Метель (метелица, вьюга) — перенос ветром снега над землей.

В метели может участвовать как снег, отложенный на поверхности земли, так и снег, выпадающий из облаков, который ещё не коснулся поверхности. По этому признаку различают:

• верховую метель — снегопад при ветре, когда снежинки движутся вместе с потоком воздуха до момента касания ими земной поверхности, где они остаются лежать неподвижно;
• низовую метель — ветровое перемещение отложенного ранее снега. Если высота подъема снежных частиц не превышает 10—20 см, это явление называют позёмкой;
• общую метель — сочетание верховой и низовой метелей.

Некоторым аналогом низовых метелей могут служить пыльные бури. Более того, в засушливых, но холодных в зимнее время районах, возможны своеобразные снежно-песчаные позёмки и даже бури, при которых пыль и песок переносятся вместе с сухим снегом.

Различают метели: общую метель, низовую метель, поземок. Поземок и низовая метель наблюдаются при наличии сухого не слежавшегося или свежевыпавшего снега, который легко поднимается и переносится ветром, ухудшая видимость в нижнем слое воздуха. Поземок может наблюдаться при сравнительно слабом или умеренном ветре скоростью 5-7 м/с, а низовая метель - при ветре, превышающем 7 м/с, если снег сухой, и 10 м/с - если снег слегка влажный. Во время низовой метели снег благодаря интенсивному перемешиванию воздуха удерживается во взвешенном состоянии в слое толщиной несколько десятков метров, а при поземке - только несколько десятков сантиметров, непосредственно над земной поверхностью; из облаков снег не падает, погода может быть даже безоблачной. Типичная синоптическая обстановка для низовой метели и поземка - периферия антициклона. Общая метель бывает при сильном снегопаде и сильном ветре, когда в воздухе кружит снег, и падающий из облаков, и поднимаемый ветром с земли; видимость при этом бывает очень плохая, повсеместно в местах ветровой тени возникают снежные сугробы... Общие метели наблюдаются в циклонах и возникают в связи с прохождением атмосферных фронтов; наиболее сильные из них называют еще снежными бурями, буранами, а в полярных районах - пургой

Для чего государству нужны мифы о браконьерстве
(c) Михаил ТЕРСКИЙ, профессор, 2012

По официальным данным экспорт рыбопродукции из России в 2011 г. составил 1,4 млн. тонн и был оценен таможней в 2,4 млрд. долларов. При этом государственные мужи утверждают: еще на 1,5 млрд. долларов продукции водного промысла вывезено из страны нелегально, что в пересчете на вес составляет порядка 900 тыс. тонн. Понятно, что такие нелегальные потоки не могут отражаться лишь в справках и статьях – они обязательно оставляют неустранимый экономический след. В таких объемах они не просто ломают цену, а разрушают рынок легальной продукции.

Однако на деле оценка неучтенного вылова и экспорта рыбопродукции в 1,5 млрд. долларов не подтверждается тщательным и непредвзятым экономическим анализом. На этот факт, в частности, в своем докладе на VII Международном конгрессе рыбаков обратил внимание президент Ассоциации добытчиков минтая Герман Зверев. Более того, по его словам, такие цифры на самом деле мешают эффективной борьбе с браконьерством, поскольку «вместо применения высокоточного оружия против браконьерской логистики начинают бомбить по площадям». В итоге все оборачивается репрессиями против законопослушных рыбаков и репутационным ущербом российской рыбной отрасли в мире.

Как же оценивают масштабы браконьерства сами экономисты, которые внимательно следят за процессами, происходящими в рыбной отрасли? Своим мнением по данному вопросу поделился заведующий лабораторией глобальных проблем Института экономических исследований ДВО РАН – профессор кафедр экономики Дальневосточного федерального университета и Дальрыбвтуза Михаил Терский.

- Первое, что нужно отметить, – это мифы, которые создает власть. Я утверждаю, что те объемы браконьерства, о которых заявляется официально, - это мифы, которые имеют перед собой определенную цель. Причем я бы сказал, что это ритуальные мифы. Есть такая наука – ритуальная логика, когда вы просто запускаете некую информацию из уст людей, чье мнение считается важным, а дальше все эксперты начинают повторять ее. Вот и наш миф о рыболовном браконьерстве примерно из той же системы информационного шума.

