Житие преподобного отца нашего Афанасия Афонского (1000). Обретение честных мощей Преподобного Сергия, игумена Радонежского (1422). Святая преподобномученица великая княгиня Елисавета и инокиня Варвара (1918). В 1764 г. погиб, сверженный в 1741 г., Иоанн VI Антонович при попытке его освобождения из Шлиссельбургской крепости поручиком Мировичем. В 1927 г. умер живописец Василий Дмитриевич Поленов (род. 20 мая 1844 г.).
В 1762 г. скончался Император Петр III Феодорович (род. в 1728 г., правил в 1761-1762 г.) в Ропше под Петербургом. По распоряжению его жены Императрицы Екатерины II Великой (род. в 1729 г., правила 1762-1796) его останки были упокоены в Александро-Невском монастыре
Внимание: реклама, которая находится выше верхнего и ниже нижнего черно-золото-белого флагов не имеет никакого отношения к нашей рассылке и вставляется службой subscribe.ru. Будьте внимательны!
Если она вам сильно мешает и вы не можете не обращать на нее внимание, то вы можете либо отключить рекламу, заплатив немного (150 руб за 6 мес.) службе subscribe.ru,
либо временно отключать отображение картинок в браузере.
Храни вас Господь, Матерь Божия и все святые, их же память мы сегодня отмечаем!
Житие преподобного отца нашего Афанасия Афонского
Страница 1
Житие преподобного отца нашего Афанасия Афонского
Преподобного Афанасия1, достойного бессмертных похвал к смертной
человеческой жизни произвел город Трапезунт2.
В обучении книгам его возрастила Византия (Константинополь3), а обитель Кименская4 и гора Афонская5 принесли его как плод, угодный Богу.
Родители Афанасия были люди благородные и благочестивые. Его отец происходил из
Антиохии6, а мать из Колхиды7. Проживали же они в Трапезунде. Отец
Афанасия умер еще до появления последнего на свет, а мать, родивши Афанасия и
возродивши его святым крещением, отошла к Богу вслед за мужем. Отроку во святом
крещении дано было имя Аврамия. Ребенка, уже в пеленах, по смерти родителей,
оставшегося круглою сиротою, взяла на воспитание одна благородная черноризица.
Еще в отроческом возрасте Аврамия проявлялись признаки, предуказывавшие на
образ его жизни в будущем, когда он станет совершеннолетним. Малым ребенком он
вел себя наподобие разумного и добронравного мужа, так что даже когда у него
происходили со сверстниками детские игры, то последние не назначали Аврамия
царем или воеводой, но – игуменом. И действительно, уже с детства он привыкал к
иноческой жизни; видя воспитывавшую его черноризицу, непрестанно пребывающую в
молитвах и посте, и он насколько возможно для отрока, старался подражать ей,
постясь и совершая молитвы. Больше своих сверстников преуспевал он и проходя
начальную по тому времени школу. Так возрастая телом и разумом, Аврамий вышел
из отроческого возраста. – В то время скончалась черноризица, заменявшая ему
мать. Вторично осиротевший отрок Аврамий оплакал ее кончину, как кончину действительной
матери своей. Затем он пожелал побывать в Византии для приобретения дальнейшего
образования. Бог, заботящийся о сиротах, следующим образом привел в исполнение
его желание. В то время в Греции царствовал благочестивый император Роман8. Им был послан в Трапезунд для собирания
торговых податей один из дворцовых евнухов9.
