Только в России можно бесплатно лечиться, бесплатно учиться, и бесплатно работать.

Колыбель цивилизаций

Ирак: родина Адама и Евы.Территория на которой, как считают, располагался библейский Эдем!

Статья: Колыбель цивилизаций

Сайт: Вокруг Света##

Старый Багдад — это сотни узких кривых улочек в районе городского рынка, и заблудиться там — приключение особого рода. Кое-где помои выливают прямо на мостовую, запах стоит тяжелый, а дома нависают над головой, загораживая солнце.

Даже в жаркий полдень в старых кварталах царит полумрак. Улочки вымощены камнем и местами неровны. Автомобиля не увидишь, потому что ширина улочек не дает машине шанса проехать. Зато можно наткнуться на осла. Это животное здесь в почете: доставляет поклажу на рынок, подрабатывает извозом, а дети просто катаются на ишаках верхом, причем зачастую гуртом.

Старый город ограничен с одной стороны Тигром, а с другой — рынком. Рынок является переходной зоной к современным районам Багдада. Он расположен возле древней мусульманской школы — аль-Мустансирии, построенной халифом аль-Мустансиром еще в XIII в. Школа уже не действует, хотя благодаря усилиям государства и муниципалитета прекрасно сохранилась в качестве памятника средневекового зодчества.

Территория школы имеет практически первозданный вид, поскольку за ограду никого не пускают, — в Ираке вообще очень трудно попасть на объект, имеющий историческую ценность, особенно если таковой охраняется государством. Во время съемок в аль-Мустансирии наша съемочная группа наслаждалась тишиной, работая буквально в нескольких метрах от шумного рынка, — звуки не проникали за толстую высокую стену, огораживающую медресе. В течение веков эти же стены охраняли покой многих и многих поколений учеников.

По другую сторону рынка, также на левом берегу Тигра, раскинулся новый город. Широкие проспекты, высокие белые башни правительственных зданий и офисов иракских и зарубежных фирм. В дневное время — нескончаемые потоки машин, вечером — электрическая иллюминация улиц и проспектов. В течение часа можно пешком пройти через рынок из одного Багдада в другой — нигде раньше я не испытывал ощущений, подобных, наверное, ощущениям путешествующих в машине времени...

Багдад почти вымирает около двух часов пополудни — и оживает вновь ближе к вечеру. Существует в городе и так называемая ночная жизнь, только не в европейском смысле. Часов до четырех-пяти утра открыты маленькие кафешки, где можно попить свежего сока, съесть шаурму, просто посидеть за столиком и пообщаться с друзьями — так проводят прохладные ночные часы многие багдадцы.

Несмотря на то, что Ирак — светское государство и что здесь провозглашенное равноправие, на улицах ни днем, ни ночью не встретишь много женщин. Видимо, в силу традиций они предпочитают не показываться в людных местах. Редкое исключение составляют группы пестро одетых девушек, по всей видимости студенток.

За неделю, проведенную в Багдаде, не пришлось заметить ни одного пьяного, хотя алкоголь свободно продается в магазинах. Единственный раз, прогуливаясь с оператором Александром по новому Багдаду в районе нашей гостиницы, мы заметили человека, который с трудом держался на ногах. Почему-то он обращался ко всем встречным с антисаддамовскими речами, призывая, вероятно, к свержению режима.

Подробностей его заявлений я не понял, поскольку бунтарь изъяснялся на арабском, но настроен он был весьма радикально, судя по частоте употребления слов «Саддам Хусейн» и по тому, что прохожие, заслышав богохульные слова, отводили глаза и ускоряли шаг. В стране, где портреты лидера нации встречаются повсюду, говорить что-либо порочащее его честь и достоинство не принято.

28 апреля, в день рождения Саддама Хусейна, наша съемочная группа посетила развалины древнего Вавилона — примерно в ста километрах к югу от Багдада, на берегу Евфрата.

Поездке в Вавилон предшествовала настоящая волокита. В течение нескольких часов в неприметном здании, именуемом департаментом культуры, мы пытались получить разрешение на посещение памятника.

Там нам должны были поставить печать, без которой появляться в Вавилоне просто немыслимо. И печать эту на наших бумагах чиновники департамента культуры не хотели ставить. Не помогал даже авторитет Абделя, сопровождавшего нас майора иракской службы безопасности.

В конце концов, применив все возможные методы уговоров, включая финансовый, мы, все-таки, получили искомую печать, но прибыли в Вавилон не в 9 утра, как было запланировано, а к полудню, в самый солнцепек.

