Здравствуйте. Ощутить пустыню, ее величие-безмолвие-вечность... все, что есть у нее. Насладиться райской идиллией оазисов-островков в песочном море…
 

Ощутить пустыню, ее величие-безмолвие-вечность... все, что есть у нее. Насладиться райской идиллией оазисов-островков в песочном море…

(из обсуждений при подготовке нашего путешествия по Черной и Белой пустыням Египта и оазисам Западной Сахары)

Совершив в прошлом году вылазку в Черную и Белую пустыни Египта и оазисы Западной Сахары, мы увидели их завораживающую красоту. И поняли, что мест для «посмотреть, повосхищаться, помедитировать и пофотографировать» у бедуинов предостаточно. Что Ахмед АльШеми — всем известный и всеми уважаемый житель оазиса Бахария (Bahariya), о котором есть множество положительных отзывов и рекомендаций в Интернете, — слово свое держит и договоренности выполняет. Что его бизнес по организации сафари в пустыню поставлен профессионально. И наконец, что бедуины, работающие под началом Ахмеда, — нормальные люди, им можно доверять, пустыню они знают, как свои пять пальцев, хотя по-английски практически не говорят. Убедить моих пятерых друзей, что новогодние каникулы стоит провести в пустыне, мне не составило труда. По электронной почте мы поведали Ахмеду о том, когда приедем и что хотим, отправили ему сканы загранпаспортов для получения предварительных разрешений на перемещение по пустыне. Программу Ахмед предложил обширную, но гибкую, и хотя большинство названий нам ни о чем не говорили, мы были уверены, что это именно то, что нам нужно.

Путешествие мы решили начать с Бахарии, чтобы встретить там Новый год и 1 января двинуться в пустыню. Из Каира нас забрали микроавтобусом утром 31 декабря — и уже через четыре часа мы попивали приветственный чай каркаде в отеле. Нас встретили как дорогих гостей, накормили обедом и пообещали вечером отвезти в красивейшее место полюбоваться закатом и пофотографировать, ведь четверо из нашей компании увлекаются фотографией. Красивейшим местом оказалось соленое озеро, берега которого были покрыты пышной пеной из соли, — настоящий шедевр, созданный природой. Следующим пунктом нашей программы было купание в горячих источниках. Их на территории Бахарии больше пятидесяти. Мы приехали к бассейну, оборудованному для купания. Ожидая, пока он освободится, присели в пальмовой роще на нескольких сваленных деревьях в компании бедуинов, попивающих чаек под звездным небом у костра и… смотрящих телевизор. А точнее — политические теледебаты. К моменту, когда бассейн освободился, совсем стемнело. Вода была градусов 50-60 и имела сильный серный запах, к которому мы неожиданно быстро привыкли. Все нежились в бассейне, пили принесенный бедуинами чай, любовались звездами и шутили, что «каждый год 31 декабря мы с друзьями ходим в баню»…


В отеле нас ждал праздничный ужин. Вначале мы планировали провести новогоднюю вечеринку в ресторанчике при гостинице и пригласить туда наших бедуинов, но все вышло с точностью до наоборот — торжество было перенесено в хижину, где перед костром местные жители пустыни развлекали гостей экзотической музыкой и танцами. Их пляски под односложное звучание струны и барабанов подкреплялись необычным пением в исполнении мужского хора. Мы привезли с собой записи бедуинской музыки, но дома слушать ее не смогли, а там, в пустыне, она звучала как-то гармонично и естественно. Бедуины оказались очень подвижными, они учили нас танцевать — в основном крутить попой под непривычный для нас ритм. Танцы были массовыми и очень веселыми, возможно, еще и оттого, что плохо у нас получались…

 

