Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay
  Все выпуски  

Вышел очередной 4 рассылки "Соционика. Все, что Вы хотели знать, но не могли спросить". В выпуске: "Сказка про социон", анонсы "Соционической газеты", сайт "Соционика в Петербурге" представляет статью Стовпюк М.Ф. "Антон Чехов: «Главное – быть справедливым, а остальное всё приложится», конференции в Петербурге быть!


Информационный Канал Subscribe.Ru

Соционика. Все, что Вы хотели знать, но не могли спросить.

Мы поздравляем Вас с Новым годом!
И желаем всем в 2004 году только благоприятных интертипных отношений.

Сказка про социон

Жило-было на свете племя, называлось оно социон. Населяли его люди один другого чуднее. Нельзя сказать, что жили-не тужили: от пуза не ели, но и с голоду не помирали - корешки собирали да плоды растений. Вещей особых не было, но одежонка какая ветхая была. Одним словом, жили худо-бедно, пировать - не пировали (коли мало еды, какой пир?). Так и жили изо дня в день: поели да поспали.

И жил среди них один неумный фантазер. Всякий день под вечер садился и мечтал. То мечтает, как бы так сделать, чтоб еды было много, то - как бы до звезд достать. Так вот мечтал-думал да и придумал. Все обосновал и разъяснил. И звали того фантазера Дон Кихот. Так по сей день дон кихоты все что-то придумывают, все до звезд хотят достать.

А жило племя в долине реки и за границы ее не переступало. Когда еды-то стало много - осмелели люди и стали потихоньку выходить за границы, осваивать территории близлежащие. И оружие появилось - хоть и плохонькое, но зверье распугали. И стали люди расселяться по реке. Первой стала Дюма. Ее называли Дюмамой за то, что детей у нее много было, да и сама Дюмама была нехуденькая. Так и стала Дюма собой осторожно заполнять пространство.

А Дон Кихот пуще прежнего расфантазировался, да так иной раз, что голова кругом пойдет. И жил в племени один философ, так вот он любил покопаться в его идеях, проанализировать все, покритиковать. А еще взял он в привычку присматривать, чтобы все было поровну, потому как соплеменники, по его разумению, все равны. Даже лозунг у своей пещеры нацарапал: "Свобода. Равенство. Братство". Звали его Робеспьер.

И стала жизнь в племени налаживаться. А чтоб еще лучше жилось, стали люди духов задабривать. Принесут всяких плодов поспелей да порумяней и начнут - то пляски вокруг идолов, то праздник в честь реки… Заводилой был Гюго. Иной раз кто не хочет на праздник идти - так тому и говорит: мол, праздники пропускать нельзя! Ни в коем случае! Надо веселиться, жизнь-то проходит...

Вот так и жили. Дома новые строили, детей рожали. Но недовольные - не то чтобы очень - все же были. Мужичок один, Максимом его кличали, так тот шибко за порядок был. Случалось, разбредется народ кто куда, а ведь и пахать, и сеять надо. Так он, бывало, как гаркнет, как взглянет - вот и дисциплина. Максим из хаоса создавал порядок. Ну, понятное дело, и делил он, что пожали, так, чтоб ему побольше досталось, ну, чтоб на безбедную старость. Должность старосты он потом сыну по наследству передал. А сын - внуку. А правнук уж князем стал.

А народу-то расплодилось! Уж и город почти отгрохали. И подумал Максим: чай, возле идолов не приспело как-то прыгать. И призвал он тогда Гамлета и поведал ему думы свои. Тот придумал бога: чтоб один для всех, чтоб соплеменники все, как один, ему поклонялись. И что Максим от него, мол, род ведет - во как! Гамлет при боге том жрецом будет - учить людей, как надобно бога того почитать.

