Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Мастера и шедевры.

  Все выпуски  

Мастера и шедевры.


Информационный Канал Subscribe.Ru

Мастера и шедевры

Выпуск №170. 6 сентября 2005г

Каждый день - обновления на сайте WWW.ERMANOK.NET

К читателю


Однажды, просматривая свою библиотеку, я взял в руки один из трех томов книги И. Долгополова "Мастера и шедевры", год издания 1986. Подарил мне ее кто-то из друзей. За хлопотами повседневной жизни о существовании ее позабыли и она простояла на полке 15 лет. Чтобы вот так, совершенно неожиданно, вновь напомнить о себе. Я взял ее в руки, полистал и уже не смог оторваться, забросив на несколько дней самые неотложные дела. Книга редкая и думаю, что немногие держали ее в руках.

Наберись терпения, читатель. Рассказы достаточные по объему, а возможности человеческие ограничены. Рассказов немало - более ста. Так что чтение их растянется для нас с тобой на длительное время. Но какое чтение...



Рассказ 48.
"Михаил Врубель"
(окончание).

Репродукции к рассказу можно посмотреть здесь.

„Пан". 1899 год. Сумерки. Еще синеют, отражая вечернее небо, воды маленькой речки, а в густой мгле за черным частоколом старого бора встает молодой румяный месяц.
О чем-то шепчутся березы, но тишина незаметно завораживает природу, и вот начинают сверкать голубые, родниковой свежести глаза Пана.
Я вижу в гладком стекле, покрывающем картину, десятки внимательных молодых глаз, всматривающихся в этого доброго старика-мальчишку, вот-вот готового заиграть на свирели, и вновь убеждаюсь, что зрителям конца XX века нисколько не претит фантастичность в искусстве, наоборот, они видят в этой картине простор для мечты. Кто из нас не слушал странные и не всегда понятные голоса ночной природы!
Казалось, все рассчитали и высчитали мудрые ЭВМ, люди уже проникли в недра атома и в бездну космоса, но ощущение непознанности, загадки почему-то не покидает нас.
Я не раз спрашивал себя, почему даже в невыносимую июльскую жару залы выставки Врубеля полны людей?
Они глядят и молча размышляют...
Редчайший дар колориста проявил Михаил Александрович в своей картине „К ночи", созданной в 1900 году. Надо было обладать поистине феноменальной зрительной памятью, чтобы запечатлеть сложнейшую гамму задуманного полотна.
Приближается ночь. Веет прохладой от темных просторов древней скифской степи, где гуляет ветер.
Но земля, кони, одинокая фигура будто напоены жаром ушедшего дня. Багровые цветы чертополоха, рыжий конь - все будто несет следы ушедшего солнца.
Отчизна пращуров.
Бродят лошади на фоне сумрачного неба, бескрайние дали тают во мгле, царит атмосфера первозданности, природы.
И как воплощение ее души - не то сказочный пастух, не то бородатый леший с огромной гривой волос, с могучим, словно кованным из меди, торсом.
Еле мерцает серп молодого месяца, гулкая тишина объемлет степные просторы, только храп коней да печальный крик ночной птицы нарушают безмолвие сумерек...
„Сирень" (второй вариант). 1901 год.
Этот ноктюрн не дописан Врубелем. Но волшебные гаммы фиолетовых, лиловых тонов созвучно поют гимн красоте.
Прохладой, свежестью веет от этого большого холста. Кисть мастера предельно раскованна, каждый ее удар точен. Колера сиреневые и глубокие зеленые создают удивительное настроение спокойствия, умиротворенности.
Незавершенность полотна приоткрывает нам творческий процесс художника, его поразительное умение намечать большие отношения цвета, точно видеть тон, внутренний орнамент холста.
Из-за кустов сирени выглядывает смеющаяся голова духа природы, одного из тех, которыми древние мифы населяли мир. Даже незаписанный кусок холста с намеченным силуэтом задумчивой женской фигуры, сидящей на садовой скамейке, нисколько не снижает общего впечатления гармонии и раздумья, которыми пронизан холст.
Трудно поверить, что близок грозный финал творческого пути.
„Демон". 1902 год. Художник ощущает приближение неотвратимого конца. Все силы его напряжены до предела.
Он десятки раз переписывает огромный холст.
Современники вспоминают, что уже на выставке „Мира искусства", где было экспонировано полотно, Врубель каждое утро над ним работал.
Это был „Демон поверженный" - так называют его сегодня.
Как изменился герой картины 1890 года!
Всего двенадцать лет отделяют того цветущего, полного сил юношу от этого смятенного, истерзанного облика.
Лишь в глазах Демона сохранилась с тех лет та же тоска, сила прозрения.
