Богданов на рубеже столетий относился к числу ведущих философов и ученых-мыслителей России и одновременно на протяжении длительного времени, благодаря политической деятельности в социал-демократической партии, фракции большевиков, был одной из самых заметных интеллектуальных фигур в русском рабочем движении.

Родившись в 1873 году в г. Соколка Гродненской губернии, Богданов получил в Москве и в Харькове медицинское образование со специализацией в области психологии, в период между 1894 и 1901 гг. принимал участие в деятельности различных марксистских кружков и опубликовал свои первые экономические, общественно-теоретические и философские труды. С 1901 по 1904 гг. он проживал в ссылке в Вологде, где встречался с такими, подвергавшимися преследованиям, представителями русской социал-демократии как Бердяев, Базаров и Луначарский. С 1904 по 1907 гг. он поддерживал ленинскую фракцию большевиков внутри социал-демократической партии. Во время первой русской революции 1905 г. Богданов был членом Петербургского Комитета партии и представителем ЦК партии в Исполкоме Петербургского Совета рабочих депутатов, для которого он написал несколько агитационных воззваний.

Во время швейцарской эмиграции Ленина между 1905 и 1907 гг. Богданов являлся представителем большевиков в Центральном комитете РСДРП в России. В качестве редактора большевистского органа "Вперед" Богданов оказывал большое влияние на комитеты партии большевиков в России. В 1909 г. между Лениным и Богдановым произошел разрыв, вызванный вопросом о том, должны ли большевики принимать участие в Третьей Думе. Богданов, настаивая на более радикальной позиции - выходе из Думы и форсированию революционного движения путем подпольной деятельности, в 1910 г. был исключен из Центрального комитета большевистской партии. Разногласия между Богдановым и Лениным в 1908-1909 гг. не ограничивались, однако, лишь вопросами партийной тактики. Откладываемая Лениным по тактическим соображениям дискуссия вокруг философских работ Богданова ждала своего часа.

В последующие годы Богданов вместе с группой левых большевиков организовал на Капри и в Болонье партийные школы, в которых принимали участие известные марксистские интеллектуалы (в том числе Троцкий, Горький, Луначарский, Коллонтай). В 1911 г. Богданов отошел от революционного движения и целиком посвятил себя философским и общественно-теоретическим трудам. В 1913 г. он возвратился в Россию и во время I Мировой войны был врачом на фронте. В 1917-1921 гг. Богданов принимал значительное участие в создании "Пролеткульта", преследующего цель осуществления культурной революции, программный фундамент которой Богданов заложил своими предшествующими работами в области теории культуры. С 1918 по 1923 гг. Богданов был инициатором создания Социалистической Академии, членом президиума которой оставался до своей смерти. После выхода Богданова из организации Пролеткульта, которая с 1920 г. из-за него попала под сильное партийное давление, областью его интересов и деятельности вновь стали естественные науки и медицина. В 1926 г. он организовал первый в Советском Союзе Институт переливания крови, где умер в 1928 г. во время проводимого на себе эксперимента.

Если краткий биографический очерк свидетельствует о необычном диапазоне деятельности Богданова в период между 1894 и 1928 гг. - от медицины до партийной политики, работы в области культуры и научных исследований, то теоретические работы показывают исключительно широкий спектр его интересов, который простирается от философии через социологию, политику, политическую экономию, искусство, кибернетику и научную организацию труда до научных разработок в области медицины. Это отразилось в ретроспективной оценке критиков, утверждающих, что Богданов был не столько оригинальным мыслителем, сколько человеком, который гениальным образом подхватывал интеллектуальные дискуссии и теории своего времени и включал их в состав своей теории.

"...механицизм, витализм, материализм, органицизм, энегетицизм, эмергентизм и монизм, дарвинизм, геккелизм, бергсонизм, махизм, марксизм, большевизм, тейлоризм, футуризм Уэллса. Все оставило свой след на том, что впоследствии будет названо "богдановщина" (1).

Столь же обширна палитра и литературного наследия Богданова: оно охватывает философские труды, разработки в области развития общества и идеологии, научно-популярные введения в марксистскую политическую экономию, политические агитационные работы, критические работы в области культуры и, не в последнюю очередь, два утопических романа. Богданов постоянно стремился не только привносить свои научные выводы в научно-интеллектуальные дискуссии своего времени, но и делать их доступными широкой общественности, благодаря простой форме изложения. Столь же последовательными были его усилия, направленные на практическое осуществление его теории, а также на то, чтобы дать общественной практике необходимые импульсы.

Основной линией, проходящей через все труды Богданова, является ориентация на социалистическую перспективу. Все творчество Богданова, сколь разнородным оно не казалось бы, было подчинено одной цели - поддержать процесс формирования в русском обществе фундаментально новых, а именно социалистических, структур в экономике, политике, науке и искусстве, и по возможности также указать направление этого процесса. Своей попыткой монистически - синтезированного научного подхода он создал каркас категорий для осмысления законов движения и процессов обновления в природе и обществе. Он понимал их как фундамент социалистической науки, которая сделает возможным преодоление существовавшего до этого разделения отдельных дисциплин. Своими выступлениями в защиту революционизирования культуры Богданов делал акцент на многосторонность революционного процесса и до тех пор пока он имел возможность вносил вклад в борьбу против (в конечном счете утвердившегося) суженного понятия революции как чисто политического и экономического переворота в рамках русской революции.

Организационная наука, или тектология (2) Богданова совершенно отчетливо опирается на научную теорию К.Маркса. Марксизм, однако, по Богданову, мог быть развит в двух направлениях: во-первых, диалектический материализм имеет тот недостаток, что его понятийный аппарат заимствован у Гегеля, и потому элементы идеалистического мышления Гегеля были перенесены в дальнейшую, теперь уже  материалистическую, аргументацию. Богданов обосновывает это на примере таких гегелевских понятий, как "слияние" или "развитие", в которых остается недостаточно показанным практическое воздействие, соответственно целенаправленность движения; во-вторых, необходимо было попытаться перенести из области общественных наук в другие области знания абстрактно-аналитический метод, примененный Марксом в критике политической экономии. Используя этот метод, Марксу удалось выявить общие законы движения буржуазного общества и преодолеть тем самым ограниченность классической экономической науки. Однако оставалось еще нечетким марксово определение отношения базиса и надстройки. Именно отношение общественного производства и форм сознания стоило, по Богданову, определить более точно, путем углубленного анализа. В дальнейшем, между 1908/9 и 1923 гг., он попытается материалистически развить происхождение и функцию форм общественного сознания, выводя и конкретизируя условия их возникновения и их конкретное значение в рамках общественного строя из их общей детерминированности, в частности, производственной сферой.

