Пусть пожилые люди повторяют без конца: “Раньше всё было лучше…”       
А вы им тогда с ехидцей: “Что, разве и погода раньше лучше была?”  И вот тут-то вам каждый и скажет: «Нет! Дождливо и сыро было всегда.» Помните еще Пушкин писал: “В тот год осенняя погода стояла долго на дворе.”
Вот осень всегда такая и была…

А где дожди, там и галоши. Ведь раньше ботинки и туфли - все были на кожаной подошве. Удобные, легкие, гигиеничные они имели один недостаток - пропускали влагу. Для них обязательны были галоши. Новые, пахучие, с черным лакированным верхом на алой байковой подкладке. Приходишь в театр, в ресторан и сразу сдаешь их на гардероб. В школе в раздевалке вешаешь в специальном мешочке на крючок. Тогда еще сменной обуви в школах не водилось. А были еще и боты: низ резиновый, а верх - суконный. Они застегивались на специальные замочки-клипсы. И если в ботинках с галошами гонять в футбол во дворе было непросто, то в ботах вообще никак. Мальчиков, носивших боты, называли “гогочками”, маменькиными сынками.

Галоши надевадись и на валенки. Ведь зимой снег быстро превращался в мокрую грязь, и валенки без галош моментально намокали. У дворников на валенки были надеты не черные, а красные галоши.  Были еще и бурки - низ кожаный, а верх из фетра. Это был особый шик мелкого начальства:  управдомов, снабженцев, директоров магазинов.

Но вот появились подошвы на микропористой резине, и сразу надобность в галошах отпала. Теперь уже вошли в моду домашние тапочки для гостей. Обувь с улицы часто была мокрой и грязной. В школах ввели сменную обувь: без “сменки” отправляли домой.

Почти непременным атрибутом одежды взрослых мужчин были подтяжки. Носили их в те годы  многие. Брюки, особенно зимние, были широкими, с глубокими карманами, со множеством фурнитуры, материал на них шел плотный добротный, чистая шерсть. Поэтому удержать их постоянно на одном уровне, чтобы не опускались на ботинки или туфли с помощью только ремня было тяжело. Да и наличие живота тоже особым грехом тогда не считалось. Эластичные  подтяжки пристегивались к брюкам спереди и сзади на  двух парах небольших пуговиц, подшитых изнутри брюк. А сзади шла одна общая лямка, скрепленная на спине с передней частью кожаной накладкой, и тоже на пуговицах. Подтяжки были широкими и полосатыми - голубые или коричневые. Их удобство заключалось в том, что при любом размере живота не нужно было долго думать, как затягивать ремень - под животом или ближе к талии. К тому же подтяжки регулировали стабильную длину низков брюк по отношению  к туфлям, чтобы они не слишком сильно морщили на туфлях, но и не открывали большую часть носков.

Самой неромантичной частью мужской одежды были кальсоны. В армии это были белые хлопчатобумажные изделия, с прорехой наверху, которая застегивалась на пуговицы, а  низки  завязывались на тесемочках. У гражданских же внизу они заканчивались  трикотажными резиночками, плотно облегающими ногу. Молодые парни стеснялись кальсон, особенно когда нужно было переодеваться на уроках физкультуры,  и носили вместо кальсон “треники”.

Но были и красивые части одежды, ныне практически вышедшие из употребления - это запонки. Двойные манжеты рубашки пристегивались не на каких-то там жалких пуговичках, а на золоченых или перламутровых запонках. На них иногда писались буквы: “И”, “Е”  или “Т”, “Л” – инициалы жен или любимых девушек. Для девушек, дарящих подарки своим молодым людям, тогда существовал стандартный выбор - запонки, галстук, булавка для галстука. А как шикарно выглядел хрустальный бокал с шампанским в поднятой в тосте загорелой руке с белоснежным манжетом, скрепленным золотой запонкой!
Мужчины наряду с кепками нередко носили и шляпы. Это были велюровые шляпы либо темно-синего, либо коричневого цвета. Но были и шляпы светлых тонов - бежевые, светло-серые. Причем на интеллигенции  они выглядели вполне стественно..