Жил среди них еще один мужичок - Жуковым его звали. Ох, и крут нравом был! А токмо не доставалось ему ничего - Максим все себе забирал. Вот замыслил Жуков власть у Максима перехватить. Да как под него подкопаешься? Максим вроде как род от бога ведет, да и власть крепкая у него…

Так вот у Жукова приятель был - Есенин. Все вокруг болтался, пустомеля и мечтатель, сказки все сказывал да баллады распевал. Как-то Жуков поведал ему о своих планах. А тот и говорит: ты, мол, не торопись, я дам знать, когда пора будет. А сам все ходил, выведывал. Тут поулыбается, там в доверие вотрется - в общем, усыплял бдительность. А Жуков времени даром не терял: сколачивал народец. А Есенин - где балладку пропоет, где вина поднесет - навел дурман-марево потихоньку на городишко. Тут-то Жуков не оплошал - стал-таки князем!

А токмо жисть при нем еще хужее стала. Совсем голодно стало, да и товаров никаких. Куда все подевалось? Бывает придешь на рынок, ан ничего и нет. Одним словом власть переменилась, а людям от этого не легче. Каждое утро на поля, от зари до заката. А кто плохо работал, так не сладко тому шибко становилось, а кто и вовсе сгинул. Каждый день в церковь - поклоны отбивать, да князя прославлять. Воевать стали много. То одного соседа повоююем, то другого. Понятное дело не все с войны-то возвращались. А кто детей растить будет? И с жильем плоховато было, кто в землянках, кто в бараках, а кто под небом в шалаше. В общем, куда не кинь, а везде клин.

Ну и стал народец роптать. По углам да по подвалам шептаться. А что сделаешь? Кто сильно смелый был, тому смелость-то быстро отбивали.

Был один - Бальзак, сильно возмущался, мол, все не так делаете, - не рационально, - а ему, - да, кто тебя спрашивал, работай и вся недолга. А он, - а зачем делать, если бесполезно? Бывало придет после работы совсем без сил, так и падает. Парень-то башковитый был, но хлипковат. Куда ему супротив Жукова выступать?

А в приятелях у него ходил Наполеон - красавец! Первый парень на деревне. Сколько девок перепортил, а все одно его любили. Хороший он был. Улыбчивый, веселый. Но хитрущий. Так бывало сладко начнет говорить, словно мед из уст льется. Кого хошь мог уболтать. А как силой меряться начнет с кем-то, так ногами будто в землю врастает, во какая сила была.

Ну и стали людишки поговаривать, мол, нового князя надо. Наполеон нам люб - пусть он и правит нами. А куда ему? Это не с девками гулять, тут голова нужна, как все верно сладить. Он-то не против был, а кто ж все устроит? Тут Бальзак ему и подмогнул. Все верно рассчитал, момент подсказал.

Ослобонились люди, по углам перестали прятаться. Вроде все хорошо, глядишь и жисть налаживаться стала. А все равно всем не угодишь.

Жил в городишке шебутной один, вроде как шило в одном месте, Джек. Он и при Жукове ровно-то не сидел, а тут совсем шальной стал. Уйду я, - говорит, - от Вас. Буду новую деревню строить. Чтобы все по уму было. Да и отношения между людями гнилые стали, больно ему не по душе это было.

А нет же ничего, почитай голое поле. Сделать много надобно, а время не ждет. Начал он все заново строить да делать. Получился дом, который построил Джек. Хоть и дом, а неуютно в нем. Вот, к примеру, сделал Джек стул - кривоват малость, но сидеть можно. А других нет, спасибо, что такой есть. Но советы дельные давал, мельницу справил, маслобойню. Все механизмы мастерил.

А еще с ним Драйзер ушел. Парень неприметный, но работящий. Так он Джеку говорит, я 10 заповедей придумал, чтобы люди хорошо друг к другу относились. А то богу все поклонялись, а толку не было. А все потому что мы забыли, как деды наши жили, традиции дедовские надобно хранить. Вот ведь! А вот если каждый худого ничего делать не будет, так все будут любить друг друга. А я следить за тем буду, чтоб никто не убил, не украл, ну и все такое. А бывало, кто худое замыслит, так он так стыдить начнет, так лучше сквозь землю провалиться.

