Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Семейная православная газета

Подписаться Бесплатная «Серебряная» новостная рассылка . Подписчиков 634 RSS
←   Апрель 2010   →
 1
 2
02.04.2010
09:39:34
09:50:21
 3
 4
 5
 6
06.04.2010
04:05:15
05:05:10
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30


За последние 60 дней ни разу не выходила


Сайт рассылки: http://sp-g.ru/
Открыта: 06-03-2004
Адрес автора: religion.spg2004-owner@subscribe.ru

Автор
Голдовская Наталия

Статистика

634 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

Семейная православная газета КОГДА НАСТУПАЕТ ВОСКРЕСЕНИЕ?


Интервью

Каждый раз мы встречаем Пасху. Идем к Воскресшему Христу веселыми ногами, как поется в праздничном каноне. И всегда этот путь – неизведанный, новый. За вроде бы знакомыми словами и понятиями вдруг что-то открывается впервые.

-Что это за праздник такой особенный? – спрашиваю протоиерея Алексия ПОТОКИНА, духовного руководителя нашей газеты.

-Человек узнает Пасху год за годом, – отвечает батюшка. –  Если, конечно, у него есть желание. И когда мы призываем Пасху к себе, она начинает действовать в нас, как закваска.
-Та, о которой говорится в Евангелии? Женщина кладет закваску в муку – и всходит тесто?
-Именно. Не только Пасха, но и все церковные праздники в каком-то смысле нам недоступны. Потому что связаны с вечной жизнью, которая нами утрачена. У нас нет постоянства, верности, преданности другим людям и Богу.
Но печать Вечности в человеке все-таки сохраняется. Не в поступках, делах или словах, а в совести.
-Интересно!
-Вот мы собираемся на исповедь. И обычно ищем грехи в своем поведении. Смотрим, в чем оно не соответствует воспитанию, общественным или церковным традициям. А свою неправду надо увидеть именно в совести. В ней хранится память о том, как мы могли бы жить, любить, гореть.
-Гореть?
-Да, всегда быть в движении, обновляться. На такую жизнь нам «намекает» Священное Писание. Например, Ангелы называются приснодвижимыми. Они постоянно помогают нам понять, что именно такой должна быть жизнь. Хотя мы так никогда не жили.
-И, вероятно, не сумеем?
-Но зато знаем об этих возможностях. Даже если наша совесть «сожжена» (этим словом определял ее состояние апостол Павел).
Мы не всегда осознаем, насколько мертвы, не способны к жизни. Умираем не только телом, но и чувствами, разумом, сердцем. Вера как действие, исполнение становится недоступна нам. Воля расслабляется, парализуется. И хотелось бы что-то предпринять, а не получается.
-Почему так?
-А помните, как был назван первый грех? Смертью. Потому что грех – это утрата единства с Богом.
«Единство» мы понимаем теперь как товарищество, коллективизм. А значение этого слова глубже: взаимопроникновение, которое дается доверием, утверждается радостью, благодарностью по отношению друг к другу. И удивлением: как можно обходиться без остальных людей?
Наша жизнь могла бы идти по образу Самого Бога Троицы и всего, что Он создал. Бог есть любовь. Отец, Сын, Дух Святой в любви стали Единицей.
-Об этом напоминает нам Великий канон святого Андрея Критского.
-С чем можно сравнить состояние нашей души? Пожалуй, с полностью парализованным человеком. У него развился отек мозга, произошел инфаркт сердца, холодеет кровь. Он не видит, не слышит, не осознает, что люди могут ходить, петь, творить.
-Быть живыми?
-Недаром же у наших современников так часто возникает вопрос: «А зачем жить?» В нем выражаются реальные ощущения человека, который уже не понимает, что такое любовь. Да и есть ли она?
В каком-то смысле явление Христа на земле восполняет, реанимирует нашу совесть. Узнавая Его, мы можем признать: «Да, в нас тоже вложена Жизнь».
Вот и получается, что путь к Пасхе – как бы двоякий. С одной стороны, пробуждаются наши чувства, вера, в которой мы открываем Христа. А с другой, оказывается, что Господь – Свидетель нашей смерти и наша смерть.