А вот партийные бонзы, боясь испортить дорогую вещь, надевали их прямо так, как купили в магазине, поэтому шляпы и выглядели на них как на корове седло. Шляпу же принято было носить так: примяв ее верхушку, сделать в середине ямку, а спереди еще соорудить небольшой мысик, за который шляпу, беря ее тремя пальцами, можно было бы надевать и снимать. Мне особенно нравилось, как при встрече со знакомыми на улице солидные люди в легком полупоклоне приподнимали шляпы. Кстати, отсюда и пошло выражение “шапочное знакомство”. Это когда люди только раскланиваются на улице, не останавливаясь для разговора. Кстати, мне нравилось еще одно выражение, которое я часто слышал: “придти к шапочному разбору”, т.е. явиться куда-либо уже тогда, когда все начали расходиться.

Мужская одежда пятидесятых годов была очень солидной. Пиджаки носили только двубортные, из чистошерстяного материала -  “ударник”, “метро” темных тонов. Грудь пиджака выделывалась холстом и волосом, подкладывались массивные ватные плечики. И пальто шили так же: холст, плечи. Грудь в пальто торчала колесом, как в генеральской шинели. Я  видел, как непросто было взрослым мужчинам надевать такое массивное пальто на такой же массивный пиджак. Надо было вставить одни плечики в другие. В такой одежде и поведение, и все манеры должны были быть соответствующими: неторопливыми, солидными.

В те годы  люди в сорок- сорок пять лет выглядели как сегодня в шестьдесят. Для взрослого солидного человека придти на работу в учебный ВУЗ или в НИИ  в куртке было просто немыслимо. Только в пальто, и только в костюме и рубашке с галстуком.  Пальто носили лет по десять-пятнадцать, а то и по двадцать. В пальто очень ценился большой запАх, и получалось так, что постепенно с ростом фигуры в ширину пуговицы переставлялись,  и через десяток лет  запАх вообще исчезал, а пуговицы вшивались уже в самый край. Вот тут и приходила пора начинать думать о новом пальто: доставать отрез добротного материала, который можно было потом перелицевать,  искать материю для подкладки:  шелк дорого, а саржа плохо скользит… Холст, волос, ватин, подкладка - все это называлось “прикладом”.

Как правило, у мужчин было всего два костюма – двубортный темно-синий или темно-коричневый и летний однобортный - светло-серый или цвета маренго. Когда у нас в магазинах появились гэдээровские и чешские  легкие костюмы, многие их себе покупали, но сразу после перехода с зимних чувствовали себя в них поначалу неуютно, как в пижаме. Уж очень они были легковесными  и свободными.

Кроме зимнего и демисезонного пальто, весной и ранней осенью носили светлый габардиновый мантель.
Расскажу  о более интимных частях мужской одежды тех лет. Начну с носков. Летние носки были коротенькими и светлыми, носились они под сандалии или белые парусиновые туфли - обуви еще довоенной. Туфли эти “чистили” зубным порошком.
А зимой носки носили из более плотного трикотажа и высокие, почти под колено. Причем никаких поперечных резинок в то время в них не вплеталось. Закрепляли их на ногах на мужских подвязках. Такие подвязки из прорезиненной ткани застегивались под коленом на крючок. Имелось еще и приспособление для регулировки длины резинки, ведь икры у мужчин были разной толщины. К этой резинке  была на кожаной накладке прикреплена металлическая клипса для пристегивания самого носка. Время от времени то клипса отстегнется, и тогда носок быстро сползать начинает к ботинку, то отстегнется сама резинка, и тогда носок падает вниз, но уже вместе с резинкой. Особенно было неприятно, если это произойдет на улице и совсем уж неприлично, если во время танца  с воздушной партнершей…

На пляже в те годы, как правило, появлялись в “семейных трусах” - то есть в черных или темно-синих сатиновых “панталонах”. Многие подкатывали трубочкой их края, чтобы загорела большая часть тела. Позже появились плавки. Из темного сатина, с завязками или пуговицами сбоку. Надевали их прямо под трусами, стоя посреди пляжа. Точно так же их можно было и снимать. Кабинок для переодевания на пляжах тогда почти не встречалось.
Позже вместо плавок молодежь стала носить детские трикотажные трусики, они были эластичными и растягивались довольно прилично - размеров на пять-шесть…

А на голову на пляже мужчины надевали носовой платочек, скрепленный по углам четырьмя узелками.

