какая гадость - эта ваша заливная рыба!

Собибор

Главная роль: Константин Хабенский

Сюжет. История сопротивления человеческого духа бездушной машине уничтожения. В октябре 1943 года заключённые лагеря Собибор во главе с лейтенантом Красной Армии Александром Печерским поднимают восстание — единственное успешное восстание в нацистском лагере смерти.

Мнение. Западному зрителю проще, – ему, что показали в фильме, то и правда. Не нужно рефлексировать и возмущаться. Главное – картинка и полученное от неё удовольствие. Не так – у нас. Нашему зрителю по-прежнему важны смыслы, а если фильм исторический, по-прежнему важна точность в деталях, и особенно в главном. Поэтому так брезгливо и настороженно относятся у нас к современным картинам на исторические темы. Создателям «Собибора» повышенная критичность нашего зрителя была хорошо известна заранее, но, тем не менее, взялись за съёмки, потому что ориентация в основном была на оценки и награды с Запада...

И, к сожалению, при всех возможностях сделать и точно, и умно, и качественно во всём, сделали во многом плохо, поэтому и оценки такие невысокие и обоснованный шквал возмущений. Это, конечно, не переплюнувшая все ожидания «Матильда», но тема Великой отечественной войны очень болезненная, чтобы зритель просто махнул рукой и не обратил внимания на то, что получилось в итоге.

Очевидно, в угоду холокостной тематике картина в полной мере обращена на страдания евреев, и только на их страдания. Такая направленность является залогом гарантированного прокатного успеха и слов похвалы от средств массовой информации. Так что в этом смысле она беспроигрышная, невзирая на качество конечного продукта. В данном случае фильм в целом неплох, и страдания узников зрителям явлены. Хотя нельзя сказать, что по условиям содержания в лагере – по версии этого кинофильма – люди переносили немыслимые страдания и были полностью морально подавлены. И об этом подробней будет дальше.

Одной из серьёзнейших проблем данной постановки является продемонстрированная версия внутреннего режима в лагере. Здесь все содержались вместе: мужчины, женщины, дети, все возраста. В течение дня заключённые имели реальную возможность «зашариться» на длительное время, например, просиживая за пустопорожними диалогами где-нибудь в хозяйственных помещениях, без работы и без надзора. Чем там бесконтрольно могли заниматься эти люди, никого не беспокоило, даже если бы они изготавливали оружие. Расслабуха! Во время работ на улице лишь на камеру создавалась видимость активной трудовой деятельности: пиления, строгания, переноски досок, копки, рубки и т.д. (Подобной показухой часто страдают кинофильмы). Но очевидно, что все эти люди чуть ли не впервые в своей жизни держали в руках инструменты для своего труда. Разные заключенные, особенно женщины, свободно передвигались по лагерю и внутри помещений по своему усмотрению, – никому не было дела, куда идёт человек, и с какой целью. По ночам у заключённых вообще была бурная жизнь, активисты постоянно бегали между бараками, скрывались за кучами мусора и проводили совещания. То есть за входами в бараки никто из охраны не следил, внутри бараков охраны тоже не было. А поскольку мужчины и женщины жили вместе, страшно представить, во что это могло превратиться, и как это в целом отражалось бы на дисциплине. Это явно не немецкий подход к делу.

За все два часа фильма ни разу не был показан процесс приёма пищи заключёнными. Хотя в реальной жизни это очень важный элемент распорядка дня. Как было организовано питание, чем, как и сколько раз кормили, зритель не увидел. Хотя, со слов персонажа Хабенского, кормили настолько хорошо, что даже в лишних фруктах нужды не ощущалось... (Понятно, что это был сарказм, но даже по сюжету – крайне неосмотрительный и неуместный, и потому выглядевший, как дешёвый фарс).

Так что хвалёная немецкая пунктуальность и расчётливость в результате были представлены, как безалаберность, бесконтрольность и безответственность. Лагерь же смерти по своему режиму напоминал больше поселение вольных строителей.

Отдельно разбирать суть сюжета не буду, потому что в целом она соответствует исторической правде. Зато обязательно стоит пройтись по персонажам художественного фильма. К огромному удивлению все действующие лица являлись абсолютно серыми лошадками, и часто наделёнными какими-нибудь странными чертами.

Немного о героях.

Главный герой в лице Хабенского появляется на экране впервые аж на 15 минуте фильма. Сопровождающий комментарий к его появлению такой: «Их привезли из Минска, где они совершили неудачную попытку побега». Затем к Хабенскому подходят местные активисты и тычут ему ножом под рёбра с совершенно непонятными намерениями. Хабенский оправдывается и в буквальном смысле показывает им свой половой орган, дескать, ах, оставьте, я тоже еврей.

