Все четыре Евангелиста повествуют о последней Тайной Вечери Господа с Своими учениками накануне Его крестных страданий, но не все передают обстоятельства этой вечери с одинаковой полнотой. Кроме того в выражениях, употребленных первыми тремя Евангелистами о дне, в который происходила Тайная Вечеря, находится, по-видимому, некое как бы противоречие с выражениями, употребленными четвертым Евангелистом св. Иоанном. Совершенно несомненно лишь то, что Тайная Вечеря происходила в пятый день недели, т. е., по нашему, в четверг, так же, как ясно, что Господь был осужден и распят в шестой день недели - в пятницу, пробыл во гробе седьмой день недели - субботу и воскрес из мертвых в первый день недели. Но вызывает недоумение и разногласие во мнениях то, в каком отношении находился день Тайной Вечери к праздновавшемуся тогда иудейскому празднику Пасхи, т. е.: происходила ли Тайная Вечеря 14 Нисана, в вечер которого начинается иудейская Пасха, или 13 Нисана, т. е. в день, предшествующий тому вечеру, когда начиналось празднование Пасхи? Эти недоумения порождаются следующими указаниями Евангелистов относительно дня Тайной Вечери: Матфей 26:17: В первый день опресночный... Марк 14: 12: В первый день опреснок, егда Пасху жряху... Луки 22:7: Прииде же день опреснок, в оньже подобаше жрети Пасху... Иоанн 13:1: Прежде праздника Пасхи... Пасха начиналась вечером 14 Нисана, и, следовательно, если придерживаться строго-библейского словоупотребления, "первым днем опресноков" можно назвать только следующий за этим день, т. е. 15 Нисана. Очевидно первые три Евангелиста придерживались не строго-библейского словоупотребления, а обычного, разговорного. По этому словоупотреблению можно было назвать "первым днем опресноков" не 15-ое Нисана, которое бывает на другой день по вкушении Пасхи, даже не 14-е, когда вкушается Пасха, а 13-е, день перед Пасхой, как это ясно указано у св. Евангелиста Иоанна, утверждающего, что Тайная Вечеря была "прежде праздника Пасхи". Кроме того, у св. Иоанна есть и другие свидетельства о том, что иудейская Пасха начиналась только вечером в пятницу, когда Господь был распят: Иоан 18:28, - ведшие Иисуса к Пилату не вошли в претор, "да не осквернятся, но да ядят Пасху", и Иоан. 19:31 - Иудеи спешили перебить голени у распятых, чтобы не оставлять на кресте тела их в субботу, "бе бо велик день тоя субботы", т. е. суббота совпадала с первым днем праздника Пасхи, и следовательно, вкушали Пасху накануне в пятницу вечером, после того, как Христос был распят. Является вопрос, почему же Христос совершил иудейскую Пасху, которая несомненно была совершена Им на Тайной вечери (хотя Апостолы и не описывают совершения ее в подробностях, ибо главное внимание их устремлено было на установление Пасхи новозаветной - причащение Тела и Крови Христовой) одним днем раньше, чем следовало. Основательно предполагают, что так как вечер 14 Нисана был в этом году началом субботнего покоя (наступала суббота), то пасхальный агнец закалаем был вечером 13-го, с чем совпадают указания св. Марка: "егда Пасху жряху" и св. Луки: "в оньже подобаше жрети Пасху". Кроме того известно, что Иудеи, а особенно Галилеяне, после плена Вавилонского стали ревновать о праздновании даже дней, предшествовавших наступлению праздника, и в частности - для Галилеян, приходивших в Иерусалим, пасхальный агнец всегда закалался днем раньше - 13 Нисана вместо 14-го. Это было большим облегчением для служащих при храме, которым заклание 256.000 агнцев в течение нескольких часов в один день 14 Нисана было бы слишком обременительным. Наконец, полагают, что Господь совершил Пасху днем раньше, зная, что на другой день Он уже будет предан в руки Иудеев и распят и для того, чтобы его Крестная Жертва, прообразом Которой были пасхальные агнцы, была принесена в тот самый день и час, когда закалались пасхальные агнцы. Во всяком случае, мы знаем, что целью св. Евангелиста Иоанна было восполнить повествования первых трех Евангелистов, а потому мы должны принять, как несомненное его указание - что Тайная Вечеря была совершена Господом до наступления праздника Пасхи, т. е. не 14-го, а 13-го Нисана.

Самое уготовление Тайной Вечери было чудесным. Господь из Вифании послал двух учеников в город, т. е. в Иерусалим, сказать им, что они встретят там человека, несущего кувшин воды. Они должны последовать за ним, и хозяину дома, куда войдет этот человек, сказать: "Учитель глаголет: время Мое близко", Я не могу откладывать празднование Пасхи и сегодня же "у тебя сотворю Пасху со ученики Моими". Ученики, по св. Луке Петр и Иоанн пошли и случилось все так, как сказал им Господь. Хозяин того дома отвел им горницу велию, постлану, готову, и они приготовили там Пасху. Во всем этом, конечно, сказалось всеведение Господа. Вместе с тем слова Господа указывают на поспешность, ввиду приближения времени, когда должны были совершиться с Ним великие и последние события Его земной жизни. Умилительно начинает повествование о вечери св. Иоанн: "ведый Иисус, яко прииде Ему час, да прейдет от мира сего ко Отцу, возлюбил Своя сущая в мире, до конца возлюби их" - здесь сочетаются и Божественность, и человечность Христа: как Бог Он знает о приближении Своего Часа и Сам идет ему навстречу; как человек, Он по-человечески грустит о предстоящей Ему видимой разлуке с учениками, и это производит в Нем особый преизбыток любви к ним. И эту Свою любовь "до конца" Господь обнаружил во всем, что говорилось и творилось на таинственной вечери.

Св. Лука говорит, что Господь начал вечерю словами: "желанием возжелах сию Пасху ясти с вами, прежде даже не пойму мук. Глаголю бо вам, яко отселе не имам ясти от нея, дондеже скончаются (пока она не совершится) во Царствии Божий". Это была последняя пасхальная вечеря, которую Господь мог праздновать с учениками Своими в Своей земной жизни: вместо этой подзаконной Пасхи Он вознамеревался установить теперь истинную Пасху - таинственную вечерю Тела и Крови Своей, т. е. таинство Евхаристии; это - последняя ветхозаветная Пасха для всех Его последователей: впредь они будут причащаться Тела и Крови Его, доколе не вступят с Ним в теснейшее и приискреннейшее общение в будущей блаженной жизни - "в невечернем дни царствия Его", как поется в одном из тропарей пасхального канона. В этой будущей жизни близость общения всех истинных христиан со Христом можно отчасти уподобить той близости, какая была у Господа с Его учениками на Тайной Вечери. Следовательно, смысл вышеприведенных слов Христовых таков: "Эта Пасха, в таком виде, как мы совершаем ее сегодня, не повторится более, пока в будущем веке, в торжествующей Церкви, не совершится в полнейшей и окончательной мере". Непосредственно вслед за тем, по св. Луке, Господь дал ученикам пить чашу с вином, следуя еще ветхозаветному ритуалу, причем сказал: "не имам пити от плода лознаго, дондеже Царствие Божие приидет", по св. Марку, "егда пию е ново во Царствии Божий". Что это за новое вино, этому научает нас Церковь, воспевающая в день Воскресения Христова: "приидите новаго винограда рождения - Божественнаго веселия царствия Христова приобщимся". Итак, новый плод винограда, новое вино, это божественное веселие царства Христова, поскольку вино есть символ веселия, радости.

Надо полагать, что после этих слов Христовых, пасхальные яства были потреблены с обычными молитвословиями и обрядами, о чем Евангелисты считали лишним говорить, поскольку их задача была указать на установление Господом совершения новой, уже христианской Пасхи - таинства Евхаристии. Эта новозаветная вечеря открылась умовением ног.

Был обычай перед вечерею умывать ноги, что делал обыкновенно слуга. Но обычай этот не всегда соблюдался (ср. Лук. 7:44); видно, не был соблюден и в малом обществе Господа, очевидно потому, что Господь Сам имел ввиду показать ученикам пример смирения и самоотверженной любви. Св. Лука сообщает, что на вечери произошел между учениками спор, кто из них больше. Вероятно, этот спор и явился поводом к тому, чтобы показать ученикам наглядный пример смирения и взаимной любви путем умовения ног им. Об этом умовении ног рассказывает и притом весьма обстоятельно, только один Евангелист Иоанн, как обычно восполняющий повествования других Евангелистов. "Ведый Иисус, яко вся даде Ему Отец в руце, и яко от Бога изыде, и к Богу грядет", - смысл этих слов тот: Богом Отцем было предоставлено Богочеловеку потреблять для спасения людей все средства, какие Он найдет полезными - в этом причина, почему Он собирается сейчас совершить дело столь необычное, столь противоположное человеческим понятиям. Он встает, при общем недоумении учеников снимает с себя верхнюю одежду, чтобы она не мешала, конечно, и остается в одной тунике, как раб. Затем берет полотенце, подобно рабу же им препоясуется, наливает воду в умывальницу и начинает, исполняя обязанности слуги, умывать ноги Своим ученикам, отирая их полотенцем, которым был препоясан. Это - был безмолвный, но наглядный завет уходящего Учителя Своим ученикам - завет смирения и взаимного служения, без всякого превозношения одного перед другим. Какое сильное здесь опровержение ложного римско-католического учения о главенстве св. Апостола Петра над прочими Апостолами и основанного на этом ложного догмата о папском примате в Церкви.

"Прииде же к Симону Петру..." - из этого видно, что Симон был не первый, к кому Он подошел, и, по-видимому, он возлежал не близко от Христа (ср. ст. 24). Петр был поражен действиями Господа и нашел их несообразными с Его высоким достоинством, почему во второй раз в жизни дерзнул прекословить Христу (ср. Марф. 16:22): "не умыеши ногу Моею во веки". За это он услышал страшную угрозу, что если будет до конца упорствовать в непослушании и будет свой разум ставить на место ума Христова, то не будет иметь "части" со Христом, т. е., иными словами, будет отлучен от общения со Христом. Испугавшись этой угрозы и горя любовию к своему Божественному Учителю, Петр предлагает умыть "не токмо нозе, но и руце и главу", т. е. выражает как бы готовность повиноваться Своему Господу даже больше, чем другие, которым умываются только ноги. "Как в этой частной черте характеризуется Симон Петр", - говорит Еп. Михаил, - "который решается идти ко Господу по волнам и вопиет - погибаю, который ударяет раба архиереова ножом и потом убегает, который проникает во двор, где судили Господа, там отрекается от Него и уходит с горькими слезами". В своем ответе Петру Господь указывает на высший смысл Своих действий и вместе с тем, как бы утешает Петра после сделанной ему угрозы. "И вы чисти, но не вси" - ясный намек на предателя Иуду. Закончив умовение ног, Господь объяснил Своим ученикам намерение, с каким Он сделал это, научая их, чтобы и они с любовью служили друг другу, никакого труда не считая для себя унизительным и не гордясь друг перед другом.

Подробнее всего об изобличении Господом Своего предателя рассказывает св. Иоанн, как бывший ближе всего ко Иисусу на вечери, возлежавший у Него на персях, по выражению самого Евангелиста. Умыв ноги учеников и сказав им наставление об этом, Господь "возмутися духом" от сознания, что в эти торжественные часы, когда Он собирался установить великое таинство причащения Тела и Крови Его и дать ученикам Свои последние прощальные наставления, тут же присутствует и предатель Его. И, конечно, с целью, быть может, и в самом Иуде возбудить раскаяние в замышляемом им страшном преступлении, Господь сказал: "аминь, аминь глаголю вам, яко един от вас предаст Мя". Эти слова вызывали вполне понятное смятение среди учеников: в них заговорило чувство глубокой скорби по поводу того, что их Возлюбленный Учитель найдет среди них предательство. "И начаша скорбети", по св. Марку, и были скорбяще зело", по св. Матфею. Ясно понимая глубокое падение человеческой природы, они все, как бы не полагаясь сами на себя, спрашивают: "не я ли, Господи?" - и переглядываются, по св. Иоанну, недоумевая, кого может иметь в виду Господь. По св. Матфею, и Иуда спросил: "Не я ли, Равви?" - и Господь тихо сказал ему: "ты рекл еси", в последний раз побуждая его к покаянию, хотя и безрезультатно. "Бе же един от ученик Его возлежа на лоне Иисусове, егоже любляше Иисус" - так говорит о себе возлюбленный ученик Христов св. Иоанн Богослов, по смирению, не называя себя по имени. По обычаю, у возлежавших за трапезою лицо и грудь были обращены к трапезе, левая рука опиралась локтем на подушку, правая была свободна и могла протягиваться к пище, а ноги лежали наискось, в сторону от трапезы, так что следующий возлежащий находился головой не у ног, а у груди первого. Так именно Иоанн имел голову у груди Иисусовой, иначе сказать, возлежал на Его лоне. Пользуясь этим св. Петр сделал знак св. Иоанну, чтобы тот спросил Господа о предателе. Это показывает, что сам Петр не был столь близко к Господу, не занимал первого места около Него, с точки зрения тогдашних обычаев (вопреки ложному учению римо-католиков о первенстве Петра). С особым дерзновением, на какое мог решиться только возлюбленный ученик св. Иоанн, припадши совсем близко к груди Иисусовой, тихо вопросил Господа: "кто есть?" И Иисус отвечал: "емуже Аз омочив хлеб подам: и омочь хлеб, даде Иуде". Хлеб на пасхальной вечери обмакивали в особый соус из фиников и смокв. Глава семьи раздавал иногда такие куски в знак своего особого благоволения. И этим, конечно, Господь хотел еще раз пробудить в Иуде чувство покаяния. Это было ясно только для Иоанна. Другим же Апостолам Господь сказал о предателе, как повествуют об этом первые три Евангелиста, в общем выражении: "омочивый со Мною в солило руку, той Мя предаст". "Горе человеку тому, имже Сын Человеческий предается" - Господь останавливает здесь внимание не на гнусности предательства, но на несчастной судьбе предателя и выражает скорбь о нем. "Но иной скажет", - говорит св. Златоуст: "Если написано, что Христос так пострадает, то за что осуждается Иуда? Он исполнил то, что написано. Но он делал не с тою мыслью, а по злобе. Если ты не будешь смотреть на цель, то и диавола освободишь от вины. Но нет, нет. И тот, и другой достойны бесчисленных мучений, хотя и спасалась вселенная. Ибо не предательство Иуды соделало нам спасение, но мудрость Христа и величайшее Его промышление, обращающее злодеяния других в нашу пользу. Что же, спросишь ты, если бы Иуда Его не предал, то не предал ли бы кто-нибудь?... Если бы все были добры, то не исполнено было бы строительство нашего спасения. - Да не будет. Ибо Сам Премудрый знал, как устроить наше спасение, хотя бы и не случилось предательства. Премудрость Его велика и непостижима. Посему-то, дабы не подумал кто, что Иуда был служителем домостроительства, Иисус называет его несчастнейшим человеком". Тем, что Господь дал Иуде кусок хлеба, Он хотел пробудить в нем раскаяние, но с омраченной душой Искариота произошло совершенно противное: "по хлебе тогда вниде в онь сатана". Несмотря на предостерегающие слова Господа и на этот жест Его, призывающий к покаянию, Иуда еще больше ожесточился против Господа, как бывает с душами, глубоко погрязшими во зле. Господь, как Сердцеведец, видел, что делается в душе Иуды, но не хотел его обличить явно, перед всеми учениками, дабы ученики не предприняли каких-либо насильственных мер против Иуды и не возымели бы тщетной мысли воспрепятствовать Божественному предопределению, а потому сказал лишь ему одному понятные слова: "еже твориши, сотвори скоро". "Делай скорее, что ты задумал" - это властительное приказание Господа, жаждавшего скорее осуществить волю Божию и совершить Свой подвиг Искупителя человечества, и вместе с тем благовидный предлог освободить общество учеников от присутствия Иуды, установить без него, как недостойного, великое таинство Евхаристии и дать ученикам последние прощальные наставления.