Настоятельная необходимость подобной логической и исторической задачи вытекала, по мнению Богданова, из конкретной ситуации в России и состояния классовых противоречий. Спад русского рабочего движения в результате поражения революции 1905 г. и последующая ограничительная политика царизма, с одной стороны, а также кризис и раскол Интернационала, с другой, смогли сомкнуться из-за недостатка классового сознания внутри европейского рабочего движения. Революционные партии были вынуждены более интенсивно заниматься вопросами формирования пролетарского классового сознания. Своим анализом форм общественного сознания Богданов стремился внести вклад в проведение социалистического переворота.

В своих занятиях явлениями общественной надстройки вообще и специально вопросами формирования пролетарского сознания в русском рабочем классе он действовал во многих направлениях. В то время, когда в прениях с такими интеллектуалами - единомышленниками как Луначарский, Горький и Коллонтай (в особенности, в летних школах на Капри и в Болонье в 1909 - 1911 гг.) Богданов углублял свою концепцию культурной революции, построенную на основе работ по теории познания, им было написано два утопических романа. В них дидактически и наглядно трактовались сложные теории. А как только в рамках революции 1917 г. появились реальные возможности, Богданов поддержал своими статьями и организационным участием создание "Пролеткульта", целью которого было содействие внедрению основ пролетарской культуры (в богдановском смысле) в реальную жизнь.

Хотя некоторые из работ Богданова еще при его жизни были переведены на немецкий и английский языки и изданы за рубежом, настоящее признание, как политик и ученый, Богданов получил только спустя дсятилетия. В середине 1960-х годов на Западе началась интенсивная полемика с Богдановым среди историков, которая в основном концентрировалась на разногласиях между Богдановым и Лениным в области философии и партийной политики (3). Культурная революция в Китае с ее коммунистическими претензиями, осознанно направленными против Советского Союза, обратила взоры западных исследователей, прежде всего левых, к ситуации в СССР. Интерес к вопросу, насколько очевидные недостатки советского общественного строя могут быть объяснены специфическими условиями Октябрьской революции, или же они развились вследствие ошибочных действий политического руководства, стимулировал интенсивное изучение истории русской революции, сталкивающихся в ней классовых противоречий. Особое внимание уделялось анализу общих экономических условий и правомерности конкретных политических шагов правящей партии (4). В этом контексте рассматривались и политические решения в области культурной политики, дополнительно исследовалось отношение Ленина и Коммунистической партии к Пролеткульту и позициям Богданова относительно политики в области культуры (5). Позднее, в 80-е годы, Богданов получил признание за свои заслуги в развитии теории систем. Его основной труд, Тектология, или всеобщая организационная наука, оценивается как шаг к созданию кибернетики (6).

В самой России только вместе с изменением политической ситуации в середине 80-х годов появилась возможность для новой оценки Богданова. В 1989 г. вышло в свет новое издание обоих томов "Тектологии" (1913-1929), а в 1990 г. - избранные работы Богданова за 1904-1920 гг. (7). Выдержки из работы Богданова "Падение великого фетишизма - современный кризис идеологии. Вера и наука" - о книге В.Ильина "Материализм и эмпириокритицизм", написанной в 1910 г., опубликовал журнал "Вопросы философии" в 1991 г. (No.12). Так постепенно вновь проступил силуэт ученого и политического мыслителя А.А.Богданова, на котором на протяжении десятилетий по политическим причинам лежала печать забвения. Новые возможности для исторической оценки Богданова и его окружения создает открытие новых документов в бывшем партийном архиве.

В настоящем сборнике содержится попытка в двух ипостасях показать неизвестного Богданова. Во-первых, здесь подобраны до сих пор не публиковавшиеся тексты из фондов бывшего партийного архива, которые дополняют по ряду важных позиций имеющиеся публикации А.А.Богданова. Так, в этом томе находятся биографические заметки, статьи и письма за 1901-1928 гг. Их публикация может восполнить существующие пробелы для оценки Богданова и дать новые импульсы для исследования его наследия. Во-вторых, в дополнение к уже изданным трудам Богданова, задача настоящей публикации заключается в том, чтобы познакомить с самим Богдановым как важным действующим лицом истории русской революции и облегчить переоценку его творчества при нынешних условиях, свободных от интересов партийной политики. Представленные здесь документы позволяют одновременно судить о политической атмосфере в 20-е годы, дают возможность почувствовать нарастание политического давления на инакомыслящих.

Как показывают тексты, после Октябрьской революции Богданов последовательно посвящал себя дальнейшему развитию своего научного труда, 2-му тому "Тектологии". Он последовательно придерживался своих прежних взглядов и стал широко известен из-за своей антиленинской позиции. В докладах в Социалистической Академии в начале 20-х годов, обосновывающих развитие от буржуазной философии к социалистической организационной науке, Богданов критиковал статическое понятие "материя" у Плеханова и Ленина [1] и был твердо убежден в том, что пролетариат на Западе, как и в России, не имеет достаточно высокой сознательности, чтобы выполнять роль субъекта революции [2]. Богданов трезво квалифицировал военный коммунизм как недемократический по своей организационной структуре и уравновешивающий нищету, что не имеет ничего общего с социализмом [3]. Уже в 1918 г. Богданов выступил против начавшегося возвеличивания Ленина, увидев в нем черты авторитарного мыслителя [4].

Такая позиция, однако, должна была иметь в 20-е годы иные последствия, чем столкновения между фракциями до Октябрьской революции. В своих письмах, в том числе адресованных Коллонтай [5], Богданов уже в 1914 г. жаловался на то, что в левых журналах ему все больше отказывали в публикациях. Тогда можно было, разумеется, обратиться в буржуазные газеты и журналы. С 1923 г. Богданов был лишен какой-либо возможности отстаивать свои позиции в советской печати, он оказывается на стороне проигравших в революции и мог лишь апеллировать к "высокому трибуналу" будущего, чтобы добиться справедливой оценки истории [6].

Реальный страх перед политическими противниками Богданов испытал впервые после своего ареста в декабре 1923 г., когда он столкнулся с произволом ГПУ [7]. И логично, что в своем автобиографическом очерке Богданов ограничился детскими годами и отказался от изложения всей истории своей жизни [8].

В области медицины, кажущейся политически нейтральной, Богданов нашел новое поле деятельности. В изучении и дальнейшем совершенствовании техники переливания крови он видел общественную задачу, возможность практического применения своей энергетической теории. Однако и тут его настигло прошлое - окруженному политическими противниками и лишенному поддержки правительства, ему оставался лишь покорный уход с официального поста [9]. Его смерть несколько недель спустя в свете этих - до сих пор остававшихся неизвестными обстоятельств представляется как их трагическое следствие.

