Александра Давид-Неэль
Посвящения и посвященные в Тибете

ГЛАВА IV

РАЗЛИЧНЫЕ ТИПЫ ПОСВЯЩЕНИЯ И ИХ ЦЕЛИ

Прежде, чем удостоиться какого-либо элементарного дам-нгага, новичок должен получить лунг – одно из низших посвящений. Значение лунга аналогично значению дам-нгага; кроме того, это "совет" или наставление, хотя значительно менее серьезного характера и не всегда связанное с религиозными задачами, к тому же даваемое не обязательно ламой.

Никакое обучение, будь то грамматика или какая-либо иная наука, не начинается в Тибете без выполнения ритуала лунг. Например, юноша хочет изучить азбуку. В день, найденный астрологом, или нгоншей (провидцем) благоприятным, молодой человек, взяв с собой кхадак18 и подарки по своим средствам, направляется к наставнику, чьим учеником он хочет стать. В том случае, если выбранный учитель монах, то кандидат в ученики трижды припадает к его стопам. Если же он светский человек, то ученик ограничивается тем, что вежливо кланяется, обнажая при этом голову. После этого он почтительно садится перед учителем, сидящим выше него на стопке специальных матов. Учитель читает вслух краткое обращение к бодхисаттве – покровителю науки джампалянг, после чего чрезвычайно торжественно произносит по порядку все тридцать букв тибетского алфавита: ка-кха-га-нга и т. д. Потом, прежде чем отпустить ученика, наставник советует ему несколько раз повторить формулу Юм-ара-па-ца-на-дхи-ди-ди-ди-ди", которая, по мнению тибетцев, улучшает умственные способности.

Если даже подготовку к изучению азбуки необходимо сопровождать ритуалом, то совершенно ясно, что более высокое знание не может быть получено без серьезной предварительной процедуры.

Даже если человек хочет прочитать религиозную книгу с целью выучить ее наизусть и таким образом обрести определенные достоинства19, то и тогда лунг считается совершенно необходимой подготовкой. Как было только что описано, набожный мирянин или монах низшего ранга после обычных поклонов ниц и подношений должен скрестив руки почтительно слушать, как лама читает книгу.

Пренебрежение этим ритуалом делает чтение книги в какой-то мере незаконным, и более того – подобное пренебрежение лишает человека возможности достижения какого бы то ни было религиозного достоинства или положительного результата.

Часто бывает, что отправляющий службу лама ничего не объясняет своим слушателям, и те покидают его, не поняв ни единого слова. Более того, нередки случаи, когда и сам чтец разделяет их незнание, но это почти не оказывает влияния на большинство верующих20.

Даже простое повторение наизусть широко известной формулы-мантры "Ом мани падме хум!" требует предшествующего лунга. Мани-лунг, как он называется, в общем случае выглядит так:

После поклонений, подношений и возжигания благовоний каждый кандидат по очереди подходит к отправляющему службу ламе, в руках у которого находятся четки. Лама кладет палец верующего и свой собственный на одну из бусин четок, произнося при этом слова "Ом мани падме хум!". Лама может повторить подобное со всеми ста восемью бусинами четок или же произнести формулу всего лишь один раз для одной бусины, предоставляя верующему продолжать самостоятельно.

Иногда группа верующих, сидя перед ламой, внимает тому, как он повторяет эту мантру на своих четках сто восемь раз. Каждый из присутствующих на своих четках одновременно с ламой передвигает бусину, мысленно повторяя ту же формулу. Существуют и другие методы.

Мани-лунг и другие лунги, доступные обычным людям, – всего лишь жалкая имитация больших ангкуров, хотя и основаны на том же самом принципе.

Церемония, называемая учителями-мистиками тем же словом "лунг", существенно отличается от вышеописанной. У них она соответствует формальному принятию кандидата в ученики, который в дальнейшем получит и дам-нгаг. Обряд имеет целью создание мистических и психических уз между новым учеником и "его ламой", и более того – со всеми наставниками, которые предшествовали данному ламе в последовательных воплощениях лоб-гьюда. Фактически, это принятие неофита в религиозную семью.

По этому случаю строится кйилкхор и призываются божества-покровители и ламы – духовные предтечи данного гуру. Когда ритуал закончен, или же на следующий день, новичку даются наставления по теме медитации и психической тренировки. По прошествии неопределенного периода проверки может быть дарован и ангкур.

Хотя нам приходится использовать здесь слово "посвящение", следует отметить, что в Тибете смысл этого слова отличается от принятого на Западе. Основная идея, которую мы вкладываем в слово "посвящение", – это передача тайного учения, приобщение к знанию определенных мистерий, тогда как ангкур, помимо всего прочего, есть передача некоей энергии, силы посредством определенного психического процесса. Преследуемая при этом цель – наделить посвящаемого способностью выполнять некоторые особые действия или практиковать определенные упражнения, направленные на развитие физических и интеллектуальных способностей.

Сакраментальные посвящения характерны не только для ламаизма. В различных формах они встречаются во всех религиях. Прямым предтечей ламаистского ангкура является индуистский абхишека. Между тем, вполне вероятно, что еще до распространения тантрического буддизма в Тибете последователи традиции бон уже применяли сам чтец разделяет их незнание, но это почти не оказывает влияния на большинство верующих20.

Даже простое повторение наизусть широко известной формулы-мантры "Ом мани падме хум!" требует предшествующего лунга. Мани-лунг, как он называется, в общем случае выглядит так:

После поклонений, подношений и возжигания благовоний каждый кандидат по очереди подходит к отправляющему службу ламе, в руках у которого находятся четки. Лама кладет палец верующего и свой собственный на одну из бусин четок, произнося при этом слова "Ом мани падме хум!". Лама может повторить подобное со всеми ста восемью бусинами четок или же произнести формулу всего лишь один раз для одной бусины, предоставляя верующему продолжать самостоятельно.

Иногда группа верующих, сидя перед ламой, внимает тому, как он повторяет эту мантру на своих четках сто восемь раз. Каждый из присутствующих на своих четках одновременно с ламой передвигает бусину, мысленно повторяя ту же формулу. Существуют и другие методы.

Мани-лунг и другие лунги, доступные обычным людям, – всего лишь жалкая имитация больших ангкуров, хотя и основаны на том же самом принципе.

Церемония, называемая учителями-мистиками тем же словом "лунг", существенно отличается от вышеописанной. У них она соответствует формальному принятию кандидата в ученики, который в дальнейшем получит и дам-нгаг. Обряд имеет целью создание мистических и психических уз между новым учеником и "его ламой", и более того – со всеми наставниками, которые предшествовали данному ламе в последовательных воплощениях лоб-гьюда. Фактически, это принятие неофита в религиозную семью.

По этому случаю строится кйилкхор и призываются божества-покровители и ламы – духовные предтечи данного гуру. Когда ритуал закончен, или же на следующий день, новичку даются наставления по теме медитации и психической тренировки. По прошествии неопределенного периода проверки может быть дарован и ангкур.

Хотя нам приходится использовать здесь слово "посвящение", следует отметить, что в Тибете смысл этого слова отличается от принятого на Западе. Основная идея, которую мы вкладываем в слово "посвящение", – это передача тайного учения, приобщение к знанию определенных мистерий, тогда как ангкур, помимо всего прочего, есть передача некоей энергии, силы посредством определенного психического процесса.

Преследуемая при этом цель – наделить посвящаемого способностью выполнять некоторые особые действия или практиковать определенные упражнения, направленные на развитие физических и интеллектуальных способностей.

Сакраментальные посвящения характерны не только для ламаизма. В различных формах они встречаются во всех религиях. Прямым предтечей ламаистского ангкура является индуистский абхишека. Между тем, вполне вероятно, что еще до распространения тантрического буддизма в Тибете последователи традиции бон уже применяли посвящения, отзвуки которых и по сей день встречаются в ламаистских ангкурах. Санскритский термин "абхишека" обозначает "кропить", "посвящать помазаньем". Интересно отметить, что тибетские переводчики [лоцаба], перевод которых неизменно бывает очень точным, отступили от индийского значения этого слова и использовали термин "анкурба" – буквально: "передача энергии".

Намеренный выбор этого слова становится еще более очевидным из того факта, что они выражают идею окропления иным термином – туйсолба, означающим очистительный ритуал, в корне отличный от ангкура.

Ламаисты выделяют три категории обучения, три категории методов и практик и три типа соответствующих им посвящений: экзотерическое [ши], эзотерическое [нанг] и мистическое [нгаг]. Кроме того, каждый из них подразделяется на три уровня: общий, средний и высший – причем каждый уровень содержит еще несколько разновидностей.

Эзотерическая категория охватывает большое число лунгов и ангкуров. Многие из этих последних представляют собой разновидность ритуального подношения верующего кому-либо из выдающихся личностей ламаистского пантеона. Следствием такого подношения является установление связей между могущественным существом из иного мира и его преданным слугой здесь, на земле, что напоминает отношения между римскими патрициями и их клиентами. В большинстве случаев следствием такого покровительства является процветание и долгая жизнь без болезней, счастливое перерождение в раю и т. п.

Наиболее популярным является посвящение Ченрези бодхисаттве Бесконечного Сострадания и Джамбале [санскр. бодхисаттва Манджушри], дарующему проницательный ум.

В среде магов невысокого уровня выполняются некоторые посвящения, цель которых – обеспечить новичку покровительство одного из многочисленных демонов, охраняющих адептов от околдования.

Охотники получают специальное посвящение, делающее их слугами и подзащитными различных духов, которых они должны соответствующим образом почитать и подносить им в дар части убитых ими животных.

Говорят, что "посвященные" этой категории могут охотиться лишь в определенные дни, а при нарушении этого запрета им грозит наказание в виде болезней, насылаемых на них теми же самыми духами.

Некоторые из этих дней, – особенно дни полнолуния, – отведены буддистами для медитации и размышлений об Учении и для свершения благих дел. В эти дни верующие должны воздерживаться, даже более, чем в обычных случаях, от убийства любого живого существа, включая и мельчайших насекомых. Вопиющее нарушение буддийского запрета о неубиении вызывает среди тибетцев еще большее порицание, чем где бы то ни было. Но тем не менее этот запрет, особенно в пограничных областях, носит скорее теоретический, чем практический характер.

Ангкуры Падмасамбхавы, различных дакини, бодхи-саттв и многие другие могут быть либо полуэзотерическими, либо полностью эзотерическими.

Падмасамбхава, буддийский тантрический маг, проповедовал в Тибете приблизительно в VIII веке н. э. Его ангкур передает дух тайных методов.

Ангкур дакини связывает с ними посвящаемого и они преподают йогу, различные мистические учения и искусство магии.

Ангкур бодхисаттв [тиб. чангчуб семпа] связывает верующего с Владыками Бесконечного Сострадания (из которых самый известный – Ченрези) и позволяет верующему, опираясь на их пример, вступить на путь почитания и бескорыстного служения всем живым существам.

К той же категории относится ангкур Долмы21 и ангку-ры других божеств и богинь, слишком многочисленных, чтобы их здесь перечислить.

Некоторые посвящения с одним и тем же названием подразделяются на три формы: экзотерическую, эзотерическую и мистическую. Они даются в той или иной из этих форм – на низшем, среднем или высшем уровне, в зависимости от психологического статуса кандидата.

Различные ангкуры йидамов принадлежат к той или иной из этих высших категорий; эзотерической или мистической – в соответствии с наставлением по ходу или после окончания ритуала. Йидам ламаистов некоторые авторы сравнивают с ишта-девата индуистов. Ишта (букв, "желанный") – это титул, который индуистский верующий присваивает тому или иному божеству, избранному в качестве не столько защитника, сколько объекта страстной любви [бхакти]. Отличительной особенностью бхакти является совершенно бескорыстная любовь верующего-бхакта к своему богу. В бхакти полностью отсутствует элемент заинтересованности, характерный для того верующего, который рассчитывает на некое "воздаяние" со стороны почитаемого им бога. Один бхакта сказал мне: "Мой Бог может низвергнуть меня в ад и там терзать меня, если будет на то его воля, но и среди мук я буду радоваться, зная, что они доставляют ему удовольствие". Согласно санскритскому высказыванию, часто повторяемому бхактами, верующий должен любить своего бога, "как блудница своего любовника", то есть страстно и безумно, не обращая ни на что внимания. Индуистский верующий надеется на встречу в будущей жизни со своим ишта-девата или на возможность вступить с ним в мистический союз. По существу, возведенное на духовный уровень блаженство, о котором он мечтает, ничем особо не отличается от испытываемого влюбленной женщиной, соединяющейся со своим любимым.