Св. Иоанн утверждает, что никто не понял этих слов Господа, в том числе и сам Иоанн, не подозревавший, что предательство совершится в эту же ночь, а все подумали, что Господь делает Иуде распоряжение о покупке всего требуемого к празднику. Вот это еще новое доказательство, что праздник еще не наступил и что, следовательно, Тайная Вечеря была совершена накануне наступления иудейской Пасхи 13 Нисана. В самый вечер праздника нельзя было бы ничего купить, нельзя было и нищих найти, чтобы им помочь, ибо тогда все - и богатые, и бедные - не выходили из своих домов, празднуя по закону Пасху. "Бе же нощь, егда изыде", как предполагает бл. Феофилакт, здесь Евангелист, быть может, имеет в виду и ту мысленную ночь, ту духовную тьму, которая покрыла окончательно омраченную сребролюбием душу Иуды-предателя. Далее св. Иоанн начинает излагать прощальную беседу Господа с учениками, начинающуюся словами: "Ныне прославися Сын Человеческий", которая читается у нас за богослужением в качестве 1-го Евангелия св. страстей в Великий Четверток вечером. Необходимо, однако, предположить, что тотчас же по выходе Иуды Господь сначала установил таинство Евхаристии, о чем повествуют первые три Евангелиста, но умалчивает Иоанн, а потом уже обратился к ученикам с теми словами, которые подробно излагает св. Иоанн, как дополняющий не рассказанное первыми тремя Евангелистами.

Все три синоптика повествуют об этом приблизительно одинаково. Господь прием, т. е. "взял" хлеб и благословив преломил, и раздавая ученикам, сказал: "Приимите, ядите: сие есть Тело Мое". "Хлеб" здесь по-гречески называется "артос", что значит "хлеб поднявшийся", вскисший на дрожжах, в противоположность "аксимон", как называется хлеб пресный, употреблявшийся евреями на Пасху. Надо полагать, что такой хлеб нарочито был приготовлен по повелению Господа для установления нового таинства. Значение этого хлеба в том, что он как бы живой, символизирующий собою жизнь, в противоположность пресному хлебу, хлебу мертвому. "Благословив", "благодарив" указывает на словесное выражение благодарности Богу Отцу, как это было, напр., еще в момент воскрешения Лазаря: просимое было исполнено в самый момент прошения, почему в тот же момент стало предметом благодарения. Чрезвычайно важно то, что Господь сказал: "Сие есть Тело Мое": Он не сказал "сей", т. е. "сей хлеб", а именно сие, потому, что в этот момент хлеб уже перестал быть хлебом, а стал подлинным Телом Христовым, только вид имевшим хлеба. Не сказал Господь: "Сие есть образ Тела Моего, но сие есть Тело мое" (Св. Златоуст, бл. Феофилакт). Вследствие молитвы Христовой, хлеб принял существо Тела, сохранив только внешний вид хлеба. "Поелику мы слабы", - говорит бл. Феофилакт, - "и не решились бы есть сырое мясо, особенно человеческую плоть, то нам преподается хлеб, а на самом деле это есть плоть". "Отчего ученики", - спрашивает св. Зластоуст, - "услышав сие, не смутились? Оттого, что Христос прежде много важного говорил им о сем таинстве (вспомним Его беседу о хлебе, сходящем с небес) (Иоан. 6 гл.)". Под "Телом Христовым" разумеется все физическое существо Богочеловека, нераздельно соединенное с Его душой и Божеством. Это же самое существо Богочеловека дается под видом вина, дается не в другой раз, а только для полноты его видимого явления, почему выражение "причаститься под двумя видами" есть совершенно точное выражение - подразумевается: причаститься одной и той же сущности.

Но это не значит, что Тело может заменить собой Кровь и что достаточно причаститься только одного Тела. Если бы это было так, тогда не устанавливал бы Господь причащения именно под двумя видами. А причастив Своих учеников Тела, Он взял, как повествуют все три синоптика, чашу и снова благодарив, т. е. молитвенно призвав Духа Отчя, прелагающего вино в истинную Кровь Христову, сказал: "Пиите от нея вси: сия бо есть Кровь Моя Новаго Завета, яже за многия изливаемая, во оставление грехов". Не напрасно прибавлено "вси". Вина нельзя было разделить, как разделен был хлеб, который Сам Господь разломил и разделил между учениками. Чаша была одна и должна была передаваться из рук в руки. Чтобы кто-нибудь не был обнесен или сам не пропустил чаши мимо себя, Христос настоятельно говорит: "пиите от нея вси". Здесь нельзя не видеть обличения для римо-католиков, которые лишили мирян чаши Христовой. "Поелику твердую пищу можно принимать не всем", - поясняет бл. Феофилакт, - "а только тем, кои имеют совершенный возраст, пить же можно всем, то по этой причине и сказал здесь Христос: пейте все". Опять сказано: "сия бо есть Кровь Моя" - не образ только, не символ крови, но истинная и действительная кровь. Что значит: "Новаго Завета"? "Как Ветхий Завет", - поясняет св. Златоуст: "имел овнов и тельцов, так и Новый имеет Кровь Господню. Сим также показывает Христос, что Он претерпел смерть, почему и упоминает о Завете и воспоминает вместе о первом, поелику и сей завет обновлен был кровью". Слово "завет", по своему первому значению, тождественно со словом "завещание". Завет содержит в себе обетования, а вместе с тем и условия получения этих обетовании, в данном случае - соблюдение заповедей Божиих. С этой точки зрения слово завет может быть объясняемо, как "договор между Богом и людьми". Договор всегда чем-то удостоверяется и скрепляется. Господь и хочет сказать, что этот Новый договор между Богом и людьми, взамен Ветхого, скрепляется Его Кровью. "За многие изливаемая, во оставление грехов" - означает, что страдания и смерть Единородного Сына Божия послужили жертвой умилостивления за грехи всего человеческого рода (многия сказано вместо всех), которые поэтому и прощаются всем верующим во Христа и причащающимся Пречистого Тела и Крови Его. Св. Лука, а также и св. Ап. Павел в 11 гл. послания 1-го к Коринфянам, говорит, что при этом Господь еще добавил: "сие творите в Мое воспоминание". Отсюда никак нельзя, однако, сделать вывод, как это делают сектанты, что Евхаристия это простое "воспоминание" Тайной Вечери: это сказано потому, что Господа уже не будет потом с Его учениками и последователями видимым образом и, вступая с Ним лишь в таинственное общение через вкушение Тела и Крови Его, они будут вспоминать Его прежнее телесное соприсутствие с ними. В книге Деяний Св. Апостолов, в Посланиях св. Апостола Павла и во многих древних памятниках христианской письменности мы находим множество свидетельств того, что всякое молитвенное собрание христиан того времени сопровождалось принятием Тела и Крови Христовых под видом хлеба и вина. В первые века христианства все христиане, кроме находившихся под запрещением или отлучением, приходившие в церковь в воскресные и праздничные дни непременно причащались Св. Тайн.

Св. Лука рассказывает, что после этого у учеников возник спор о старшинстве между ними. Умыв ноги ученикам, Господь научил Апостолов смиренно служить друг другу, но через это не уничтожил самой идеи старшинства или власти, введя всеобщее безразличное равенство в Своей Церкви, как умывая ноги, не отрекся от Своего достоинства Господа и Учителя. Вразумляя в этот раз учеников, Господь сказал, что и больший должен служить другим. Если стать на точку зрения римо-католиков, что Ап. Петр был главою Апостолов, то этот спор между Апостолами был бы непонятен, и Господь должен был бы прекратить его, подтвердив, что больший между ними - Ап. Петр. Между тем, мы слышим от Господа совсем другое: как и прежде в подобных случаях, Господь только внушает Апостолам, чтобы они не стремились к первенству, а думали бы только о взаимном служении друг другу и тут же обещает им за верность Ему, что они все наследуют Царство Небесное и все равно сядут на престолах, "судяще обеманадесяте коленома израилевома", т. е. все равно получат особую честь в будущей жизни.

Это замечательно-умилительная беседа Господа с учениками приводится полностью только одним четвертым Евангелистом св. Иоанном, небольшой отрывок из нее приводит св. Лука, а первые два Евангелиста говорят только о предречении Господом отречения Петра и о встрече с учениками по воскресении в Галилее. Вся эта речь чрезвычайно пространна и занимает несколько глав. Вместе со следующей за ней так наз. "Первосвященной молитвой" Господа она вся читается у нас за богослужением вечером в в качестве первого Евангелия святых страстей.

По св. Иоанну начал эту Свою беседу Господь Иисус Христос тотчас же по уходе Иуды словами: "Ныне прославися Сын Человеческий, и Бог прославися о Нем..." Надо полагать, однако, что эта беседа начата Господом этими словами не только после ухода Иуды, но и после установления Господом таинства Причащения, о чем св. Иоанн умалчивает, как лишь восполняющий повествования первых трех Евангелистов. Преподав ученикам Тело Свое и Кровь Свою и видя тайну искупления как бы уже совершившейся, так как если бы Он уже был принесен в жертву и совершена была победа над всеми враждебными силами, Господь и воскликнул эти победные слова: "ныне прославися Сын Человеческий..." "Ныне", т. е. в эту таинственную и страшную ночь наступило прославление Сына Человеческого, которое в то же время есть и прославление Бога Отца, благоволившего дать Сына Своего Единородного в жертву за спасение людей, и это земное прославление Сына Его есть начало Его будущего небесного прославления, как победителя смерти и ада. Желая вывести учеников Своих из того угнетенного настроения духа, в котором они находились под влиянием мысли о предательстве одного из них, Господь обращает их мысль к Своей Божественной славе, которая откроется и в Его предстоящих страданиях и в воскресении и вознесении на небо. "Вскоре прославит", т. е. недолго будет продолжаться Его уничижение, а скоро начнется Его видимое прославление. "Чадца, еще с вами мало есмь" - "детки" или "деточки" - это чрезвычайно неясное обращение Господа к ученикам нигде больше не встречается в Евангелии: вылилось оно из глубокого чувства предстоящей разлуки при столь тяжелых и искусительных для их веры обстоятельствах. Как я говорил прежде Иудеям, так теперь и вам говорю, что отхожу от вас путем, которым вы не можете идти теперь за Мной. Оставляя вас в мире для продолжения Моего дела, Я "заповедь новую даю вам, да любите друг друга, якоже возлюбих вы..." Из любви к людям Я полагаю жизнь Свою за них и вы должны подражать Мне в этом. Заповедь о любви к ближним дана была и в законе Моисеевом, но Христос дал этой заповеди новый характер, неведомый прежде - о любви даже к врагам своим вплоть до самопожертвования во Имя Христово. Такая чистая, бескорыстная и самоотверженная любовь есть признак истинного христианства. Св. Петр задает тогда полный страха и печали вопрос: "Господи, камо идеши?" Господь подтверждает ему, что теперь он не может за Ним идти, но тут же предрекает ему, что в будущем он пойдет за Ним тем же путем мученичества. Дальше следует предречение Петру троекратного отречения, о чем повествуют все четыре Евангелиста. Предостерегая Петра от самонадеянности, когда тот стал уверять, что душу свою положит за Господа, Господь по св. Луке, сказал ему: "Симоне, Симоне, се сатана просит вас, дабы сеял, яко пшеницу...".