Смысл его, на мой взгляд, объясняется двумя вещами. Первое – у правительства нет понимания, зачем ему рыбная отрасль. У меня сложилось такое ощущение, что руководство государства не понимает значения этой отрасли для экономики России. Поясню: мы вылавливаем на Дальнем Востоке порядка 1 миллиона 700 тысяч тонн минтая. 300 тысяч тонн – это максимум, который может принять внутренний рынок, так что в принципе России эта рыба не нужна. И показатели, которые прописаны в той же Доктрине продовольственной безопасности – это тоже ритуальные «заклинания», а не реалии экономики. Если на российском рынке спроса на основной продукт, который производят дальневосточные рыбаки, сегодня нет, то причем тут на самом деле продовольственная безопасность?

Нет особой экономической выгоды государству и от того, сколько именно рыбаки выловят рыбы, больше или меньше, – на величине отчислений в бюджет это практически не сказывается. Так что в принципе для государства рыбная отрасль – это своеобразная микроэкономика самозанятости. Люди себя чем-то занимают, ловят рыбу, продают ее, при этом более половины того, что вылавливают, не попадает на внутренний рынок, поскольку эта рыба там просто не нужна.

В общем, я исхожу из того, что государство не понимает, зачем ему рыбаки в том виде, в котором они сегодня существуют. Свидетельством того, что не понимают, является тот факт, что правительство никак не может выстроить систему управления отраслью – непонятно, как этим управлять, как регулировать. Если бы не внимание Владимира Путина, вообще бы ничего не было – никаких разговоров об экономике рыбного хозяйства.

С другой стороны, мне кажется, что государство формирует определенное негативное восприятие рыбной отрасли у самого населения. Лично я не могу понять, как можно десятки, сотни тысяч людей, которые вкалывают в море, называть браконьерами, взяточниками и прочее, прочее?! Да, мелкие хищения выявляются, но если вы при этом раздуваете масштабы скрытого браконьерства до миллиардов долларов и сотен тысяч тонн, то это на самом деле говорит только о слабости государства, которое не в состоянии охранять свои биоресурсы. А в итоге в этой слабости государства, оказывается, виноваты рыбаки.

Да, все мы наслышаны про крабовое браконьерство – есть такой отдельный вид, когда суда заходят в наши терводы, бросают ловушки и через сутки возвращаются за уловом. На рыбе такого проделать просто невозможно, я бы назвал его флибустьерским браконьерством. Да, оно наносит определенный ущерб государству, но не в таких объемах, о которых заявляют, о которым мы с вами говорим. Для того чтобы оценить реальную величину браконьерства, нужно следить за ситуацией на рынке: если цена на какой-то вид продукции растет или происходят какие-то скачки – это указывает на дефицит, если цена падает – это означает, что на рынке появилась избыточная продукция. Но у нас за последние три года, которые я отслеживаю, нет таких колебаний – цена не падает. То есть сказать, что на мировой рынок поступают какие-то крупные партии краба из России, нельзя, пока никаких экономически доказательств этому нет. Если бы мне предъявили, например, статистику по внутреннему рынку Южной Кореи, Японии или Китая, где отразилось бы падение цены на краба на 10-20%, то я мог бы предположить, что появился избыточный объем незаконно добытого краба и это сказалось на ценах. Но таких данных нет – цена держится стабильно, а на японском рынке она растет.

Кстати, на Японию хотел бы обратить особое внимание: если вы оцениваете ценовой диапазон по японским продажам, берете при этом высшую цену, – так она к нашей рыбе и морепродуктам никакого отношения не имеет, а вы просто ничего в экономике не понимаете. Наш мониторинг показывает, что российским рыбакам вообще очень сложно пробиться на японский рынок, поскольку морепродукты, добытые японскими рыбаками, продаются с приоритетом, по более высоким ценам, чем, к примеру, наши. Все потому что в Японии государством создана система поддержки своих рыбаков, потому что страна заинтересована, чтобы на внутреннем рынке продавалась прежде всего японская продукция. И только во вторую очередь государство разрешает продавать продукцию, выловленную иностранными рыбаками.