Утром мы отправились гулять по Бавити — одной из деревенек оазиса с глинобитными домиками, сворами гоняющих по улицам ребятишек, чинно тащащими повозки осликами и горячими источниками. Я обнаружила, что местные жители очень любят фотографироваться и, в отличие от их собратьев из туристических мест, не требуют за это бакшиш. Бедуины рассказали, что каждой семье в оазисе Бахария принадлежит участок пальмовой рощи: кто хочет, выезжает туда на пикник, а кто-то занимается возделыванием земли или выращиванием фиников. В 1997 году Бахария прогремела на весь мир благодаря известию о том, что местный пастух случайно обнаружил крупнейшее захоронение мумий периода Второго царства. Бедуины говорят, что нашел это захоронение не пастух, а его осел, который провалился под землю. Когда несчастное животное достали, в проломе увидели одну из посмертных масок, а впоследствии из-под земли извлекли 38 мумий. Некрополь этот нарекли «Долиной мумий», а в Бахарии организовали музей с претензией на самый большой музей мумий в мире. Надо сказать, его экспонаты меня впечатлили, так как сильно отличались от всех тех, которые я видела в Ватикане, Лондоне, Питере, Каире, Луксоре. Эти мумии полностью укутаны бинтами, так что угадывается лишь форма тела, а их лица закрывают маски, нарисованные на деревянных и глиняных дощечках. Они выражают эмоции, отчего  кровь стынет в жилах!


И вот мы на двух джипах отправились в путь на встречу с пустынной романтикой. Зная по прошлому путешествию, что бедуины редко отходят от своего неторопливого распорядка и не идут на поводу у нетерпеливых и вечно спешащих туристов из «большого мира», я провела несколько профилактических бесед с Ахмедом о том, как для нас, фотографов, важен красивый свет на закате и на рассвете, и заручилась его обещанием, что именно в эти периоды суток мы будем проезжать самые живописные места маршрута. Ахмед даже посадил меня рядом с водительским местом во флагманском джипе и сказал, что будет останавливаться всякий раз, когда я захочу сделать фото, хоть каждые 20 метров. Нас было шестеро туристов и три бедуина — два водителя и повар, точнее поваренок. К нашему удивлению одним из водителей оказался Ахмед, хотя он давно самостоятельно не возит группы, поскольку управляет своим бизнесом и отелем, а еще занимается целым рядом волонтерских дел на благо бахарийской общины. Второй водитель Камаль тоже был не простым служащим Ахмеда, а его старинным другом, уважаемым в оазисе учителем. В школе в это время были каникулы, и они решили устроить себе отпуск и съездить в свою любимую пустыню с «группой украинских друзей», потому что при их ритме жизни на это не остается времени. Для нас же такая компания была честью.

Мы запланировали провести пять дней в пустыне между Бахарией и Фарафрой, там, где находится живописный заповедник Национальный парк «Белая пустыня». Признаться, я очень волновалась, потому что помнила по прошлому году, что ночи в пустыне холодные. Но уже на второй день поняла основное правило: холодно только тогда, когда солнца нет, и если жить в ритме солнца — вылезать из спальника, когда оно уже встало, и ложиться спать не позже чем через полтора-два часа после заката, — то пустыня становится очень даже комфортным местом. Наш распорядок дня не изменялся в течение всего сафари — менялись только красоты, возле которых мы разбивали лагерь, и количество людей, пропустивших завтрак, потому как уходили далеко, навстречу восходящему солнцу, любоваться великолепными пейзажами. На место же стоянки мы приезжали за два часа до заката. Бедуины высаживали нас со всеми фотоаппаратами и запасом воды в каком-нибудь живописном уголке, давали инструкции и ориентиры, как их найти, и предоставляли самим себе и пустыне. А сами отправлялись разбивать лагерь и готовить ужин. Место нашей стоянки состояло все из тех же двух джипов, которые ставили вплотную друг другу буквой Г. Внутри них натягивали на растяжках плотную ткань с ярким арабским рисунком, защищающую от ветра. Лагерь по мусульманским правилам всегда был ориентирован на восток, так что самые ленивые из нас могли любоваться рассветом, даже не вылезая из спальников. Рядом с одним из багажников бедуины организовывали закуток для кухни, там устанавливали печь и подключали ее к газовому баллону, привезенному с собой. Над ней сразу же начинал колдовать поваренок. Все его движения были верны и отточены, и мы часто как завороженные наблюдали за таинством приготовления ужина.


