Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Ворчалки об истории или "Ab hoc et ab hac"

Подписаться Бесплатная «Золотая» новостная рассылка . Подписчиков 3.079 RSS
←   Март 2007   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31


За последние 60 дней ни разу не выходила


Сайт рассылки: http://www.abhoc.com
Открыта: 01-02-2000

Автор
Виталий Киселев (Старый Ворчун)

Статистика

3.079 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

Ворчалки об истории или "Ab hoc et ab hac"


Owls

Ворчалки об истории,
или Ab hoc et ab hac

Вып. 414

от 04.03.2007 г.

Если из истории убрать всю ложь,
то это совсем не значит, что останется одна только правда -
в результате может вообще ничего не остаться.
Станислав Ежи Лец

Денис Иванович Фонвизин в Европе
Часть II

Понравились в Лионе Фонвизину площадь Людовика XIV и ратуша,
«которая амстердамской в красоте не уступает. Здание огромное и украшенное картинами драгоценными».
Отметил Фонвизин и городской госпиталь, и славные лионские мануфактуры:
«Видели мы славные лионские шелковые фабрики, откуда привозят парчи и штофы, и всякие шелковые материи. Надлежит отдать справедливость, что сии мануфактуры в своем совершенстве».

Хвалит Фонвизин и городской театр, который
«после парижского, во всей Франции лучший».
Но это он пишет с чужих слов, так как сам в Париже еще не был.

В общем, Лион вроде бы произвел на Фонвизина самое благоприятное впечатление:
«Словом сказать, Лион стоит того, чтоб его видеть».

Но и в нем Фонвизин находит существенные недостатки.

Да, окрестности города очень красивы и живописны, но сам Лион не так хорош, как показался сначала:
«Город изрядный, коего жители по уши в нечистоте».
Сестре он об этом же пишет немного подробнее:
«Во-первых, надлежит зажать нос, въезжая в Лион, точно так же как и во всякий французский город. Улицы так узки, что самая большая не годится в наши переулки, и содержатся скверно».
Его возмущает не столько простая уличная грязь, которой русского человека удивить довольно трудно, а обычай французов вываливать прямо на узкие городские улицы содержимое своих ночных горшков.

Но особенно возмутило Фонвизина зрелище группы местных жителей, которые на центральной улице Лиона обжигали свиную тушу:
«Подумай, какое нашли место, и попустила ли б наша полиция среди Миллионной улицы опаливать свинью!»

Правда, посещение казенного помещения вызывает у него весьма положительные эмоции:
«Здание это называется Gouvernements, похоже, следовательно, на нашу губернскую управу, но именем - не вещию; ибо в здешнюю можно войти честному человеку, по крайней мере, без оскорбления своих телесных чувств».

Да и климат Франции ему кое-где нравится:
«Коли что здесь прекрасно, то разве климат; но сию справедливость надобно отдать одному Лангедоку. В рассуждении климата здесь действительно рай; а во Franche-Comté, в Bresse, в Dauphiné мы зубов не согревали».

Так что довольно быстро Фонвизин делает решительное суждение:
«Словом сказать, господа вояжеры лгут бессовестно, описывая Францию земным раем. Спору нет, что много в ней доброго; но не знаю, не больше ли худого. По крайней мере, я с женою до сих пор той веры, что в Петербурге жить несравненно лучше. Мы не видали Парижа, это правда; посмотрим и его; но ежели и в нем так же ошибемся, как в провинциях французских, то в другой раз во Францию не поеду».
Вот так, ни больше, ни меньше!

Да и сами французы вызывают у Фонвизина если не насмешку, то презрение. Вот как он описывает этих аборигенов:
«Я хотел бы описать многие traits (черты) их глупости, ветрености и невежества, но предоставляю рассказать на словах по моем возвращении. Рассказывать лучше, нежели описывать, потому что всякое их рассуждение препровождено бывает жестами, которых описать нельзя, а передразнить очень ловко».

Но это только самые первые впечатления. Уже 1 декабря 1777 года он пишет сестре из Монпелье:
«Удивиться должно, друг мой сестрица, какие здесь невежды. Дворянство, особливо, ни уха, ни рыла не знает. Многие в первый раз слышат, что есть на свете Россия и что мы говорим в России языком особенным, нежели они. Человеческое воображение постигнуть не может, как при таком множестве способов к просвещению здешняя земля полнехонька невеждами. Со мною вседневно случаются такие сцены, что мы катаемся со смеху. Можно сказать, что в России дворяне по провинциям несказанно лучше здешних, кроме того, что здешние пустомели имеют наружность лучше».
Странно, что это пишет автор «Недоросля»!