Так что можно сказать, что на крупнейших азиатских рынках – на японском, корейском – наши рыбаки сталкиваются с мощнейшей дискриминацией. И я полностью разделяю такую позицию государств. Считаю, что это абсолютно правильно – японское правительство защищает таким образом своих рыбаков, блюдет их экономические и финансовые интересы. У него же голова не должна болеть о российских рыбаках, это должно быть проблемой нашего правительства.

Итак, повторю: есть ритуальная логика, когда вы заявляете что-то, не удосуживаясь привести достаточно четкие расчеты и обоснования, а есть математическая, экономическая логика, когда вы свои рассуждения подтверждаете цифрами. Такими цифрами для экономики являются цены на рынке, равновесие цены.

Вообще нам выгоднее на рынке продавать меньше, а не больше. Потому что чем меньше мы продаем, тем больше этот товар стоит. Рыбаки же не сумасшедшие, нельзя же их представлять как абсолютных экономических дилетантов, которые, вытаращив глаза, ловят рыбу и сразу все отправляют на продажу. Вы же тогда обвалите весь рынок, рыба будет стоить копейки и вообще исчезнет экономический смысл ее добывать. Но я среди рыбаков сумасшедших не видел – нормальные люди, с хорошим экономическим образованием, внимательно следящие за спросом и предложением на рынке и постоянно вносящие коррективы в свое экономическое поведение с учетом существующих цен. Да, конечно, какое-то количество негодяев, как и в любой отрасли, присутствует, но я думаю, что большинство таких людей заходит в наши воды на судах не под российским флагом, а под иностранными. И это уже чистой воды международное пиратство, а оно к рыбакам не имеет никакого отношения.

То же самое происходит с лесом и другими ресурсами. Международное пиратство – это слабость государства, которое не может защитить свои ресурсы. Но если начать обвинять, к примеру, китайцев в том, что они вырубают и вывозят лес, то это будет значить, что вы экономически не можете обеспечить безопасность страны. Вот мой вывод. И для того, чтобы снять разговоры о том, что государство не в состоянии эффективно охранять свои биологические ресурсы, начинаем обвинять рыбаков, которые вкалывают в поте лица, добывают эту рыбу, зарабатывают себе на жизнь, обеспечивают свои семьи. В таком случае я бы хотел, чтобы Виктор Иванович (Виктор Ишаев) пришел в Дальрыбвтуз, собрал всех студентов и сказал: «Ребята, вас готовят для отрасли, где одни жулики и коррупционеры». Но я хочу понять, зачем же тогда их учат? Это что, воспитывает гордость за выбранную профессию? По моему мнению, все эти ритуальные «заклинания» о браконьерстве наносят ущерб в 100 раз больше, чем нелегально пойманный краб. Все-таки не надо людей, которые в этой отрасли работают, так унижать. Я думаю, что это именно форма политического и социального унижения людей, которые не воруют, а честно работают. Уверен, что таких в отрасли 90%.

Поэтому все разговоры о браконьерстве, на мой взгляд, в большей степени носят характер политического заказа и направлены на то, чтобы, во-первых, лишить рыбаков возможности получать нормальную государственную поддержку. Ведь не станет же государство оказывать финансовую помощь жуликам и взяткодателям.

Премьер-министр следит за судьбой «рыбных» законопроектов

Как сообщили в пресс-службе Правительства России, 24 сентября 2012 г. на совещании с вице-премьерами Дмитрий Медведев потребовал отчета о выполнении поручений по подготовке проектов федеральных законов об аквакультуре и любительском рыболовстве.

«Я в начале сентября проводил совещание, сказал, чтобы как можно быстрее законы принимали об аквакультуре, о любительском рыболовстве, целый ряд подзаконных актов принимали. До 20 сентября я давал срок, для того чтобы все законопроекты или подготовить, или внести, или, во всяком случае, определиться, как с ними дальше быть. Что сделано по этим двум позициям?» – поинтересовался он у Аркадия Дворковича.

По словам вице-премьера, все законопроекты внесены к 20 сентября в Правительство или Государственную думу. «По ряду вопросов есть замечания отдельных органов власти. В течение этой недели мы в Аппарате Правительства все это досогласуем, с тем чтобы Государственная дума позицию Правительства уже знала по тем законопроектам, которые идут ко второму чтению, а те законопроекты, которые должны быть внесены, были готовы к внесению», – доложил Аркадий Дворкович.

