Этот выпуск двойной, и для того, чтобы было удобней читать его частями, текст разделен чертой на 2 приблизительно равные части.

А.

Иоанн XXIII (до интронизации — Анджело Джузеппе Ронкалли; † 3 июня 1963), Римский папа с 1958 г.

Анджело Джузеппе Ронкалли родился на севере Италии в местечке Сотто-иль-Монте в провинции Бергамо 25 ноября 1881 г. Выходец из крестьянской семьи, он сохранил до конца жизни связь с роднёй, с братьями, так и оставшимися крестьянами.

В 1900 году Ронкалли окончил духовную семинарию в Бергамо, в 1904 году — теологическое отделение Римской папской семинарии. Получив диплом богослова и приняв сан священника, Ронкалли более десяти лет был секретарём епископа Бергамо Д. М. Радини Тедески (1904–1914), одновременно преподавая историю Церкви в Бергамской семинарии.

Во время Первой мировой войны он был призван в армию, где служил сначала санитаром фронтового госпиталя, затем военным капелланом.

В 1921 году Ронкалли был назначен членом Священной конгрегации пропаганды веры. Он занимался реорганизацией миссионерской службы, вёл курс патрологии в папском Латеранском университете.

В 1925 г. Ронкалли, получив сан епископа, был назначен нунцием в Софию.

В 1935 г. он прибыл в качестве нунция в Анкару. Поскольку Ронкалли представлял папский престол также и в Афинах, то ему приходилось действовать в одно и то же время в двух конфликтующих между собой средах. Хорошо справлялся со своими обязанностями в непростых условиях, вследствие чего был рекомендован помощником статс-секретаря в Ватикане на пост нунция в Париже (1944 год). Парижская нунциатура считалась местом первостепенной важности, предшественник Ронкалли на этом посту Валери, поддерживавший хорошие отношения с режимом Виши, после падения этого режима был отозван по требованию де Голля. Большинство французских епископов, подобно тому же Валери, было коллаборационистами. Ронкалли оказался перед сложными проблемами, но он быстро завоевал доверие де Голля и, находясь в Париже, сумел наладить контакт и с представителями СССР.

В 1953 году стал кардиналом и Патриархом Венеции.

Осенью 1958 года конклав избрал Ронкалли Папой. Он стал самым пожилым (на момент избрания) Папой ХХ столетия. Новоизбранный Папа взял себе имя Иоанн XXIII. Выбор папы был воспринят неоднозначно, поскольку Иоанном XXIII именовал себя антипапа Бальтазар Косса, и почти 550 лет ни один римский понтифик не называл себя Иоанном, чтобы его имя не совпало с именем одиозной личности. Сам Ронкалли объяснил, что это имя ему дорого: так звали его отца.

Понтификат Иоанна XXIII, продлившийся неполных 5 лет, определил новый курс ватиканской политики, которая соответствовала новым реалиям и была призвана установить диалог между разными странами, религиями и конфессиями, а также улучшить социальное положение верующих в разных регионах мира. Большинство исследователей называют политику Папы Иоанна XXIII, направленную в защиту беднейших жителей мира, примером утверждения принципов христианского социализма, которые развивались в папских энцикликах.

Положение, в котором уже в течение длительного времени пребывала Католическая церковь, было очень серьёзным. Конфронтация с лагерем социализма была лишь одной из важнейших проблем, которую надо было решать. В отличие от своего предшественника Пия XII, Иоанн XXIII настойчиво выступал за мир и мирное сосуществование государств с различными социальными системами независимо от господствующей в них идеологии.

Уже в первом своём обращении по радио в ноябре 1958 года Папа, апеллируя к руководителям народов, заявил: «Зачем тратить огромные ресурсы на подготовку войны, вместо того чтобы улучшить благосостояние всех, особенно беднейших классов?» В своей первой энциклике «Ad Petri Cathedram» от 29 июня 1959 года Папа писал, что новая война превратит мир в руины, и призывал всех людей, особенно тех, кто стоит во главе государств, добиваться соглашений и сохранить мир.