Мистицизм такого рода совершенно неизвестен в Тибете. Здесь йидамы играют совсем иную роль; их почитание не дает никакого повода для проявления "духовной чувственности".

Согласно эзотерической точке зрения, йидамы – это могущественные существа, которые охраняют тех, кто их почитает. Эзотерическое учение изображает их как оккультные силы, а мистики рассматривают их как проявления энергии, присущей телу и психике. Такое краткое объяснение, конечно, очень неполно.

Любой бодхисаттва может быть выбран и как йидам, но когда (что часто случается) он существует в двух ипостасях, одна из которых благая, а другая гневная22, то, как правило, именно последняя выбирается защитником. Что касается других мифических персонажей среди йидамов, то все они исключительно гневного типа, и их не следует путать с богами [тиб. лха].

Некоторые йидамы произошли от демонов; к ним относятся, например, Дамдин, Дза, Йешей-Гомпо и др. Однако не следует приписывать тибетскому названию, которое мы, за неимением лучшего, вынуждены переводить как "демон" того значения, которое придается этому термину в христианстве.

Как было сказано выше, посвящения экзотерической категории носят характер церемониального подношения могущественному покровителю или своеобразного разрешения, которое делает законным и плодотворным выполнение специфического акта поклонения.

Значение эзотерических ангкуров имеет более тонкий характер. Их цель – установление психической общности между вновь посвященным и теми, кто уже ранее выполнил, или выполняет теперь, те ритуалы, к которым новичок еще только приступает.

В результате столь обширных связей, по мнению ламаистских мистиков, ритуальные действия, выполняемые монахом, и магические формулы, им повторяемые, должны обрести ту силу, которой новичок не способен самостоятельно их наделить.

С эзотерической точки зрения подношение сверхчеловеческому существу влияет на характер частичного слияния поклоняющегося с почитаемым божеством, и первый получает возможность до некоторой степени приобщиться к добродетелям и могуществу высшего существа, пребывая с ним в тесном контакте.

Эзотерические ангкуры даруются также ученикам, приступающим к определенной практике (например, медитации, объектом которой являются мистические центры тела23; тумо – искусству согревать себя без помощи огня), или же тем ученикам, которые тренируются в выполнении некоторых ритуалов, таких как чёд, в ходе которого человек полностью "отдает" свое тело в пищу голодным демонам. Этот и другие ритуалы подробно описаны в моей книге "Магия и тайна Тибета".

"Мистические" посвящения [нгаг] носят чисто психический характер. Они основаны на той теории, что энергия, исходящая от наставника или более мощных оккультных источников, может быть передана ученику, способному "извлечь ее" из психических волн, которые пронизывают его во время совершения ритуалов ангкура. Ламы утверждают, что именно в этот момент сила наиболее доступна ученику, и его роль в проводимой церемонии как раз и сводится к тому, чтобы завладеть и воспринять ее, а это уже зависит от его способностей. Поэтому, хотя посвящающий лама и излучает ту энергию, которую должен воспринять ученик, роль последнего далеко не пассивная. В ходе бесед на эту тему с посвященными мистиками я слышала, что некоторые из них определяют анг-кур как особую возможность "наполниться энергией".

Считается, что далеко не всякий посвященный лама способен выполнить любой ангкур. Легко понять почему. Никто не может наделить другого тем, чего не имеет сам и что он не способен где-либо позаимствовать.

Если он лишен этой специфической энергии, которую должен передать при определенном ангкуре, но способен к глубокой концентрации сознания, то считается, что лама может при выполнении ритуала привлечь потоки энергии, излучаемые его собственным гуру (даже если последний умер), чангчубсемпа или йидамом, с которым у него установлена устойчивая психическая связь или которому он преданно поклоняется.

Некоторые отшельники, принадлежащие линии гонг-гьюд, совершают абсолютно безмолвные посвящения, что производит внушительное впечатление. Здесь несколько часов медитации, в течение которых гуру и ученик сидят неподвижно друг против друга, заменяют устное наставление.

Целью этих учителей является не передача тех или иных наставлений своим ученикам и даже не рекомендация подходящих тем для размышления; они стремятся развить в учениках способности, позволяющие вступать в непосредственный контакт с объектами познания и, в отличие от большинства людей, видеть в них нечто сверх их внешнего проявления.

Наставники линии да-гьюд в процессе посвящения используют безмолвные символические жесты. Они указывают также на разнообразные предметы, расставляют их различным образом, дабы пробудить в учениках соответствующие представления. (Японские дзэн-буддисты также используют жесты в наставлениях своим ученикам.)

Перед выполнением мистического ангкура посвящающий лама пребывает в уединении от нескольких дней до нескольких месяцев. Как правило, чем выше уровень предстоящего ангкура, тем дольше этот период. Все это время гуру находится в состоянии глубокого сосредоточения, все его мысли сконцентрированы на одном. В мистической фразеологии это называется "однонаправленностью сознания". Применяя несколько необычное сравнение, которое представляется очень удачным в данном случае, я сказала бы, что лама накапливает психическую энергию, подобно тому, как аккумулятор – электрическую.

Кандидат перед посвящением также удаляется от активной жизни и подготавливает себя как умственно, так и физически к восприятию силы, которая будет ему передана. Его религиозная практика, его пища и сон устанавливаются в соответствии с советом наставника. Он старается также освободить свой разум от всякой умственной деятельности и приглушить физическую чувствительность с тем, чтобы никакая умственная или физическая активность не воспрепятствовала тому потоку энергии, который будет в него вливаться.

Все это может показаться странным и даже абсурдным; тем не менее научное исследование этих процессов, возможно, могло бы привести к интересным открытиям. Ведь мы еще почти ничего не знаем о психических силах и различных методах их использования.

Мистические ангкуры можно разделить на две группы. В первую группу входят те, что связаны с практикой йоги24, и наиболее важными из них являются дыхательные упражнения. Ко второй относятся ангкуры, связанные с практикой интроспективной медитации и ментальной тренировкой в целом.

И все же это различие между направлениями, которым ангкуры служат введением, в основном, чисто теоретическое. Определенный уровень йогической подготовки, особенно овладение искусством дыхания, почти всегда необходим для успеха в созерцании. Говорят, что только немногие достигают совершенной концентрации мысли чисто интеллектуальным путем.

С другой стороны, методы, направленные на развитие сверхфизиологических способностей, таких, как управление внутренним теплом, легкость тела, возможность преодолевать огромные расстояния без пищи и отдыха и т. п., всегда содержат элементы ментальной тренировки.

Поэтому ангкуры обеих групп даруются ученикам, стремящимся к духовному освобождению (состоянию Будды), по отдельности. Те, кто жаждет обретения сверхъестественных сил, получают нечто вроде смешанного анг-кура, известного под названием "лунг-гом-кйи ангкур".

В то время как посвящения низших степеней иногда предоставляют повод для помпезных церемоний, в которых принимают участие несколько кандидатов, ритуал мистического ангкура внешне исключительно прост и совершается без свидетелей в частном помещении наставника или в его уединенной обители, если тот отшельник. На высших уровнях ритуал почти или полностью отсутствует и гуру-созерцатели применяют безмолвный метод передачи мысли, так называемый гонг-гьюд.

Следующее описание может дать некоторое представление об эзотерическом или мистическом ангкуре низшего или среднего уровней среди адептов Короткого Пути.

Кандидат стучится в дверь гуру и просит разрешения войти и получить ангкур. Иногда требуется, чтобы он никого не встретил по дороге или чтобы его никто не увидел, даже издалека, когда он направляется из своего помещения в обитель учителя. Из-за двери лама спрашивает, что побудило взыскующего предпринять такой шаг. Он предупреждает ученика о трудностях и опасностях, ожидающих его на мистическом пути, и советует ему отказаться от трудного предприятия, изобилующего опасностями, и вести добродетельную, хотя и более простую жизнь.

Наставник призывает йидамов, дакини и символическое божество, возглавляющее школу25, к которой он принадлежит, и просит их охранять дверь, дабы не позволить кандидату, если он того не достоин, приблизиться к сокровенному кйилкхору. При этом некоторые ламы обрушивают проклятия на человека, осмелившегося просить посвящение, имея вероломные и нечистые мысли; они приказывают йидамам и дакини появиться в их самых устрашающих обличьях и разорвать этого нечестивца на куски. Дикая музыка сопровождает декламацию ламы: барабаны, тамбурин, колокольчики, цимбалы и канглинг26 сливаются в общем хоре. В менее тайных церемониях, когда выполняющему обряд монаху помогают ученики, уже получившие посвящение, этот адский грохот инструментов, завывания ламы, сопровождаемые истошными криками его помощников, задуманы с целью устрашения доверчивого новичка.

Другие ламы считают это вульгарным. Их новички должны сосредоточить все внимание, чтобы услышать произносимые вполголоса сентенции, смысл которых можно передать следующим образом:

– "Иди своим путем, не задерживайся здесь. Много славных мест есть в этом и иных мирах. Живи добродетельной жизнью и следуй заветам Учения. Легки и полны очарования пути, ведущие к обителям блаженства".

– "За этой дверью начинается крутой и тернистый путь, окутанный мглой. Препятствия, преодолеваемые в муках, ускользающие миражи, изматывающая борьба будут сопровождать каждый твой шаг. Достаточно ли тверда твоя поступь, чтобы взойти на эти высоты? Достаточно ли ты мудр, чтобы разрушить все иллюзии?

Достаточно ли ты смел, чтобы встретить любую опасность, даже гибельную? Превозмог ли ты привязанность к жизни и чувствуешь ли ты в себе способность воспламенить огонь, который должен освещать твой путь?"

Кандидату также напоминают о предупреждении, которое он получил еще при принятии в ученики: вступая на "Короткий Путь", он рискует тяжело и неизлечимо заболеть, сойти с ума или столкнуться с такими оккультными явлениями, которые его убьют. В некоторых случаях также призывают йидамов и дакини, хотя и безмолвно, но впечатление получается еще более ярким.

Когда подготовительные ритуалы заканчиваются, дверь открывается и ученику позволяют войти. Войдя, он простирается у ног учителя и перед кйилкхором. Последовательность, в которой выполняется этот поклон, зависит от школы и от ламы.

Многие думают, что кйилкхор, в котором в данный момент пребывают йидамы и чангчубсемпа, надо почтить в первую очередь, другие же считают, что это мнение свидетельствует лишь о полном невежестве тех, кто его придерживается.

Традиция кагьюпа утверждает, что лама Марпа, основатель этой школы, получил упрек от своего наставника Наропы за то, что поклонился в первую очередь кйилкхо-ру. "Ведь это я создал кйилкхор, – заявил Наропа. – Именно я наделил его той жизнью и энергией, которой он обладает. Если бы не я, не было бы ничего, кроме безжизненных фигур и предметов. Божества, обитающие в нем, рождены моим духом, и следовательно, именно меня надо почитать в первую очередь".

Говорят, что ошибка, совершенная Марпой в этом случае, явилась причиной того, что духовная линия преемственности Наропы не нашла продолжения в сыне Марпы (он был женат)27, а перешла к его ученику Миларепе.

Ученик должен войти в комнату, опустив глаза. Совершив поклон, он поочередно смотрит на своего гуру и кйилкхор, вначале на ноги учителя и нижний уровень кйилкхора, затем постепенно поднимает глаза, пока не увидит голову наставника и верхнюю часть кйилкхора. Затем ему разрешается сесть. В некоторых ангкурах ученик занимает место в центре магического круга.

Каждая разновидность ангкура имеет свои собственные специфические ритуалы. Кроме того, они варьируют в зависимости от дам-нгага данного посвящения, от школы, к которой принадлежит наставник, и от уровня даруемого ангкура (эзотерического, мистического, низшего, среднего, высшего и т. д.).

Ученик выпивает "святую" воду, наливаемую в сложенную чашечкой ладонь. Кроме того, он может получить освященные пилюли28.

Учитель касается головы ученика различными символическими предметами, такими, как сосуд с "водой бессмертия", зажженная лампада, священная книга, реликвия и т. п.

С повязкой на глазах ученика ставят перед металлической или деревянной тарелкой, на которой при помощи зерна или разноцветной пудры изображен схематический рисунок, представляющий пять составляющих личности (форму, чувства, восприятия, совокупность процессов различения и сознание), расположенных по кругу, символизирующему Пустоту. Ученик должен пустить маленькую стрелу в этот рисунок. В зависимости от положения, которое занимает стрела после падения, и того, на какой из пяти элементов указывает ее острие, делается определенное предсказание. Наиболее благоприятен случай, когда острие стрелы вонзается в центр круга. Это означает, что вновь посвященный способен освободить себя от тех пут, которые составляют его личность, то есть достичь нирваны.

