Дочь генерала
(продолжение)

Следующим ударом по неприступному пока бастиону по имени Даша должны были быть извинения хулиганистых пацанов. Тимур был уверен в парнях, в том, что они выполнят свои условия договора. И ещё советский прапорщик хорошо понимал, на какой риск он идёт ради малознакомых старшеклассников и их преподавателя. Тут уже не обойдёшься гауптвахтой. И если попадёшься за участие в такой интернациональной драке, могут запросто и в двадцать четыре часа в Союз отправить. Дослуживать в районе, где много песка и мало воды. И Особый отдел уже ничем не поможет. Но, прапорщик Кантемиров уже принял решение и просчитывал различные варианты развития событий. Пока шла стрельба школьников, начальник полигона решил не терять времени даром, вначале приказал дневальному нагреть для него воды в бане и затем аккуратно, особо не высовываясь во время стрельбы, на склоне бруствера тира со стороны немецкого кукурузного поля собрал букет ромашек. Когда вода нагрелась, тщательно помыл голову, сполоснулся и пер еоделся в гражданку. Тимур сменил батарейки на своём портативном аудиоплеере «Сони Уокмен», которые только появились в продаже на чёрном рынке Дрездена. Это был наимоднейший аппарат и мечта всех молодых офицеров и прапорщиков гарнизона. Ещё у прапорщика Кантемирова на полигоне в домике и в комнате семейного общежития хранились по флакону настоящего французского одеколона «Cacharel pour L Homme» с металлическим подстаканником, купленные уже за западные марки в Интершопе*.
Отвлекусь немного за парфюмерию. И я бы вначале хотел уточнить, что прежде чем заиметь настоящий французский, не побоюсь этого слова - ОдЭкОлОн, крутому советскому прапорщику ГСВГ просто необходимо было вначале достать не менее крутые джинсы. И не какие - нибудь там местные ГДРовские штаны фирмы «Боксер» за сто марок, а настоящую американскую джинсу «Монтану» или «Левис страус» за триста марок. Затем надо было надеть импортный батник (рубашку) и обуть настоящие кроссовки «Адидас». Как утверждал в те времена местный фольклор: «Если ты носишь Адидас - тебе любая девка даст!». Чуть не забыл, на руках у клёвого пацана должны были быть обязательно импортные часы, лучше японские; но, на худой конец подойдут и «7 мелодий». И только после этого, когда ты упакован и готов внутренне и морально к приобретению настоящего парфюма, необходимо было обратиться к специалисту. В Шестьдесят Седьмом мотострелковом полку таким спецо м был начальник вещевого склада, прапорщик Толик Тоцкий, который до призыва в армию почти профессионально фарцевал парфюмом у себя на родине в городе Сумы. Ареста за спекуляцию удалось избежать только благодаря призыву на действительную военную службу. К начальнику склада обращались все, и в первую очередь жёны офицеров и прапорщиков. Прапорщик Тоцкий даже имел честь проконсультировать по этому жизненно важному вопросу жену командира полка и супругу начальника штаба. Толик и посоветовал своему коллеге по службе приобрести именно этот французский одеколон, добавив при этом, что бабы будут вешаться на шею Тимура только от одного запаха. В те далёкие былинные годы ещё не было компромиссов в парфюмерии, никакого унисекса и непонятной гендерной принадлежности. И если одеколон был для мужчин - значит, был для мужиков! И в те времена паскудных парфюмов ещё не умели делать. От любого одеколона шёл правильный, долгий шлейф, а запах был просто несмываем. И в любом приличном обществе с ходу могли определить, что на тебе именно французская туалетная вода, а не советский ширпотреб. Хотя прапорщику Кантемирову доставляло истинное удовольствие после бритья набрать в ладошку «Шипра» и окунуть свой свежевыбритый подбородок в родной одеколон с возгласом: «Бляха-муха!». Совсем как отец в Тимуркином детстве. И эта ежедневная процедура по утрам сильно поднимала Тимура в собственных глазах. Он был мужиком! И ещё однажды прапорщика Кантемирова удивила просьба соседки по семейному общежитию, жены молодого офицера, не выбрасывать пустой флакон от импортной парфюмерии. Новые хозяева затем налили в освободившуюся тару польский одеколон и поставили на видное место в стенку, перед корешками подписных изданий. И это тоже было круто! В глубинке Советского Союза, в свободной продаже были в основном одеколоны: «Русский лес», «Тройной», «Шипр» и от комаров очень годился «Красная гвоздика». Конечно, при очень больш ом желании можно было «достать» и настоящую французскую парфюмерию, которую периодически «выкидывали» в продажу в центральных магазинах Москвы и Ленинграда. С применением мер предосторожности можно было и надыбать «чеков» по чёрному курсу и купить парфюмерию в инвалютных магазинах «Берёзка». Французские духи доставались советским женщинам всякими правдами и неправдами и стоили больших усилий: узнать, достать, урвать и простоять в очередях. Поэтому тема парфюма в Советском Союзе была всегда актуальна и не остановится здесь на заграничном одеколоне советского прапорщика.
Следующей задачей для влюблённого молодого человека был выбор аудиокассеты для плеера. Тимур в основном слушал рок, и в основном хеви-метал. А вдруг Дарья Михайловна в автобусе соизволит музыку послушать? А вот нате Вам с нашим превеликим удовольствием! Но, не станешь же предлагать целому преподавателю Blac Sabbath, например, или нам Judas Priest. Тимур представлял свои дальнейшие действия так - заходит он значит в автобус, весь такой красава ультрамодный с наушниками на шее, а салон тут же заполняется ароматом Кашарель. Глазища генеральской дочери сразу загораются, а римский носик по запаху начинает инстинктивно и хищно искать добычу в виде простого советского прапорщика. А вот затем приходит очередь прекрасных ушек. И для этого надо было подобрать соответствующую музыку. Не Шурика же с гитарой тащить за собой в салон автобуса? Хорошо в домике хранилась одна кассета Битлз. Классика всегда останется классикой! Тимур так размечтался о следующей встрече с генеральской до чкой, что чуть не прослушал сигнал с Центральной вышки об окончании стрельб. Быстро нацепил на бок свой музыкальный аппарат, наушники закинул на шею, схватил букет, выскочил во двор и, подозвав к себе сержанта Басалаева, дал ему ещё вводную по работам на стрельбище в своё отсутствие. Полигонная команда собиралась к обеду, и со стороны бойцов старшего периода послышались различные смехуёчки по поводу букета и внешнего вида их командира. Прапорщик Кантемиров только шутливо пригрозил солдатам кулаком и свистнул Абрека. Пёс подошёл с виноватым видом и поджатым хвостом. Тимур вначале почесал собаку за ухом, затем погладил по спине и сказал: «Ну что, предатель? Прощаю тебя. Остаёшься здесь за старшего». Просто нормальные парни и самцы не должны ссориться из-за баб и самок. Не мужское это дело!
