Епископ Ханс Вяксби: «В России методисты должны выбрать свой собственный путь, ведь здесь можно увидеть и различные западноевропейские традиции, и православную культуру».

Методизм является новым для постсоветской России протестантским движением. Он пришел в Россию в 1889 году, когда была основана первая община в Петербурге. Первыми российскими методистами, последователями Джона Уэсли, были, в основном, выходцы из Швеции или Финляндии. После Октябрьской революции методистская церковь в России была полностью разгромлена.

Возрождение методистской церкви в России (официальное название - Российская объединенная методистская церковь - РОМЦ) началось в конце 80-х годов прошлого века. В 1992 г. были созданы церковные струтуры РОМЦ, в т. ч. учреждена должность епископа - главы РОМЦ.

В 1992- 2005 годах РОМЦ возглавлял немец епископ Рюдигер Минор, который проводил чрезвычайно гибкую миссионерскую политику. Методисты исключили проведение массовых евангелизаций и сосредоточились на личных контактах, социальных акциях и серьезных библейских занятиях, целью которых было познакомить людей с христианством. Если библейская группа высказывала желание обратиться методизм, то ей присылался пастор из Европы или США. Постепенно их сменили российские пасторы, среди которых есть и женщины. Демократичность церковного устройства и внимательное отношение к богословским и социальным вопросам привлекли в методистские церкви много образованных людей.

Методизм в России сегодня – это более 100 церквей по всей стране и одна духовная семинария в Москве. Методисты объединены в рамках четырех конференций, которыми руководят несколько региональных лидеров – суперинтендантов. В конференции Центральной России суперинтендантами являются Валерий Хе и Валентина Бирюкова в Москве, а также Ольга Ганина в Самаре. Конференцией Северо-Запада руководят Андрей Ким в Петербурге, Нелли Мамонова во Пскове и Наталья Чернова в Новгороде. Суперинтенденты конференции Южной России - Игорь Воловодов в Воронеже и Елена Меняйлова в Ставрополе. Конференцией Дальнего Востока и Центральной Азии руководят суперинтенденты Елена Чудинова в Томске, Ольга Коцуба в Екатеринбурге и Дмитрий Ли в Алма-Ате.

Недавно избранный епископом РОМЦ Ханс Вяксби родился в 1944 году в Швеции. В методистскую общину его привела мать, которая до обращения в методизм посещала пятидесятническую церковь. В 1967 году Ханс Вяксби закончил Скандинавскую богословскую семинарию в Гётеборге, служил в Финляндии, а в 1989 году был избран епископом Скандинавии и Прибалтики. С 2001 года стал членом в шведскоязычной Финской Предварительной Ежегодной Конференции и служил в качестве епископа в Хельсинки. В 90-е гг. Ханс Вяксби помогал основывать и укреплять общины не только в Латвии, Литве, Эстонии, но и в России. Перед избранием Ханс Вяксби изложил перед российскими верующими свое видение тех церковных проблем, которые необходимо решить. Среди них - финансовая зависимость российской церкви от запада и в связи с этим необходимость уплаты десятины, недостаток методистской литературы на русском языке, развитие богословского образования и детских лагерей. По словам епископа, «России необходима церковь, которая была бы в равной степени истинно российской и истинно Объединённой методистской. Она должна знать свои корни в уэслианском богословии, но также и найти своё выражение в культуре». После того, как российские методисты выразили поддержку новому епископу Ханс Вяксби вместе со своей супругой Кайккой, пастором методистской церкви в Хельсинки, переехал в Москву и начал учить русский язык.

- Ваше преосвященство, Вы стояли у истоков российского методизма 90-х гг., совершали первые крещения в 1991 году в Екатеринбурге, а затем в 1992 году помогали предыдущему епископу Рюдигеру Минору создавать в России церковную структуру РОМЦ. Каково Ваше видение пути Методистской Церкви с начала 90-х гг. до сегодняшнего времени? Как происходило становление общин?