Последний, познакомившись с благовидным и разумным отроком Аврамием, взял его с
собою в Византию и здесь поручил одному выдающемуся учителю, по имени Афанасию,
заботу о его философском образовании. Ученик в скором времени по познаниям
сравнялся с учителем. В те годы в Византии проживал один воевода по имени
Зефиназер, который сосватал родственницу Аврамия своему сыну; познакомившись с
Аврамием, он взял его в свой дом. Юноша Аврамий, хотя и пребывал в богатом
доме, изобилующем изысканными яствами, тем не менее не оставлял постнического
воздержания, к которому привык у воспитавшей его черноризицы. Избегая удовольствия
от брашен, Аврамий не соглашался есть за трапезою воеводы, но удовлетворял свой
голод, – и то по необходимости, – невареным зелием и овощами. Он всегда
старался быть бодрым; поэтому, желая победить естественный сон и уничтожить
дремоту, он наполнял лохань водою, в которую и погружал свое лицо; всячески
изнуряя себя, Аврамий умерщвлял свою плоть и порабощал ее духу. За такую
добродетельную жизнь, а также и за выдающийся разум, Аврамий был любим всеми и
стал известен людям и даже самому императору. Последним Аврамий назначен был
учителем в государственном училище на одинаковых правах с бывшим наставником
его Афанасием. А так как учение Аврамия больше нравилось, чем Афанасия, отчего
к нему собиралось больше учеников, чем к Афанасию, то последний, завидуя своему
прежнему ученику, начал ненавидеть его. Узнавши о сем, блаженный Аврамий в
скором времени оставил учительскую должность, не желая опечаливать своего
учителя; он проживал в доме вышеозначенного воеводы, предаваясь своим обычным
подвигам. После сего от императора последовал воеводе приказ – отправиться, по
требованиям государственной необходимости, в Эгейское10 море. Воевода, сильно любивший Арамия,
взял и его с собой, когда удалился в плавание по приказанию царя. Они доплыли
до Авида, а отсюда достигли Лименя. Здесь Аврамий, заметивши Афонскую гору,
весьма полюбил ее и помышлял о том, чтобы поселиться на ней. Когда они,
исполнив поручение императора, вернулись домой, то, по Божественному
усмотрению, в Константинополь из находящегося близ Афона Кименского монастыря
прибыл преподобный Михаил по прозванию Малеин11.
Когда Аврамий, слышавший о богоугодной жизни преподобного отца, узнал об этом,
то чрезвычайно обрадовался и отправился к нему. Он получил высокое наслаждение
от беседы со старцем; и после его боговдохновенных наставлений Аврамия охватило
еще более горячее желание отвергнуться мира, чтобы служить Богу в иноческом
чине. Он открыл свое намерение и желание преподобному Михаилу, сообщив при этом
о себе, – откуда он, кто его родители, какое он получил воспитание, и почему он
проживает в доме военачальника. Прозирая, что Аврамий явится сосудом Святого
Духа, преподобный весьма полюбил его и долго поучал о спасении, сея в его сердце,
как на удобренной почве, семена словес Божиих, дабы он принес сторичный плод
добродетелей. В то время, как они вели духовную беседу, пришел навестить
преподобного Михаила его племянник Никифор, военачальник Востока, который
впоследствии был греческим императором12.
Во время беседы со своим преподобным дядей, он заметил юношу Аврамия и
спросило нем старца, кто он такой.
Святой сообщил ему всё касающееся Аврамия, а равно и о том, что последний
желает быть иноком; с этого времени Аврамий стал известен Никифору. Спустя
несколько дней преподобный Михаил возвратился из Константинополя в свою
обитель; Аврамий же был не в состоянии пребывать более среди житейской суеты,
но презирая всё мирское, увлекаемы стремлением к иночеству и любовию к
преподобному, поспешно отправился к нему. Дойдя до Кименской обители, он упал в
ноги святому старцу Михаилу, со слезами умоляя облечь его в иноческий образ и
тем присоединить к избранному стаду словесных овец Христовых. Преподобный Михаил
приветливо встретил Аврамия: не откладывая исполнение его просьбы и не посылая
его в разряд испытуемых, преподобный Михаил немедленно постриг Аврамия с именем
Афанасия, как уже опытного подвижника, ибо он замечал в нем горячую любовь к
Богу. Хотя в той обители и не существовало обычая одеваться инокам после
пострижения во власяницу, блаженный Михаил облек, однако, ею Афанасия, – как бы
вооружая доблестного воина Христова в броню против супостатов; Афанасий умолял
святого старца положить на него послушание – во всю неделю вкушать пищу только
однажды. Но премудрый наставник отсекая волю своего ученика, приказал ему
принимать пищу на третий день. Афанасий с усердием проходил все назначавшиеся
ему монастырские и церковные послушания, пребывая неутомимым и в иноческих
подвигах. Свободное же от монастырских работ время, он посвящал, по приказанию
своего духовного отца, на переписку священных книг. За такое трудолюбие
Афанасия любили вся братия; так, в течении четырех лет он показал себя
совершенным в иноческой жизни. – Затем преподобный отец повелел ему проводить
жизнь в безмолвии, в келлии, находившейся в пустыне и отстоявшей от обители на
одно поприще13; при сем старец дал
ему следующую заповедь относительно поста: не на третий день вкушать пищу, как
доселе он имел обыкновение, – но на второй, – есть сухой хлеб и пить немного
воды; во все же Господские и Богородичные праздники и в дни воскресные он
повелел ему, начиная с вечера и до третьего часа дня, пребывать без сна в молитвах
и славословии Божием.