Характерно, что Господь называет его тут не Петром, а Симоном, ибо отрекшись от Господа Петр показал, что он уже перестал быть "камнем". Под этим "сеянием" разумеется искушение от сатаны, которому действительно подверглись Апостолы в часы страданий их Божественного Учителя, когда вера их в Него готова была поколебаться. Эта просьба сатаны напоминает просьбу его относительно Иова Многострадального, которого Господь попустил подвергнуть такому тяжкому искушению. Своей всесильной молитвой Господь защитил учеников Своих, а в особенности Петра, от совершенного падения; Петру попустил временно пасть, чтобы тем сильнее и тверже был он после и утвердил тем своих собратий. "Молился о тебе" - хотя опасность со стороны сатаны грозила всем, но Господь молился особенно о Петре, ибо ему, как более пылкому и решительному, грозила и наибольшая опасность. "Ты некогда обращся утверди братию твою" - этим указывается на то, что Петр, покаявшись после своего отречения от Христа, явится для всех образцом истинного покаяния и примером твердости. На это Петр у всех четырех Евангелистов начинает уверять Господа в своей непоколебимой верности Ему, в готовности идти за ним и в темницу, и на смерть. Как возможно, однако, было отречение Петра, если Господь молился за него да не оскудеет вера его? Но вера в Петре и не оскудела: он отрекся в припадке малодушного страха и тотчас же, как мы видим, предался самому глубокому раскаянию. По всем четырем Евангелистам Христос предрекает Петру, что он отречется от Него в предстоящую ночь трижды, прежде нежели пропоет петух, причем по Марку, прежде нежели пропоет петух дважды. Эта большая точность св. Марка объясняется, конечно, тем, что он писал свое Евангелие под руководством самого Ап. Петра. Первое пение петухов бывает около полуночи, второе - пред утром; след., смысл этого тот, что еще до наступления утра Петр трижды отречется от своего Учителя и Господа. Видимо, отречение Петру Господь предрек два раза: в первый раз еще на вечере, о чем рассказывают св. Лука и св. Иоанн, а второй раз - уже по выходе с вечери, по дороге в Гефсиманию, о чем сообщают св. Матфей и св. Марк. К предсказанию об отречении Петра, по св. Луке, Господь присоединил предсказание о том, какая нужда и борьба ожидают впредь Его учеников. "Егда послах вы без влагалища, и без меха, и без сапог, еда чесого лишени бысте?..." - как прежде апостолам ни о чем заботиться не нужно было, ибо они всюду находили себе пропитание и все необходимое, пока ходили и проповедовали при жизни Господа по Иудее и Самарии, так теперь наступают другие времена, когда злоба людей против их Учителя распространится и на них. Всю дальнейшую речь Господа о взятии влагалища и меха и покупке ножа (или меча), конечно, нужно понимать не в буквальном смысле, а в символическом. Господь просто предупреждает их о том, что наступает крайне тяжелый для них период жизни, и они должны приготовиться к нему сами, что их ожидает и голод, и жажда, и бедствия, вражда со стороны людей; если и Сам их Учитель будет в глазах этих людей причтен к злодеям, то чего же хорошего могут ожидать они? Апостолы, по наивности, поняли все сказанное Господом буквально, и говорят: "се ножа зде два". Видя, что не понимают Его, Господь прекратил этот разговор словами: "довольно есть".

"Да не смущается сердце ваше" - мысль о скором отшествии от них Господа не должна смущать учеников, потому что это отшествие есть только средство привести их в постоянное, уже вечное общение с Ним: Господь обещает им, когда придет для того время, взять их к Себе в вечные обители Отца Своего Небесного. Отуманенные все еще по прежнему ложными представлениями о земном царстве Мессии, ученики не понимают этих слов Господа, и потому Фома говорит: "Господи, Не вемы, камо идеши..." В ответе Господь объясняет, что Он и есть Сам тот путь, которым они должны идти к Отцу, чтобы водвориться в ожидающих их вечных обителях. "Никтоже приидет ко Отцу, токмо Мною" - так как Христос есть Искупитель и только верою в совершенное Им дело искупления человечества возможно спасение. "Аще Мя бысте знали, и Отца Моего знали бысте", - ибо во Христе - полное откровение Бога, как и раньше Он говорил Иудеям: "Аз и Отец едино есма" (Иоан. 10:30). И ученики Господа, зная Христа, должны знать и Отца. Правда они плохо знали Христа, но постепенно приближались к этому знанию, каковое Господь дал им особенно на Тайной вечери через умовение ног, причащение Тела и Крови Его и через Свои наставительные беседы. Сходный по характеру с Фомой и так же, как и тот, отличавшийся рассудочностью, Филипп сказал тогда Господу: "покажи нам Отца, и довлеет нам", разумея, конечно, под этим чувственное видение, какого удостаивались, напр., пророки. Господь выражает как бы сожаление непонятливости Филиппа и внушает ему ненужность его просьбы, поскольку в Нем - через дела Его, через учение Его, через самую Богочеловеческую личность Его - они давно должны были познать Отца. Продолжая дальше утешать учеников, Господь обещает им наделить их силою чудотворения, исполняя все, что они в молитве будут просить у Него: молитва во Имя Господа Искупителя будет творить чудеса. При условии, что ученики, любя Господа, будут соблюдать Его заповеди, Господь обещает послать им Утешителя, Который пребудет с ними во веки, Духа Истины, Который как бы заменит имя Христа и благодаря Которому они будут иметь постоянное таинственное общение со Христом. "Мир" как совокупность неверующих в Господа и враждебных Ему людей, во всем чуждый и противоположный Духу-Утешителю, не может принять Его, а с Апостолами Он пребывал благодаря общению их с Господом во время земной Его жизни, и в них будет, чтобы пребывать с ними во веки, когда сойдет на них в день Пятидесятницы. "Не оставлю вас сиры: прииду к вам", и видимым образом после воскресения и таинственным через духовное общение в таинстве причащения, при посредстве Духа Святаго. "И вы живи будете" в единении со Мной, как источником жизни вечной, в то время, как мир, мертвый духовно, не будет видеть Господа. "В той день", т. е. в день Пятидесятницы, "уразумеете, яко Аз во Отце Моем, и вы во Мне, и Аз в вас", поймете сущность духовного общения с Богом во Христе. Условие этого Богообщения - любовь к Господу и соблюдение заповедей Его. Иуда, не Искариотский, называемый Леввеем или Фаддеем, который видимо, не расстался с любимой мыслью иудеев о чувственном царстве Мессии, поняв слова Господа в буквальном смысле, что Он явится в чувственно-телесном виде любящим Его и соблюдающим заповеди Его, выразил недоумение, почему Господь хочет явиться только им, а не всему миру, как основатель славного всемирного царства Мессии. Господь объясняет, что Он говорит о Своем таинственном духовном явлении Своим последователям, повторяя прежнюю мысль о необходимости для этого любить Его и исполнять заповеди Его. Мир же, не любящий Его и не исполняющий заповедей Его, неспособен к такому духовному общению с Господом. Заповеди же Христовы суть вместе с тем и заповеди Отца. Все это ученикам теперь может быть неясно, но когда придет Утешитель, Дух Святый, Егоже послет Отец во имя Христово, Он наставит Апостолов - научит их всему и напомнит им все, чему учил их Христос: откроет им тайну жизни духовной, жизни во Христе.

Оканчивая пасхальную вечерю, глава семейства говорил присутствующим: "мир вам", а затем вечеря заключилась пением псалмов. Господь, намереваясь оставить пасхальную горницу и имея в виду, что скоро отходит от учеников Своих, следуя обычаю, также преподает им мир, но высший мир, по сравнению с тем, какой обыкновенно дает мир, во зле лежащий: "мир мой даю вам" - это мир, который совершенно, уравновешивает все силы человеческого духа, вносит полную гармонию во внутреннее настроение человека, успокаивает всякое смятение и возмущение, это тот именно мир, о котором пели Ангелы в Рождественскую ночь. Поэтому Апостолы и не должны ничем смущаться или устрашаться.

Вечеря окончилась. Наступало время оставить сионскую горницу, где она происходила. Снаружи был мрак неизвестности, страх разлуки со Христом и беспомощности во враждебном мире. Поэтому Христос снова утешает учеников обещанием придти к ним и говорит, что они должны радоваться тому, что Он идет ко Отцу, "яко Отец Мой болий Мене есть" - более, конечно, как Первопричина (Сын, рождаясь от Отца, заимствует от Него Свое бытие), более, как Бог, по сравнению с Христом - Богочеловеком. Все должно произойти, по написанному, так, как Господь предупреждал учеников прежде: через исполнение предреченного ученики убедятся в истине слов Христовых. "Ктому немного глаголю с вами" - оставалось лишь несколько часов до того момента, когда Иуда с воинами должны были взять Господа. Господь духовным взором Своим видит приближение к Себе врага Своего "князя мира сего" - сатаны в лице Иуды со спирой и в Гефсиманском саду, когда диавол совершил нападение на Господа, искушая Его страхом мучений и смертного часа - последняя попытка отклонить Господа от совершения Им искупительного подвига для спасения человечества. Господь говорит при этом, что диавол в Нем "не имать ничесоже", т. е., по безгрешности Христовой, не может в Нем найти ничего, над чем бы он мог господствовать. Это доказательство полной нравственной свободы Господа, с какой Он, единственно по любви Своей, отдает жизнь Свою за спасение мира, во исполнение воли Отца. "Возстаните, идем отсюду" - пойдем навстречу приближающемуся врагу, князю мира сего в лице Иуды-предателя.

Многие толкователи склоняются к тому, что после этих слов надлежит читать слова Ев. Матфея, совпадающие с такими же словами Ев. Марка: "и воспевше, изыдоша в гору Елеонску", т. е. Господь с учениками пропели по иудейскому обычаю псалмы второй части "Аллилуйи" - 115-118 и пошли по направлению к Елеонской горе, причем дальнейшая беседа продолжалась уже на ходу. Однако, Епископ Феофан Затворник считает, что беседа продолжалась все же в горнице, и горница была покинута лишь по окончании всей беседы и первосвященнической молитвы Христовой. За первое предположение, против мысли Еп. Феофана, говорит, по-видимому, то, что дальше Господь ведет беседу о себе, как о виноградной лозе. По дороге же к Елеонской горе и на склонах ее как раз было много виноградников, глядя на которые Господь и употребил этот наглядный и живой образ.

Как полагают, проходя через виноградники и указывая на виноград Апостолам, Господь заимствует от виноградной лозы образ духовного отношения между Ним и верующими в Него: "Аз есмь лоза истинна, и Отец Мой делатель есть". Отец - виноградарь, как собственник винограда, возделывающий его сам и через других: Он ниспослал на землю Сына Своего, насадив Его, как плодоносную Лозу, чтобы одичавшие и бесплодные отрасли человечества, срастясь с этой Лозой, принимали от Него новые соки и сами становились бы плодоносными. Ветви, не приносящие плода, отсекаются: кто не доказывает веры своей делами, извергается из общества верующих, иногда еще в сей жизни, окончательно же в день Суда; верующие же и приносящие плоды очищаются силою и действием Св. Духа, искушениями разного рода и страданиями, дабы еще более усовершиться в нравственной жизни. Апостолы Христовы уже очистили себя, слушая учение Господа, но для поддержания и усовершения этой чистоты, они должны постоянно заботиться о том, чтобы быть едино со Христом. Только тот, кто состоит в постоянном духовном общении со Христом, может приносить плоды христианского совершенства. "Без Мене не можете творити ничесоже". Ветви, не приносящие плода, "собирают и бросают в огонь, и оне сгорают". Время, когда говорил это Господь, было временем очистки виноградных садов и, может быть, перед глазами Господа и учеников были огни, на которых горели сухие ветви виноградных лоз. Это был выразительный образ духовно-засохших людей, которым в будущей жизни уготован огнь геенский. Далее Господь обещает ученикам, что если они пребудут в постоянном духовном общении с Ним, всякая молитва их, конечно, сообразная с волей Божией, будет исполнена. Но для этого необходима им пребывать постоянно в любви Христовой и исполнять заповеди Его. Выражением же пребывания учеников в любви Христовой служит их взаимная любовь друг к другу, которая должна простираться до готовности отдать жизнь свою за ближнего. "Вы друзи Мои есте, аще творите, елика Аз заповедаю вам" - взаимная любовь между учениками делает их друзьями между собой, а так как союз этой взаимной любви их во Христе, Который возлюбил их той же любовью, то они, делаясь друзьями друг другу, делаются друзьями и Христа. В силу этой любви Господь открыл им всю волю Божию: это и есть доказательство, что они не рабы, но друзья Христовы. Изобразив со всею полнотою Свою любовь к Апостолам, которая сказалась в том, что Он их избрал для великого служения, Господь всю эту часть Своей беседы (стихи 12-17) заканчивает вновь увещанием: "сия заповедаю вам, да любите друг друга". Далее Господь в стихах 18-27 и 1-3 ст. 16 главы пространно предупреждает учеников о тех гонениях со стороны враждебного Христу мира, которые их ожидают. Они не должны смущаться этой ненавистью мира, зная, что их Божественный Учитель первый подвергся этой ненависти: ненависть эта понятна, потому что Господь выделил учеников из мира, который любит только то, что принадлежит ему, что соответствует его духу всякого греха, злобы и лукавства. В гонениях со стороны мира ученики должны утешать себя мыслью, что они не больше своего Господа и Учителя. Однако, Грех мира неизвинителен, поскольку сам Сын Божий приходил в него с проповедью покаяния, а мир, видя преславные дела Его, не покаялся, а еще возненавидел Его: возненавидеть же Сына, значит возненавидеть и Отца. Ободряя учеников в ожидающих их скорбях, Господь вновь напоминает о предстоящем ниспослании им Утешителя, Духа Истины, иже от Отца исходит, Который через Апостолов будет свидетельствовать миру о Христе. Утешителя пошлет Господь Иисус Христос, по праву искупительных заслуг Своих, но пошлет не от Себя, а от Отца, ибо вечное происхождение Духа Святаго не от Сына, а от Отца: "иже от Отца исходит" (ст. 26-й). Этим стихом совершенно опровергается ложное учение римо-католиков об исхождении Духа Святаго не только от Отца, но и от Сына. Далее Господь предрекает о том, что Апостолы будут свидетельствовать о Нем в мире, как видевшие славу Его и первыми восприявшие Его благодать и истину.

