Здравствуй дорогой Читатель!

Я рада приветствовать тебя на страницах рассылки "Безумные Судьбы Дам" Тайны любовниц мира.

Выпуск 48

Женщина, покорившая Людовика XV - Мария-Анна де Шатору

       Задавали Вы себе когда-нибудь вопрос: как женщины покоряли королей? Сегодня Вы узнаете историю одной из таких женщин, которая смогла подчинить себе короля, при этом давая счастье ему и себе.

       Рано потеряв мужа, маркиза де ла Турнелль переселилась в Версаль к своей старшей сестре, госпоже де Мальи, бывшей в то время фавориткой короля. На Людовика XV, которому уже наскучила ее старшая сестра, Мария-Анна произвела сильное впечатление.
       Однажды после полуночи, переодевшись врачом, он отправился к ней в сопровождении герцога де Ришелье. Перед тем как взойти на королевское ложе, молодая женщина выдвинула свои условия. Она потребовала немедленно и публично отослать свою сестру и возвести себя в статус официальной любовницы, какой была покойная де Монтеспан; предоставить прекрасные апартаменты, достойные ее положения, ибо не желала, как ее сестры, ужинать и тайком заниматься любовью в маленьких комнатах. Она хотела иметь свой двор и чтобы король открыто приходил к ней ужинать. В случае недостатка в деньгах она желала получать их в королевской казне с правом собственной подписи. А если она забеременеет, то не будет скрывать этого, и дети ее будут считаться законными.

       Людовик XV был сильно влюблен - он согласился на эти условия, и 17 января 1744 года палаты парламента узаконили королевский дар: герцогство де Шатору передавалось во владение де ла Турнелль. Судя по документам, мадам де ла Турнелль получила этот подарок за услуги, оказанные королеве. Но обмануться по этому поводу было сложно.
В марте 1744 года, подстрекаемый королем Фредериком II, король Франции вынужден был, в свою очередь, объявить войну Марии-Терезе Австрийской, Англии и Голландии… Положение было не блестящим: враг стоял на берегах Рейна и во Фламандии. В любой момент он мог захватить французскую территорию.

       Де Шатору отвлеклась от придворных сплетен. Она помогала советами королю и заслужила сравнение с Агнессой Сорель.
       Однажды утром она пришла к королю и ясно дала ему понять, что пришло время стать настоящим властителем, заняться военными делами и возглавить армию. Людовик XV колебался, и она написала ему замечательное письмо:
"Вы не были бы королем, если бы вас можно было любить ради вас самого. Король сам должен заботиться о своем авторитете. Если народ ваш ропщет, сделайте так, чтобы голос ваш был для него все равно что голос отца. О сир! Что может быть важнее для короля, чем быть окруженным счастливыми людьми? Когда я предложила Вашему Величеству приступить к командованию армией, я была далека от мысли подвергнуть вашу жизнь опасности, - она принадлежит государству. Но отец отвечает за своих детей. Ваше присутствие, сир, вдохновит войска, вселит в них уверенность и заставит победить, - вы завоюете все сердца. Сир, простите мне мою откровенность - Вы не можете вменить мне в вину то, что я ратую за Вашу славу. Стоит ли опасаться, что правда может не понравиться вам? Когда она становится необходимой, ее не боятся. Если бы я не заботилась о вашем величии, это значило бы, что я не люблю вас".
       Это обращение тронуло Людовика XV. Уже через месяц он отправился во Фламандию, чтобы взять командование в свои руки… Но поскольку он не мог расстаться с де Шатору, то взял ее с собой, что породило множество сплетен. Народ считал, что король выставляет армию на посмешище. И осмелился высказать ему свое неодобрение.
       В одном из городов с Людовиком случился кризис. Поужинав у де Ришелье, он решил провести вечер с герцогиней. Надеясь остаться незамеченным, монарх вышел через потайную дверь. Но поджидавшие его горожане принялись кричать во все горло: "Да здравствует король! Да здравствует король!"
       Смущенный Людовик XV быстро нырнул в садик, но зеваки продолжали следовать за ним. Монарху пришлось бежать по улицам под иронические окрики, а де Шатору - спать в этот вечер в одиночестве…