Начальник войскового стрельбища Помсен немного обогнул дорожку к Центральной вышке так, чтобы его сразу не было заметно с окон автобуса, и заскочил в салон вместе с последними учениками. Погода стала меняться, на советский полигон стал наступать неожиданный саксонский туман. Молодая учительница сидела у окна и задумчиво смотрела на домик казармы полигонной команды, поэтому не заметила появления прапорщика Кантемирова во всей свой красе. А он так старался! Да и рядом с ней были два верных лейтенанта политотдела штаба армии, которые пытались её развеселить анекдотами про курсантов и их подруг. Зато на прибытие молодого человека враз обратили свое женское внимание несколько старшеклассниц с передних сидений. Послышались возгласы: «Тимур, садитесь с нами!», «А какая у Вас музыка в наушниках?» и «Ах, французский одеколон. Да я сейчас отдамся!». И раздался громкий девичий смех. Вообще дети военных взрослели раньше своих гражданских сверстников. На эт о влияли и постоянная смена места жительства, и частая смена школ, и новые одноклассники, иногда не совсем дружелюбные. Многим парням и девчатам часто приходилось доказывать своё место под солнцем в этом непростом школьном мире. Особенно раньше взрослели старшеклассницы. Выпускников гарнизонных школ родители должны были отправить в Советский Союз в обязательном порядке. Тимур неоднократно видел надпись на стене дрезденской школы: «Ни одной целки в Союз!». Этот крик девичьей души постоянно стирали, но лозунг свободной любви появлялся вновь и вновь. Прапорщик Кантемиров знал о многих любовных историй со старшеклассницами от своих сослуживцев, да и солдат в том числе. Иногда эти «лав стори» заканчивались весьма печально. А Тимуру вполне хватало немочек и вольнонаёмных женщин вокруг.
И раз «пошла такая пляска» за лямур остановимся немного на немочках и советских «вольняшках» соответственно. Итак, «Die Deutsche junges Madchen» делились на правильных и неправильных. Правильные немецкие девушки никогда сами не общались с советскими военнослужащими, некоторые из них даже презирали советских солдат и офицеров. Сказывалось воспитание родителей. Но, иногда на официальных встречах с советскими военнослужащими этим правильным фройляйн поневоле приходилось представляться и проводить время за одним столом с русскими. И раз им руководство учебного заведения или предприятия сказало: «Дружба - Freundschaft», значит будь добра и улыбайся своим завоевателям. Вообще, немцы - очень законопослушная нация. У них даже блатной мир какой-то неправильный. Но, об этих особенных камрадах поговорим позже. Очень даже правильной немочкой была подружка Тимура Ангелика Шмидт. И познакомились то они случайно. Прапорщики Тоцкий и Кантемиров играли в настольный теннис в немецком парке прямо около нашего госпиталя. Да, вот так вот запросто военнослужащие Советской армии в свой редкий, безветренный и солнечный выходной день могли перекидывать шарик в пинг - понг в немецком парке. Везде были разбросаны всепогодные теннисные столы из гранита, оставалось только принести с собой сетку, ракетки и шарик. И играй совершенно бесплатно, сколько твоя загадочная душа пожелает. Оба теннисиста были в шортах и майках, и с неуставными причёсками. Белобрысый и статный украинец Толик вообще походил на настоящего арийца. У Толика был какой там школьный разряд по настольному теннису; а Тимур, как и любой боксёр, просто уважал эту игру на реакцию и силу удара рук. Парни разыгрались не на шутку и не сразу заметили, как к ним подошли немецкие девчата. Подруги приняли русских за своих и сразу поинтересовались, что эти интересные спортивные парни делают сегодня вечером. Тимур успел незаметно шепнуть Толяну о якобы их полной безграмотности в местном наречии, и стал знаками показывать фройляйн, что они русские офицеры и плохо учились в школе, не знают немецкого языка, так как получали только двойки и единицы (высшие отметки в немецких школах) и за это их учителя отправили в Советскую армию подальше от родного дома. И на живом примере Толика просто взял и шутейно пнул товарища под зад и показал немецким девушкам - мол, вот так они после плохой учёбы в школе и пинка преподавателей оказались в Дрездене. Немочек удивили и развеселили эти необычные и компанейские русские парни. Раньше они таких весельчаков не встречали, и подружки представились сами: Ангелика - Гели и Габриэла - Габи. После чего стали между собой спокойно обсуждать достоинства новых знакомых. Эти же русские двоечники всё равно ничего не понимают! И если наши старшеклассницы взрослели быстро, то юные немочки могли им дать фору на сто очков вперёд. По поводу секса они были намного грамотней, опытней и свободней. И опять же в каждом немецком платном туалете стояли автоматы для продажи презервативов. Тимур от тайно прослушанного девичьего разговора даже покраснел и из-за прилива крови в нижнюю часть тела перестал улыбаться и пропустил несколько очков на радость сопернику. Договорились встретиться вечером на дискотеке в самом крупном ночном баре «Эспланада» в историческом центре города. Тимур знал, что в этот ночной бар очень сложно попасть, билеты покупались за месяц. Девушки смогли объяснить, что проходные билеты им выделили по комсомольской линии в Союзе Свободной Немецкой Молодёжи. (нем. Freie Deutsche Jugend, FDJ). Похоже, эти девчонки были ещё и активистками.