В некоторых ангкурах, подготовительных к той разновидности тренировок, которая направлена на выработку сверхъестественных способностей, используют необычные символические действия, в коих нет ничего приятного для тех, кто их выполняет. Я ограничусь описанием одного из наименее болезненных.

Во время посвящения, предшествующего тренировке по развитию внутреннего тепла, неофит должен проглотить зажженную свечу. Она изготовлена из масла и достигает десяти сантиметров в длину. Любой, кто не знаком с профессиональным фокусничеством и не может ловко спрятать ее, найдет это простенькое испытаньице, – а я убедилась в этом на личном опыте, – полностью лишенным очарования. Другой ангкур этого же типа совершается, как правило, зимой высоко в горах. Ученик должен оставаться обнаженным в течение всей церемонии, то есть четыре или пять часов подряд. В некоторых случаях, а также когда посвящение получают женщины, допускается накидка.

Но, как правило, ко дню своего посвящения кандидат уже подвергся столь многим испытаниям и пережил такие страдания, что обладает достаточной закалкой. Слегка обморозиться, обжечь себе рот и тщательно переварить свечу кажется ему в этот момент сущим пустяком.

Ангкуры, связанные с практикой лунг-гом, с культом йидамов и божеств, с подчинением демонов и магией, не включаются в серию последовательных посвящений, которые отмечают различные этапы мистического пути ламаистов.

Некоторые ламы полагают, что число мистических ан-гкуров, преследующих чисто духовные цели, равно пяти. Однако, по-видимому, общепринятым числом является четыре. Миларепа в своей биографии упоминает только четыре из них, и его наставник Марпа заявлял, что и ему известно не более четырех.

Такое же число ангкуров, ведущих к духовному совершенству, указывает и лама Лонгчен в своем труде, находящемся в моем распоряжении.

Мой личный опыт убеждает меня в том, что пять ангкуров относятся к другой серии посвящений, где это число сохранено в соответствии с пятью составляющими, которые в своей совокупности, согласно буддийской психологии, образуют личность.

Нет ничего более сложного и запутанного, чем обряды тибетских эзотерических школ, существующих наряду с официальным ламаизмом. Востоковеды, интересующиеся этими вопросами, нашли бы себе в Тибете широкое поле деятельности.

Между прочим, замечу, что индуистские тантрические школы имеют восемь последовательных посвящений.

Духовная жизнь, как полагают ламы, разделяется на два больших этапа, которые, в свою очередь, состоят из множества других, менее важных. Первый – "активный", второй – "неактивный", включающий простую "неактивность" и "абсолютную неактивность".

Несмотря на приведенные здесь пространные объяснения посвящений, мне хотелось бы привлечь особое внимание к двум посвящениям мистической категории – "с активностью" и "без активности". Здесь мне предоставляется возможность ознакомить читателей с некоторыми тайными церемониями, до сих пор неизвестными иностранцам.

Приведенные ниже описания ритуалов основаны на рассказах компетентных лам, на виденном мною лично и на тех ритуалах, тексты которых написаны известным ламой Лонгченом, автором нескольких авторитетных трудов по мистике.

Посвящения "с активностью"

Первый из четырех ангкуров, ведущих ученика к духовной зрелости, называется "Деу чэ чог ги ангкур" ("Драгоценный ангкур с активностью"). Для его правильного совершения лама должен быть глубоко сведущ в трех разделах ламаистских канонических текстов, которые представляют соответственно философские учения, ритуал и метафизику.

От ученика требуется следующая подготовка:

Чувства ученика по отношению к наставнику, подготавливающему его к ясному созерцанию Реальности, должны быть такими же, какие он испытывает по отношению к самому Будде. Он должен верить как в учителя, так и в действенность получаемого ангкура.

Заметим, что в этом последнем условии ламаизм принципиально расходится с ортодоксальным буддийским учением о десяти "путах", препятствующих человеческому существу достичь освобождения. Третьим из них в канонической терминологии является "вера в действенность религиозных обрядов". Согласно учению раннего буддизма, отказ от верования в действенность священных и других церемоний совершенно необходим для первого шага на пути к духовному озарению. По-буддийски это называется "вступить в поток".

Тем не менее ламы, полностью компетентные в эзотерических методах, считают это противоречие лишь кажущимся и совершенно условным. Ритуалы, говорят они, представляют собой некую разновидность психотерапии, и ритуальная форма посвящений – всего лишь уступка интеллектуальной неразвитости учеников. Их целью является полное освобождение себя от этих вспомогательных средств. Великие созерцатели отвергали их, и Миларепа – прекрасный тому пример.

Существуют и те, кто вообще в них не нуждается. Как мы вскоре увидим, литургические слова, произносимые во время мистических посвящений, подтверждают высказывания лам. По существу, они направлены на то, чтобы показать новичку ту силу и те способности восприятия, которые скрыты в нем, и вдохновить его на их развитие, дабы в дальнейшем он полагался лишь на самого себя.

Ученик должен подготовиться к получению ангкура "активности", ведя праведный образ жизни и "избегая дурных деяний, как человек избегает ядовитой змеи". Обнаружив абсурдность тех мотивов, которыми руководствуется большинство людей, и желая взять на себя святые обязательства, устремляющие разум в истинном направлении, ученик должен быть готов отдать своему наставнику, в доказательство преданности, свое будущее, самого себя и свою жизнь.

При этом последнее условие ни в коем случае не следует рассматривать как риторическое. Естественно, я сомневаюсь, чтобы какой-нибудь гуру в качестве условия передачи ангкура потребовал бы от ученика после окончания церемонии покончить с собой или быть убитым. Такие случаи можно встретить только в легендах, и, между прочим, некоторые из них очень поэтичны. В них рассказывается о героях, готовых отдать себя на растерзание демону, которому известна некая важная истина, но при условии, что он ее откроет. В большинстве случаев святой требует разрешения высечь слова этой истины на скале в назидание другим людям, и лишь после этого отдает себя чудовищу. И пусть добытое столь дорогой ценой знание осталось доступным лишь ему одному – с буддийской точки зрения его жертва все равно не напрасна. Результат обретенного знания проявится в следующей жизни. Однако как я уже сказала, такие случаи встречаются лишь в легендах. Но тем не менее остается реальным фактом то, что для испытания своих учеников наставники просят их пожертвовать собой и своим состоянием. Марпа много лет подряд использовал служение Миларепы, заходя столь далеко, что подвергал опасности его здоровье и жизнь, заставляя его без всякой помощи строить дом, затем несколько раз сносить его до основания и снова строить по новому плану. Тот же самый Марпа, когда его ученик Чойдор пригнал ему в дар весь свой скот, заставил его вернуться домой (а это многодневное путешествие) и принести на своих плечах козу, которую он оставил в сарае из-за ее хромоты.

Две эти истории широко известны в Тибете; рассказывают и о многих других подобных случаях. И действительно, даже современные ламы не прочь использовать такие жестокие приемы.

Западному человеку трудно себе представить все могущество власти, которое в Азии имеют религиозные наставники над своими учениками. Я уже говорила, что тибетцы более сдержанны в проявлениях своих чувств к наставнику, чем индийцы, и что они способны различать в характере своего духовного наставника черты, достойные восхищения и не достойные. Но это не исключает того, что иногда в сознании учеников могут возникнуть внезапные лихорадочные порывы, и тогда, со всем энтузиазмом, они способны на действия, которые на Западе показались бы чистым безумием.

Церемонию посвящения лама начинает с построения мандалы. Санскритский термин "мандала" используется и в ламаистской религиозной литературе; это эквивалент тибетского термина "кйилкхор". В текстах, к которым я обращалась, лама Лонгчен использует этот термин наравне с кйилкхором. И все же, между мандалой и кйилкхором есть определенная разница. Первая включает символические фигуры и подношения божествам. Последний, однако, можно оживить лишь присутствием в нем некоторых существ или сил, которыми сам лама наделяет кйилкхор; причем несколько мандал могут составить композицию одного кйилкхора.

Мандала "ангкура с активностью" квадратной формы. (Но, строго говоря, мандала, как и кйилкхор, обозначает нечто "круглое".) Длина каждой ее стороны равна расстоянию между локтем и кончиком среднего пальца того ламы, который ее рисует. Поверхность мандалы должна быть ровной как зеркало. Рисунок наносится порошками пяти цветов: белым, желтым, зеленым, красным и синим.

На каждой стороне мандалы изображаются ворота, в центре которых помещается синий диск с изображением восьмилепесткового лотоса. Наносятся четыре "черты" ("границы"), обрамляющие символический рисунок: белая на востоке, желтая на юге, красная на западе и зеленая на севере. Внутри этого пространства располагаются разнообразные подношения и различные фигуры, символизирующие разные страны, прибежища и т. п.

Другая "черта", из цепочки нескольких дордже, окружает рисунок в целом. В центре и в каждом углу помещаются пять ритуальных сосудов, на каждом из которых надпись: "ОМ-А-ХУМ". Эти сосуды наполнены смесью чистой воды и молока, в которую добавлены пять видов зерна, пять видов лекарственных растений, пять видов благовоний, три "белизны" (сливки, сыр и масло) и три "сладости" (мед, сахар и патока).

Каждый сосуд украшают пять стрел, пять зеркал, пять кусков горного хрусталя, пять кусков шелка пяти указанных цветов, пять изображений пяти мистических будд (миниатюры в полный рост; в каждом из сосудов стоит павлинье перо. Кубок в форме свода человеческого черепа (иногда настоящего, инкрустированного серебром, на трех ножках), так называемая капала, наполняется другим составом (иногда чаем, иногда ячменным пивом), символизирующим напиток бессмертия.

У каждых из четырех врат помещается магический кинжал, а вдоль каждой "черты" кладутся четыре ножа с кривыми лезвиями. Ритуальные пироги [тиб. торма] и различные предметы, необходимые для проведения ангку-ра, также помещаются в мандалу, которая затем устанавливается на возвышение и окружается тханка (священными изображениями на ткани).

Церемония ангкура состоит из трех частей: 1) лама благословляет себя и мандалу; 2) ученика допускают в помещение, где находится лама и мандала; 3) совершается ан-гкур.

Вначале лама, пребывая один в помещении, призывает в мандалу будду. Не следует думать, что в данном случае призывается исторический Будда Шакьямуни, или его дух, который, как можно было бы ошибочно предположить, находится в том или ином раю. В ритуалах такого типа выражение "будда" эзотерически обозначает Знание, присущее всем буддам, их духовную силу, которая будет передана ученику.

В "ангкурах с активностью" эта часть ритуала очень короткая, но кандидату разрешается войти в помещение не раньше, чем она будет закончена. В ходе одной и той же церемонии это посвящение может быть передано одновременно и нескольким ученикам.

Кандидат – или каждый из кандидатов, если их несколько, – простирается перед ламой и мандалой. Затем следует литургический диалог между наставником и учеником. В случае с несколькими учениками они повторяют свои реплики хором. Приведенный ниже перевод может дать только некоторое представление о том, что говорится:

Ученик: "О благородный лама, Великосущный, столь счастлив я приблизиться к этому великому таинству и умоляю тебя допустить меня к нему".

Лама: "О сын, твое прошлое украшено благодеяниями, и, входя в Сокровенную Колесницу моих наставлений, ты пожнешь благие плоды, а созерцая Драгоценный Камень Познания, ты развеешь все свои сомнения. Ответь же, счастлив ли ты видеть во мне своего наставника?".

Ученик: "Да, я счастлив".

Лама: "Пять мудростей29, Будда, Учение и Община пребывают в тебе. Если ты ищешь истинное прибежище, то медитация приведет тебя к распознанию их истинной сущности в тебе самом". (То есть ищи прибежище в себе самом.)

Ученик: "Поддерживаемый благословением моего ламы, да воспользуюсь я в этом мире, погруженном во мрак невежества, светочем моего собственного пути и да открою я Мудрость, что живет во мне".

После этого лама завязывает шнурок из нитей пяти цветов на левой руке кандидата. Если же кандидат – женщина, то шнурок повязывается на ее правую руку. При этом лама произносит мистическую формулу [тиб. нгаг; санскр. мантра]. Затем, повторяя другую мантру, он поднимает стоящий перед ним вне мандалы сосуд со "святой водой" и произносит:

"Это – вода драгоценног о потока связывающих тебя обетов. И если нарушишь их, то бесконечно долго ужасное пламя чистилища будет сжигать тебя. Если же желания твои праведны, то усилия твои увенчаются успехом. Храни в сердце своем эту воду, символ святых обетов, и силы взрастут в теле". (То есть способность к достижению конечной цели посвящения.)

