Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Чтоб вы так жили!

Подписаться Бесплатная «Серебряная» новостная рассылка . Подписчиков 892 RSS
←   Июнь 2004   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30


За последние 60 дней ни разу не выходила


Сайт рассылки: http://www.ermanok.net
Открыта: 28-05-2003

Автор
Яков

Статистика

892 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

Чтоб вы так жили!


Информационный Канал Subscribe.Ru

Чтоб вы так жили!

Выпуск №66. 28 июня 2004г.

Каждый день - обновления на сайте WWW.ERMANOK.NET

К читателю


Здравствуйте!

Все бы вам знать!
"Исповедь книголюба"

Полюбил я книги. Крепко полюбил. И решил составить из них библиотеку.
Прихожу в книжный:
- Пушкин есть?
- Пушкина нет. Есть Пешкин, заменитель Пушкина. Александр Пешкин, вполне приличный поэт.
- Может, Бунин есть?
- Есть Дунин. Евдоким Дунин. Заменитель Бунина.
Ладно, Дунин так Дунин. Пешкин так Пешкин. Набрал я этих заменителей - ставить некуда.
Прихожу в мебельный:
- Книжные полки есть?
- Полок нет. Вы на почту сходите,- советуют.- Купите посылочные ящики, сложите один на другой. Или на стенку повесьте - вот вам и полки.
Прихожу на почту:
- Посылочные ящики есть?
- Ящиков нет, есть заменители ящиков. Берете вот эту тряпочку, обшиваете ею посылочку...
- А как из этого сделать книжную полку?
Иду и думаю: как из тряпочки сделать полочку?
Прихожу в аптеку:
- У вас что-нибудь сердечное есть?
- Сердечного нет, возьмите желудочное. Незаменимый заменитель.
Принимаю желудочное, звоню в скорую помощь.
- Врача мне!
- Врача нет. Есть заменитель врача. С дипломом, со стажем, все как положено.
Скончался я. Являюсь к богу.
- И это,- говорю,- была жизнь?
- Какая жизнь? - удивляется бог.- Все жизни давно кончились. Это был заменитель жизни.
Хотел я устроить ему скандал, но он улыбнулся примирительно:
- А что вы хотите? Я ведь не бог.
И тут я вспомнил: ведь бога действительно нет. Мне, как книголюбу, это должно быть известно.
Об этом и у Дунина написано, и у Пешкина написано...
Нет бога. Должность такая - есть. А на должности кто? Заменитель...
Ф.Кривин "Простые рассказы"
1984


Смотрите, кто пришел!
"Прощальные гудки над Графской пристанью"

Этот очерк перепечатан в журнале "ГАЛИЛЕЯ", главным редактором которого является всемирно известный поэт, драматург, создатель "Анекдотов о Рабиновиче", писавший для Аркадия Райкина монологи и сценки - Марк Азов. Он же предварил мой очерк небольшим предисловием.
Вот это предисловие от Марка Азова!

"Ещё в 1966 году - это был год отъезда в Израиль - Михаила Лезинского за его литературные очерки, связанные с поэтами и прозаиками, ушедшими на врангелевских кораблях из Севастополя в Бизерту, наградили юбилейным знаком - "БИЗЕРТСКИЙ КРЕСТ".
Юбилейный знак "БИЗЕРТСКИЙ КРЕСТ" выпущен в связи с 75-летием окончания гражданской войны в Крыму и отходом Черноморского флота в изгнание, в канун 300-летия российского флота.

Одна из наиболее драматических страниц истории российского флота связана с тунисским портом Бизерта, где нашли прибежище 33 российских корабля. И именно в Бизерте российский императорский флот прекратил своё существование, спустив в 1924 году, казалось - навсегда, андреевский флаг.
Наградной знак "БИЗЕРТСКИЙ КРЕСТ" выпущен в 300 экземплярах и представляет собою аналог наградного знака "БИЗЕРТСКИЙ КРЕСТ", учреждённого П.Н. Врангелем для награждения российских моряков, для кого порт Бизерта оказался не просто прибежищем, но и символом судьбы России и Черноморского флота.
Современный "БИЗЕРТСКИЙ КРЕСТ" вручается гражданам России и других государств "За вклад в раскрытие белых страниц истории Российского флота и Отечества". Михаил Лезинский сообщает широкому читателю малоизвестные факты из жизни прекрасных поэтесс Лидии Девель-Алексеевой и Ирины Кнорринг, Гайто Газданова и Владимира Смоленского...
Михаил Лезинский вернул из небытия истинного автора слов широко известной песни "Раскинулось море широко" и открыл автора музыки к романсу "Утро туманное, утро седое...", павшего при первой обороне Севастополя. Один из лучших очерков Михаила Лезинского "Прощальные гудки над Графской пристанью" опубликован в "Крымском альбоме" (совместное издание "Феодосия-Москва") с предисловиями академика Дмитрия Лихачёва и поэта Бориса Чичибабина, а это говорит о многом".

