Данное художественное произведение  распространяется  в   
      электронной  форме с ведома и согласия писателя на некоммер- 
      ческой основе при условии сохранения целостности и  неизмен- 
      ности текста, включая сохранение настоящего уведомления.     
           Любое коммерческое использование настоящего текста  без 
      ведома и прямого согласия владельца авторских прав НЕ ДОПУС- 
      КАЕТСЯ.                                                      
           Настоящий текст  был получен с официальной страницы пи- 
      сателя в сети Internet на сервере "Русская фантастика":      
                                                                   
               http://www.sf.amc.ru/lukian                         
               http://kulichki.rambler.ru/sf/lukian                
               http://sf.convex.ru/lukian                          
     ў

       (С) Сергей Лукьяненко, 1998 г.
__________________________________________________________________________


                            Сергей ЛУКЬЯНЕНКО

                             ПРОВОДНИК ОТСЮДА



     В этом городе нет ничего достойного ненависти. Я подумал об этом,  но
мысль вышла вялой и неубедительной. Чушь. При чем здесь  достоинство  -  я
ненавижу его.
     Последний раз пройдя по квартире, я  встал  у  окна.  Ночь.  Темнота.
Светящееся окно напротив - оно светится всегда.  Каждую  ночь,  блуждая  в
бетонной однокомнатной клетке, я вижу неяркий свет за  плотно  задернутыми
шторами. И никакого движения. Наверное, там просто живет человек, боящийся
темноты.
     Я ее не боюсь.
     Вещи были собраны еще с утра.  Рюкзак  -  маленький,  но  тяжелый.  И
спортивная сумка  на  ремне,  набитая  едой,  одеждой  и  тем,  что  могло
понадобиться в первую очередь.
     Присев  на  любимый  стул,  отреставрированный  когда-то   в   порыве
энтузиазма, я оглядел квартиру.  Стены,  залепленные  золотистыми  обоями.
Бежевый ковер на полу. Маленький телевизор на  столике  у  окна.  Кровать,
книжные полки, гардероб. Знакомым у меня нравилось.
     Говорят, очень уютно...
     Я плюнул на пол. Пускай в этих восемнадцати квадратных  метрах  будет
уютно кому-нибудь другому. Молодой семье с парочкой детей, например.
     Плевок на полу смотрелся по-идиотски. Я  вдруг  подумал,  что  ничего
более театрального совершить не мог, и торопливо  затер  плевок  подошвой.
Тоже театрально...
     Чушь. Что бы я сейчас ни делал, все  станет  глупым  и  фальшивым.  И
кормление рыбок в маленьком аквариуме, и битье посуды на  кухне...  Рыбок,
честно говоря, стоило отдать соседям.
     Вытянув ноги, я расположился  поудобнее.  Ждать  можно  долго  -  мне
сказали только, что Проводник придет ночью. Точное время в  таких  случаях
не переспрашивают.
     Вспоминать, чего стоил мне выход на Проводника, не хотелось.  Так  не
вспоминают процесс получения бесплатной государственной  квартиры.  Гадко,
муторно и тяжко.  Но  я  вынес  то,  что  удается  немногим.  Я  вышел  на
Проводника. Настоящего, неподдельного Проводника Отсюда.
     Вначале было двое фальшивых Проводников. Надо  отдать  им  должное  -
специалистов высокой квалификации... Увы, лишь в  выколачивании  денег  из
клиента. Потом я вышел на самую настоящую цепочку - вернее, на  конец  ее.
Человек, чей родственник воспользовался услугами Проводника, рассказал мне
все, что знал. Бесплатно, может, просто из  желания  лишний  раз  поведать
занятную историю. Многие сочли бы ее бредом. Но я  уже  научился  отличать
правду от лжи.