Советские прапорщики тщательно приготовились к встрече и оба, благоухая Кашарель, встретились в баре с фройляйн. Подружки пришли ещё с тремя девушками, как оказалось, они учились в одной группе техникума (нем. Fachschule). Тут подтянулись друзья Тимура палестинцы, которых советский прапорщик быстро попросил по-русски не выдавать его знания немецкого языка. Арабы были за переводчиков, и компания получилась очень даже тёплой. Водка, вино и пиво лились рекой весь вечер. Две девушки покинули стол и стояли рядом у колонны, чтобы лучше видеть сцену, где играла местная группа. К одной из них подошёл молодой чернокожий кубинец, взял за руку и попытался пригласить её на танец. Девчонка что-то резко ответила, и горячий кубинец тут же влепил ей в ответ звонкую пощёчину. Тимур с Ангеликой сидели ближе всех за столом. Советский прапорщик быстро снял с руки свои часы и на чисто местном наречии спокойно произнёс свой спутнице: «Ангелика, подержи пока мои часы, пожалуйста», быстро встал и провёл кубинцу хук слева. Удар получился не менее громким пощёчины, а кубинец вдобавок остановился головой об колонну. Музыка резко прекратилась. Кубинцы сидели недалеко за отдельным столом и все одновременно вскочили и направились к Тимуру. С нашей стороны подтянулись арабы и Толик с пустой винной бутылкой в руке. Намечалась грандиозная интернациональная драка! Международного скандала не получилось, так как перед кубинцами встал их старший по производственному обучению, огромный негр по фамилии Стивенсон (для друзей просто Стив), а перед арабами возник бармен и хозяин заведения, высокий рыжеволосый немец с бакенбардами по имени Эрик. Тимур и Стив были знакомы, кубинцы постоянно покупали у наших военнослужащих радиоаппаратуру, и прапорщик Кантемиров подогнал им несколько радиоприёмников и проигрывателей пластинок. И как - то раз Стив попросил его привезти из Союза банты для его дочерей - близняшек, которые должны были пойти в этом году в школу. На Кубе даже банты для девочек были огромным дефицитом. Тимур в очередном учебном отпуске в Ленинграде купил пару ярких девчачьих портфелей, набил их тетрадями и альбомами для рисования, запихнул туда кучу разноцветных карандашей, авторучек и пеналов, добавил наших шоколадок и закончил сюрприз для кубинских первоклашек бантами на всю школу. Радость Стивенсона просто не описать словами, а его благодарность не знала границ. Прапорщик Кантемиров со словами: «Стив, это же детям!» категорически отказался от денег молодого папы и в тот вечер после кубинского рома так и не смог уйти домой, упал с возгласом: «Йо-хо-хо, и бутылка рому!» и уснул прямо на полу кубинской общаги. Хорошо хоть матрас постелили. Стивенсон хотя и был старшим у своих собратьев, но всё равно плохо говорил по-немецки. Хотя немного знал русский язык от наших военнослужащих на Кубе. Вообще кубинцам немецкий язык давался очень трудно. Например, даже русское название города Лейпциг, по правильному берлинскому пр оизношению звучит как Ляйпцик, по-саксонски - Ляйпцишь, а по-кубински - Липси. Вот и пойми их, этих горячих кубинских парней. С помощью Тимура как переводчика с немецко - русского на кубинский переговорщикам Стиву и Эрику удалось выяснить, что нокаутированный кубинец хотел пригласить немецкую девушку на танец, а она отказала ему и обозвала «Чёрной свиньёй» (нем. Schwarz Schwein), что было не совсем интернационально. В итоге девушка извинилась, Тимур с палестинцами накрыли поляну на радость всем кубинцам, а Эрик не стал вызывать полицию и предложил советскому прапорщику чаще заходить к нему в ночной бар. И заодно попросил при случае захватить «Килек в томате». Все эти переговоры внимательно фиксировала правильная немецкая девочка Ангелика Шмидт, которая затем протянула часы прапорщику и в присутствии своих подруг сказала с возмущением:
- Тимур, так ты говоришь по-немецки? Ты нас слушал в парке и всё понимал. Как тебе не стыдно?
Молодой советский гражданин прижал свои руки к груди и от всей души, честно глядя немецкой девушке в глаза, с лёгким акцентом произнёс:
- Ангелика, до нашей встречи с тобой я по-немецки знал только «Я хочу есть» и «Я хочу спать с тобой». Всё! А сегодня я целый день посвятил изучению прекрасного немецкого языка. Может быть, я такой вундеркинд?
Все фройляйн вместе с барменом враз развеселились от такого признания, а Эрик вдобавок выставил две бутылки шампанского от заведения для всей честной компании. Советское шампанское очень ценилось у немцев, и было самым дорогим напитком в ночных барах Дрездена. И прапорщики оценили этот шикарный жест, и в следующий раз Тимур с Толиком подогнали в этот ночной бар целую упаковку дефицитных советских консервов. Так и притащили вдвоём в сумке.
А в этот вечер друзья переночевали в небольшой двухкомнатной квартире Габи, мама которой работала в ночную смену. Место хватило обоим парам. До этого случая прапорщик Кантемиров почти шесть месяцев встречался с новой продавщицей магазина отдельного танкового батальона, стоявшего впритык к полигону. Продавщицу звали Верой, она была родом из Кемерово, старше Тимура ровно на десять лет и успела научить молодого прапорщика кое-чему в плане личных отношений. До Веры у Тимура были ещё вольнонаёмные подружки с медсанбата. Поэтому в первую ночь с Ангеликой Шмидт молодой человек предполагал, что он в сексе со своим жизненным опытом будет ведущим в паре с немецкой подругой, а она ведомой. Всё получилось с точностью до наоборот! Гели оказалась ненасытной и опытной фройляйн, и секс был для неё как борьба между мужчиной и женщиной. Простой дружеский «перепих» она не признавала и постоянно экспериментировала. За этот период знакомства с Ангеликой молодому человеку удалось потра хаться в самых неожиданных местах: под мостом реки Эльба, на Северном кладбище города у кирхи и в Трабанте (крайне неудобная машина для этого дела). А столы для тенниса в парке у госпиталя можно было уже назвать «супружеским ложем» молодой пары. И это было по - настоящему: «Дас ист фантастишь!». Вот тебе и комсомольская активистка! И иногда Тимуру казалось, что Ангелика таким образом просто мстит советскому прапорщику за безоговорочную капитуляцию своих дедов в мае 1945 года. И опять же политика вмешалась в личную жизнь этой темпераментной пары. Если в Советском Союзе везде бушевала Перестройка, громыхала Гласность, а впереди намечалось якобы Ускорение; то в Германской Демократической Республике был Орднунг (нем.Ordnung - порядок) и были Штази (нем. Stasi - Министерство государственной безопасности ГДР). Поэтому, когда студент Кантемиров, окрылённый вольным духом Ленинградского Государственного Университета, как то в перерыве между сексом заявил своей подружке, что произведение «Капитал» Карла Маркса - полный отстой и Ангелике пора выкинуть эту книжку со своей полки на свалку, то получил достойный отпор в духе марксизма-ленинизма. Правильная немецкая девушка заявила своему другу, что он поддался на провокации империалистов и пусть Тимур считает, что сейчас этими словами он дал ей пощечину. Советский юноша возмутился и сказал, что он в жизни не ударил ни одной девчонки и не ударит никогда. И вообще, никого не ударит открытой перчаткой, а только кулаком. Ссора в этот день была нешуточной и оказалась началом разлуки. Летом Гели окончила свой техникум и поступила в Лейпцигский Университет. Тимур не видел свою подружку уже более двух месяцев и считал себя свободным человеком. Да и расстался парень со своей немецкой девушкой с лёгким сердцем, так как от такой сексуальной жизни просто устал. Напомню, что у советского прапорщика была ещё армейская служба на полигоне со стрельбой днём и ночью. И ещё были некоторые сво и дела. За этот период постоянных любовных утех Тимур похудел на несколько килограмм и вновь вернулся в свою родную весовую категорию - веса «мухи».
Теперь немного отвлечёмся на неправильных немецких девушках. Это были страшненькие, но очень доступные девчата в основном из сельских мест. Они с удовольствием ходили на танцы в ГДО, флиртовали со всеми подряд и всегда готовы были отдаться любому холостяку гарнизона за кров, еду и водку. Все мы знаем, что страшных женщин не бывает, бывает только мало водки. Поэтому и эти боевые подруги пользовались у нашего брата вполне определённым успехом. Некоторые из них были со стройными фигурами и периодически жили в холостяцких общагах по несколько дней и ночей, переходя из комнаты в комнату. Любви и ласки хватало на всех страждущих, иногда даже перепадало солдатом срочной службы в кочегарках, на свинарниках, танкодромах и стрельбищах. Иногда немочки беременели и рожали. Полиция со слов молодой мамы и с помощью комендатуры быстро находили молодого папу и отправляли его в двадцать четыре часа в Союз дослуживать на благо родному Отечеству. Мама с ребёнком оставались на своей историческо й Родине. Периодически наши холостяки подхватывали от своих временных подруг различные венерические заболевания и тайно лечились в медсанбате и госпитале. В общем, как гласила армейская мудрость: «Попали мы служить в страну дождей, блядей и велосипедов».