(1). Mark Adams: Red Star. Another Look at Alexandr Bogdanov. In: Slavic Review 48, 1 / 1989, S. 15.

(2). A.Bogdanov: Allgemeine Organisationslehre. Tektologie. Bd. I, Berlin 1926, S. 77; A.Bogdanov: Filozofija zivogo opyta. Peterburg 1913, S. 198 ff, bzw hier Dok. 35, Brief an D. I. Oparin.

(3). Dietrich Grille: Lenins Rivale, Bogdanov und seine Philosophic Köln, 1966; Karl G.Ballestrom: Lenin and Bogdanov. In: Studies in Soviet Thought. 9, 1969, S. 283-310.

(4). Сравните с немецкой литературой: Mattik, P., Rabehl, В. u. a. Lenin. Revolution und Politik. Frankfurt 1970, Mandel, E. (Hg.): Arbeiterkontrolle, Arbeiterrate, Arbeiterselbstverwaltung, Frankfurt, 1971; Hennicke, P. (Hg.): Probleme des Sozialismus und Ubergangsgesellchaften. Frankfurt, 1973; Kosta J., Meyer J. und Weber, S.: Warenpoduktion im Sozialismus. Uberlegun gen zur Theorie von Marx und zur Praxis in Osteuropa. Frankfurt. 1973: Bettleheim, Ch.: Die Klassenkampfe in der UdSSr, Bd. I, 1921-1923, Berlin. 1975.

(5). Lorenz R.: Proletarishe Kulturrevolution in SowjetruBBland. Dokumen te des Proketkult. München 1969; Eimermacher. K.: Dokumente der sowjetischen Literaturpolitik 1917-32. Stuttgart. 1972: Proletkult. Eine Dokumentation zur Proletarischen Kulturrevolution in Rusland. Texte, Materialien, Beitrage, zus. gestellt von Gorsen P.; Knodler-Bunte, E. und Steinborn, D. In: Asthetik und Kommunikation. Beitrage zur politischen Erziehung. Hamburg, 1972, No. 5/6 Gorsen P. und Knodler-Bunte. E.: Proletkult. System einer proletarischen Kultur. Stuttgart 1974; Jensen K. M.: Beyond Marx and Mach Alexander Bogdanov's Philosophy of Living Experience. Dordrecht Holland, 1978; Gorzka, G.: A.Bogdanov und der russische Proletkult'. Theorie und Praxis einer sozialistichen Kulturrevolution. Frankfurt und New York. 1980; Manicke-Gyongyosi, K. "Proletarische Wissenchafb und "Sozialistische Menscheitsreligion" als Modelle proletarischer Kultur. Berlin 1982; Sochor. Z.: Revolution and Culture. The Bogdanov-Lenin Controversy. Itheca, London 1988; Mally L.: Culture of the Future. The Proletkult Movement in Revolutionary Russia. Berkley, Los Angeles. 1990.

(6). Susiluoto, Ilmari: The Origins and Development of Systems Thinking in the Soviet Union. Helsinki, 1982.

(7). Богданов А.А. "Тектология" в 2-х кн. М.: Экономика, 1989; Богданов А.А. "Вопросы социализма". Работы разных лет. М.: Политиздат, 1990.

[1] Статья "От философии к организационной науке". 1922 г. // Неизвестный Богданов. Кн. 1. М.: ИЦ "АИРО-ХХ", 1995. С. 110-119.

[2] Доклад "Мировая война и революция". Апрель 1921 г. // Неизвестный Богданов. Кн. 1. М.: ИЦ "АИРО-ХХ", 1995. С. 92-107.

[3] Статья "Новейшие прообразы коллективистического строя". 1918 г. // Неизвестный Богданов. Кн. 1. М.: ИЦ "АИРО-ХХ", 1995. С. 81-92.

[4] Письмо П.И.Лебедеву-Полянскому и Ф.И.Калинину. 2 ноября 1918 г. // Неизвестный Богданов. Кн. 1. М.: ИЦ "АИРО-ХХ", 1995. С. 194-195.

[5] Письмо А.М.Колонтай.21 февраля 1914 г. // Неизвестный Богданов. Кн. 1. М.: ИЦ "АИРО-ХХ", 1995. С.177-178.

[6] Письмо в редакцию газеты "Правда" Е.М.Ярославскому. 19 декабря 1923 г. // Неизвестный Богданов. Кн. 1. М.: ИЦ "АИРО-ХХ", 1995. С.218-222.

[7] Дневниковые записи об аресте и пребывании во внутренней тюрьме ГПУ с приложением писем на имя Председателя ГПУ Ф.Э.Дзержинского. 25 октября 1923 г. // Неизвестный Богданов. Кн. 1. М.: ИЦ "АИРО-ХХ", 1995. С.34-44.

[8] Воспоминания о детстве. 28 апреля 1925 г. // Неизвестный Богданов. Кн. 1. М.: ИЦ "АИРО-ХХ", 1995. С.23-32.

[9] Докладная записка А.А.Богданова на имя Н.А.Семашко, Н.И.Бухарина и И.В.Сталина о работе Института переливания крови. 19 января 1928 г. // Неизвестный Богданов. Кн. 1. М.: ИЦ "АИРО-ХХ", 1995. С.137-142.

Источник: Г.Горцка. Предисловие // Неизвестный Богданов. В 3 кн. Кн. 1. М.: ИЦ "АИРО-ХХ", 1995. С. 5-11.

[1925г.]

Богданов (Малиновский) Александр Александрович родился 10 (22) августа 1873 г. у народного учителя, второй из 6 детей. Отец (1) скоро дослужился до учитель-инспектора в городском училище, и благодаря этому я лет с 6-7 получил доступ в библиотеку училища, а затем и в его маленький физический кабинет. Учился в Тульской гимназии, жил в ее пансионе, стипендиатом, в условиях казарменно-тюремных; там злостно-тупое начальство на опыте научило меня бояться и ненавидеть властвующих и отрицать авторитеты. Кончив с золотой медалью, поступил в Московский Университет естественником; в декабре 1894 арестован, как член Союзного Совета землячеств, и выслан в Тулу. Там рабочим-оружейником Ив. Ив. Савельевым был привлечен к работе в кружках, как пропагандист; скоро в ней приняли участие В.Базаров (2) и И.Степанов (3). На этой работе в 1896 г. пришел, от народовольческих идей, к социал-демократизму; а из лекций в кружках составился "Краткий курс экономической науки" (вышел, изувеченный цензурою, в конце 1897; Ленин горячо приветствовал его в рецензии "Мира Божьего" (4), 1898, No. 4). С осени 1895 часть времени проводил в Харькове, обучаясь на медицинском факультете; бывал в тамошних с.-д. интеллигентских кружках, - лидером их был Череванин (5), - но разошелся с ними из-за вопроса о морали, которой они придавали самостоятельное значение. В 1898, стремясь дать ответ на широкие запросы наших рабочих в смысле общего мировоззрения, написал свою первую философскую книгу "Основные элементы исторического взгляда на природу". Осенью 1899 кончил университет, а затем арестован за пропаганду. Полгода тюрьмы в Москве, высылка в Калугу, оттуда на 3 года в Вологду. Много учился и писал; в 1902 организовал и редактировал сборник против идеалистов - "Очерки реалистического мировоззрения". Служил полтора года врачом в психиатрической лечебнице. С конца 1903 редактировал марксистский журнал "Правда" (6), издававшийся в Москве.