Все это "Глаголах вам, да не соблазнитеся", т. е., чтобы вера ваша в ожидающих вас гонениях не поколебалась. Эти гонения будут доходить до того, что вас будут отлучать от синагог и даже считать богоугодным делом убивать вас. Иудейский фанатизм действительно дошел до такой степени ослепления. Иудеи были убеждены, что "кто проливает кровь нечестивых, тот делает то же, что приносящий жертву". Так жертвой этого фанатизма пал св. первомученик Стефан. Гонитель Савл, ставший потом ап. Павлом, тоже думал, что участвуя в убийстве христиан, он делает угодное Богу (Деян. 8:1; 22:20; 26:9-11; Галат. 1:13-14). Видимо, от этих слов Христовых ученики были повергнуты в столь глубокую печаль, что Господь в утешение их начал объяснять им, насколько важно для них и для всего мира Его отшествие, ибо только в этом случае придет к ним Утешитель, который обличит мир о грехе, о правде и о суде. "Обличит" употреблено здесь в смысле: "выведет наружу", "доведет до сознания неправоту, преступление, грех" (ср. Иоан. 3:20; 8:9; 8:46; 1 Кор. 14:24; Тит. 1:9; Матф. 18:15; Лук. 3:19). Это обличение то же, что нравственный суд над миром. Следствием этого суда может быть одно из двух: или обращение ко Христу через покаяние, или совершенное духовное ослепление и ожесточение (Деян. 24:25; Римл. 11:7). Это обличение мира Духом Святым должно совершиться через проповедь Апостолов и их преемников и всех вообще верующих, приявших в себя Духа Святаго, сделавшихся Его органами. Первый предмет обличения есть грех неверия в Господа, как в Мессию, грех самый существенный и самый тяжкий, ибо им отвергается Искупитель и Спаситель человечества; второй предмет - "о правде, яко ко Отцу Моему иду" - о том, что Христос действительно есть Сын Божий, праведность Которого, совершенно отличная от мнимой праведности фарисейской, засвидетельствована Богом тем, что Он спосадил Его одесную Себя (Ефес. 2:6). Третий предмет - суд над князем мира сего - диаволом, каковому суду и осуждению подлежат и все нераскаянные и ожесточенные подобно диаволу. Таким образом, при помощи Духа Святаго, Апостолы одержат великую нравственную победу над миром сим, во зле лежащим, хотя он и будет гнать и преследовать их. Это предречение Господа исполнилось, когда робкие прежде и боязливые ученики, разбежавшиеся в разные стороны при взятии Господа и сидевшие потом "страха ради иудейска" в запертой горнице, после сошествия на них Духа Святаго, мужественно и неустрашимо проповедовали о Христе перед многотысячными толпами народа, свидетельствовали о Нем по всему миру и ничего уже не боялись, будучи даже "ведомы пред царей и владык мира" (Матф. 10:18).

"Еще много имам глаголати вам, но не можете носити ныне" - здесь Господь говорит ученикам, что до озарения своего благодатию Духа Святаго, они неспособны как следует понять и усвоить все, что Он должен сказать им, но Дух Святый, когда придет "наставить их на всякую истину", т. е. будет руководить ими в труднопостигаемый для них сейчас области христианской истины. Все эти откровения Духа Святаго будут почерпнуты из того же источника Божественной мудрости, как и учение Иисуса Христа: Он будет говорить, как и Христос, то, что "слышал от Отца" (Иоан. 3:32; 5:30; 12:49-50), как от Первоисточника Божественной истины. Этими действиями Духа Святаго прославится Христос, потому что Он будет учить тому же, чему учил Христос и таким образом как бы оправдает все дело Христово в мире. "От Моего приимет", потому что Сын и Отец - одно, и все то, что будет говорить Дух, принадлежит равно, как Отцу, так и Сыну. "Вмале, и ктому не видите Мене" - Господь вновь обращается к мысли о Своем отшествии от учеников, но тут же и утешает их надеждой на новое свидание с Ним, очевидно, как при явлениях Господа по воскресении, так и в духовном таинственном общении с Ним. Эти слова Господа показались некоторым из учеников загадочными, в чем опять проявилось несовершенство их духовного разумения. Весь дальнейший ход бесед и посвящен разъяснению этих слов Господа. В основе недоумения учеников опять лежит все тот же их предрассудок о земном царстве Мессии. Если Господь хочет основать на земле царство Свое, то зачем Он отходит? А если Он не хочет основать такого царства, то зачем обещается придти опять?

Господь отвечает им: "вмале, и не видите Мене" - это значит, что вы "восплачете и возрыдаете", так как мир исполнит свои убийственные замыслы - прикровенное указание Господа на скоро предстоящие Ему страдания и смерть. "Вмале, и паки узрите Мя" - это значит, что "печаль ваша в радость будет", наподобие того, как скорбь рождающей жены претворяется в радость. Здесь разумеется радость учеников, которую они испытали, увидев Господа воскресшим - радость, которая не покидала их потом во всю их жизнь: "и радости вашея никтоже возьмет от вас". "В той день", т. е. сошествия Св. Духа, с какового дня Апостолы вступят в постоянное духовное общение со Христом, им станут ясными все Божественные тайны, и всякая молитва их будет исполняться, в довершении полноты их радости.

"Яко Аз иду ко Отцу" - это значит: "изыдох от Отца, и приидох в мир, и паки оставляю мир, и иду ко Отцу" - итак, для Христа идти ко Отцу означает возвратиться в то состояние, в каком Он был до воплощения, как Ипостасное Слово. Эти слова поразили учеников своей ясностью; они с особым удовлетворением отметили то, что Господь говорит теперь с ними прямо, не употребляя прикровенной приточной речи, и выразили свою горячую веру в Него, как истинного Мессию. Это была искренняя и глубокая вера, но взор Господа видел несовершенство этой веры, не озаренной еще Духом Святым. "Ныне ля веруете?" - спрашивает Он: "нет, теперешняя ваша вера еще несовершенна, она не выдержит первого же испытания, которому скоро, через несколько часов всего, должна будет подвергаться, когда вы "разыдетеся кийждо во своя, и Мене единаго оставите". "Все это я сказал вам, - заканчивает Свою прощальную беседу Господь, для того, чтобы вы "имели во Мне мир", чтобы не пали духом в часы предстоящих вам испытаний, помня, что я предупреждал вас обо всем этом заранее. В духовном общении со Мной вы будете находить необходимое спокойствие Духа".

"В мире" - враждебном Мне и моему делу обществе людей, вы скорбни будете; но не теряйте мужества, помня, "яко Аз победих мир" - победил совершением великого дела искупления человечества Своею смертью, победил господствующего в мире духа гордости и злобы Своим смирением и самоуничижением даже до смерти, и положил начало превращению этого мира из царства сатаны в Царствие Божие.

По окончании прощальной беседы, непосредственно вслед за ней, когда по предположению некоторых толкователей Господь с учениками, идя в Гефсиманию, дошел уже до потока Кедронского, Он перед переходом через него произнес вслух учеников Своих торжественную молитву к Богу Отцу. Эта молитва называется обыкновенно Первосвященнической, так как в ней Господь молится Богу Отцу, как Великий Архиерей, Сам Себя приносящий в жертву, имеющую великое необъятное значение для всего мира.

"Отче, прииде час: прослави Сына Твоего, да и Сын Твой прославит Тя" - таким торжественным восклицанием начинает Господь эту молитву: "Наступил час Моих страданий: дай Мне проявить в этот час всю силу любви Моей к Тебе и к созданному Тобой миру, дабы через предстоящий Мне подвиг искупления человечества явилась слава Твоя". "Якоже ты дал еси ему власть всякия плоти..." Отец предал Сыну весь род людской, дабы Он устроил его спасение, и даровал людям жизнь вечную. Вечную жизнь Господь определяет, как познание Бога и посланного Им Искупителя мира. Перед духовным взором Господа все дело Его представляется уже оконченным, а потому Он говорит: "Аз прославих Тя на земли..." Теперь Ему следует уже и по человечеству войти в славу Божественную, о чем Он и молит: "и ныне прослави Мя Ты, Отче..." Это - первая часть молитвы Господа о Себе (1-5 ст.).

Окончив молитву о Себе, Господь молится дальше об учениках Своих (с б по 19 ст.), о тех, кому Он передает теперь дело распространения и утверждения на земле Своего Царства. Господь как бы дает отчет Богу Отцу о том, что сделано Им: Он открыл Своим ученикам полное и правильное понятие о Боге, и они стали особыми Божиими избранниками, приняв Божественное учение, принесенное от Отца Сыном Божиим, и уразумели тайну Божественного домостроительства. Далее Господь молится о Своих учениках, чтобы Отец Небесный взял их под Свое особое покровительство в этом враждебном для них мире, в котором они остаются одни, после отшествия Господа, и сохранил их чистыми и святыми в духовном единении веры и любви между собой, единении, подобном единению Бога Отца и Бога Сына. Господь говорит дальше, что Он будучи в мире, ограждал их от падения, и "никтоже от них погибе, токмо сын погибельный", разумеется Иуда-предатель, "да сбудется Писание", т. е. в согласии с пророчеством псалма 40:10. Моля Отца о сохранении учеников Своих от всякого зла в этом возненавидевшем их мире, Господь просит освятить их словом Божественной истины, т. е. сообщить им особые благодатные дары для успешного служения распространению учения истины по всему миру. Господь говорит дальше, что Он посвящает Себя за них, т. е. приносит Сам Себя в жертву, дабы они последовали стопам Его и стали бы свидетелями и жертвами за истину.

Начиная с 20-го стиха содержится третья часть молитвы Господа уже за верующих. Господь молится о них: "да вси едино будут: якоже Ты, Отче, во Мне и Аз в Тебе, да и тии в Нас едино будут: да мир веру имет, яко Ты Мя послал еси" - единение верующих во Христа должно быть подобно единению Бога Отца с Богом Сыном: тут разумеется, конечно, единение нравственное. Такое единение всех христиан в вере и любви сможет содействовать тому, что и весь мир придет к вере во Христа, как в Мессию. Это мы и видим в первые века христианства: глядя на жизнь первых христиан и иудеи и язычники, кроме совершенно ослепших Духовно и ожесточившихся сердцем, пленялись возвышенной красотой Христова учения и становились сами христианами. Это единение всех верующих Господь определяет дальше, как единение во славе Бога и Христа. В дальнейших стихах (22-24) Господь как бы уже созерцает Свою Церковь в небесной славе в единении с Богом в Царстве Мессии и говорит, что эта слава даже враждебный Христу мир, против воли его, доведет его до сознания, что Господь Иисус есть истинный Мессия. Слова: "Отче, ихже дал еси мне, хощу, да идеже есмь Аз, и тии будут со Мною" - есть как бы завещание Умирающего, которое непременно должно быть исполнено, тем более, что воля Сына Божия нераздельна с волею Бога Отца: тут отдающий жизнь Свою за спасение мира Сын Божий испрашивает у Бога Отца для всех верующих те небесные обители, о которых Он говорил Своим Апостолам в начале прощальной беседы (Иоан. 14:2).

25 и 26 стихи представляют собою заключение первосвященнической молитвы, в котором Господь обращается к Богу Отцу, как к Всеправедному Мздовоздаятелю. Господь указывает здесь на превосходство верующих над остальным миром в том, что они "познали Бога", а потому они способны к восприятию даров Божественной любви. Господь и просит, чтобы Бог Отец отличил их перед миром Своими щедротами и сделал их соучастниками той любви, которую Он имеет к Сыну: "да любы, еюже Мя возлюбил еси, в них будет". Для этого Сам Господь Иисус обещает "быть в Них", дабы любовь Отца, неразлучно пребывающая на Сыне, от Сына и ради Сына простиралась и на тех, в ком пребывает Сын. Так, любовь всеобъемлющая, всесозидающая будет и всесовершающей в вечном славном Царстве Отца и Сына и Святаго Духа.

Как повествует св. Евангелист Иоанн, окончив Свою первосвященническую молитву, "Иисус изыде со ученики Своими на он пол потока Кедрска, идеже бе вертоград, в оньже вниде Сам и ученицы Его". Поток Кедрский или Кедрон, что значит "черный", был незначительный ручей, который наполнялся водой только после сильных дождей, а в остальное время его русло было сухо или почти сухо. Он протекал так называемой Иосафатовой долиной и отделял Иерусалим от Елеона. Св. Иоанн говорит, что за этим потоком был сад, куда вошел Иисус и ученики Его, но не называет сада по имени и не говорит ничего о том, что там происходило до прихода Иуды со стражей. Первые два Евангелиста Матфей и Марк называют этот сад Гефсиманией, а св. Лука указывает его местонахождение на горе Елеонской. Все трое повествуют о молитве Господа в этом Гефсиманском саду. "Гефсимания" значит "жом для выжимания масла": вероятно, сад был оливковый и здесь приготовлялось оливковое масло. Можно предполагать, что этот сад принадлежал какому-нибудь расположенному к Господу владельцу, ибо, по словам св. Иоанна (18:2), Господь Иисус Христос "часто собирался там с учениками Своими", почему Иуда и повел туда стражу в уверенности, что найдет Господа После Тайной вечери именно там, в чем и не ошибся.