А теперь нам пора вернуться в школьный автобус на войсковом стрельбище Помсен, где наш юный прапорщик просто смутился от неожиданных откровений старшеклассниц в присутствии свой учительницы. Тимура после Ангелики Шмидт уже сложно было удивить чем - то таким откровенным, но рядом была Дарья Михайловна, всё пошло не по задуманному ранее плану и прапорщик Кантемиров пошёл на экспромт и опять со словами: «Я даже не пытаюсь!» вручил дочери генерала свой букет, собранный под обстрелом с небольшим риском для своей жизни. Глаза девушки вспыхнули, но не будь Даша генеральской дочкой и учителем, если бы она не взяла себя в руки, спокойно приняла букет, вдохнула аромат полевых цветов и сухо произнесла:
- И это всё! А извинения?
Вдруг учителя немецкого языка совсем неинтеллигентно перебил один из лейтенантов, который неожиданно перешёл с Тимуром на ТЫ:
- Ни хрена себе! «Сони Уокмен». Дай послушать?
Тщательно разработанный план менялся по ходу движения школьного автобуса. Но, Тимур охотно снял с себя аппарат и вручил офицеру, который тут же нацепил наушники, включил аппарат и прямо под ушком Даши громко воскликнул:
- Ну, ни хрена себе! Битлз!
Дочь генерала сморщила свой носик и косо посмотрела на лейтенанта. Одним конкурентом стало меньше. А Тимур знаком показал офицеру, что в наушниках надо говорить тише, и вновь повернулся к девушке:
- Извинения будут обязательно, но, немного позже. Дарья Михайловна, вот даже саксонским ёжикам в этом тумане понятно, что мы с Вами абсолютно разные люди и у нас никогда не будет романтических встреч с поцелуями и вздохами под луной.
Тут генеральская дочь возмутилась:
- А это потому, что вы оценили себя на пять с плюсом, а меня на три с минусом?
- Конечно, нет, - вздохнул Тимур и впервые назвал учителя по имени, - Даша, Вы очень красивая девушка, но мы с в самом деле очень разные человеки, и поэтому у меня к Вам будет предложение в виде двухстороннего взаимовыгодного договора.
Всё же студент Кантемиров учился на юридическом факультете ЛГУ и заранее потренировался с этой фразой. Тут было главное зацепить интерес девушки, а потом уж как пойдёт. Даша клюнула:
- Это какой ещё договор?
Прапорщик Кантемиров вновь перешёл на официоз:
- Дарья Михайловна, я с Вашим папой стрелял недавно на спор из пистолета Макарова и остался должен генералу две бутылки пива. Согласитесь, это дело чести и долги надо отдавать.
- А мой папа Мастер спорта по стрельбе! - радостно доложила генеральская дочь.
- Об этом я немного догадывался, - улыбнулся Тимур, - но, прошу Вас заметить, сударыня, что я Кандидат мастера спорта по боксу и Вашего папу на ринг не приглашал.
- Так, понятно! А дальше, - уже с нетерпением спросила девушка.
- Вот! Вы, со своей стороны, приглашаете меня сегодня домой, и я возвращаю долг генералу. И, может быть, даже ужином накормите, - успел произнести Тимур, как его резко перебил звонкий девичий голос с глубины салона автобуса:
- И спать уложите!
И опять весь класс грохнул от смеха.
- Нет! Сегодня спать каждый будет в своей постели, - улыбнулся прапорщик Кантемиров. Дарья Михайловна тоже развеселилась и спросила:
- Так, с моей стороной договора мне всё понятно, - и вновь обратилась на ТЫ к молодому человеку, - а с твоей стороны какие будут действия?
- Завтра в городе, в ночном баре ««Эспланада», в 19.00. у немцев начинается праздник для молодёжи Erntedankfest (Праздник благодарения). Этот праздник проходит раз в году, и в этот бар билетов уже не достать. Но, у меня есть два билета, и я приглашаю Вас, Дарья Михайловна, поучаствовать в этом мероприятии.
И если для дочери генерала выход в местный свет на танцах в ГДО уже состоялся, то это приглашение было заманчивой возможностью показать себя для местной богемы и попрактиковаться в своих знаниях немецкого языка. На этот праздник, в этом ночном баре билеты практически не продавались, а расходились только по специальным приглашениям. И пропускали на это мероприятие или в национальных немецких костюмах, или в классических платьях для девушек и в костюмах - тройках для парней. Вот такой был дресс-код. А вообще то, прапорщик Кантемиров, мягко говоря, слукавил. Не было у него никаких пригласительных билетов, а был только знакомый хозяин этого заведения по имени Эрик; и, как запасной вариант, оставался сын прокурора города по имени Пауль. Прокурорский сынок наверняка сможет организовать билеты для Тимура с девушкой. Но, в этом случае советскому прапорщику придётся раскрыться и выйти из подполья. Что не сделаешь для дочери командующего армией? А в салоне автобуса тут же раздались зв онкие голоса: «Ой, возьмите нас с собой!», «Дарья Михайловна, отдайте нам прапорщика Тимура!» и тому подобные девичьи требования. И Даша приняла волевое решение:
- Я согласна! - и протянула Тимуру свою ладошку.
Молодой человек быстро и резко сжал руку учительницы так, что та только ойкнула, и торжественно произнёс:
- Стороны скрепили двухсторонний договор крепким рукопожатием!
Девушка тряхнула рукой и вдруг с улыбкой сказала:
- А у меня сегодня День Рожденья! Вот и будет для меня такой подарок.
- Ёшкин Кот! - воскликнул Тимур и обратился к старшеклассникам, - Народ, у вашего учителя сегодня именины, а вы ни сном, ни духом? Нехорошо! А теперь давай все вместе - ПОЗДРАВЛЯЕМ!
И салон автобуса вздрогнул от одновременного поздравления своему учителю. Тимур не знал, что до этого момента у классного руководителя со своими учениками за первый месяц обучения были напряжённые отношения. В классе организовалась группировка парней и девчат под предводительством уже знакомых нам Безбородова Александра и Паклина Андрея, которые ни в какую не хотели воспринимать всерьёз свою молодую училку и по всякому доставали её. А Дарья Михайловна уже начала задумываться об ошибке в выборе своей профессии. Но, сегодня, после стрельбы вожаки этого движения сами вдруг отозвали Дашу в сторону и извинились перед ней. И это был нормальный пацанский поступок. Затем парни поделились со своими сверстниками о подмоге прапорщика Кантемирова в дальнейших разборках с немцами, и, учитывая интерес Тимура к учительнице, старшеклассники решили больше с ней не связываться. Ещё утром в одном автобусе находились две конфликтующие стороны, а с войскового стрельбища Помсен уже ехал обратн о дружный класс во главе со своим очаровательным преподом. А информация об участнике драки за дрезденском вокзалом стала распространяться со скоростью передвижения этого школьного автобуса. Поэтому вопрос раскрытия инкогнито прапорщика Кантемирова оставался только вопросом нескольких дней. Тимур задумался и потом спросил девушку:
- Так у вас, наверное, будет полон дом гостей?