В 1959 году Иоанн XXIII официально признал революцию на Кубе, а 3 января 1962 года аккредитовал при папском дворе представителя правительства Ф. Кастро Л. А. Бланко-и-Фернандеса.

Однако позиция Ватикана — принципиальное отрицание идеологии коммунизма — сохранялась и в период понтификата Иоанна XXIII. В то же время Папа считал, что урегулирование отношений между Ватиканом и странами социалистического лагеря, где проживает больше 50 млн католиков, отвечает интересам Католической церкви, хотя и оставался противником общественного строя, существовавшего в этих государствах.

Чтобы защитить себя от тех критиков, которые упрекали его в чрезмерных симпатиях к коммунизму, Иоанн часто подчёркивал, что прекрасно понимает, что с коммунизмом не может быть никакого идеологического сближения. Это видно из молитвенной формулы, рекомендованной им католикам в августе 1961 года: «Бдительность по отношению к безбожному коммунизму, к тому, как ему обучают и как с ним живут, не должна быть парализована стремлением к кажущемуся миру». Альтернативой должна быть не война против Советского Союза, а «истинный мир, мир Христа».

В начале 1960-х Иоанн XXIII неожиданно для многих высказался за решение спорных вопросов между двумя системами путём «свободных и лояльных переговоров», содействовать которым — «знак мудрости и осторожности, благословляемый на Небе и земле». В отличие от некоторых своих предшественников Иоанн XXIII не требовал отлучать от Церкви тех, кто исповедует «ошибочные учения». «Сегодня Церковь предпочитает пользоваться лекарством милосердия вместо суровости», — говорил он.

Выступая по радио в сентябре 1961 года, Иоанн XXIII советовал правителям государств «осознать огромную ответственность, которую они несут перед историей», и решать спорные вопросы не силой, а путём искренних и свободных переговоров.

В речи 25 декабря 1961 года перед дипломатами, аккредитованными при Святом Престоле, Папа убеждал заинтересованные стороны идти на уступки для достижения мира: «Суд истории будет суров для тех, кто не сделает всё возможное, для того чтобы отдалить от человечества угрозу войны».

Эта же мысль была развита им на приёме правительственных делегаций, прибывших на открытие II Ватиканского собора в октябре 1962 г., и ещё раз — через несколько дней после этого, в дни кризиса в районе Карибского моря, когда Папа обратился с воззванием ко всем руководителям стран с призывом прекратить эскалацию международного конфликта.

Иоанн при посредничестве венского архиепископа кардинала Кенига попытался достигнуть соглашения по церковным вопросам с правительством Венгерской Народной Республики. Переговоры с дипломатами ВНР, начатые Ватиканом при Иоанне XXIII, завершились при его преемнике подписанием в сентябре 1964 г. соглашения, предусматривавшего урегулирование некоторых практических вопросов, относившихся к деятельности Церкви.

Осуждая политику неоколониализма, Иоанн впервые в истории Католической церкви назначил кардиналом темнокожего епископа Ругамбву из Танзании. Папа вёл активный диалог с лидерами нехристианских религий Вьетнама, Южной Кореи, Тайваня, Японии и др.

Иоанн стремился к объединению христианского мира, установил контакт с представителями некатолических христианских Церквей. «Все люди братья, и всё следует решать по-дружески, на основе взаимного человеколюбия», — говорил он.

Папа Иоанн XXIII был инициатором проведения собора Католической церкви (XXI Вселенского собора), призванного выработать позицию Церкви в ответ на вызовы современности и способствовать экуменистическим процессам в рамках христианского мира. Отношения Католической церкви с остальными христианскими деноминациями Папа налаживал с момента восхождения на престол. 2 декабря 1960 года он впервые за последние 400 лет принимал у себя в Риме руководителя Англиканской церкви — архиепископа Кентерберийского Джеффри Фишера.

Папе был поставлен диагноз "рак желудка", но он твёрдо отказался от хирургического лечения, т.к. был риск, что из-за возраста он не сможет выйти из наркоза. Он считал, что ему крайне важно провести Cобор. В день открытия первой сессии собора 11 сентября 1962 года Иоанн XXIII подчеркнул необходимость «содействовать устранению всех конфликтов и прежде всего войн — этого бича народов». На соборе обсуждались два важнейших пункта папской программы: обновление церковной жизни, называемое папой Иоанном XXIII «аджорнаменто», и объединение с другими христианскими Церквами.