Войдя в сад, Господь остановил учеников, сказав им: "седите ту, дондеже шед, помолюся тамо" и, взяв с Собой Петра, Иакова и Иоанна, по словам св. Луки, отошел "на вержение камня", т. е. на такое расстояние, на какое долетает обыкновенно брошенный камень, и "начат скорбети и тужити". "Прискорбна есть душа Моя до смерти", - сказал Он этим ближайшим Своим и довереннейшим ученикам: "пождите зде и бдите со Мною". Отшед от них, по словам св. Матфея и св. Марка, "немного", Он пал на лице Свое, преклонив колена, и молился: "Отче Мой, аще возможно есть, да мимо идет от Мене чаша сия: обаче не якоже Аз хощу, но якоже Ты". Молитва эта была столь напряженной, что, по словам св. Луки, "бысть пот Его, яко капли крове, каплющыя на землю". Говорят, что иногда чрезвычайные нравственные страдания вызывают на самом деле такой кровавый пот. Св. Лука говорит, что "явися Ему Ангел с небесе, укрепляя Его". Бог Отец, как бы оставил на время Своего Сына (см. Матф. 27:46), а потому утешает и ободряет Его Ангел.

О чем так скорбел и тяжко страдал в Гефси-манском саду воплотившийся Сын Божий?

Кто из нас грешных людей может осмелиться утверждать, что он доподлинно знает все происходившее в чистой и святой душе Богочеловека в эту минуту, когда наступал решительный час предания Его на крестную смерть, ради спасения человечества? Но и раньше существовали и теперь продолжают делаться попытки объяснить причины этих нравственных мук Господа, пережитых им в эти предсмертные часы в Гефсиманском саду. Самое естественное предположение это то, что скорбела и страшилась смерти Его человеческая природа. "Смерть вошла в человеческий род не по природе", - говорит бл. Феофилакт: "потому природа человеческая боится ея и бежит от нея". Смерть есть следствие греха (Римл. 5:12, 15), а потому безгрешная природа Богочеловека не должна была бы подлежать смерти: смерть для нее - явление противоестественное: от того чистая безгрешная природа Христова возмущается против смерти, скорбит и тоскует при виде ее. Эти нравственные страдания Христовы - доказательство наличия двух природ в Нем: Божеской и человеческой, что отрицали монофелиты.

Вместе с тем нравственные страдания эти происходили несомненно и от того, что Господь принял на Себя все грехи всего мира и шел на смерть за них: то, что должен был претерпеть весь мир за свои грехи, сосредоточилось теперь, так сказать, на Нем Одном. Не исключена и та возможность, что диавол, отошедший от Него по св. Луке "до времени" (Лук. 4:13), теперь вновь приступил к Нему со своими искушениями, пытаясь, хотя и безуспешно, отклонить Его от предстоящего подвига крестных страданий. Скорбь Христа Спасителя вызывалась также сознанием человеческого ожесточения, человеческой неблагодарности Богу.

По изображению первых двух Евангелистов, Господь, возстав от молитвы, дважды приходит к трем ученикам Своим, оставленным недалеко, но вместо того, чтобы найти утешение в их Усердии и преданности Ему, готовности бодрствовать с Ним, застает их спящими и кротко Упрекает их за это, говоря при этом: "бдите и молитеся, да не вниидете в напасть: дух убо бодр, плоть же немощна". Как могло случиться, что ученики уснули в такой момент? Св. Лука объясняет, что они уснули "от печали". Жизнь свидетельствует, что сильные переживания действительно производят иногда столь сильное переутомление нервной системы, что человек не в силах бороться со сном. Господь обращается с упреком именно к Петру потому, что он особенно клялся Господу в своей преданности только что, незадолго перед тем. Ученикам предстояло великое искушение, великое испытание их веры, а потому Господь и убеждает их в необходимости бодрствовать и молиться, чтобы преодолеть это искушение. "Дух бодр, плоть же немощна" - значит: душа ваша расположена к борьбе с этим искушением и способна побороть его, но человеческая природа немощна и, при ослаблении бодрствования и молитвы, способна к великому падению.

Трижды становился Господь на молитву. В первый раз Он молился об отвращении от Него чаши страданий, во второй раз Он изъявил уже прямую покорность воле Божией, и Ему послан был Ангел, чтобы окончательно укрепить Его в этой воле, после чего Он в полной решимости воскликнул: "буди воля Твоя". Помолившись в третий раз, Он пришел к ученикам предупредить их о приближении предателя: "спите прочее и почиваете: се приближися час, и Сын Человеческий предается в руки грешников": показывая, что не имеет нужды в их помощи, когда намерен был предаться, Он говорит: теперь уже спите; или произносит это, чтобы пристыдить их, как бы так говоря: "вот предатель приблизился; если вам угодно и время позволяет спать, спите" (Блаж. Феофилакт). "В руки грешников", - по мнению св. Златоуста, Господь говорит это для ободрения учеников, "показывая, что совершающееся над Ним есть дело злобы грешников, а не Его вины в каком-либо грехе". "Востаните, идем", т. е. пойдем навстречу предателю, да совершится то, чему надлежит быть, по Писанию.

Все четыре Евангелиста согласно рассказывают о предании Господа, причем каждый лишь привносит свои подробности, которые дополняют картину. По св. Иоанну, Иуда привел целую спиру, т. е. часть легиона, называемую когортой и состоящую из 1000 человек с тысяченачальни-ком во главе, о котором особо упоминается в 12-м стихе, а также служителей от первосвященников и фарисеев. Хотя было полнолуние, толпа эта пришла с фонарями и факелами в предположении, что Господь может укрыться в потаенных местах сада. Воины были вооружены мечами, а слуги первосвященников - дрекольями. По-видимому, они ожидали возможности серьезного сопротивления. Характерно предательство лобзанием. Первосвященники, очевидно боясь народного возмущения, дали приказ Иуде взять Иисуса осторожно. Отряду, видимо, не было сказано, Кого он должен привести: было приказано взять Того, на Кого укажет Иуда. А Иуда, храня в тайне данное ему поручение, ограничился одним лишь указанием: "Кого я поцелую, Тот и есть, за Кем мы идем: возьмите Его и ведите осторожно" (Марк. 14:44). Можно предполагать, что Иуда намеревался, отделившись от отряда, подойти к Иисусу с обычным приветствием, поцеловать Его, а затем отойти к Апостолам и таким образом скрыть свое предательство. Но это ему не удалось. Когда он подошел к Иисусу и растерянно сказал: "Равви, равви...", то Иисус кротко спросил его: "Друг, для чего ты пришел?" Не зная, что сказать на этот вопрос, Иуда в смущении произнес: "Радуйся, Равви", - и поцеловал Его. Чтобы показать Иуде, что он не может скрыть своего предательства, Господь сказал: "Иуда, целованием ли предаешь Сына Человеческаго?" Между тем стража приблизилась и, как повествует об этом один св. Иоанн, дополняя первых трех Евангелистов, Господь спросил: "Кого ищете?" С отрядом были, конечно, старейшины иудейские, которые знали, за кем отряд послан; они-то и отвечали: "Иисуса Назорея". "Это Я", - громко отвечал Господь. Пришедшим было внушено, что они должны будут взять Иисуса хитростью, осторожно, так как Он имеет приверженцев, которые могут за Него заступиться. И вдруг Он открыто, как бы ничего не боясь, говорит: "Это Я". Эти слова Христовы заключали в себе для врагов Его потрясающую силу. И неожиданность такого ответа и сила духа, проявленная в нем, произвели на пришедших необыкновенное действие: они отступили назад, и пали на землю. Когда они несколько оправились от потрясения, Господь вторично спросил их: "Кого ищете?" Они снова отвечали: "Иисуса Назорея". Господь говорит им тогда: "Я сказал вам, что это Я. Итак, если Меня ищете, оставьте их, пусть идут". Трогательна эта забота Господа о Своих учениках. Св. Иоанн поясняет при этом, что должны были сбыться слова первосвященнической молитвы Его: "Из тех, которых Ты Мне дал, Я не погубил никого". И стража действительно оставила Апостолов и приступила ко Иисусу, чтобы взять Его. Но тут Апостолы решили вступиться за Господа, и нетерпеливый Петр, не дождавшись ответа на вопрос одного из них: "Господи, не ударить ли нам мечом?" - извлек меч и, ударив первосвященнического раба Малха, отсек ему правое ухо, но не совершенно, так что Господь одним прикосновением исцелил его (Луки 22:51). "Возврати меч твой в его место", - сказал Господь Петру: "ибо все взявшие меч, мечем погибнут" - это, конечно, не пророчество (иначе можно было бы считать его несбывшимся), а только закон Божественной правды общего характера: кто нападает на другого с намерением лишить его жизни или нанести ему рану, тот сам достоин того же. Это та же мысль, которая заключена в заповеди, данной после потопа: "проливаяй кровь человечу в ея место его пролиется" (Быт. 9:6). "Или мнится ти, яко не могу ныне умолити Отца Моего, и представить Ми вящше, неже дванадесяте легиона Ангел?" Легионом назывался у римлян отряд, состоявший из 10 когорт и заключавший в себе около 10.000 воинов. Весь Ангельский мир ополчился бы в защиту Сына Божия, если бы Он не предавал Себя на страдания добровольно. 12 легионов Господь как бы противополагает 12-ти ученикам Своим. "Како убо сбудутся писания, яко тако подобает быти?" (Иоан. 18:11) - это значит, что все происходящее есть исполнение пророчеств. Среди пришедших за Иисусом, как свидетельствует св. Лука, находились сами первосвященники и начальники храма. К ним Господь обратился с обличительной речью: "как будто на разбойника вы вышли с мечами и кольями". Смысл этого обличения тот, что они явно шли на неправое дело, если не хотели обвинить Господа открыто перед всеми и взять Его, как нарушителя закона среди белого дня, в присутствии народа, а употребили такой скрытный способ схватить Его ночью: "се есть ваша година и область темная". "Тогда ученицы вси оставльше Его, бежаша" - так исполнилось предсказание Господа, недавно Им произнесенное (ст. 31 у Матф.). Один только Евангелист Марк добавляет, что некий юноша, завернувшись в покрывало, следовал за отрядом, взявшим Иисуса. Сочтя это подозрительным, воины схватили этого юношу, но он вырвался от них и убежал нагой, оставив покрывало в их руках. Можно думать, что этот юноша жил где-то неподалеку, проснулся от шума, произведенного отрядом, и поспешил, не одеваясь, а лишь прикрывшись одеялом, выйти из дома и посмотреть, что такое происходит. Древнее предание видит в этом юноше самого Евангелиста Марка. Евангелисты часто скрывали свое имя, говоря о самих себе. Но не все Апостолы окончательно покинули Господа. Двое из них - именно Петр и Иоанн - стали издали следить за удалившимся отрядом воинов, который взял Иисуса, пошли за Ним, хотя и в некотором отдалении и так дошли до самого Иерусалима, видя, куда был приведен их любимый Учитель. Куда бежали остальные девять учеников неизвестно, но - по-видимому, они так были потрясены и напуганы всем происшедшим, что сидели где-то спрятавшись при запертых дверях, о чем мы знаем из Иоанна 20:19.

Взявши Господа Иисуса, враги повели Его связанным (черта, которую указывает только один св. Иоанн) в дом, где жили первосвященники. Восполняя показания первых трех Евангелистов, св. Иоанн один только упоминает, что Господа привели сначала к Анне, который сделал Ему предварительный допрос, а затем послал Его к Каиафе. Св. Иоанн тут же и поясняет, почему Господа привели сначала к Анне, а не к Каиафе, который в тот год был правящим первосвященником, а Анна (или Анан, как называет его Иосиф Флавий), "бе бо тесть Каиафе". Взявшие Господа думали этим оказать особое внимание и честь знатному родственнику правящего первосвященника, а кроме того старый хитрец Анна пользовался особым уважением в своей среде. Надо полагать, однако, что Анна, по смещении его с должности первосвященника, продолжал оставаться жить в пер-восвященническом доме, тем более, что новый первосвященник Каиафа был его близким родственником, так что жилища Анны и Каиафы имели общий двор, хотя и находились в разных отделениях большого первосвященнического дома.

Св. Иоанн, дополняя повествования первых Евангелистов, говорит, что за Иисусом следовал не только Петр, об отречении которого повествуют все четыре евангелиста, но и "другий ученик" - несомненно он сам. Св. Иоанн был знаком первосвященнику, которому именно и почему, неизвестно: по преданию - по своему рыболовству. Поэтому он вошел внутрь первосвященнического двора, а затем сказал придвернице, чтобы она пустила внутрь и Петра. Тут-то и произошло первое отречение Петра, по св. Иоанну, когда во время допроса Господа Анной, Петр стоял у разведенного на дворе огня и грелся.

Хитрый Анна, ни в чем не обвиняя Христа, стал расспрашивать Его только о том, чему Он учил и кто были Его ученики. Этим он намеренно дал опасный тон всему дальнейшему ходу дела, набросив подозрение на Иисуса, как на главу какого-то тайного заговора, с тайным учением и тайными целями. Но Господь изобличил эту его хитрость своим ответом: "Я говорил явно миру: Я всегда учил в синагоге и храме... и тайно не говорил ничего". В доказательство этого Господь предложил спросить свидетелей, слышавших, что говорит Он. Несмотря на то, что в таком ответе ничего не было оскорбительного для первосвященника, один из слуг, желая вероятно угодить первосвященнику, ударил Господа рукой в ланиту, сказав: "тако ли отвещаваеши архиереови?" Если бы Иисус молча перенес это, могли бы подумать, что Он признает этот удар, нанесенный Ему, справедливым, и не в меру ревностный слуга еще возгордился бы таким молчаливым одобрением его поступка. Поэтому, чтобы пресечь зло в самом начале и вразумить слугу, Господь возразил: "если я сказал худо, покажи, что худо; а если хорошо, что ты бьешь Меня?" - т. е., если ты можешь доказать, что Я учил народ чему-нибудь худому, то изобличи Меня в этом, докажи это, а не бей без всяких оснований.