- Нет! Только дядя Толик придут с женой. Мы же здесь пока никого не знаем, - вздохнула генеральская дочка.
Это был неожиданный удар со стороны Дарьи Михайловны. Прапорщик Кантемиров уже был наслышан про дядю Толика - друга генерал-лейтенанта Потапова, начальника Особого отдела Первой Танковой Армии, полковника Кузнецова Анатолия Жановича. Этот контрразведчик с непонятным французским отчеством появился в гарнизоне с весны этого года, немного раньше своего товарища. От своего особиста полка прапорщик знал, что Потапов и Кузнецов дружат давно, и что главный контрразведчик армии успел повоевать в Афганистане и имеет орден Красной Звезды. С кем, с кем, а с полковником Кузнецовым Тимур сегодня никак не ожидал встретиться. Но, отступать было уже некуда, позади был только полигон Помсен. Прапорщик Кантемиров ещё раз уточнил у Даши время своего прибытия - ровно в 20.00. и вышел у общежития немного раньше школьников.
У молодого человека было ещё два часа в запасе для подготовки к встрече с семьёй генерал-лейтенанта Потапова. И за это время Тимур успел проконсультироваться со своим приятелем Толиком по поводу духов для девушки и получил короткий и исчерпывающий ответ: «Только Chanel No.5». Затем переоделся в свой любимый классический костюм тёмно синего цвета на белую рубашку с чёрными туфлями, вынул из тайника сто западных дойчмарок, добавил к ним пару сотен социалистических денег и отправился за подарком для именинницы. Ещё Тимур захватил из дома самый крутой полиэтиленовый пакет из под проданных ранее джинс. Как говориться: «Гулять, так гулять! Стрелять, так стрелять!». Прапорщик Кантемиров решил твёрдо завоевать сердце Даши и пошёл ва-банк. И для него было уже не важно, какие там особисты окажутся в гостях у генерала. Советский военнослужащий аккуратно, сохраняя меры предосторожности, зашёл в Интершоп гостиницы «Меркурий» для западных туристов, быстро приобрёл там две самые большие и дорогие банки пива и средний флакон французских духов. И попросил ещё симпатичную продавщицу убрать с купленного товара все фирменные бирки магазина и сложить покупки в его пакет. Хорошо, что в те времена на товарах не было штрих-кодов, пришлось бы соскабливать штык-ножом. За всё, про всё ушло около семидесяти дойчмарок. И если взять курс валюты один к семи, за который сбывал деньги Тимур, то это сумма была его среднемесячной зарплатой. Затем прапорщик зашёл на вокзал и купил три самые красивые розы разных цветов: бордовую, красную и белую. У человека же День Рожденья! Готовый и упакованный молодой человек двинулся потихоньку в сторону набережной реки Эльба. Семьи военнослужащих дрезденского гарнизона жили в основном на обычных городских улицах немецкого города. Жилые советские дома делились на благоустроенные ДОСы - это были обычные современные панельные пятиэтажки с центральным отоплением. В основном такие дома стояли по улице Курт Фиш ер Аллее, недалеко от Эльбы. В таких домах, в отдельных квартирах жили офицерские семьи. А семьи прапорщиков и сверхсрочников обитали в трёхэтажных неблагоустроенных семейных общежитиях, перестроенных из бывших кайзеровских казарм под жилые комнаты. Некоторые ещё оставались с печным отоплением. В таких общагах даже мансарды были приспособлены под отдельные небольшие комнаты. Как правило, там селились холостые офицеры, не желающие жить в общежитиях на территории части. В частном секторе по улице Клараштрассе стояли коттеджи для командования Первой танковой Армии. По этой же улице жили в отдельных коттеджах руководители города Дрезден. Это была так называемая «нижняя территория», где находились Штаб армии, ГДО и школа.
Семья командующего Первой Танковой Армией занимала самый красивый двухэтажный коттедж по элитной улице. И пока прапорщик Кантемиров спокойно подходил к «нижней территории», в доме генерала держали семейный совет. Гости, супруги Кузнецовы, можно было сказать, были частью этой семьи, так как дружили ещё с молодых лет и их дети выросли у друг друга на глазах. Причиной сбора была старшая дочь генерала. Семьи решили вместе отметить её двадцатидвухлетие и обсудить проблемы дочери в школе. Конечно, генерал-лейтенант Потапов хотел как лучше: и чтобы дочь была рядом, и чтобы смогла проверить себя в выбранной профессии, да и социалистической валюты подзаработать. А получилось как всегда! По большому счёту, не надо было молодого специалиста без опыта работы сразу бросать к старшеклассникам и назначать у них классным руководителем. Поработала бы пока с малышами, приобрела опыт, и там, глядишь, и втянулась бы в работу. Но, классный руководитель старшеклассников получал намного больше, чем при работе с первоклашками. Миром правят деньги! За первый месяц работы молодой преподаватель столкнулась с такими проблемами, о чём никто и никогда не учил её в педагогическом вузе. Тем более, при работе с детьми военнослужащих. Дарья жаловалась маме, что не знает, как справиться со своими учениками. Жена пересказывала генералу, а он только морщился от этой проблемы. Генерал-лейтенант Потапов многое мог в этой жизни, раз прошёл путь от командира танкового взвода до командующего Первой Танковой Армией. Но, опытный офицер не мог даже представить, что можно сделать с детьми в школе, чтобы они слушались его дочь - учителя? Вызвать родителей этих обормотов к себе и вставить им по «самое не балуй»? А они передадут это послание своим деткам через офицерский ремень? А толку? Только школу развеселишь! Главный контрразведчик тоже был не в силах ничем помочь в этом щекотливом деле. Два нормальных мужика уже битый час сидели и обсуждали впустую различные варианты выхода из этой школьной ситуёвины. Жёны переговаривались отдельно на кухне. Тут все услышали щелчок открывающегося замка, и в дом влетела раскрасневшаяся Даша с букетом ромашек в руке и затараторила с ходу:
- Дядя Толик, здрасьте! Тётя Настя, привет! Мама, папа у нас сегодня будет гость.
Дочь взглянула на огромные часы в углу прихожей и со словами: «Так мало времени осталось!» побежала к себе наверх переодеваться. Генерал с генеральшей опешили от такого напора и разительной перемены в настроении девушки. Ещё утром на работу уходил подавленный и растерянный ребёнок, а сейчас домой вернулась радостная и уверенная в себе дочь. Дарья переоделась в халат, спустилась, поставила букет в вазу и спросила участников тайного собрания по поводу её дальнейшей судьбы:
- Всё ещё сидите? Я же сказала - у нас будет гость. А стол ещё не накрыт.
