Эрик Хоффер, "Истинноверующий. Мысли о природе массовых движений".

Начало – здесь.

46

Кремлевские теоретики, вероятно, знают, что, для того, чтобы держать русские массы в состоянии подчинения, нельзя этим массам давать возможность отождествлять себя с каким-либо коллективом вне России. Цель «железного занавеса», вероятно, — больше для того, чтобы лишить народные массы СССР возможности тянуться к внешнему миру даже мысленно, чем для предотвращения проникновения в СССР шпионов и диверсантов. Это и физический, и психологический занавес. Полная невозможность эмиграции (не выпускают даже русских женщин, вышедших замуж за иностранцев) делает представление о людях внешнего мира весьма туманным. С таким же успехом можно мечтать и думать о бегстве на другую планету. Психологический барьер тоже очень важен: бесстыдная пропаганда Кремля старается внушить русским, что за пределами Святой Руси нет ничего достойного и вечного, ничего заслуживающего уважения и преклонения, ничего, с чем стоило бы людям отождествлять себя.

М. Гамаюн, «Книга Золотой Лестницы.

Ступень вторая, СХОЖДЕНИЕ».

Начало – здесь.

Работа написана в 1985г. – во время очередной рецессии в США.  Возможно, в наши дни Бродель не был бы столь же оптимистичен. Еще один интересный момент – для автора абсолютно ясно, чем станет СССР после его присоединения к «цивилизованному миру» - он станет частью периферии мира-экономики, центр которой находится в Нью-Йорке.

Далее автор пишет:

«И здесь возникает второй из поставленных выше вопросов: вопрос членения любого мира-экономики на концентрические зоны, все менее благополучные по мере удаления от процветающего центра.

Блеск, богатство, радость жизни соединяются в центре мира-экономики, в его сердце. Именно здесь, под солнцем истории, жизнь обретает свои самые яркие цвета; цены здесь высоки, но высоки и доходы, здесь вы найдете банки и лучшие товары, самые выгодные ремесленные или промышленные производства и организованное на капиталистический лад сельское хозяйство: отсюда расходятся и здесь сходятся дальние торговые пути, сюда стекаются и драгоценные металлы, сильная валюта, ценные бумаги. Здесь образуется оазис передовой экономики, опережающий другие регионы. Путешественник отметит это, попав в XV веке в Венецию, в XVII – в Амстердам, в XVIII – в Лондон, а сегодня в Нью-Йорк. Здесь обычно развиваются самые передовые технологии и их неизменная спутница – фундаментальная наука. Здесь же находят пристанище «свободы», которые нельзя отнести полностью ни к мифам, ни к реальности. Вспомните, что называлось жизненной свободой в Венеции или свободами в Голландии и Англии!

Это высокое качество жизни заметно снижается, когда попадаешь в соседние страны промежуточной зоны, постоянно соперничающие, конкурирующие с центром. Там большинство крестьян лишены свободы, там вообще мало свободных людей; обмены несовершенны, организация банковской и финансовой системы страдает неполнотой и нередко управляется извне, промышленность и ремесла относительно традиционны. Как ни поражает своим блеском Франция XVIII века,  ее уровень жизни не может сравниться с английским. Откормленный Джон Буль потребляет много мяса и носит кожаные башмаки, в то время как тщедушный, изможденный, преждевременно постаревший Жак-простак питается хлебом и ходит в деревянных сабо.

Однако какой далекой и благополучной кажется Франция, когда попадаешь в периферийные районы мира-экономики! Около 1650 года (примем в качестве ориентира эту дату) центром мира является маленькая Голландия или, точнее, Амстердам. Промежуточную, вторичную зону составляет оставшаяся часть активно живущей Европы, т.е. страны побережья Балтийского и Северного морей, Англия, земли Германии, расположенные в долинах Рейна и Эльбы, Франция, Португалия, Испания, Италия к северу от Рима. К периферии относятся – Шотландия, Ирландия, Скандинавия на севере, вся часть Европы, расположенная к востоку от линии Гамбург – Венеция, часть Италии, лежащая к югу от Рима (Неаполь, Сицилия), наконец, по ту сторону Атлантического океана вся европеизированная часть Америки, составляющая самую далекую периферию. За вычетом Канады и только что возникших английских колоний в Америке, весь Новый Свет целиком живет под знаком рабства. Точно также вся Восточноевропейская периферия, включая Польшу и лежавшие за ней земли, представляет собой зону повторного закрепощения крестьян, т.е. крепостного права, которое, почти исчезнув, как на Западе, в XVI веке было снова восстановлено.