Так вот нешатко-невалко рос новый город. Товаров много стало, торговлю с заморскими странами наладили, богатели потихоньку. Стулья те, что Джек делал, уже не устраивали. Все хотели, чтоб они ровненькие были да гладенькие. Чтоб сидеть удобно было, чтоб легкие да красивые были. Да в ручную-то столько стульев не наделаешь. Тут фабрика нужна. Вот такую фабрику и поставил Штирлиц.

А народ все прибавлялся, город-то торговый. За всеми не уследишь, кто заповеди выполняет, кто - нет. Вот и говорит Достоевский, сами-то люди по себе все хорошие. Токмо забывают иногда об этом. Надобно им своим примером показывать. Надобно напоминать, наставлять, надобно, чтобы люди сами хорошими хотели быть. Чтобы человеколюбие проявляли, милосердие, чтобы гуманизм лежал в основе отношений. Вот так начнет про человеческую натуру рассказывать, ан и вправду, хорошим хочется быть.

День за днем и все вроде хорошо. А токмо скучно стало. Иной раз в воскресный день встанешь - все одно. Ни одной свежей сплетни. Народ и кричит, - эй, Гексли, - чудак такой жил, - расскажи, мол, последние новости. А того нюх был, как у собаки, все разведает, что, где, у кого, с кем. Кому какие новости нужны, тому такие и расскажет. Кому о товарах новых, кому о людях приезжих. Кого надо с кем сведет. Все расскажет, кого ограбили, кто на кого глаз положил, кто, наоборот, кого неполюбил. Покалякает и дальше бежать, а то мало ли чего еще где случилось.

Да… А были и такие кто особенно-то не напрягался. А чего натуживаться, коли все есть? Габен такой был. Особливо ничего и не делал. Так мастерил помаленьку. Руки-то у его в нужном месте были, что хошь мог смастерить. А ленивый был. Бывало просишь, просишь, почини, да почини, пока соберется уже и лето на зиму переменилось. Но коли возьмется, сделает на славу.

Так вот и жил народец. Дружили все больше парами, Робеспьер с Гюго к примеру, Штирлиц с Достоевским. А отчего такая несправедливость, что люди такими однобокими получаются, один логик, другой этик, то покудово нам не известно. Это у нас Дон Кихоты мозговать будут.

Кто-то все же скажет, - нет, чтоб всем все поровну. Дык от того мы и ищем свою половинку, что коли одному что не дадено, так того у его половинки - вдвойне.

Дон Кихот (изобретатель) - интуитивно-логический экстраверт.
Дюма (посредник) - сенсорно-этический интроверт.
Гюго (энтузиаст) - этико-сенсорный экстраверт.
Робеспьер (аналитик) - логико-интуитивный интроверт.
Гамлет (артист) - этико-интуитивный экстраверт.
Максим Горький (инспектор) - логико-сенсорный интроверт.
Жуков (маршал) - сенсорно-логический экстраверт.
Есенин (лирик) - интуитивно-этический интроверт.
Бальзак (критик) интуитивно-логический интроверт
Наполеон (политик) сенсорно-этический экстраверт
Джек (экспериментатор) логико-интуитивный экстраверт
Драйзер (хранитель) этико-сенсорный интроверт
Штирлиц (администратор) логико-сенсорный экстраверт
Достоевский (гуманист) этико-интуитивный интроверт
Гексли (журналист) интуитивно-этический экстраверт
Габен (мастер) сенсорно-логический интроверт


P.S. Данная сказка не претендует на всю полноту описания социотипов, более того, она, как и многие другие, страдает от личных оценок.

"Соционическая газета".

Со времени последней рассылки вышел один номер"Соционической газеты".

Выпуск 22 (25):
Новости: 45 лет Виктору Гуленко. Как мы типируем? - В.Шлаина (Днепропетровск). Лев Толстой: глазами этической соционики - Д.Павлов (Киев). Психологи и соционики: возможен ли диалог? - Д.Лытов (СПб.). Соционические путешествия, ч. 4: Поволжье - В.Саенко (Москва)

Сайт "Соционика в Петербурге" представляет:
работу Стовпюк М.Ф.
"Антон Чехов: «Главное – быть справедливым, а остальное всё приложится».