- Мой первый рабочий день в новом московском офисе епископа состоялся 24 февраля 2005 года. И я должен сказать, что, проведя в России более полугода, ты знаешь ровно столько, чтобы понять, что ты знаешь слишком мало. Я здесь пока новый человек.

Когда я впервые узнал о России и стал интересоваться жизнью общин в этой стране, церкви создавались скорее спонтанно, чем с помощью целенаправленной миссии. Еще в конце 80-х гг. существовали программы студенческого обмена, к примеру, между учебными заведениями России и Луизианы (США). После посещения группой американских студентов Екатеринбурга, а россиянами Соединенных Штатов в Екатеринбурге возникла церковь. Однако я подчеркиваю, что это нельзя назвать централизованной стратегией по организации методистских групп – это была спонтанная реакция на общение с верующими из-за рубежа. Церковь просто хотела помочь России.

В начале 90-х гг. уже действовали церкви в Екатеринбурге, в Москве, где была российско-американо-корейская община, и в некоторых других городах. В то время я был призван помогать российским методистам, так как являлся ближайшим епископом балтийского региона в Хельсинки. Я состоял в комитете Северо-Европейской Центральной конференции методистской Церкви, который решал, какой руководитель необходим для групп в России – епископ или же суперинтендант. В результате обсуждения было принято решение о создании нового епископского региона. Во главе Российской объединенной методистской церкви встал Рюдигер Минор, глава методистов Восточной Германии.

С изменением политической ситуации после 1991 года методисты вышли на другой уровень. Между методистской церковью, Русской православной церковью и Фондом Мира был заключен трехсторонний договор о сотрудничестве в сфере образования и разного рода социальных проектов. Методисты, приезжавшие через Фонд Мира, также способствовали созданию общин. Происходило это также, благодаря интересу со стороны россиян. В официальные же планы методистского руководства не входило планомерное создание церквей на территории России. Другое дело, что время религиозной свободы 90-х гг. показало, что не для всякого россиянина быть христианином – это автоматически означает быть православным. Некоторые государственные чиновники и тогда и сейчас выступают против христианских церквей и их организации – они считают, что должны поддерживать только православную церковь. Однако нельзя по своей воле изменить людей, так же как по своей воле нельзя как-нибудь скорректировать волю Божью. Если двери для проповеди открыты и люди готовы, то я считаю, что надо доверять Богу. По моему мнению, миссия в первую очередь помогает людям соединиться со Христом. Создание конкретной методистской церкви не является основной миссионерской задачей.

- Почему методистская церковь, создававшаяся в 90-е гг. с нуля, стала убежищем для интеллигенции?

- Утверждение о том, что большая часть методистов в России принадлежит к интеллектуальной элите, по-моему, является преувеличением. Действительно, через отделения Фонда Мира по всей стране в 90-е гг. осуществлялись контакты, по большей части, с преподавателями и со студентами из местных институтов и университетов. К преподавателям-методистам из США приходили те люди, которые знали английский язык или же хотели его изучать. Можно сказать, что тогда было легко проповедовать, люди были любопытны, они пытались понять, что происходит в России, задавали много вопросов: кто такой Бог, кто такой христианин и что значит быть христианином. Постепенно круг расширялся, методистами становились и те, кто не знал английского языка, совсем необязательно верующими становились только представители интеллигенции – врачи, учителя, студенты. Судя по моим последним впечатлениям, в настоящее время церкви по своему социальному составу становятся все более смешанными.

- Каково методистское отношение к социальному служению, в целом к обществу, к власти и к политической деятельности церкви?

- Мы призваны служить людям, сотрудничать с другими церквями и властями, насколько это возможно. Методисты, исходя из своего социального богословия, не воспринимают общество, как врага. У нас очень открытая церковь, которая может существовать в самых разных культурных измерениях. Духовная и социальная активность неразделимы в методистском мировоззрении, а поэтому верующие должны быть частью общества и его строителями.