А сейчас - перенесусь в Севастополь.

*****

Я люблю севастопольского поэта и прозаика Вячеслава Шерешева, скучаю, когда долго не общаюсь с ним, но при коротких встречах он выводит меня из себя своей дотошностью, скрупулёзностью, - это в наш-то быстротекущий век! - выводит из себя теми самыми человеческими свойствами, от которых мы хотим избавиться в быстроистекающей жизни.
Слава Шерешев, - по многолетнему знакомству мне разрешается так его называть! - войдёт в поэтическую севастополиану стихотворением, которому журналист газеты "Слава Севастополя" Дмитрий Ткаченко,- да будет ему пухом каменистая земля крымская! - приладил песенные крылья, и я - тому единственный свидетель, как Дмитрий Ткаченко, подыгрывая себе на балалайке, старался сочинить и запомнить рождающуюся мелодию, - нот он не знал, - а Слава Шерешев подыскивал нужные слова. И слова, и мелодия этой песни, знаковые - с неё начинаются многие документальные фильмы о Севастополе и, которую поют до сих пор! У многих севастопольцев, - и не только севастопольцев, слова и мелодия этой песни, - на слуху:

Севастопольские розы
Розы, пахнущие морем, -
В них непролитые слёзы,
В них войны минувшей горе...

Песня, превратившаяся в гимн Севастополя! И пели эту песню-гимн не только на официальных мероприятиях, - её исполнял на официозах Ансамбль песни и пляски Черноморского флота! - но и крымских шалманах, и забегаловках, что говорит о её популярности больше, чем официальное признание.
А сейчас, когда я сказал несколько добрых слов о члене Союза писателей, - на его краснокожем билете всё ещё значится СССР! - Славе Шерешеве, перейду к собственной персоне, которая мне тоже более или менее знакома.
Много лет я занимаюсь "севастополианой", то есть, составляю "досье" на поэтов и прозаиков, в судьбе которых был Севастополь. И мне кажется, - какое идиотское самомнение! - что я знаю обо всех творческих личностях, кто хоть однажды побывал в нашем городе или писал о Севастополе, так что нового писателя, да ещё знаменитого, хоть и в "определённых кругах", для пополнения этой "севастополианы" отыскать нелегко. А вот Слава Шерешев - вновь вернёмся к нему! - развеял мои иллюзии на этот счёт.
Однажды я посетил шерешевскую трёхкомнатную берлогу. А "берлогой" я её называю потому, что Слава, как медведь, проводит в ней дни и ночи. Но, в отличие от медведя, он и летом старается не высовывать носа. Славу редко можно увидеть в общественных местах, он кустарь-одиночка, книжный червь, поедающий печатную продукцию в огромном количестве, что мешает ему самому писать. Но, если применить спортивную терминологию, то его писательский рейтинг самый высокий. Только мы, рядом живущие, - "сплошные гении"! - понимаем это в последнюю очередь.
Так вот, этот "ведьмедь" своим скрипучим, вечно недовольным, голосом, продекламировал замечательные стихи, которые, могу поклясться, слышал впервые:

Всё, во что мы верили, не верили, -
Уплывает, словно на конвейере,
С кровью сердца и с лица земли.


Или это мы летим неистово,
Или это нас волна несёт?
Так порою отплывают пристани,
А стоит идущий пароход.