Осенью 1903 примкнул к большевикам, и кончив ссылку, вскоре весной 1904, поехал в Швейцарию, там присоединился к Ленину. На собрании 22-х был выбран в Бюро Комитетов Большинства (БКБ) (7), первый большевистский центр. Приблизительно тогда же был в первый раз отлучен от марксизма меньшевистской "Искрой" (8) (статья Ортодокса (9) в No. 70, обвинявшая меня в философском идеализме). Осенью вернулся в Россию, с декабря 1904 работал в Петербурге, в Б.К.Б. и Петербургском Комитете. Мной были написаны тактические листки Б.К.Б. о вооруженном восстании и о созыве партийного съезда, как и большинство других листков Б.К.Б. Весной 1905, на съезде в Лондоне (III съезд, большевистский) был докладчиком по вопросу о вооруженном восстании, а также по организационному вопросу, и выбран в первый большевистский ЦК. Работал в Петербурге, участвовал в редакции большевистской "Новой Жизни" (10), был представителем ЦК в Совете Рабочих Депутатов, где и арестован 2 декабря (11) 1905. Освобожденный в мае под залог, попал в ЦК, уже меньшевистский, от большевиков; высланный за границу, нелегально вернулся, и жил в Куоккале вместе с Лениным, работая в редакции большевистских органов, а также при думских фракциях 1, 2 и 3-ей Думы. По вопросу о 3-ьей Думе был бойкотистом, но после решения партийной конференции против бойкота проводил избирательную кампанию в эту Думу в нелегальной рабочей газете "Вперед" (12), которую редактировал.

В конце 1907 я был отправлен товарищами за границу в составе тройки (с Лениным и Иннокентием (13) для редактирования органа большевиков "Пролетария". Летом 1909 был вместе с Л.Б.Красиным (14), в качестве левого большевика устранен из Большевистского центра, а в январе 1910, при слиянии фракций большевиков и меньшевиков, и из ЦК партии. Осенью 1909 участвовал в организации I партийной рабочей школы - на Капри, осенью 1910 - II школы, в Болонье. В декабре 1909 был докладчиком платформы "группы большевиков", вскоре принявшей название "литературной группы "Вперед" (15). Эта платформа - "Текущий момент и задачи партии"-впервые формулировала лозунг пролетарской культуры. Весной 1911, когда группа "Вперед" стала переходить от культурно-пропагандистской работы к политике в заграничном духе, я вышел из нее и ушел от политики; писал потом, до революции, только пропагандистские статьи в "Правде" (16) и других рабочих органах (17). Вернувшись в Россию, в 1914 был послан на фронт в качестве врача. Революция застала меня в Москве; там я сначала писал политически-пропагандистские статьи; в одной из них, в январе 1918, поставил диагноз военного коммунизма; затем перешел всецело на культурную и научную работу - в Пролеткульте (18), Пролетарском Университете (19) и пр. Осенью 1921 прекратилась и моя пролеткультовская работа (20), я посвятил себя всецело научной. Но хотя я окончательно оставил политику, она не совсем оставила меня, как показал мой арест (21) в сентябре-октябре 1923. До сих пор, с 1918, состою членом Коммунистической (бывшей Социалистической) Академии (22).

Мои главные работы:

1. По политической экономии: Краткий курс экономической науки, ее первый учебник, написанный по исторической схеме (последние  издания  переработаны в сотрудничестве с Ш.М.Дволайцким (23); переведен на английский и несколько других языков (24); Начальный курс политической экономии в вопросах и ответах; большой Курс политической экономии (в сотрудничестве с И.И.Степановым). Статья "Обмен и техника" (1903), в сборнике "Очерки реалистического мировоззрения", давшая впервые доказательство теории трудовой стоимости, построенное на принципе равновесия.

2. По историческому материализму: Наука об общественном сознании - историческое изложение развития идеологий, главным образом, форм мышления, с объяснением их генезиса из производственных отношений; переведена на немецкий; Из психологии общества (сборник статей 1902-06); "Организационные принципы социалистической техники и экономики" ("Вестник Социалистической Академии", 1923, No. 4) - объяснение форм сотрудничества через технические отношения.

3. По философии: Эмпириомонизм, ч. I, II, III (1903-1907);

картина мира с организационной точки зрения, то есть как процесса формирования, борьбы и взаимодействия комплексов и систем разных типов и ступеней организованности; философия живого опыта (1911) - обзор развития реалистических систем философии, кончая эмпириомонизмом; От монизма религиозного к научному, доклад (в приложении к 3-му изданию ("Философия живого опыта") - обоснование борьбы за научный монизм, устраняющий философию вообще.

4. По организационной науке: Всеобщая организационная наука (Тектология). ч. I, II, III (1913-1922): общее учение о формах и законах организации всяких элементов природы, практики и мышления (часть I издается на немецком (25); Принципы единого хозяйственного плана ("Вестник труда", 1921, No.4 - 6) и Труд и потребности работника ("Молодая Гвардия", 1922, No. 3) - приложения организационных законов к решению основных хозяйственных задач; Объективное понимание принципа относительности - приложение организационной точки зрения к истолкованию принципа относительности ("Вестник Коммунистической Академии" ,1924, No. 8).

5. По пролетарской культуре: Новый мир (1904-06)-популярная характеристика высшего культурного типа жизни; Культурные задачи рабочего класса (1911)-обоснование программы пролетарской культуры; Искусство и рабочий класс (переведено на немецкий (26); Социализм науки - о пролетарской науке (частью тоже перевено на немецкий (27); Элементы пролетарской культуры в развитии рабочего класса - исторический анализ; О пролетарской культуре, сборник статей 1904-1924.

Сюда же можно отнести два романа: Красная звезда (1907), утопия (переведено на французский, немецкий и еще несколько языков (28); Инженер Мэнни (1912) - картина столкновения пролетарской и буржуазной культуры.