В итоге к вечеру, героически закончив съемки, Анастасия свалилась с солнечным ударом и вынуждена была весь следующий день провести в своем гостиничном номере.

Развалины Вавилона окружены каменной стеной с воротами богини Иштар. Эти ворота были заново построены, поскольку подлинные, раскопанные немецкой археологической экспедицией под руководством Роберта Кольдевея еще в 1913 г., украшают теперь Берлинский музей.

Современный портал выглядит так же, как и в VI в. до н. э., в пору наивысшего расцвета нововавилонского царства: они покрыты глазированной плиткой с изображениями льва, быка и дракона, который считался одним из воплощений главного вавилонского бога тех времен, Мардука.

Именно Мардуку был посвящен семиярусный зиккурат — главное культовое сооружение древнего Вавилона, известное всем, как Вавилонская башня. К сожалению, даже остатков ее не сохранилось до нашего времени: построенная из сырцового и обожженного глиняного кирпича, башня оказалась недолговечной.

Археологи точно установили ее местонахождение и среди причин, стеревших такую громадину с лица земли, указывают на высокий уровень грунтовых вод, размывавших ее глиняное основание, и, как ни парадоксально, на средневековых арабских зодчих, которые использовали сохранившийся на руинах глиняный кирпич для строительства ближайших городов, в частности, Багдада!

Таким образом, можно с большой долей вероятности утверждать, что Вавилонская башня не превратилась в прах, разрушенная Божественным промыслом, а обрела новую жизнь, став частью современных иракских построек. Между прочим, до 1978 года, когда в Ираке была принята программа консервации, реставрации и охраны памятника, крестьяне соседних деревень активно пользовались развалинами с той же целью, что и их средневековые предки, то есть, растаскивали древние кирпичи для строительства печей, фундаментов и т. п.

До сих пор ученые не пришли к общему мнению относительно того, как выглядела Вавилонская башня. Есть единственный достоверный исторический документ, принадлежащий знаменитому греческому историку Геродоту, который в 458 г. до н. э. посетил Вавилон и застал его в состоянии упадка, но все еще величественным и многолюдным. «Вавилон устроен так прекрасно, как ни один известный нам город!» — воскликнул великий историк. Он писал, что посреди храма бога Мардука стоит массивная башня, имеющая по одной стадии, т. е. по 185 м, в длину и ширину. «Над этой башней поставлена другая, над второй третья и так далее до восьми.

Подъем на них сделан снаружи; он идет кольцом вокруг всех башен. Поднявшись до половины подъема, находишь место для отдыха со скамьей, восходящие на башню садятся здесь отдохнуть. На последней башне есть большой храм, а в храме стоит огромное прекрасно убранное ложе и перед ним золотой стол. Никакой статуи, однако, в храме нет. Провести ночь в храме никому не дозволяется, кроме одной только туземной женщины, которую выбирает себе божество. Так рассказывают халдеи, жрецы этого божества. Они же говорят, чему я, однако, не верю, будто божество само посещает храм и отдыхает в постели»...

Башню за несколько сотен лет ее существования реставрировали и отстраивали заново несколько раз; Геродот описывает зиккурат, построенный знаменитым вавилонским царем Навуходоносором II в середине VI в. до н. э., в пору наивысшего расцвета Нововавилонского царства.

Башня к моменту посещения ее Геродотом уже изрядно обветшала. Последним человеком, задавшимся целью реставрировать башню, был Александр Македонский, который собирался сделать Вавилон столицей своей огромной империи. Этим планам помешала неожиданная смерть великого завоевателя, наступившая в 323 г. до н. э., и с тех пор сама башня, а вместе с ней и огромный многолюдный город постепенно пришли в упадок.

Считается, что Александр Македонский встретил смерть в Вавилоне, в знаменитых висячих садах Семирамиды. Сады эти в свое время также произвели впечатление на Геродота, и он, как известно, включил их в число семи чудес света. Современные археологи полагают, что сады эти примыкали к царскому дворцу и занимали площадь около 1,4 гектара.

В результате раскопок были обнаружены остатки террас на мощных каменных столбах и даже водопроводное устройство, вероятно, приводившееся в действие рабами. Террасы были сложены из каменных блоков и возвышались одна над другой примерно на 25 метров. На блоки были уложены кирпичи, тростник, смешанный с природным асфальтом, поверх этого насыпан слой земли, достаточный для того, чтобы могли произрастать большие деревья.