Затем ученик получает несколько капель воды на ладонь и выпивает их. Лама, сопровождая свои слова редкими приглушенными ударами в ритуальный барабанчик [тиб. дамару], разъясняет ученику значение так называемых "лотосов", центров психической энергии, расположенных соответственно вблизи пупка, в сердце, в гортани и на макушке. Кандидат внимательно выслушивает эти разъяснения. Дабы символически представить тот факт, что Мудрость была сокрыта неведением на протяжении периода времени, начало которого невозможно даже представить, глаза ученика закрываются повязкой из черного шелка. Взяв в сомкнутые руки отрезы шелка пяти мистических цветов30, кандидат говорит:

"Бесконечная цепь причин и следствий с безначальных времен вела меня к этому источнику Вечного Света. Поэтому стану я сыном Святой Семьи" 31.

Оставаясь с повязкой на глазах, ученик бросает цветок на мандалу. При каждом посвящении ученик получает новое имя, которое зависит от того, на какую часть кйилкхо-ра упадет брошенный им цветок. В следующей таблице приводятся имена, обычно даваемые при посвящении:

Лама: "Сын благородной семьи, ты, ослепленный неведением, столь долго ищешь то, что сокрыто в тебе самом. Этим жезлом, подобным драгоценному пиджину32, я позволю тебе узреть Свет".

Золотым жезлом лама снимает черную шелковую повязку, закрывающую глаза ученика. С этого момента ученик должен считать, что его неведение рассеялось.

Лама: "Смотри, о сын благородной семьи, смотри внимательно внутрь себя, не спеша оглядись вокруг. Многое надо узреть".

Говорят, что в этот момент те, чей разум чист, зрят ламу в необычном свете: иногда в виде божества; или окруженным лучами света, исходящими из его тела; или же облик ламы вообще исчезает и вместо него возникает "пучок лучей".

Лама: "Что видишь ты в мандале?"

Ученик называет цвет, наиболее отчетливо видимый среди гаммы красок мандалы, и этот цвет указывает на характер преобладающей в нем "мудрости". Затем лама последовательно указывает золотым жезлом на различные части кйилкхора, объясняя ученику значение изображенного и помещенных там предметов. Каждая фигура или предмет является в представлении тибетцев символом либо космогонической концепции, либо физиологической или психологической составляющей человека.

Теперь мы обратимся к ритуалам "передачи энергии", то есть к тем разнообразным ангкурам, которые составляют "посвящение с активностью". Среди них можно выделить: ангкур наставника-мистика, сокровенный ангкур, ан-гкур познания и мудрости, а также ангкур символических слов.

Ангкур наставника-мистика

Ритуальные действия этого ангкура представляют собой прикосновения сосудами со "святой водой" к четырем точкам тела, где, согласно ламаистам, расположены центры психической энергии, с последующим окроплением этих участков "святой водой".

Как уже указывалось, в кйилкхоре расположены пять сосудов – один в центре, остальные по углам, ориентированные по сторонам света. Сосуды носят следующие символические названия: Сосуд Сферы Существования; Сосуд Вечной Природы; Сосуд Самовозникшей Мудрости; Сосуд, Лишенный Скверны и Сосуд Мудрости, Быстроприво-дящей к Блаженству.

Ученик сидит, скрестив ноги в "позе лотоса". Лама, взяв сосуд из центра кйилкхора, ставит его на голову кандидата и произносит: "Сосуд Сферы Существования наполнен драгоценной водой света.

Благословенный сын, теперь, обретя могущество33, ты способен понять природу существования".

Мистический язык Тибета полон образности и использует такие мистические термины, которым трудно подобрать соответствующие эквиваленты в западных языках. Здесь "сфера существования" – то же, что и "законы природы". В конце концов именно способ понимания и восприятия природы материальных и психических явлений и создает представление о мире.

Лама окропляет каплями "святой воды" голову кандидата. Это действие символизирует очищение центра энергии, расположенного, согласно мистической теории, на макушке.

Лама: "Этот сосуд и эта вода символизируют Мудрость Учения, сияющую в Пустоте34. Благословенный сын, теперь, обретя могущество, знай же Мудрость, содержащую в себе основополагающее единство всех вещей. Да пробудится истинное Знание, скрытое в тебе".

Сосуд с восточной стороны кйилкхора помещается против сердца кандидата.

Лама: "Вода безграничная и самовозникшая наполняет сосуд "Вечной Природы". Благословенный сын, пойми суть первозданной и неколебимой основы вещей".

Лама окропляет грудь кандидата, что символизирует, как и выше, очищение центра энергии, соответствующего сердцу35.

Лама: "Этот сосуд и эта вода символизируют самосияющий безграничный разум. Благословенный сын, теперь, обретя могущество, познай Зерцало-мудрость".

Зерцало-мудрость – это одна из пяти мудростей, которая приносит истинное познание вещей, отражая их как зеркало, и которая, подобно зеркалу, остается неизменной, какой бы предмет или событие она ни отражала, безмятежно отражая все происходящее.

Сосуд с южной стороны кйилкхора помещается против горла кандидата.

Лама: "Драгоценная вода жажды Знания наполняет этот сосуд "Саморожденной Мудрости". Благословенный сын, теперь, обретя могущество, преуспей же в своих устремлениях".

Лама окропляет горло кандидата.

Лама: "Этот сосуд и эта вода символизируют желанное Знание, которое извечно существует в Мудрости, рожденной из понимания. Познав себя, ты осуществишь свои устремления. Пусть же Мудрость Отождествляющая проявится в тебе".

Это мистическое выражение означает Мудрость, которая выявляет тождественность природы всех существ. Такая Мудрость обретается посредством медитативного созерцания.

Сосуд с западной стороны помещается против пупка кандидата.

Лама: "Эта драгоценная вода блаженства, облагораживающего деятельность, наполняет Сосуд, Лишенный Скверны. О сын, обрети могущество избавиться от скверны".

Капля воды окропляет пупок. И этот центр энергии очищается, как указывалось выше.

Лама: "Этот сосуд и эта вода символизируют Вечное Сознание, незапятнанное и блаженное, которое, подобно потоку бессмертия, прокладывает свой путь через телесные центры энергии. Познай же Мудрость Распознающую!"

Речь идет о той мудрости, которая распознает частные характеристики всех объектов познания и правильно их упорядочивает.

Лама, взяв сосуд с северной стороны, поочередно прикасается им к указанным четырем точкам: макушке, сердцу, горлу и пупку.

Лама: "Драгоценная вода "безмятежной деятельности" наполняет Сосуд Мудрости, Быстроприводящей к Блаженству. Благословенный сын, будь же наделен огромной силой, которая приведет к достижению твоих целей".

И все четыре указанных места окропляются водой для очищения центров энергии.

Лама: "Эта вода и этот сосуд символизируют безопасное достижение Вечносвободной Сущности, в сияющем блеске духовной энергии. Эту Самопросветленную, Самоосвобожденную и Саморожденную Мудрость, эту великую силу Всесовершенной вечности знай же как Мудрость, Связанную с Деятельностью".

Сокровенный ангкур

Проведение этого ритуала в целом аналогично вышеописанному; единственное отличие заключается в том, что вместо сосуда используется череп, которым лама только один раз прикасается к тем же четырем точкам. Собственно говоря, это не целый череп, а крышка черепа, оформленная в виде ритуальной чаши, часто применяемая в тантрической практике. Считается, что она наполнена напитком бессмертия, который символизируется ячменным пивом или черным чаем.

Литургический текст значительно короче вышеприведенного; он представляет "отцовско-материнский" символ, воплощающий Метод и Мудрость. Текст подразумевает также циркулирующие в теле потоки психической энергии и силовое взаимодействие между различными существами Вселенной.

Ангкур знания и мудрости

Он не содержит никаких ритуальных действий. Их заменяет "умственная активность" [йид-кйи чаг-гйя]. В своих словах лама излагает теории, чем-то напоминающие индуистскую систему веданта. При этом мир явлений называется нереальным, чем-то наподобие игры [санскр. лила], которой бессознательно и непреднамеренно увлечен Абсолют в своем нерасторжимом слиянии с Майей (иллюзией)36.

Здесь ученику предлагается рассматривать действие как игру [тиб. ролпа], в которой разум находит свое наслаждение, хотя он знает, – и именно потому, что он знает, – что события, созерцаемые им, лишены реальности. Лама также знакомит ученика с некоторыми типами медитации, которые тот должен практиковать.

Ангкур символических слов

Здесь лама исключительно живописно изображает определенные фазы созерцания солнца, которые он сравнивает с фазами формирования миров в представлении ламаистов.

"Между небесами и землей потоки, пересекающие друг друга как бы от бесконечного вращения многих дорд-же", – образное представление агрегации атомов.

Затем излагается процесс ассоциации разума с материей, причем изложение напоминает одну из теорий философии санкхья. Неведение, как движущая сила, побуждает разум покинуть Пустоту и вступить в "град пяти элементов". Вот он собирается вступить в Великий Круговорот и последовательно войти в царства шести разновидностей живых существ, то счастливых, то несчастных, хотя освобождение незамедлительно, если разум распознает самого себя; затем он вырывается из мира, в котором был пленником, и возвращается в Пустоту, обретая в ней покой.

Тем не менее это – отнюдь не разыгрывающаяся во времени драма, и в этих различных эпизодах нет ничего реального. Ламаисты рассматривают ее как ложное представление о нашей природе и всем окружающем нас мире. Образный язык Востока в высшей степени насыщает эти несколько туманные теории такими поэтическими элементами, которые невозможно передать. Здесь запутавшийся разум изображен как герой, мучительно пробирающийся по узкой извилистой тропе, вырвавшийся из заточения и наконец возвращающийся в свою обитель и засыпающий на своем ложе.

Посвящения "без активности"
В то время как описанные выше ангкуры могут быть дарованы в помещении ламы, живущего в монастыре, ритуалы "посвящения без активности" должны выполняться в тихом, уединенном, но приятном месте.

Сооружается мандала, в два раза большая, чем в предыдущем ритуале. Я не буду ее описывать, чтобы не утомлять читателя повторениями. Достаточно отметить, что фигуры и предметы здесь несколько отличаются от применяемых при "посвящении с активностью".

Ламе необходим длительный период подготовки: он должен выполнить различные обряды и провести несколько дней в медитации. Если же он пренебрежет этим, то "его слова и его сознание не будут очищены" и он будет бессилен даровать ангкур. Как и предыдущий ангкур, так и этот могут принимать одновременно несколько учеников.

Непосредственно перед входом в обитель ламы ученик должен омыться и "очиститься" дымом сжигаемых ароматических трав. Громко звеня металлическими ритуальными тарелочками, он отождествляет себя с тем или иным гневным божеством, представляет себя окруженным огненным кольцом и наконец, держа в руке несколько курительных благовонных палочек, входит в помещение, простирается перед ламой и кйилкхором, затем садится и говорит:

"Я обрел человеческое тело, столь труднодостижимое. Я родился на материке Джамбу. Я встретил святого ламу и Великое Учение. Настало время вступить мне на путь к освобождению. Теперь же прошу даровать посвящение в Великое Учение.

В долгой и мучительной цепи перерождений, подобно мореплавателю на тонущем корабле средь океана, подобно птице в силках, подобно страннику, заблудившемуся на опасной дороге, подобно осужденному в руках палача, – именно так жажду я освобождения.

Освобождение – это прохладный ветерок 37, спокойствие, невозмутимое блаженство".

Такое посвящение также включает несколько ангкуров и два уровня: простой и особый.

Простой уровень

После приготовлений, иногда длительных, ученик испрашивает благословения духовных предтечей того ламы, который даст ему посвящение; он поклоняется ламе и трем прибежищам – Будде, Учению и Общине. Затем он торжественно дает обеты:

o Я никогда не унижу своих соучеников, не скажу ничего дурного о них.

o Я не причиню зла живым существам.

o Я не оскорблю человека, достойного уважения.

o Я не причиню зла монахам.

o Я буду неразлучен с наставником сокровенных методов.

o Я отвергаю отныне все религиозные обряды.

o Я не нарушу данные мною обеты.

o Я буду использовать свои тело, речь и разум только во благо.

o Я никогда не предам забвению Учение Будды и свои обязанности по отношению к духовному наставнику.

o Я никогда не предам и не обману ни одно живое существо.

o Я не совершу ничего необдуманного отныне и до дня, когда стану бодхисаттвой.

o Я буду хранить непрестанное внимание к наставлениям моего Гуру.

