ОШО:

В то мгновение, когда ты начинаешь видеть свои недостатки, они падают, как сухие листья. Тогда не нужно больше ничего делать. Достаточно их видеть. Просто осознавать свои недостатки — вот все, что нужно. В этой осознанности они начинают исчезать, они испаряются.

Человек может продолжать делать определенную ошибку, только если он остается в отношении ее бессознательным. Бессознательность является обязательным условием, чтобы снова совершать одни и те же ошибки, и даже если ты попытаешься это изменить, то совершишь ту же ошибку в другой форме, в другой ситуации. Ошибки бывают всех размеров и форм! Ты их видоизменяешь, заменяешь одни ошибки другими, но не можешь их отбросить, потому что глубоко внутри не видишь, что это ошибочно. Может быть, тебе скажут другие, потому что они могут видеть...

Именно поэтому каждый считает себя таким красивым, таким разумным, таким добродетельным, таким святым — но никто с ним не соглашается! Причина проста: ты смотришь на других, видишь их реальность, а в отношении себя придерживаешься вымыслов, красивых вымыслов. Все, что ты знаешь о себе, это в большей или меньшей мере миф; это не имеет ничего общего с реальностью.

В то мгновение, когда человек начинает видеть собственные недостатки, устанавливается радикальная перемена. Поэтому все будды веками учили только одному — осознанности. Они не учат характеру — характеру учат священники, политики, но не будды. Будды учат тебя сознанию, не совести.

Совесть — это трюк, который играют с тобой другие, — другие тебе говорят, что правильно и что неправильно. Они навязывают тебе свои идеи, и навязывают их постоянно с самого детства. Когда ты так невинен, так уязвим, так деликатен, что на тебе можно оставить отпечаток, след, они тебя обусловливают — с самого начала. Эта обусловленность называется «совестью», и эта совесть продолжает управлять всей твоей жизнью. Совесть — это стратегия общества, направленная на то, чтобы тебя поработить.

Будды учат сознанию. Сознание означает, что ты не учишься у других тому, что правильно и что неправильно. Не нужно учиться ни у кого другого, нужно просто идти вовнутрь.И внутреннего путешествия достаточно — чем глубже ты идешь, тем больше высвобождается сознания. Когда ты достигаешь центра, ты так полон света, что эта темнота исчезает.

Когда ты вносишь в комнату свет, тебе не приходится выталкивать из комнаты темноту. Присутствия света в комнате достаточно, потому что темнота — это только отсутствие света. Как и все твои ненормальности, безумия.

Человек пришел в ателье и увидел, что посередине потолка на одной руке висит человек.

— Что он там делает? — спросил он портного.

— А, не обращайте внимания, — сказал портной. — Он думает, что он лампочка.

— Почему же вы не скажете ему, что это не так? — спросил смущенный клиент.

— Что? — ответил портной. — Работать в темноте?

В то мгновение, когда ты знаешь, что ты сумасшедший, ты больше не сумасшедший. Именно это и есть критерий здравого рассудка. В то мгновение, когда ты знаешь, что невежествен, ты становишься мудрым.

Дельфийский Оракул объявил Сократа самым мудрым человеком в мире. Люди поспешили к Сократу и сказали ему:

— Радуйся, празднуй! Дельфийский Оракул объявил тебя самым мудрым человеком в мире. Сократ сказал:

— Все это чепуха. Я знаю только одно: я ничего не знаю.

Эти люди были сбиты с толку и смущены. Они пришли обратно в храм и сказали Оракулу:

— Ты говоришь, что Сократ — самый мудрый человек в мире, но он сам это отрицает. Напротив, он говорит, что он совершенно невежествен. Он говорит, что знает только одно: что он ничего не знает.

Оракул рассмеялся и сказал:

— Именно поэтому я объявил его самым мудрым человеком в мире. Именно поэтому — в точности потому, что он знает, что невежествен.

Невежественные люди считают себя мудрыми. Сумасшедшие считают себя самыми здравомыслящими.

И частью человеческой природы является то, что мы продолжаем смотреть наружу. Мы наблюдаем всех, кроме самих себя; поэтому мы знаем о других больше, чем о самих себе. Мы ничего не знаем о самих себе. Мы не свидетельствуем действие нашего собственного ума, мы не наблюдательны внутри.

Тебе нужен поворот на сто восемьдесят градусов — именно это и есть медитация. Тебе нужно закрыть глаза и начать наблюдать. Поначалу ты найдешь только темноту и ничего больше. И многие люди пугаются и бросаются обратно наружу, потому что снаружи светло.

