Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Рассказы Макса Лукадо

Подписаться Бесплатная «Серебряная» новостная рассылка . Подписчиков 1.447 RSS
←   Октябрь 2007   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
15.10.2007
15:25:15
16:05:22
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31


За последние 60 дней ни разу не выходила


Сайт рассылки: http://one-way.ru/lucado
Открыта: 08-10-2005
Адрес автора: religion.lucado-owner@subscribe.ru

Автор
Aleks Ne

Статистика

1.447 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

Рассказы Макса Лукадо: РОЖДЕСТВЕНСКИЙ КРЕСТ (книга "Рассказы из разных книг")


Выпуск No 146
Нас: 1036

МАКС ЛУКАДО

рассказы из разных книг

РОЖДЕСТВЕНСКИЙ КРЕСТ

Под Рождество мне случилось отправиться в один маленький городок, и привела меня туда фотография, полученная по почте. Обратного адреса и письма не было - только фотография с изображением церкви.

Что означало фото, и кто его послал, было для меня загадкой, кроме, пожалуй, названия местечка, где я родился, был усыновлён, но никогда не жил там.

И вот, приехав в городок, и показав снимок двум трём прохожим, я вскоре увидел её, ту церковь с фотографии. Она меня поразила размерами: высокий купол и стены из белого камня.

Старые вязы шатром укрывали пешеходную дорожку, ведущую к храму, а слева на лужайке стояла деревянная скульптурная композиция рождественского вертепа. Увидеть такое было настолько неожиданно, что я решил хорошенько её рассмотреть. Удивительно, но всё было выполнено вручную. Итак, нагнув голову, я вошёл под навес и стал изучать фигуры. Таких больших я никогда прежде не видел: даже пастухи, стоявшие на коленях были полметра высотой. Я был поражён, насколько подробно вырезаны из дерева фигуры: различимы даже костяшки пальцев и ногти на руке Иосифа. Мария, на коленях стоящая у яслей, глядела на сына, убирая одной рукой волосы со лба. Один пастух положил руку на плечо другому. На их лицах читался благоговейный трепет. Фигуры волхвов были тоже неповторимы: один указывал на Младенца, второй держал верблюда под уздцы, а третий с почтением складывал дары у колыбели. И ещё: по одну сторону яслей лежали две коровы, а по другую расположилась овца с тремя ягнятами. Я нагнулся и провёл рукой по белой, гладкой спинке самого маленького ягнёнка.

"Такого вы нигде больше не увидите". Вздрогнув от неожиданности, я встал, ударившись головой о балку крыши. Голос за моей спиной продолжал: "Каждая фигура выполнена вручную. От копыт до ресниц". Повернувшись, я увидел пожилого мужчину в кепке и куртке.

"Автор передал эту рождественскую скульптуру в дар церкви. Она - гордость нашего города. Он был столяр, и это была его эпитимия".

"Покаяние?"

"Да, он добровольно наложил её на себя. В ночь, когда у его жены начались родовые схватки, он был пьян и не довёз её до больницы. Ребёнка спасли, но мать не сумели".

Я присел на корточки и провёл рукой по лицу Марии. Я мог осязать каждый волосок в её бровях. Потом мои пальцы дотронулись до губ, и я понял - на её лице улыбка.

"Он работал пять лет, вырезая эти фигуры. Мастерил мебель и растил Кармен".

"Кармен его дочь?"

"Да, та самая оставшаяся в живых девочка. Я вам кое-что покажу". Он встал на колени перед колыбелью, сняв кепку то ли в знак почтения, то ли из-за низкого потолка сарая. Я тоже преклонил колени.

"Откиньте одеяло, посмотрите на грудь Младенца Иисуса".

В сумерках было плохо видно, но я всё же различил маленький крестик, вырезанный в дереве. Я провёл пальцем по углублениям.

"Около десяти лет на этом месте лежал багряно-красный крест".

На моём лице он прочёл вопрос и пояснил:

"Тот столяр в начале не был верующим. Но работая над лицом Мессии..." По голосу можно было догадаться, что на какое-то мгновение его мысли унеслись куда-то очень далеко, но потом, погладив подбородок маленького Иисуса, он продолжил:

"Интерес проснулся во время работы, и он пошёл в церковь, вот в эту самую, и попросил священника рассказать ему всё об Иисусе. Настоятель храма рассказал не только о рождении, но и о смерти Христа, а затем пригласил его на воскресную службу. Мастер пришёл с малюткой-дочерью (она ещё не умела ходить). Они слушали проповедь "Рождённый к распятию". Та проповедь изменила его жизнь, как признавался он позже".

Улыбнувшись, мой собеседник вышел из-под крыши сарая на лужайку. Теперь я мог хорошо разглядеть его. Он был невысокого роста и коренаст, не полный, но широкогрудый. У него была густая копна седых волос и голубые глаза, смотревшие на меня поверх очков.

"Я работаю тут". - сказал он. - "А вы кто?"

"Я - журналист. Получил фотографию вашей церкви и хочу поговорить со священником".