Впрочем, не все так плохо во французах, а кое-чем они даже напоминают и русских людей:
«Вообще сказать, что между двумя нациями есть превеликое сходство не только в лицах, но в обычаях и ухватках. Особливо здешний народ ужасно как на наш походит. По улицам кричат точно так, как у нас, и одежда женская одинакова. Вот уж немцы, так те, кроме на самих себя, ни на кого не походят».

В следующем письме от 11 января 1778 года Фонвизин все же суров к французскому народу, хотя, прочитав нижеследующее наблюдение трудно понять, что вызвало такое неудовольствие нашего ученого путешественника:
«Правду сказать, народ здешний с природы весьма скотиноват. Я думаю, что таких ротозей мало водится. По всем улицам найдешь кучу людей, а в средине шарлатана, который выкидывает какие-нибудь штуки, продает чудные лекарства и смешит дураков шутками. Часто найдешь на площадях людей около бабы или мужика, которые, поставя на землю род шкапа с растворенными дверцами, кажут в шкапу куколок. Баба во все горло поет духовные стихи, а мужчина играет на скрипке; словом, народ праздный и зазевывается охотно, а притом и весьма грубый».
Можно подумать, что в России Фонвизин ничего подобного не встречал? Или ротозеев у нас мало?

Достается от Фонвизина и французским дворянам, а особенно их лакеям и слугам:
«Лакеи здешние такие неучи, что в самых лучших домах, быв впущены в переднюю, кто бы ни прошел мимо, дама или мужчина, ниже с места тронуться и, сидя, не снимают шляп… Правда, что и господа изрядные есть скотики. Надобно знать, что такой голи, каковы французы, нет на свете. Офицер при деньгах нанимает слугу, а без денег шатается без слуги. Но когда случится копейка в кармане, то не только сам спесив, но и слугу учит спесивиться».

Особое же возмущение Фонвизина вызывает экономность французов, которую он называет скаредностью. Впрочем, судите сами по тем критикам, которые перечисляет наш путешественник.

Во-первых, Фонвизина возмущает столовое белье и его состояние:
«Белье столовое во всей Франции так мерзко, что у знатных праздничное несравненно хуже того, которое у нас в бедных домах в будни подается. Оно так толсто и так скверно вымыто[т.е выстирано], что гадко рот утереть. Я не мог не изъявить моего удивления о том, что за таким хорошим столом вижу такое скверное белье. На сие в извинение сказывают мне:
"Так его же не едят", —
и что для того нет нужды быть белью хорошему. Кроме толстоты салфеток, дыры на них зашиты голубыми нитками! Нет и столько ума, чтобы зашить их белыми».

Что ж, тут Фонвизин, пожалуй, прав. Это - скаредность.

После настольного белья, Фонвизин в разговорах с аборигенами затронул и тему рубашек, которые у французов обычно были украшены прекрасными кружевами. Разочарованию путешественника не было предела:
«Разговаривая с ними, между прочим, о белье, опровергал я их заключение, представляя, что рубашек также не едят, но что на них они без сомнения, тонки и чисты; а притом, видя на них прекрасные кружевные манжеты, просил я их из любопытства показать мне и рукав, чтоб увидеть тонкость полотна. Не могли они отказать в том моему любопытству. Я остолбенел, увидя, какие на них рубашки! Не утерпел я, чтоб не спросить их: для чего к такой дерюге пришивают они тонкие прекрасные кружева? На сие, в извинение, сказали мне, que cela ne se voit pas (этого не видно снаружи)».

После таких наблюдений Фонвизин делает еще один быстрый вывод о французах:
«Вообще приметить надобно, что нет такого глупого дела или глупого правила, которому бы француз тотчас не сказал резона, хотя и резон также сказывает преглупый».

Ладно, скатерти и рубашки действительно не едят, так что, черт с ними, пусть носят, что хотят, и едят, на чем хотят. Но как они едят!

(Продолжение следует)

  Дорогие читатели! Пишите, пожалуйста, Старому Ворчуну о своих впечатлениях о Ворчалках, делайте свои замечания, присылайте свои пожелания и задавайте вопросы по темам Ворчалок, но можно и другие вопросы. Старый Ворчун постарается ответить на все присланные письма.

Труды Старого Ворчуна:

WWW.ABHOC.COM ,
на котором собраны все выпуски рассылок "Ворчалки об истории" и "Исторические анекдоты", а также

Сонник по Фрейду

Виталий Киселев (Старый Ворчун)
abhoc@abhoc.com
В избранное