       Чтобы избежать в будущем подобных ситуаций, Людовик XV распорядился выделить герцогине соседний с его резиденцией дом с тайным ходом от одного особняка к другому. Во всех городах Фламандии рабочие стали, посмеиваясь, прорубать стены… В Меце, к несчастью, не удалось найти два подходящих для этого дома. Фаворитка остановилась в аббатстве Сен-Арну, король - на той же улице, но чуть дальше. Де Шатору, которая не могла долгое время обходиться без любви, не могла сдержать слез. Тогда епископ нашел выход: из досок выстроили галерею, соединившую любовников.
"Эту галерею, - радостно объяснял он жителям Меца, - соорудили, чтобы облегчить королю поход к церкви!"
       Но горожане сразу догадались, для чего предназначалась галерея. Некоторые добавляли даже, что если Людовик XV приехал в Мец, чтобы подать дурной пример провинциалкам, то лучше бы он оставался в Версале.

       В начале августа 1744 года король был приглашен герцогом де Ришелье на изысканный ужин. На нем присутствовали все придворные дамы, сопровождавшие фаворитку. Было безумно весело. "И там, - писал мемуарист, - мсье де Ришелье безумно держался за зад своей соседки, чем за ложу". Счастливый король - ведь он мог на несколько часов забыть о тяготах войны - был почти весел и любезен со всеми дамами. Герцог де Ришелье разошелся, и в его голове мелькнула шальная мысль - проводить Людовника XV, де Шатору и мадемуазель де Лорагэ, сестру фаворитки и бывшую любовницу короля, в отдельную комнату, где стояла огромная кровать. Ришелье предусмотрительно закрыл всех троих. Раумеется, никто никогда не узнает, что же там произошло. Но последствия были плачевны. На следующий день король слег - врач определил у него лихорадку.

       В Меце поднялась паника. Горожане молились, ставили свечи, распевали псалмы. Людовик XV, содрагаясь от мысли о скорой кончине, послал за духовником, отцом Перюссо. Этот хитрый иезуит, один из тех, кто ненавидел де Шатору, предварительно договорившись с епископом Суассонским Фитц-Джеймсом, решил воспользоваться случаем…
       Приблизившись к постели больного короля, он немедленно перешел в наступление: "Если вы хотите получить последнее причастие, прогоните вашу сожительницу".
       Два этих почтенных прелата сменяли друг друга до самого вечера и в конце концов сломили короля. В семь часов, чувствуя, что силы покидают его, он согласился, прошептав: "Пусть она уедет далеко, все равно куда…"
       Епископ тотчас же поспешил в комнату, где де Шатору и ее сестра с тревогой ожидали известий. "они услышали, как открылась двустворчатая дверь, - писал грецог де Ришелье, ставший свидетелем этой сцены, - и увидели, что к ним направляется Фитц-Джеймс; глаза его сверкали, когда он объявил: "Король приказывает вам, мадам, сейчас же покинуть этот город!"

       Он вышел, чтобы немедленно отдать приказ о разрушении деревянной галереи, соединявшей апартаменты короля и герцогини, дабы народ узнал о происшедшем разрыве… "Словно громом пораженные, - писал далее Ришелье, - сестры, застывшие, только что не умершие, ничего ему не ответили".
       Герцог де Ришелье знал страсть короля к мадам де Шатору. Он дал понять, что от имени короля воспротивится их отъезду, и всю ответственность за это взял на себя. Фитц-Джеймс настаивал на своем: короля будут соборовать лишь после отъезда сестер.