Короче, европейский мир-экономика в 1650 году являет собой соединение, в котором сосуществуют самые разные общества – от уже капиталистического в Голландии до крепостнических и рабовладельческих, стоящих на самой низшей ступени лестницы общественного прогресса. Эта одновременность, синхронность ставит уже, казалось, решенные проблемы. Действительно, само существование капитализма зависит от этого закономерного расслоения мира: внешние зоны питают промежуточные и, особенно, центральную. Да и что такое центр, если не вершина, если не капиталистическая суперструктура всей конструкции? По закону взаимности, если центр зависит от поставок с периферии, то и она зависит от потребностей центра; диктующего ей свою волю. Ведь именно Западная Европа как бы вновь «изобрела» и экспортировала античное рабство в Новый Свет, именно ее экономические нужды вызвали вторичное закрепощение крестьян в Восточной Европе. Все это придает вес утверждению Иммануэля Валлерстайна о том, что капитализм является порождением неравенства в мире; для развития ему необходимо содействие международной экономики. Он является плодом авторитарной организации явно чрезмерного пространства. Он не дал бы столь густой поросли в ограниченном экономическом пространстве. Он и вовсе не смог бы развиваться без услужливой помощи чужого труда.

Это положение объясняет ход истории иначе, чем привычная последовательная схема: рабовладение, феодализм, капитализм. Оно выдвигает во главу угла одновременность, синхронность — категории со слишком яркой спецификой, чтобы их действие оставалось без последствия».

Завершаем публикацию статьи Олега Матвейчева «Страна господ».

Начало здесь.

22. Особо в связи с большими историческими заслугами надо отметить Маркса, который, безусловно, также был гегельянцем. Маркс признает тот же взгляд на историю человечества, что был изложен выше, но последний этап - государство свободных личностей - он называет коммунистическим, так как там все люди не только господа, но и братья, так как нет рабов и господ, нет и экономической эксплуатации, хоть прямой, хоть денежной. Когда процессы эмансипации человечества будут доведены до конца, то войн не будет, так как все свободные народы признают свободу других. Маркс отказывается говорить о "конце истории". Начиная с середины XIX века классический либерализм и сам начинает впадать в кризис. Да, конечно, молодежь и интеллигенция стремились быть "прогрессивными" и "современными" в плане политических свобод и разного рода эмансипаций, но гораздо моднее и современнее было быть... социалистом или коммунистом. Весь мир видел успехи капитализма, весь мир видел успехи науки и промышленности, весь мир понимал, что прогресс неумолим, и весь мир стал понимать, что и этот капитализм так же уйдет, как ушел мир, который был до капитализма. Тот, кто первым покажет, что это будет за мир, кто нарисует призрак будущего, кто заполнит вакантное место могильщика капитализма, тот обречен на великую любовь всех прогрессивных людей. К.Маркс прекрасно составил свой "Манифест". Он спекулировал на том, что только что видели все вокруг - как буржуазия расправилась с феодализмом. И он показывал, что абсолютно та же судьба ждет буржуазию. Пролетариат не придумывает ничего нового, он просто продолжает дело, начатое буржуазией, и уже скоро без нее. То, что пролетариат берет у буржуазии пример во всем, сквозит в каждой строчке "Манифеста". Ничто не вечно, не вечно и нынешнее состояние истории. Наоборот, говорит Маркс, только теперь начинается самое интересное, только теперь человечество вступит в "царство свободы". История прежде развивалась принудительно, как судьба, согласно изложенной выше "диалектике господина и раба". Теперь кончилась эта диалектика вместе с господством и рабством, кончилась история как рок, началась история, в которой человечество само себе хозяин, само делает себя. Человечество за время своей истории показало все, на что способно, методом проб и ошибок оно нащупало правильный путь, теперь будущее поколение уже избавлено от необходимости искать самому, можно взять готовые "методы" (по-гречески "методос" - это дорога-колея), готовые "техники" (по-гречески "технэ" - искушенность, опыт, которому можно научить, который можно алгоритмизировать). Собственно, прогресс свободы и эмансипации в истории и определяется тем, насколько тот или иной народ или человек уже способен мыслись технологически и методологически. Кадры и техника есть производительные силы - базис общества, все остальное - надстройка. Сам Маркс, вслед за Гегелем, говорил о "естественном состоянии", а вот состояние "господства-рабства" для него было разнообразным. Признавались азиатская, наиболее откровенная форма "господства-рабства", чуть более прогрессивная античная форма, еще более продвинутая - феодальная, европейская форма и... современная капиталистическая форма, которая все еще есть господско-рабская модификация, правда замаскированная. Гегель, дескать, поторопился назвать современное ему государство и общество обществом свободных людей, кроме политической эксплуатации и политического "рабства-господства" надо убрать экономическую эксплуатацию. А сделать это способен нынешний современный раб, пролетарий, который, трудясь, становится свободным, в отличие от капиталиста-господина, который деградирует, потребляя. Вот когда этот процесс настоящей эмансипации закончится, тогда и будет всеобщее счастье, коммунизм. Тут, кстати, появляется шанс для России еще успеть войти в историю: коль скоро современные государства - это еще не конец, еще господско-рабская форма, то мы можем скакнуть в царство свободы, обойдя Запад на повороте. Сам Маркс поначалу скептически к этому относился, но в конце жизни русские марксисты его скепсис поколебали. Чем черт не шутит! Итак, мы можем видеть, что марксизм - просто вариация гегельянства, поэтому то, что XIX и XX века прошли под знаком марксизма, только укрепило бы Гегеля, будь он жив, во мнении, что он видит предсказанное им же долгое окончание истории, понятой как прогресс свободы.