 

Садиться писать нужно только тогда, когда чувствуешь себя холодным как лёд.
……………
Толстой говорит, что человеку нужно всего три аршина земли. Вздор – три аршина нужно мёртвому, а живому нужен весь земной шар. И особенно – писателю.

А.П.Чехов.

Пенсне, бородка, врач, «Крыжовник», «Человек в футляре», «Вишнёвый сад», «Дядя Ваня», «Чайка», чахотка… – нехитрый ассоциативный ряд, который выстраивается в голове закончившего среднюю школу человека в ответ на услышанную фамилию – Чехов. Автор приблизительно тысячи «осколочных» сценок, большого количества оригинальных и замечательно отточенных рассказов, пьес, которые до сих пор играются на разные лады и пользуются популярностью на многих сценах мира, давно стал классиком не только русской, но и мировой литературы.

А вот с образом, который настойчиво навязывался его читателям, Чехову «повезло» меньше. После смерти писателя многие из его знакомых опубликовали свои воспоминания, где посчитали своим долгом отлакировать его образ до такой степени, чтобы Чехов выглядел «существом, как бы лишённым плоти и крови, стоящим вне жизни, – праведником, отрешившимся от всех слабостей человеческих, без страстей, без заблуждений, без ошибок» [1, стр.330].

В советские годы на помощь «близким друзьям» пришла мощнейшая цензура нравов. «Как и все большие художники, Чехов знал русский язык в разных его сферах – и высокой, церковнославянской, и низкой, фамильярной, вульгарной, бранной. Лексику последней сферы, в том числе и обсценную, он широко использовал в жанре, где не был связан цензурою, – в письмах. Увы, для читателя даже академического собрания сочинений эта сторона языкового творчества большого писателя в значительной мере остаётся закрытою. Всего в корпусе чеховских писем в Полном собрании сочинений в 20-ти томах (1948-1952 гг.) было сделано около 500 купюр. Можно ли удивляться, что не только в сознании читателей, но и по страницам биографических книг о Чехове многие десятилетия гуляет образ чинного, благопристойного господина с палочкой, не позволяющего себе солёного слова, несколько постного и болезненного, мало интересующегося женщинами» [7].

Чем схематичнее описан человек, чем больше сглажено при этом его противоречивых черт – тем, казалось бы, легче определить его соционический тип. Иногда это даже удобно, поскольку описания типов как раз и представляют из себя некую схему, к реальному человеку целиком неприменимую. Нередко черты какого-то типа утрируются до абсурдного состояния и называются после этого «неотъемлемыми качествами». Но соционика – не точная наука, она чаще оперирует тенденциями, а не законами, на каждое правило в этой теории нетрудно найти не столь уж редкие исключения. Вряд ли целесообразно закрывать на такие исключения глаза – лучше разобраться, как часто они встречаются в жизни.

Для определения соционического типа Чехова воспользуемся тем же приёмом, что и в статье [9]: сначала определим «соционический темперамент» и «установку на род деятельности» [4, 5], а затем проверим получившийся результат по блокам модели А.

1. Соционический темперамент.

Из воспоминаний Вл. И. Немировича-Данченко о Чехове: «Держался он скромно, но без излишней застенчивости; жест сдержанный… Внутреннее равновесие, спокойствие независимости, – в помине не было этой улыбки, которая не сходит с лица двух собеседников, встретившихся на какой-то обоюдно приятной теме… Его же улыбка была совсем особенная. Она сразу, быстро появлялась и так же быстро исчезала. Широкая, открытая, всем лицом, искренняя, но всегда накоротке. Точно человек спохватывался, что, пожалуй, по этому поводу дольше улыбаться и не следует… Длинных разъяснений, долгих споров не любил… Слушал внимательно, часто из любезности, но часто и с интересом. Сам же молчал, молчал до тех пор, пока не находил определения своей мысли, короткого, меткого и исчерпывающего. Скажет, улыбнётся своей широкой летучей улыбкой и опять замолчит» [1, стр. 423, 429].