       В то время как Людовик XV получал последнее причастие, мадам де Шатору с сестрой спасались бегством под градом оскорблений и угроз. Вслед им бросали камни, запускали ведра с водой и даже "ночные горшки, наполненные мочой". В Коммерси толпа готовилась разбить карету и разорвать сестер в клочья. Если бы не вмешательство городского управляющего, это, несомненно, удалось бы. На всем пути крестьяне осыпали женщин грязными ругательствами, считая их виновницами болезни короля. Самые страшные оскорбления предназначались де Шатору…

       Однако, перезрев свой позор, до Парижа она так и не доехала, объяснив это в письме герцогу де Ришелье, своему доверенному лицу: "Думаю, что король набожен, пока он беспомощен… Когда немного поправится, он сразу же обо мне вспомнит, он не устоит - непременно заговорит обо мне, и тогда уж как-нибудь мягко и острожно распросит у Бебеля или Бишелье, что со мною сталось. Они же на моей стороне - дело мое будет выиграно. Верю, что короля вылечат и все уладится. Я не еду в Париж. Поразмыслив как следует, я решила остаться с сестрой в Сент-Менехулде".
       В то время де Шатору остановилась в Сент-Менехулде, в Мец приехала обеспокоенная королева. Застав короля в постели, она разразилась рыданиями и "целый час" провела рядом, обнимая его и жалея. Король считал себя обреченным. Он мужественно претерпел эти проявления чувств и даже в минуту слабости покаянно произнес: "Мадам, я прошу у вас прощения за скандал, которому я виной, за все горе и печали, что я вам причинил".

       Угрызения совести положительно сказались на состоянии его здровья - уже через неделю ему стало лучше. Эта новость вызвала взрыв ликования во всем королевстве. Повсюду зазвонили колокола… Народ так радовался за своего короля, за дорого Людовика XV, что с этих пор прозвал его Любимым.
       Королева наивно пологала, что он вернется к ней и будет делить с ней ложе, как в старое время. Она мечтала об этом, но быстро протрезвела. Как только к королю вернулись силы, он стал громко жаловаться: нечестный духовник коварно воспользовался его болезнью, его беспомощностью и вынудил недостойно поступить с "особой, чья вина заключалась лишь в чрезмерной любви к нему". Целый месяц он только и думал, что о своей герцогине. Наконец 14 ноября в десять часов вечера, не в силах больше сдерживаться, он тайно покинул Тюильри и отправился на улицу Бак к ней домой.        "Он желал, - писал де Ришелье, - вновь вдохнуть ее очарование; решил без посредников узнать условия ее возвращения ко двору; жаждал получить прощение за все происшедшее во время его болезни в Меце".

       Войдя к де Шатору, король был неприятно удивлен: огромный флюс обезобразил лицо молодой женщины. Разумеется, он сделал вид, что ничего не заметил. Он просил вернуться ее в Версаль.
       Красавица, однако, оказалась злопамятной: "Я вернусь лишь при условии, если герцог де Буйон, герцог де Шатийон, Ларошфуко, Балерой, отец Перюссо и епископ Суассонский будут изгнаны".
       Король, горевший желанием возобновить близость с герцогиней, согласился на ее требования. Для пущего примирения, счастливые, они немедленно возлегли на ложе страсти. "Мадам де Шатору, - рассказывал Ришелье, - решила доказать поистине без страха и упрека любовнику свое расположение. Трудное путешествие, необычные волнения, сложные противоречия и долгое воздержание донельзя их распалили. Они были так возбуждены, так несдержанны, что король оставил свою возлюбленную с приступом сильной головной боли и с высокой температурой. Она серьезно заболела". Бедняжка не смогла от этого оправиться - через две недели она умерла. Такова ее судьба.

Материал был подготовлен на основе:
Земеруа А., Цайдлер П. Великие куртизанки: Исторические новеллы, 1992;
Бретон Ги. Истории любви и истории Франции, 1993;
И. А. Муромов. 100 Великих куртизанок, 2003.

До следующей встречи, с уважением к Вам,
руководитель проекта "Безумные Судьбы Дам" Тайны любовниц мира
Белоброва Светлана Ивановна.

secret-svetlana@mail.ru
me-post@mail.ru
secret-svetlana@bigmir.net

Выпуск 48 от 20 01 05 "Безумные Судьбы Дам" Тайны любовниц мира