Было несколько книг, несколько десятков журнальных статей, брошюр и докладов, еще больше газетных статей и листков, главным образом, пропагандистских и агитационных.

1. Малиновский А.А. (1847-1923) - отец А.А.Богданова, учитель инспектор, затем заведующий городским училищем в Туле.

2. Базаров (Руднев В.А.) (1874-1939), социал-демократ, философ, экономист, публицист; в 1903-1909 гг. большевик  Подвергнут критике В.И.Лениным в книге "Материализм и эмпириокритицизм". В 1917 г. член редакций "Летописи", "Известий" Петроградского Совета и газеты "Новая Жизнь". Один из учредителей партии РСДРП - интернационалистов, член ее ЦК. С лета 1918 г. отошел от партийной деятельности. В 1919-1921 гг. - член редакции меньшевистского журнала "Мысль" (Харьков). С 1922 г. заведовал отделом Госплана СССР. Член Комакадемии; в последние годы жизни занимался переводами. Репрессирован.

3. Степанов (Скворцов-Степанов) И.И. (1870-1928), окончил Московский учительский институт - преподаватель начального училища. В социал-демократическом движении с 1896 г., большевик с 1904 г. Участник революции 1905-1907 гг., член литературно-лекторской группы МК РСДРП. В 1907-1911 гг. выдвигался кандидатом от большевиков в Государственную Думу, поддерживал отзовистов. В 1-ю мировую войну выступал против оборончества. После Октябрьской революции 1917 г. - нарком финансов, затем работал в кооперации. С 1925 г. ответственный редактор "Известий", с 1926 г. - директор Института Ленина при ЦК ВКП(б). В 1925-1928 гг. ответственный редактор "Ленинградской правды". Переводчик и редактор (совместно с Базаровым В.А.) русского издания "Капитала" Маркса (т. 1-3, 1920), совместно с Богдановым А.А. написан "Курс политической экономии".

4. "Мир Божий" - ежемесячный литературный, политический и научно-популярный журнал либерального направления. Выходил в 1902-1906 гг. в Петербурге. С 1894 г. редактором журнала был А.И.Богданович, с 1902 г. - Ф.Д.Батюшков. С 1906 по 1918 гг. журнал выходил под названием "Современный мир".

5. Череванин (Липкин) Ф.А. (1869-1938). Учился на юридическом факультете Петербургского университета; исключен за участие в студенческих волнениях. В социал-демократическом движении с 1891 г. Был лидером социал-демократического интеллигентского кружка в Харькове, в котором участвовал А.А.Малиновский (Богданов). С 1900 г. член РСДРП, меньшевик. Участник Революции 1905-07 гг. В годы реакции участвовал в изданиях ликвидаторского направления. Во время 1-й мировой войны "оборонец". После Февральской революции 1917 г. член Исполкома Петроградского Совета РСД, член редакции ЦО меньшевиков "Рабочей газеты". Октябрьскую революцию 1917 г. не принял. С 1922 г. неоднократно арестовывался и ссылался, в 1938 г. осужден к расстрелу. Реабилитирован.

6. "Правда" - ежедневный социал-демократический журнал  искусства, литературы и общественной жизни, выходил в 1904-1906 гг. в Москве.

7. Бюро Комитетов большинства - первый руководящий центр большевиков, образованный в конце 1904 г. в противовес ЦК, избранному на II съезде РСДРП. После IV (Объединительного) съезда большевистским центром фактически стала редакция газеты "Пролетарий", которая начала выходить в августе 1906 года. После V (Лондонского) съезда был избран Большевистский центр, являющийся одновременно расширенной редакцией "Пролетария".

8. "Искра" - первая общерусская нелегальная марксистская газета. Издавалась с декабря 1900 г. Первоначально в редакцию входили В.И.Ленин, Г.В.Плеханов, Л.Мартов, П.Б.Аксельрод, В.И.Засулич, А.Н.Потресов. 11-й съезд РСДРП (1903 г.) объявил газету Центральным органом партии, избрал редакцию в составе B.И.Ленина, Г.В.Плеханова и Л.Мартова. Последний настаивал на сохранении 6 прежних редакторов и отказался войти в редакцию. После нескольких номеров под редакцией двух оставшихся редакторов Г.В.Плеханов единолично кооптировал в состав редакции "Искра" всех бывших редакторов-меньшевиков. В.И.Ленин в знак протеста 19 октября (1 ноября) 1903 г. вышел из редакции. "Искра" с No. 52 стала меньшевистской газетой, выходила до октября 1905 г. и прекратила свое существование на 112 номере.

9. Ортодокс (Аксельрод Л.И.) (1868-1946), философ, литературовед. Участница социал-демократического движения 90-х гг. В 1887-1906 гг. - в эмиграции, в 1903 г. примкнула к меньшевикам. В 1910 г. жила в Петербурге и была членом нелегального центрального бюро профсоюзов и межклубной комиссии. В 1917 г. член ЦК меньшевиков, затем член ЦК плехановской группы "Единство". С 1918 г. отошла от активной политической деятельности, вела педагогическую и научную работу.

10. "Новая Жизнь" - первая легальная большевистская газета, выходила в Петербурге в октябре-декабре 1905 г. Издательницей была М.Ф.Андреева.

11. А.А.Богданов ошибочно датирует свой арест 2 декабря. Весь состав Совета - 267 депутатов - был арестован 3 декабря 1905 г., на следующий день после закрытия "Новой жизни" 2-го декабря. (См. Т.П.Бондаревская. Петербург и Комитет РСДРП в революции 1905-1907 гг. Л., 1975, с. 140-141).

12. "Вперед" - нелегальная большевистская рабочая газета, выходила в Женеве с декабря 1904 по май 1905 гг., вышло 18 номеров. Редактором газеты был В.И.Ленин, в редакцию также входили В.В.Воровский, М.Ольминский, А.В.Луначарский, И.И.Скворцов-Степанов, А.А.Богданов и др. В 1906 г. газета выходила в Петербурге, в 1907 г. - в Выборге.

13. Иннокентий (Дубровинский И.Ф.). (1877-1913). В социал-демократическом движении с 90-х гг., агент "Искры", с 1903 г. большевик, на V (Лондонском) съезде РСДРП избран в ЦК. 28 ноября 1908 г. он был арестован и выслан в Вологодскую губернию, но из ссылки бежал. 1909 год провел в эмиграции, работая в редакции "Пролетария". Был сторонником примирения с меньшевиками в 1910 году. Погиб в Туруханской ссылке.

