектов в столице.

Пресс-конференция ГКЧП Несмотря на наличие у путчистов армейских подразделений, а также их контроль за спецслужбами и правоохранительными органами, многие из людей отказались признавать законность их действий. Кроме того, противники ГКЧП из числа реформаторов не сидели на месте. Оперевшись на некоторые средства массовой информации, в том числе радиостанцию «Эхо Москвы», Борис Ельцин призывает людей выйти и поддержать демократию, дав отпор незаконным действиям мятежников. 20 августа президент РСФСР перед многочисленной толпой сторонников, после чего сторонники президента начинают строить баррикады по всей Москве. Чаша весов начала склоняться не в пользу путчистов. Кроме того, они теряли контроль за находившимися на улицах столицы силовыми подразделениями, которые в некоторых местах вступают в столкновения со сторонниками Ельцина, а затем постепенно переходят на сторону протестующих, которые пытались убедить солдат не подчиняться приказам ГКЧП. Утром 21 августа стало ясно, что путч провалился, введенные комитетом в столицу войсковые части начинают покидать Москву. Понимая, что их предприятие провалилось, Янаев и его сторонники спешат к Горбачеву в Форос. Тот, однако, наотрез отказывается их принять. В итоге путчисты вынуждены были ни с чем улететь обратно в Москву, где их уже на следующий день арестовывают и начинают допрашивать. Таким образом, продолжавшийся несколько дней путч бесславно провалился, оставив после себя довольно много неясностей и загадок. *** Самой главной из них, пожалуй, является роль сидевшего в форосском заточении Горбачева. Неслучайно очевидцы тех дней утверждают, что президент СССР колебался на встрече с путчистами 18 августа, не принимая их сторону, но и не идя против их намерений. Глава советского государства, вероятно, предпочел переждать бурю в тихой гавани, сознательно отстранившись от активного участия в событиях. В принципе, Горбачев ничего не терял. Дело в том, что он прекрасно понимал, что в случае подписания нового союзного договора, его значимость в конфедеративном Союзе Суверенных государств будет минимальной. «А где здесь центр, где моя роль?», – недоуменно сказал как-то Горбачев после ознакомления с проектом договора. Государственный переворот же был реальным шансом сохранить власть в своих руках, хоть и при значительно усилившихся консерваторах, в том числе из состава силовиков. Горбачев также наверняка осознавал, что в случае провала путча удержать в дальнейшем в своих руках основные рычаги власти ему будет весьма проблематично. Но, как уже было сказано, глава советского государства всё равно фактически потерял бы власть, поставив свою подпись под документом о превращении СССР в ССГ. Поэтому он решил рискнуть. Показательно то, что когда провал ГКЧП стал для Горбачева очевиден, принимать Янаева и компанию он отказался, хотя еще несколько дней назад дал им фактический карт-бланш на переворот. Теперь же глава СССР решил демонстративно от них отдалиться, дабы не запачкать свою и так не слишком благоприятную репутацию о провалившихся неудачников. Очень мудрое решение, которое, однако, всё равно не помогло первому и последнему президенту СССР. Кроме этого, обращает на себя внимание та нерешительность, и граничащая с растерянностью неуверенность, с которой действовали путчисты. Дело в том, что совсем недавно СМИ обнародовали любопытную информацию о том, что Центральное разведывательное управление (ЦРУ) США с весны 1991 года было осведомлено о подготовке переворота частью консервативной верхушки. В опубликованных документах говорится, что американские спецслужбы были осведомлены о том, что в ближайшие месяцы в СССР возможен переворот, инициированный частью высшего партийно-государственного аппарата. «Сторонники жестких мер возьмут верх над слабыми управленцами и организуют что-то вроде Национального Комитета Спасения», – говорится в документах. 
Более того, в докладе ЦРУ перечисляются имена возможных участников заговора. И здесь стоит только удивиться мастерской работе американской агентурной сети, поскольку в представленных списках значится практически весь состав будущего ГКЧП. При этом американцы неоднократно предупреждали о возможности переворота Горбачева, наверняка также предоставив ему список вероятных заговорщиков. Если брать во внимание эту информацию, то августовские события в Москве были результатом многомесячной подготовки, а не спонтанным актом недовольной политикой Горбачева частью номенклатуры. А раз выступление готовилось, то довольно трудно объяснить природу той неуверенности и нерешимости, с которой действовал ГКЧП. Трясущиеся во время пресс-конференции руки Геннадия Янаева стали, пожалуй, символом той неуверенности, которая в итоге и погубила заговорщиков.  В то же время Борис Ельцин и его сторонники действовали как часы. Мгновенно мобилизовавшись, используя каналы СМИ, противники путчистов мгновенно смогли организовать отпор своим оппонентам, действуя четко и слаженно. Мгновенно была налажена система питания и даже выпуск газет. Никакого разброда и неуверенности в стане Ельцина совершенно не наблюдалось. Всё это дало основания некоторым исследователям утверждать, что Ельцин и его сторонники получили серьезную поддержку со стороны.

Вполне вероятно, что участники ГКЧП в своем выступлении рассчитывали на помощь Горбачева. Возможно также, что Горбачев заранее обговаривал с путчистами детали будущего переворота, одновременно получая информацию о них от ЦРУ. Однако в час икс нерешительный Горбачев отказался дать мятежникам гарантии своей поддержки, что серьезным образом расстроило их планы. В этом случае ситуация августа 1991 года в чем-то напоминает недавний провалившийся переворот в Турции, где, по некоторым данным, неудачу мятежа предопределил отказ в последний момент от участия в нем одного из генералов, который после свержения Реджепа Эрдогана должен был стать новым главой турецкого государства. *** Так или иначе, путч консерваторов явился решительным ударом по задавленной грузом нерешенных проблем и противоречий советской империи. Августовский переворот стал последней попыткой «традиционалистов» вернуть ситуацию к доперестроечным порядкам. Однако необходимо понимать, что времена тогда уже сильно изменились: страна, по сути, стала совершенно другой. Изменились и люди, которые не хотели возвращения в прежний, доперестроечный СССР. При этом большинство из них проголосовало на референдуме 1991 года за сохранение союза, однако не того союза, из которого они были так рады вырваться, и за невозвращение в который стояли под триколорами у Белого дома. И хотя либеральные реформаторы 90-х не оправдали их надежд на лучшее будущее, тем не менее, свой выбор они тогда сделали. И выбор этот предопределил все дальнейшие события.  Что касается ГКЧП, то в истории с ним остается еще немало темных пятен. Несмотря на то, что прошедшие 25 лет пролили достаточно света на те августовские события, в этой истории еще имеются неразгаданные тайны. А многие из них, вероятно, участники тех событий навсегда унесли с собой в могилу.

http://kolokolrussia.ru/duh-istorii/nerazgadanny-putch-avgusta-91go?utm_source=sendpush#hcq=9OwokUp