"Посвящения и посвященные в Тибете"

o Я не причиню страдания ни одному живому существу.

o Я не буду просить ни о чем на пути к Блаженству.

o Я не поддамся соблазнам этого мира даже ценой своей жизни.

o Я избегаю кладбищ или уединенных мест отныне и навсегда38.

o Я отвергаю все мирские увлечения.

o Я никогда не оставлю те труды, что вне мира39.

Ладонь кандидата окропляется "святой водой", которую он выпивает. Затем следует проповедь ламы. Кандидату запрещается открывать непосвященным мистические слова и различные другие детали ангкура.

Особый уровень

На этом уровне не используется ни кйилкхор, ни какие-либо другие ритуальные предметы. Ученик испрашивает ан-гкур следующим образом: "О Лама, Держатель Скипетра Учения, я, сын твоего сердца, жажду ангкур Великого Завершения, даруемый без помощи извне. Объясни мне, о лама, высший кйилкхор – сущность нашего разума. Вступив в него, я никогда более его не оставлю".

Лама: "Блаженный и несравненный сын, Просветленный Разум, не обретший еще ангкур Великого Завершения, слушай же. Отбросив все мыслетворчество, человек освобождается от уз этого мира и более не признает и не отвергает Относительную Истину".

Здесь мы встречаемся с одним из фундаментальных положений ламаистских мистиков. Относительная, или приближенная Истина – это то, что относится к окружающему нас миру, та истина, которую мы признаем за реальную и которая действительно реальна в той же мере, в какой и мы сами реальны. Она содержит в себе различение на добро и зло, на приятное и неприятное и т. п. и побуждает человека признавать одно и отвергать другое. Но тот, кто осознал Высшую Истину [тиб. дон-дамба], зрит за пределы этих различий и достигает безмятежности.

Цветы, которые ученик собирается бросить на кйилкхор, столь же нематериальны, как и сам кйилкхор. Они называются "цветы знания", а сам кйилкхор – "то, что не имеет врат". Кандидат сбрасывает монашеское одеяние – символический акт отречения от мирской тщеты и даже самой лучшей ее разновидности – членства в религиозной Общине. Он складывает свои ладони у сердца, устремляет взгляд на сердце ламы, и оба, наставник и ученик, погружаются в глубокую медитацию.

Отшельники-созерцатели, как правило, на этом заканчивают посвящение. Однако другие наставники по окончании медитации вновь дают ученику "святой воды" и приступают к пространному обсуждению различных философских положений и концепций, таких, как, например, концепция "самости" (точнее, отсутствие "самости"), "не-я", "четыре предела" 40 и многие другие. Эти последовательные дискуссии принимают форму многих ангкуров

Узкоспециальный характер этих бесед, уместных разве что в восточных философских трактатах, не позволяет представить их западному читателю без сопровождения обширнейшими комментариями.

Считается, что специальное посвящение "без активности" требует, в частности, следующих качеств: непринужденной (то есть не требующей какого-либо "напряжения") внимательности, ясности сознания и безмятежности (когда созерцающий не привязан к какой-либо концепции, но и не отвергает ее).

Люди, которые утверждают, что были очевидцами, или же знающие о том понаслышке, иногда рассказывают о чудесах, происходящих при совершении некоторых ангкуров. По этому вопросу трудно собрать сведения, ибо сами посвященные связаны обетом молчания в отношении всего, что сопровождает посвящение. Они нарушают обет только в самых редких случаях, когда это, по их мнению, могло бы оказать благотворное моральное влияние на другого человека.

Например, чудесные превращения могут происходить со шнурком, который лама повязывает на запястье кандидата. Эта процедура иногда выполняется не во время обряда посвящения, а накануне. Часто случается, что к этому шнурку пристает травинка, чешуйка зерна и тому подобные мелочи. Они случайно оказались в том же помещении, где лама уединялся для подготовки к посвящению, но тибетцы верят, что концентрация мысли ламы наделила и эти предметы определенными свойствами. Шнурок остается на руке кандидата всю ночь, а наутро лама сам снимает его вместе с травинками, чешуйками или еще чем-нибудь к нему приставшим. При этом ученик рассказывает о сновидениях минувшей ночи.

Рассказывают, что с этими предметами иногда происходят странные превращения: меняется их форма или цвет, они увеличиваются или уменьшаются в размере; иногда они просто исчезают.

Считается, что эти признаки указывают на скрытые свойства и наклонности ученика, которые предопределяют его духовное будущее.

Некоторые наставники придают таким знакам величайшее значение. Они иногда откладывают церемонию посвящения или даже, опираясь в своих действиях на эти предзнаменования, вообще отказываются от нее.

Тем не менее наиболее часто упоминаемыми чудесами являются призрачные видения. Такие феномены могут быть легко объяснимы, если признать вслед за тибетцами то, что некоторые люди способны сделать для окружающих видимыми и даже ощутимыми свои мысленные образы, создавая совершенный во всех отношениях фантом. Вполне допустимо также, что в тот момент, когда они появляются, внимание присутствующих сконцентрировано на одном и том же представлении, и такая сонастроен-ность сознания существенно помогает формированию видения.

Традиции и легенды упоминают множество таких поразительных фактов, но большинство подобных описаний почти идентично, хотя и имеются некоторые расхождения в типе видений.

Благодаря рассказу Миларепы мы узнаем о том, что произошло в доме ламы Марпы, его гуру, несколько дней спустя после того, как последний дал своему ученику наивысшее посвящение, бывшее в его власти.

Миларепа должен был вскоре покинуть своего наставника. Это была их последняя мистическая встреча, своего рода "тайная вечеря" 41, сопровождаемая ритуалами почитания божеств и духовных предтечей наставника-ламы.

Жена Марпы Дагмема приготовила подношения ламам-предтечам и йидамам, тормы (ритуальные пироги) дакини и чойжонам42; посвященные Марпой ученики расположились перед кйилкхором, который играл существенную роль в этой разновидности церемонии.

Затем Марпа демонстрировал в центре круга различные чудеса. Миларепа рассказывает, что лама показал образы Кйе-Дордже, Кхорло Дэмчога и некоторых других йидамов, и наконец – несколько символических предметов: дильбу, колесо, меч и т. п. Затем появились мистические слоги ОМ-А-ХУМ, соответственно – белый, красный и синий; также шестислоговая формула "Ом мани падме хум!". В заключение ученики созерцали различные сияющие видения.

В отношении последней разновидности явлений отметим, что эти беззвучные фейерверки, образованные динамической сменой гаммы цветов, часто созерцаются в процессе йогической тренировки. Именно в этой огненной форме божества и проявляют себя в ламаистских ритуалах дубтхаб.

Еще более интересными, чем показанные Марпой чудеса, представляются те объяснения, которые он дал своим ученикам по этому поводу: "Все эти видения – не более чем миражи, магические творения, лишенные реальности".

Один лама-амчод, – священник низшего разряда, – которого я встретила в области Нголог, у истоков Желтой Реки, поведал мне об исключительно странном случае, который, по его словам, имел место при его собственном посвящении. Он ожидал, как того требует ритуал, перед закрытой дверью жилища наставника, в то время как лама читал литургические тексты, призывающие Херуку, могущественного владыку школы дзогчен. Неожиданно ученик заметил нечто наподобие тумана, сочащегося со всей поверхности деревянной двери. Этот туман постепенно уплотнился и принял облик Херуки гигантских размеров, обнаженного, украшенного короной и ожерельем из отрубленных человеческих голов, то есть такого, каким он обычно изображается в различных книгах и на картинах. Его поза и взгляд были суровы и угрожающи.

Увидев призрак, объятый ужасом новичок невольно отступил назад, но тот приблизился к нему еще на несколько шагов. А уж этого-то несчастный кандидат на посвящение вынести не мог. Его охватила паника, и он как безумный бросился бежать вниз с горы, преследуемый грозным Херукой, каждый неторопливый шаг которого превышал полсотни человеческих. Погоня продолжалась недолго. Неспособный в своем смятении выбирать правильно направление, беглец вскоре выдохся и вынужден был остановиться.

Вспомнив известные предупреждения об оккультных опасностях, которые подстерегают странников на "Коротком Пути", он не сомневался, что пробил его последний час. Как это ни странно, воспоминание не усилило его ужас, а, наоборот, успокоило. Успокоившись, он уселся в медитацион-ную позу и опустил взор.

Лама рассказал мне, что к тому времени, когда с ним это случилось, он уже был далеко не новичок в мистической практике и его воззрение на существование и сущность божеств, вне всякого сомнения, отличалось от представлений массы верующих. Тем не менее он счел, что, какова бы ни была природа представшего перед ним Херуки, тот обладал чудовищной силой.

Его помыслы вновь обратились к предстоящему посвящению. Отказ из-за недостатка храбрости, в его представлении, отбросил бы его назад с той точки "Пути", которой он уже достиг. Но тогда ему пришлось бы множество раз рождаться в облике человека, несведущего в вопросах духовной жизни, прежде чем ему вновь представится случай услышать драгоценные учения святых наставников. Такая перспектива была страшнее призрака и даже смерти. Он встал, готовый ко всему, и решил немедленно вернуться к своему ламе.

Но пока он сидел, опустив взор, он, естественно, потерял из вида Херуку. Обретя мужество взглянуть, он заметил, что призрак отдалился. Теперь его гигантский облик закрывал вход в убежище наставника.

Лама сказал мне, что дальнейшее он так и не мог себе ясно представить. Он смутно вспоминает ряд событий, сменяющих одно другое с молниеносной быстротой. Взбежав, он достиг Херуки, прошел "сквозь него", почувствовав боль в межбровье, и оказался внутри помещения, у ног своего ламы, перед сверкающим и благоухающим кйилк-хором.

Естественно, я не преминула пересказать эту странную историю нескольким ламам, желая узнать их мнение по этому поводу. Некоторые были склонны считать эту фантасмагорию чисто субъективной. По их мнению, этот человек полностью утратил представление обо всем окружающем и пережил это странное приключение в некоем трансе. Что касается причины последнего, то, возможно, лама вызвал в сознании ученика образ Херуки, а все остальное – плоды его собственного воображения. Возможно также, что эмоциональные переживания ученика перед посвящением до такой степени усилили концентрацию сознания, уже сосредоточенного на образе Херуки, что сам ученик и стал творцом своего видения. Другие, напротив, полагают, что Херука был тулпа, созданный самим ламой посредством экстернализации своего мыслеобраза и благодаря этому доступный восприятию окружающих. Создав фантом, лама, возможно, контролировал его поведение, а скорее всего это делал сам ученик, бессознательно связывая образ действия тулпа со своими переживаниями. Его страх обусловил угрожающий облик Херуки, а бегство – дальнейшее преследование.

Здесь я должна отметить, что в представлении тибетцев наши чувства оказывают сильное влияние на поведение и мышление тех, с кем мы имеем дело. Они, например, полагают, что разбойник или тигр становятся более дерзкими, если человек, повстречавший их, испытывает страх, даже когда внешне он никак этого не выказывает. То же можно сказать и обо всех других чувствах. Обычно в таких случаях у каждого находятся свои собственные объяснения. Однако толкования тех, кто верит в реальность Херуки как существа, принадлежащего другому миру, могли бы слишком далеко увести нас от обсуждаемой темы. В Тибете, как и повсюду на Востоке, есть множество путей "верования в богов".

ГЛАВА V

ПОСВЯЩЕНИЕ "МАНИ" И РАЗЛИЧНЫЕ ЗНАЧЕНИЯ "ОМ МАНИ ПАДМЕ ХУМ"

Из предыдущего описания читатель уже должен был понять, что посвящения в Тибете подобны бесчисленным вратам, открывающим пути к различным областям деятельности. Лишь незначительное число монахов ограничивается получением четырех или пяти мистических посвящений у наставников-созерцателей. Эти искатели состояния Будды – люди весьма замкнутые, они редко привлекают внимание своих соотечественников.

Совершенно иначе обстоит дело с многочисленными посвященными в различные – внешне не слишком связанные между собой – учения и ритуалы, которым даруются специфические ангкуры. К этой категории относится многочисленная армия наставников, а иногда и псевдонаставников, причем последние иногда пользуются широкой известностью, хотя и не всегда заслуженной. Однако среди них встречаются и истинные духовные руководители, и человек неразвитый, но с потенциальными возможностями пробуждения интеллекта обнаружит со временем, что эти наставники медленно, но верно ведут его к желаемой цели.

И наиболее тривиальные посвящения могут заключать в себе философские или мистические выводы: это видно на примере различных интерпретаций широко известной формулы "Ом мани падме хум!" и многочисленных практических действий, с нею связанных.