14. Красин Л.Б. (псевд. - Зимин, Никитич, Ник. Ник.) (1870-1926), по профессии инженер-химик. В социал-демократическом движении с 90-х гг., агент "Искры". С 1903 - член ЦК РСДРП, с 1907 - член Большевисткого центра. Организатор и руководитель боевого технического бюро при ЦК РСДРП. В годы реакции примкнул к левым большевикам. В 1909 году вместе с А.А.Богдановым выведен из состава Б.Ц. Позднее отошел от политической деятельности, работал инженером за границей. После Октябрьской революции 1917 г. - на хозяйственной и дипломатической работе. В 1920 г.- нарком внешней торговли и одновременно в 1921-23 гг. полпред и торгпред РСФСР в Англии, с 1924 г. - во Франции.

15 Группа "Вперед" - литературно-издательская партийная группа левых большевиков (1909-1917) (Париж, Женева, Тифлис, и др.), созданная на базе Каприйской высшей с.-д. пропагандистско-агитаторской школы для рабочих, объединила в своих рядах сторонников отзовизма, ультиматизма, пролетарской культуры. Отстаивая программу подготовки кадров образованных рабочих на средства, полученные от Тифлисской и Миасской экспроприации, организовала 2-ю высшую с.-д. пропагандистско-агитаторскую школу для рабочих в Болонье, издание сборников "Вперед, "На темы дня". В разные годы в группу входили: Алексинский Г.А., Богданов А.А., Горький А.М., Калинин М.И., Лебедев-Полянский П.И., Луначарский А.В., Лядов М.Н., Мануильский Д.З., Покровский М.Н., Соколов А.В., Цхакая М.Г. и др.

16. "Правда" - общеполитическая газета-орган ЦК РСДРП. Первый номер вышел в Петербурге 22 апреля (5 мая) 1912 г., неоднократно закрывалась царским правительством, в 1914 г. запрещена. С марта 1917 г. возобновила выход, несколько раз меняла название. После Октябрьской революции 1917 г. выходила под названием "Правда".

17. Имеются в виду "Новая рабочая газета", "Северная рабочая газета", "Рабочий труд" и др.

18. Пролеткульт (Пролетарская культура) (1917-1932)-культурно-просветительная и литературно-художественная добровольная организация пролетарской самодеятельности в различных областях искусства, особенно в литературе и театре. Активная роль А.А.Богданова в Пролеткульте в 1918-1920 гг. была связана с возможностью распространения разработанной им "всеобщей организационной науки" для решения в будущем важных хозяйственных вопросов.

19. Пролетарский университет создан в 1918 г. в Москве. Предполагалось, что университет будет работать в тесной связи с Соцакадемией и партийными организациями. Университет ставил своей задачей апробировать новые формы обучения, основанные на равноправии преподавателей и слушателей, и подготовить кадры "рабочих вождей" из рабочей среды.

20. После выхода в свет в 1920 году 2-го издания работы В.И.Ленина "Материализм и эмпириокритицизм", сопровождавшегося бранной статьей В.И.Невского "Диалектический материализм и философия мертвой реакции" по поводу последних философских произведений Богданова, в прессе развернулась мощная антибогдановская кампания. Осенью 1921 г. Богданов вынужден был выйти из ЦК Пролеткульта. Этим шагом он пытался спасти созданную им организацию и "не компрометировать ее своим именем".

21. А.А.Богданов был арестован по обвинению в идейном руководстве и в связях с группой "Рабочая правда" (См. его письма Ф.Э.Дзержинскому (док No. 5) // Неизвестный Богданов. М.: АИРО - ХХ, 1995.)

22. Социалистическая  академия, позднее Коммунистическая - высшее учебное и научно-исследовательское учреждение, основанное в Москве декретом ВЦИК от 25 июня 1918 г. Открыта 1 октября 1918 г. До апреля 1919 г. именовалась Социалистической академией общественных наук. 17 апреля 1924 г. переименована в Коммунистическую академию. Вначале исключительно политико-просветительское и учебное учреждение. Уставы, принятые в 1919 г. и в 1926 г., поставили в центр деятельности исследовательскую работу сначала по общественным, а затем и по естественным наукам. В феврале 1936 г. СНК СССР и ЦК ВКП(б) приняли решение о ликвидации Академии и передаче ее учреждений и институтов Академии наук СССР.

23. Дволайцкий Ш. М. (1893-1937) - член РСДРП с 1911 г. С 1917 г. член РСДРП - интернационалистов, влившейся в декабре 1919 г. в РКП (б). С начала 1918 г. - преподаватель экономических дисциплин в ряде высших учебных заведений. С 1921 г. член Коммунистической академии, затем член ее президиума, член редакции журнала "Под Знаменем марксизма", с 1926 г. член коллегии Наркомторга СССР, член редакции БСЭ и Экономической энциклопедии. Репрессирован.

24. Армянский, болгарский, грузинский, иврит, казахский, польский, украинский, финский, эстонский, японский.

25. Allgemeine Organisationslehre (Tektologie) (1)" Autorisierte Uber-seizung von S. Alexander und Rud. Lang. I Band, Organisation Verlagsge-sellschaft (S.Hirzel, Berlin), (1926).

26. "Die Kunst und das Proletariat", Leipzig-Wolgast, 1918. Verlag Die Aktion (hrsg. von Franz Pfemfert), 1920.

27. "Die Wissenschaft und die   Arbeiterklasse", Berlin-Wilmersdorf,

28. Английский, армянский, грузинский, итальянский, латышский, эсперанто.

Источник: Автобиография А.А.Богданова (Малиновского) // Неизвестный Богданов. Кн. 1. М.: ИЦ "АИРО-ХХ", 1995. С. 18-21.

14 февраля 1924 г.

Уважаемый товарищ, спешно отвечаю на Ваш запрос [1].

1. Я был арестован, в 1905 году, вместе со всем Советом Рабочих Депутатов, помнится 2-го [2] декабря, в субботу, в здании Экономического общества.

2. Обстоятельства ареста:

Утром (или ночью) было совместное заседание ЦК большевиков и ОК меньшевиков. Так как вечернее заседание Совета Рабочих Депутатов должно было решить вопрос о восстании, то меньшевики предложили, чтобы в Исполнительный Комитет С.Р.Д. были на этот вечер командированы наиболее ответственные представители обеих фракций. Это было принято. Но это означало посылку от большевиков Ленина. Меня в момент решения почему-то (не помню почему) не было. Когда я пришел, то заявил протест против преступного риска, потому что арест всего Совета считался вероятным. Меня поддержали (кажется, это было уже у нас одних, без меньшевиков), особенно тов. Вадим [3] (Д.С.Постоловский; сейчас, кажется, работает во Внешторге); и по нашему предложению мы были командированы с ним вдвоем.

История ареста, полагаю, известна.