«Не дайте это замотать, потому что у этой темы очень много лоббистов со всех сторон, и в результате у нас ничего не движется, все остановилось, и годами не принимаются законы», – поручил Дмитрий Медведев.

В МЕТЕЛЬ НА СЕЛИГЕРЕ
(c) Е.  КОЗЛОВ

Мороз сковал ледовым панцирем озеро Селигер. Неповторимая красота его пейзажей с необычайной силой тянет рыболова, хоть однажды побывавшего здесь. Озеро и окрестности отмечены следами ледниковой эпохи. Бесчисленное количество заливов, бухт и островов делает его удобным для рыбной ловли даже в ветреную погоду. Заманчива поездка на Селигер по первому льду, когда любой уголок озера становится доступным рыболову...

Еще затемно мы с товарищем отправились на свои любимые места, расположенные далеко от берега. Там под водой тянутся каменистые гряды, в которых стоят хищные рыбы — окуни, судаки и щуки. Светло и радостно на душе. Легко идти по чуть запорошенной снегом глади. Звезды, рассыпанные по синему бархату неба, похожи на светящиеся льдинки. Огромный шар луны висит над белым безмолвием. Заиндевевший лес по берегам искрится холодным фосфорическим огнем. Таинственны темные ели. Их плотный строй напоминает сказочное войско. Беззвучен прозрачный лунный воздух.

Но Селигер коварен. И на этот раз, как частенько здесь бывает, ночная тишина его снежных полей оказалась обманчивой. Едва различимая еще несколько минут назад темная полоска на горизонте как-то сразу превратилась в
черную широкую стену, закрывшую луну и треть небосвода. Неуловимое дуновение ветерка переросло в сильные порывы встречного ветра. Не дойдя до места предстоящей ловли, мы вынуждены были укрыться за ближайшим островом. Разыгравшаяся на глазах метель сбивала с ног и слепила глаза колючим снегом...

Рассвело. Но за снежной пеленой потерялись береговые ориентиры. В такую погоду о клеве не могло быть и речи. Но и возвращаться не было сил — метель сбивала с ног. Потеряв всякую надежду на удачу, мы расположились у прибрежного камыша. За густую и высокую его стену не проникали порывы ледяного ветра. Решили попробовать ловить здесь.

И вот чудо! Не успела мормышка коснуться дна, как последовала уверенная поклевка. Трофеем оказался крупный окунь. За ним последовал второй, третий... Одна рыбина, растопырив жабры и плавники, с трудом втиснулась в узкую для нее лунку. Казалось, еще секунда — и звенящая леска лопнет, как струна. Выручил мой товарищ, подоспевший в критическую секунду. Изловчившись, он поддел багориком красноперого горбача.

Но вот поклевки прекратились. Глубина тут — не более двух метров, и я решил посмотреть, что происходит на дне. Минут пять глаза привыкали к темноте. Но вот в лунке показалось каменистое дно с лежащими на нем камышинками. Рыбы не было. Сменив мормышку на блесну, я стал осторожно ее опускать. В воде было видно, как в момент остановки блесны тройник, прикрытый красной шерстинкой, продолжает колебаться. Вдруг к блесне сразу три окуня подплыли с разных сторон. Один из них с жадностью схватил приманку. Шестьсот-граммовый красавец оказался на льду. Я невольно залюбовался им. В отличие от пойманных ранее окуней он был светлее. Зеленовато-желтая, местами почти золотая рыба, с поперечными черными полосами, на белом снегу выглядела великолепно.

Азартный клев продолжался до тех пор, пока не стихла метель.

Воцарилась торжественная зимняя тишина. Только снег под ногами завел скрипучий разговор. Ничто не говорило о недавнем ненастье. Хваткий морозец пощипывает лицо. Мы возвращаемся на базу. Приятная тяжесть рюкзака напоминает о неожиданной удаче...

Караси по перволедью от кило до двух на сайте Рекордные рыбы

В метель со свечкой
(с) Вадим НАЗАРОВ, 2009

В пятницу Олег принес хороших мотылей, а вечером ему откуда-то позвонили и намеченную на субботу рыбалку пришлось отложить. Занятым оказалось и воскресенье, и тогда я позвонил Косте, с которым совсем недавно ездили мы на Нерль за налимами.