В.Д. Байков

Пусть пожилые люди повторяют без конца: “Раньше всё было лучше…”       
А вы им тогда с ехидцей: “Что, разве и погода раньше лучше была?”  И вот тут-то вам каждый и скажет: «Нет! Дождливо и сыро было всегда.» Помните еще Пушкин писал: “В тот год осенняя погода стояла долго на дворе.”
Вот осень всегда такая и была…

А где дожди, там и галоши. Ведь раньше ботинки и туфли - все были на кожаной подошве. Удобные, легкие, гигиеничные они имели один недостаток - пропускали влагу. Для них обязательны были галоши. Новые, пахучие, с черным лакированным верхом на алой байковой подкладке. Приходишь в театр, в ресторан и сразу сдаешь их на гардероб. В школе в раздевалке вешаешь в специальном мешочке на крючок. Тогда еще сменной обуви в школах не водилось. А были еще и боты: низ резиновый, а верх - суконный. Они застегивались на специальные замочки-клипсы. И если в ботинках с галошами гонять в футбол во дворе было непросто, то в ботах вообще никак. Мальчиков, носивших боты, называли “гогочками”, маменькиными сынками.

Галоши надевадись и на валенки. Ведь зимой снег быстро превращался в мокрую грязь, и валенки без галош моментально намокали. У дворников на валенки были надеты не черные, а красные галоши.  Были еще и бурки - низ кожаный, а верх из фетра. Это был особый шик мелкого начальства:  управдомов, снабженцев, директоров магазинов.

Но вот появились подошвы на микропористой резине, и сразу надобность в галошах отпала. Теперь уже вошли в моду домашние тапочки для гостей. Обувь с улицы часто была мокрой и грязной. В школах ввели сменную обувь: без “сменки” отправляли домой.

Почти непременным атрибутом одежды взрослых мужчин были подтяжки. Носили их в те годы  многие. Брюки, особенно зимние, были широкими, с глубокими карманами, со множеством фурнитуры, материал на них шел плотный добротный, чистая шерсть. Поэтому удержать их постоянно на одном уровне, чтобы не опускались на ботинки или туфли с помощью только ремня было тяжело. Да и наличие живота тоже особым грехом тогда не считалось. Эластичные  подтяжки пристегивались к брюкам спереди и сзади на  двух парах небольших пуговиц, подшитых изнутри брюк. А сзади шла одна общая лямка, скрепленная на спине с передней частью кожаной накладкой, и тоже на пуговицах. Подтяжки были широкими и полосатыми - голубые или коричневые. Их удобство заключалось в том, что при любом размере живота не нужно было долго думать, как затягивать ремень - под животом или ближе к талии. К тому же подтяжки регулировали стабильную длину низков брюк по отношению  к туфлям, чтобы они не слишком сильно морщили на туфлях, но и не открывали большую часть носков.

Самой неромантичной частью мужской одежды были кальсоны. В армии это были белые хлопчатобумажные изделия, с прорехой наверху, которая застегивалась на пуговицы, а  низки  завязывались на тесемочках. У гражданских же внизу они заканчивались  трикотажными резиночками, плотно облегающими ногу. Молодые парни стеснялись кальсон, особенно когда нужно было переодеваться на уроках физкультуры,  и носили вместо кальсон “треники”.

Но были и красивые части одежды, ныне практически вышедшие из употребления - это запонки. Двойные манжеты рубашки пристегивались не на каких-то там жалких пуговичках, а на золоченых или перламутровых запонках. На них иногда писались буквы: “И”, “Е”  или “Т”, “Л” – инициалы жен или любимых девушек. Для девушек, дарящих подарки своим молодым людям, тогда существовал стандартный выбор - запонки, галстук, булавка для галстука. А как шикарно выглядел хрустальный бокал с шампанским в поднятой в тосте загорелой руке с белоснежным манжетом, скрепленным золотой запонкой!
Мужчины наряду с кепками нередко носили и шляпы. Это были велюровые шляпы либо темно-синего, либо коричневого цвета. Но были и шляпы светлых тонов - бежевые, светло-серые. Причем на интеллигенции  они выглядели вполне стественно..