Папа добился большого успеха: Русская православная церковь в лице двух своих наблюдателей официально принимала участие в работе собора. Иоанн придавал исключительное значение присутствию на Втором Ватиканском соборе именно этой Церкви.

Ещё в энциклике «Mater et Magistra» («Мать и наставница», 1961) — программном документе Католической церкви по вопросам социальной политики — Иоанн XXIII подчёркивал, что собор должен выработать новую концепцию, способствующую предотвращению любого конфликта, особенно военного. 11 октября 1962 года Папа заявил, что в задачу собора не входит осуждение заблуждений и провозглашение анафемы, что ныне Церковь предпочитает «прибегнуть скорее к целительному средству милосердия, чем к строгости». Речь Папы завершалась призывом к сохранению мира.

В дни работы первой сессии собора Папа в беседе с польскими епископами, прибывшими на собор, высказался таким образом, что его слова были истолкованы как признание послевоенных западных границ Польши на Одере и Нейсе. Заявление Папы вызвало резкие комментарии в печати ФРГ, а посол боннского правительства в Ватикане Шерпенберг потребовал разъяснения ватиканского статс-секретариата.

В своей рождественской речи Иоанн XXIII называл мир самым драгоценным благом на земле. Это было его последнее рождественское послание. 7 марта 1963 года, обращаясь к президенту Италии Гронки по случаю присуждения фондом имени Бальцана международной премии «За мир и гуманизм», Папа говорил о сверхнейтралитете Ватикана.

В энциклике «Pacem in Terris» («Мир на Земле») от 13 апреля 1963 года Папа призывал «в свете Евангелия объединить все силы, ведущие к подлинному миру в личной сфере, семье и обществе».

Незадолго до смерти Иоанн XXIII говорил нунцию В. Роберти о своем намерении установить дипломатические отношения с Советским Союзом.

Противники курса Иоанна XXIII называли его «красным Папой», сторонники — «Папой мира». Согласно многочисленным воспоминаниям, Папа Ронкалли был внимательным, деликатным, добродушным, очень приятным в общении человеком, с чувством юмора. Его прозвищем было «добрый Папа».

Папе не было суждено самому осуществить программу «обновления» Церкви, принятую Вторым Ватиканским собором. Он умер 3 июня 1963 года от рака желудка, отказавшись от операции.

В 2000 году папа Иоанн Павел II причислил Иоанна XXIII к лику блаженных (беатифицировал его). Память папы Иоанна XXIII Католическая церковь чтит 11 октября. 27 апреля 2014 года Иоанн XXIII причислен к лику святых.

> Человек спасается только несением креста вслед за Иисусом, а не "фанатизмом, который вреден всегда, даже когда наивен" (Папа Иоанн Ронкалли, из размышлений над розарием, 1961, Diaries, 423). Удивительная для Ронкалли проговорка – обычно его тексты очень обтекаемы и не позволяют заподозрить, что их автор – горячий противник ватиканского сталинизма. Почему, собственно, Ронкалли и смог стать Папой. Созыв им собора очень напоминает созыв Хрущёвым съезда для разоблачения преступлений Сталина – и по неожиданности, и по тому, с какой лёгкостью системы – советская и ватиканская – менее чем за десять лет переварили неожиданный бунт.

> "Я ставлю ни во что мнение мира, даже мнение церковного мира", – писал в 1912 г. будущий Папа Ронкалли. "Церковь" и "церковный мир" – разные и даже полярные явления. Церковь подчиняет человека Богу, церковный подчиняет Бога человеку.

> Почитание Папы молодой Ронкалли сумел повернуть (незаметно для самого себя) против папской политики. Абсолютная преданность Папе – и отказ слушать сплетни, следить за журнальными дебатами, – но ведь Ронкалли отказывался слушать не только модернистов, но и их противников.

> Через 20 месяцев после своего назначения епископом Ронкалли пометил в дневнике: тяжело, но не с болгарами, а с куриалами. Он попытался перенести на отношения с начальством привычные образы: несение креста, умерщвление плоти (<Дневник>, 1965, 265).