— Привет, дружище, — говорю. — Налимов всех съели? Это хорошо. Как ты насчет того, чтобы за окуньками съездить? Мужики знакомые на этой неделе очень неплохо ловили. У меня и мотыль отличный приготовлен, да и погодка — самая окуневая…

— Да я бы с удовольствием, Василич, — отвечает, — да вот беда — руки подводят. В прошлый раз, как мы с тобой ездили, я их застудил изрядно, да на неделе еще с машиной ковыряться пришлось. Тормозуха вытекла, пришлось трубки менять. Вроде и не сильно холодно было, а мне хватило. Артрит, собака, скрутил. Пальцы почти не разгибаются, а уж на холоде-то и вовсе худо.

— Нашел чем удивить, — говорю. — Да где ты видел старого рыбака, чтобы у него артрита не было? У меня к перемене погоды тоже пальцы плохо гнутся, но за окунями все одно езжу. Я их из нашей речной рыбы больше всех люблю. И за красоту, и за клев бойкий, и за вкус их. Уха из окуней да из ершей — просто объедение! А холода не бойся. Мы с тобой, брат, на этот раз с подогревом рыбачить будем! Свечка у меня есть хорошая, так что руки не замерзнут.

— Хохмишь, Василич… — обиделся приятель. — За погремушку мою отыгрываешься, да? Да только мне-то не до смеха! Какое тепло от свечки твоей! Нет, брат, хреновина это. Хотя окунишек половить и неплохо было бы, да пожалуй, не получится…

— Да погоди ты охать-то! Выслушай сначала, — перебил я Костю. — Свечка-то не простая. Ее Олегу на пробу один знакомый дал. У него завод свечной свой. Помнишь, как у Ильфа и Петрова отец Федор мечтал о свечном заводике? Только у этого мужика дело серьезное, с размахом поставлено. Вот и для нашего брата-рыболова да охотника придумали они специальную свечу. Над ней не только руки согреешь, а и чай вскипятишь. Олег говорил, что она ни ветра, ни дождя не боится, вот мы с тобой ее и опробуем. Ну, как, поедешь?

— Ладно, — отвечает, — уговорил. Думаешь, мне самому охота в такую погоду дома торчать? Только на Нерль не поедем. И далековато, да и шутку мою с налимами нам с тобой не припомнили бы. Ведь деревенские мужики машину-то нашу наверняка приметили.

— Хорошо, — согласился я, — поедем на Востринское водохранилище. И недалеко, и рыбешка поклевывает. Окунь, правда, все боле мелкий, но на русле под берегом иногда и приличный ловится, да и плотва хорошая берет.

На том и порешили. Солнце еще не взошло, а мы уже катили по дороге на Хозниково, на Востринское водохранилище. Но как ни рано мы выехали, а на обочине дороги уже стояло несколько машин. Здесь были рыболовы и наши, шуйские, и из Иванова, а одна машина даже с владимирскими номерами. Вдоль водохранилища тянул студеный ветерок и рыбаки, поеживаясь, кутались в плащи. И только сейчас я обнаружил, что палатка моя осталась дома. С вечера повесил на гвоздик в коридоре да так и позабыл. Ладно, думаю, не буду раньше времени Костю расстраивать, пока идем да пока лунки бурим, может, и потеплеет…

Мы ушли к самому началу водохранилища на залив. Берега его поросли лесом, и ветер тут был заметно слабее. Да и по прошедшей весне я помнил, что клевала здесь отличная плотва. Иные плотвицы такие попадались, что едва в лунку пролезали, как хорошие подъязки, да и окуньки у коряжек тоже хватали. Только порадовался я, что заветрие нашли и без палатки вполне обойдемся, как ветер усилился, повалил снег, а через минуту-другую разгулялась настоящая метель.

— Ну, где твоя палатка-то? Доставай! Ишь, в какую уразу попали! — пробурчал Костя, дуя на замерзшие пальцы.

— Извини, — говорю, — дружище. Забыл я ее в спешке. Проверил с вечера, вынес в коридор и позабыл!