Путешественники-неспециалисты и даже ученые-востоковеды иногда спешат объявить бессмысленным то, что недоступно их пониманию при первом знакомстве. Эрудированные авторы, даже и по сей день, переводят первый слог формулы, Ом, как тривиальное для нас, европейцев, восклицание "Ах!", а последний слог,Хум.!, -как "аминь". Это полностью неверно.

В Индии существует неисчислимое количество книг, посвященных толкованию сокровенного слога Ом, имеющего экзотерическое, эзотерическое и мистическое значение. Он может означать три аспекта индуистской Троицы: Брахму, Вишну и Шиву, а также Брахман – "единое без иного" философии адвайта-веданта. Он выступает в качестве символа невыразимого Абсолюта, как предельное слово, за которым может следовать только молчание. Шри Шанкарачарья называет его "опорой медитации", а в "Мундака-упанишаде"43 утверждается, что Ом есть лук, посредством которого "самость" индивида достигает всеобщего "Того" [санскр. тат], что невозможно определить ни как бытие, ни как не-бытие.

Индийцы рассматривают Ом также и как звук-творец, созидающий миры. Если йог достигает способности слышать одновременно все бесчисленные звуки и голоса всех существ и вещей, которые существуют и пребывают в движении в необъятной Вселенной, то он услышит именно этот уникальный звук – Ом. Тот же самый Ом звучит и в наисокровеннейших глубинах его души. Тот, кто может правильно произнести этот звук, способен творить чудеса, а тот, кто знает его истинное безмолвное звучание и произношение, достигает наивысшего освобождения.

Тибетцы, заимствовавшие слог Ом из Индии вместе с мантрами, в которых он присутствует, по всей видимости, не были знакомы с его многочисленными значениями, распространенными в среде их южных соседей. Не знали тибетцы и о том исключительно выдающемся положении, которое занимает этот звук в индийских религиозно-философских течениях.

Ом повторяется ламаистами в сочетании с разнообразными санскритскими формулами, причем собственно Ом не приписывают какого-либо исключительного значения, тогда как другие мистические слоги, например, Хум! и особенно Пхат!, как считается, наделены величайшей энергией и широко используются в магии и мистических ритуалах.

Санскритское выражение мани падме означает буквально "драгоценность в лотосе". Здесь мы сталкиваемся, как может показаться с первого взгляда, с откровенно бессмысленным выражением, и действительно – обычные тибетские толкования не придают никакого значения его буквальному смыслу, а большинство верующих о нем вообще и не подозревает. Они считают, что механическое повторение формулы "Ом мани падме хум!" обеспечит им счастливое перерождение в Нуб Девачен – Западном Раю Великого Блаженства.

Другие, более сведущие тибетцы учат, что шесть слогов формулы соотносятся с шестью классами чувствующих существ и с определенными мистическими цветами:

Ом – белый – боги [тиб. – лха]

Ма – синий – полубоги44

Ни -желтый -люди [тиб. -ми]

Под – зеленый – животные

Me – красный – не-люди45

Хум – черный – обитатели ада

Существуют различные точки зрения в отношении эффекта повторения этих шести слогов. Одни утверждают, что тот, кто часто повторяет формулу, перевоплотится в Нуб Девачен. Другие считают это мнение абсурдным. "Богам, – утверждают они, – нет нужды перевоплощаться в раю, они и так пребывают в том или ином из счастливых миров". Что касается попытки избежать дальнейших перевоплощений за счет того, что существо воплощается в Нуб Девачен, то это тоже чепуха. В буддийском Учении ясно утверждается, что жизнь – явление преходящее во всех мирах, и смерть – неизбежный конец любых существ, в них воплощенных.

Другие же видят результаты повторения этих слогов в ином свете. Они утверждают, что человек посредством повторения "Ом мани падме хум!" отнюдь не освобождает существ шести сфер из круговорота смертей и рождений, но сам, повторяя эту формулу, избавляет себя от воплощений в том или ином из этих миров.

Многие благочестивые тибетцы обоих полов довольствуются одним только повторением формулы, будучи убеждены, что она сама по себе окажет благотворный эффект – естественно, после получения соответствующего посвящения, гарантирующего желаемые ими плоды.

Тем не менее существуют некоторые пояснения относительно этого мистического процесса. Так, "Ом мани пад-ме хум!" используется как опора для специфической медитации, которую в общих чертах можно описать следующим образом:

Медитирующий отождествляет шесть классов существ с соответствующими слогами, которые представляет расположенными на фоне указанных выше цветов. Слоги образуют бесконечную цепь, которая, поддерживаемая дыханием, пронизывает все тело, "входя" в него через одну ноздрю и "исходя" через другую. По мере того как концентрация становится все более и более совершенной, медитирующий мысленно видит, как эта цепь удлиняется. При этом мистические слоги, вырываясь из тела медитирующего вместе с выдохом, уносятся на значительное расстояние, прежде чем вновь будут поглощены вместе со следующим вдохом. Но цепь при этом не разрывается – она растягивается, как резиновый шнурок, всегда оставаясь связанной с медитирующим.

Постепенно трансформируется и форма тибетских букв этих слогов, и тот, кто "обретает плод" данной практики, воспринимает уже шесть слогов как шесть сфер, в которых возникают, развиваются, наслаждаются, страдают и умирают бесчисленные существа.

Таким образом, медитатор ясно видит, что шесть миров и их обитатели есть не более чем субъективное творение разума, который их порождает и в котором они вновь растворяются.

Из нижеприводимых описаний дыхательных упражнений можно заметить, что некоторые из них предполагают задержку дыхания на вдохе, а другие – "невозвращение воздуха в тело"46 непосредственно вслед за выдохом, что условно называется "пребыванием пустым".

В медитации "Ом мани падме хум!", когда шесть слогов исторгаются вместе с выдохом, практикующий представляет себе рождение шести разновидностей существ, которое длится столь же долго, сколько дыхание "остается вне тела". Новый последующий вдох возвращает всю фантасмагорию Вселенной "в тело" медитирующего. Она поглощается им и остается в нем столь же долго, сколько он задерживает дыхание.

Подготовленные мистики достигают посредством этой практики транса, в котором знаки формулы, существа, ими представленные, и все к ним относящееся растворяется в Том, что за отсутствием лучшего термина буддистами махаяны зовется Пустотой.

Достигнув этого видения и непосредственного осознания Пустоты, они освобождают себя от иллюзии мира, каковым он нам представляется, и соответственно вырываются из цепи перевоплощений, которая зиждется на этой иллюзии.

Отметим сходство этого представления с распространенной в Индии концепцией "дней и ночей" Брахмы, то есть соответствующих периодов его активности и покоя, которые в индийской космогонии называются также "дыханиями" Брахмы. Согласно этому учению, Вселенная возникает вместе с выдохом Брахмы и возвращается в него вместе с его вдохом.

"Когда наступает день, все сущее возникает из непрояв-ленного [санскр. авьякта]. Когда наступает ночь, оно поглощается им" ("Бхагавадгита", 8,18).

"Все существа возвращаются в мою материальную природу [санскр. пракрити] в конце кальпы. В начале следующей кальпы я вновь их исторгаю из себя" (там же, 9,1).

В вышеописанной медитации тибетцы подменяют собой гипотетического Брахму и полагают: "Явления, мною воспринимаемые, творимы мощью моего разума; они – проекции, лишенные какой бы то ни было сущности".

Это отнюдь не означает, что не существует никаких объективных вещей, но указывает только на то, что явленный мир, каким мы его видим, не более чем фантастический мираж, материализация тех форм, которые мы осознаем.

Поскольку в данной работе не ставится целью изучение тибетской философии, то вместо дальнейших рассуждений на эту тему мы лучше рассмотрим еще несколько из многочисленных интерпретаций "Ом мани падме хум!".

Это толкование не учитывает шестисложного деления формулы и принимает ее буквальное значение "драгоценность в лотосе", но эти слова рассматриваются символически.

Простейшее толкование – в лотосе (в мире) существует драгоценность (Учение Будды).

Другое объяснение уподобляет "лотос" разуму, в сокровенных глубинах которого посредством интроспективной медитации человек находит знание, истину, освобождение, нирвану – и все эти различные названия указывают на одно и то же.

Здесь мы сталкиваемся с одним из наиболее замечательных учений буддистов махаяны, которым они отличаются от своих собратьев по вере, тхеравадинов (последователей хинаяны).

Согласно этому учению, нирвана, конечное освобождение, ни в коем случае не отличается и не противостоит миру явлений [сансаре]. Мистик обретает первое в самом сердце второго. Нирвана (драгоценность) существует, когда существует Просветление. Сансара (лотос) существует до тех пор, пока сохраняется неведение-иллюзия, которое скрывает нирвану, подобно тому, как лотос своими многочисленными лепестками укрывает в себе драгоценность47.

"Хум!" в конце формулы – мистическое выражение, выражающее гнев. Оно используется в тех ритуалах, которые имеют своей целью подчинение демонов и грозных божеств. Каким же образом оно встало рядом с "драгоценностью в лотосе" и "Ом" индусов? На этот счет также существуют различные толкования.

"Хум!" – разновидность мистического воинственного клича, бросаемого как вызов врагу. Но кто или что является здесь врагом? Одни видят его во враждебных демонах, другие – в триаде наших пагубных качеств [санскр. клеша], которые приковывают нас к круговороту перевоплощений: жажде, ненависти и невежеству. Иные мыслители рассматривают в качестве этого врага воображаемую "самость", коей мы так дорожим. Говорят также, что "Хум!" указывает на разум, свободный от любых представлений относительно объективно существующих вещей.

Кроме того, формула, после ряда повторений (обычно число их равно ста восьми, что соответствует числу бусин в тибетских четках), завершается и седьмым слогом. Ламы, знакомые с мистическим языком, учат, что этот слог, "Хри", указывает на скрытую в основе любых проявлений реальность, на фундаментальную сущность вещей.

В то время как обычные верующие ограничиваются вышеописанным простейшим посвящением [тиб. лунг] и механическим повторением указанной мантры, другие верующие испрашивают более высоких посвящений, в ходе которых они получают различные эзотерические и мистические наставления.

Примечания:

18. Кхадак – это шелковые или муслиновые шарфы. В Тибете их подносят во многих случаях: при визите, когда ищут благосклонности, прощаются с хозяином и т. д.; их также подносят статуям в храмах. Качество ткани и ее длина указывают на степень почитания того человека, которому подносится кхадак, а также на состоятельность дарящего. В Южном и Центральном Тибете кхадак обычно белого цвета. В Северном Тибете, в провинции Кхам и в Монголии – синего цвета, поскольку здесь принят китайский обычай, а белый цвет в Китае – траурный цвет и поэтому не является хорошей приметой. – (примеч. А. Давид-Неэль, далее – АДН).

19. Тибетцы – за исключением весьма немногочисленной элиты – глубоко верят в благостные результаты непрестанного повторения священных текстов даже в тех случаях, когда значение повторяемых слов непонятно самому чтецу. – АДН.

20. В отличие от европейских языков, в письменном тибетском языке слова не разделяются. Каждый слог отделяется от другого точкой. Малообразованные монахи и миряне способны только произносить при чтении слоги по отдельности, не будучи в состоянии сгруппировать их для образования слова или фразы, а зачастую просто не понимают значения произносимых ими при чтении звуков. -АДН.

21. Долма [санскр. Тара] – одна из основных Бодхисаттв – защитниц в пантеоне северного буддизма. -АДН.

22 Например, йидам Ваджрабхайрава [тиб. Дордже Джигджед] является гневным аспектом Джампалянга, бодхисаттвы, который в ламаизме считается покровителем науки и красноречия. Нагпо Ченпо представляет собой гневный аспект сострадательного бодхисаттвы Ченрези. – АДН.

23. Кхорло (букв, "колесо"), "круг". Тибетцы используют также и заимствованный из санскрита термин "падма" (лотос). То же, что чакра тантрических йогов. – АДН.

24. Йога – название индийской философской системы, приписываемой Патанджали. Поскольку основным в йоге является созерцание, то были разработаны различные методы медитативной и психической практики, получившие то же название, хотя первоначальное значение этого слова – "союз", "единение", "синтез". Существует несколько разновидностей йоги: хатха-йога, лайя-йога, раджа-йога. Тибетцы перевели санскритский термин "йога" как "налджор", что означает, однако, не "союз", но "полное совершенное спокойствие сознания", а соответственно, и "мастерство созерцания". – АДН.

25. Например, Дордже Чанг [санскр. Ваджрадхара], в школе кагьюпа.-АДН.