-Это как?
-Рядом с другими людьми мы вроде бы выглядим вполне живыми. Перед грешниками – почти что праведниками. И только перед Его жизнью вдруг начинаем понимать, что окончательно мертвы. Не только к правде, святыне.
Смертельно больной не принимает пищу, ему не помогают лекарства. Он отказывается даже от помощи.
А мертвая душа не принимает Креста Христова, Его милости, прощения. Не верит, не допускает, не знает, не понимает, что они есть. Мы предали Жизнь, но она существует. Господь пришел опять вручить ее нам.
-Как на это откликнуться?
-Осознать человеческое падение нам помогает свет. Само слово «свет» – вдохновляющее. Интуитивно мы это чувствуем. Но что такое свет в отношениях двух людей?
-Что же?
-Это если один – открыл себя навстречу другому. Он понимает, что тот может ударить, обмануть, но все-таки доверяет ему. Прислушивается, жалеет, пытается забыть про себя. Его единственная радость – жизнь этого человека. Такое бывает только во взаимности.
-Вы описываете состояние влюбленности?
-Да, но не хотел называть этого слова. В таких отношениях есть свет: надежда на другого, признание его свободы. Убежденность, что эти отношения неисчерпаемы. Когда человек догадывается, что они могут остановиться, наступает тьма.
В наших привычках ее слишком много. И нам уже становится важен не сам человек, а его таланты, связи, богатство.
Это, конечно, слабая аналогия со Светом Христовым. Свет Его прощения – не имеет конца, Его доверия ничего не может остановить. Он прощает – и отдает до конца все, что имеет, всего Себя.
-Но это мы понимаем далеко не сразу.
-Да, свой грех перед Христом  человек узнает год за годом.
-Как и праздники?
-И когда наконец признает: «Господи, перед тобой мертвец!», – Христос тут же отвечает: «Жив!»
-Воскрешает?
-Да. Мы часто думаем, что исповедь – что-то вроде стирания наших грехов, убеления пятнышек. А это гораздо больше. Прощая, Господь возвращает, вручает нам Свои Божественные возможности.
-Как отец в притче о блудном сыне?
-Все притчи говорят о том, что дал нам Бог. Признавая себя Его детьми, родными этому свету, мы можем судить себя.
-Сравнивать с Господом?
-Да, и в этом смысле знание Христа – это окончательный приговор нам. Настоящий Страшный суд. Даже наше добро в Его свете оказывается мертвечиной, приманкой, соблазном для других. А вечного, подлинного в нас ничего нет.
Путь поста – это прежде всего приход к страданиям Господа. Его страдания – и наши тоже. Правда, это тоже становится понятно не сразу, а потом, когда начнет оживать душа. И откроется, что не только я от других людей мучаюсь, но и Бог тоже. Он страдает и от меня, и от них. Мы все Ему дороги.
Грех делает нас одинокими. А Господь безгрешен. Но наше одиночество Он разделяет. Вплоть до чувства оставленности Богом. Христос на Кресте обращался к Своему Отцу: «Боже Мой! Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил?» (от Марка. 15. 34). Такое кажется невероятным, потому что это и есть смерть.
-А Он бессмертен.
-Вот Богородица сказала на Благовещение: «Се, раба Господня» (от Луки. 1. 38). И в Ней ожил Бог. А Христос произносит противоположное: «Для чего Ты Меня оставил?» И дальше подтверждает: «Совершилось!» (от Иоанна. 19. 30).
-Что?
-Он вошел в смерть людей. Разделил ее с нами. А смерть, как мы уже сказали, – это когда мир постепенно сужается, закрывается внутри человека. И Господь это одиночество разрушил. Раньше человек умирал один, теперь – только с Христом. Даже если не хочет признавать и замечать этого. С кем-то Господь замерзает или всходит на костер.
Только перед Христом мы понимаем: Жизнь может быть стойкой, милостивой, избыточной. И все больше убеждаемся: «Господи, а ведь вся моя правда – только жалкое рубище,  все мое «высокое» – просто тьма. Я был обманут самим собой, лукав, двоедушен».