Далее св. Иоанн говорит, что Анна послал Иисуса связанным к первосвященнику Каиафе (ст. 24). Вероятно, Господа провели только через внутренний двор того же самого дома, где был разложен огонь и где стоял и грелся Петр, уже раз отрекшийся от Господа. О том, что происходило у Каиафы, повествуют подробно два первых Евангелиста св. Матфей и св. Марк. У Каиафы собрались все первосвященники, старейшины и книжники, словом почти весь синедрион. Несмотря на глубокую ночь, все они спешили скорее собрать свидетельства против Иисуса, чтобы подготовить все необходимое для другого, утреннего официального заседания синедриона, на котором они могли бы официально изречь Ему смертный приговор. Для этого они стали искать лжесвидетелей, которые могли бы обвинить Иисуса в каком-либо уголовном преступлении, "и не обретаху". Наконец пришло два лжесвидетеля, а закон требовал именно двух, но не менее, для осуждения обвиняемого (Числ. 35:30; Втор. 17:6 и др.). Они указали на слова, произнесенные Господом в Иерусалиме при первом изгнании торгующих из храма, причем злонамеренно эти слова переиначили и вложили в них другой смысл. Господь говорил тогда: "разрушьте храм сей, и Я в три дня воздвигну его" (Иоан. 2:19), но не говорил: "могу разрушить"; а "в три дня воздвигну его" - "возбужу", по-гречески: "эгеро", но не говорил: "создам", что выражается совсем другим греческим словом: "икодомисо". Он говорил тогда о храме Тела Своего, а лжесвидетели представили эти тогдашние слова Его как какое-то хвастовство, в котором по существу тоже ничего не было преступного, почему св. Марк и говорит: "но и такое свидетельство их не было достаточно" (14:59). На все это Иисус молчал, ибо нечего было отвечать на такие нелепые и путанные к тому же обвинения (другой свидетель, по св. Марку, говорил несколько иначе). Это раздражило Каиафу, и он решил вынудить у Господа такое признание, которое дало бы повод осудить Его на смерть, как богохульника. По судебным обычаям того времени, он обратился к Господу с решительным вопросом: "заклинаю Тя Богом живым, да речеши нам, аще Ты еси Христос Сын Божий?" "Заклинаю Тебя" - это была обычная формула заклинания, когда суд требовал, чтобы обвиняемый непременно отвечал на вопрос обвиняющих и отвечал сущую правду, призывая Бога во свидетели. На такой прямо поставленный, да еще под заклятием вопрос Господь не мог не ответить, тем более, что Ему теперь уже не было никакой надобности скрывать Свое Мессианское Божественное достоинство, а надо было наоборот торжественно засвидетельствовать его. И Он отвечает: "ты рекл еси", т. е.: "да, верно: Я - Христос", к этому еще прибавляет: "отселе узрите Сына Человеческого седяща одесную силы, и грядуща на облацех небесных". Это, конечно, указание на слова Псалма 109:1, в котором Мессия изображается седящим одесную Бога, а также - на пророчество Даниила 7:13-14 о Мессии, как о "Сыне Человеческом", грядущем на облаках небесных. Этим Господь хотел сказать, что все эти нечестивые судии Его скоро увидят во многих знамениях и чудесах проявление Его Божественной силы, как Сына Божия. "Тогда архиерей растерза ризы своя глаголя, яко хулу глагола" - раздрание одежды у иудеев было обычным выражением скорби и сетования. Первосвященнику запрещалось раздирать свою одежду (Лев. 10:6; 21:10), и таким образом, раздрав свою одежду, Каиафа хотел выразить этим свою особую скорбь, которая даже заставила его забыть это запрещение. Конечно, это было только лицемерие с его стороны, для того, чтобы объявить признание Господом Себя Мессией богохульством. "Что ся вам мнить? каково ваше мнение о сем?" - спрашивает Каиафа присутствующих, и получает желанный ответ: "повинен есть смерти". Как над осужденным уже преступником, они начали ругаться и издеваться над Христом: плевали Ему в лице, в знак крайнего презрения и уничижения, заушали Его, били по главе, по ланитам, и издеваясь спрашивали: "прорцы нам, Христе, кто есть уда-рей тя? т. е. если Ты - Мессия всеведущий, то назови по имени того, кто ударяет Тебя, не видя его или не зная его". Последнее показывает, что весь суд был только грубым лицедейством, под которым скрывалась кровожадная зверская злоба. Это были не судии, а звери, не умевшие скрывать свою ярость.

Об отречении Петровом повествует все 4-ре Евангелиста, хотя в повествованиях их сразу бросается в глаза некоторая разница. Впрочем различие это нисколько не касается существа дела: Евангелисты только дополняют и разъясняют друг друга, так что из сопоставления всех их показаний слагается точная и полная история этого происшествия.

Петр находился во время суда над Господом, сначала у Анны, а потом у Каиафы, в одном и том же внутреннем дворе первосвященнического дома, куда его ввела придверница, по просьбе св. Иоанна, знакомого первосвященнику. То, что это был один и тот же двор общего первосвященнического дома, в разных отделениях которого жили оба первосвященника и Анна и Каиафа, устраняет кажущееся противоречие между повествованиями св. Евангелиста Иоанна, с одной стороны, и тремя другими Евангелистами, с другой стороны. Св. Иоанн представляет отречения начавшимися во дворе Анны и там же окончившимися, а прочие три Евангелиста, совсем не упоминающие о допросе Господа у Анны, излагают дело так, как будто все три отречения происходили на дворе у первосвященника Каиафы. Ясно, что это был один и тот же общий двор. Когда при содействии Иоанна, который "бе знаем архиереови", Петр вошел во двор первосвященника, вводившая его привратница, по св. Иоанну, сказала ему: "еда и ты ученик еси Человека Сего?" Петр отвечал: "несмь", и стал к огню, который был разведен ради непогоды и холода. Однако, служанка не оставила его в покое, и, по св. Марку (14:67), всмотревшись в его лицо, освещенное огнем, утвердительно сказала: "и ты с Назарянином Иисусом был еси", а также и другим говорила: "и сей с Ним бе" (Лук. 22:36). Тогда Петр продолжал то же отречение, говоря: "жено, не знаю Его" (Лук. 57), "не вем, что ты глаголеши" (Марк. 68 и Матф. 70). Так совершилось первое отречение, начавшееся у ворот и кончившееся у огня. Как свидетельствует св. Марк, Петр, желая, видимо, избавиться от неотвязчивой привратницы, ушел от огня в переднюю часть двора, на преддворие, к воротам, чтобы в случае нужды бежать. Так прошло немалое время. Снова увидев его, все та же служанка (Марк. 69) стала говорить стоявшим тут: "яко сей от них есть". К ней присоединилась и другая служанка (Матфея 71), тоже говорившая: "и сей бе со Иисусом Назореем". Еще кто-то обратился прямо к Петру: "и ты от них еси" (Лук. 58). Петр снова переменил место и опять стал у огня, но и тут некоторые (Иоан. 25) начали говорить: "еда и ты от ученик Его еси?" "Он же отвержеся и рече: несмь". Это было второе отречение, происшедшее как раз в то время, когда Иисуса от Анны вели к Каиафе, как можно думать на основании 24 и 25 ст. 18 гл. от Иоанна. После второго отречения прошло около часа (Лук. 59). Приближался утренний рассвет и с ним обычное "петлоглашение" (Марк. 13:35). Оканчивался суд над Господом у первосвященника Каиафы. Тогда один из рабов, родственник Малха, которому Петр отсек ухо, сказал Петру: "не аз ли тя видех в вертограде с Ним?" (Иоан. 26), а другой добавил: "и сей с Ним бе, ибо галилеанин есть" (Лук. 59), и вслед за тем многие начали говорить: "галилеанин еси, и беседа твоя подобится" (Марк. 70), "и яве тя творит" (Матф. 73). На Петра напал страх, и он начал "ротитися и клятися, яко не вем Человека Сего", и "второе алектор возгласи", как свидетельствует св. Марк, несомненно со слов самого Петра (Марк. 71-72). В первый же раз петух запел, по свидетельству св. Марка, после первого отречения (ст. 68). "И обращся Господь воззре на Петра: и помяну Петр слово Господне - и исшед вон плакася горько" (Лук. 22:61-62). Так совершилось третье отречение, которое, видимо, совпало с моментом, когда Господа уже осужденного и подвергнутого поруганиям и избиениям, вывели из дома Каиафы во двор, где Он под стражей должен был ожидать утра (Лук. 63-65) и нового уже официального заседания синедриона, на котором был вынесен формальный приговор. От пения петуха и взгляда, брошенного на него Господом, в душе Петра возникло жгучее, горькое раскаяние: он бежит от места своего падения наружу и горько его оплакивает.

Молитва в четверг первой седмицы Великого поста

Песнь 1

Ирмо́с:

Помощник и Покровитель бысть мне во спасение, Сей мой Бог, и прославлю Его, Бог отца моего, и вознесу Его: славно бо прославися.

Помощник и Покровитель явился мне ко спасению, Он Бог мой, и прославлю Его, Бога отца моего, и превознесу Его, ибо Он торжественно прославился. Исх. 15:1–2

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Агнче Божий, вземляй грехи всех, возьми бремя от мене тяжкое греховное, и, яко благоутробен, даждь ми слезы умиления.

Агнец Божий, взявший грехи всех, сними с меня тяжкое бремя греховное и, как Милосердный, даруй мне слезы умиления. Ин. 1:29

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Тебе припадаю, Иисусе, согреших Ти, очисти мя, возьми бремя от мене тяжкое греховное и, яко благоутробен, даждь ми слезы умиления.

К Тебе припадаю, Иисусе, согрешил я пред Тобою, умилосердись надо мною, сними с меня тяжкое бремя греховное и, как Милосердный, даруй мне слезы умиления.

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Не вниди со мною в суд, нося моя деяния, словеса изыскуя и исправляя стремления. Но в щедротах Твоих презирая моя лютая, спаси мя, Всесильне.

Не входи со мною в суд, взвешивая мои дела, исследуя слова и обличая стремления, но по Твоим щедротам презирая мои злодеяния, спаси меня, Всесильный.

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Покаяния время, прихожду Ти, Создателю моему: возьми бремя от мене тяжкое греховное и, яко благоутробен, даждь ми слезы умиления.

Время покаяния: к Тебе прихожу, моему Создателю, сними с меня тяжкое бремя греховное и, как Милосердный, даруй мне слезы умиления.

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Богатство душевное иждив грехом, пуст есмь добродетелей благочестивых, гладствуя же зову: милости подателю Господи, спаси мя.

Расточив в грехе духовное богатство, я чужд святых добродетелей, но, испытывая голод, взываю: Источник милости, Господи, спаси меня.

Припев: Преподобная мати Марие, моли Бога о нас.

Приклоньшися Христовым Божественным законом, к сему приступила еси, сладостей неудержимая стремления оставивши, и всякую добродетель всеблагоговейно, яко едину, исправила еси.

Покорившись перед Божественными заповедями Христа, ты предалась Ему, оставив необузданные стремления к удовольствиям, и все добродетели, как одну, исполнила со всем благоговением.

Слава Отцу и Сыну и Святому Духу.

Пресущественная Тро́ице, во Еди́нице покланяемая, возьми бремя от мене тяжкое греховное и, яко благоутробна, даждь ми слезы умиления.

Пресущественная Троица, Которой мы поклоняемся как Единому Существу, сними с меня тяжелое бремя греховное и, как Милосердная, даруй мне слезы умиления.

И ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Богородице, Надежде и Предстательство Тебе поющих, возьми бремя от мене тяжкое греховное и, яко Владычица Чистая, кающася приими мя.

Богородице, Надежда и Помощь всем воспевающих Тебя, сними с меня тяжелое бремя греховное и, как Владычица Непорочная, прими меня кающегося.

Песнь 2

Ирмо́с:

Видите, видите, яко Аз есмь Бог, манну одождивый и воду из камене источивый древле в пустыни людем Моим, десницею единою и крепостию Моею.

Видите, видите, что Я — Бог, в древности ниспославший манну и источивший воду из камня народу Моему в пустыне — одним Своим всемогуществом. Исх. 16:14; Исх. 17:6

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Мужа убих, глаголет, в язву мне и юношу в струп, Ламех, рыдая, вопияше; ты же не трепещеши, о душе моя, окалявши плоть и ум осквернивши.

Мужа убил я, сказал Ламех, в язву себе, и юношу — в рану себе, взывал он, рыдая; ты же, душа моя, не трепещешь, осквернив тело и помрачив ум. Быт. 4:23

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Столп умудрила еси создати, о душе, и утверждение водрузити твоими похотьми, аще не бы Зиждитель удержал советы твоя и низвергл на землю ухищрения твоя.

Ты умудрилась, душа, устроить столп и воздвигнуть твердыню своими вожделениями, но Творец обуздал замыслы твои и поверг на землю твои построения. Быт. 11:3–4

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

О како поревновах Ламеху, первому убийце, душу, яко мужа, ум, яко юношу, яко брата же моего, тело убив, яко Каин убийца, любосластными стремленьми.

О, как уподобился я древнему убийце Ламеху, убив душу, как мужа, ум — как юношу, и подобно убийце Каину — тело мое, как брата, сластолюбивыми стремлениями.

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Одожди Господь от Господа огнь иногда на беззаконие гневающее, сожег содомляны; ты же огнь вжегла еси геенский, в немже имаши, о душе, сожещися.

Господь некогда пролил дождем огонь от Господа, попалив неистовое беззаконие содомлян; ты же, душа, разожгла огонь геенский, в котором должна будешь гореть. Быт. 19:24

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Уязвихся, уранихся, се стрелы вражия, уязвившия мою душу и тело; се струпи, гноения, омрачения вопиют, раны самовольных моих страстей.