Еда была простой, но вкусной, хотя и острой — с большим количеством кумина и черного перца. Обычно на ужин подавали рис, курицу, салат в разных видах, чечевичный суп, местный твердый сыр руми и бедуинский чай. Это неимоверно крепкий и невозможно сладкий черный чай, часто с освежающими травками типа мяты. По сравнению с ним наш чифир отдыхает…

Слово «пустыня» всегда ассоциировалось у меня с пустотой и однообразием. Но здешние пейзажи поражали разнообразием форм и фактур, которое мы обнаруживали на каждом шагу. Все было каким-то особенным и необычным. Один из моих попутчиков подметил, что в пустыне только три цвета: белый, черный и песочный, и только один мастер — Ветер, и только одна краска — свет Солнца, но за миллионы лет ни один из них не повторился… Камни, узоры песка, ракушки… 

В первый день мы побывали в Черной пустыне (The Black Desert). Она представляет собой множество холмов, образованных черной вулканической рудой. Еще в Киеве я думала, что в ней черный песок. Можете себе представить мое удивление, когда он оказался… желтым. Черными же были мелкие куски лавы, которые разбросало вокруг вулкана после извержения. Мы взобрались на один из высоких холмов — и нам открылся удивительный вид. Казалось, что мы попали на Марс. На второй день сафари добрались до гор Агабат (Agabat). Хотя горами в нашем понимании это сложно назвать, дух захватывало от неповторимого сочетания массивного камня и песчаных дюн. Громадные глыбы вырастали то тут, то там, и мы чувствовали себя песчинками в этом мире каменных великанов, разукрашенных закатом. Пока добрались до лагеря, солнце уже почти село. Мы присмотрели несколько красивых дюн, чтобы пофотографировать их на рассвете, и строго-настрого запретили всем к ним приближаться…

Утром мы двинулись в направлении Белой пустыни (The White Desert), но сначала решили заехать к Волшебному источнику (Magic Spring), который уже много тысячелетий бьет в крошечном оазисе, со всех сторон окруженном песками. Яркое зеленое пятно на желтом теле пустыни. Источник с прохладной водой образует несколько естественных бассейнов. Это пристанище для путешественников, и мы действительно оказались не единственными странниками. Еще несколько групп сделали привал на ланч под пальмами вокруг воды. Одна из них пришла на верблюдах, которым тоже организовали отдых и водопой. Ахмед подозрительно осмотрел бассейны — вода в них была грязной: оказывается, источник забился. Призвав на помощь других бедуинов, он стал чистить верхний бассейн.


А мы тем временем отправились поглазеть на захоронение времен римского владычества, находящееся в километре от источника. Гробница не представляла собой особого интереса, но кости и черепа, хранившиеся в ней, дали нам очередной повод удивиться бедуинам: сколько лет без какой-либо охраны — и до сих пор лежат. После ланча мы помылись в теперь уже чистой воде источника и отправились в Белую пустыню. Она поразила нас почти скульптурным разнообразием форм: тут можно было найти все — от курицы и динозавра в Новой Белой пустыне до грибов — в Старой. Так же как в Черной пустыне я ожидала увидеть черный песок, так и в Белой — белый. Но нет.Песок был, как и везде, желтым, а белыми оказались камни, а точнее — причудливые известняковые формации, которые когда-то были флорой и фауной древнего океана, бушевавшего на этом месте. Да тут просто рай для археологов: на камнях можно найти отпечатки каких угодно растений и животных. Даже не верится, что это не просто случайный узор на камне, а листочек или насекомое, существовавшие миллионы лет назад! 