- Ничего не скажешь, стихи самой высокой пробы. Только почему ты мне их прочитал, Вячеслав Иванович?
Слава ухмыльнулся - ох уж эта мне улыбка всеядного Мефистофеля! Да я не только этих стихов не знаю, но и множество других! Незнанием в наш далекопродвинутый век, в век всеобщей грамотности и компьютеризации всего мира, трудно кого-либо удивить!
- Не злись, это как раз по твоей части. Имею сильное подозрение: пристань в стихах не просто поэтический образ, а конкретно наша севастопольская! Графская!
- ? - немая сцена из гоголевского "Ревизора".
- Не делай удивлённые глаза - Графская! Та самая,которая не однажды звучала в твоих рассказах и очерках! Стихи эти вышли из-под пера Лидии Алексеевой и в твоей "севастополиане" засверкают настоящим алмазом. Согласен?
- С алмазом - да! Но при чём здесь старые калоши?
- При том! Алексеева - псевдоним, настоящая её фамилия Девель. Говорит тебе что-нибудь эта фамилия?
И подлинная фамилия мне ни о чём не говорила. Если человек невежда, то это надолго. Почти навсегда. Слава пояснил:
- Лидия Девель до самого 1920 года жила в Севастополе, неподалеку от Графской пристани. Её отец - француз! Обрусевший француз! С генералом Врангелем на "ты". И должность при нём занимал не маленькую - полковник генерального штаба... Да ты, когда в своём документальном рассказе о Владимире Маяковском, рассказывал и о Врангеле! Неужто прошёл мимо этой фамилии? Так вот, напоминаю то, о чём ты сам знаешь и о чём писал неоднократно: в кровавом ноябре 1920 года полковник генерального штаба со своей семьёй на дрендоуте "ГЕНЕРАЛ КОРНИЛОВ" - на нём находился барон Пётр Николаевич Врангель и его свита - навсегда покинул Севастополь. А этот корабль, как тебе прекрасно известно, как раз и отошёл именно от Графской пристани. Понятно изъясняюсь?..
- Да уж куда понятней!..
Конечно, я многое знал... Знал, что, покидая "остров Крым", врангелевцы увели с собою два линкора, два крейсера, 10 эсминцев, четыре подводных лодки, 12 тральщиков, 119 транспортов и вспомогательных судов... И с этими кораблями ушла не только Лидия Алексеева-Девель, но и Владимир Смоленский, Ирина Кнорринг, Александр Вертинский, Гайто Газданов...

Если Александр Вертинский после многочисленных гастролей по всему, как бы сегодня сказали, дальнему зарубежью, вернулся на свою историческую родину, то остальные - только своими книгами.
Из четверых, названных Шерешевым, двух я "знал" хорошо: Александра Вертинского - встречался с ним в жизни, конечно, как рядовой зритель, и его неповторимый голос до сих пор звучит не только в моих ушах, но и доносится с долгоиграющих пластинок, ныне - с дискет!
Больше того, в альманахе "Крымский альбом" посмертные, неизвестные до сего времени, воспоминания и автографы великого лицедея Александра Вертинского и мой очерк напечатаны под одной шапкой - " МЫ УХОДИЛИ ЗА МОРЕ С ВРАНГЕЛЕМ" . Но тогда, в Севастополе, я об этом не знал. Да и вообще не знал, что такой сборник появится - горбачёвская перестройка ещё не наступила, а хрущёвская оттепель отморозила сознание, хотя уже кое-что появлялось. Об этом "кое-что" и вёлся разговор со Славой Шерешевым,

На минуту подумалось: как бы развился талант молодых поэтов и прозаиков, не уйди они на этих, - или других! - кораблях в чужедальние края? Ответ, увы, напрашивается один: были бы расстреляны точно так же, как муж и друг Анны Ахматовой Николай Гумилёв, как тысячи других, поверивших на слово революционному командованию, обещавших, что ни один волос не упадёт с головы оставшихся. Была, была в Севастополе своя Варфоломеевская ночь!
Стоит ли говорить, что после шерешевского сообщения вплотную занялся судьбою поэтов и прозаиков, знаменитых в зарубежье и неизвестных в СССР?!

Но сегодня, сидя за компьютером в Израиле и, перепечатывая свой же очерк для новой книги, я его не копирую, просто вынужденно и с болью сердечной, дрожащею рукою, вычёркиваю имена достойнейших по единственному принципу - связи их с Францией... Я пропускаю строки о прекрасной поэтессе Лидии Девель-Алексеевой, хотя и буду возвращаться к её стихам, и перехожу сразу к Ирине Кнорринг - когда она покидала Севастополь, была ещё Ирочкой, хотя и была несколько старше Лидии Девель-Алексеевой.

Нет, не поднимается рука для невольного сокращения - книга пишется не один день, и появились новые для меня факты, которые мешают мне это сделать и о которых я сообщу позднее! Итак - Лидия Девель-Алексеева.
Трудны оказались эмигрантские дороги севастопольской девчонки, - было ей в ту тяжёлую пору всего одиннадцать лет!