26. Канглинг – флейта, изготовляется из берцовой кости человека, или же ее имитация, издающая резкий, далеко слышный звук. – АДН.

27. Сын Марпы по имени Додебум погиб молодым в результе несчастного случая. Он поехал с друзьями на праздник, где, вероятно, молодые люди изрядно напились, что не редкость для тибетцев. По дороге домой его лошадь, испугавшись пьяных криков, понесла, и Додебум свалился в пропасть. – АДН.

После его гибели Марпа, во всяком случае внешне, пребывал в совершенно подавленном настроении. Один из его учеников спросил его: "Учитель, ты учишь, что всё иллюзия, как же тогда понять твое подавленное настроение" – "Всё так, сын мой, но случившееся – это уже сверхиллюзия!"

28. Эти названия также неприемлемы, но их приходится использовать за неимением лучших. Вода вовсе не "святая", а пилюли – не "освященные". Лама держит их при себе некоторое время, сосредоточив на них все свое сознание, в результате чего, как полагают, они наделяются драгоценной энергией. – АДН.

29. Пять мудростей суть: 1) Мудрость Сферы Существования, способная распознать фундаментальное единство всего сущего, несмотря на различия внешнего проявления; 2) Мудрость, Побуждающая к достижению цели; 3) Мудрость Распознающая, которая обусловливает ясное знание всех объектов с присущими им особенностями; 4) Мудрость Отождествляющая, то есть выявляющая общий характер всех вещей, идентичность их природы; 5) Зерцало-Мудрость, отражающая все вещи как идеальное зеркало, не подвергаясь одновременно с их стороны никакому воздействию. -АДН.

30. Эти цвета в буддийском искусстве (по крайней мере в тибетском) имеют свои символические значения. Для разъяснения предметов символизации необходимо привести краткий анализ Бытия Будды.

Бытие Самьяксамбудды – Всесовершенного Будды образовано пятью основными составляющими:

1. Тело (санскр. кайя; тиб. ску).

2. Слово {санскр. вач; тиб. гсун).

3. Мысль (санскр. читта; тиб. тугс).

4. Достоинства (санскр. гуна; тиб. йонтан).

5. Творчество (Активность; санскр. карья; тиб. ринай).

Кроме этого существует множество редакций анализа Бытия Будды соответственно учениям различных систем пути и философских школ. В числе прочего существует и такой анализ: Самьяксамбудда имеет двойственную природу:

1) [Свартха]- Дхармакайя -трансцендентную природу, и

2) [Парартха]- Рупакайя – видимую природу.

Первую слагают 1) свабхавакайя и 2) джнянадхармакайя;

вторую – 1) самбхогакайя и 2) нирманакайя.

Оставляя в стороне дальнейший анализ, мы берем для нашей цели лишь джнянадхармакайю, которая распадается на пять Высших Разумов (санскр. панча джнянани):

1) Зеркальный (санскр. адаршаджняна),

2) Равномерный (санскр. саматаджняна),

3) Аналитический (санскр. пратьявекшанаджняна),

4) Творческий (санскр. критьянуштханаджняна),

5) Просветленный (санскр. дхармадхатуджняна) – то есть Разум, постигший истинную сущность бытия, его пустотность. Символами этих пяти родов Разума Будды являются пять татхагат.

В заключение надо заметить, что цвета, наряду с формами, числами, буквами, мимикой, жестами, веществами и проч., имеют обширное применение в тантрических системах как образные выражения идей. Например:

Три основных элемента психической природы живых существ: 1) красный – страсть; 2) белый – гнев; 3) черный – невежество. Или пять основных элементов стихий: 1) белый – вода; 2) красный – огонь; 3) синий – пространство; 4) желтый – земля; 5) зеленый – воздух.

(Данное примечание составлено по заметкам хамбо-ламы Агвана Доржиева и ламы Зарбаина.)

31. Духовная семья, состоящая из наставника и его учеников, с момента своего возникновения представляет ту мистическую школу, в которую посвящается новый ученик. "Сын благородной семьи" – классическое обращение еще со времен Будды. В те времена так обращались к ученикам, выходцам из касты кшатриев, к которой принадлежал и сам Будда Шакьямуни, дабы отличить их от браминов. Уже до Будды многие кшатрии с успехом соперничали с браминами в области философии. В описанном ангкуре обращение "сын благородной семьи" используется иносказательно. Оно подразумевает а) духовное восхождение, то есть то, что ученик в своих предшествующих жизнях уже был связан с наставниками той же духовной линии преемственности; б) влияние благих деяний, которое обусловило рождение посвящаемого в облике человека, наделенного интеллектом и устремленного к поиску духовного пробуждения. – АДН.

32. Сказочный драгоценный камень, исполняющий любые желания.

33. В тибетском языке кроме существительного дбанг-бскур, есть и глагол дбанг-бскур-ба, то есть "дать силу", "дать энергию". Это слово и было использовано в оригинале, и поэтому переводится как "обретать энергию", "обретать силу".

34. Ее так же объясняют как "имманентную мудрость вещей, существующих в Пустоте". Для понимания этого высказывания надо познакомиться со значением термина "пустота" [санскр. шуньята] в буддизме махаяны. – АДН.

35. На ученике его обычная одежда; он не обнажен, как это требуется при получении некоторых ангкуров. Поэтому капля "святой воды" окропляет то место его одеяния, которое расположено вблизи сердца и т. д.

36. Хотя это утверждение и выглядит как постулат идеалиста, который отрицает существование внешних физических объектов, обусловливающих наши ощущения, тем не менее существует принципиальное отличие буддийского подхода от западного идеализма. Тогда как последний утверждает, что вся реальность – лишь мыслимое, буддисты ни в коем случае не приемлют этой точки зрения. Действительно, мое восприятие мира есть явление психического порядка, но отсюда отнюдь не следует, что и мир сам по себе – всего лишь мыслимое. Например, "Дубтхаб Ченмо" [III, 76 б], безусловно, отвергает тезис о том, что "стулья и столы существуют только в воображении". Однако в нашем тексте это утверждение означает, что человек ясно осознал тот факт, что ни субъект, ни объект в действительности самостоятельно не существуют.

37. Эти тексты копируют стиль индийских буддийских текстов, которые известны, по крайней мере в переводах, всем образованным ламам. "Прохладный ветерок", который достаточно приятен в жаркой стране, мог бы, вероятно, превратиться в "теплый ветерок", если бы этот образ придумали тибетцы. Тем не менее прохладный (но не холодный) ветер расценивается как исключительно приятный и самими тибетцами, которые не выносят жары. -АДН.

38. Поскольку такие места считаются наиболее подходящими для практики медитативного созерцания и достижения духовного озарения.

39. То есть те, что направлены к духовному раскрепощению, к освобождению из круговорота перерождений. К ним относится, например, медитация.

40. "Четыре предела" суть: 1) рождение – пресечение; 2) непрерывность – прерывность; 3) существование – несуществование; 4) проявленная вселенная (то есть мир явлений) – Пустота.-АДН.

41. Этот ритуал (тиб. цхог-кхор) в чем-то напоминает "гана-чакру" индуистских тантриков. В обычной речи цхогкхор просто обозначает подношение на алтарь. – АДН.

42. Чойжон (чойкйонг), "защитник религии" – класс существ, как правило, демонов. Они были подчинены святыми магамибуддистами и принуждены были дать обет использовать все свое могущество для защиты буддистов и буддизма от их врагов. – АДН.

43. "Пранава – это лук, Атман – стрела, а Брахман можно назвать целью". Пранава – одно из наименований мантры Ом; Атман-индивидуальная "самость", "душа".

44. Тиб. лхамаин; по аналогии с античной мифологией, их можно условно назвать титанами; они постоянно враждуют и воюют с богами [тиб. – лха], завидуя последним и пытаясь занять их место. Они соответствуют асурам индийской мифологии. – АДН.

45. Эти не-люди [тиб. – мимаин] включают йидагов (прета, "голодные духи" индийской мифологии). Их гигантские тела сравнимы с горами, но шеи у них тоньше нити. Того количества пищи, которое они могут проглотить, совершенно недостаточно, чтобы насытить этих монстров, непрестанно мучимых жаждой и голодом. Когда они приближаются к воде, она превращается в пламя. Дабы смягчить страдания этих несчастных существ, ламы каждое утро жертвуют им "святую воду" для питья. В результате соответствующего ритуала, совершенного с этой водой, она не превращается в пламя, когда йидаги приближаются к ней утолить жажду. В категорию "не-людей" включены также полубоги, гении, духи различных типов, как добрые, так и злые. – АДН.

46. Я сознательно использовала выражение "в тело" вместо обычного выражения "легкими", ибо тибетские концепции либо вообще игнорируют, либо не придают значения той роли, которую, согласно западной физиологии, выполняют легкие. – АДН.

47. Я использовала санскритские термины нирвана и сансара, поскольку они уже широко известны на Западе. – АДН.

/продолжение следует/

ЗНАКИ СВЕТА - Константин Устинов: Родник Жизни (продолжение)

Каждый знак, указывающий путь, всегда был оберегаем и храним человечеством.

14 октября 2005 - 25 сентября 2006

Сатья-Юга не может приблизиться без огненных знаков.
Мир Огненный. Ч. 2.

208. Летающим людям не нужно дороги. Крылата небесная ширь. Забывшие прошлое падшие боги седы, как в степи - ковыль. Что соткано мыслью, почти незримо. Но в небе луч засиял. Алтай свободен от злого дыма - как хрусталя кристалл. Как поздно пришли в нашу жизнь перемены. Горька мгновений пыль. Она поднялась, и незримые стены прошедшего мир закрыл. Ветер вбирает тончайший запах. По склонам воет метель. Песни сочатся, сливаясь в капли. Плачет у окон капель. Весна разбудила силу духа. Надежда опять родилась. Но где-то на уровне тонкого слуха судьбы золотая связь. Мгновенья звенят или ветра струны. В гармонии - музыка сфер. Светлеет от радости мир подлунный. Песок под ногами сер. Доносят ручьи голос Горного Старца. Стихии рады служить. Огонь созрел на ветвях пространства. Огонь пробуждает жизнь. По слову слышится тайна зова. По слову повесть течет. Плавится сталь в недрах печи суровых. Меч силы ее зовет. Еще не готова грядущая форма. Но огненен мысли сплав. Тот, кто не принял тайного зова, развеется ветром зла. Владыки Священное Пламя прожгло даже злые сердца. На огненной Орифламме - черты дорогого лица. Дай силу, Великий Владыка, Тебя беззаветно любить! Не слыша ни смеха, ни крика, лишь огненный взгляд Твой ловить!

Любви океан беспределен.
Весь космос стоит на Любви.
И если ты к Свету нацелен,
Да сбудутся мысли твои!
В твоем восходящем потоке,
В магических вихрях судьбы
Мы станем сильны и стойки,
Смыв с глаз золотую пыль.
Мы станем чисты, светоносны
В мирах, где негаснущий свет,
Где даже ярчайшие звезды тускнеют
В безвременье лет.
Не сгустки неведомых вспышек,
А беспредельность светов
В лицо ароматом дышит
Букетом незримых цветов.
Мы гости, мы всюду гости.
А жизнь - бесконечный путь.
У Бога Единого просим
Лишь только с тропы не свернуть.

209. Можно любому путнику указать на источник жизни, подвести к нему уставшего от жизни человека, но заставить его напиться не в наших силах. Дается откровение миру. Открываются тайны сокровенные. Но скучающий взор обывателя не оставляет привычку ленивого созерцания. Как удивить людей, как потрясти их до глубины души, чтобы въевшаяся пыль смогла облететь, подарив сердцу восприятие свежести каждого мгновения?

Внешность определяет лишь длительный путь, который был пройден человеком, но душа живет в чертогах Бога и вместе с ним рождается и стареет. Вечно обновляющееся зерно монады будет облачаться вновь и вновь, принимая часть души новой вселенной. Так уже было, и так будет всегда, какая бы форма ни была нам уготована в каждой из них.

Даже в молниеносном мгновении сокрыт тончайший аромат мудрости.

Пламенем света создан обережный круг души. И расторгнуть его не может никто, кроме самого духа, набравшего силу высокого устремления войти в новый мир, над которым не довлеют темные облака земных стереотипов.

Напряжение сердца равно свету, наполняющему весь организм. Сожигание тьмы происходит в каждом чистом сердце.

210. Не всякий червячок может стать бабочкой. Но даже малая искра сознания мечтает стать крылатой.

