Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

За пределами догмы

Рассылка закрыта

Вы можете найти рассылки сходной тематики в Каталоге рассылок.

←   Октябрь 2007   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
Автор pczi***@y*****.ru

Статистика

501 подписчиков
-1 за неделю
←   Все выпуски   →

За пределами догмы


За пределами догмы

Выпуск 29 (28 октября 2007 г.)

Что мы знаем об Иисусе?

Ганс Кюнг

Ганс Кюнг (Hans Kung) родился в 1927 г. в швейцарском кантоне Люцерне. В 1975 г. защитил докторскую диссертацию на тему "Оправдание: доктрина Карла Барта и католическое размышление". Его книга "Быть христианином" стала бестселлером в Германии, что весьма необычно для богословского тома в 700 страниц. Книга вызвала нарекания со стороны Рима. В конце 1979 г. Конгрегация вероучения с согласия папы Иоанна Павла II заявила, что Кюнг "не может далее считаться католическим богословом и не может учить в качестве такового". Получил прозвище "мятежный католик".

Нижеследующие отрывки взяты из русского перевода книги "Быть христианином", вышедшего нелегально "самиздатом" еще в советские времена. Место издания – предположительно Москва, дата и имя переводчика неизвестны.

Нельзя столь наивно и просто предполагать из христианской литературы, благочестия, искусства, традиции само собой разумеющимся то, что скрывается за именем Иисуса Христа. Слишком различные (и к тому же еще ретушированные) фотографии одного и того же лица затрудняют работу детектива. А христианская теология до сих пор в значительной мере остается работой детектива, внешне часто захватывающей и напряженной.

Исторически достоверное об Иисусе можно определить лишь тогда, когда при этом не исходят из какого-либо определенного образа Иисуса или Его высоких титулов (Мессия, Христос, Господь и Сын Божий), которые, возможно, появились лишь после Пасхи. Следует просто исходить из отдельных аутентичных слов (логий) и дел Иисуса. При этом методологически может проводиться следующий критический принцип: с аутентичным "Иисусовым" всего вернее встретиться там, где ничто не выводится и не объясняется ни из тогдашнего иудейства, ни из первохристианства. Таким путем можно выяснить минимум аутентичных свидетельств об Иисусе. Однако этот правомерный прагматический принцип тоже имеет свои границы. Он ведет к минималистскому сужению, если упускает из виду то, что Иисус был Человеком своего времени и вне всякого сомнения имел много общего с современным Ему иудейством и первохристианством. Конечно, это общее следует с большой осторожностью признавать лишь в тех случаях, когда оно не вступает в противоречие с критически выявленным типичным "Иисусовым", но совпадает в самых главных чертах. При этом остается относительно большая сфера, где едва ли определенно можно установить, говорит ли здесь Сам Иисус или же это интерпретация общины. И разве невозможно таким образом отреставрировать первоначальный образ Иисуса через осторожное снятие различных более поздних слоев краски? Глубокий исторический анализ Евангелий позволяет довольно широко показать, какой из трех различных слоев относится к редакции евангелистов (Redaktionsgeschichte), какой - к интерпретации, объяснению и при известных обстоятельствах сокращению благовестия послепасхальной общины, и какой - к допасхальным словам и делам Иисуса; что было в Иисусе общеиудейского, а что типично Его; что соответствует общему контексту, а что - нет.

Если ныне невозможна реконструкция биографической хронологии, топографии, психологии жизни Иисуса, вообще "законченного" (традиционного, спекулятивного, либерального или последовательно эсхатологического) образа Иисуса, если в Евангелиях речь идет об ответственных и обязывающих свидетельствах веры, то что же еще можно научно реконструировать через вопрос об историческом Иисусе? На это можно пока ответить лишь в самом общем виде: самые характерные основные черны и контуры благовестия Иисуса, делания, судьбы! Но именно это является достаточным для верующего, имеющим для него решающее значение. Такая реконструкция осуществима, даже если не может быть доказана так называемая подлинность каждого отдельного слова Иисуса или историчность каждого рассказа о Нем. Слово, приписанное Иисусу евангелистом, т.е. "неподлинное" слово может столь же доподлинно выражать мысль Иисуса, что и действительно сказанное Самим Иисусом, т.е. "подлинное" слово. В этой связи более важным, чем исторически доказанная подлинность определенного слова, представляются определенные тенденции, своеобразные манеры поведения, типичные основные линии, однозначные доминанты, которые не втискиваются в определенную схему или модель, но очерчивают "открытый" общий образ. И здесь мы не остаемся вовсе без ответа.

В евангельских свидетельствах веры сообщается история Самого Иисуса, еще живые воспоминания, знания, впечатления, предания общины о живом Иисусе из Назарета, Его словах, делах, страданиях. Не непосредственно, но лишь через евангельские свидетельства веры мы можем слышать Самого Иисуса. Тот, кто, прислушиваясь к этим свидетельствам, ставит не посторонние, но существенные вопросы, и ставит их не поверхностно, но серьезно, получает удивительно согласованные, четкие и оригинальные ответы. В них не случайно встречаются различные богословские обработки. В них выражаются - даже если подлинная историчность отдельных моментов остается под сомнением - первоначальные слова Иисуса, сам первоначальный Иисус. При этом следует быть готовым к неожиданностям. Первоначальный Иисус может так еж отличаться от традиционного представления о Нем, как оригинальное полотно художника от его копий. При этом может обнаружиться, что церковь и богословие сделали из этого Иисуса в литургическом, догматическом, политическом, юридическом, педагогическом плане, часто не сознавая этого.

Между тем слова "реставрация", "реконструкция" могут вводить в заблуждение. Констатацией фактов и реконструкцией причинно-следственных отношений могло бы удовлетвориться лишь позитивистское понимание веры. В христианстве речь идет не только об "Иисусе, каким Он действительно был", не только об "историческом Иисусе", остающемся в прошлом. Христианство интересуется Иисусом, как Он встречается с нами здесь и сегодня, интересуется тем, что Он говорит современному миру и человеку. Поэтому понятия: "исторический Иисус", и "Христос веры" не следует рассматривать как две совершенно различные величины. Историческое исследование жизни Иисуса и христологическая постановка вопроса не разрывались полностью друг от друга даже в либеральных исследованиях жизни Иисуса. Теперь же это еще более возможно. Но для нашего времени сохраняет принципиальное значение то, что сегодня мы меньше, чем когда-либо зависим от предположений и спекуляций. Быть может лучше, чем любое предшествующее поколение, за исключением самого первого, мы можем вновь, на основании трудов столь многих поколений экзегетов и результатов историко-критического метода, узнать истинного, первоначального исторического Иисуса.

(продолжение следует)

Предыдущие статьи:

Религия в современной культуре. Часть I. Альберт Швейцер   |   Религия в современной культуре. Часть II. Альберт Швейцер   |   Религия в современной культуре. Часть III. Альберт Швейцер

За пределами догмы

Связаться с ведущим рассылки

Мнение ведущего рассылки может не полностью совпадать со взглядами авторов, которых он публикует.

В избранное