— Ты что, смеешься что ли? — вспылил Костя. — Наобещал палатку, свечку какую-то, а теперь — забыл? К чертям такую рыбалку! Что теперь, из-за десятка матросиков без рук оставаться? Нет, Василич, ты, как хочешь, а я домой поехал!

— Погоди, Костя, — успокаиваю его, — извини, братец, ей Богу, не нарочно получилось. Давай-ка мы с тобой ящики сдвинем, да плащами укроемся, вдвоем-то, глядишь, теплее будет. А уезжать жалко, ведь только-только рыбешка поклевывать начала!

Сели мы вокруг лунок, из плащей что-то вроде полога попытались сделать, чтобы от ветра укрыться, да только все равно холодно. Вытащил я из «шарабана» своего обернутую фольгой свечу, с торчащей сбоку из окошечка головкой «охотничьей» спички. Посмотрел на нее Костя и на всякий случай в сторону отодвинулся.

— А не подшутили над тобой, Василич? Это случаем не ракета какая-нибудь, вроде тех, что на Новый год пускали? Вон на ней видишь — «Огонь туриста» написано. Ты спичкой чиркнешь, а она как шарахнет, вот и будет нам с тобой огонь туриста! Тоже мне, свечу нашел! Убери ее от греха подальше, да давай домой собираться.

Но я, несмотря на его брюзжанье, все-таки рискнул поджечь спичку и с некоторой опаской наблюдал, что будет дальше. Спичка разгорелась, и из верхнего отверстия цилиндра появился желтый язык пламени. Оно горело ровно, устойчиво, несмотря на довольно сильные порывы ветра. Огонь метался, гудел, но не гас. Запахло парафином, и нам сразу стало как-то тепло и уютно. Тем более, что рыба, несмотря на разыгравшуюся метель, клевала. Хорошая, ровная плотва, изредка приличные, с ладошку, окуни. Клев был в основном со дна, на «стоячую» мормышку. Окуни решительно сгибали кивки на наших удочках, а плотва, наоборот, высоко поднимала лежащую на дне мормышку, отчего леска, изгибаясь, вылезала из лунки.

А горящая между нами толстая свеча грела нам руки.

Метель кончилась так же внезапно, как и началась. Стих ветер, но вместе с ним прекратился и клев крупной плотвы и окуней, и теперь мотылей на наших удочках бойко теребили маленькие, чуть больше спички, плотвички и окушки.

— Ну, что, Василич, домой поедем или еще посидим? Вроде, потеплело. А свечка твоя, и правда, штука полезная. Да ты потуши ее, на следующий раз пригодится, чего ее зря-то палить! Сейчас и без нее не замерзнем.

Погасить разгоревшуюся свечу оказалось не так-то просто. Огонь упрямо выбивался из-под рукавицы, которой я закрывал верхнее отверстие до тех пор, пока я не перевернул ее в снег, а отверстие для розжига плотно зажал рукой. К моему удивлению картонный корпус свечи за те полчаса, что мы пользовались ей, почти не нагрелся.

Словом, нам с Костей «Огонь туриста» понравился. Такая вот получилась у нас рыбалка при свечах.

История одного рыбака (Метель)
Автор: electronic-12

Какой чудесный вечер - думалось Прохору, он вдохнул свежего воздуха.

– Да? – обернулся он к сидящей рядом собаке, и двумя руками потрепал ее за загривок.

– Теперь уж домой… Домой… – пробормотал он себе под нос. Собака не зная, что от нее хочет хозяин, покорно улеглась в ногах и положила свою голову на его заснеженный валенок. Прохор закурил, сделал несколько затяжек и закашлялся. Взглянув на дымящуюся папироску, он швырнул ее в сторону и, приподнялся с рюкзака, похлопал себя по карманам.

– Ну, все… – как бы с сожалением тихо произнес Прохор. - Пора идти! Прохор взвалил на плечи рюкзак с ледобуром, и они вместе с собакой двинулись в путь.

Ветер стал понемногу усиливаться, и как-то уж совсем быстро перешел в завывающее неистовство. Путь стало заметать на глазах. Прохор шел твердыми шагами.

– Пальма! Пальма! – остановившись, он позвал он собаку.

- Где ты? Спустя несколько секунд Пальма вылезла откуда-то из темноты.