В социальной работе у нас нет пока каких-то определенных приоритетов. Методисты должны быть добрыми самаритянами. Когда есть ресурсы и возможности, наши верующие работают в детских домах и среди заключенных в тюрьмах, проводят семинары по профилактике наркозависимости. Но наши ресурсы, к сожалению, не необъятны.

У меня пока не было личного опыта общения с чиновниками в России, а обо всех событиях я скорее узнавал из газет. Но могу сказать сразу, что между церковной и политической деятельностью лежит большая пропасть. В то же время вы молитесь за что-то, то вы должны за это отвечать. Например, верующий возносит молитву за соседа, а Бог может сказать ему: почему ты не пойдешь и не поможешь в таком случае соседу сам? Это означает, что в каждом должна присутствовать идея христианской ответственности. Где бы я ни был, еду ли я в метро или учу детей в школе, я должен сознавать, что воля Божья должна утверждаться и на земле и на небе. Поэтому христианин ответственен за общество. Протестанты еще в XVI веке заявили о том, что они имеют право говорить о том, что надо изменить в государстве и обществе, то есть они провозгласили себя строителями общества. Методисты также полагают, что как строители общества, христиане лучше всего смогут реализовать свою любовь к Богу, ближнему своему и ко всему творению.

- После митингов, проведенных в Москве пятидесятнической церковью «Эммануил» в защиту своих прав и прав верующих в России в целом, стало очевидно, что протестанты вполне могут использовать политические методы в отстаивании демократических свобод. Должна ли церковь быть проводником демократических норм и корректировать власть в этом направлении?

- В первую очередь, христиане должны использовать все законные пути для разрешения различных конфликтов. Безусловно, верующие могут активно голосовать на выборах и другими способами помогать демократическому развитию страны. Надо иметь в виду, что в строительстве демократии Россия очень молода, и не все складывается так просто. В первые годы становления демократического общества в Соединенных Штатах и во многих других странах также не обошлось без проблем. В развитии демократических институтов Россия является молодой нацией, и ее нельзя сравнивать с другими странами. Главное, чтобы страна шла в правильном направлении шаг за шагом. Для того, чтобы была демократия в обществе, надо работать, хотя и демократия сама по себе достаточно противоречива. Церковь всегда должна показывать пример обществу, молиться за власть, но понимать, что, прежде всего, надо слушать Бога.

- Все же большая часть евангельских верующих в России, в том числе и методисты, всегда голосовала за демократические партии «Яблоко» или «Союз правых сил». В 90-е гг. методисты Екатеринбурга практически напрямую агитировали в поддержку кандидатов от «Яблока».

- Каждый верующий лично решает, как ему голосовать и за кого отдать свой голос, исходя из христианского понимания своего выбора. Церковным служителям нужно быть очень осторожными, когда они входят в такие тонкие политические сферы. К примеру, я не поддерживаю политику, согласно которой отбираются деньги у бедных и отдаются богатым. Подобного рода политическое заявление вообще, не вдаваясь в детали, я сделать могу, но призвать не голосовать за того или иного президента я не имею право, так как избрание определенной партии или политика – это личное дело христианина. Мы не даем никаких указаний, но я рад слышать, что методисты в России поддерживают демократию.

- Сложилась ли, на Ваш взгляд, в российских церквях какая-либо особая традиция, в отличие от либерального направления, которого придерживаются многие европейские и американские служители?

- Я не люблю таких определений, как либералы и консерваторы. Методистская традиция очень широка и включает в себя и тех и других. Российская церковь более консервативна по сравнению с западными методистами и в богослужении и в сфере сексуальной морали. Я отношу себя к консервативной традиции, хотя для многих традиционалистов я недостаточно консервативен. В любом случае в европейском методизме, в том числе и в России, нет такой резкой поляризации между либеральным и консервативным течениями, как, к примеру, в методистских церквях США.