Изранен я, изъявлен; вот стрелы врага, пронзившие душу мою и тело; вот раны, язвы и струпы вопиют об ударах самопроизвольных моих страстей.

Припев: Преподобная мати Марие, моли Бога о нас.

Простерла еси руце твои к щедрому Богу, Марие, в бездне зол погружаемая; и якоже Петру человеколюбно руку Божественную простре твое обращение всячески Иский.

Утопая в бездне зла, ты простерла, Мария, руки свои к Милосердному Богу, и Он, всячески ища твоего обращения, человеколюбиво подал тебе, как Петру, Божественную руку. Мф. 14:31

Слава Отцу и Сыну и Святому Духу.

Безначальная, Несозданная Тро́ице, Нераздельная Еди́нице, кающася мя приими, согрешивша спаси, Твое есмь создание, не презри, но пощади и избави мя огненнаго осуждения.

Безначальная Несозданная Троица, Нераздельная Единица, прими меня кающегося, спаси согрешившего, я — Твое создание, не презри, но пощади и избавь меня от осуждения в огонь.

И ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Пречистая Владычице, Богородительнице, Надеждо к Тебе притекающих и пристанище сущих в бури, Милостиваго и Создателя и Сына Твоего умилостиви и мне молитвами Твоими.

Пречистая Владычица, Богородительница, Надежда прибегающих к Тебе и пристанище для застигнутых бурей, Твоими молитвами приклони на милость и ко мне Милостивого Творца и Сына Твоего.

Песнь 3

Ирмо́с:

Утверди, Господи, на камени заповедей Твоих подвигшееся сердце мое, яко Един Свят еси и Господь.

Утверди, Господи, на камне Твоих заповедей поколебавшееся сердце мое, ибо Ты Один Свят и Господь.

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Агаре древле, душе, египтяныне уподобилася еси, поработившися произволением и рождши новаго Исмаила, презорство.

Древней Агари египтянке уподобилась ты, душа, порабощенная своим произволом и родив нового Измаила — дерзость. Быт. 16:16

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Иаковлю лествицу разумела еси, душе моя, являемую от земли к Небесем: почто не имела еси восхода тверда, благочестия.

Ты знаешь, душа моя, о лестнице с земли до небес, показанной Иакову; почему же ты не избрала безопасного восхода — благочестия? Быт. 28:12

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Священника Божия и царя уединена, Христово подобие в мире жития, в человецех подражай.

Подражай священнику Божию и царю одинокому Мелхиседеку, образу жизни Христа среди людей в мире. Быт. 14:18; Евр. 7:1–3

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Обратися, постени, душе окаянная, прежде даже не приимет конец жития торжество, прежде даже дверь не заключит чертога Господь.

Обратись и воздыхай, несчастная душа, прежде нежели кончится торжество жизни, прежде чем Господь затворит дверь брачного чертога.

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Не буди столп сланый, душе, возвратившися вспять, образ да устрашит тя содомский, горе в Сигор спасайся.

Не сделайся соляным столпом, душа, обратившись назад, да устрашит тебя пример содомлян; спасайся на гору в Сигор. Быт. 19:19–23; Быт. 19:26

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Моления, Владыко, Тебе поющих не отвержи, но ущедри, Человеколюбче, и подаждь верою просящим оставление.

Не отвергни, Владыко, моления воспевающих Тебя, но умилосердись Человеколюбец, и просящим с верою даруй прощение.

Слава Отцу и Сыну и Святому Духу.

Тро́ица Про́стая, Несозданная, Безначальное Естество, в Тро́ице певаемая Ипостасей, спаси ны, верою покланяющияся державе Твоей.

Троица Несоставная, Несозданная, Существо Безначальная, в троичности Лиц воспеваемая, спаси нас, с верою поклоняющихся силе Твоей.

И ныне и присно и во веки веков. Аминь.

От Отца безлетна Сына в лето, Богородительнице, неискусомужно родила еси, странное чудо, пребывши Дева доящи.

Ты, Богородительница, не испытавши мужа, во времени родила Сына от Отца вне времени и — дивное чудо: питая молоком, пребыла Девою.

Песнь 4

Ирмо́с:

Услыша пророк пришествие Твое, Господи, и убояся, яко хощеши от Девы родитися и человеком явитися, и глаголаше: услышах слух Твой и убояхся, слава силе Твоей, Господи.

Услышал пророк о пришествии Твоем, Господи, и устрашился, что Тебе угодно родиться от Девы и явиться людям, и сказал: услышал я весть о Тебе и устрашился; слава силе Твоей, Господи.

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Время живота моего мало и исполнено болезней и лукавства, но в покаянии мя приими и в разум призови, да не буду стяжание ни брашно чуждему, Спасе, Сам мя ущедри.

Время жизни моей кратко и исполнено огорчений и пороков, но прими меня в покаянии и призови к познанию истины, чтобы не сделаться мне добычею и пищею врага, Спаситель, умилосердись надо мною. Быт. 47:9

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Царским достоинством, венцем и багряницею одеян, многоименный человек и праведный, богатством кипя и стады, внезапу богатства, славы царства, обнищав, лишися.

Человек, облеченный царским достоинством, венцом и багряницею, много имевший и праведный, изобиловавший богатством и стадами, внезапно обнищав, лишился богатства, славы и царства. Иов. 1:1–22

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Аще праведен бяше он и непорочен паче всех, и не убеже ловления льстиваго и сети; ты же, грехолюбива сущи, окаянная душе, что сотвориши, аще чесому от недоведомых случится наити тебе?

Если он, будучи праведным и безукоризненным более всех, не избежал козней и сетей обольстителя диавола, то что сделаешь, ты, грехолюбивая несчастная душа, если что-нибудь неожиданное постигнет тебя?

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Высокоглаголив ныне есмь, жесток же и сердцем, вотще и всуе, да не с фарисеем осудиши мя. Паче же мытарево смирение подаждь ми, Едине Щедре, Правосуде, и сему мя сочисли.

Высокомерен я ныне на словах, дерзок и в сердце, напрасно и тщетно; не осуди меня с фарисеем, но даруй мне смирение мытаря и к нему причисли, Один Милосердный и Правосудный.

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Согреших, досадив сосуду плоти моея, вем, Щедре, но в покаянии мя приими и в разум призови, да не буду стяжание ни брашно чуждему, Спасе, Сам мя ущедри.

Знаю, Милосердный, согрешил я, осквернив сосуд моей плоти, но прими меня в покаянии и призови к познанию истины, чтобы не сделаться мне добычею и пищею врага; Сам, Ты, Спаситель, умилосердись надо мною.

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Самоистукан бых страстьми, душу мою вредя, Щедре, но в покаянии мя приими и в разум призови, да не буду стяжание ни брашно чуждему, Спасе, Сам мя ущедри.

Истуканом я сделал сам себя, исказив душу свою страстями, Милосердный; но прими меня в покаянии и призови к познанию истины, чтобы не сделаться мне добычею и пищею врага; Сам, Ты, Спаситель, умилосердись надо мною.

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Не послушах гласа Твоего, преслушах Писание Твое, Законоположника, но в покаянии мя приими и в разум призови, да не буду стяжание ни брашно чуждему, Спасе, Сам мя ущедри.

Не послушал я голоса Твоего, нарушил Писание Твое, Законодатель; но прими меня в покаянии и призови к познанию истины, чтобы не сделаться мне добычею и пищею врага; Сам, Ты, Спаситель, умилосердись надо мною.

Припев: Преподобная мати Марие, моли Бога о нас.

Великих безместий во глубину низведшися, неодержима была еси; но востекла еси помыслом лучшим к крайней деяньми яве добродетели преславно, ангельское естество, Марие, удививши.

Увлекшись в глубину великих пороков, ты, Мария, не погрязла в ней, но высшим помыслом через деятельность явно поднялась до совершенной добродетели, дивно изумив ангельскую природу.

Слава Отцу и Сыну и Святому Духу.

Нераздельное Существом, Неслитное Лицы богословлю Тя, Троическое Едино Божество, яко Единоцарственное и Сопрестольное, вопию Ти песнь великую, в вышних трегубо песнословимую.

Нераздельным по существу, неслиянным в Лицах богословски исповедую Тебя, Троичное Единое Божество, Соцарственное и Сопрестольное; возглашаю Тебе великую песнь, в небесных обителях троекратно воспеваемую. Ис. 6:1–3

И ныне и присно и во веки веков. Аминь.

И раждаеши, и девствуеши, и пребываеши обоюду естеством Дева, Рождейся обновляет законы естества, утроба же раждает нераждающая. Бог идеже хощет, побеждается естества чин: творит бо, елика хощет.

И рождаешь Ты, и остаешься Девою, в обоих случаях сохраняя по естеству девство. Рожденный Тобою обновляет законы природы, а девственное чрево рождает; когда хочет Бог, то нарушается порядок природы, ибо Он творит, что хочет.

Песнь 5

Ирмо́с:

От нощи утренююща, Человеколюбче, просвети, молюся, и настави и мене на повеления Твоя, и научи мя, Спасе, творити волю Твою.

От ночи бодрствующего, просвети меня, молю, Человеколюбец, путеводи меня в повелениях Твоих и научи меня, Спаситель, исполнять Твою волю. Пс. 62:2; Пс. 118:35

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Низу сничащую подражай, о душе, прииди, припади к ногама Иисусовыма, да тя исправит, и да ходиши право стези Господни.

Подражай, душа, скорченной жене, приди, припади к ногам Иисуса, чтобы Он исправил тебя и ты могла ходить прямо по стезям Господним. Лк. 13:11–13

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Аще и кладязь еси глубокий, Владыко, источи ми воду из пречистых Твоих жил, да, яко самаряныня, не ктому, пияй, жажду: жизни бо струи источаеши.

Если Ты — и глубокий колодец, Владыко, то источи мне струи из пречистых ребр Своих, чтобы я, как самарянка, испив, уже не жаждал, ибо Ты источаешь потоки жизни. Ин. 4:11–15

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Силоам да будут ми слезы моя, Владыко Господи, да умыю и аз зеницы сердца, и вижду Тя, умна Света превечна.

Силоамом да будут мне слезы мои, Владыко Господи, чтобы и мне омыть очи сердца и умственно созерцать Тебя, Предвечный Свет. Ин. 9:7

Припев: Преподобная мати Марие, моли Бога о нас.

Несравненным желанием, всебогатая, древу возжелевши поклонитися животному, сподобилася еси желания, сподоби убо и мене улучити вышния славы.

С чистой любовию возжелав поклониться Древу Жизни, всеблаженная, ты удостоилась желаемого; удостой же и меня достигнуть высшей славы.

Слава Отцу и Сыну и Святому Духу.

Тя, Тро́ице, славим Единаго Бога: Свят, Свят, Свят еси, Отче, Сыне и Душе, Про́стое Существо, Еди́нице присно покланяемая.

Тебя, Пресвятая Троица, прославляем за Единого Бога: Свят, Свят, Свят Отец, Сын и Дух, Простое Существо, Единица вечно поклоняемая.

И ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Из Тебе облечеся в мое смешение, нетленная, безмужная Мати Дево, Бог, создавый веки, и соедини Себе человеческое естество.

В Тебе, Нетленная, не познавшая мужа Матерь-Дево, облекся в мой состав сотворивший мир Бог и соединил с Собою человеческую природу.

Песнь 6

Ирмо́с:

Возопих всем сердцем моим к щедрому Богу, и услыша мя от ада преисподняго, и возведе от тли живот мой.

От всего сердца моего я воззвал к милосердному Богу, и Он услышал меня из ада преисподнего и воззвал жизнь мою от погибели.

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Аз есмь, Спасе, юже погубил еси древле царскую драхму; но вжег светильник, Предтечу Твоего, Слове, взыщи и обрящи Твой образ.

Я — та драхма с царским изображением, которая с древности потеряна у Тебя, Спаситель, но, засветив светильник — Предтечу Своего, Слове, поищи и найди Свой образ.

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Востани и побори, яко Иисус Амалика, плотския страсти, и гаваониты, лестныя помыслы, присно побеждающи.

Восстань и низложи плотские страсти, как Иисус Амалика, всегда побеждая и гаваонитян — обольстительные помыслы. Исх. 17:8; Нав. 8:21

Припев: Преподобная мати Марие, моли Бога о нас.

Да страстей пламень угасиши, слез капли источала еси присно, Марие, душею распаляема, ихже благодать подаждь и мне, твоему рабу.

Чтобы угасить пламень страстей, ты, Мария, пылая душой, непрестанно проливала потоки слез, преизобилие которых даруй и мне, рабу твоему.

Припев: Преподобная мати Марие, моли Бога о нас.

Безстрастие Небесное стяжала еси крайним на земли житием, мати. Темже тебе поющим страстей избавитися молитвами твоими молися.

Возвышеннейшим образом жизни на земле, ты, матерь, приобрела небесное бесстрастие; поэтому ходатайствуй, чтобы воспевающие тебя избавились от страстей по твоим молитвам.

Слава Отцу и Сыну и Святому Духу.

Тро́ица есмь Про́ста, Нераздельна, раздельна Личне и Еди́ница есмь естеством соединена, Отец глаголет, и Сын, и Божественный Дух.

Я — Троица Несоставная, Нераздельная, раздельная в Лицах, и Единица, соединенная по существу; свидетельствует Отец, Сын и Божественный Дух.

И ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Утроба Твоя Бога нам роди, воображена по нам: Егоже, яко Создателя всех, моли, Богородице, да Твоими молитвами оправдимся.

Чрево Твое родило нам Бога, принявшего наш образ; Его, как Создателя всего мира, моли, Богородица, чтобы по молитвам Твоим нам оправдаться.

Господи, помилуй. Трижды.

Слава Отцу и Сыну и Святому Духу. И ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Кондак, глас 6:

Душе моя, душе моя, востани, что спиши? конец приближается, и имаши смутитися: воспряни убо, да пощадит тя Христос Бог, везде сый и вся исполняяй.