- Перспективного лейтенанта с политотдела себе подцепила? - первым пришёл в себя генерал, - и как твои дела в школе?
- Папа, бери выше. Прапорщика с полигона! - рассмеялась дочка и добавила, - а на работе всё отлично. Никаких проблем!
- Прапорщик? - разочарованно протянула мама. А Потапов переглянулся со своим другом и спросил:
- Подожди, дочь! А как же твои старшеклассники - хулиганы?
- Папа, ты ничего не понимаешь! Я же сказала, что познакомилась на стрельбище с прапорщиком, его Тимур зовут. Вот Тимур сам отозвал этих парней, они поговорили, пожали руки, а потом Безбородов с Паклиным сами подошли ко мне и извинились. А ещё сказали, - Дарья на секунду задумалась и рассмеялась, - сказали, что если меня ещё будет кто-то доставать, они ему рыло начистят. Да, так и сказали - начистят рыло!
Папа помотал головой:
- Ничего не понимаю! Кто такой Тимур?
- Папа, вот ты уже целый генерал-лейтенант, а такой непонятливый! Прапорщик Кантемиров с полигона Помсен. Я его пригласила на День Рожденья, и мы завтра с ним идём в ночной бар к немцам. Мы так договорились. Папа, да знаешь ты его, он тебе две бутылки пива должен.
- Кантемиров, что ли? - догадался генерал, - нормальный прапорщик. На БМП станцевал недавно для меня. И в ЛГУ заочно на юридическом учится.
В тот момент генерал-лейтенант был готов хоть чёрта к себе в дом пустить, лишь бы снять с себя головную боль с проблемами дочери в школе. А Дарья вдруг удивилась:
- А Тимур мне ничего не говорил про свою учёбу! Да, папа, у меня к тебе серьёзный разговор. Вот ты, мастер спорта по стрельбе, вызвал простого прапорщика на спор стрелять и победил. Папа, а ты знаешь, что Тимур КМС по боксу? А если он тебя сегодня на ринг вызовет? Вот смеху то будет.
Генерал-лейтенант с полковником внимательно посмотрели на девушку:
- Стоп, дочь! А с этого момента поподробней. Кто КМС по боксу? Кантемиров?
Даша, довольная произведённым эффектом, пожала плечиками:
- Ну, конечно, папа! Вот какой ты непонятливый, ну кто же ещё то? У Тимура и значок КМС СССР на форме висит, и на скакалке так прыгает - одно загляденье.
В разговор вмешался дядя Толя:
- Дарья, а перевязку ты у прапорщика на руках не заметила?
Девушка задумалась:
- Так он в своих боксёрских бинтах бегал и со скакалкой в левой руке. Ой, дядя Толик, точно! У него же правая рука перевязана марлевым бинтом чуть ниже локтя была.
Даша улыбнулась, довольная своей внимательностью и зоркостью. А её папа добавил задумчиво:
- И немецкий хорошо знает, сам слышал.
Контрразведчик Кузнецов заметил:
- Вроде всё в цвет бьёт. Точно он! И сам к нам идёт. На ловца и зверь бежит!
И тут генерал-лейтенанта Потапова понесло:
- Ну, надо же, а? Ядрён - батон! Целый месяц весь гарнизон ищет этого «оберстлёйтнант Васья Соколофф», а этот боксёр со мной на спор стреляет, на броне танцует и на скакалке прыгает. И ни слова о себе. Вот, партизан, а? И сейчас ко мне ещё в дом заявится. Ну, погоди, прапорщик!
Генерала распирала буря чувств: это была радость за родную дочь и гордость за своего подчинённого, справившегося с немецкими уголовниками; и генеральский гнев за то, что он узнал то о прапорщике только сейчас и только от Дарьи. И, конечно же, генеральский гнев преобладал над всеми остальными чувствами. А куда без генеральского гнева в Советской Армии? А дочка генерала упёрла руки в боки и спросила строго:
- Папа, что вы с дядей Толей собираетесь сделать с Тимуром?
- Да не мешало бы его вначале выпороть, - отдышался генерал и предложил своему товарищу, - Жаныч, давай вмажем с тобой по стопарю для храбрости. А то этот КМС по боксу сейчас придёт и нас с тобой ещё поколотит. Ну, надо же, а! Вроде такой щупленький паренёк, с виду то и не скажешь, что боксёр?
Генерал подошёл к столу, разлил две стопки водки, чокнулся с полковником и лихо засадил стопарь под солёный немецкий огурчик. Затем ещё раз обратился к дочери:
- Да успокойся ты. Ничего плохого твоему Тимуру не будет. Немцы вон хотят его даже медалью и премией наградить. А мы твоего прапорщика немножко с дядей Толей пожурим по-отечески.
- Знаю я ваши «пожурим»! - дочь решила стоять за своего гостя до конца, - папа, дядя Толик, дайте мне сейчас слово офицера, что Тимуру ничего плохого не будет. А то я сейчас сама поеду на полигон и расскажу всё ему про вас.
- Поедет она! Декабристка нашлась. Сядь, дочь, к маме и слушайте все внимательно.
Дарья присела на диван к маме и тёте Насте, и все услышали гарнизонную версию драки на вокзале советского военнослужащего и сына прокурора города с местными уголовниками и про безуспешный поиск советского офицера - боксёра по имени Вася Соколов. Генерал добавил в конце этой криминальной истории:
- Этот боксёр ранен был в руку ножом и оказался теперь дружком нашей дочери. Это он, больше некому!
Возмущённая Дарья вскочила с дивана:
- Папа, никакой он мне не дружок! Мы с Тимуром даже вначале поссорились, а потом помирились.
- Ну, с тебя станется! - усмехнулась мама. А довольный своей речью генерал предложил полковнику:
- Жаныч, а давай ещё по сто?
- Всё! Хватит. Гостя дождитесь, а мы пока стол накроем, - строго сказала генеральша, и женщины пошли готовиться к встрече Тимура. А сам генерал только развёл руками:
- Ну вот! Дожили, блин! Теперь генерал с полковником будут сидеть и целого прапорщика ждать. И ведь ничего не поделаешь, товарищ полковник, сказали ждать - будем ждать.
Потапов с Кузнецовым, как нормальные мужики, всё же договорились не наезжать с ходу на Кантемирова, а помочь ему в дальнейшем нормально выйти из этого дела. Всё же, Тимур вон как Дарье помог с её учениками. Командующий с главным особистом не смогли, а начальник полигона смог.
Ну, может быть, выговор влепить этому борзому прапору для профилактики. Совсем невиновных в Советской Армии не бывает, и без наказания никак.