Но страшнее сведены брови.
Глубокие морщины прорезали лоб.
С невероятной высоты упал Демон. Бессильно распластаны крылья. В безумной тоске заломлены руки. И если в раннем холсте мы ощущаем хаос рождения, в котором живет надежда, то в поверженном Демоне царит крушение. Никакое богатство красок, никакие узоры орнаментов не скрывают трагедии сломленной личности.
Напрасно трактовать врубелевского Демона как духа зла, свергнутого с небес всемогущим богом.
Думается, оба Демона - и 1890, и 1902 годов - глубоко автобиографичны.
Мастер, как никто, знавший объем своего дарования, свою творческую силу, не исполнил до конца грандиозных замыслов, которыми была полна его душа.
И если в „Демоне сидящем" тридцатитрехлетний художник, испытавший непомерное разочарование в осуществлении многих надежд, еще полон сил, то сорокашестилетний Врубель мужественно и невероятно ясно ощутил грядущий финал своей бесконечно тяжелой и полной разочарований судьбы.
Нервы его не выдержали.
Ни заботы жены, ни желанное признание не смогли вернуть здоровье.
Тяжкий недуг свалил художника.
В „Демоне" 1902 года есть деталь, которая не раз заставляет задуматься о секретах, заключенных в еще не до конца исследованной системе человеческого сознания.
Всмотритесь в розовый луч зари, осветившей корону Демона. Свет упал из-за гор, он намечен двумя-тремя ударами кисти на фоне диких скал.
В наступающей тьме безумия художник верил в возвращение света, в новую зарю творчества.
И она пришла.
Врубель вернулся к живописи. Эти мгновения были недолги. Жемчужиной той поры стал портрет Н. И. Забелы 1905 года „После концерта".
Догорают, тлеют угли большого камина.
На широкой тахте дама в вечернем туалете.
Ее образ словно размыт временем.
Резкими линиями намечено платье, декор камина, но нежны касания руки, рисующей портрет любимой.
Художник будто прощается с дорогим ему человеком, видит ее через встающую между ними фатальную преграду.
Этот холст глубоко трагичен. В нем с невероятной яркостью предстает вся драма судьбы мастера.
Врубель ушел...
О похоронах, состоявшихся в апреле 1910 года, с волнением рассказывает дочь П. М. Третьякова А. П. Боткина:
"... Похороны... Но какая ирония! Отпевали в Академии, заведовал всем Беклемишев... Царили ученики Академии, студенты, ученики школы Званцевой (Бакста) и члены Союза русских художников. Их была масса, несли гроб попеременно. Среди Вознесенского - несли Бенуа, братья Лансере, Добужинский. Вообще было очень хорошо. А на кладбище, на краю, среди поля, гора венков. Блок говорил, а над головами жаворонки заливаются".
Репин с горечью вспоминал:
„Чем больше лет проходит со дня его кончины, тем все значительнее и прекраснее предстает перед нами образ певца красоты, творца неувядаемых шедевров русского искусства Врубеля".
Михаил Врубель - фигура огромная.
Его искусство достигает поистине грандиозного звучания. К сожалению, мы порою как-то вяло и стеснительно оцениваем вершины нашей живописи.
Россия - молодая страна. Это не Индия или Италия...
Но и она успела создать величайшие самобытные памятники мировой культуры, огромны достижения ее в области литературы, музыки и живописи. Да, живописи.
Хотя тут же немедля вспоминаю глумливое лицо одного институтского доцента, который нам доверительно сообщал, что „Ромен Роллан рысью пробежал всю Третьяковку, лишь два часа простояв в задумчивости у „Троицы" Рублева...".
Это было лет сорок тому назад. Помню, я спрашивал у Игоря Эммануиловича Грабаря: правда ли это?
Академик пристально взглянул на меня, его розовое лицо с гладко выбритой головой стало красным, безбровые глазки блеснули из-под стекол очков, и он сказал одно слово:
„Чушь!.."
„Москва-Париж" - огромная выставка, продемонстрировавшая сотни выдающихся произведений русского, советского и французского искусства. Живая связь двух великих стран, их народов нашла свое отражение в преемственности явлений культуры, и это имеет поистине глубокий смысл, требующий неспешного, фундаментального анализа.
Именно на этой выставке была особенно ощутима масштабность пластического звучания шедевров Врубеля „Царевна-Лебедь" и „Сирень".
Они в свое время подвергались нападкам формалистов, обзывались „декадентскими", причислялись к продуктам распада буржуазной культуры.
Но, к счастью, пора всеотрицания и переоценок классических творений великих художников прошлого миновала...