Да, снаружи светло, но этот свет не сделает тебя просветленным, этот свет совершенно тебе не поможет. Тебе нужен внутренний свет, свет, источник которого находится в самом твоем существе, свет, который не может погасить даже смерть, свет, который вечен. И он у тебя есть, потенциал есть! Ты с ним рождаешься, но держишь его позади себя; ты никогда на него не смотришь. И поскольку веками, много жизней, ты смотрел наружу, это стало механической привычкой. Даже во сне ты видишь сны, а сны — это отражение внешнего. Когда ты закрываешь глаза, ты снова начинаешь видеть сны наяву или думать; это означает, что тебя снова интересуют другие. Это становится такой хронической привычкой, что нет даже небольших интервалов, небольших окон в твое собственное существо, сквозь которые ты мог бы увидеть проблеск того, кто ты такой.

Поначалу это тяжелая борьба, это тяжело. Это трудно — но не невозможно. Если ты решителен, если ты предан внутреннему исследованию, тогда рано или поздно это случится. Тебе нужно только продолжать копать, тебе придется продолжать бороться с темнотой. Вскоре ты пройдешь темноту и войдешь в царство света. И этот свет — истинный свет, гораздо более истинный, чем свет Солнца или Луны, потому что все источники света снаружи временны; они есть только на время. Даже Солнце однажды умрет. Не только небольшие светильники исчерпывают свои ресурсы и умирают к утру, но даже Солнце, располагающее такими огромными ресурсами, с каждым днем умирает. Рано или поздно оно станет черной дырой; оно умрет, и от него не придет никакого света. Как бы долго оно ни жило, оно не вечно. Внутренний свет вечен; у него нет начала, нет конца.

Я не заинтересован в том, чтобы говорить тебе отбросить недостатки, стать хорошим, улучшить свой характер — нет, совсем нет. Меня совершенно не интересует твой характер; меня интересует только твое сознание.

Стань более бдительным, более сознательным. Просто иди глубже и глубже в себя, пока не найдешь центр своего существа. Ты живешь на периферии, а на периферии всегда царит хаос. Чем глубже ты идешь, тем глубже воцаряется молчание. И в этих опытах молчания, света, радости твоя жизнь начинает двигаться в другое измерение. Ошибки и заблуждения начинают исчезать.

Поэтому не волнуйся об ошибках, заблуждениях и недостатках. Пусть тебя заботит только одна вещь, одно единственное явление. Вложи всю свою энергию тотально в одну цель: как стать более сознательным, как стать более пробужденным. Если ты вложишь в это тотально всю свою энергию, это случится, это неизбежно. Это твое право от рождения.

Мораль озабочена хорошими качествами и плохими качествами. Хороший человек, согласно морали, — это человек честный, правдивый, подлинный, достойный доверия.

Человек осознанности — это не только хороший человек, он гораздо большее. Для хорошего человека его добро — это все; для человека осознанности добро — это только побочное следствие. В то мгновение, когда ты сознаешь свое существо, добро следует за тобою, как тень. Тогда не нужно совершать никакого усилия, чтобы быть хорошим; добро становится твоей природой. Точно, как деревья зеленые, ты хороший.

Но «хороший человек» не обязательно осознан. Он прилагает большие усилия, чтобы быть хорошим, он борется с плохими качествами — ложью или воровством, неправдой, нечестностью, насилием. Они есть в хорошем человеке, но в подавленной форме, и могут извергнуться в любое мгновение.

Хороший человек может превратиться в плохого очень легко, без всякого усилия — потому что все эти плохие качества есть, но только свернуты, подавлены усилием. Если он устранит усилие, они немедленно извергнутся в его жизнь. И эти хорошие качества только выработаны, не естественны. Он изо всех сил пытается быть честным, искренним, не лгать — но это усилие, это утомительно.

Хороший человек всегда серьезен, потому что он боится всех тех плохих качеств, которые подавил. И он серьезен, потому что глубоко внутри желает, чтобы его почитали за его  добро, чтобы его наградили. Он жаждет респектабельности. Ваши так называемые святые, самое большее — «хорошие люди».

Есть лишь один способ выйти за пределы «хорошего человека»: привнести больше осознанности в свое существо. Осознанность — не что-то, что должно быть привито; она уже есть, ее нужно только разбудить. Когда ты полностью разбужен, что бы ты ни сделал, хорошо, а все, чего ты не делаешь, плохо.

