Таня сидела в самолете и думала о предстоящем путешествии. Она летала в самолете только один раз в детстве, когда они с родителями отдыхали в Анапе. И от того, первого раза у нее остались неприятные впечатления. При взлете у нее заложило уши, и к горлу подкатилась неприятная волна. В голове гудело непереставая, и она плакала. И еще вкус мятных конфет во рту. Как же все будет сейчас? Самолет взлетел. В ушах загудело. Ощущения давольно неприятные, но не так, как в детстве. Можно потерпеть, да и перелет будет не таким долгим, подумала она и поудобнее устроилась в кресле. Путешествуя, не важно, в самолете, в поезде или в автобусе, она всегда развлекала себя тем, что начинала рассматривать пассажиров, представляя себе, кто они, эти незнакомые люди, и какую социальную нишу занимает каждый из них. Еще более интересно было угадывать, какими низменными инстинктами руководствуются
они порой, когда сбрасывают привычную для их окружающих маску примерного семьянина, или строгой матери, или верной жены. Ее сосед, пожилой мужчина с обрюзгшим лицом и затянутыми скользкой пленкой глазами сразу же показался ей неприятным типом. Она ненавидела этих разговорчивых старых кобелей, которые сразу же пытались завязать знакомство с тайными мыслями заглядывая за воротник твоей блузки и поучительным тоном наставляя, как нужно жить, приводя как негативный пример судьбу своей дочери 25-летнего возвраста(такая же как ты), которая не слушает папу, разбирающегося в людях и много повидавшего в этой жизни, и как результат, до сих пор не вышла замуж. Перезрелая вишня.
"Но мне только 21", -возражает она и некоректно отворачивается в другую сторону. "Ненавижу этих попутчиков, которые вечно сунутся к тебе с расспросами и хотят как можно больше узнать о твоей личной жизни." Напротив сидит рыхлая старая тетка, с претензией на изысканности. "Очевидно занимает высокопоставленную должность, старая партийная развратница. Похожа на мою деканшу",- пронеслось в голове у девушки. Сразу же за ней оживленно болтали два немца. Она прислушалась. Как обычно, нерпинужденная болтовня о последнем футбольном матче, введение евро, о том какой плохой канцлер, но женщины у власти еще хуже. Перед толстой бабищей прыщавый самоуверенный юнец. "Интересно, какого происхождения? Наверняка, поучившийся в Англии сынок "нового русского"..." Она перевела глаза на его соседа: "А он ничего... Красивый, очень... " Она всегда хотела сблизиться с такими мужчинами, которые были красивее ее. Нет, она не была дурнушкой, наоборот, она была симпатичной девушкой с огромными карими глазами, чувственными губами бантиком и несколько смягченным овалом лица. Но она знала свой тип мужчин: высокие, широкоплечие с грубоватыми чертами лица они всегда западали на нее. Этот был сладкий. "Как девочка",- сказала бы Катька, ее подруга. Длинные ресницы, голубые глаза под черными, изогнутыми бровями, небольшой аккуратненький носик... "Жестокий эгоист. Такие всегда влюбляются в стерв." А она была слишком мягкой, женственной, с такими, как он. Ее смущала эта их женская красота, они казались ей ранимыми и чувственными с этими маленькими, выпуклыми губками... Она почувствовала взгляд в спину и обернулась. Прямо за ней сидел хачик. Она знала таких, как он, отчаянных, сумасшедших.. С ними она позволяла
себе быть маленькой стервочкой, которую нужно холить и лелеять "Ну что он так смотрит?.." Она откинула волосы и боковым зрением подсмотрела за его реакцией. "Странные глаза, как у того чеченца, который показывал мне видеокассету, где он, рядом с известным боевиком, отрубал голову русскому наемнику..." Его сосед тоже оказался "лицом кавказской национальности".Она погрузилась в свои мысли и закрыла глаза, собираясь вздремнуть.