     Есть в историях о Проводнике детали, которые  выделяют  их  из  массы
мистической чуши. Во-первых - они непохожи друг на друга. Летающие тарелки
никогда не принимают форму  кастрюли,  снежный  человек  не  забредает  на
равнины, экстрасенсы важно рассуждают о вампирах и донорах биополя. Каждая
устоявшаяся ложь боится нарушить  свои  рамки.  О  Проводнике  можно  было
услышать все что угодно. Имя, внешность, обстоятельства прихода, мир, куда
он уводил...  Во-вторых,  я  никогда  не  встречал  человека,  верящего  в
Проводника. Миллионы лечатся у  экстрасенсов,  тысячи  наблюдают  летающие
тарелки, сотни ловят йети. Никто из повторяющих  истории  о  Проводнике  в
него не верил. Говорили о друзьях и знакомых, которые  -  вот  простаки  -
верили в него. Я искал - но цепочка тянулась все дальше, пока не кончалась
на человеке, который, по всеобщему мнению, верил в Проводника  -  но,  вот
беда, куда-то уехал.
     Но в этот раз я ухватился за цепочку. Выявлял звенья: тех, кто  видел
уход Отсюда, тех, кто знал окружение  Проводника,  тех,  кто  имел  с  ним
связь. И настал миг, когда Последнее Звено цепочки  пересчитало  купюры  и
вялым голосом произнесло:
     - Проводник придет к вам  в  ночь  с  понедельника  на  вторник.  Его
любимая ночь, кстати...
     - Я могу быть в этом уверен? -  спросил  я,  цепенея  от  собственной
наглости. - Вы отвечаете за... сроки?
     Последнее Звено в цепочке  подняло  на  меня  мутные  глаза.  И  тихо
ответило:
     - Можете быть абсолютно уверены. Я повторяю слова Проводника.
     В мутных глазах был страх. Не передо мной - удачливым, но  не  более,
клиентом  Проводника.  Пара  каменнолицых  громил   в   соседней   комнате
гарантировала мою вежливость.
     - И что он обещал  за  обман?  -  поинтересовался  я,  чувствуя,  что
останусь безнаказанным.
     - Смерть,  -  очень  спокойно  ответило   Последнее   Звено.   -   Не
беспокойтесь, он придет к вам.
     - Как он выглядит? - спросил  я,  стараясь  не  замечать  появившуюся
охрану. Телепатически их вызвали, что ли?
     - Как угодно, - без тени иронии ответило Последнее Звено. - Проводите
клиента, ребята. Все в порядке.
     И я ушел из резиденции Последнего  Звена  в  сопровождении  вежливых,
воспитанных убийц...
     То, каким оказался путь к Проводнику, меня не смущало.  Самое  темное
место - под светильником. Чем больше Храм, тем многочисленнее  юродивые  у
входа. То, что Проводник держит в страхе свое окружение, было куда  важнее
повадок этого окружения.
     Мне оставалось три дня - дни абсолютной свободы. То, кем я был и  как
вел себя раньше, уже  не  имело  значения.  Безликие  тени  телохранителей
Последнего Звена  следовали  за  мной  в  почтительном  отдалении.  Я  мог
пьянствовать  и  устраивать  оргии,  делать  долги  и  осквернять  могилы.
Безликая охрана  вытащила  бы  меня  из  любой  передряги.  Я  должен  был
присутствовать в своем доме  в  ночь  с  понедельника  на  вторник.  Этого
потребовал Проводник - прощающий облепившей его дряни все,  кроме  прямого
обмана.
     Я не пустился в загул. Полдня заняло писание прощальных писем - всем,
кто оставался мне дорог. Их оказалось на  удивление  много  -  вот  только
рядом почему-то не было никого. Друзья исчезали  из  моей  жизни  и  моего
города так постепенно, что я не смог этого осознать.
     Сутки ушли на прощание с девушкой - той, что  чаще  других  бывала  в
моем доме. Полдня - торопливые, словно срок уже истекал, сборы. А потом  я
просто валялся на кровати, курил, слушал  старые  магнитофонные  записи...
Мне стало не по  себе,  и  я  всерьез  задумался  об  отзыве  заказа.  Это
несложно, один телефонный звонок - и окружение Проводника начисто  забудет
мое имя. Но повторно к ним лучше не обращаться.