Когда какой-нибудь невежда услышит сегодня о том, что какой-то Гегель когда-то, двести лет назад, что-то там говорил про "конец истории", то единственное, что мелькнет в его голове, что "Гегель - сумасшедший маразматик, считающий, что знает абсолютную истину, одержимый манией величия... вон же она, история, за окном... как можно нести какой-то бред, про какой-то конец истории..." Тем не менее этот парень, верящий в США как образец для подражания, борющийся за права человека (или же парень, верящий в Маркса и эмансипацию, или же парень, верящий в геополитику и государственный суверенитет и пр.), сам не зная того, и является, в гегелевском смысле, типичным продуктом этого "конца истории".

Мне понадобилось несколько страниц, чтобы наполнить смыслом этот тезис о "конце истории", и надеюсь, что все, кто это прочитал, как минимум понимают, что Гегель хотя бы "в рамках своих представлений" имел право так говорить (не будем пока требовать от публики большего и доказывать, что философ потому и философ, что вообще не имеет "своих представлений", а глаголет истину, которая не считается чем-то далеким, а носится каждым человеком с собой, собственно истина и делает человека человеком, иные существа на истину неспособны). Гегелю же для разъяснения того, о чем он говорит, понадобились не несколько страниц, а десятки томов.

М. Гамаюн, «ПЕНТАГРАММАТОН-2061».

Начало – здесь.

    Тот, кто родился в конце 20 века и жил в больших городах, хорошо помнит, во что с началом нового века все быстрее и быстрее стала превращаться городская инфраструктура. Движение в городе медленно, но верно превращалось в стояние в пробках, обеспечение города теплом становилось все дороже и дороже, жизнь в черте города постепенно превращалась в физиологически невыполнимую задачу. Глядя на медленно текущий под окнами поток машин, горожанин в собственных легких ощущал разницу между коллективизмом и либерализмом. Вот проехал троллейбус на электрической тяге, повез три-четыре десятка людей с работы домой. А затем то же количество людей  более получаса перемещалось в чадящем выхлопными газами потоке личных автомобилей - каждый из авто вез лишь одного человека, самого водителя.

    С появлением домградов проблемы городской инфраструктуры были решены раз и навсегда - свелись к ее регламентному обслуживанию. При возведении домграда, по сути - огромного небоскреба, изначально планируется все, что необходимо для жизни и деятельности в нем людей, включая конечно же и транспортную составляющую. Более того, в конструкцию домграда изначально закладывается механизм саморазвития, расширения его площадей - опять-таки оснащенных необходимыми элементами поддержки жизнедеятельности человека. Для отопления пространств домграда требуется гораздо меньше энергии - можно сказать, что по сравнению с домградом город старого типа отапливал окружающее пространство. Напротив, внутреннее пространство домграда, так же как внутренний объем муравейника или пчелиного улья, нуждается в кондиционировании, в охлаждении - даже в тех домградах, что располагаются за северным полярным кругом.

    Возведение домградов оказалось решением так называемой теоремы Паршева - способом спасти Россию из ее ледяной ловушки.  Решением, найденным вопреки хищному окружению западных держав, вопреки шкурным интересам взяточников-чиновников, предававших (продававших) за бумажки с изображением лысеющего старика свою страну и свой народ.
 

