Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay
  Все выпуски  

Ежиный портал. Лучшее за неделю


Информационный Канал Subscribe.Ru

* * *

Cловно ведьмы на шабаш
Ёжики собрались.
Окружили домик наш -
Бегали, смеялись.

Не давали спать всю ночь.
Пили, тёрли тёрки.
Утром лишь свалили прочь
В маленькие норки... :)

Майк Зиновкин, 2005


* * *

Напоил я ёжика свежим молоком
и побегать с ёжиком эахотел потом.
Но свернулся ёжик пухленьким клубком.

Глаз открыть не может. Сытенький на вид,
притомился ёжик и во всю сопит...

Владимир Корман


*** В садах апельсиновых ***

В садах апельсиновых
ежик резиновый
жил понарошку,
дышал понемножку,
и всем говорил,
что он очень нормальный,
и даже астральный,
и даже на ножках.
Но все обходили
его стороною -
сердце у ежика
было больное,
и бегал он медленно,
и спотыкался,
и так одиноким,
ничейным остался.
Его даже хищники
есть не хотели -
какая же сытость
в резиновом теле,
когда и иголки его
не кололись,
а в мир он смотрел
через норную прорезь...
Девочка шла
по садам апельсиновым,
увидела плачущий
носик резиновый -
и водрузила
игрушку в корзину,
чтобы ее
не просквозило.
А ежик подумал:
- Ну вот! Значит нужен,
если со мною девочка дружит?

Verochka, 2000


*** Дорога ***

Лесная поляна, ключик журчит.
Мишка уж дремлет, Ежик сопит.
Попили чайку, притомились немного,
Ждет их обратная к дому дорога.
В гости ходили к белке друзья
Ведь без друзей жить на свете нельзя.

Немного поспят и обратно в дорогу,
К любимому сердцем, родному порогу.

Алексей Кобозев


*** Печка ***

Как-то Ежик с Мишкой решили сделать печку.
Отправились за глиной на маленькую речку.
Бобренок помогал найти получше глину.
Бельчонок приносил на отдыхе малину.
Кирпичики из глины просохли очень быстро.
Из них сложили печку и побелили чисто.

Зайчишка ставит тесто и месит он творог.
И испекут в той печке для праздника пирог.

Алексей Кобозев


*** Теория Относительности ***

Как-то думу я думал, стоял на меже,
Ухмыляясь задумчиво в бороду.
Я представил себе миллионы ежей,
Заполняющих улицы города.

Топот множества ног, всюду бусинки глаз
И колючки, как море безбрежное:
Шаг за шагом ежи наступают на нас,
Занимая дорогу проезжую.

На основе статистики только поймешь
Ты законов отдельных наличие -
Безопасен лишь каждый в отдельности еж,
Но ужасен в изрядном количестве.

Я стоял на меже средь бескрайних полей,
И неслись мои мысли стремительно:
Абсолютной бывает лишь глупость людей,
А природа - всегда относительна.

Иван Роботов, 2000


*** По образу и подобию ***

На полянке лесной, возле старых берёз,
Совещанье ежи собирали.
На повестке - один очень важный вопрос:
О всеобщем паденьи морали.

Битый час возмущался старейшина-ёж,
С одинокого пня выступая,
Как безнравственна стала теперь молодёжь,
Как последнюю совесть теряет.

Молодёжь на охоту идти не спешит,
И не роет родителям норки,
Вместо этого, целыми днями шуршит
Средь листвы под какой-нибудь ёлкой.

Но увы, невозможно проблему решить
И найти эффективные меры,
Если корни проблемы сперва не изжить,
А они - в недостаточной вере.

Только Бог молодым обозначит пути,
Только Он в этой жизни подмога.
Но дорогу до Бога непросто найти,
Если нет подходящего бога!

Боги есть у бобров, у хорьков и волков,
А у кроликов - целых пятнадцать.
Значит, бога придумать довольно легко,
Надо только чуток постараться.

Так что нужно ежам, не смотря ни на что
И не медля, как можно скорее,
Разработать самим для себя Божество
("Ёжество", выражаясь точнее).

Совещанье закончилось. Все разошлись,
Кроме самых колючих и умных.
Ну а те - под ореховый куст забрались,
Над Священным Писанием думать.

Мудрецы до утра обсужденья вели,
Под конец поругались немного.
Но в итоге создали себе, как могли,
Своего, уникального Бога.