3. В Крестах [4] я получил, к концу декабря, нелегально, разумеется, через жену [5], от Ленина письмо, в котором он характеризовал положение и перспективы: крах восстания, необходимость пока больше затаиться в подполье, выжидать и готовиться.

Там же я выполнил переработку "Краткого курса экономической науки" для 9-го издания и написал III ч. "Эмпириомонизма". Обе рукописи были нелегально переданы мною жене, благодаря попустительству жандармского офицера на свиданиях. Обе книги вышли в свет к концу 1906 г.

Выпущен я был 5-6 мая 1906 г., под залог в 1000 р. Неизвестно почему, оба [6] выдававшие члена Исполнительного Комитета (помнится Верле и Шанявский) ничего обо мне не сказали, хотя на заседании Исполнительного Комитета я два раза выступал, как представитель ЦК большевиков; так что особых улик против меня не было. Так было и с тов. Вадимом.

Осенью меня административно выслали из Петербурга, предложив выбор - на родину под гласный надзор или за границу. Я поехал за границу, и немедленно нелегально вернулся (в Финляндию, где жил в Куоккале вместе с Лениным до конца 1907 г.).

Теперь другое. Очень извиняюсь, что еще не ответил на Ваш первый запрос, от 29/1: не собрался, по нездоровью.

Материалов у меня никаких нет: были, остались в Париже при возвращении в Россию в 1913 г., и пропали во время войны (корзина с ними, якобы, украдена).

Воспоминания, если буду писать, то не скоро; сейчас как-то не могу; так что и об условиях говорить не приходится.

14/II-1924

1. Письмо послано в Истпарт в ответ на запрос. Истпарт - Комиссия по истории Октябрьской революции и РКП(б), с 1920 г. при Госиздате, Наркомпросе, с 1921 г. - при ЦК РКП(б) - ВКП(б); научный и издательский центр. Имел сеть местных бюро в республиках и областях. Издавал свыше 30 журналов и сборников ("Пролетарская революция", "Бюллетень Истпарта"). В 1928 году слит с Институтом В.И.Ленина.

2. А.А.Богданов ошибочно датирует свой арест 2 декабря. Весь состав Совета - 267 депутатов - был арестован 3 декабря 1905 г., на следующий день после закрытия "Новой жизни" 2-го декабря. (См. Т.П.Бондаревская. Петербург и Комитет РСДРП в революции 1905-1907 гг. Л., 1975, с. 140-141).

3. Вадим (Постоловский Д.С.) (1876-1948), по профессии юрист, после II съезда большевик, в 1905 г. агент ЦК РСДРП, делегат III съезда РСДРП от Северо-Западного комитета с решающим голосом, член мандатной комиссии и "Комиссии резолюций", избран в ЦК. В годы реакции от партийной деятельности отошел. После Октябрьской революции 1917 г. работал в органах юстиции.

4. "Кресты" - бытовое название (по форме здания) тюрьмы в Петербурге в 1892-1917 гг.

5. Малиновская (урожденная Корсак) Наталья Богдановна (1865-1945), по профессии фельдшер, жена А.А.Богданова.

6. Шанявский Ф.Ф. - надворный советник, председатель С.-Петербургского отделения почтово-телеграфного союза, в 1905 г. член Исполнительного комитета Совета Депутатов. О другом члене Исполнительного комитета Верле данные не найдены.

Источник: Ответ А.А.Богданова на запрос Истпарта ЦК ВКП(б) об уточнении факта его ареста в 1905 г. и других событий его биографии, 14 февраля 1924 г. // Неизвестный Богданов. Кн. 1. М.: ИЦ "АИРО-ХХ", 1995. С. 21-22.

8 апреля 1925 г.

Я видел большие события, крупных людей. Все это я понимал не так как понимают многие, вернее - большинство, пожалуй даже, огромное большинство моих современников. Доказательство - вся полемическая литература против меня, столь обширная, что, при всем желании, мне нет возможности вполне ознакомиться с нею. Следовательно, мне есть о чем рассказать, и есть зачем.

Личность - маленькая клетка живой ткани общества, ее субъективизм выражает только ее ограниченность. Я вел против него борьбу, когда встречал его в других людях; естественно, что я стремился его преодолеть и в самом себе. Когда-то я мечтал, что, заканчивая путь своей жизни, напишу книгу, в которой все виденное изложу вполне объективно; и представлял это таким образом, что меня самого там не будет, а будет только социально-действительное и социально-важное, изображенное именно так, как оно было. Мечта наивная, иллюзорная. В ней две ошибки. Неверно то, что устранить себя из повествования возможно; неверно то, что для объективизма это требуется. Можно, конечно и не упоминать о себе; но ничего, кроме лишних трудностей-искусственности и фальши из этого не получится; а все равно останется главное: человек изображает то, что он видел, и так, как он понимал; видел же он своими глазами, понимал сообразно своему способу мышления; ни того, ни другого устранить нельзя, хотя бы местоимение "я" было отовсюду вычеркнуто. Даже историк, пишущий о самых отдаленных временах, не может избегнуть того, что материал он выбирает, подчиняясь своим преобладающим интересам, оформляет и освещает своими привычными методами. Несмотря на это, его изложение может быть научным, то есть, для своего времени, объективным. Значит, оба личных момента не обязательно ведут к субъективизму, к искажениям на основе личной ограниченности. И для воспоминающего не исключена возможность быть беспристрастным наблюдателем и научным истолкователем, возможность объективного отношения к своему предмету и своему делу.

Неустранимо то, что человек смотрит со своей точки зрения, оперирует своими методами. Но в каком смысле все это "свое" для него? Сам он принадлежит коллективу - классу, социальной группе, либо нескольким таким коллективам, жизнь которых в разной мере и степени дала содержание его практической деятельности и его мышлению. Личность не более, как маленький центр приложения социальных сил, один из бесчисленных пунктов их перекреста. Ее точка зрения и способ понимания принадлежит ей в том только смысле, что в ней находят свое воплощение и выражение; было бы правильнее сказать, что личность принадлежит им, а не наоборот. И они могут быть объективны.

Когда объективны точка зрения и способ понимания? Тогда, когда их основою является самый прогрессивный коллектив и самый широкий опыт; потому, что тогда это именно та точка зрения и тот способ понимания, которым предстоит победить, предстоит завоевать жизнь.

Дальше этого мне сейчас идти незачем, моя задача поставлена. То, что я видел и знаю - события, людей, вещи, мысли, - я хочу представить с наибольшей возможной объективностью, но также и показать, в чем сама объективность заключается, на что опирается точка зрения, из чего исходит способ понимания, мною руководящие, - где силы, которые должны дать им победу в жизни. И неустранимый из воспоминаний момент "личного" сам должен быть уложен в те же рамки, объяснен на том же пути, подчинен той же объективности. В этом нет ничего невозможного и ничего особенного. Метод больше человека.