На террасах располагались беседки и гроты, а вода выходила из невидимых труб и текла ручейками по садам. Все это Навуходоносор II построил для увеселения своей любимой жены, происходившей из Персии и скучавшей по родным горам и деревьям среди безрадостных равнин Междуречья.

Сейчас на месте висячих садов находится лужица с соленой водой и растут небольшие деревца.

Если мысленно перенестись в Вавилон VI–IV вв. до н. э., мы окажемся в удивительном городе, поражавшем воображение современников. В те времена Вавилон был самым многолюдным, самым влиятельным и самым красивым городом Ближнего Востока. Город располагался на обоих берегах реки Евфрат и попасть в него можно было как по суше, так и водным путем. Заморских гостей город встречал каменными набережными и мостами. За воротами Иштар начиналась широкая дорога процессий, ведущая в главный храм Эсагилу. Дорога, построенная из природного асфальта около трех тысяч лет назад, неплохо сохранилась, и по ней даже сейчас могли бы проехать шеренгой несколько грузовых автомобилей.

В Вавилоне было семь широких проспектов, которые заканчивались семью городскими воротами, 53 храма и 384 алтаря, не считая домашних. По высоким стенам могли проезжать колесницы. Дома в три-четыре этажа выходили на улицу глухими стенами, а во внутренних дворах обеспеченные горожане устраивали пруды и фонтаны, выращивали деревья. Помимо храмов и прочих культовых сооружений, город имел публичные дома, гостиницы и трактиры, в которых путников потчевали пивом из ячменя и финиковым вином. Город славился своими учеными и мудрецами, математиками и звездочетами, чернокнижниками и докторами. А слава о праздниках, устраиваемых в Вавилоне, достигала самых окраин тогдашней Ойкумены.

Завершая исторический экскурс, упомяну, что в те времена в городе насчитывалось около полумиллиона жителей, а вместе с предместьями и соседним городом Борсиппой (17 км от Вавилона) и того больше. Люди эти говорили на десятках разных языков и наречий, поскольку наряду с вавилонянами в городе проживали тысячи и тысячи рабов, захваченных в военных походах, просто приезжих и гостей столицы. Неудивительно, что именно Вавилону Библия приписывает легендарное смешение языков. Здесь люди зачастую действительно не понимали друг друга!

Ну, а что же Вавилон представляет собой сегодня?

Если не иметь в виду воссозданные ворота богини Иштар и Дорогу процессий, по бокам которой возвышаются отреставрированные стены, город представляет собой груды развалин из битого глиняного кирпича.

Пологие холмы возвышаются даже там, где на протяжении XX в. проводились раскопки, — к сожалению, современные технологии не позволяют сохранить глиняные необожженные кирпичи, из которых в основном и был построен исторический город.

И поэтому почти сразу после раскопок кирпичи выветриваются и рассыпаются. К тому же, разрушению раскопок способствуют близко стоящие соленые грунтовые воды, о которых уже упоминалось ранее, и крестьяне-несуны, которые до сих пор не прочь поживиться историческим строительным материалом.

Наиболее приметным зданием на земле Вавилона является загородная резиденция Саддама Хусейна — монументальный дворец, построенный из стекла и бетона на холме вблизи развалин. Как рассказал нам Иосиф, иракский режиссер-документалист, на пару с Абделем сопровождавший нашу группу, Саддам приезжает сюда довольно редко — один раз в несколько лет.

Вокруг Вавилона разбросано несколько курганов, до которых еще не добрались археологи. В принципе, систематические раскопки в республике Ирак силами собственных специалистов начаты не так давно, и, думается, мир еще ожидают сенсационные находки.

В Вавилоне со мной произошла забавная история. Перед воротами богини Иштар я замешкался и отстал от съемочной группы. Когда же кинулся догонять товарищей, за воротами увидел обширный двор, в центре двора дерево, а под деревом, на лавке, Владимира Вольфовича Жириновского. Я приветствовал известного политика словами: «Здравствуйте, Владимир Вольфович! А я-то думал — где же вас можно встретить?» Лидер ЛДПР находился в хорошем расположении духа и в ответ распорядился выдать мне футболку с партийной символикой.

Вечером этого дня, когда мы вернулись в гостиницу, в холле первого этажа отеля отмечался день рождения Саддама Хусейна. Торжества, подобные тому, в котором приняла участие наша группа, проходят в этот день ежегодно во всех гостиницах и муниципальных зданиях Ирака по всей стране. На видном месте устанавливают портрет лидера нации, зажигают свечи и электрические гирлянды.

