Я стоял в дверях, уже собирался выходить, в подьезде ждали Катя и Марина. Когда на встечу мне вошел Сергей — сосед по квартире, я сразу почувствовал в нем негативную энергию:
- Пойдем, поговорим! - в его голосе слышались нотки раздражения.
Почему твои гости лазают у меня в комнате! - начал наезжать он с порога.
Кто, какие гости! - у меня сразу поплыли образы лазающих в комнате гостей.
Короче, Юля взяла у меня два камня, каждый камень стоит 1000 евро, у тебя 2 часа, чтобы их вернуть!
Моя первая реакция, как обычно в таких ситуациях, сразу же обосраться. Я представил какие-то дорогие камни, которые спиздили у Сергея по моей вине. Нет, что бы секунду подумать: «наверняка какие-то булыжники, которые ничего не стоят, при том это все — просто дешевый понт для того, чтобы найти повод меня в чем-то обвинить». И вместо того, чтобы рассудить или разобраться, я пошел по накатанной колее, ведущей меня к преисподней:
- А какого хуя ты на меня наезжаешь?!
- Это твои гости, ты за них ответственен! - орет он в ответ.
-Ты прекрасно знаком с моими гостями. - ору я еще громче.
- Меня не волнует, это твои гости, ты за них отвечаешь.
И я уже не мог себя контролировать, в меня вселился дух ненависти, я точно знал, что ненавижу этого человека в данный момент. Я потерял полный контроль, как истребитель без управления, я летел вниз головой, готовый разбиться о землю:
- Ты че, сука, охуел на меня наезжать? Да я тебе ебало расколочу за такой наезд!
Что он пропердел в ответ, я уже не слышал, меня несло:
- Да я сейчас отхуячу тебя по полной, ты меня уже заебал. - наверное, солдаты-фронтовики ненавидели так Гитлера за убитые семьи, как я сейчас ненавидел Сергея.
- Все, с первого числа ты здесь не живешь!- пропищал он.
Это взбесило меня еще больше. Я подошел к нему вплотную и сказал в лицо:
- Да я тебе по морде настучу, еблан ты сука!
Я замахнулся кулаком, а он сократился, прижав ручки к своему хилому тельцу. Но что-то толкало его выебываться еще больше, он что-то пиздел и даже вставал в стойку. Я толкнул его слегонца и стал выходить:
- Я с тобой разберусь попозже!
- Баран тупой. - услышал я в ответ.
Когда я закрыл дверь, только тут осознал, в какой я жопе. По хую, что я потерял хорошую квартиру, по хую, что обо мне подумают Катя с Мариной. Я НЕ СМОГ СЕБЯ СДЕРЖАТЬ!
Повелся на конфликт, как поскуда, мразь, тряпка. Я представил перед собой лицо Учителя, как он с неодобрением отнесся бы к этому.
«Сука, какой я, блядь, рулонит, какой я нахуй сталкер, откуда нахуй тут любовь к людям, если каждый пиздюк меня сбивает с панталыки.»
Опять я вспомнил слова Учителя на такую ситуацию, которая произошла со мной в Ру-Холле: «будь гибче, относись к таким вещам как к непогоде, ты же не будешь ругать дождь или злиться на него, ты просто возьмешь зонт или не пойдешь на улицу!»
«Вот, в чем я отождествлен! Вот, что меня губит!» - я шел по улице и казнил себя. Я совршенно не чувствовал тела, как будто в него вкололи какие-то препараты, не мог восстановить дыхание, перед глазами мелькали сцены из только что прежитой ситуации. А как все было хорошо, как классно мы делали практики!
Тут еще Катя подлила масла в огонь:
- А ты не мог бы помягче с ним, погибче. Ты ставишь себя на его уровень, когда так реагируешь.
Да, все это правильно, но какое у меня сейчас было большое желание дать ему по морде.
Позже я казнил себя за случившееся, как обычно, впал в другую крайность — занялся умственной мастурбацией, самосожалением.
Домой не хотелось. На улице выцепил Витька, и мы с ним пошли в парк. Там проиграли ситуацию еще раз. Он играл Сергея, я себя — мудака. В первый раз я делал то, что уже сделал — кричал, орал, представлял, как я пизжу Сергея, как ему на помощь прибежали соседи, и я их отпиздил, как приехала милиция, и я начал ебошиться с ними — в общем, маразм, в котором я готов был убить пол мира.
Во второй ситуации мы проиграли, как бы я повел себя дипломатично, не стал орать, а спокойно вошел бы в его положение, предложил позвонить Юле и узнать про камни, успокоить его, извиниться. Сначала было очень трудно, у меня язык не поворачивался сказать такие слова. Причем эту посланную манипурную энергию стоило бы перевести в анахату, но а с любовью к людям у меня проблемы покрепче.
