Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Семейная православная газета

Подписаться Бесплатная «Серебряная» новостная рассылка . Подписчиков 634 RSS
←   Июнь 2007   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30


За последние 60 дней ни разу не выходила


Сайт рассылки: http://sp-g.ru/
Открыта: 06-03-2004
Адрес автора: religion.spg2004-owner@subscribe.ru

Автор
Голдовская Наталия

Статистика

634 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

Семейная православная газета НАША ЖИЗНЬ — ВПЕРЕДИ


ОТКРОВЕНИЯ

 

НАША ЖИЗНЬ — ВПЕРЕДИ

 

— Тебя как зовут? — спрашиваю симпатичного мальчугана, который с любопытством выглядывает из-за двери.


— Серафим, — старательно чеканит он каждую букву.


— А сколько тебе лет?


Малыш задумывается и уверенно показывает мне три пальчика.


— Не три, а три с половиной, — деловито поправляет его бабушка — народная артистка России Екатерина ВАСИЛЬЕВА.


Зрители любят и помнят ее по фильмам «Обыкновенное чудо», «Королева Марго», «Приходи на меня посмотреть», «Участок» и многим другим. Накануне Пасхи мы встретились с Екатериной Сергеевной в ее московской квартире, где она живет вместе с сыном — священником Димитрием Рощиным, его супругой и пятью внуками.


Васильева пришла к вере почти 30 лет назад. Ее маленькая комната скромно обставлена и напоминает монашескую келью. Здесь много икон.
— Вспомните, пожалуйста, свою самую необычную Пасху? — прошу актрису

 

— Это было в глухой деревеньке под Курском. Небольшой храм, за оградой — кладбище почему-то с синими крестами. В том храме служил мой духовник протоиерей Владимир Волгин. До перестройки он исколесил всю Курскую область. Многих священников тогда нарочно высылали подальше от Москвы, но из столицы к отцу Владимиру все равно ехали чада. С годами их становилось все больше.


Пасхальная служба закончилась. Я вышла на улицу — и попала в рай. Пасха в том году выдалась поздняя, Было по-весеннему прохладно, пахло разнотравьем. Над зазеленевшими деревьями расстилалась предрассветная дымка. Небо было ярко-розовым. Радостно заливались соловьи. Тоже праздновали!


А какая радостная Пасха получилась в позапрошлом году! Она была первой во вновь открытом храме священномученика Антипы Пергамского. 16 лет мы не могли в него войти. И наконец в феврале 2005 года музей изобразительных искусств имени Пушкина передал нам ключи от церкви.

 

— Как же вы этого добились?


— Чудом. Никаких надежд не было. Мы это поняли, как только столкнулись с директором музея Ириной Александровной Антоновой. Нашу сторону приняли все властные структуры, но она не собирались сдаваться. Борьба шла не на жизнь, а на смерть.
Антонова годами терпела наш натиск и упорно отказывалась отдавать храм. Мы молились. И вдруг однажды директор взяла и подписала несколько бумаг. На следующий день прибежала к нам. Сперва заявила, что ничего не подписывала, потом принялась обвинять нас в том, что мы «воспользовались ситуацией».

 

— И что дальше?


— Было уже поздно. Специалисты объяснили, что архитектура храма уникальна: в нем, как в соборе, пять больших приделов. К тому же в Москве это единственный храм в честь священномученика Антипы (он обладает даром исцелять зубную боль).
Сейчас у нас полным ходом идет реставрация. Недавно повесили колокола. Дай Бог здоровья благодетелям, которые помогают нам ремонтировать храм дорого и бережно.

 

— Настоятелем тут служит ваш духовник отец Владимир. Как вы его нашли?


— В 1980 году меня познакомила с ним моя подруга Екатерина. В девичестве — Муравьева, а по мужу — Трубецкая. В свое время родители Кати эмигрировали в Париж. Там она родилась и выросла. Воспитывалась в православных традициях. Молиться для нее было так же естественно, как дышать. Я же находилась в самой гуще советской интеллигенции. Была замужем за писателем и драматургом Михаилом Рощиным, работала в театре, вращалась в среде писателей и актеров.


Как-то раз мы с Мишей пришли на день рождения к Кате. Открылась дверь — и за столом мы увидели священников в рясах, с крестами. Мне это было так дико! А они оказались нормальными людьми: поздравляли Катю, говорили тосты, выпивали, смеялись. От всего этого со мной чуть не началась истерика.


Потом Катюша привела ко мне домой своего друга — молодого священника. Это и был отец Владимир. К тому времени я уже два года была крещеной и жаждала подробной исповеди. Ее называют «генеральной».


С батюшкой мы общались часа четыре. Потом он меня причастил. И лишь много лет спустя я поняла, какой подвиг он совершил тогда. Я сидела перед ним — нога на ногу, курила и, обливаясь слезами, рассказывала страшные ужасы.

 

— Что было потом?


— Регулярные поездки в деревню, переписка, звонки по телефону. Изредка он сам приезжал в Москву. И тогда чада со всех ног бросались к нему в квартиру у Красных ворот. Исповедовались, общались.


Позже батюшка познакомился со Святейшим Патриархом Алексием II. Они ехали в поезде в соседних купе к старцу Иоанну (Крестьянкину). Это духовник отца Владимира. Святейший поговорил с батюшкой, и вскоре его перевели в Москву.

 

— Ваш сын служит с вашим духовником?


— Да, батюшка назначил отца Димитрия старшим священником храма священномученика Антипы. А сам он обычно служит в церкви Софии — Премудрости Божией. Это один приход.
Сына рукоположили 4 года назад. Этому событию предшествовал четырехлетний диаконский период. Сын заочно окончил семинарию.