- Как, по Вашему мнению, получилось так, что женщины-пасторы заняли одно из ведущих мест в методистской церкви России?

- У российского методизма была своя история возникновения в Российской империи в начале ХХ века, но в 90-е гг. все создавалось с нуля. Новообращенные пришли в церковь, где уже было женское священство, и женщина вполне могла стать пастором. Женщин было много в общинах, и они стали служить. Никакого церковного крыла, которое выступало бы против этого, не было. В абсолютное большинство методистских групп пришли люди, за которыми не было христианской традиции, а значит, и не было никакого багажа для противостояния лидерам из числа женщин.

- Российских методистов отличает внимательное отношение к православию, из наследия которого пасторы и обыкновенные верующие готовы заимствовать иконы, поучения Святых Отцов, отдельные молитвы и песнопения, а некоторые служители даже одевают кресты и рясы. Насколько методисты готовы приблизиться к православному образу Церкви?

- Методисты способны работать в самых разных культурах. Церкви должны следовать основным богословским принципам методизма. А по поводу того, как проводиться богослужение, и в какую одежду одет пастор, мы спорить не будем. В Северной Европе служители одеваются примерно как лютеранские пасторы, в северных штатах в США там, где есть епископальная церковь, носят римский воротничок, а в баптистском штате Техас не носят. Литургическая одежда для воскресного служения довольна проста и она также может быть разнообразной – в США она похожа на академическую длинную мантию. Мы как бы приспосабливаемся к ближайшей традиции, но не копируем ее, а со вниманием относимся к местным обычаям.

В России методисты должны выбрать свой собственный путь, ведь здесь можно увидеть и различные западноевропейские традиции, и православную культуру. В отношении почитания икон надо сознавать, что иконы не являются частью методистского богослужения и молитвы, хотя у многих верующих они есть в домах. Иконы – это часть личной духовной жизни, и это хорошо. Что касается заимствования каких-либо богослужебных текстов, то большинство православных молитв относится ко временам неразделенной церкви. Прочему же мы не можем ими пользоваться, если они принадлежат всей полноте Церкви, а не только православию? В методистском богословии есть много вещей, которые перекликаются с православным учением. Основатель методизма Джон Уэсли так же, как и многие Святые Отцы, учил об освящении, о христианской жизни, как процессе совершенствования. Обращение к Богу в методизме, конечно, важно, но оно не является концом. Это скорее начало пути христианина, которое ведет к освящению его жизни и к его личному благочестию. На мое духовное развитие Святые Отцы оказали большое влияние еще тогда, когда я ничего не знал о России.

Тем не менее, мы не стремимся следовать православным традициям. В православной церкви много того, что относится к национальным особенностям, к примеру, использование церковно-славянского языка. А для нас важно использование и в проповеди и в молитвах понятного всем русского языка. Я вот сейчас занялся изучением русского языка.

- Еще в 1999 году, когда готовились перевыборы на следующий срок епископа Рюдигера Минора, российские методисты делали попытки выдвинуть своих кандидатов на епископский пост. Для Вас поиск русских кандидатов будет актуальным?

- Мой предшественник – епископ Рюдигер Минор много сделал для того, чтобы в Российской методистской церкви появились достойные кандидаты на пост главы Церкви. Есть некоторые пасторы в российских церквях, которые прямо выступают за то, чтобы епископ РОМЦ был из числа российских служителей. Епископ Минор надеялся, что он будет последним лидером иностранного происхождения, и был разочарован, когда этого не произошло. Однако после истечения полномочий Минора было решено, что российская церковь еще не готова для такого шага. Важно, что российский епископ во главе РОМЦ – это одна из наших целей. Я даже не могу себе представить, что будет избран еще какой-нибудь иностранец на эту должность. Я надеюсь, что я последний.

Беседовал Роман Лункин

Взято с сайта http://www.keston.org.uk/russia/articles/oct2005/04Vaxby.html