Сходное впечатление производил Чехов и на других современников. Поэт и журналист В.Н. Ладыженский вспоминал: «Чехов показался мне малоразговорчивым, каким он и был на самом деле. Говорил он охотно, но больше отвечал, не произнося, так сказать, монологов. В его ответах проскальзывала иногда ирония, к которой я жадно прислушивался, и я подметил при этом одну особенность, так хорошо памятную знавшим Чехова: перед тем, как сказать что-нибудь значительно-остроумное, его глаза вспыхивали мгновенной весёлостью, но только мгновенной. Эта весёлость потухала так же внезапно, как и появлялась, и острое замечание произносилось серьёзным тоном, тем сильнее действовавшим на слушателя» [1, стр.297].

Иван Бунин, близко знавший Чехова в последние 5 лет жизни, отмечал такие его характерные черты: «Он мало ел, мало спал, очень любил порядок. В комнатах его была удивительная чистота, спальня была похожа на девичью. Как ни слаб бывал он порой, ни малейшей поблажки не давал себе в одежде» [1, стр.527]. То же – в воспоминаниях А.И.Куприна: «Вставал А.П., по крайней мере, летом, довольно рано. Никто даже из самых близких людей не видел его небрежно одетым; также не любил он разных домашних вольностей вроде туфель, халатов и тужурок…» [1, стр.548].

В приведённых отрывках наиболее явно выступают две дихотомии: интроверсия и рациональность. Об интроверсии здесь говорит скромность, умеренность, сдержанность, экономность в движениях, нежелание выпячивать свою особу на первый план, привычка тщательно обдумывать свои высказывания и действия (экстраверты обычно более быстры в представлении своего мнения, а их мысль часто обретает форму уже в самом процессе произнесения). За рациональность говорит привычка к самоконтролю (иррационалы более спонтанны), приверженность порядку во всём – в своёй комнате, в своих делах, наконец, во внешнем виде. Дальше будут приведены и другие доказательства в пользу этих дихотомий, но пока что мы вышли на уравновешенно-стабильный соционический темперамент (рационалы-интроверты) [5].

Внешне представители этой группы темпераментов часто кажутся холодными, безэмоциональными, даже несколько «механическими» людьми. На самом деле, это не так. Уравновешенно-стабильные умеют прятать свои переживания, страсти и амбиции очень глубоко, но от этого их, конечно, не лишаются. Именно такую черту в Чехове подчёркивал его многолетний знакомый, писатель И.Н.Потапенко: «В действительности же в нём наряду с великодушием и скромностью жили и гордость и тщеславие, рядом со справедливостью – пристрастие. Но он умел, как истинный мудрец, управлять своими слабостями, и оттого они у него приобретали характер достоинств» [1, стр.310].

Как интроверт, уравновешенно-стабильный не любит выносить работу своей мысли на всеобщее обозрение: «Творческая работа Чехова чужого глаза совсем не переносила, и так как творил он всегда и даже в непосредственное соприкосновение с жизнью и с людьми вступал как-то особенно, по-своему, творчески, то ему нужно было прятать эту работу, и вот почему самые близкие люди всегда чувствовали между ним и собою некоторое расстояние» [1, стр. 309]. А как рационал-интроверт – очень не любит показывать кому-то свою работу незаконченной: «Только спаси вас бог читать кому-нибудь свои произведения, пока они не напечатаны. Даже в корректуре не читайте» [1, стр.556].