     Прогулка по городу и короткий просмотр теленовостей  привели  меня  в
чувство. Теперь я просто  ждал  -  ждал  Проводника,  который  не  мог  не
явиться...
     Темнота  за  окном  сгустилась   до   предела   и   замерла,   словно
остановленная тусклым звездным светом. Сегодня новолуние  -  случайно  или
нет? Говорят, Проводник работает ежедневно... еженощно... Значит, на  фазы
Луны и прочую астрологическую чушь ему... Проводнику... наплевать...
     Я дернулся и поднялся со стула. Надо заварить кофе.  Окунуть  лицо  в
холодную воду. И ждать дальше.
     Звякнуло.
     Обернувшись - сон исчез мгновенно.  -  я  уставился  в  окно.  Стекло
перечеркивала змеистая трещина. Со двора бросили  камнем  -  несильно,  но
прицельно.
     Открывая  окно,  я  чувствовал,  как  взмокли  и  похолодели  ладони.
Смешно... Никогда не считал себя неврастеником.
     Он стоял во дворе - на асфальтовом пятачке между  черными  квадратами
домов. Темный силуэт, запрокинувший голову, вглядывающийся в  меня  сквозь
ночь.
     - Спускайся, - негромко сказал Проводник. В тишине голос был отчетлив
и равнодушен. И не вызывал никаких сомнений. Только Проводник мог прийти в
эту ночь.
     - Сейчас, - так же тихо ответил я. - Минутку...
     - Спускайся, - повторил Проводник. - Вниз.  Никаких  лестниц.  Можешь
найти веревку. Даю тебе восемь минут.
     Вот теперь мне стало  страшно.  Я  понял,  чего  он  хотел.  Об  этом
говорилось во всех историях - правдивых и лживых, без разницы.  Преодолеть
страх, доказать, что действительно должен уйти... А я-то думал,  что  моим
испытанием станет ночь. Я не боюсь темноты!  Не  боюсь  призрачных  теней,
тень - это просто изнанка света.
     Боюсь высоты.
     - Спускайся, - равнодушно сказал Проводник. - Семь минут.

     Веревка была скользкой и не  могла  быть  иной.  Нейлон.  У  меня  не
нашлось времени навязывать на ней узлы... Я  болтался  на  уровне  второго
этажа, вцепившись в ненадежную раскачивающуюся нить. Второй этаж,  чушь...
Кто не прыгал в детстве с балкона второго этажа, доказывая  свою  смелость
друзьям и себе самому?
     Я, например, не прыгал...
     Пальцы ослабли, и я заскользил вниз, обжигая ладони,  тщетно  пытаясь
затормозить. Асфальт радостно ударил  по  ногам,  я  присел,  не  выпуская
предательской веревки.
     - Одна минута, - сказал Проводник. - Успел. Теперь успокойся,  все  в
порядке. Больше испытаний не будет.
     Рюкзак оттягивал плечи, сумка валялась рядом. Хорошо, что  я  перелил
коньяк в солдатскую фляжку. Как чувствовал. Подняв сумку, я  перекинул  ее
через плечо. И посмотрел на Проводника - благо он стоял рядом.
     Наверное,  неподготовленный  мог  сойти  с  ума  от  этого   зрелища.
Проводник менялся. Его лицо колебалось, словно лист под порывами ветра. Он
становился то выше, то ниже; одежда его за несколько  секунд  проскакивала
все цвета радуги и превращалась в зыбкую тень. Конечно, Проводник  не  был
человеком, я знал это. Но таких реальных доказательств не ожидал.
     - Ты очень странный, - сказал Проводник. - Сам не понимаешь, что тебе
нужно. Закрой глаза и успокойся.
     - Ты исчезнешь, - прошептал я. - Боюсь.
     - Не исчезну, - почти ласково, голосом, пришедшим из детства, ответил
Проводник. - Ты ведь выдержал... почему-то. Закрой глаза.
     Опустившись  на  колени,  я  закрыл  глаза.  Хорошо,  Проводник.  Как
прикажешь. Я слишком долго шел к тебе. Слишком долго учился верить в тебя.