Торт, специально приготовленный для этого события, оснащается горящими свечками по числу лет вождя и устанавливается возле портрета. После этого звучат торжественные речи, славящие Саддама Хусейна. Несколько нарядно одетых арабов разрезают огромный торт на куски, которые поедают собравшиеся. На этом официальная часть заканчивается и люди расходятся, а праздник продолжается в более скромной обстановке.

Именно так я и отметил 64-ю годовщину Хусейна в отеле «Палестина». Торт был вкусный, из песочного теста, покрытый сверху безе.

Напоследок наша съемочная группа отправилась в ан-Неджеф. Там находится величайшая шиитская святыня — усыпальница имама Али, приемного сына и зятя Мухаммеда, женатого на дочери Пророка Фатиме. Али и его сын Хусейн были первыми имамами, то есть, духовными наследниками и преемниками Пророка, и в религиозной традиции шиизма почитаются почти так же, как и сам Мухаммед. Именно в ан-Неджеф устремляются ежегодно десятки тысяч мусульман-шиитов, в основном из Ирака и соседнего Ирана.

На подступах к ан-Неджефу было оживленно. Мальчишки продавали пресные лепешки, люди постарше — глиняные четки самых разных размеров и глиняные же молельные камни, к которым правоверные во время молитвы прикасаются лбами. Считается, что вещи, приобретенные у стен ан-Неджефа, могут служить оберегами в пути и помочь общению с Аллахом во время молитв. Поскольку основными посетителями святого места были паломники, торговля шла бойко — люди покупали четки, хлеба и камни не только для себя, но и для своих друзей и родственников.

Иранские женщины, укрытые с головы до пят в черные платья и платки, держались обособленными кучками, — вероятно, не хотели смешиваться в процессе паломничества с кем бы то ни было, даже с женщинами из соседних деревень.

Через главные ворота то и дело вносили и выносили гробы. Это родственники умерших заботились о покойниках: в соответствии с традицией посещение ан-Неджефа даже после смерти помогает усопшему хорошо устроиться в другой жизни. Многих покойников не увозят обратно в родную деревню или город, а хоронят на кладбище в нескольких километрах от святого места.

Ан-Неджеф обнесен стеной, украшенной орнаментами и цитатами из Корана. Внутри обширный двор с несколькими постройками, мечеть и усыпальница — высокое и красивое здание, в стиле арабского средневекового зодчества. Вдоль стен расположены ступени, где паломники могут отдохнуть.

Иосиф и Абдель ценой неимоверных усилий, потрясая справками с печатями, выбили разрешение на съемки внутри комплекса. Разумеется, о том, чтобы посетить с камерой саму усыпальницу имама Али, даже речи не было, — внутрь гробницы могут входить только мусульмане. У стража на лице было написано, что он не признает, кроме Корана, никаких письменных документов, независимо от того, стоит на них печать департамента культуры или нет.

И, все-таки, нам с Анастасией удалось проникнуть в усыпальницу. Загодя, еще в машине, мы переоделись в арабские одежды, и, пока съемочная группа работала на территории мечети, мы встали в очередь и в свое время предстали перед стражем.

— Муслим? — задал он единственный вопрос, увидев нас.

— Муслим, муслим, — бодро ответили мы, поправляя платки на головах. Он кивнул в знак согласия! Войдя в усыпальницу, я замер: купол и стены усыпальницы, сделанные из хрусталя и цветного стекла, пронизывали солнечные лучи и заливали святыню удивительным, воистину божественным светом.

В центре усыпальницы, на каменном постаменте, высился черный саркофаг с мощами имама, вокруг шел нескончаемый поток паломников. Люди целовали стенки саркофага, перебирали четки, и глаза их светились огнем неистовой веры. Многие, расположившись на ковриках, молились, кто-то плакал от прилива чувств. Сделали свой круг вокруг саркофага и мы с Анастасией...

Увидев нас выходящими из усыпальницы, режиссер Иосиф страшно разволновался и рассказал о том, что в прошлом году у стен ан-Неджефа была побита камнями группа французских телевизионщиков. Впрочем, в нашем случае все закончилось благополучно.

На этом хотелось бы остановиться. Конечно, кое-что осталось недосказанным, — например, настоящая суфийская мистерия в самом центре Багдада, или поездка в город Тикрит, на родину Саддама Хусейна, — но мыслимо ли в рамках одного очерка рассказать о стране, на территории которой, как считают, располагался библейский Эдем!

Выпускающий редактор:
Ирина Уголькова
Главный редактор:
Александр Каргин