Как поразительна неповторимость биографии каждого творца. Казалось, и удивляться этому, наверное, не следует. Но тем не менее своебычность характеров и оригинальность видения крупных мастеров, их безотчетная преданность своей теме и, главное, их борьба за свои приверженности, с причудами рока каждый раз заставляют изумляться невероятным хитросплетениям бытия, преградам и козням, расставляемым перед художниками, и как вопреки всем этим препонам живописец все же создает свои полотна, в которых с единственной и потрясающей ясностью выражает свою душу, свои привязанности, любовь и ненависть.
Конечно, во многом среда, эпоха, в которой живет мастер, формирует и оттачивает его талант.
Но, с другой стороны, этот художник, как бы преломив сквозь сердце свет своего времени, сам выражает век, в котором ему довелось родиться и творить.
Часто эти связи живописца с окружающей его сферой очень неоднозначны, а характер таланта и картины, создаваемые им, сложны и никак впрямую не выражают будни бытия; но при прохождении достаточного времени, а чаще всего уже после кончины художника, со всей грандиозностью предстают величие его творческого искания, неповторимость и несметное богатство духовного мира, который он оставил людям.
И только тогда можно уверенно понять всю силу того страстного влечения к красоте и правде, к раскрытию единственной и никем еще не рассказанной темы, которая владела им всю жизнь, озаряя судьбу.
Как бы коротка ни была биография того или иного крупного живописца, но полотна, оставленные им, позволяют как бы узнавать его не похожий ни на кого лик.
Мы невольно ощущаем скрытую от нас внутреннюю напряженную работу художника, и чем больше талант, чем неповторимей и ярче горит звезда его дара, тем острее и отчетливее мы чувствуем неодолимую, притягательную мощь творческой одержимости живописца, отдавшего всего себя выражению своей мечты о прекрасном.
Таким был Врубель!

Мои рассылки

1.Потому что круглая Земля.

Смешные и познавательные истории о путешествиях автора по разным странам. Принимаются для публикации рассказы и информация. Чем раньше пришлешь - тем быстрее прочтешь. Почитайте, улыбнитесь - и к вам потянутся люди. Время пошло.

2.Чтоб вы так жили!
Все, о чем я собираюсь рассказать в этой рассылке - правда. Это истории из моей жизни. Когда-то они были просто моей жизнью. Теперь стали историей. Кому-то они покажутся неинтересными. Кому-то наивными. Кое-кого, надеюсь - заинтересуют. Но это не все. Ведь и у вас случалось в жизни что-то интересное. Пишите, я с удовольствием все опубликую. И это еще не все. Одни истории приедаются. Пусть будет юмор, что-то необычное. И, конечно, ваши письма найдут здесь достойное место. И это еще не все...



Это интересно

1.Домашний электронный музей шедевров мировой живописи. Множество электронных альбомов, посвященных великим мастерам живописи. В альбомах представлены лучшие картины лучших художников с возможностью распечатки, а также биографии художников. Все альбомы работают под музыку. Предоставляется пожизненный доступ к скачиванию. Количество альбомов постоянно растет. Домашний электронный музей - лучший способ приобщения к искусству живописи!


Каждый день - обновления на сайте WWW.ERMANOK.NET


До встречи!

Моя почта

Рассылки Subscribe.Ru
Мастера и шедевры.
Архив рассылки "Мастера и шедевры"



Subscribe.Ru
Поддержка подписчиков
Другие рассылки этой тематики
Другие рассылки этого автора
Подписан адрес:
Код этой рассылки: rest.interesting.chedevri
Отписаться
Вспомнить пароль

В избранное