Я ненавижу свой город. В нем  нет  никого,  кого  можно  любить.  Если  ты
исчезнешь...  я  просто  умру,  наверное.  В  уюте  бетонной  квартиры.  В
окружении любимых вещей - они не люди, они не могут любить в ответ.  Пойми
меня. Проводник, даже если я сам себя не понимаю. Подскажи, что мне нужно.
Найди дорогу Отсюда... Ты можешь, я знаю.  Я  верю.  Больше,  чем  Господу
Богу, больше, чем  господину  президенту.  Больше,  чем  друзьям,  которые
слишком далеко. Ты моя боль и радость, ты моя надежда и безверие. Я шел  к
тебе через презрение и насмешки, вежливых  подонков  и  злых  неудачников.
Меня не пьянил спирт и не отрезвлял кофе. Я смеялся и плакал, был плохим и
хорошим. Я читал книги  о  потустороннем  мире  и  разноцветные  сборнички
фантастики.
     Я шел к тебе, Проводник. Приди же и ты ко мне.
     - Вставай, - тихо произнес Проводник. - Все в порядке.
     Я открыл глаза. Он не исчез, он сидел  передо  мной.  Почти  молодой,
коротко подстриженный, с усталым, измученным лицом. Мой двойник. Я сам.
     Проводник...
     - Лучший облик, который я смог использовать, - спокойно разъяснил он.
- Ты не веришь никому, разве  что  самому  себе.  Такие,  как  ты,  обычно
находят дорогу сами.
     - Я не настолько находчив, - ответил я, глядя в  мутное  зеркало  его
лица. - Мне нужна помощь.
     Проводник кивнул. И посмотрел на снаряжение - рюкзак и сумку.
     - Один человек - один груз,  -  с  ноткой  сочувствия  сказал  он.  -
Выбирай, что тебе важнее.
     - Я переложу...
     - Нет.
     Я молча смотрел на туго набитый рюкзак. Потом спросил:
     - Ты знаешь, что там?
     Проводник кивнул.
     - Что мне выбрать? Что оставить? - Ответа не было. Проводник поднялся
и медленно  пошел  по  улице.  Странно  -  ни  машин,  ни  припозднившихся
компаний. Пустая улица, темные окна...
     Подхватив сумку, я побежал следом. Рюкзак остался лежать на  асфальте
- ценности, способные пригодиться  в  любом  мире,  справочники  и  семена
растений, маленькая пачка фотографий. Кому-то повезет.
     Проводник шел по улице - моей собственной  расхлябанной  походкой,  в
моей собственной одежде - комбинезоне защитного цвета, таком нелепом среди
серого городского бетона. Я семенил за  ним,  как  наказанный  ребенок  за
строгим  отцом,  не  решаясь  отвести  взгляд  от  болтающейся  на   плече
Проводника спортивной сумки. Ее не было раньше. А есть  ли  она  на  самом
деле? И реален ли Проводник?
     - Вполне реален, - ответил моим мыслям Проводник. - Можешь потрогать.
Если хочешь, я даже дам тебе подзатыльник.
     Он обернулся, улыбаясь моей улыбкой. И  рассмеялся  -  как  неприятно
звучит собственный смех, услышанный со стороны.
     - Кто ты?
     - Проводник.
     - Я не о том. Это твоя роль - а кто ты на деле?
     - Не знаю. Я был всегда. Для тех, кто хочет уйти,  для  тех,  кто  не
может ждать. Сотни, тысячи лет. Богом, ангелом, дьяволом, магом,  шаманом,
инопланетным пришельцем, существом из  параллельного  мира.  Тем,  в  кого
верили. Я появлялся, когда чувствовал потребность в себе. Я провожал людей
в любой мир. Видел рай и ад, марсианские каналы и обратную  сторону  Луны.
Мне все равно, куда провожать. Это не просто роль, это моя сущность.
     - И ты всем это говорил?
     - Всем,  кто  спрашивал.  Были   молчаливые,   незадающие   вопросов,
встречались  болтуны,  не  нуждавшиеся  в  ответах.  Были  легковерные   и
дотошные. Почти все знали, что им нужно. Некоторые, как  и  ты,  не  могли
решиться на что-то одно.
