Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Фонд таинственных явлений

  Все выпуски  

ФОНД удивительных и загадочных явлений, таинственных фактов


Ф О Н Д
ТАИНСТВЕННЫХ УДИВИТЕЛЬНЫХ ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫХ ЯВЛЕНИЙ ФАКТОВ СНОВИДЕНИЙ
       
       
       
       
ПРОШЛОЕ- НАСТОЯЩЕЕ- БУДУЩЕЕ

 

выпуск # 372
[ Hi-Tech DREAMS™]

 CОН ИНГИ

 

— Осторожненько, — приговаривал он, и лицо грустного клоуна напудренной луной раскачивалось в сумерках. — Не споткнитесь... Эй, дед, ты б крикнул своим, пусть постелят! Прошу вас, сюда...

   Перед Ингой на миг возникла заросшая кудлатой бородой физиономия. Крохотные глазки утонули в набрякших веках, волосатый рот слабо шевелился, и многочисленные складки кожи вызывали в памяти черепашью морду.

   «Поднимите мне веки! — вспомнилось Инге. — Поднимите мне веки!, поднимите...»

   — Да или нет? — требовательно спросил леший со странной интонацией. — Ты не молчи, баба, ты говори, быстро говори... Да или нет?

   «Да или нет?» — мягко шепнул Анджей из сизой мглы, и Инга поняла, что спит.

   «Да или нет, мама?» — пискнул Талька, и невесело улыбнулся стоящий за ним Бакс.

   — Ну? — ударили в пятнадцатый раз часы.

   «Да! — хотела ответить Инга, видя, как знакомые силуэты тают, расплываются в дымчатой тьме. — Да...» Но губы помимо воли дрогнули, рождая совсем не то, что хотелось, другое, новое; и на смену равнодушию вдруг пришли спокойствие и уверенность.

   Нет... нет.

   Ты что, дед, сдурел?! Так-то ты гостей принимаешь, пень трухлявый?!

   Возмущению лейтенанта не было предела.

   Дед еще некоторое время смотрел на сонную Ингу,

    потом кивнул, словно соглашаясь со своими дремучими мыслями, и заорал пронзительно и дико:

   Ганцю! Стели постелю, курва ленивая! Живо!..

   В хате? — донеслось от невидимого в темноте дома.

   Не... во флигеле стели-и-и!.. где крыша чинена...

 

   Глава пятая

 

   Проснулась она рывком, сразу, и долго не могла сообразить, где находится и как сюда попала.

   — Энджи... — робко позвала Инга, и мгновенно вернувшаяся память обожгла ее свистящим бичом.

   Слабый звездный свет пригоршнями сыпался в узкое окошечко под потолком, напоминавшее бойницу древнего замка; рассеянное мерцание удивительным образом гармонировало с легким звоном потревоженных пружин кровати — и Инга сидела, успокаивая дыхание и пытаясь разобраться в очертаниях предметов вокруг себя.

   Снаружи донеслось гнусавое повизгивание. Пауза. Визг сменило недовольное хрюканье и шорох — словно комья земли осыпались со свежего могильного холма.

   — Кто там? — шепотом спросила Инга, проклиная себя за идиотское сравнение.

   Тишина. И легкий удаляющийся топоток.

   Повинуясь неведомому порыву, Инга встала, одергивая спортивную блузу — сам факт переодевания оставался для нее тайной за семью печатями, — и шагнула вперед. Глаза мало-помалу привыкли к скудному освещению, да и дверь в дальнем углу помещения оказалась приоткрыта.

   Из щели зябко тянуло ночной прохладой.

   Замерев на пороге, Инга прислонилась к дверной

   створке, передернула плечами, сбрасывая со спины холодное прикосновение свежего воздуха, — и, оглядев выбеленный луной двор, собралась возвращаться назад, в тепло.

   Шорох. И утробное бурчание возле изгороди, похожей на гнутую решетку.

   Инга вздрогнула.

   Белесое пятно зашевелилось, ткнулось в ограду и принялось ворочаться, разбрасывая вокруг себя черные куски перекопанной земли.

   Свинья. Обычная жирнющая хавронья, раздраженно похрюкивавшая в тесноте кольев и упрямо лезшая наружу по своим свинячьим делам. Приходи к нам, мама свинка, нашу детку...