Праздничный стол был накрыт, именинница переоделась в парадное платье и получила подарки от родителей и друзей семьи. Даша по секрету успела рассказать маме и тёте Насте историю своего знакомства с Тимуром и о том, в какой именно ночной бар они пойдут завтра. Тётя Настя, как прожившая в Дрездене дольше генеральской семьи удивилась и сообщила товаркам, что русским в этот праздник в ночной бар «Эспланада» попасть практически невозможно, чем ещё больше подняла планку Тимура в глазах Дарьи. А прапорщик Кантемиров, совсем не подозревая о бурных событиях в генеральском доме и напевая: «Как хорошо быть генералом!», подошёл к генеральскому дому. Тимур после трёх лет сверхсрочной службы в ГДР перенял у немцев очень важное качество - прапорщик старался всегда быть точным и пунктуальным как немецкий автобус и прибывать точно в срок. Конечно, на службе в Советской Армии быть пунктуальным прапорщиком очень сложно, но начальник войскового стрельбища Помсен очень старалс я. Перед тем как нажать кнопку звонка Тимур на всякий случай переложил духи из пакета во внутренний карман пиджака. В это момент Даша взглянула на свои часики, вздохнула и сказала:
- Уже восемь часов, а Тимура всё нет.
- Да у твоего прапорщика ещё двадцать секунд в запасе! - генерал приблизил к глазам свои точные «Командирские». И как только дочь успела возмущённо ответить: «Папа, он такой же мой, как и твой!» раздался звонок входной двери дома.
- Нет, Анатоль, ты только посмотри. Секунда в секунду! - Потапов возмущённо приблизил свои часы к Кузнецову, - да это прапорщик просто издевается над нами. Щас я его!
Генерала опять охватила буря чувств от предвкушения праздничного стола и нормального разговора с парнем его дочери. И, конечно же, над всеми чувствами опять преобладал гнев генеральский. А дочь, подпрыгнув по девчачьи на одной ножке, закричала: «Ура!» и побежала открывать дверь своему гостю. Все взрослые посмотрели ей вслед и понимающе заулыбались. В комнату вслед за Дашей зашёл долгожданный гость с пакетом.
- Ну, заходи, студент! - Генерал-лейтенант встал со стула и протянул прапорщику руку, - знакомься: Анатолий Жанович со своей супругой Анастасией Петровной. А это моя вторая половина - Рената Рашидовна, между прочим, Кантемиров, землячка твоя с Казани.
Тимур крепко пожал руки мужчинам и подошёл к маме Дарьи, яркой восточной женщине, больше похожую на сестру девушки, чем на её маму, и со словами: «Вот теперь я понял, в кого именно такая красивая Ваша дочь» вручил ей бордовую розу. И в ответ услышал: «Мерси, молодой человек!». Затем повернулся к жене контрразведчика и с ловкостью фокусника выловил из пакета красную розу и протянул симпатичной женщине:
- А это вам!
- Учитесь, мужчины! - воскликнула «тётя Настя», посмотрела на офицеров и демонстративно вдохнула аромат цветка. Дарья рассмеялась и воскликнула:
- А почему маме розу, а имениннице ромашки?
- А характер весь в папу, - Тимур протянул девушке последнюю белую розу.
- О, папина дочка! - сказала, улыбаясь, мама.
И тут генерал-лейтенант возмутился своим праведным генеральским гневом:
- Подожди, прапорщик! А чем тебе мой характер не угодил?
- Да что вы, что вы, товарищ генерал-лейтенант! Да от Вашего характера вся Первая танковая армия в восторге. А что касается лично меня? Вот когда вы, Михаил Петрович, прибываете ко мне на полигон и стоите вот так и молчите, - молодой человек прошёл в центр комнаты, встал, широко раздвинув ноги, сцепил руки за спиной и стал осматривать всё вокруг, - Всё! Лично мне больше счастья не надо. Вы стоите и молчите, а я в тот момент самый счастливый прапорщик Советской Армии!
Прапорщик так точно изобразил генеральский взгляд, что все гости и хозяева грохнули от смеха. Сам генерал отсмеялся, протёр глаза и заявил:
- Ты мне, Кантемиров, зубы то давай не заговаривай. Долг принёс? Дело чести!
Тимур подошёл к праздничному столу, вынул из пакета две литровые банки заморского пива и со стуком поставил обе на стол. Если бы сейчас начальник войскового стрельбища Помсен поставил бы с таким же стуком на этот же стол пару ручных наступательных гранат РГД-5 - эффекта было бы намного меньше. В те былинные годы жестяная банка пива была такой же редкостью, как и японские часы «Сейко» на руке Тимура. Потапов с Кузнецовым подошли к столу и стали разглядывать капиталистические диковины. Генеральский гнев быстро сменился на генеральскую милость. Потапов задумчиво произнёс:
- Тимур, я даже спрашивать не буду, откуда у тебя это пиво. Только повторюсь - умеешь ты удивлять. Жена, давай бокалы.
Офицеры попробовали ногтем открыть металлическую тару, ничего не получилось. Потапов опять обратился к Кантемирову:
- Открывай сам, раз принёс. Но, только одну банку. Вторую оставлю себе на завтра.
Прапорщик быстро откупорил банку и разлил поровну всем в фужеры для шампанского, приготовленные мамой Даши в честь такого события - пить пиво из банки! Тимур тут же вспомнил, как в свой первый отпуск привёз домой бутылку немецкой водки и ликёра. Все гости, а отец ещё ради такого события, дегустации заграничного напитка, пригласил ещё и соседей, были очень довольны, хотя всем дегустаторам также досталось по чуть - чуть. Вот только водка не понравилась, а ликёр пришёлся по вкусу. А вообще прапорщик Кантемиров не любил пиво. Совсем. Абсолютно! Ни немецкое, ни чешское и тем более - советское. Из лёгких алкогольных напитков больше предпочитал вино. И больше всего прапорщика Кантемирова удивлял сам факт непонятной жажды офицерами и прапорщиками немецкого пива при возвращении из отпуска в ГДР. При пересечении польско-немецкой границы (по территории Польши поезд практически не останавливался, и выходить советским военнослужащим было категорически запрещено) вся мужская часть пассаж иров поезда Брест - Дрезден на первой же долгой немецкой станции тут же устремлялась в привокзальный гаштет пить пиво. В вагонах оставалась только женщины и дети, да и редкие парни вроде Тимура. В этот раз пришлось выпить свою долю и изобразить вместе со всеми полный восторг от заморского напитка. Вот только главный армейский контрразведчик вдруг задал профессиональный вопрос:
- Ловко банки открываешь, прапорщик. Где научился?
- Армейская смекалка, товарищ полковник, - улыбнулся Тимур.
Видимо, у Анатолия Жановича тоже проявился свой особый особистский гнев. Может быть, от вручённой розы Тимуром его супруге, а может быть, и от наглого ответа этого парня. Нам не дано понять загадочные души контрразведчиков. И особист резко спросил у Тимура:
- Это ты дрался у вокзала?
Генерал с полковником уже сидели за столом и смотрели на прапорщика, который стоял рядом с Дашей и с бокалом в руке. А у советского прапорщика тоже было право на свой гнев, да и рядом находилась такая девушка! Молодой человек постарался ответить сдержанно:
- Товарищ полковник, я знаю, кто Вы по должности и хорошо понимаю, что отвечать вопросом на вопрос - это вверх неприличия. Но, всё же спрошу. Вот, почему, как особисты, так сразу начинают тыкать взрослым незнакомым мужчинам?