Мощи Преподобного Сергия († 1392; память
его 25 сентября) были обретены 5 июля 1422 г. при преподобном игумене Никоне (†
1426; память его 17 ноября). В 1408 г., когда Москва и ее окрестности
подверглись нашествию татарских орд Едигея, Троицкая
обитель была опустошена и сожжена, иноки во главе с игуменом Никоном укрылись в
лесах, сохранив иконы, священные сосуды, книги и другие святыни, связанные с
памятью преподобного Сергия. В ночном видении накануне татарского набега
Преподобный Сергий известил своего ученика и преемника о грядущих испытаниях и
предрек в утешение, что искушение будет непродолжительно и святая обитель,
восстав из пепла, процветет и еще более возрастет. Митрополит Филарет писал об
этом в "Житии Преподобного Сергия": "По подобию того, как
подобало пострадать Христу, и чрез крест и смерть войти в
славу воскресения, так и всему, что Христом благословляется на долготу дней и
славу, подобно испытать свой крест и свою смерть". Пройдя через огненное
очищение, воскресла в долготу дней обитель Живоначальной
Троицы, восстал и сам преподобный Сергий, чтобы уже навеки своими святыми
мощами пребывать в ней.
Пред началом
строительства нового храма во имя Живоначальной
Троицы на месте деревянного, освященного 25 сентября 1412 года, Преподобный явился одному благочестивому мирянину и велел
известить игумену и братии: "Зачем оставляете меня столько времени во гробе, землей покровенного, в
воде, утесняющей тело мое?" И вот при строительстве собора, когда рыли рвы для фундамента открыты и изнесены
были нетленные мощи Преподобного, и все увидели, что не только тело, но и
одежды на нем были невредимы, хотя кругом гроба действительно стояла вода. При
большом стечении богомольцев и духовенства, в присутствии сына Димитрия Донского, князя Звенигородского
Юрия Димитриевича († 1425), святые мощи были изнесены из земли и временно поставлены в деревянной
Троицкой церкви (на том месте находится теперь церковь Сошествия Святого Духа).
При освящении в 1426 году каменного Троицкого собора они были перенесены в
него, где и пребывают доныне.
Все
нити духовной жизни Русской Церкви сходятся к великому Радонежскому угоднику и
чудотворцу, по всей православной Руси благодатные животворящие токи
распространяются от основанной им Троицкой обители.
Почитание
Святой Троицы в русской земле началось со святой равноапостольной Ольги (†
969;), воздвигшей первый на Руси Троицкий храм в Пскове. Позже воздвигались
такие храмы в Великом Новгороде и других городах.
Духовный
вклад Преподобного Сергия в богословское учение о Святой Троице особенно велик.
Преподобный глубоко прозирал
сокровенные тайны богословия "умными очами" подвижника - в
молитвенном восхождении к Триипостасному Богу, в
опытном Богообщении и Богоуподоблении.
"Сонаследниками
совершенного света и созерцания Пресвятой и Владычной Троицы, - изъяснял святой
Григорий Богослов, - будут те, которые совершенно соединятся с совершенным
Духом". Преподобный Сергий опытно познал тайну Живоначальной
Троицы, потому что жизнью своей соединился с Богом, приобщился к самой жизни
Божественной Троицы, т. е. достиг возможной на земле меры обожения,
став "причастником Божеского естества" (2 Пет. 1, 4).
"Кто любит Меня, - сказал Господь, - тот соблюдет слово Мое; и Отец Мой
возлюбит его, и Мы придем к нему и обитель у него сотворим" (Ин. 14, 23). Авва Сергий, во всем соблюдший заповеди Христовы, относится
к числу святых угодников, в душе которых "сотворила обитель" Святая
Троица; он сам сделался "обителью Святой Троицы", и всех, с кем
общался Преподобный, он возводил и приобщал к Ней.
Радонежский
подвижник, его ученики и собеседники, обогатили Русскую и Вселенскую Церковь
новым богословским и литургическим ведением и видением Живоначальной
Троицы, Начала и Источника жизни, являющей Себя миру и человеку в соборности
Церкви, братском единении и жертвенной искупительной любви ее пастырей и чад.
Духовным
символом собирания Руси в единстве и любви, исторического подвига народа стал
храм Живоначальной Троицы, воздвигнутый Преподобным
Сергием, "чтобы постоянным взиранием на Нее
побеждался страх ненавистной розни мира сего".