> В 1936 году Ронкалли как школьник мечтал наладить режим дня – вот, после этих реколлекций, буду ложиться не позже 11, буду каждый вечер розарий читать... Медитировать... За всем этим один упрямый факт: он очень любил слушать радио, то есть новости (284). Радио заменяло ему и телевизор, и газеты. Спустя три года он каялся в многословии: пишет длинные письма, говорит много, потому что боится обидеть корреспондента или собеседника (289). Он ещё каялся, но уже не обещал исправиться. Канцелярским делам такое мешало, авторитет – по тогдашним представлениям – умаляло, а всё же по-христиански скорее так, а не молчать как идол или языческий царь.

> В 1939 г. Ронкалли помечает, что в курсе разговоров о том, что он ещё не достиг предела карьеры, и признаётся: да, честолюбие в нём живо (288). Карьерист солгал бы и в дневнике.

> 26 ноября 1940 года Ронкалли грустно писал, что люди никак не поймут: Бог создал народы, а не государства, и бесполезно просить победы стране, хвастаясь тем, что населяют её праведники. Война есть наказание за нарушение закона Божия. Взгляд архаичный, но несравненно более точный и, главное, человечный, чем убеждённость в том, что война с Гитлером есть сражение ангелов свободы с тьмой безумия.

> В юности Ронкалли вполне простодушно пытался подражать св. Алоизию Гонзаго, "до малейшей детали, словно художник, изготавливающий точную копию Рафаэля" (173). Правда, Ронкалли был достаточно умён, чтобы вовремя признать своё поражение. Опасность иконопочитания – в отсутствии вкуса у иконопочитателя, в неспособности и, главное, в нежелании увидеть различие между Рафаэлем и бесчисленными его имитациями, от качественных (и всё равно скверных, и тем более скверных) до аляповатых "по мотивам", которые в своём простодушии как раз, возможно, иногда и лучше Рафаэля. Духовная жизнь невидима, к счастью, здесь никто о себе до самой встречи с Художником не уверен, создал ли он дешёвую подделку или гениальное полотно.

> "Я старею. Разум ненавидит этот факт и почти бунтует против него, потому что я до сих пор чувствую себя таким молодым, активным, бодрым и чутким. Но один взгляд в моё зеркало развеивает мои иллюзии. Это время зрелости; я должен работать больше и лучше, потому что время, которое отпущено мне, может быть коротким, потому что приближаюсь к вратам вечности. Езекия от этой мысли отвернулся к стене и плакал. Я плакать не буду" (<> Дневник, 26.3.1945, с. 320).

> Между тем, слёзы Езекии побудили Бога изменить Своё решение и отпустить набожному царю ещё 15 лет. Ронкалли после этой записи прожил ещё треть века. В 1953 году, став патриархом Венеции, он пометил: "Я начинаю своё главное служение в 72 года, когда другие уже сходят с пути". На выборы Папы в 1958-м Ронкалли поехал с обратным билетом в кармане.

> 20 мая 1958 г. Ронкалли сформулировал свои "пастырские принципы": "Я не нуждаюсь в использовании суровых мер для поддержания хорошего порядка. Заботливая доброта, терпение и снисходительность помогают продвинуться на избранном пути намного дальше и намного скорее, чем суровость и розги. В этом я уверен без малейших сомнений и иллюзий". Ему нравился принцип кардинала Джорджио Джусмини (1855-1921), уроженца Бергамо: "Епископ никогда не должен отдавать приказа, если он не уверен, что тот будет исполнен". Ронкалли, однако, сознавал, что рискует впасть в потаковничество злу, а вовсе не в миротворчество. Но предпочитал рисковать.

> "Весь мир – моя семья", – записал Ронкалли 29 декабря 1959 года во время своей первой реколлекции в качестве Папы. <...>

> Незадолго до смерти, когда уже шёл Второй Ватиканский собор, Ронкалли записал в дневник:
> "Когда 20 января 1959 года я в одной из своих первых бесед с моим государственным секретарём выдвинул идею Вселенского собора, епархиального синода и пересмотра Канонического кодекса, я сделал это совершенно спонтанно. Это было совершенно противоположно всем предыдущим моим устремлениями моим собственным соображениям на эту тему. Я первый был удивлён моему предложению, а ведь оно было целиком моей идеей. А сразу после этого всё стало развиваться так естественно, непрерывно и последовательно".