   Инге пришло на ум слово «супоросая» — хотя она не помнила точно, то ли это хрюшка перед родами, то ли после. Судя по брюху королевы свинарника, предпочтительнее было первое.

   Животное наконец протиснулось между кольями, попав в полосу лунного луча, и Инга поразилась величине свиньи. Она всегда полагала, что эти звери должны быть немного поменьше. Породистая, наверное, или беременность сказывается...

   Свинья неожиданно резво припустилась по лунной дорожке, услужливо расстеленной щербатым светилом, — и в считанные секунды скрылась из виду.

   «Волки сожрут, — мелькнуло в Ингиной голове, еще тяжелой от сна. — Или это она их сожрет... вон, какая здоровенная...»

   Махнув рукой на удравшую скотину, Инга почувствовала, что хочет пить. Будить хозяев она постеснялась и принялась оглядываться по сторонам в поисках водной колонки или чего-нибудь в этом роде. В двадцати шагах от себя она обнаружила некое подобие рукомойника, чьи металлические бока глянцево отражали лунный свет.

   Инга спустилась с невысокого крылечка, сделала шаг, другой — и охнула, припадая на колено и хватаясь за рассеченную ступню. Рядом, наполовину утонув в земле, рукоятью вверх торчал нож.

    Нож. Простой кухонный нож, каким удобно резать хлеб или чистить картошку.

   Инга боязливо тронула рукоять. Тонкий металл лезвия спружинил, и нож закачался причудливым цветком, сомкнувшим лепестки на ночь. Вдоль блестящего лезвия протянулась быстро темнеющая полоска — Ингина кровь.

   Порез оказался неглубоким. Инга потерла его ладонью и обнаружила поодаль еще один вбитый в землю нож. Охотничий, с широким мощным клинком и хищным желобом кровостока. Рядом с ним, отступив на два локтя, возвышался тесак для резки мяса — будто суровый ржавеющий патриарх подле молодого бойца, пришедшего на смену.

   Минуты через три Инга насчитала двенадцать ножей, семь из которых образовывали неправильный круг метра два с половиной в диаметре, а остальные пять торчали внутри этого круга в кажущемся беспорядке.

   — Клумба... — вслух сказала Инга. Слово прозвучало громко и глупо, и ножи насмешливо блеснули в ответ. Двор внезапно стал опасно-чужим, воздух уплотнился, приобретая горький пьянящий привкус; и противоестественная клумба слабо завибрировала в звенящих потоках, льющихся с неба.

   Луна крутнулась волчком и брызнула пудрой во все стороны. «...Другие ножи не годятся. Другие ножи — неженки и пугаются крови. Наши — как лед. Входя, они отыскивают самое жаркое место и там остаются. Рыбаки, что победнее, ночью ловят при свете, который отбрасывают эти лезвия...»

   Сознание само рождало вперемешку незнакомые и знакомые слова, они пахли полынью, ночью и страхом; и на удивление не оставалось ни сил, ни времени. Ничего не оставалось.

   «...черные ангелы стелют снежную пряжу по скалам, сизые лезвия крыльев — сталь с альбасетским закалом... семь воплей, семь ран багряных, семь диких маков махровых разбили тусклые луны...»

   Инга попятилась, закусив губу, прикипев взглядом к двенадцати ножам, растущим из-под земли; с трудом дохромав до флигеля, она захлопнула за собой дверь и ничком бросилась на проснувшуюся и зазвеневшую сетку кровати.

   За дверью молча улыбались стальные цветы.

   Заснула она почти сразу, и ей снилось, как огромная свинья сосредоточенно бродит между ножами, раскачивая их пятачком и деловито принюхиваясь. Вот она коснулась того, на котором была Ингина кровь, замерла... принюхалась...

 

>>>

 

 

P.S. События — суть знаки на скоростных трассах жизни. И неважно где это происходит во сне или на яву. Для тех же, кто хотел бы научиться читать эти знаки

General Agency of Trip Tale and Discovery in Dream & Realety

ПРОВОДИТ КОНСУЛЬТАЦИИ!

ОПЛАТА СКАЗКАМИ:

Одна кнсультация — одна сказка, стихотворение, поэма, повесть, история или рассказ о снах!

 

*! * )))

 

© 2004-2006
|
sfera@ua.fm
|

В избранное