Пишу "трудны" больше по привычке, но не только, ещё и потому, что нелегко жить вдали от своей Родины, хоть и была та родина не матерью, а злой мачехой...

Дрендоут "Корнилов" отшвартовался в Константинополе, но не надолго - не нужна была им там орава голодных вооружённых из Совдепии, да и разместить их всех не было никакой возможности. "Корнилов" ушёл в Бизерту, а Девели остались в Константинополе. Но не задержались в этом шумном городе, он просто стал первым городом в эмигрантской жизни бывшего полковника генерального штаба. Уже вскорости Девели перебрались в Белград. В этом городе они прожили достаточно долго.
У меня нет данных - сколько!? Но достаточно для того, чтобы Лидия успела вырасти, закончить русско-сербскую гимназию, выйти замуж, окончить филологический факультет Белградского университета, поработать преподавателем сербского языка и быть участницей сразу нескольких литературных кружков, - "Нового Арзамаса" и "Национального Союза русской молодёжи"...
Михаил Лезинский.


Истории за жизнь
"Философ"


«Надо что-то делать», - подумал Александр Сергеевич, но с дивана не поднялся.

За окном стоял легкий морозный день, ярко светило солнце, и можно было представить, как выпавший за ночь небольшой снежок хрустит под ногами у прохожих, спешащих по своим делам. А настроение все равно было не из лучших. Если под этим словом понимать что-то хорошее, то его вовсе не было.

И казалось бы, отчего? Все, вроде бы, в жизни складывалось неплохо. Не сказать, чтобы больших вершин достиг, но и особых потрясений не было. Все, как у всех. А вот, поди ж ты, пришли какие-то мысли, завелся червячок где-то в подсознании, да не в голове, а в области желудка. И точит себе помаленьку, точит, заставляя вспоминать то, что было, а больше – чего не было, а могло быть.

Мысли приходили и раньше. О том, что все когда-нибудь закончится, что с каждым годом ты все ближе и ближе к тому месту, откуда возврата нет. И, хотя какая-то крохотная надежда в то, что там тоже живут, что встретишься ты со многими дорогими тебе людьми, в разное время ушедшими из этой жизни, но не из памяти, оставалась где-то глубоко - это не грело. Не было уверенности в том, что будет именно так, потому что еще никто и никогда не признавался, что загробный мир существует.

В Бога Александр Сергеевич не верил. Нет, что-то такое, существующее в нашем сознании, как Высший разум, который когда-то и как-то этот мир создал, он признавал. Иначе, откуда это все появилось - все эти деревья, животные, люди? Небо над головой и земля под ногами? Моря и океаны, горы и пустыни? В то, что это создал Бог, как в Библии написано, которую он иногда почитывал, особенно в трудные минуты, когда тоска захлестывала через край - верить не хотелось. Слишком просто и приземленно. Да и вопросов много, почему так, а не иначе? Почему Он все знает, а на Земле столько всякого горя, столько человеческих страстей и подлостей, что не хочется даже верить, будто все это сделано специально для того, чтобы посмеяться над своим созданием.

Все должно быть по справедливости, считал Александр Сергеевич, читая о том, как из года в год, из века в век, из тысячелетия в тысячелетие зло побеждало добро, торжествуя в разных ипостасях. Не хотелось считать Создателя жестоким и не хотелось верить в то, что справедливость когда-то восторжествует. Зло должно быть наказано сразу. А лучше, если его вообще не будет.

Что за дети такие неразумные, которых надо постоянно наказывать всякими потопами, землетрясениями, болезнями и войнами? И не родители ли виноваты в том, что их дети такими выросли? Как-то даже несправедливо наказывать все человечество за то, что когда-то какой-то Змей-искуситель из-за Твоего собственного недосмотра нашептал на ушко неразумному дитяти какие-то пошлости. И где тогда объяснение тому, что Ты все знаешь, видишь и не допустишь? Значит, не все? Иначе это попахивает какой-то безответственностью. Народил вот, а там, хоть трава не расти - живи, как знаешь, а мне некогда. Других дел полно.