Этот Бог - он могуч, справедлив и жесток,
Как и прочие боги, но всё же,
Каждый сразу поймёт, что он ёжиков Бог,
Потому что он с виду, как ёжик.

Иван Роботов, 2000


*** Про злого волка ***

Жил в лесу под старой елкой
Серый Волк, зубами щелкал.
Летом и зимой холодной
Он всегда ходил голодный.

Знали звери все и птицы -
С Волком лучше не водиться.
Убегай, не жди беды,
Заметай быстрей следы.

Как-то встретил он Зайчишку -
Длинноухого трусишку.
Зарычал:"На месте стой!
Съем тебя, сейчас, Косой!

Ох! Бедняга испугался,
Словно молния помчался.
Волк грозился лапой вслед,
Убежал его обед.

А потом ловил бельчонка.
Тот бежал по ветке тонкой.
Но, сорвался и повис.
Чудом не свалился вниз.

Плачут Сойки - мать, отец -
Выпал из гнезда птенец.
Вот уж Волк над ним нагнулся
Да на Ежика наткнулся.

Видит на земле - клубок.
Про иголки невдомек.
Пасть разинул он довольно.
И завыл, вдруг:"Ой! Как больно!"

Колется сердитый Еж.
"Слабых, - говорит, - не трожь!"
Получил Волк, будет знать,
Как в лесу всех обижать...

frensis


* * *

Я измажусь смолою липучей,
Я залезу в репей придорожный
Сразу стану ужасно колючий,
Словно маленький глупенький ежик.

И в таком непотребном обличье,
Растопырив наружу колючки,
Напишу гениальные вирши,
Много лучше, чем умерший Пушкин.