    Сердцем домграда является энергетический блок системы Павла Крюкова, Небесный Поток. Только Империя могла освоить серийное производство этих энергоблоков. Многослойная труба, диаметром не менее семидесяти метров, поднимается из подземных технических этажей домграда к его самой высокой точке, расположенной на высоте от 5 до 10 километров (самые высокие домграды стоят в северных широтах России - чем дальше на юг, тем на меньшую высоту требуется возвести домград для того, чтобы обеспечить штатный режим работы Небесного Потока). Самым высоким из домградов является Царь-град: он был заложен первым, его население быстро и постоянно растет - и  поэтому ни на минуту не замирает работа строительных дивизионов, по спирали обертывающих Царь-град все новыми и новыми витками жилых, вспомогательных и производственных площадей.

    Треугольная пирамида Царь-града, две жилые плоскости которой направлены на юго-восток и юго-запад, а третья, транспортно-производственная - строго на север, достигает в настоящий момент высоты 9477 метров над уровнем грунта. Пять сердец - пять Небесных Потоков снабжают Царь-град электроэнергией, поддерживая жизнь и обеспечивая труд более 5 миллионов его обитателей - а также жизнь и труд 4 миллионов тех, что выбрал для себя проживание в пригородах – в черте Огорода.

    Появление домградов в России стало возможным благодаря тому, что в середине 21 века она, используя триадный принцип социального устройства, стала Империей. Это позволило России концентрировать и централизованно управлять всеми наличными ресурсами государства - в интересах государства как целого. Прежде же, на пороге 21 века, Россия была столь же далека от состояния Империи, сколь не похожа была свора тогдашних воров у власти на Триумвират, умно и жестко управляющий государством.

    Сергей хорошо помнил, с каким презрением встретили чиновники Миннауки представленные их вниманию проектные материалы, содержащие описание Небесного Потока. Молодой хлыщ,  демонстрируя свою начитанность, напомнил автору изобретения, что уже с начала 19 века ни одно уважающее себя научное учреждение не принимает к рассмотрению проекты создания вечных двигателей.
И в самом деле, куда уж взяточнику-чинуше понять, из какого практически неистощимого источника несет Небесный Поток гигаватты энергии? Опять-таки, какой интерес другим взяточникам - уже из РАО ЕС России, развивать альтернативные энергосистемы? Только полный идиот станет собственными руками уничтожать свою монополию на энергию - в РАО ЕС такие не числились.
   

    Небесный Поток был создан вопреки воле государства, воплощенной в саботаже паразитирующих на нем чиновников. Деньги на создание Небесного Потока собирали как в былые времена - всем миром, всем народом. Собрали не методом пускания по кругу шапки-треуха. Собрали, создав для этого онлайн-игру "Атмократия - Золотая Лестница в Небо". 
   

    Как же работает сердце домграда, Небесный Поток? В энергоблоке, представляющем собой трубу диаметром от 70 метров высотой до 10 километров, совершает непрерывный круговорот очень летучее рабочее вещество. Вещество обладает температурой конденсации, примерно равной 50 градусов ниже нуля по Цельсию - испаряясь в нижних, теплых секциях трубы, в газообразном состоянии оно поднимается на высоту 8-10 километров, где царят 50 градусные морозы. Здесь рабочее вещество превращается в жидкость, конденсируется, и с огромной высоты падает вниз, на лопатки турбин, создавая давление в 600 атмосфер. Именно благодаря образу огромной массы вещества, падающей с многокилометровой высоты, энергоблок Крюкова и получил свое поэтическое название - Небесный Поток. 

    Промышленное производство энергоблоков системы  Небесный Поток привело к резкому снижению себестоимости производства электроэнергии, и наперекор самой природе, ежегодно на 6-8 месяцев погружающей Россию в слякоть и стужу, вывело нашу родину в разряд самых развитых стран, обладающих предельно рентабельной экономикой. Вернулись в свои берега реки, перекрытые плотинами в годы первых пятилеток, погасли черные от сажи печи угольных ТЭЦ, из их труб перестал валить едкий дым, отравляющий воздух, которым мы дышим. Остановились реакторы атомных электростанций - в строю остались лишь те, что производят оружейный плутоний. Пошли на переплавку опоры высоковольтных ЛЭП, терявших до 15 процентов электроэнергии при ее транспортировке (знающие люди утверждали, что фактические потери были гораздо меньше, разница же оседала на оффшорных счетах начальства РАО ЕС).

    Ресурсы можно равномерным слоем размазать по гражданам, соблазнив их сверпотреблением и загнав в кабалу потребительских кредитов. В результате мы получаем состояние государства, называемое либеральной демократией. А можно наперекор сиюминутным потребностям людей  направить все ресурсы в одну цель, собрать их в одном месте, построить штурмовую "Золотую Лестницу",  и дотянуться с ее помощью до Небес. Приверженцы либеральных ценностей назовут такую систему тоталитаризмом. Мы, рыцари Ордена ГАМАЮН, называем ее Империей.