     - И куда же ты меня ведешь?
     - Не веду - провожаю. Ты решаешь сам.
     Дальше мы шли молча.  Я  постепенно  успокаивался.  Медленно,  словно
отогреваясь под осенним солнцем после холодной воды "бархатного сезона". С
Проводником было очень легко - не приходилось замедлять или ускорять шаги,
подстраиваться под его ритм. Он был мной.
     - Город как мертвый, - сказал я, когда молчание переросло в тишину.
     - Он мертв.
     - Это ты так сделал?
     - Нет. Ведешь ты, а не я. Эти улицы могли быть заполнены людьми. Если
бы ты умел их ненавидеть... или любить.
     - Я умел.
     - Знаю. Когда-то умел. Помнишь этот дом?
     Я вздрогнул и остановился. Старый дом в центре, на углу улиц, столько
лет уже носящих другие названия. Третий этаж, крошечный балкон...
     - Она давно не  живет  здесь,  -  со  странной,  неожиданной  злостью
ответил я.
     - Неправда. Пока ты со мной - она здесь.
     Окно на третьем этаже засветилось. Слабым светом настольной  лампы  в
абажуре из зеленого стекла. Я посмотрел на эмалированную табличку на стене
- номер был  прежним.  И  название  улицы  прежним.  А  где-то  неподалеку
застучал на рельсах спешащий в парк трамвай.
     - Ты можешь подняться, -  сказал  Проводник.  Голос  был  вкрадчив  и
ласков, скользок и холоден, как змеиная шкура. - Она там.  И  снова  будет
тот год. Все можно повторить, все переиграть. Входи в подъезд...
     Я сделал шаг - как  загипнотизированный,  как  приговоренный.  Темный
провал подъезда. Выщербленные ступеньки.
     Черный кот на диване, старый  телефон  на  столе...  Кофе  из  чайных
кружек. Коньяк за четырнадцать пятьдесят... Будет теплая осень.
     И холодный декабрь.
     Стук  трамвая  затих.  Окно  медленно  угасло.  Буквы   на   табличке
задергались, складываясь в чужое слово.
     - Пошли, Проводник. Ты слишком легко хочешь отделаться. Я не играю  в
проигранные игры.
     - Просто  ты  нашел  меня  слишком  поздно,  -  неожиданно   возразил
Проводник. - Пару лет назад...
     - Значит, я не хотел тебя найти пару лет назад. Идем.
     Мы шли,  и  улицы  бесплотными  тенями  скользили  вокруг.  Проводник
повесил сумку на другое плечо. И сказал - то  ли  жалуясь,  то  ли  просто
обижаясь:
     - С тобой очень трудно. Ты никак не решишь.
     - Это твоя сущность - провожать, - злорадно ответил я. - Терпи.
     - Может быть, тебе помочь? - Проводник обернулся. И я вдруг  понял  -
его лицо уже непохоже на мое. Кто-то изменился. Он или я?
     - Помоги.
     - Хочешь Верну? Счастливую Верну, где все так, как должно быть? Очень
просто - ты отдашь мне все деньги, всю  мелочь  из  карманов,  а  я  вручу
билет...
     - Там слишком хорошо для меня, Проводник.
     - Понимаю. Тогда настоящий мир - Земля лишь его тень...
     - Та самая, которую обычно зовут Отражением?
     - Да. Интересный мир, красочный и волнующий. Разнообразный...
     На Проводнике теперь был  плащ  -  черный  с  серебристым,  заколотый
серебряной розой. На поясе - тяжелая  шпага.  Лицо  осталось  молодым,  но
глаза оказались старыми, тускло-зелеными, пронзительными.
     - Извини,  Корвин,  -  сказал  я.  Мне  действительно  было  жаль   -
нестерпимо, до дрожи в руках - отказываться. - Для  меня  слишком  реальна
Земля, твой мир окажется ее тенью.
     - Уверен?
     Над городом поплыли светящиеся лиловые облака.