"Пусть знак дерзания говорит в сердце". Пусть мощь огня устремления притягивает сотрудников полезных. Пусть звезда Агни-йога ведет дух по серебряной струне. Противопоставим затемнению сознания возвышенность мышления. Чистая мысль озонирует пространство. Когда в сердце открывается родник вдохновения, человек озаряет мир мощью добра. Но крокодиловы слезы сентиментальных добряков не имеют ничего общего с суровостью добра. Иногда гонение и дисциплина исправляют колеблющееся сознание лучше, чем мягкие уговоры. Такие атаки гороха увещеваний о стенку барабанного мышления напрасны и никчемны. Трата драгоценного времени не возмещается и не вознаграждается эквивалентно. Бездонную пропасть можно заполнить жемчужинами добра. Но пустое сознание нельзя оживить.

211. Шум воды способствует очищению и улучшению циркуляции крови, а также устойчивости и гармонизации чувств и мыслей. Час, проведенный у горного ручья в полном безмыслии, соответствует углубленной медитации. Аура очищается сердечными и космическими излучениями, которые, гармонически соединяясь, выжигают из центров элементы тамаса. Безмыслия не так легко достичь. Великие йоги рекомендовали ярко представлять звездное небо и ставить заслон любой мысли, как рожденной в сердце, так и залетевшей извне. Акаша как высшая форма или духовная субстанция вещества производит удивительные изменения в человеке, предавшемся Мадиам. Звуки потока небесной энергии и пение земной воды творят чудеса в единстве своем.

212. Чем чаще и дольше сердце наше пребывает в духовном луче света, тем мощнее заряжается монадическое зерно космическим магнетизмом. Соприкосновение сердца с потоком духовной силы рождает энергии Ануры. В Атлантиде существовала Богиня Анура как один из аспектов Матери Мира. Она олицетворяла сердечное обаяние. Волевые импульсы вводят слабое сознание в каталепсию или умственный паралич. Но чары сердечного обаяния имеют власть большую, чем подавление воли. Тайна обаяния необъяснимо глубока. Дремлющие огни сердца превращают его в пламя, к которому устремляются души.

213. Избегайте того, чтобы друзья покрывали вас мощной сусальностью святости. Человеческое сознание еще слишком далеко от праведности. Трудом духа путь творим. Суровость учит лучше ложного милосердия.

Воспитывая мысль, отыщем ей русло достойной цели. Научим напрягать свои силы до конца в достижении ее. Огненным цветком блага пусть расцветет хранимый в ней мыслеобраз.

214. Не усвоивший знание ахимсы рискует оказаться во время концентрации в пространстве, насыщенном собственными недостатками. Там они оживлены и оформлены. В своих ужасных образах они коварны и сильны. И в том случае, если пространство не очищено огнем преданного сердца, медитация даст им доступ к новым формам вампиризма. Только при достижении напряжения энергии такой степени, чтобы она была недоступна для захвата тьмой, возможна чистая медитация, дающая пользу душе. В другом случае это барахтанье мысли в болоте астрала. Отрывайтесь от земли в час беседы с Высшими Силами. Иначе хвост предрассудков послужит как канат для притяжения земного. Тамас трудно расстается со своими энергиями.

Мысленное присутствие сознания в любом месте с видением реальных вещей и слышанием разговоров и голосов, соответствующих этому времени, - настройка огненного тела на свою работу. Но это не означает, что следует подглядывать и подслушивать за всеми, - это приемы чернокнижников. Личная жизнь каждого пусть остается тайной. В святая святых не вторгаются даже Владыки. Ведь это самый сильный рассадник кармических влияний.

215. Контакт с Лучом Владыки вызывает взрывы центров. Внутренний огонь выявляет свои сокрытые возможности навстречу огненной мощи Великого Сердца. Луч как часть Огненного Мира возбуждает в центрах дремлющие возможности будущего, заложенные в искре каждой чакры. Происходит не просто возгорание, но возжжение пространства в ауре вокруг лотосов силы. Лепестки раскрываются, и свет Огненного Мира источается в земную сферу.

216. Каждое заболевание имеет свою, присущую только ему вибрацию. По некоторым установленным фактам, почти все болезни можно лечить воздействием огня или его присутствием или же простым созерцанием убегающей воды, которая, при определенном представлении, уносит болезнь вместе с собой. Особенно полезным считалось созерцание водопада. Еще одним из наиболее действенных способов признавалось стояние голым на открытой вершине навстречу ветру. Аурические черты, зараженные болезнью, уносились вместе с порывами воздушного потока. Прикладывание разогретых солнцем камней, горячего песка тоже облегчало и даже избавляло людей от недомогания. Стихии не столь враждебны, как принято о них думать. Они подвержены влиянию сильной воли или объединенной силы негативных проявлений. Отчего и происходят земные катаклизмы и катастрофы. Создавая очаг темного магнетизма в определенных местах, люди притягивают и напрягают самую разрушительную часть стихий. Но попавший в грязевой оползень не станет проклинать ни землю, ни небо. Но омоется в спокойных водах океана и согреется в лучах солнца. Жизнь создала человечеству добрых помощников, а не злых врагов.

217. Вхождение в Разум соответствует привхождению космического сознания в тело человека. Это продолжается в течение всей жизни, начиная от рождения и заканчивая уходом. Но трансмутация космического сознания с телом человеческим чисто индивидуальна. Поэтому, намечая общую картину изменений, нельзя угадать стремительность тех или иных явлений. Особенно после двух лет у современных детей возгорание центров будет происходить произвольно и гораздо раньше, если сознание не будет подавлено какой-либо наркотической зависимостью.

218. Некоторых существ называют очагами бедствий. Не выполняющие ни одну из своих задач, они являют собой средоточие заразы. Усугубляя даже лучшие для них обстоятельства, они ухитряются их превратить в собственное бедствие. Для такого существа нет удачи. Для ее получения нужно непрестанно жертвовать, но жаждущий брать обречен.

219. Золото и другие металлы из благородной группы имеют свойство очаровывать живых существ. Они оказывают вибрационное воздействие сродни гипнотическому внушению. Можно потерять ориентацию в пространстве и во времени.

220. Лишь чистые видят Бога и пользуются Его дарами. Магические силы никогда не становятся достоянием тех, кто погряз в порочных наклонностях. Так гласит "Разоблаченная Изида".

221. Сердцу нужны крылья. Иначе оно сморщится и перестанет биться. Храм зерна духа должен уметь перемещаться в пространстве при помощи посланных из него мыслей. Птицы серебряные стремительнее стрел летящих. Движение есть основа сердечного мира. Если нет устремления и цели, то смысл жизни тускнеет, теряясь в пустоте неверия. Вера как редкостный цветок, который следует бережно и осторожно взращивать, опасаясь постороннего взгляда, от которого он может погибнуть. Вера растет медленнее травы, но урожай с цветов собирают пчелы наших мыслей. Не будем загромождать пространство образами наших желаний, но не пройдем мимо того, что дает от всего сердца своего рука Владыки. Спасая душу брата своего, спасаешь свою.

222. Компьютер может угадывать мысли? Не успел задумать слово, оно появляется на экране. В технологии искусственного разума - множество белых пятен. Не исследована она на предмет иных функций. Контакт между машиной и человеком может оказаться как чрезвычайно полезным, так и необыкновенно опасным. Испытывая атомное оружие и перемещение предметов в магнитном поле, люди не подозревали о побочных эффектах и часто весьма опасных заболеваниях.

Искусственный интеллект, долгое время находящийся в пользовании одного человека, впитывает его энергию и становится его продолжением. Если в русских сказках зеркала, розданные трем братьям, могли тускнеть в случае смерти одного из них, то почему такой близкой связи не может существовать между человеком и компьютером? В иных цивилизациях не нужно будет применять клавиши, но экран будет показывать текст телепатемы или мыслеграммы, переданной мыслью. Некая облегченная модель телепатирования. Машина возьмет на себя функции механической памяти, предоставив человеку развивать его духовную составляющую. Земная информация будет постепенно отступать, уступая место знанию духа. Абстрактное знание света приобретет конкретную форму информативности. Если есть тепловые пушки, сообщающие огонь и тепло определенному участку пространства, то почему не может быть приборов, облучающих человека лучами знаний, посредством чего он мог бы становиться более образованным и приобретшим навыки одного из узких секторов Великого Колеса Знания? Все это возможно.

Каждое движение, насыщенное сердцем, дает великие следствия. Не отринем любую возможность продвинуть человеческое сознание хотя бы на шаг вперед. Сплав духовности и интеллекта чрезвычайно редок. Блестящие интеллектуалы совершенно безграмотны в духовных делах. Упрощенное суждение о духовности как о религии, театре, музыке и индустрии развлечений может быть не только ошибочным, но и опасным. Религия приближает нас к ощущению духовности, если обрядность как вынужденная обязанность не умерщвляет сердечные показания. Дух растворен во всем. Но приложение сил духа к жизни и являет собой применение истинного Учения Жизни.

Жить с душой и по совести есть наиболее тесное соприкосновение с силой духа.

223. Мы капли людского моря. Мы капли Божественной Мощи. С рождением человека у него уже есть Учитель, друзья и враги. Без родителей и наставников трудно выжить. Лишь энергия сущности притягивает людей и обстоятельства. Монада, потерявшая свои достижения, возвращается назад в минеральное царство. Слезы и слюна человека в порыве самоотверженной любви, сопровожденные светлой мыслью, являются целебными.

/продолжение следует/

НОВОСТИ И ССЫЛКИ:

ЗНАКИ СВЕТА - http://znakisveta.ru/index.html

Фотографии Горного Алтая, Знаки http://znakisveta.ru/foto.html

Картины Н.К.Рериха - Серии "Sancta", "Мессия", "Сикким", "Его страна": http://grani.roerich.com/gallery/sancta.htm

Наталия ЗАЙЦЕВА-БОРИСОВА: http://www.nzb8.ru/news/

Николай ДУДКО: Буддийское искусство «ТАНКА»   http://www.thangka.ru/rus.html

Спасите Тибет: Буддийские фильмы - http://savetibet.ru/category/films/

Буддийские видеоматериалы: http://video.yandex.ru/users/lung-ta/

Ассоциация трансперсональной психологии и психотерапии/ видеобиблиотека: http://www.atpp.ru/library/video/

Определены темы учений Его Святейшества Далай-ламы для буддистов России - 2010

Учения Далай-ламы для буддистов России - 2010. Информация для участников

Информация для желающих отправиться на Учения Его Святейшества Далай-ламы для буддистов России в составе паломнических групп
В учениях для буддистов России – 2009 приняли участие свыше 800 российских буддистов и людей, проявляющих интерес к буддизму и духовности в целом. Всего же учения посетили свыше 4.000 человек самых разных национальностей, взглядов и убеждений. Поскольку прошлогодние учения были тщательно подготовлены и прошли с большим успехом, у нас есть все основания полагать, что в этом году участников будет еще больше. Ноябрь не за горами, и нужно уже сейчас начинать подготовку к учениям, чтобы успеть приобрести билеты на самолеты, поезда, автобусы и забронировать номера в гостиницах. Центральный хурул «Золотая обитель Будды Шакьямуни» в настоящее время проводит регистрацию желающих отправиться на учения в составе паломнических групп. Регистрация открыта до 1 ноября 2010 г., и мы надеемся, что вы сможете в ближайшее время определиться с выбором удобной для вас группы, чтобы мы могли получить минимальные цены на авиабилеты, а также провести необходимые приготовления в Индии...

СОХРАНИМ ТИБЕТ! http://www.savetibet.ru/category/news/ Фонд тибетской культуры и информации: новости

Далай-лама. Искусство быть счастливым. Скачать в высоком разрешении Публичная лекция в Будапеште, Венгрия. 19 сентября 2010. Синхронный перевод

Вик Мэнсфилд. Квантовая механика и сострадание

Предлагаем вашему вниманию главу из книги "Тибетский буддизм и современная физика", вышедшей в издательстве "Новый Акрополь": "Исследование начнется с фундаментального принципа квантовой механики и завершится интересным выводом соответствующего принципа в буддизме. Я ни в коем случае не утверждаю, что квантовая механика как-либо доказывает буддистские истины. Я, скорее, рассматриваю глубокое сходство их подходов к неразличимости, установление его путем обмена и вытекающие из него следствия. Это сходство заставляет меня столкнуться с собственным эгоизмом и с требованием вселенского сострадания, вытекающего из тибетско-буддистской версии неразличимости. Мой подход — через физику и отражение ее принципов в буддизме — предлагает уникальное видение сострадания, еще один краеугольный камень, лежащий, наряду с понятием пустоты, в основе буддизма".

 Далай-лама принял участие в конференции «Научные исследования сострадания и альтруизма»