Не вязалось все это в голове у Александра Сергеевича, не вязалось. Может, из-за того, что Библию читал невнимательно, может, в силу своего пытливого ума, заставляющего ломать голову над все новыми и новыми вопросами по мере усвоения чего-то неизвестного ранее. И невозможность построить логическую цепочку происходящего поворачивало сознание в другую сторону, больше поддающуюся математическому анализу…

Был Кто-то, давно-давно. Возможно, инопланетная цивилизация, которая, будучи проездом на нашей планете, решила оставить здесь себе подобных. А потом что-то случилось, цивилизация погибла, и все началось сначала. А может, этот Кто-то владеет знаниями того, как зародить жизнь, и ставит теперь серию всяких экспериментов, желая убедиться в том, что какая-то теория верна? Как мы ставим опыты над мышами?

Тогда, считал Александр Сергеевич, кое-что становится понятным. Прочитав когда-то фантастический рассказ о том, как в какой-то лаборатории придумали эксперимент по примерно такой же схеме и наблюдали за тем, как на этой миниатюрной «Земле» в ускоренном темпе начинала зарождаться и развиваться жизнь, он этот рассказ принял. Ведь, в самом деле, что такое все эти меры, которыми мы пользуемся? Секунда, метр, килограмм… Это для нас они что-то значат. А вообще? Бабочка живет один день – и это жизнь. Полная всяких страстей и смысла. Кто-то – чуть больше, кто-то – меньше. Но для тех, кто живет – это жизнь. И все существование - это всего лишь, может быть, миг, который ничем не измеришь, настолько он ничтожно мал для одного и безмерно велик для другого. И, не может ли на самом деле произойти то, что случилось в этом рассказе: нерадивый лаборант забыл закрыть форточку, в которую пробралась кошка. И, хвостом задев стоявший на столе шар, имитирующий нашу жизнь на Земле, смахнула его на пол, прекратив, таким образом, существование этой планеты.

«Может быть, и мы вот так, не зная, ходим под каким-то «котом» и зависим от того, в каком настроении находится сегодня наблюдающий за нами лаборант, - думал Александр Сергеевич, ища какой-то выход из создавшегося положения. - Может, завтра и наступит конец света, а мы живем со своими мыслями и чаяниями и знать ничего не знаем?»

И чувство безысходности заставляло его искать все новые и новые факты оправдания существования самого себя в далеко не безоблачном прошлом и настоящем. Для чего он прожил эти пятьдесят с хвостиком лет на этой Земле? Что сделал, и чего не сделал? Что еще можно успеть сделать до того момента, от которого еще никто не увильнул? И планы, один грандиознее другого, начинали возникать в его пытливом мозгу.

«Все, с завтрашнего дня начинаю новую жизнь, - давал себе обещание Александр Сергеевич. - Хватит заниматься ерундой. Впереди еще столько не сделанного. Или уже с понедельника начать, чтобы наверняка? Или с начала месяца, уже немного осталось? Да и нельзя так сразу, надо все обдумать».

В голове опять стали возникать мысли о бренности своего существования. О кошке и мышке. О том, что будешь что-то делать, а станет хуже. Или вообще ничего не станет. Если кошка. Или мышка. Стоит ли начинать?

Солнце за окном потихоньку клонилось к западу, а Александр Сергеевич так и не пришел к какому-то решению. Еще один день прошел. И ладно. Утро вечера – мудренее.

******
«Надо что-то делать», - подумал Александр Сергеевич, но с дивана не поднялся. За окном шел дождь, и можно было представить, как холодный осенний ветер пронизывает насквозь прохожих, спешащих по своим делам…


Здоровья и благополучия!
Ваш Ермак

Моя почта


Интересные ссылки

1.ZipSites.ru
Архивы сайтов на любой вкус.
Вы много времени проводите в Интернете, когда вам нужно найти ответ на интересующий вас вопрос? Зачем? За вас уже все сделали. Заходите, и все найдется.

2.Потому что круглая Земля.

Смешные и познавательные истории о путешествиях автора по разным странам. Принимаются для публикации рассказы и информация. Чем раньше пришлешь - тем быстрее прочтешь. Почитайте, улыбнитесь - и к вам потянутся люди. Время пошло.

3.Мастера и шедевры.
Интересные рассказы о выдающихся художниках - от Древнего Египта до наших дней. Об их жизни и творчестве, о картинах и тех, кто на них изображен.
По книге И. Долгополова "Мастера и шедевры".
Для истинных любителей искусства.


Каждый день - обновления на сайте WWW.ERMANOK.NET

Рассылки Subscribe.Ru
Чтоб вы так жили!
Архив рассылки "Чтоб вы так жили!"

http://subscribe.ru/
E-mail: ask@subscribe.ru 		Отписаться
В избранное