     Асфальт  под  ногами  превратился  в  утоптанную  землю.  В   дощатую
мостовую. В полотно голубых искр.
     Мимо проскакал всадник на угольно-черной лошади.
     - Уверен, - ответил я. - Чуть раньше - не знаю. Уверен.
     - Жаль...
     Черное с серебром упало с его плеч. Облака угасли.  Вновь  подступила
ночь.
     Проводник словно съежился, стал меньше ростом. Теперь это был  просто
мальчишка лет двенадцати. Я улыбнулся, и  он  опустил  глаза.  Но  все  же
спросил, виновато и с робкой надеждой:
     - Может, ты тоскуешь по детству? Хочешь, я отведу тебя? К  поезду  до
станции "Мост"... Или...
     - Нет. Слишком поздно. Я не нуждаюсь в защите - и не умею защищать. К
тому же я боюсь высоты. Извини.
     Проводник не стал выше ростом. Но и  мальчишкой  он  больше  не  был.
Так... не взрослый, и не ребенок... полурослик.
     - Есть вещи куда  страшнее  высоты,  -  хмуро  сказал  он.  -  Пещеры
Мории...
     Я присел перед хоббитом на колени. И ласково сказал:
     - Знаешь, я очень  тебя  любил.  И  твой  мир  всегда  был  для  меня
настоящим. Проводник расслабился:
     - Пойдем, это совсем близко. Я хорошо знаю дорогу.
     - В этом-то вся и беда. Проводник. Ты уже слишком многих туда увел. Я
боюсь, что мне не хватит места...  и  уж  точно  не  найдется  еще  одного
Кольца.
     Он снова стал мной - Проводник Отсюда. Только еще более усталый,  чем
раньше.
     - Тогда думай сам. Я не стану больше перебирать варианты. Решай  -  у
тебя целая ночь.
     - Она скоро кончится, - сказал я. Мне стало страшно.
     - Не волнуйся. Со мной ночь может длиться вечно.
     - А ты не боишься провожать меня целую вечность?
     - Для меня нет времени. Оно существует  для  тебя  -  ты  устанешь  и
захочешь остановиться. Захочешь спать, в конце концов.
     - Идем.
     Улицы вновь кружили вокруг.  Словно  мы  перебирали  ногами,  а  дома
торопливо ползли мимо.
     - Мы идем к вокзалу, - вдруг понял я. - Все-таки хочешь усадить  меня
на поезд?
     - Нет. Это ты хочешь туда прийти. Тебе нужен символ, этикетка,  образ
дороги.
     - Я просто хочу выпить кофе, - хмуро возразил я.

     Буфет был  пуст.  Грязный  пол,  залитые  чем-то  столики.  Проводник
подошел к стойке - мне  показалось,  что  на  мгновение  за  ней  возникла
бесформенная тень буфетчицы, - и вернулся с двумя гранеными стаканами.
     - Я заплатил, - мимоходом сказал он. - Кофе натуральный, молотый.
     Я недоверчиво принюхался. Кофе, настоящий. В вокзальном буфете.  Хотя
чему удивляться, идя с Проводником?
     - А нормальные чашечки нельзя было взять?
     Проводник пожал плечами:
     - Мы же не в ресторане... Достать через Тени?
     - Не надо. - Я глотнул кофе, в меру горячий  и  слегка  сладкий.  Как
положено. - Не трави душу. Проводник. Я хотел бы туда уйти,  но  не  могу.
Будем считать, что янтарь - не мой камень.
     - Эмбер... - тихо прошептал Проводник. -  Я  часто  провожал  туда...
последнее время.
     Он явно не собирался пить свой кофе. Я молча забрал  у  него  стакан,
выпил залпом, как водку, как горькое лекарство.
     - Это ненадолго тебя взбодрит, - с жалостью сказал Проводник. - Решай
быстрее. Ищи.
     - Пойдем, Проводник. Поищем вместе.

     Город давно уже кончился, а  ночь  все  длилась.  Мы  шли  по  горной
дороге, извилистой и крутой. За спиной  упавшим  на  землю  сгустком  тьмы
притаился город.