Полковник усмехнулся:
- И что будет?
- Можно и в морду получить, - вздохнул Тимур, хорошо понимая, что зашёл слишком далеко.
- Так, «взрослый незнакомый мужчина», а тебе самому зубы не жмут? Давай без борзости в моём доме! - Генерал начал привставать, опираясь об стол на свои огромные кулаки.
- А в вашем доме меня обещали накормить вначале, а потом допрашивать, - парировал Тимур и посмотрел на Дарью.
И тут в «чиста пацанский базар» вмешалась супруга генерала:
- Так, дяденьки, оставьте мальчика в покое. Мальчик хочет кушать! - и обратилась к парню, - садитесь, Тимур, и не обращайте внимания на этих неотесанных мужланов. Начните с салата, потом я горячее подам.
Жена особиста только посмотрела на своего супруга и фыркнула. А дочь генерала снова взяла руки в боки и гневно обвела взглядом папу и дядю Толика. Женская половина была на стороне прапорщика. Генерал сел и только молча поднял руки вверх. «Хенде хох! Гитлер капут!». Наступила неловкая пауза. А Тимур сел, начал есть и одновременно говорить. Говорил подробно, ровно и спокойно. Начал с позднего возвращения с вокзала домой и закончил прибытием полицейских и скорой. Только ничего не сказал о том, где и кто сделал ему перевязку в тот вечер. Остальные гости просто сидели и внимательно слушали. Тимур одновременно доел салат и закончил свой рассказ. Затем взглянул на генерала:
- Михаил Петрович, а я бы сейчас с вашего разрешения водочки маханул?
- За встречу! - поднял указательный палец хозяин дома, и за столом сразу все загалдели и стали накладывать угощение. А генерал добавил:
- Кстати, прокурор Дрездена здесь рядом живёт, вниз по улице. Завтра заскочу, обрадую. Нашли, мол, мы наконец то этого «Васья Соколофф».
Вот только Анатолий Жанович ел молча, о чём то думал о своём, об особом и вдруг заявил Тимуру:
- Так ты - боксёр?
Прапорщик понял, что контрразведчик Кузнецов читал его донесения и, сопоставив услышанное, догадался, кто именно из агентов особого отдела сидит сейчас перед ним. Тимур только кивнул, а генерал сказал, улыбаясь:
- Да боксёр он, боксёр! Что, Жаныч, на спарринг решил Тимура вызвать?
Полковник отрицательно покачал головой и сказал прапорщику:
- У нас скоро стрельба из пистолетов в тире, там и поговорим.
Тимур вновь кивнул головой. После второй выпитой папа - генерал вдруг вспомнил о своей дочери:
- А у кого у нас сегодня День Рожденья? Кого мы сегодня будем за ушки дёргать?
- Ну, наконец-то! Спасибо, батюшка, что о дочке своей вспомнили. А то всё кого то в морду бить собираетесь, да стрелять готовитесь, - Даша опять посмотрела в сторону папы и дяди Толика. А Тимур понял, что пора вводить в действие тяжёлую артиллерию. Прапорщик сам разлил водку мужчинам и вино дамам, встал с рюмкой и сказал:
- Дарья Михайловна, я бы хотел вначале при всех извиниться перед Вами за сегодняшнее.
Даша тут же перебила Тимура:
- Да я вас давно простила уже. Как только мои ученики извинились передо мной, так и я вас заодно и простила. И не только простила, но и готова поцеловать.
Девушка начала привставать, а парень не ожидал такого напора:
- Даша, подождите! Я вас ещё с Днём Рожденья не поздравил. И у меня подарок есть.
И с этими словами вытащил из кармана пиджака духи и протянул дочери генерала. Дарья округлила свои глазища и ничего не могла сказать. Рената Рашидовна только произнесла: «Мамочки мои!», а Анастасия Петровна воскликнула: «Да это же Шанель номер пять!». С другого конца стола её супруг решил уточнить:
- Какая шинель?
Жена контрразведчика только махнула на супруга рукой и обратилась к Даше:
- Так, подруга! Давай делись подарком.
- Минуту, тётя Настя, - Даша обогнула стол и звонко поцеловала обалдевшего Тимура в щёку, вернулась и аккуратно распечатала упаковку. Дамы нанесли себе по дозе французского парфюма, и по дому поплыл такой аромат, что даже такие «мужланы», как генерал с полковником, получили лёгкий ольфакторный шок (лат. Olffactorius - обонятельный). А мама Дарьи добавила:
- Тимур, это же так дорого! Зачем такие траты?
- Рената Рашидовна, Анастасия Петровна и Дарья, если я вам скажу, во сколько мне обошлись эти духи, я сам опущу значимость своего подарка ниже плинтуса, - пошёл ва-банк прапорщик.
Супруга контрразведчика, как более разбирающаяся в ценах, томно промолвила молодому человеку:
- Так мы же здесь все свои.
Тимур улыбнулся:
- А потом меня ваш муж из этого дома отправит в другой дом. Казённый!
- Говори прапорщик, не стесняйся, - поддержал свою жену дядя Толя.
- Да, Тимур, давай выдавай нам свою военную тайну. Мы ни кому не скажем, - заговорщицки с улыбкой потянулась к Тимуру через стол Даша.
- Колись прапорщик. Это приказ! - сказал последнее слово генерал.
Есть! - весело ответил Кантемиров, и честно (ну, почти честно) признался:
- Эти духи я обменял за две матрёшки в общежитии Лейпцигского университета.
И победно обвёл взглядом всех вокруг. Мол, вот я какой! Ухарь. «Гулять, так гулять!». Генеральский дом замер. А генеральша, задумчиво глядя на уже такого дорогого гостя, сказала:
- А мы как раз из Союза привезли пять матрёшек. Нам друзья посоветовали.
У прапорщика Кантемирова в голове тут же щёлкнула цифра попадания на дойчмарки.
- И у нас пара матрёшка где-то осталось! - добавила весело тётя Настя.
Цифра увеличилась. А Тимуру было уже всё равно! Он был в центре внимания таких красивых женщин, и на одну из которых имел самые серьёзные виды. Одна из красавиц, а именно супруга контрразведчика, как самая практичная дама, спросила у Тимура:
- А что там, в Лейпциге ещё можно обменять или купить?
- Да всё подряд, начиная от женского фирменного белья и заканчивая радиоаппаратурой.
Тётя Настя повернулась к Даше:
- Так подруга! Тебе приказ - этого прапорщика от себя далеко не отпускать и держать на коротком поводке.
- Есть держать на коротком поводке! - рассмеялась дочь генерала.
Да, прапорщик Кантемиров, был готов и сам, без поводка, держаться всё ближе и ближе к этой девушке. Но, Тимур уже начал уставать, да и день выдался очень даже непростой. Молодой человек предложил дочери генерала прогуляться по набережной Эльбы. Дарья с удовольствием согласилась, и молодёжь покинула этот гостеприимный дом.