Однако повторим, не следует думать, что уравновешенно-стабильные не способны вовсе увлекаться, быть азартными, забывать об осторожности – могут… но именно в качестве исключения. Один из таких примеров – поездка Чехова и Потапенко в Монте-Карло: «Монте-Карло производило на него удручающее впечатление, но было бы неправдой сказать, что он остался недоступен его отраве. И вот он – трезвый, рассудительный, осторожный – поддался искушению. Мы накупили целую гору бюллетеней, даже маленькую рулетку, и по целым часам сидели с карандашами в руках над бумагой, которую исписывали цифрами. Мы разрабатывали систему, мы искали секрет. Однажды мы его нашли и поехали в Монте-Карло с точно определённым планом. Игра была маленькая, осторожная, и, тем не менее, окончив её, мы не досчитались пары сотен франков. Опять бюллетени, снова карандаши и цифры… Кто из знавших его поверит, что в нём жил азарт? Мы спорили, каждый предлагал свою систему и защищал её. У него появлялись остроумные мысли в этой области, и главное – что волнение его было чисто спортивное, так как он проигрывал, в сущности, пустяки. Дней десять длилось его увлечение рулеткой. Он перестал принимать во внимание мои мнения и сам разрабатывал какие-то способы… Кажется, что в результате всех этих попыток был у него небольшой выигрыш. Это и есть тот опасный момент, когда игрок слепнет и с головой зарывается в игру. А у него вышло иначе. Однажды он определённо и твёрдо заявил, что с рулеткой покончено: и действительно, после этого ни разу больше не поехал туда. Взяли силу его обычные качества – благоразумие, осторожность, уравновешенность, а главное – ему стало стыдно увлекаться и отдаваться таким пустякам. Воля чеховская была большая сила, он берёг её и редко прибегал к её содействию, и иногда ему доставляло удовольствие обходиться без неё, переживать колебания, быть даже слабым» [1, стр. 329-331]. Несмотря на важность, последнюю фразу пока оставим без комментария, обратим лишь внимание на то, что и в азартном состоянии Чехову не было свойственно «зарываться». Подобно другому уравновешенно-стабильному – Ф.М.Достоевскому (и даже быстрее, чем он), Чехов нашёл в себе силы отказаться от этого развлечения, причём оставшись «в плюсе», пусть и небольшом. Заметим также, что в игре в рулетку Чехова привлекало не только и не столько обогащение, сколько желание найти «принцип», управляющий игрой, подчинить случай строгому расчёту.

Конференции в Петербурге быть!


В 2004 г. в Санкт-Петербурге планируется провести научно-практическую конференцию по применению типологии личности в управлении и кадровом консультировании.

Предполагается, что конференция будет проходить в июне 2004 г., в период "белых ночей", в течение 1 или 2 дней (субботы и воскресенья). Мы будем рады видеть в Санкт-Петербурге гостей из других городов, и надеемся, что наш город понравится гостям в один из своих самых красивых сезонов, сумеет их привлечь и очаровать.

Инициаторами проведения конференции выступили Санкт-Петербургский Институт Биологии и Психологии Человека (ректор - А.М.Ельяшевич), Рабочая группа по соционике при лаборатории междисциплинарных исследований ИБиПЧ (Е.Мальская, В.Миронов, Л.Кочубеева и др.), а также "Соционическая газета" (Д.Лытов, М.Стовпюк). В конференции планируется участие психологов, представляющих смежные направления.

В то же время, конференция планируется именно как практическая, с обсуждением уже отлаженных и работающих методик. При этом они могут быть связаны с другими типологиями личности. Главным критерием является их апробированность.

Доклады, не попавшие в основную программу, будут представлены в виде постеров в холле конференции. В специально отведённое время авторы этих докладов смогут ответить желающим на их вопросы.

Регламент и контактная информация будут опубликованы оргкомитетом в марте 2004 г., после чего начнется отбор материалов. Желающие заявиться, могут это сделать, послав соответствующее письмо Д. Лытову или В. Миронову.

"Рабочая группа по соционике при лаборатории междисциплинарных исследований Института Биологии и Психологии Человека" проводит заочное типирование по признакам Рейнина. Для определения типа необходимо выслать запрос на тестовые вопросы и по возможности полно ответить на них.

Если у Вас есть вопросы, трудные места, связанные с пониманием тех или иных соционических постулатов, ведущий рассылки В. Миронов в рамках петербургской школы соционики Е. Мальской постарается дать подробные разъяснения.

Если у Вас есть материалы, достойные на Ваш взгляд общественного внимания, Вы можете их прислать для публикации в рамках рассылки "Соционика. Все, что Вы хотели знать, но не могли спросить".. Ведущий рассылки оставляет за собой право редакторской и литературной правки.


http://subscribe.ru/
E-mail: ask@subscribe.ru
Отписаться
Убрать рекламу

В избранное