     - Я показал все, что знал,  -  прошептал  Проводник.  Теперь  он  шел
следом, понурившийся и жалкий, утративший всякое сходство со  мной.  -  Ты
видел счастливые  миры,  ты  видел  страшные.  Тебе  нравилось...  иногда.
Остановись, сделай выбор.
     Ноги болели. Я боялся даже подумать, сколько километров мы прошли  за
ночь. Боялся взглянуть на часы и узнать, сколько уже длится ночь.
     - Тебе хочется  спать,  -  сказал  Проводник.  Голос  был  неожиданно
тонким, и я обернулся. За мной брела девушка в потрепанных джинсах и мятой
клетчатой рубашке. Со светлыми волосами, разбросанными по плечам.  С  моей
сумкой в руке.
     - А это еще зачем? - устало спросил я.
     Проводник лениво махнула рукой:
     - Какая разница? Давай отдохнем.
     Мы уселись прямо на дороге,  на  теплом  шершавом  бетоне.  Я  достал
сигареты, не спрашивая, раскурил пару, протянул одну Проводнику. И  замер,
разглядывая ее лицо в тусклом свете зажигалки. Язычок пламени дрожал между
нами, бросаясь от ее лица к моему и обратно. То ли в такт дыханию, то ли в
пересечении взглядов.
     - Всегда хотел  встретиться  с  такой  девушкой,  верно?  -  спросила
Проводник. - Она  будет  ждать  тебя.  Здесь  или  в  другом  городе.  Где
захочешь.
     Я любовался ею.  Молча,  сосредоточенно.  Нет,  не  было  в  ее  лице
идеальности. Не каждый обернулся бы вслед. Эту девушку должен  был  любить
я.
     - Очень надеялся, что у тебя хватит ума не предлагать это,  -  сказал
я. И понял, что голос дрожит. - Есть то, чего нельзя просить  или  искать.
Можно лишь ждать... Зря ты это сделал... Зачем?
     Я снова сидел лицом к лицу со своим отражением. Проводник вздохнул:
     - Мне было жалко тебя... Но я предложу еще. Хочешь  стать  таким  же,
как я? Проводником. Вечным Проводником отсюда?
     - Нет. По-моему, ты уже понял, чего я хочу.
     Проводник кивнул. Положил на колени сумку. И печально сказал:
     - Да, понял. Сразу. Но тебе понадобилась ночь -  очень  долгая  ночь,
чтобы понять самому.
     - Да! - Я засмеялся, понимая, как не нужен сейчас смех. -  Мне  нужна
очень долгая ночь, Проводник. Вечный  покой.  Тишина.  Ты  пришел  слишком
поздно, чтобы привести меня куда-то. Я способен лишь уйти.
     - Но не всем для этого нужен проводник.
     - Они верят в покой и тишину. А я боюсь, что их  может  не  оказаться
там.
     - Я помогу тебе, - сказал он. - Сейчас... Это несложно.
     Он опять изменился. Неуловимо для глаз -  да  и  слишком  темно  было
вокруг. Но я знал, кем он теперь стал.
     - Это всего лишь оболочка, - прошептал я, потому что теперь мне стало
совсем грустно. - И все равно - не смей!
     - Тебе не будет больно, - сказал Проводник. А может - и  не  он  сам.
Желтая змейка скользнула с его тонкого запястья и заструилась  ко  мне  по
асфальту. Малыш с волосами цвета спелой пшеницы смотрел  на  меня  глазами
Проводника. - Я знаю, все случится очень быстро. Она унесет  тебя  дальше,
чем смог бы увести я...
     - Какой из тебя, к чертовой матери, Маленький Принц, - прошипел я.  И
ударил каблуком по змейке, чей укус убивает  в  полминуты.  Наверное,  она
непривычно чувствовала себя на дороге. Ей нужен был мягкий песок пустыни -
для быстрого рывка, для маскировки.
     - Мы пришли к началу конца, Проводник. Сбрасывай этот облик! Не  смей
в нем оставаться!