— Ему повезло, что вы воспитали его верующим.


— Слава Богу, я не успела его упустить. Еще пару лет — и было бы поздно. Если годам к 12-ти не вложить в душу ребенка любовь к Богу, потом это невероятно трудно сделать. Моя любовь к сыну была так велика, страх за него — так огромен, что я боролась за него всем своим существом.

 

— В воспитании внуков теперь участвуете?

∙ С внучкой Параскевой  


— Поначалу пыталась, а теперь только учусь у молодых и со слезами вспоминаю свою бездарную жизнь. Бабушки полезны своим примером, если живут благочестиво. Вот и все, что от них требуется. Сейчас у нас дома идеальный семейный климат. Отца дети любят, но боятся. А маму — не даром ее зовут Любовь — просто обожают! Живут в любви и учатся добру друг у друга и у родителей.

 

— Вы их балуете?


— Ни в коем случае! И внуки отлично знают: если мама с папой отругали за дело, то искать во мне защитника бесполезно. Я не та бабушка, которой можно поплакать в юбку. Могу, конечно, пожалеть, но вида не покажу. Считаю, что родители абсолютно правильно их воспитывают.

 

— Дома у вас постятся строго?


— Конечно. Лично я пощусь уже много лет. Отказ от скоромной еды меня совсем не тяготит. Наоборот, люблю посты, всегда жду их. Это единственное время в году, когда я ощущаю себя человеком. Больше размышляю о жизни, читаю духовную литературу.
В семье у нас постятся все, кроме самого маленького — Мити. Ему всего 9 месяцев.

 

— Даже Серафим?


— Конечно. И при этом прекрасно себя чувствует.


— Как планируете встретить нынешнюю Пасху?


— Бог даст, всей семьей отправимся в храм священномученика Антипы. Сейчас я работаю там казначеем. После службы, как обычно, батюшка освятит куличи. Затем накроем праздничный стол. Для него каждый принесет из дома что-нибудь вкусненькое. И только к утру разойдемся по домам.


— А для внуков уже приготовлены подарки?


— Обязательно. Они сейчас живут в предвкушении праздника. Рисуют пасхальные рисунки. Спрашивают друг у друга: «Ты что в первую очередь съешь? А тебе чего больше всего хочется?»


В этот момент в комнату вошла старшая внучка Васильевой 9-летняя Параскева — в ярко-голубом сарафане и кокошнике.
— Ой, Пашка, какая ты красивая! — воскликнула бабушка.

 

— Вот это да! — восхитилась я.


Юная барышня улыбнулась. Выяснилось, что костюм приготовлен для пасхального концерта в православной гимназии. И тут бабушка спохватилась:


— А чего это ты вскочила?! Только вчера температурила. Быстро в постель!

— Чем вы сейчас занимаетесь? — задаю очередной вопрос Екатерине Сергеевне.


— В последнее время занята в двух антрепризных спектаклях. Это очень смешные водевили. Но на время поста взяла у батюшки благословение не работать. Все-таки негоже постом веселиться. Жалею, что нет достойного материала, который можно было бы играть в такое время. Даже классика для меня, скорее, компромиссный вариант. В кино тоже выбирать особенно не из чего. Поэтому я так мало и редко снимаюсь.


Одна радость — вскоре должен выйти новый спектакль по Достоевскому моего хорошего друга. Вот это действительно сильный материал, за который мне не будет стыдно. Если спектакль станут покупать, я со спокойной душой откажусь от остальных ролей.
К сожалению, чаще всего принимающая сторона настораживается, когда ей предлагают серьезный спектакль. Современных зрителей приучают к легковесным западным комедиям.

— Почему же фильм Павла Лунгина «Остров» так хорошо приняли?


— Душа по природе — христианка. Она ищет Бога в этом мире. И когда завеса приоткрывается, пусть даже с помощью кинематографа, душа радуется.


Сама я от этого фильма осталась под сильным впечатлением. Но думаю, что он больше подходит невоцерковленным людям. Им «Остров» наверняка поможет сделать первый шаг к Богу. Впрочем, важно не попасться в ловушку. В конечном итоге, за духовной пищей надо идти в церковь, а не в кинотеатр.

— Как вы считаете, православная культура сегодня может что-нибудь противопоставить светской?


— Культура всегда враждовала с церковью. Брала на себя функции, ей не свойственные. Она хороша лишь как дополнение для образованного воцерковленного человека. Но если с культуры начать, то можно запутаться.

— Вряд ли человеку нецерковному повредит постановка православного театра «Камерная сцена». Между прочим, вы сами входили в жюри детского театрального фестиваля, который проводился в его стенах.


— Вы же понимаете: театр и кино никто и никогда не закроет. Значит, нужно с их помощью направлять людей в храм. Но если мне предложат выбор: пойти на службу или посмотреть спектакль на церковную тему, я однозначно выберу храм. И дело не только в том, что я по натуре — максималистка. Меня очень беспокоит, что в России число поклонников театра уже много лет превосходит количество молящихся в храме. Говорят, искусство — это духовность. У меня огромный опыт работы в театре. Я знаю, как вызывать в человеке добрые чувства, жалость, сострадание. Но все это душевные проявления, они не имеют отношения к духовности.

 

— Ваше самое большое желание?


— Спастись. Чем дольше я живу на свете, тем больше прошу об этом Бога. Ведь наша жизнь — впереди.

Беседовала Наталья СОСНОВА


Фото из личного архива
Екатерины ВАСИЛЬЕВОЙ
В избранное