Святая преподобномученица великая княгиня Елисавета и инокиня Варвара (1918)
Страница 1
Святая преподобномученица великая княгиня Елисавета и инокиня Варвара
(1918)
Святая
преподобномученица великая княгиня Елисавета Феодоровна была вторым ребенком в
семье великого герцога Гессен-Дармштадского Людвига IV и принцессы Алисы,
дочери королевы английской Виктории, Еще одна дочь этой четы — Алиса станет
впоследствии императрицей Российской Александрой Феодоровной.
Дети
воспитывались в традициях старой Англии, их жизнь проходила по строгому
порядку, установленному матерью. Детская одежда и еда были самыми простыми.
Старшие дочери сами выполняли свою домашнюю работу: убирали комнаты, постели,
топили камин. Впоследствии Елисавета Феодоровна говорила: «В доме меня научили
всему». Мать внимательно следила за талантами и наклонностями каждого из
семерых детей и старалась воспитать их на твердой основе христианских заповедей,
вложить в сердца любовь к ближним, особенно к страждущим.
Родители
Елисаветы Феодоровны раздали большую часть своего состояния на
благотворительные нужды, а дети постоянно ездили с матерью в госпитали, приюты,
дома для инвалидов, принося с собой большие букеты цветов, ставили их в вазы,
разносили по палатам больных.
Елисавета
с детства любила природу и особенно цветы, которые увлеченно рисовала. У нее
был живописный дар, и всю жизнь она много времени уделяла этому занятию. Любила
классическую музыку. Все, знавшие Елисавету с детства, отмечали ее
религиозность и любовь к ближним. Как говорила впоследствии сама Елисавета
Феодоровна, на нее еще в самой ранней юности имели огромное влияние жизнь и
подвиги святой Елисаветы Тюрингенской[1], в честь которой она носила свое имя.
В
1873 году разбился насмерть на глазах у матери трехлетний брат Елисаветы
Фридрих. В 1876 г. в Дармштадте началась эпидемия дифтерита, заболели все дети,
кроме Елисаветы. Мать просиживала ночами у постелей заболевших детей. Вскоре
умерла четырехлетняя Мария, а вслед за ней заболела и умерла сама великая
герцогиня Алиса в возрасте 35 лет.
В
тот год закончилась для Елисаветы пора детства. Горе усилило ее молитвы. Она
поняла, что жизнь на земле — путь Креста. Ребенок всеми силами старался облегчить
горе отца, поддержать его, утешить, а младшим своим сестрам и брату в какой-то
мере заменить мать.
На
двадцатом году жизни принцесса Елисавета стала невестой великого князя Сергея
Александровича, пятого сына императора Александра II, брата императора
Александра III. Она познакомилась с будущим супругом в детстве, когда он
приезжал в Германию со своей матерью, императрицей Марией Александровной, также
происходившей из Гессенского дома. До этого все претенденты на ее руку получали
отказ: принцесса Елисавета в юности дала обет девства (безбрачия). После
откровенной беседы ее с Сергеем Александровичем выяснилось, что он тайно дал
обет девства. По взаимному согласию брак их был духовным, они жили как брат с
сестрой.
Вся
семья сопровождала принцессу Елисавету на свадьбу в Россию. Вместо с ней
приехала и двенадцатилетняя сестра Алиса, которая встретила здесь своего
будущего супруга, цесаревича Николая Александровича.
Венчание
состоялось в церкви Большого дворца Санкт-Петербурга по православному обряду, а
после него и по протестантскому в одной из гостиных дворца[1]. Великая княгиня напряженно занималась
русским языком, желая глубже изучить культуру и особенно веру новой своей
родины.
Великая
княгиня Елисавета была ослепительно красива. В те времена говорили, что в
Европе есть только две красавицы, и обе — Елисаветы: Елисавета Австрийская,
супруга императора Франца-Иосифа, и Елисавета Феодоровна.
Большую часть
года великая княгиня жила с супругом в их имении Ильинское, в шестидесяти
километрах от Москвы, на берегу Москвы-реки. Она любила Москву с ее старинными
храмами, монастырями и патриархальным бытом. Сергей Александрович был глубоко
религиозным человеком, строго соблюдал все церковные каноны, посты часто ходил
на службы, ездил в монастыри — великая княгиня везде следовала за мужем и
простаивала долгие церковные службы. Здесь она испытывала удивительное чувство,
так непохожее на то, что встречала в протестантской кирке. Она видела радостное
состояние Сергея Александровича после принятия им Святых Таин Христовых и ей
самой так захотелось подойти к Святой Чаше, чтобы разделить эту радость.
Елисавета Феодоровна стала просить мужа достать ей книги духовного содержания,
православный катехизис, толкование Писания, чтобы умом и сердцем постичь, какая
же религия истинна.