28.IV.1925

"Папа - дурак!"

Таково, по словам моих родителей, было первое суждение, мною высказанное, - первое, в возрасте около полутора лет: проявление моей жизни, как мыслящего существа.

Поводом послужила очередная ссора между родителями. Вполне естественно и в согласии с учением Фрейда, я принял сторону матери, критику направил против официального главы нашей семьи. Тут не о чем было бы говорить; но, случайно или неслучайно, этот зародышевый акт революционного осознания действительности своеобразно преднаметил то, что оказало и продолжает оказывать наибольшее влияние на мою судьбу. Всю жизнь мне пришлось, вольно или невольно, находиться в противоречии с авторитетами, особенно же наиболее признанными, наиболее непреложными. Подрыв основ семейного авторитета был только первым и, вероятно, наименее тяжким в цепи этого рода преступления - кажется также, я наиболее безнаказанным. Смущенный неожиданностью атаки, авторитет на этот раз отступил.

Что касается нашей семейной коммуны вообще, то это была организация сравнительно крупная. Из десяти человек детей четверо умерли рано; среди уцелевших я был вторым. Это - очень счастливое для меня обстоятельство. Нехорошо ребенку быть одиночкой между двух не понимающих его взрослых; ничего не может быть благоприятнее для его развития в индивидуалиста. Брату Николаю (1) было пять лет, когда я родился; он с самого начала нежно ухаживал за мной, качал "бата Ся сю" в подвешенной к потолку колыбели, какие обычны в Гродненской губернии, причем сам для этого забирался в нее; и еще долго его юная опытность была моей руководительницей. Но самое главное: на него легла основная тяжесть борьбы с семейной авторитарностью, что отнимало много сил, и опять-таки обостряло дух личного, сосредоточение воли и мысли на "себе" и "своем"; все это и сказалось в его последующем развитии. Мне было уже горазо легче; младшим - еще легче, может быть, чересчур легко. При несознательных, стихийных способах в воспитании борьба внутрисемейная может быть полезной подготовкой к борьбе жизни; не надо только, чтобы ее было слишком много. Для меня приблизительно так и вышло.

Семья наша была обыкновенная мещанско-разночинская. Отец -народный учитель, человек не без образования: он немного не кончил духовную семинарию у себя в Вологде, а потом, уже со службы, получил командировку в учительский институт в Вильно и выдержал там все экзамены, и позже еще много читал; покушался писать в журналах, но без успеха. Слабовольный, и вероятно по этой причине - неудачник; довольно рано дослужился до заведывания городским училищем, но дальше так и не пошел. Мать происходила из русской мелкошляхетской, а в сущности просто мещанской семьи Западного Края; она очень рано вышла замуж и детей рожала слишком скоро - одного за другим; я думаю, именно это наложило на ее нервную систему печать неуравновешенности. Оба неудовлетворенные жизнью, они своих отношений сносно организовать не могли, хотя были по природе люди добрые и друг друга любили. Тем более не могли они быть сколько-нибудь выдержанными воспитателями для своих детей, да и воззрений на семью долго придерживались довольно стародавних, патриархальных, - и опять-таки не с достаточной цельностью и последовательностью. Дети, стихийные строители новых маленьких мирков, чутки ко всякой неорганизованности, выступает ли она в виде нелогичности или в виде несправедливости. Здесь им встречалось первое довольно часто, но и второе - иногда. В поводах для юной критики недостатка не было.

Дети были как дети, с глубокой потребностью в любви и жизненной гармонии, с необузданно исследовательской жаждой неизведанного. Двух старших это тесно спаяло, несмотря на разницу возраста. Оба были отчаянные "читатели": училищная библиотека фактически оказывалась в нашем распоряжении, мы забирались туда после ухода учителей и глотали книги, журналы без конца; лет с шести-семи я уже засиживался там, бывало, до поздней ночи. Родители отчасти потворствовали этому: спокойно, меньше забот; но иногда спохватывались, пытались навести порядок: - то можно, а того нельзя, и чтобы не зачитываться до полной темноты. Но цензура придавала только усиленный интерес запрещенному, а к запретам отношение быстро сложилось "сознательно-классовое"; власть же не проявляла чрезмерной бдительности и настойчивости. В общем, как это часто бывает, благо отеческой цензуры "во зло обращалось".

Младший брат, Сергей (2), не приладился к нашему союзу. Он был на три года моложе меня, медленнее нас умственно развивался; болезненная нервность, которую мы, вслед за родителями, понимали как "капризы", делала его не всегда приятным. Критическое отношение к несправедливостям и злоупотреблению силою со стороны семейного правительства, конечно, не мешало нам нередко обижать и преследовать младшего. Как детям не быть нравственными готтентотами, если даже в наше время самые взрослые люди открыто провозглашают, как бесспорную и не подлежащую обсуждению догму: "дурно, когда те делают это, хорошо, когда мы". Сережа при случае отплачивал нам "ябедами". Помню, когда мне было семь лет, отец, застав меня за чтением "Анны Карениной", нашел, что мне рано читать "романишки", как он выразился. После этого, довольно долгое время, стоило мне вечером пробраться в библиотеку, зоркий глаз Сережи сверкал в коридоре, и по дому раздавался торжествующий крик: "Мамася, Сася ляманиськи цитает!" Власть принимала меры, а мы негодовали на несознательный элемент, изменяющий общедетским интересам.

Три сестры (3) явились на свет уже значительно позже, и были для братьев скорее объектами воспитания.

Критика семейных авторитетов и книжное проникновение в жизнь, естественно, сделали тогда меня рационалистом. Мне казалось очевидным, что стоит людям разумно взглянуть на свои взаимные отношения, чтобы гармонично их организовать. Раз, после жестокой сцены между родителями, я с высоты своей восьмилетней мудрости сказал отцу, в изнеможении полулежавшему на диване:

- Зачем это вы с мамой так мучите друг друга? Вы начинаете спор с пустяков, потом все больше раздражаетесь, и наконец вот до чего доходите. Почему бы вам лучше не столковаться, чтобы всякую вещь обсуждать спокойно и по порядку, а в плохом настроении просто не разговаривать! Тогда бы ничего этого не было.

Отцу было не до родительского авторитета. Он уныло взглянул на меня, покосился на соседнюю комнату, где еще плакала мать, и, очевидно, рассчитывая быть услышанным ею, ответил:

- Да, если бы она была такая, как ты...

Я подумал (но не вслух):

- Пожалуй, и она могла бы сказать то же самое. Так в маленькой юной голове зарождалась большая старая утопия разумных человеческих отношений.