Иван Роботов, 2000


*** Михаил Пришвин ***

   На  сороковой день Пришвин оказался в лесу, гуляя вдоль ручья
в  поисках  нового  ёжика.  Еще при жизни, закапывая в саду труп
очередного  ежа, Пришвин тут же направлялся к ручью за новым. Он
и сам вряд ли б смог ответить на вопрос, сколько раз наведывался
сюда  за добычей. Много. Очень много. Пришвин подсел на ежа. Его
ломало.  Ежей  он  чувствовал  по  запаху. Привычка гулять вдоль
ручья осталась с ним и после смерти.
   На  этот  раз  запах  ежа  был невероятно сильным. У Пришвина
перехватило дыхание.
   -  Меня  ищешь? - услышал русский писатель и, обернувшись, не
поверил   зрению:  рядом  с  ним,  прямо  напротив  его  бровей,
располагались  когтистые  ноги.  Сам  ёж  был громаден, как бог.
Впрочем,  в  бога  М.  Пришвин почти не верил, так что сравнение
будем  считать  некорректным.  Он  просто увидел ежа. Ёж как ёж,
только сильно большой.
   - Позвольте, - сказал Пришвин, - это вы мне?
   Ёж  был выше русских берёз. Он огляделся и заржал фамильярно,
как купец третьей гильдии:
   - А что, ты тут еще кого-нибудь видишь?
   - Нет, - промямлил Пришвин.
   За  его спиной плескался ручей. Пришвин вдыхал запах большого
ежа  и  чувствовал приближение большой эйфории. Разговаривать он
пока не мог.
   -  Ну  вот,  - сказал ёж, - значит, тебе, - и, легонько пхнув
писателя лапой, столкнул его в воду.
   Пришвин  умел  плавать,  но сейчас ему не хотелось. Досадливо
отфыркиваясь,  он  подплыл  к  берегу и ухватился за куст, чтобы
вылезти  на  сушу.  Но  ёж  снова подпихнул его лапой, и Пришвин
опять  очутился  на  середине  ручья.  Так  было  несколько раз:
Пришвин  грёб к берегу, а ёж спихивал его назад в воду. Наконец,
видя,  что  Пришвин почти выбился из сил, ёж выпнул его ногой из
ручья и палочкой закатил в загодя положенную на землю шляпу.
   Лёжа в шляпе, Пришвин думал, что всё это ему снится.
   Между  тем,  ёж  поднял  Пришвина  и понёс куда-то; видимо, к
себе домой - издеваться.
   В  доме  ежа  Пришвин  был  грубо вытряхнут из шляпы прямо на
пол.  Свернувшись  в  клубочек,  он с ужасом ждал, что сейчас ёж
наступит  на  него  и раздавит. Пришвину хотелось закатиться под
кровать, но от страха он даже не мог пошевельнуться. Он мог лишь
подглядывать   за   ежом  уголком  левого  глаза,  не  до  конца
прикрытого  растопыренной  ладонью.  Еж,  тем временем, зачем-то
взял настольную лампу. Пришвин почувствовал, что писает в штаны.
   -  Смотри,  -  сказал  ёж:  -  это  луна,  - и включив лампу,
направил её в лицо мокрому Пришвину, - Похоже, правда?
   Пришвин жалобно скулил и не отвечал.
   -  Смотри,  -  опять сказал ёж: - это луна. Луна это. Сегодня
лунная ночь.
   Пришвин скулил и не отвечал.
   - Смотри, - терпеливо повторил ёж, - что это?
   - Луна, - прошептал Пришвин.
   - Вот и молодец, - похвалил ёж и извлек откуда-то спички.
   Пришвин почувствовал, что снова писает в штаны.
   Но  ничего  особо  ужасного  не случилось. Просто ёж раскурил
папиросу,  сел  рядом с Пришвиным на пол и начал дуть ему в лицо
табачный дым, комментируя:
   -  Облака,  облака.  Низкая  облачность. Лунная ночь и низкая
облачность.
   Пришвин закашлялся и кивнул.
   Потом ёж захотел жрать. Он так и сказал:
   - Пора чуть-чуть пожрать.
   Пришвин  почувствовал, что вот-вот снова написает в штаны, но
уже не смог. Всё так же свернувшись в клубочек, он лежал на полу
и наблюдал за ежом.
   Еж  тем  временем  сервировал  стол.  К чаю у него были мыши.
Некоторые из них еще дышали.
   -  Ну  что, пойдём, перекусим, - сказал ёж и легким движением
правой  передней  лапы  подцепил  Пришвина, посадив его на стол,
между  тарелками  с  мышами,  - давай, не стесняйся. И перекусил
мышь первым.
   Пришвин понял, что сейчас ему придётся съесть мышь.
   Пришвин  не  любил  мышей. Он любил чай с молоком и булкой, и
еще  иногда  водку с варёной картошкой. Но ёж был гостеприимен и
настойчив.  Первую  мышь  Пришвин  съел  на  35-й минуте ежового
гостеприимства.  Он  ел  мышь  и  плакал.  Он точно знал, что по
каким-то   непонятным,   но   очень  веским  причинам  не  может
отказаться  от  угощения  ежа.  После  мыши  был десерт: сушеные
опята.  Пришвин молился богу, которому не доверял, и просил Его,
чтобы  опята  оказались  ложными.  Он  хотел умереть, совершенно
забыв, что уже сделал это.
   После  ужина  было  еще немного низкой облачности, а потом ёж
выдернул  луну  из  розетки и завалился спать. Пришвин, дрожа от
холода,  начал  искать  в  темноте газеты. Нашел несколько штук,
свил себе из них некое подобие гнезда и, всхлипывая, уснул.
   С  тех  пор прошло много времени. Пришвин так и живёт у ежа в
доме.  Он  уже  давно  научился  ловить  в  пищу мышей и полюбил
сушеные  опята.  Ёж  его  хвалит  за  сообразительность и иногда
приносит ему из лесу ягоды шиповника. И всё было бы хорошо, если
бы  ёж  хотя б изредка выпускал своего питомца в лес. Но сколько
Пришвин  ни  просит  ежа  взять  его  с  собой  на прогулку, тот
остаётся неумолимым.
   Недавно  он  сказал  Пришвину, что выпустит его только тогда,
когда Пришвин научится носить на спине яблоки, складывая их туда
без  помощи  рук,  ног  и других, абсолютно бесполезных в данной
ситуации,  частей  тела.  Целыми  днями Пришвин катается по полу
среди  яблок  и ненавидит их уже гораздо больше, чем ежевечернюю
низкую  облачность, луну и запах ежа, который - подумать только!
- когда-то так ему нравился.
   А  иногда  к  ежу  приходят  другие ежи с маленькими ежатами,
которые очень любят Пришвина. Они берут его на ручки, кормят его
стрекозками,  тискают  и  умиляются  тому,  что  взрослый  самец
писателя совершенно - ну просто абсолютно! - не колюченький.

Лора Белоиван

Subscribe.Ru
Поддержка подписчиков
Другие рассылки этой тематики
Другие рассылки этого автора
Подписан адрес:
Код этой рассылки: rest.funny.ejiki
Архив рассылки
Отписаться Вебом Почтой
Вспомнить пароль

В избранное