— Ирина Даниловна, я понимаю, что Вы никого не
принимаете! Мне просто нужен совет! Я не знаю, что мне с мужем делать!
Эту соседку и не знала толком. Она жила в нашем подъезде.
Здоровались, когда сталкивались в ближайшем магазинчике. Я даже не
подозревала, что она знает, как меня зовут. Но она была всегда ухоженной и
немного высокомерной, и, глядя в ее заплаканные глаза и на совершенно
потерянный вид, я понимала, что случилось что-то действительно серьезное.
Похоже, кризис неожиданно ворвался в жизнь благополучных соседей-пенсионеров.
Алексея Николаевича, ее мужа, я как-то даже лучше знала, чем
ее. Улыбчивый и подтянутый, он был из тех людей, которые своей энергией
заряжают окружающих на новые свершения. Если у него проблемы, то не хотелось бы остаться в стороне. Но и разговаривать на
ледяном сквозняке, блуждающем по нашему двору, тоже не хотелось. Оставалось
пригласить ей домой.
— Вы успокойтесь, пожалуйста. Давайте только зайдем к
нам. Здесь такой ветер.
— Да, конечно, если я Вас не стесню.
Дома, глядя на уныло выключенный компьютер, не хотелось
думать о том, что опять теряю время, которое должна посвятить книге. Но никогда
не знаешь, когда пригодится непридуманная история. Как и произошло в этот раз.
— Простите за нескромный вопрос, а вы с Алексеем
Николаевичем давно вместе?
— Ох, Ирина Даниловна, да почти уже 40 лет. Как
вспомню, сколько мы с ним помотались и по гарнизонам в свое время... Было
всякое — и хорошее и плохое. А начиналось все с головокружительного
романа. Он цветы мне каждый день приносил. Я еще молоденькой была.
Хохотушка. А он вдруг совершенно серьезно говорит: «Вы мне для баланса
нужны, чтобы уравновесить мою скучную жизнь». Я до сих пор эту фразу
запомнила и выражение его лица. Говорил-то он серьезно, а в глазах озорные
смешинки плясали. О тех временах много могу рассказывать, а сейчас...
Сейчас просто руки опускаются. Как бы это сказать-то... Он врачей не слушается
и меня тоже.
— Вы не нервничайте, давайте я Вам чайку налью.
У меня с травками всякими. Муж у меня любит вкусные чаи и меня приучил.
Вот, возьмите чашку.
— Спасибо. Дома у нас все хорошо. Всего хватает. Пенсия
за выслугу очень хорошая. Но он себя совсем не бережет. Понимаете, после того,
как в отставку вышел — он долго себя найти не мог. Маялся,
да и со здоровьем начались проблемы. Инсульт. Потом второй. Суставы болели.
А потом устроился на завод. А туда добираться — проблемно, так
он пешком ходит, три километра туда, три обратно. Я не понимаю совершенно.
Денег, что там платят, мало — мы без них точно проживем. Расскажите, как
его уговорить, чтобы он себя поберег.
— Может, ему работа совсем не из-за денег нужна? —
я сидела и задумчиво покачивала чашку с ароматным золотисто-коричневым напитком.
— Вот и не знаю, а зачем тогда? Понимаете, он на работу
эту устроился случайно. У нас машина была и гараж. Он вечером с соседом по
гаражу разговорился. Узнал, что на заводике есть вакансия. Пришел, помнится,
такой задумчивый. Рассказал обо всем. Хочу попробовать, — говорит. Я сначала
не поняла, какой завод? Зачем завод? Но его разве переспоришь? Сказал —
сделал. А потом каждый день приходит, рассказывает — вот это удалось,
вот тут получилось.
В глазах пожилой женщины светилось восхищение и
уважение к собственному мужу. И его неведомая работа, против которой она
так возражала, была все равно частью жизни ее любимого человека. Поэтому и
следующий вопрос я задала с удивлением:
— Но если ему нравится работа... Может, Вы как-то
попробуете принять ее?
— Да я и не против его работы. Я как-то его
спросила: «Леш, а может, уже бросишь ты эту работу? Отдохнем, съездим куда-нибудь»
А он серьезно так ответил: «Перестану работать — умру». После таких
слов мне не по себе стало. Но я хотела бы, чтобы он нагружал себя меньше. Он же
такой въедливый и внимательный. Аккуратист. Вот и в работе так — от звонка
до звонка. Тут сокращение по заводу прошло, из его отдела молодежь уволили, а
его персонально попросили остаться. Кадровик бегает, справки собирает, чтобы
еще раз ему пенсию пересчитать. Незаменимый работник!
Так странно было слушать, что человек настолько ответственно
относится к работе, нужной ему исключительно «для души» — странно на фоне
историй многих других людей, которые и за деньги-то работают неохотно, спустя
рукава. Но и беспокойство жены тоже было удивительным. Такая любовь, такое
беспокойство после 40 лет жизни вместе! Оба они немного не от мира сего —
он со своей ответственностью, она со своей любовью. Мне оставалось только
слушать да радоваться.
— Я всю жизнь его ждала со службы. Думала, выйдет
на пенсию — наконец сможем время вместе проводить и тихонько
жить-поживать, стариться вместе. Да куда там. У него времени нет, чтобы спокойно
со мной посидеть. И работает. И ремонт тут сделали в квартире.
И детям он помогает. Сыновья выросли давно, а все за советом
приходят. И денег им подкидываем, у них-то все кредиты да нужды. Дело
молодое.
Мы еще некоторое время проговорили. О детях,
о внуках. Даже о маленьком садике, взрастить который хватало сил у Алексея
Николаевича и его жены. Радостное тепло согрело даже этот промозглый день.
Потом, когда я провожала ее до дверей, мне вспомнился тот вопрос, который
постоянно задавала окружающим людям:
— А как вам кризис? Не беспокоит?
— Знаете, беспокоит. За людей страшно. Все как-то злее
становятся. Но и радостно, когда вижу — кому удалось найти свое настоящее
место в жизни и дело по душе, то все потрясения нипочем.
_____
Радостно и спокойно за эту семью. Пусть даже есть у них и
разногласия и трудности. Ведь до сих пор жива любовь, несмотря на 40 лет, прожитых
вместе. В такой семье и испытания проходить легче. А что касается
работы Алексея Николаевича, то тут все просто. Пока человек работает и занимает
свою голову и руки чем-то полезным для сердца и разума, — он живет.
А если останавливается «передохнуть», то жить ему становится все труднее.
На пенсии самое время заняться тем, до чего прежде руки не
доходили. Это куда продуктивнее и приятнее, чем сожалеть о том, чего не сделал
«много лет тому назад».
Хотя иногда приходится именно сожалеть о том, что сделано.
Особенно когда своими руками разрушено собственное счастье. Но в таких случаях
тоже кризис иногда бывает во благо. Впрочем, долой предисловия! Просто
расскажем еще один случай из жизни.