> На самом деле, подготовка собора шла в условиях почти фронтовых. Консерваторы сопротивлялись до последнего. На душе же Папы был покой. В 1959 году он подчёркивал, что решение было не его – Божие: Эта тайна моей жизни. Не ищите других объяснений. Я всегда повторял слова Григория Назианзина: "Воля Божия – вот наш мир". Та же мысль передаётся другим дорогим и хорошо знакомым мне выражением: послушание и мир, oboedientia et pax. "Послушание и мир" – девиз на папском гербе Ронкалли. Слова, которые очень легко понять ханжески, если "послушание" – людям, канонам, традиции, Библии. Тогда и "мир" – внешний, спокойствие комфорта. Но послушание Ронкалли, этого медлительного толстяка, было более харизматичным общением с Богом, чем любые экстатические прыжки.

>Понтификат Ронкалли был случайностью, результатом патовой ситуации, из-за которой в этот раз не был избран Папой <кардинал> Монтини {<ставший преемником Иоанна XXIII и принявший имя "Павел VI">}. Тем не менее, не Монтини, обладавший репутацией либерала, оказался исполинской фигурой, а именно Ронкалли – либерал глубинный, либерал не по отдельным позициям, а по сущности – по желанию слышать другого и освобождать другого. У Монтини такого желания было немного или очень мало. Он был типичным казённым либералом, который хотел дирижировать там, где никакая палка – даже дирижёрская – неуместна. Не консерватизм Войтылы и Ратцингера, откровенный и настойчивый, а поверхностный либерализм Монтини больше отвратил от Церкви людей, любящих свободу. Иоанн XXIII – либеральный либерал, Павел VI – нелиберальный либерал, Иоанн Павел II – либеральный консерватор, Бенедикт XVI – консервативный консерватор.

>Ронкалли формально был "карьерным дипломатом", а реально остался крестьянским сыном: "Все мудрецы, включая ватиканских дипломатов, такие жалкие фигуры в свете простоты и благодати, исходящем от великого учения Иисуса и Его святых". Написано папским нунцием в Париже 25 ноября 1948 года. Под "простотой" Папа имел в виду прежде всего ясность, доступность, откровенность. Поэтому 13 августа 1961 года он писал: "Считается обычно, что даже в быту Папа должен говорить загадочно, внушая трепет. Но чем проще говорит человек, тем ближе он к Иисусу".

>*

>Когда Ронкалли был нунцием в Париже, он жаловался: "Вечные приёмы, когда все стоят с тарелочками и бокалами, и вдруг входит женщина с обнажённой спиной и почти обнажённым бюстом, и все разом поворачиваются и смотрят – не на неё, на меня".

>На одном из приёмов нунция Ронкалли усадили рядом с женщиной, декольте которой было почти таким же откровенным, как антисемитизм Гитлера. Когда подали десерт, Ронкалли предложил своей соседке печёное яблоко. Она отказалась, а нунций продолжал протягивать ей тарелочку, говоря: "Пожалуйста, мадам, откусите хотя бы кусочек, ведь и Ева, только откусив яблока, вспомнила, что забыла одеться".

>Наконец, третий анекдот гласит, что на одном из приёмов он, увидев женщину не только с откровенным и выдающимся декольте, но и с изящным крестиком, заметил: "Вот так Голгофа!"

>Анекдоты о Ронкалли как участнике дипломатических приёмов в Париже нужно читать, памятуя о том, что он был в Париже в 1945-1952 годах, – не самое роскошное время для этого города.

См. также:
∙ Папа Собора // Сибирская католическая газета, 24.4.2014.
∙ Анатолий Красиков. Интервью с архиепископом Лорисом Каповиллой "Крестьянский сын на папском престоле".
∙ митр. Никодим (Ротов). «Иоанн XXIII, Папа Римский» (pdf).