В этом – трагедия смерти. И она может раздавить нас, если мы не почувствуем: рядом с нами – Бог. С нами Он разделил смерть. Сошел в наш ад.
-Получается, что сошествие Христа во ад – это Его сошествие в каждую человеческую душу?
-Конечно!
-И это нас Он выводит на свободу? Происходит наше со-воскресение с Ним?
-Да, наше воскресение – это признание: в ад моей души сошел Бог. И замогильный холод, геенский огонь уже не так меня обжигают. А без Него их было бы невозможно выдержать.
Имейте в виду: смерть мы выбрали добровольно. Ее причина в том, что человек живет – для себя. А смерть Христа – ради другой души. И это начало жизни Вечной.
-В нас она тоже начинается, если мы пробуем жить не только для себя?
-Именно так. Что такое пасхальность, воскресение жизни? Это увидеть: все умирает на земле – и только после этого становится Царством Небесным. Нужно пройти через смерть, чтобы оказаться с Христом. Только то, что воскресло в Нем, не подвергается изменчивости, лжи.
-Значит, мы обречены на смерть?
-И призываемся к пасхальной вере, в которой смерть уже преодолена. Было бы наивно думать, что на земле все будет хорошо. Нет, не будет (читайте Апокалипсис!). Но это не должно нас пугать: здесь – уже хорошо.
-Вот как?
-Смерть побеждена. Завтрашний немерцающий день Христов осолил сегодняшний. Наступила Пасха.
-Дело за «малым» – воскреснуть?
-И, прежде всего, к тому, чтобы принять милость Христа, стать доверчивым по отношению к Богу. Если в наши времена человек борется с Ним и отвергает Его милость, прощение, то прямо отказывается от возрождения и воскресения.
-Это уже получается борьба за смерть?
-Разумеется. И еще одна важная вещь. Грех – это выбор зла. Он всегда осознан. Когда же сделан неосознанно, невольно, то и не считается грехом. Человек виноват там, где знал, а выбрал ложь. Или, например, самого себя, а не другого.
Как раскрывается Пасха, ее сила? Начинается с того, что люди догадываются: душа не умирает, есть вечная жизнь. Следующее открытие: смерть существует. Больше того, возможна вечная не жизнь.
-Иным словом – ад?
-Дальше опять открываются духовные перспективы. В притче о блудном сыне Евангелие прямо говорит устами отца: «Брат твой… был мертв и ожил (воскрес), пропадал и нашелся» (от Луки. 15. 32). Его душа пришла в себя, вспомнила о горнем мире. Покаялась в том, что с этим миром борется, растлевает себя, сжигает небесные таланты в топке – и живет за счет тепла от этого распада.
Однажды митрополит Антоний Сурожский взглянул на еду и понял, что это – огустевшая любовь Божия. Наше тело тоже можно так воспринимать. И тогда открывается: Пасха происходит не только в мыслях и чувствах. Она может войти в плоть человека.
-И что тогда?
-Наше тело, господин, который требует еды, покоя, настаивает на своих правах, вдруг может стать легким, прозрачным, услужливым, нетребовательным. Перестать быть тюрьмой, ограничивать человека.
Таким было тело Воскресшего Христа. Ученики не узнавали Господа. Их совесть спала и не могла Его вспомнить. Даже Священное Писание не помогало. И нужно было особое явление Христа к ним, Его зов: «Чадца! Детки!»
-Наше тело тоже должно воскреснуть?
-Конечно. Мы часто слышим противопоставления духа и плоти. Самые выдающиеся верой и покаянием люди – святые – умерщвляли страсти в своем теле. Но после смерти их тела тоже прославлены, благодатны.
И наши тела воскреснут. Наступит человеческая цельность. Уйдут смерть, болезни, в которых мы бываем двоедушны, неоднозначны, сложны.
Пасха дарит простоту – единство души и тела. Нам возвращается естественность, первозданность, первородность – во Христе.
Для нас Пасха – событие будущего. Но Господь назвал Себя альфой и омегой.
-Это первая и последняя буквы алфавита.
-И в Воскресении время сомкнулось. Перестало существовать. Открылась Вечность. Воскресение было, будет и есть.

Беседовала Наталия ГОЛДОВСКАЯ
В избранное