Душа моя, душа моя, восстань, что ты спишь? Конец приближается, и ты смутишься; пробудись же, чтобы пощадил тебя Христос Бог, Вездесущий и все наполняющий.

Песнь 7

Ирмо́с:

Согрешихом, беззаконновахом, неправдовахом пред Тобою, ниже соблюдохом, ниже сотворихом, якоже заповедал еси нам; но не предаждь нас до конца, отцев Боже.

Мы согрешили, жили беззаконно, неправо поступали пред Тобою, не сохранили, не исполнили, что Ты заповедал нам; но не оставь нас до конца, Боже отцов. Дан. 9:5–6

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Исчезоша дние мои, яко соние востающаго; темже, яко Езекия, слезю на ложи моем, приложитися мне летом живота. Но кий Исаия предстанет тебе, душе, аще не всех Бог?

Дни мои прошли как сновидение пробуждающегося; поэтому, подобно Езекии, я плачу на ложе моем, чтобы продлились годы жизни моей; но какой Исаия посетит тебя, душа, если не Бог всех? 4 Цар. 20:3; Ис. 38:2–6

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Припадаю Ти и приношу Тебе, якоже слезы, глаголы моя: согреших, яко не согреши блудница, и беззаконновах, яко иный никтоже на земли. Но ущедри, Владыко, творение Твое и воззови мя.

Припадаю к Тебе и приношу Тебе со слезами слова мои: согрешил я, как не согрешила блудница, и жил в беззакониях, как никто другой на земле; но умилосердись, Владыка, над созданием Своим и восстанови меня.

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Погребох образ Твой и растлих заповедь Твою, вся помрачися доброта, и страстьми угасися, Спасе, свеща. Но ущедрив, воздаждь ми, якоже поет Давид, радование.

Затмил я образ Твой и нарушил заповедь Твою; вся красота помрачилась во мне, и светильник погас от страстей; но умилосердись, Спаситель, и возврати мне, как поет Давид, веселие. Пс. 50:14

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Обратися, покайся, открый сокровенная, глаголи Богу, вся ведущему: Ты веси моя тайная, Едине Спасе. Но Сам мя помилуй, якоже поет Давид, по милости Твоей.

Обратись, покайся, открой сокровенное, скажи Богу Всеведущему: Спаситель, Ты Один знаешь мои тайны, но Сам помилуй меня, как поет Давид, по Твоей милости. Пс. 50:3

Припев: Преподобная мати Марие, моли Бога о нас.

Возопивши к Пречистей Богоматери, первее отринула еси неистовство страстей, нужно стужающих, и посрамила еси врага запеншаго. Но даждь ныне помощь от скорби и мне, рабу твоему.

Воззвавши к Пречистой Богоматери, ты обуздала неистовство страстей, прежде жестоко свирепствовавших, и посрамила врага-обольстителя; даруй же ныне помощь в скорби и мне, рабу твоему. Пс. 59:13

Припев: Преподобная мати Марие, моли Бога о нас.

Егоже возлюбила еси, Егоже возжелела еси, Егоже ради плоть изнурила еси, преподобная, моли ныне Христа о рабех: яко да милостив быв всем нам, мирное состояние дарует почитающим Его.

Кого ты возлюбила, Кого избрала, для Кого изнуряла плоть, Преподобная, моли ныне Христа о рабах твоих, чтобы Он по Своей милости ко всем даровал мирное состояние почитающим Его.

Слава Отцу и Сыну и Святому Духу.

Тро́ице Про́стая, Нераздельная, Единосущная и Естество Едино, Светове и Свет, и Свята Три, и Едино Свято поется Бог Тро́ица; но воспой, прослави Живот и Животы, душе, всех Бога.

Троица Простая, Нераздельная, Единосущная, и Одно Божество, Светы и Свет, Три Святы и Одно Лицо Свято, Бог-Троица, воспеваемая в песнопениях; воспой же и ты, душа, прославь Жизнь и Жизни — Бога всех.

И ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Поем Тя, благословим Тя, покланяемся Ти, Богородительнице, яко Неразлучныя Тро́ицы породила еси Единаго Христа Бога и Сама отверзла еси нам, сущим на земли, Небесная.

Воспеваем Тебя, благословляем Тебя, поклоняемся Тебе, Богородительница, ибо Ты родила Одного из Нераздельной Троицы, Христа Бога, и Сама открыла для нас, живущих на земле, небесные обители.

Песнь 8

Ирмо́с:

Егоже воинства Небесная славят, и трепещут херувими и серафими, всяко дыхание и тварь, пойте, благословите и превозносите во вся веки.

Кого прославляют воинства небесные и пред Кем трепещут Херувимы и Серафимы, Того, все существа и творения, воспевайте, благословляйте и превозносите во все века.

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Слезную, Спасе, сткляницу яко миро истощавая на главу, зову Ти, якоже блудница, милости ищущая, мольбу приношу и оставление прошу прияти.

Изливая сосуд слез, как миро на голову, Спаситель, взываю к Тебе, как ищущая милости блудница, приношу моление и прошу о получении мне прощения. Мф. 26:6–7; Мк. 14:3; Лк. 7:37–38

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Аще и никтоже, якоже аз, согреши Тебе, но обаче приими и мене, благоутробне Спасе, страхом кающася и любовию зовуща: согреших Тебе Единому, помилуй мя, Милостиве.

Хотя никто не согрешил пред Тобою, как я, но, Милосердный Спаситель, приими меня, кающегося со страхом и с любовию взывающего: я согрешил пред Тобою Одним, помилуй меня, Милосердный!

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Пощади, Спасе, Твое создание и взыщи, яко Пастырь, погибшее, предвари заблуждшаго, восхити от волка, сотвори мя овча на пастве Твоих овец.

Пощади, Спаситель, создание Свое и, как Пастырь, отыщи потерянного, возврати заблудшего, отними у волка и сделай меня агнцем на пастбище Твоих овец. Пс. 118:176

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Егда, Судие, сядеши, яко благоутробен, и покажеши страшную славу Твою, Спасе, о каковый страх тогда, пещи горящей, всем боящимся нестерпимаго судища Твоего.

Когда Ты, Милосердный, воссядешь, как Судия и откроешь грозное величие Свое, Спаситель, о, какой ужас тогда: печь будет гореть, и все трепетать пред неумолимым судом Твоим. Мф. 25:31; Мф. 25:41; Мф. 25:47

Припев: Преподобная мати Марие, моли Бога о нас.

Света незаходимаго Мати тя просветивши, от омрачения страстей разреши. Темже вшедши в духовную благодать, просвети, Марие, тя верно восхваляющия.

Матерь незаходимаго Света — Христа, просветив тебя, освободила от мрака страстей; поэтому, приняв благодать Духа, просвети, Мария, искренно прославляющих тебя.

Припев: Преподобная мати Марие, моли Бога о нас.

Чудо ново видев, ужасашеся божественный в тебе воистинну, мати, Зосима: ангела бо зряше во плоти и ужасом весь исполняшеся, Христа поя во веки.

Увидев в тебе, матерь, поистине новое чудо, святой Зосима удивился, ибо он увидел Ангела во плоти, и весь преисполнился изумлением, воспевая Христа вовеки.

Слава Отцу и Сыну и Святому Духу.

Безначальне Отче, Сыне Собезначальне, Утешителю Благий, Душе Правый, Слова Божия Родителю, Отца Безначальна Слове, Душе Живый и Зиждяй, Тро́ице Еди́нице, помилуй мя.

Безначальный Отче, Собезначальный Сын, Утешитель Благий, Дух Правый, Родитель Слова Божия, Безначальное Слово Отца, Дух, Животворящий и Созидающий, Троица Единая, помилуй меня.

И ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Яко от оброщения червленицы, Пречистая, умная багряница Еммануилева внутрь во чреве Твоем плоть исткася. Темже Богородицу воистинну Тя почитаем.

Мысленная порфира — плоть Еммануила соткалась внутри Твоего чрева. Пречистая, как бы из вещества пурпурного; потому мы почитаем Тебя, Истинную Богородицу.

Песнь 9

Ирмо́с:

Безсеменнаго зачатия Рождество несказанное, Матере безмужныя нетленен Плод, Божие бо Рождение обновляет естества. Темже Тя вси роди, яко Богоневестную Матерь, православно величаем.

Рождество от бессеменного зачатия неизъяснимо, безмужной Матери нетленен Плод, ибо рождение Бога обновляет природу. Поэтому Тебя, как Богоневесту-Матерь мы, все роды, православно величаем.

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Умилосердися, спаси мя, Сыне Давидов, помилуй, беснующияся словом исцеливый, глас же благоутробный, яко разбойнику, мне рцы: аминь, глаголю тебе, со Мною будеши в раи, егда прииду во славе Моей.

Умилосердись, спаси и помилуй меня, Сын Давидов, словом исцелявший беснующихся, и скажи, как разбойнику, милостивые слова: истинно говорю тебе, со Мною будешь в раю, когда приду Я в славе Моей. Лк. 23:43

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Разбойник оглаголоваше Тя, разбойник богословяше Тя: оба бо на кресте свисяста. Но, о Благоутробне, яко верному разбойнику Твоему, познавшему Тя Бога, и мне отверзи дверь славнаго Царствия Твоего.

Разбойник поносил Тебя, разбойник же и Богом исповедал Тебя, вися оба на кресте; но, Милосердный, как уверовавшему разбойнику, познавшему в Тебе Бога, открой и мне, дверь славного Твоего Царства.

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Тварь содрогашеся, распинаема Тя видящи, горы и камения страхом распадахуся, и земля сотрясашеся, и ад обнажашеся, и соомрачашеся свет во дни, зря Тебе, Иисусе, пригвождена ко Кресту.

Тварь содрогалась, видя Тебя распинаемым, горы и камни от ужаса распадались и колебалась земля, преисподняя пустела, и свет среди дня помрачался, взирая на Тебя, Иисус, плотию ко кресту пригвожденного. Мф. 27:51–52; Мк. 15:38; Лк. 23:45

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Достойных покаяния плодов не истяжи от мене, ибо крепость моя во мне оскуде; сердце мне даруй присно сокрушенное, нищету же духовную: да сия Тебе принесу яко приятную жертву, Едине Спасе.

Достойных плодов покаяния не требуй от меня, Единый Спаситель, ибо сила моя истощилась во мне; даруй мне всегда сокрушенное сердце и духовную нищету, чтобы я принес их Тебе, как благоприятную жертву.

Припев: Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

Судие мой и Ведче мой, хотяй паки приити со ангелы, судити миру всему, милостивным Твоим оком тогда видев мя, пощади и ущедри мя, Иисусе, паче всякаго естества человеча согрешивша.

Судия мой, знающий меня, когда опять придешь Ты с Ангелами, чтобы судить весь мир, тогда, обратив на меня милостивый взор, пощади, Иисусе, и помилуй меня, согрешившего более всего человеческого рода.

Припев: Преподобная мати Марие, моли Бога о нас.

Удивила еси всех странным житием твоим, ангелов чины и человеков соборы, невещественно поживши и естество прешедши: имже, яко невещественныма ногама вшедши, Марие, Иордан прешла еси.

Ты удивила необычайною своею жизнью всех, как чины ангельские, так и человеческие сонмы, духовно пожив и превзошедши природу; поэтому, Мария, ты, как бесплотная, шествуя стопами, перешла Иордан.

Припев: Преподобная мати Марие, моли Бога о нас.

Умилостиви Создателя о хвалящих тя, преподобная мати, избавитися озлоблений и скорбей, окрест нападающих: да избавившеся от напастей, возвеличим непрестанно прославльшаго тя Господа.

Склони Творца на милость к восхваляющим тебя, преподобная матерь, чтобы нам избавиться от огорчений и скорбей, отовсюду нападающих на нас, чтобы, избавившись от искушений, мы непрестанно величали прославившего тебя Господа.

Припев: Преподобне отче Андрее, моли Бога о нас.

Андрее честный и отче треблаженнейший, пастырю Критский, не престай моляся о воспевающих тя: да избавимся вси гнева, и скорби, и тления, и прегрешений безмерных, чтущии твою память верно.

Андрей досточтимый, отец преблаженный, пастырь Критский, не переставай молиться за воспевающих тебя, чтобы избавиться от гнева, скорби, погибели и бесчисленных прегрешений нам всем, искренно почитающим память твою.

Слава Отцу и Сыну и Святому Духу.

Отца прославим, Сына превознесем, Божественному Духу верно поклонимся, Тро́ице Нераздельней, Еди́нице по Существу, яко Свету и Светом, и Животу и Животом, Животворящему и Просвещающему концы.

Прославим Отца, превознесем Сына, с верою поклонимся Божественному Духу, Нераздельной Троице, Единой по существу, как Свету и Светам, Жизни и Жизням, Животворящему и Просвещающему пределы вселенной.

И ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Град Твой сохраняй, Богородительнице Пречистая, в Тебе бо сей верно царствуяй, в Тебе и утверждается, и Тобою побеждаяй, побеждает всякое искушение, и пленяет ратники, и проходит послушание.

Сохраняй град Свой, Пречистая Богородительница. Под Твоею защитою он царствует с верою, и от Тебя получает крепость, и при Твоем содействии неотразимо побеждает всякое бедствие, берет в плен врагов и держит их в подчинении.

Таже оба лика вкупе поют Ирмо́с:

Безсеменнаго зачатия Рождество несказанное, Матере безмужныя нетленен Плод, Божие бо Рождение обновляет естества. Темже Тя вси роди, яко Богоневестную Матерь, православно величаем.

Рождество от бессеменного зачатия неизъяснимо, безмужной Матери нетленен Плод, ибо рождение Бога обновляет природу. Поэтому Тебя, как Богоневесту-Матерь мы, все роды, православно величаем.

Источник: Великий Четверг