Хороший человек должен прилагать безмерные усилия, чтобы делать хорошее и избегать плохого; плохое остается для него постоянным искушением. Это выбор: каждое мгновение он должен выбирать хорошее, не выбирать плохого. Например, такой человек, как Махатма Ганди, — он хороший человек, всю жизнь он изо всех сил пытался быть на стороне добра. Но даже в возрасте семидесяти лет ему снились сексуальные сны, и он был в большой тревоге: «Что касается часов бодрствования, я могу удерживать себя совершенно свободным от секса. Но что я могу сделать во сне? Все, что я подавил днем, приходит ночью».

Это показывает лишь то, что это никуда не делось; это осталось внутри тебя и только ждало правильного момента. В то мгновение, когда ты расслабляешься, в то мгновение, как ты устраняешь усилие — а во сне ты должен, по крайней мере, расслабиться и удалить усилие быть хорошим, — все плохие качества, которые ты подавлял, начинают становиться твоими снами. Твои сны — это твои подавленные желания.

Хороший человек находится в постоянном конфликте. Вся его жизнь — не жизнь радости; он не может смеяться от всего сердца, он не может петь, не может танцевать. Во всем и всегда он выносит суждения. Его ум полон осуждения и суждений — и поскольку он сам изо всех сил пытается быть хорошим, он судит и других по тем же критериям. Он не может принять тебя таким, как есть; он может тебя принять, лишь если ты удовлетворишь его требованиям и будешь хорошим. И поскольку он не может принимать людей такими, как есть, он их осуждает. Все ваши святые полны осуждения в отношении всех; согласно им, все вы грешники. Это не качества подлинно религиозного человека. В подлинно религиозном человеке нет суждений, нет осуждения. Он знает одно: что ни одно действие не плохо и не хорошо — осознанность хороша, а неосознанность плоха. Ты можешь даже сделать что-то — неосознанно, — что кажется хорошим для всего мира, но для религиозного человека это не хорошо. И ты можешь сделать что-то плохое, и тебя осудят все, кроме религиозного человека. Он не может тебя осудить — потому что ты бессознателен; тебе нужно сострадание, не суждение. Не осуждение — ты не заслуживаешь ада, никто не заслуживает ада.

Когда ты приходишь к точке абсолютной осознанности, нет речи о выборе — ты просто делаешь то, что хорошо. Ты делаешь это невинно, точно так, как за тобой следует твоя тень, — без усилия. Если ты бежишь, тень бежит; если ты останавливаешься, тень останавливается — но тень не прилагает никаких усилий.

Человека осознанности нельзя считать синонимичным хорошему человеку. Он хороший — но совершенно по-другому, под совершенно другим углом. Он хороший не потому, что пытается быть хорошим; он хороший, потому что он осознан. И в осознанности все осуждающие слова, такие как «плохое», «злое», исчезают, как темнота исчезает в свете.

Религии решили оставаться только моральными кодексами. Это этические кодексы; они полезны для общества, но не полезны для тебя, не полезны для индивидуальности. Это удобства, созданные обществом. Естественно, если каждый начнет воровать, жизнь станет невозможной; если каждый начнет лгать, жизнь станет невозможной; если каждый будет нечестен, вы вообще не сможете существовать. Поэтому, на самом низшем из уровни, мораль нужна обществу, это социальное удобство, но не религиозная революция.

Не удовлетворяйся тем, чтобы только быть хорошим.

Помни: ты должен прийти к точке, где тебе не нужно даже думать о том, что хорошо и что плохо. Сама твоя осознанность, само твое сознание просто приводят тебя к тому, что хорошо, — нет никакого подавления. Я не назову Махатму Ганди человеком осознанности, только хорошим человеком — и он действительно изо всех сил пытался быть хорошим. Я не подвергаю сомнению его намерения, но он был одержим тем, чтобы быть хорошим.

Человек осознанности ничем не одержим — в нем нет одержимости. Он просто расслаблен, спокоен и тих, в молчании и безмятежности. Из этого молчания, что бы ни расцвело, это хорошо. Это всегда хорошо — он живет в невыбирающей осознанности.

Таким образом, выйди за пределы обычной концепции хорошего человека. Ты не будешь хорошим, ты не будешь плохим. Ты будешь просто бдительным, сознательным, осознанным, и тогда все, что последует, будет хорошо. Другими словами я могу сказать, что в тотальной осознанности ты приобретешь качество божественности, и хорошее — это лишь небольшой побочный продукт божественности.

Религии учили тебя быть хорошим, чтобы однажды ты смог найти Бога. Это невозможно — ни один хороший человек никогда еще не находил божественности. Я учу прямо противоположному: найди божественность, и хорошее придет само собой. И когда хорошее приходит само собой, в нем есть красота, изящество, простота, скромность. Оно не просит награды ни здесь, ни в мире ином. Оно — само по себе награда.

MirAlt.ru