Весь день после этого ходил в подавленном состоянии, не хотелось ни есть, ни спать, хотя не ел и не спал уже давно.
Дома Сергея не оказалось. Я сидел в темноте в своей комнате и вспоминал события из моей жизни, когда происходили такие бесконтрольные ситуации. Вспомнил, как в детстве после ссор с отцом рвал и сжигал свои стихи и рисунки, почему-то хотелось сделать больно себе и уничтожить самое дорогое. Вспомнил, как в сценах ревности с подругой крушил и ломал мебель в квартире, как стучал по стене кулаками, разбивая костяшки. Было такое ощущение, как будто я все время сдерживал бешеных быков, а потом отпускал
их и... Ничего не помнил. А впоминал себя только, когда уже наломал дров, кругом все разрушено, подруга сбежала со страху, а сижу на полу, стиснув зубы и кулаки, в полном говне — идиота кусок.
Вспомнил, как один раз врезал своей девушке по морде, и она потеряла сознание. Как я обосрался после этого и клялся себе никогда не бить девченок — куда там! Когда она очнулась, то ничего не помнила, а я напиздел ей, что она упала, и поэтому у нее горит щека. Конечно, она меня бросила, а я — горем убитый уродец — ходил к ней на разборки, даже пытался ее задушить — Отелло, блядь, сраный! Нет, чтобы сесть и подумать своей тупой башкой, что с таким говном, как я, нормальная
телка встречаться не будет. Взять себя в руки и попытаться контролировать свою жизнь, свои эмоции.
В следующий раз, после очередной пьянки-гулянки, утром я увидел Светку с фингалом под глазом.
- Кто это тебя! - спросил я искренне удивленный.
- Что, не помнишь, козел, как вчера приревновал меня к Мишке и ударил меня по морде!
Я вспомнил вчерашнюю сцену, и, вместо того, чтобы понять, какое я ничтожество, я почувствовал себя героем — вот, мол, с бабой сладил. «Ниче, ниче, будет знать свое место, бабы любят, когда их слегка мутузят, показывают таким образом, кто в доме хозяин». Программа «идеальной» семьи прочно втемяшилась в мою тупую башку.
Еще вспомнилось, как с друзьями мы почувствовали себя неебаться крутыми — вытащили хуи посреди толпы на улице и начали ссать на газон. Потряся хуями и запихав их обратно в ширинки, мы, довольные , собрались было идти на дальнейшие подвиги, но тут перед нами, как откуда ни возьмись, появились не в рот ебись, а три бравых служителя закона с дубиналами. Но я же типа главарь банды, атаман, типа ору им:
- Ну ка, пошли нахуй, не мешайте ссать, где попало! - с алкоголем в моче я походу выссал последние остатки ума.
Началась схватка, в которой нас ловко скрутили и повели в мусарню, а я громко орал на удивление прохожим и на потеху «нормальным пацанам».
- Мусора — пидорасы! Мусора — пидорасы!
Бог все-таки любит меня — придурка, не дал погибнуть в застенках мусарни, мне не отбили почки, не держали прикованными наручниками к батарее. Менты посмеялись, прокурор влепил трое суток общественных работ. И только в камере, протрезвев, я понял, как мне повезло.
Еще было, однажды возвращался домой поздно ночью и начал хуесоситься со встречным пацаном, который шел с двумя телками. В драке нас разнимали его пьяные подруги, я очнулся только в тот момент, когда одна из них, как волчица, пыталась выцарапать мне глаза, и орала, что я пнул ее в живот, а она типа беременная и если у нее будет выкидыш, то мне пиздец. От этого образа я встал в ступор и представил, как же я мог, подлец, пнуть по дорогому зародышу в ее пузе.
Короче, много было ситуаций, и ни одна из них меня не научила. Лучше бы с такой яростью и ненавистью ебошил врагов в себе, которых внушило мне больное общество — школа, родители, пидорасы-друзья, армия. Можно оправдывать себя тем, что у меня дед цыган, а цыгане — народ импульсивный, но надо признать, что это всего лишь стереотип, взятый когда-то у кого-то за норму поведения, один из внушенных мне шаблонов, которые губят меня и могут привести только в ад.
И если я не изменю себя, не начну работать над собой, то Бог будет еще и еще посылать мне такие ситуации до тех пор, пока я или не отработаю их, или не погублю себя.
Не знаю, за какие это заслуги, мне — свинье Бог подарил Учителя, а я — дурак — не ценю его доброту и советы, его Живое Слово, дающее энергию для самосовершенствования и понимания того, что я ничего и никогда бы не смог сделать в своей жизни, ничего изменить, если бы в эту мою жалкую, ничтожную жизнь не вошел Учитель, улыбаясь и даря мне возможность быть свободным от мракобесия жалких отждествлений.