– Что?! Злой ветерок?! Сносит? Хе-хе… - он потер рукавицей себе нос. Убедившись, что с собакой все в порядке двинулся дальше. Ноги проваливались в сугробы, и это отнимало много сил. Прохор знал, что до деревни еще примерно верст десять - одиннадцать. Он не о чем не волновался, напротив, размышлял о горячей ухе и чае.

– Или лучше водки? Хм… – он про себя улыбнулся.

– Посмотрим…

Тем временем стало совсем темно и, по расчетам Прохора, уже должны были виднеться огни деревни. Но метель забивала глаза, вместо знакомых троп и дорожек теперь нанесло снежные барханы.

– Угораздило же меня в такую метель попасть. Прохор остановился отдышаться, в уме он что-то прикидывал и негодовал.

– Ушли! Сбились! Сбились, как пить дать, - он стер с лица налипший снег и глубоко дышал. Сил оставалось мало, он плюхнулся на сугроб и хотел закурить. От снега вся верхняя одежда вымокла насквозь, а под ней, он порядком вымок от пота. Спички и папиросы оказались непригодными.

– Вот те-нА… - с досады он швырнул спички и папиросы, а потом и рюкзак.

– Пойдем налегке, - обратился он к Пальме, которая на слова хозяина добродушно, но как-то вяло виляла хвостом. Прохор перекрестился и повернувшись налево начал пробираться в белеющую бесконечность. Распаренное от нагрузки тело теперь начало зябнуть. Прохор стал все чаще заваливаться под натиском метели, иногда падая, не преодолев сугроба лицом в снег и, после какое-то время не мог встать; снег забивался под рукава телогрейки, руки почти не слушались Прохора. Пальма в эти моменты скулила и отчаянно лаяла, бегала вокруг хозяина, цеплялась зубами за одежду пытаясь растормошить его. Тогда Прохор находил в себе силы и преодолевал еще какое-то расстояние, пока вновь не валился от порыва ветра или от слабости.

Метель не унималась. Прохор обессилено лежал на спине, затянув на лице капюшон. Он мысленно повторял знакомую с детства молитву, заканчивая, он начинал повторять ее снова и снова; иногда как бы напевая. Пальма иногда тыкалась ему в лицо сквозь щель капюшона и скулила. Вдруг, его внутреннюю молитву оборвал рычащий шум мотора. Пальма занялась беспрерывным лаем и то отбегала, то вновь бросалась к Прохору, бодро виляя хвостом. Послышались знакомые голоса деревенских мужиков, они голосили его имя, глаза ослепили фары снегохода.

Рыболовный календарь. На пороге зима

В первой половине месяца идут затяжные дожди, иногда с мокрым снегом, а при прояснениях бывают заморозки. В этот период ловля рыбы мало чем отличается от ноябрьской. В конце ноября можно ожидать более устойчивых морозов. При этом у берегов озер могут появляться первые признаки льда, который постепенно покрывает водоемы. Ловля рыбы по первому льду нередко связана с большим риском. Поэтому выходить на лед можно только тогда, когда его толщина достигает не менее 5-6 см.

Измерить толщину льда можно простым способом. В прорубленную лунку опускают прутик с сучком. Сучок зацепляют за нижнюю кромку льда, а на прутике делают заметку на уровне поверхности льда. После этого замеряют расстояние от заметки до сучка, которое означает толщину льда. Важно знать - черный лед крепче белого.

Рыба, особенно окунь, в перволедье часто собирается на сравнительно мелких местах у кромки трав. Это самое подходящее место для ловли. Но следует быть осмотрительным, там, где много вмерзших растений, лед слабее. Безопаснее находиться вблизи трав на чистом льду.

Следует помнить, что рыба видит рыболова на чистом льду с глубины 3 - 4 м и отходит от подозрительного места. Особенно пуглива крупная рыба. Этого не произойдет, если лед возле лунок затемнить тростником или запасенными лапками ели или сосны. В мороз возле лунок можно расплескать воду, замерзая, она образует малопрозрачный слой. По перволедью не следует применять яркие серебряные или никелевые блесны. Они годятся разве только на зорьках, а в остальное время лучше всего подойдут желтые, красно-медные и свинцовые блесны.