Вдруг раздался резкий голос человека, который говорил на ломаном английском. Она открыла глаза и вздрогнула всем телом. "Что это? Страшный сон?", пронеслось в голове.У входа в кабину пилота стоял еще один хач, с автоматом через плечо и говорил, уже по-русски, с ужасным акцентом, что это захват самалета. Танины соседи сзади, оба хачика встали и тоже вытащили оружие. Началась паника. Бледная стюардеса, вжавшись в дверь кабины объясняет, что самолет меняет курс на Турцию. Призывает сохранять спокойствие. Таню как будто парализовало. В голове вертелась все та же мысль, как всегда, когда она попадала в передряги, чего самого худшего можно от этого всего ожидать? Она прислушивалась. Ее соседи говорили на своем, чеченском диалекте. Они собираются убить в итоге всех пассажиров. Никакого обмена, никаких требований к властям, им нужен только самолет.. Да, такого исхода не
предвиделось никогда, даже в самых дерьмовых передрягах. Ей стало страшно. Просто страшно. Она всегда старалась представить себе, что думают люди, обреченные на смерть. Теперь она это чувсвовала. Сосало под ложечкой, как в детсве, когда она сильно расскачивала качели и думала, что вот-вот упадет. Она обвела взглядом лица пассажиров. Траурные маски. Все молчат. Интересно, о чем они сейчас думают, все эти маски? Они пока не вчувствовались в ситуацию. Они еще не могут себе представить, как это, вот так вот, запросто умереть. Они сохраняют приличествующее случаю выражение лица... И вдруг она засмеялась, представив себе, как они смотрят стриптиз. Сейчас, здесь... Она тихонько начала поглаживать себя по коленке в черном чулке. "И почему я решила надеть не совсем удобные стринги в путешествие, и эту кожанную, такую короткую юбку...Если бы я была немкой, я бы путешествовала в джинсах и кроссовках,
но я русская.." Она улыбнулась и слегка расставила ноги в стороны, повернувшись к проходу. "Он смотрит, этот сумасшедший, который сидел позади вначале" Она начала пробираться рукой под узкую юбку, с внутренней стороны бедра. Вспотевший сосед тоже начал обращать внимание на Таню. "Девочка, наверное, сбрендила от страха, думает эта жирная морда" Она пробежалась рукой по груди. Соски были твердыми и выделялись сквозь тонкую ткань блузки. Таня погладила их кончиками пальцев и расстегнула одну пуговицу. Хачик смотрел на нее, не отрывая глаз. Она все больше возбуждалась. "Если уж умирать, так с музыкой..." Слегка наклонившись, она показала свои округлые груди, которые вырывались из бюстгалтера, увлажнила пальцы слюной и погладила холмики, расстегнув еще одну пуговицу, потом тихонько поднялась и стала в проходе.
Один из хачей рванулся было к ней, но "сосед" удержал его за рукав. "Пускай девочка развлекается" Таня качнула бедрами привычным движением и поставила ногу на соседнее кресло. Одной рукой она поглаживала свои бедра, другой ласкала соски. "Да я уже совсем влажная", подумала она, расстегивая пуговицы на блузке до конца. Девушка непрерывно двигала бедрами, как будто слышала музыку и покачивалась в такт. Подтянув юбку повыше и выставив на обозрение кружевные чулки, она залезла пальцами под тоненькую полосочку трусиков, погладила клитор, затем, повернувшись соблазнительной попой к "захватчикам", начала ласкать себя с сади, сжимая и разжимая ягодицы. Они стояли молча. Уже все пассажиры смотрели на нее. Она опустилась на колени и изогнулась, опираясь на руки, первернулась на живот и стянула трусики. Оставшись в чулках она широко расставила ноги и стала интенсивно
ласкать промежность. Палец даже не пришлось смачивать, чтобы ввести его глубоко, преддверие влагалища было влажным от смазки. Она застонала. В салоне слышно было напряженное сопение. Второй рукой она расстегнула бюстгалтер и наружу показались ее росскошная грудь с огромными малиновыми сосками, торчащими в стороны. Она вытащила влажный палец из промежности и погладила сосок, увлажнив палец другой руки, она занялась двумя твердыми ягодками, в то время, как ее распахнувшиеся нижние губы призывно открывались взгляду посторонних. Она стянула юбку и, оставшись в одних чулках и в босоножках на высоких каблуках, перевернулась на живот, выпятив попку. Она нащупала клитор, закинув руку за спину и ввела во влагалище уже три пальца, непрерывно ерзая по мягкой дорожке салона.
И тут она ощутила приближение мужчины. Это был он, ее "сосед".Она чувствовала его сумасшедшее желание. Он с шумом расстегнул брюки и через плечо она увидела его напряженный, огромных размеров пенис. Толчок. Он вошел в нее, грубо резко. Она не смогла сдержать крик наслаждения. Он входил глубоко, грубовато, как это делают мужчины южного темперамента. Тяжело дыша. Он перевернул ее на живот и начал сжимать свой член между ее грудью.Она чуть подалась вперед и лизнула его, ощутив чуть солоноватый привкус на губах. Дразня головку быстрым движением языка, нащупала рукой его яйца и, легонько надавливая, захватила член глубоко в рот. Он замычал. Ощущая, как бьется в нем, готовящаяся вырваться наружу струя, она подтолкнула его к своему влагалищу и забросила длинные ноги на его плечи. Он сделал несколько мощных толчков и она ощутила, как конвульсивно
сжимается ее промежность. Откинув голову, она сильнее сжала его шею ногами и оставила в себе, слыша, как вместе с горячей струей вырывается хриплый стон из его рта. Он поднялся, застегнул брюки, поднял ее за локоть и бросил ей ее одежду. "Одевайся, будешь со мной". Она оделась. Он легонько подтолкнул ее перед собой по направлению к кабине пилота. Он пошла по салону. Скользнула взглядом по красавцу, с голубыми глазами и подмигнула ему. Теперь ей все равно, что будет с остальными пассажирами.Она провела рукой по спине своего самца. Она была уверена в себе. И в нем.