Вместе с тем появление Хабенского следовало показать при прибытии поезда с новыми заключёнными. И поскольку этого не было сделано, то совершенно неясно, откуда он вообще свалился на голову. Это недоумение усиливалось оттого, что сразу за первым его появлением на экране последовала сцена, где он с хорошо слаженной группой товарищей пытался совершить ночной побег из лагеря. (В самом деле, нельзя же бежать из лагеря, когда ты в нём даже не успел толком осмотреться! Обязательно нужно знание обстановки и хоть какой-нибудь план). Поэтому беглецы выглядели, как «конкурирующая фирма» с местными еврейскими активистами-побегушниками. Однако в дальнейшем неоднократно повторялся тезис о том, что, «а вот в Минске-то у нас не получилось». Из чего следовало, что всё-таки он прибыл на этом поезде... Короче, в данном вопросе очень серьёзная и чувствительная «рассинхронизация» сценария.

С одной стороны, Хабенский позиционирован как опытный боевой офицер, и потому под его «крыло» так рвались местные активисты. С другой стороны, ему сильно не доверяли и боялись организации побега, чтобы не навлечь расплату в виде массовых расстрелов непричастных. Чтобы заручиться доверием на предстоящий побег, ему следовало не только самому готовить его организацию, но и «задружиться» с местными. Однако ни того, ни другого он не делал категорически, и даже огрёб предупредительных тумаков. Так что возникновение намерения на побег у главного героя возникло хоть и вполне театрально, но совершенно неубедительно.

Личность Александра Печерского оказалась практически незатронутой, актёр Хабенский играл что-то своё, понятное только ему, где было что-то про любовь, что-то про Собибор, что-то про психологию отношений. Но организатор и исполнитель знаменитого исторического события – побега из Собибора – зрителям не был явлен в полный рост. Показали лишь некий манекен в лице талантливого актёра Хабенского и предложили: «се Печерский», просто верьте.

Стопроцентно карикатурный фашист в роли антагониста. К участию в роли привлекли матёрого Кристофера Ламберта, но в итоге слепили из него настоящее гороховое чучело. Половину фильма он молчаливо ходил туда-сюда и лишь «делал лицо». Потом его внезапно и истерично пробило на интерес к рыжей женщине, который потух так же быстро и внезапно, как и возник. В истеричном припадке фашист зачем-то поведал окружающим о личных психологических проблемах, которые тянутся за ним с давних пор; и виноват в них, – какая важная деталь! – его отец... Следующая значимая сцена с его участием – день его рождения, в который устроили попойку на открытом воздухе, и катания на «колесницах» с запряжёнными в них узниками. Здесь комендант выделился лишь тем, что на повозку было поставлено его кожаное кресло. Всё, больше этот персонаж не проявил себя нигде и никак. За исключением лишь сцены, в которой он был застрелен (что, кстати, не соответствует исторической правде, поскольку этот человек впоследствии предстал перед судом). Характерно, что это был меткий выстрел молодого еврея из ружья, никогда до этого не державшего в руках оружия. Вероятно, в этом должен был проявиться некий символизм: еврейский юноша «Давид» ловко убивает в лице старого фашиста могучего «Голиафа»...

Роль рыжей женщины в фильме крайне мутная. Практически, это лишняя роль и существует единственно с целью вызова сексуальной психопатии у коменданта лагеря. Больше ничем существенным этот персонаж не отличился, хотя и часто использовался в виде молчаливого и сопереживающего статиста в разных эпизодах. Наличие в кадре привлекательной рыжей женщины по идее создателей фильма должно было контрастировать со всеобщими страданиями и вызывать больший эффект. Но, как это ни странно, данный персонаж в фильме вообще никак не страдал. Сострадал – да, но сам не страдал. Никто эту женщину не пытал, не насиловал (не считая одну неудачную попытку). Её случайная душевная взаимосвязь с местным заключённым ничем особенным не запомнилась, не повлияла на сюжет.

Ещё хуже обстояло дело с возлюбленной главного героя. Это – абсолютно серая лошадка. У неё даже имя было какое-то необычное, я его моментально забыл после просмотра. О ней не известно ровным счётом ничего! – когда она появилась в лагере, откуда она знает Печерского, как они познакомились, почему она ему всё это говорит, каковы их настоящие взаимоотношения и чувства?.. Однако она регулярно появлялась рядом с главным героем и неким фоном «жужжала» ему о необходимости терпеть страдания, призывала к чему-то и взывала к каким-то смыслам. Но призывы её – невнятные, идеи – туманные. В результате все озвученные ей тексты – абсолютно безнадёжный по смыслу набор слов! Он даже к эмоциям не обращался и никак не задевал зрителя. А пролитые ей слёзы – дешёвая театральщина. В результате ночная сцена возле повозки вызывала только удивление, ибо всё равно неясно, что на самом деле связывало этих людей, есть ли между ними чувства. Потому что произносимые «слова любви» никак не вязались со всем произошедшим. В особенности странно всё это воспринималось после откровений актёра и режиссера этого фильма Хабенского о подразумеваемых им самим смыслах в связи с данным персонажем: оказывается, всё в этом фильме вращалось вокруг данной «любви»! Но любви здесь нет, разыграна она чрезвычайно невнятно и неинтересно, а таинственность женского персонажа делало эту взаимосвязь ещё более неубедительной. Это подтверждается также тем, что нет абсолютно никакой разницы для сюжета, выживет ли эта женщина при побеге или нет, потому что она – никто. Пустое место.