Мы поехали через самую молодую часть Белой пустыни. Известняковые формации здесь не выше пятидесяти сантиметров, но ландшафт ими усеян очень густо. Тут даже песка нет, кроме случайно принесенного ветром, — один известняк, покрытый мелкими черными точечками. Присмотревшись, мы увидели, что это крошечные магнитящиеся кусочки, похожие на железо. Откуда они здесь? Наши бедуины лишь пожимали плечами. Мы стали рассматривать эти магнитики. Оказалось, что они имеют разнообразные формы: вот кристаллообразный, а вот булава, бомбочки, пальчики… Чего только не создает природа! Мы спешили приехать на место стоянки пораньше, чтобы погулять на закате и пофотографировать. По мере нашего продвижения вглубь Белой пустыни известняковые формации «подрастали». Нас высадили возле знаменитого каменного изваяния курицы — и мы начали фотоохоту. В Белой пустыне более людно: то тут, то там видны лагеря и слышны разговоры. Я забралась на высокий камень полюбоваться закатом — берегла аккумулятор фотоаппарата для рассвета и Старой Белой пустыни. Утром мы гуляли, придумывая названия камням, долго-долго сворачивали лагерь и выехали только к полудню. Старая Белая пустыня в полуденном солнце немного разочаровала — перед закатом она была более колоритной и загадочной.

Аккумуляторы сели, флешки забиты фотографиями — и мы, обессиленные от впечатлений, помчались в Фарафру (Farafra) на «подзарядку». Это самый удаленный от Нила оазис, но самый ближайший к Белой пустыне — всего 45 километров. Он знаменит тем, что в нем живет уникальный бедуин — очень талантливый художник-самоучка Бадр Абдэль Могни (Badr Abdel Moghny). Он рисует акварелью, песком, вырезает скульптуры из дерева, камня, создает инсталляции из пальм и подручных предметов. Как рассказывает сам Бадр, у него было четыре мечты. Первая — его собственный дом, вторая — его музей-мастерская, третья — дом для приезжих творческих людей, а четвертая… — она еще не воплощена. Немного покружив по оазису, мы затормозили у входа в большой дом, но двери нам не открыли: никого не было дома. Затем мы остановились у музея Бадра — и лишь тогда поняли, кто был хозяином первого дома. Бадр вышел нам навстречу с распростертыми объятиями, расцеловал Ахмеда, порадовался, что мы заехали к нему в гости посмотреть на его воплотившуюся мечту, и гостеприимно пригласил осмотреть музей и воспользоваться всеми розетками, которые найдем в доме, для подзарядки аккумуляторов к фотоаппаратам. Потом Бадр внимательно посмотрел на меня и расплылся в улыбке: «Май фрэнд!». В прошлом году я была буквально первым посетителем его музея. Он порадовался, что в этот раз со мной приехали друзья, и предложил теперь мне самой провести экскурсию.

Дом-музей очень интересный, каждая его деталь — это экспонат: декор окон — это просто история семьи Бадра, сад — собрание скульптур, а также высеченных из камня прямо в стенах и нарисованных углем рисунков. Во дворе — глиняные емкости с разноцветным песком, материалом для «песочной» живописи. Бадр рассказал, что его он добывает практически любого цвета из песчаника, используемого для его скульптур. Мы наблюдали, как мастер писал картину. Зрелище завораживающее! Он просто набирал в ладошку песок разных цветов, высыпал его маленькой струйкой — и получался рисунок.

И вот финал — последняя ночевка. Мы оказались в Западной пустыне — огромной долине, испещренной мелкими холмиками кремового цвета. Долго и с удовольствием гуляли, ведь это была наша последняя прогулка… Искушала иллюзия того, что можно раствориться в пространстве. Такой шаткий баланс между желанием потеряться и стремлением вернуться домой. Ехали обратно в Бахарию умиротворенными, весело напевая «Хабиби» под мотив бедуинских песенок, которые, казалось, за последние несколько дней мы выучили наизусть.

Текст и фото ТАТЬЯНА Монаева

Источник: Журнал Turtess Holiday

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ

Напоминаем, что если вы захотите узнать больше подробностей о различных путешествиях, милости просим к нам на сайт tursovka.ru. Здесь, как в Греции, есть все!!!