М. Гамаюн, «ПЕНТАГРАММАТОН-2061».

Начало – здесь.

С трудом освобождаясь от воспоминаний, Сергей проводит правой ладонью по лицу и отходит от прозрачной панорамной стены. Надо встряхнуться, пройтись, освежить восприятие.

Привычным движением подставляя сканеру-идентификатору радужную оболочку левого глаза, Сергей открывает шлюз своего жилого отсека и выходит в общую зону. Здесь, как всегда, людно, шуршание одежд, негромкий гомон поднимался и плывёт над огромными пространствами, уходит вверх, где в полусотне метров тускло мерцает перекрытие, освещая пешеходную и торговую зону 8-го уровня Царь-града.

Слева, невдалеке, группа людей неуместно толпится перед входом в торговый блок, название которой, ярко горящее флуоресцентными цветами на пяти самых распространенных языках мира, по-русски звучало так: «Магазин для дураков и самоубийц». Туристы – догадываемся Сергей, глядя, как один из них, воровато оглядываясь по сторонам, отделяется от группы и входит в автоматически распахнувшиеся перед ним двери заведения.

Проходя мимо оставшихся снаружи гостей атмограда, Сергей с улыбкой вспоминает, как впервые в России появились эти известные сейчас на весь мир магазины.

После того, как «Н.А.Р.О.О.-О. Д!» - Независимое Антикоррупционное Российское Оппозиционное Общественно-Освободительное Движение сумело добиться от коррупционеров проведения референдума, по его результатам в Конституцию страны были внесены ряд изменений – и страна получила триадную систему государственного устройства и управления. Одним из первых мероприятий Идеологической Иерархии, - одной из трёх, формирующих власть в стране, было принятие настоящих, не бутафорских мер по обузданию захлестнувшей Россию табачно-алкогольно-наркотической чумы.

Сначала производство и торговля табаком и алкоголем были национализированы, а для торговли этими специфическими товарами были открыты специализированные магазины «Для дураков и самоубийц». Частное изготовление и торговля этими товарами стала караться длительными сроками заключения – с конфискацией имущества. Кстати говоря, термин «конфискация» после утверждения первых же поправок в Гражданский, Административный, и Уголовно-процессуальный Кодексы, приобрел новое, для многих неожиданное и очень неприятное значение. Под конфискацией теперь понималось изъятие в пользу государства имущества, принадлежащего не только самому осужденному лицу, но также и его родственникам первой и второй линий – жене и детям, родителям, братьям и сёстрам. 

Реклама табака и алкоголя стала уголовно наказуемым деянием, а доходы магазинов «Для дураков и самоубийц» шли на покрытие бюджетных затрат по таким статьям, как содержание детских домов и домов для детей с дефектами развития, лечение от алкоголизма, наркотической зависимости, цирроза печени и рака легких.

Оформление товаров в магазинах для дураков в приказном порядке было утверждено соответствующим образом: теперь Минздрав мелким шрифтом, робкими округлыми фразами уже не просто предупреждал покупателя о последствиях его пагубной страсти – надписи на антирекламных постерах, упаковках сигарет и алкогольных напитков просто и доходчиво разворачивали перед дураком-покупателем те жуткие перспективы, на которые он добровольно обрекал себя предстоящей покупкой. 

Продавцами в магазинах «Для дураков и сумасшедших»  работали не тети Клавы и бабы Нади, а дипломированные психологи, получающие за свой нелегкий труд немалую зарплату – при этом зарплата была тем выше, чем большая часть  потенциальных покупателей, пришедших в магазин за покупкой, выходили из него с пустыми руками – при том, что искомый товар лежал на прилавке, а продавец никоим образом не нарушал установленных законом правил торговли.

В названных магазинах, правда, действовали свои особенности исполнения закона о защите прав потребителей. Общение с покупателем было строго регламентировано – к примеру, прежде всего продавец просил посетителя предъявить свое удостоверение личности, дабы удостовериться, что перед ним взрослое, дееспособное лицо. Затем он был обязан задать фирменный вопрос «дурацкого» магазина: «Простите, вы дурак или сумасшедший?» Можно было лезть на стенку от возмущения – продавец был просто обязан задать этот вопрос и получить однозначный ответ. По исполнению этих процедур продавец был обязан провести первичный опрос покупателя – работая с ним в качестве пациента на приёме у психолога-консультанта. В ходе опроса-общения психолог-продавец в меру своих способностей старался отравить покупателю предстоящую радость потребления предмета пагубной страсти. Впрочем, довольно часто до этого не доходило – многие, не желая отвечать на вопросы,  уходили без покупки, и рано или поздно освобождались от привычки добровольного употребления одурачивающих субстанций.

После того, как магазины дураков стали привычным элементом городского пейзажа, был сделан следующий удивительно смелый шаг – принято решение легально продавать в этих магазинах наркотики и сопутствующие им товары.

В продажу поступили самые разнообразные наркотики – от легких до тяжелых. Легализовав их продажу, Братство монахов Ордена Золотой Лестницы выбило из рук наркомафии ее самый коварный маркетинговый ресурс – принцип сетевой продажи смертоносного товара. Предварительная настойчивая пропагандистская компания терпеливо, с цифрами на руках, объясняла гражданам страны, что распространение наркотика по стране не является следствием эффекта привыкания к нему. Наркотики захлестнули страну потому, что у обезумевшего, потерявшего человеческий облик наркомана остаётся один единственный выход, одно спасение от неминуемой ломки – посадить на иглу как можно больше людей (проще всего, детей из соседней школы) и стать их нарко-дилером. Для того, чтобы привыкнуть к наркотику, его нужно попробовать.  Государство дало потребителям продукцию несравненно лучшего качества, по ценам которые были заведомо ниже тех, что предлагались на улице. Через неделю после начала легальной продажи наркотиков они напрочь исчезли с улиц наших городов. Зачем искать барыгу, торгующего неизвестно чем, когда можно спокойно зайти в магазин «Для дураков и самоубийц», и затовариться там «по самое не могу»?! Однако переступая порог «магазина для дураков»,  новичок по сути попадал на прием к профессиональному психологу, материально заинтересованному в том, чтобы потенциальный будущий самоубийца ушел из магазина без покупки – и больше в «дурацкий» магазин никогда не возвращался. Что мог почувствовать человек, переступивший порог помещения, где со всех сторон на него выплескивалась антиреклама продаваемого товара, где упаковка товара была предельно отвратна, а перед покупкой приходилось громко и  однозначно называть себя либо дураком, либо самоубийцей?  Ореол богемности, утонченности, принадлежности к узкому кругу «посвященных» быстро улетучивался, уступая вполне уместному вопросу – что я здесь делаю?

Конечно, не обошлось без борьбы – уж слишком велик был круг заинтересованных лиц – от торгующего шмалью в подворотне больного наркомана до коррупционера в погонах МВД, покрывающего, крышующего те самые потоки наркотрафика, бороться с которым его вроде как бы обязала данная им присяга.  С внутренними врагами покончили быстро – они сами были вынуждены выдать себя – ведь каждый день простоя приносил огромные убытки их зарубежным хозяевам. Труднее пришлось в борьбе с внешними врагами – истерия, развязанная в зарубежных СМИ, напоминала самые яркие годы холодной войны. Единственным способом борьбы с клеветой и наветами стало спокойное,  пунктуальное оповещение заинтересованной зарубежной общественности с успешными результатами ведущейся борьбы. Россия начала постепенно выходить из алкогольно-наркотического безумия, приобретая ясность – Россия сосредотачивалась.