Крупная рыба: судак, щука чаще держатся в глубоких местах, поэтому ловить их надо на большие блесны. При вертикальном блеснении судака предпочтение отдается длинным и узким блеснам, оснащенным подвешенным тройником с маскировкой. Эти же и другие крупные блесны годятся для ловли щук.

Но, пожалуй, наибольшая трудность для рыболова - найти хищников. По перволедью стаи судака передвигаются и меняют места стоянок. Они могут быть на скосах глубоких ям, на отмелях, где обитает мелкая рыбешка. Вблизи стоянок мелкой рыбы следует искать и щуку.
На неглубоких местах и около затонувших трав на мормышку с подсадкой мотыля ловится плотва, мелкий и средний окунь. На поплавочную удочку (на глубинах с небольшим течением) ловится голавль, язь, лещ, плотва, густера, елец, ерш, а на жерлицы с больших глубин берет щука, крупный окунь, судак.

В темную ночь целесообразно расставить донные удочки с наживкой ерша и плотички. Рыскающий по всему водоему налим может стать желанной добычей. Этот прожорливый хищник берет на куриные потроха и даже на кусочки сала.

После ледостава рыба ловится весь день. Наиболее успешное ужение - в сравнительно теплую, пасмурную и тихую погоду.

Вот такое мне письмо недавно пришло из Казахстана

(комментировать не буду, там все и так понятно - А.С.)

Здравствуйте!

Пишу вам после некоторых размышлений о разведении рыб осетровых пород. Когда-то и мне довелось работать рыбоводом на Гурьевской экспериментальной станции по разведению осетровых рыб. Сколько суеты, сколько труда и затрат уходит в процессе, вам хорошо известно. А почему? Потому что не оставили понимания естевственного размножения в природе рек. Самое сложное в природе сегодня - оплодотворение икринок в естевственной среде по многим причинам.

В КРАТЦЕ:

Малька осетровых пород можно выпускать в реку уже после появления на свет. В естевственной среде всё давно уже продумано для взращивания мальков. Самое сложное стало появиться на свет. И надо убрать излишние хлопоты по выращиванию малька в искуственной среде и увеличить обьёмы выпуска малька. Ведь что происходит: рыба тысячами или десятками тысяч идёт на нерест, а нерестятся всего лишь те, которых взращивают в рыбзаводах. А там их по пальцам можно пересчитать. Кого обманываем? СЕБЯ.

И немного об инкубации. На дне имеющихся бассейнов поместить трубки с мелкими отверстиями и тогда при подаче воздуха, икринки будут оплодотворяться в больших лотках с помощью пузырьков воздуха. Воду  менять после инкубации, так как кислорода будет предостаточно, не надо добавлять воду. Пора увеличить обьём выпуска осетровых пород.Воспроизводство осетровых пород должно проходить в полном соответствии с законами самой природы.

И ЕЩЁ:

Не мне рассказывать как глупо далеко находятся несколько обьектов одного и того же процесса. В одном месте самки и самцы, в другом месте оплодотворение икры, в третьем месте ожидание появления на свет малька, в четвёртом месте сохранение этого подвижнного чуда природы. И в конце концов ещё и искуственная среда для взращивания малька, что по моему мнению излишне. Природа всегда готова принять молодь для естевственного роста. И весь процесс, от и до должен быть максимально сгрупирован и сосредоточен в одном месте, а также и безопасный выпуск молоди в естевственную среду обитания. Сразу увеличить в несколько раз численность выпускаемой молоди осетровых.

Что наверное относится и к лососю. И зачем выращивать корм для судака, щуки, сома?

Ведь после выпуска молоди, она пойдёт на корм хищникам.

Илья

---

Библейские Непойманные "монстры" на сайте Рекордные рыбы

---

Мужик собрался на зимнюю рыбалку. Вышел рано утром - холодно, снег, страшная метель... транспорт не ходит...

Махнул рукой, возвращается домой. Жена ещё спит. Влез под одеяло, пристроился к жене...

Она (не открывая глаз):
- Это ты, милый? А мой придурок опять на рыбалку поперся!

---

Архивы рассылки "Все на рыбалку!" и форма для  подписки ваших друзей-рыбаков находятся по адресу http://subscribe.ru/catalog/rest.travel.fishing