Последний значимый герой – чахнувший над златом еврей-ювелир, во всём гротескный до предела. Сведения о наличии в лагере крематория или способах умерщвления узников моментально бы стали известны всем интересующимся. Но этот персонаж длительное время пребывал в уверенности, что всё наладится, чем олицетворял «природную еврейскую доверчивость», «неспособность к анализу и выводам» и т.д. Эта нелепость существенно усугублялась по ходу фильма также продвигаемым тезисом о том, что прибывшая в лагерь смерти партия заключённых якобы пребывала в довольно спокойном состоянии и не ожидала тяжких последствий для себя. Но, позвольте! На дворе осень 1943 года, фашисты стократно зарекомендовали себя и кровавыми антисемитами, и вообще бесчеловечными живодёрами. Глупо было рассчитывать на какие-то «обещания». Но только не в этом фильме!..

Ещё можно было бы выделить персонаж Михалины Ольшанской, блеснувшей до этого в «Матильде». Но, по сути, достаточно было использовать любую другую актрису с нормальной женской фигурой, даже и немую.

Говоря о постановке, чувствуется стандартизованный подход к выдавливанию жалости: пронзительная трагическая музыка в нужных местах (часто в олицетворении «придворного» скрипичного оркестрика из заключённых-евреев), подробная демонстрация страданий, апелляция к глубинным «животным» эмоциям (в виде убиваемых молодых женщин) и прочее. Мастерское использование всех художественных средств для достижения цели в данном случае почему-то вызывало больше недопонимание, чем сочувствие к происходящему. Ведь сам по себе факт всего происходившего в лагере смерти уже является мощным мотивом для сострадания, а когда его ловко и многократно «накручивают» разными способами, это начинает напоминать действия, когда хотят скрыть правду и выдать желаемое за действительное. Любая фальшь в таком вопросе чувствуется и воспринимается очень остро. Одной голой правды – более чем достаточно!

Таким образом, по результатам просмотра обозначаются два основных недостатка картины: общий неестественный внутренний фон в лагере смерти и непроработанность персонажей.

В картине часто происходит фиксация на непонятных, ничего не значащих деталях. Например, в конце фильма показывают убегающего «в закат» молодого человека. Он бежит очень долго, с дополнительным эффектом слоу-мо, и при этом почему-то хромает. Можно предположить, что это врождённый дефект, или ранение, полученное при побеге, или просто недавно ногу подвернул. Но какой бы ни была причина хромоты, она не имеет никакого отношения к сюжету, никак не отражается на смысле происходящего, однако на ней подчёркнуто делают акцент зрительского внимания. Хромота в данном случае используется как дешёвый приём для усиления сочувствия к персонажу, хотя, в сущности, именно этот герой мало интересен зрителю, – он третьестепенный. Но одиноко бегущее тело в затуманенном утреннем поле, хромающее, не знающее нужного направления и оставленное всеми (несмотря на массовый побег, этот человек внезапно оказывается абсолютно один), вызывает жалость, а не чувства радости о желанной свободе.

Вместо мощного гимна свершившейся победе, радости от освобождения, в лице хромого человека зрителям предлагают дополнительную порцию сострадания узникам. Всё должно бесконечно и тягостно вопить о страданиях евреев, которые и так по ходу фильма показаны с избытком. В итоге складывается впечатление, что это фильм не про Собибор с его исторически знаменитым фактом массового побега заключённых, а очередная скорбная песнь памяти о Холокосте.

В фильме много апелляций к религии и Богу, а также аллюзии на библейские события, что совершенно неуместно звучало бы в реальности из уст советского офицера.

Актёров не готовили специально для участия в проекте, все они упитанные и слишком хорошо выглядели для заключённых концлагеря, а наложенный грим в виде грязи на лицах ничуть не скрывал этого факта.

Ограничение 12+ явно неадекватное, хотя каких-то особых нечеловеческих жестокостей не было показано. Даже кровавые сцены обошлись без лишних «брызг», Тарантино бы сильно грустил, глядя на них.

Много претензий можно предъявить к мелочам. Например, женщин стригут перед «душем», но почему-то стригут не налысо. В результате неясно, зачем вообще стригли? Если ради добычи волос, то нерационально что-то оставлять, если ради гигиены, то – тем более, ибо такая стрижка никак не обезопасит от вшей. Тратить на это бутафорское действо электричество также совершенно не в духе немецкой экономики.

Зачем-то один из немецких офицеров регулярно рефлексировал по поводу библейских событий. Что этим хотели сказать, совершенно неясно. Есть лишь предположение, что этим попытались усилить присутствие в фильме еврейской тематики. Однако, её и без того было с избытком.

Вывод. Очень слабый фильм, а во многом просто дурацкий. Я не проникся.

[ваши комментарии]

[другие рецензии]