     Встав лицом друг к другу,  мы  положили  руки  на  сумки.  Одинаковым
движением раздернули "молнии" застежек. Сдвинули мягкую шерсть свитеров. И
взялись за теплый металл.
     - Ты знаешь, чего я хочу. Проводник. И знаешь свой долг - вести  меня
до конца.
     Я рассмеялся:
     - Провожай меня в никуда, Проводник! В долгую ночь, в вечный покой. Я
подарю тебе отдых - ты заслужил его за тысячи лет. Провожай!
     - Но почему? - Его голос охрип, как у меня при страхе и  волнении.  -
Зачем тебе я? За что?
     - А ты не понимаешь?
     Он знал. Проводник понимал все - он снова был мной. Но  я  говорил  -
для самого себя.
     - За что? За  все,  Проводник.  За  то,  что  ты  есть.  За  слухи  и
разговоры. За веру в то, что можно Уйти Отсюда. За всех, кого ты увел.  За
всех, чьи маски надел, за всех, чьи мысли украл. За меня.
     Он пятился, а я шел, отжимая его к обочине,  к  обрыву,  под  которым
лежал мертвый город. Пистолет был в моей руке, но это  не  играло  никакой
роли. Проводника не убьет падение или пуля.  Его  нельзя  убить  -  он  не
человек. Его можно лишь увести в никуда. Он  должен  сопровождать,  он  не
вправе отказаться. Это сущность, а не роль - быть Проводником.
     - Мы слишком верили в тебя, чтобы любить и ненавидеть. Ты научил  нас
бегству,  Проводник.  Ты  научил  нас  прятаться  от  мира,  который   мог
измениться. Ты увел нас в волшебные  сказки,  в  яркие  сны.  Ты  заставил
верить в чужие мечты  и  повторять  не  свои  слова.  Ты  сделал  фантазии
реальностями - лишив их наш мир. Ты наркотик - Проводник Отсюда.
     - Ты не понимаешь, чем это будет -  такой  уход,  -  Проводник  вдруг
улыбнулся. Он стоял на краю обрыва, отступать дальше было некуда. - Это не
вечный покой и беспамятство  -  ты  же  не  веришь  в  смерть.  Это  будет
бесконечной темнотой...
     Он сделал паузу.
     - ...и вечным падением. В никуда, как ты хочешь. В бесконечность.
     Я вдруг почувствовал, какой здесь ветер. На обочине дороги,  на  краю
обрыва. Сколько метров - десять, двадцать? Ерунда. Падать бесконечно - как
это? На что похоже? На вечный страх? Можно  ли  к  нему  привыкнуть?  Ведь
привыкают же к боли.
     - Падать вместе с тобой? - спросил я. Проводник кивнул. Страх его был
настоящим. Таким же, как мой.
     - Пойдем, Проводник. И не надо предлагать альтернатив. Не поможет.
     - Знал, - вдруг  проговорил  он.  -  Всегда  знал,  что  однажды  так
случится. Что придется провожать в вечность, в никуда.
     - Это твоя суть.
     Проводник медленно достал из сумки копию моего пистолета.  Нацелил  -
прямо в грудь.
     - Тебе приходилось убивать? - спросил я. И Проводник ответил  голосом
Маленького Принца, беседующего со змеей:
     - Да. Тех, для кого это было дорогой Отсюда. Но они не  требовали  их
провожать.
     - Идем,  -  сказал  я.  И  пистолет  в  руках  Проводника   дернулся,
выбрасывая желтый язычок пламени. Меня ударило в грудь, бросая с откоса, и
пальцы сжались, заставляя мой пистолет ответить.
     Город внизу  вспыхнул  желтыми  огнями  окон.  Я  падал,  слыша,  как
затихает стук колес - то ли трамвая из прошлого, то ли поезда  до  станции
"Мост". В небе пронеслись и угасли лиловые облака. Сомкнулась темнота, и в
ней потонули звуки - то ли шорох рвущейся бумаги, то  ли  треск  сминаемой
кинопленки.
     Остались лишь темнота и падение.
     Я не боюсь темноты.