А вот партийные бонзы, боясь испортить дорогую вещь, надевали их прямо так, как купили в магазине, поэтому шляпы и выглядели на них как на корове седло. Шляпу же принято было носить так: примяв ее верхушку, сделать в середине ямку, а спереди еще соорудить небольшой мысик, за который шляпу, беря ее тремя пальцами, можно было бы надевать и снимать. Мне особенно нравилось, как при встрече со знакомыми на улице солидные люди в легком полупоклоне приподнимали шляпы. Кстати, отсюда и пошло выражение “шапочное знакомство”. Это когда люди только раскланиваются на улице, не останавливаясь для разговора. Кстати, мне нравилось еще одно выражение, которое я часто слышал: “придти к шапочному разбору”, т.е. явиться куда-либо уже тогда, когда все начали расходиться.

Мужская одежда пятидесятых годов была очень солидной. Пиджаки носили только двубортные, из чистошерстяного материала -  “ударник”, “метро” темных тонов. Грудь пиджака выделывалась холстом и волосом, подкладывались массивные ватные плечики. И пальто шили так же: холст, плечи. Грудь в пальто торчала колесом, как в генеральской шинели. Я  видел, как непросто было взрослым мужчинам надевать такое массивное пальто на такой же массивный пиджак. Надо было вставить одни плечики в другие. В такой одежде и поведение, и все манеры должны были быть соответствующими: неторопливыми, солидными.

В те годы  люди в сорок- сорок пять лет выглядели как сегодня в шестьдесят. Для взрослого солидного человека придти на работу в учебный ВУЗ или в НИИ  в куртке было просто немыслимо. Только в пальто, и только в костюме и рубашке с галстуком.  Пальто носили лет по десять-пятнадцать, а то и по двадцать. В пальто очень ценился большой запАх, и получалось так, что постепенно с ростом фигуры в ширину пуговицы переставлялись,  и через десяток лет  запАх вообще исчезал, а пуговицы вшивались уже в самый край. Вот тут и приходила пора начинать думать о новом пальто: доставать отрез добротного материала, который можно было потом перелицевать,  искать материю для подкладки:  шелк дорого, а саржа плохо скользит… Холст, волос, ватин, подкладка - все это называлось “прикладом”.

Как правило, у мужчин было всего два костюма – двубортный темно-синий или темно-коричневый и летний однобортный - светло-серый или цвета маренго. Когда у нас в магазинах появились гэдээровские и чешские  легкие костюмы, многие их себе покупали, но сразу после перехода с зимних чувствовали себя в них поначалу неуютно, как в пижаме. Уж очень они были легковесными  и свободными.

Кроме зимнего и демисезонного пальто, весной и ранней осенью носили светлый габардиновый мантель.
Расскажу  о более интимных частях мужской одежды тех лет. Начну с носков. Летние носки были коротенькими и светлыми, носились они под сандалии или белые парусиновые туфли - обуви еще довоенной. Туфли эти “чистили” зубным порошком.
А зимой носки носили из более плотного трикотажа и высокие, почти под колено. Причем никаких поперечных резинок в то время в них не вплеталось. Закрепляли их на ногах на мужских подвязках. Такие подвязки из прорезиненной ткани застегивались под коленом на крючок. Имелось еще и приспособление для регулировки длины резинки, ведь икры у мужчин были разной толщины. К этой резинке  была на кожаной накладке прикреплена металлическая клипса для пристегивания самого носка. Время от времени то клипса отстегнется, и тогда носок быстро сползать начинает к ботинку, то отстегнется сама резинка, и тогда носок падает вниз, но уже вместе с резинкой. Особенно было неприятно, если это произойдет на улице и совсем уж неприлично, если во время танца  с воздушной партнершей…

На пляже в те годы, как правило, появлялись в “семейных трусах” - то есть в черных или темно-синих сатиновых “панталонах”. Многие подкатывали трубочкой их края, чтобы загорела большая часть тела. Позже появились плавки. Из темного сатина, с завязками или пуговицами сбоку. Надевали их прямо под трусами, стоя посреди пляжа. Точно так же их можно было и снимать. Кабинок для переодевания на пляжах тогда почти не встречалось.
Позже вместо плавок молодежь стала носить детские трикотажные трусики, они были эластичными и растягивались довольно прилично - размеров на пять-шесть…

А на голову на пляже мужчины надевали носовой платочек, скрепленный по углам четырьмя узелками.

В.Д. Байков