Он очень внимательно посмотрел на меня и продолжил:

"Каждый вечер Мастер пересказывал ту проповедь дочери. Он, бывало, садился у её кровати и, подражая священнику, говорил: "Младенец Иисус родился, чтобы быть распятым. Он пришёл в мир не для Вифлеема, а для Голгофы - не для того, чтобы жить с нами, а чтобы умереть за нас. Пришедший в мир с любовью во взоре и крестом в сердце, Он родился, чтобы быть распятым".

"Похоже, вы знали Мастера?"

"Знал".

"И его дочь?"

"Да, - вздохнул он. - Очень хорошо".

Всё ещё стоя на коленях, я повернулся к младенцу и дотронулся до того места, где должен был лежать крест.

А он продолжал:

"Мастер многим рассказывал об одной своей задумке. Люди считали его идею странной: "Младенец Иисус не носит креста". Но он не слушал и однажды под Рождество принёс и установил все фигуры. На груди у Младенца был багряно-красный крест. Некоторые прихожане пошумели, но настоятель не возражал, и крест остался".

"А где он теперь? Утерян?"

"Идёмте, я вам кое-что покажу".

Мы пришли в какую-то комнату, он достал альбом и, найдя то, что искал, подал мне:

"Эта статья появилась в нашей местной газете в канун Рождества".

Я прочёл заголовок "Украденный Младенец Иисус на Рождество дома".

"Должно быть, Мастер очень сердился". - сказал я.

"Нет, он не расстраивался".

"Но младенца-то не было".

"Вы дочитывайте статью, а я пока заварю чайку".

Он вышел из комнаты, а я продолжил чтение.

"Вчера из церкви была украдена фигурка Младенца Иисуса, являющаяся частью ручной работы местного столяра. Настоятель храма, как вам известно, обратился через нашу газету с просьбой вернуть Младенца. И вот, что он нам сообщил: "На последней вечерней службе в канун Рождества, мы особо помолились за Младенца. Молитвы были услышаны: Младенец Иисус возвращён".

Я рассматривал фотографию, помещённую рядом со статьёй, когда услышал его вопрос: "Заметили, что чего-то не достаёт?"

"Креста?" - догадался я.

Он кивнул.

"В тот год Кармен исполнилось восемнадцать. Она стала красивой, весёлой девушкой. Отец не щадил сил, воспитывая её, но она часто поступала по-своему. Ему бы жениться во второй раз, но он не сделал этого, говоря, что в сердце у мужчины есть место только для одной женщины. И это была Кармен. Она была всё для него. Он брал её на рыбалку и отводил в школу. Каждое воскресение они ходили в церковь, и пели. Боже, как они пели. Каждый вечер он молился. Он благодарил Бога за милость и страстно молил Его позаботиться о дочери. Мать Кармен была красавица, и дочь унаследовала её красоту: смуглая кожа, чёрные волосы и глаза способные растопить любое сердце. Многие заглядывались на красивую девушку, и это беспокоило Мастера. Дочь становилась старше, а он становился суровее. Он старался для её блага, а она не понимала этого. Я считаю, он зашёл далеко, слишком далеко в своих требованиях, запретив ей общаться с молодыми людьми, требуя держаться подальше от тех мест, где они бывали. Да, в большинстве случаев она подчинялась.

Но вот в начале лета Кармен узнала, что беременна. Она скрывала своё состояние от отца столько, сколько могла. Но в декабре всё обнаружилось. Узнав, отец совершил то, о чём сожалел всю жизнь. Ну, почему люди совершают поступки, которые клянутся не совершать никогда?" - мой собеседник как будто спрашивал себя самого. Потом вздохнул и продолжал: "Он был в ярости и напился. Мастер был хорошим человеком, а поступил очень плохо. Он забыл то, во что верил". -рассказчик покачал головой: "Вы не поверите, но как раз незадолго до Рождества он с Кармен попал в аварию - второй раз в своей жизни и опять, когда вёз того, кого любил". Он остановился, как бы давая мне время осмыслить услышанное. Я действительно верил с трудом. Как можно дважды оказаться в такой трагической ситуации? А потом мне подумалось, а ведь со мной часто случается подобное. Я клянусь, что стану лучше, но вновь и вновь срываюсь. Так что всё возможно, в конце концов.

"Продолжайте", - попросил я.

"Мастер не пострадал, пострадала Кармен и очень сильно. Её привезли в больницу, и он ни на минуту не отходил от её постели.

"О, Иисус, - молился он. - Спаси мою дочь. Не дай ей умереть".

Врачи сказали, что попробуют спасти ребёнка, как только ей станет получше. Прошла ночь, но Кармен не приходила в себя. Отец сидел у её постели, а дочь не приходила в сознание. Она очнулась на утро сочельника.

"Папа, ребёнок родился?" - были её первые слова.

"Нет, доченька", - сказал он, склонившись над ней. - "Но с ним всё в порядке. Врачи уверены, с ним всё будет в порядке".

"Где я?"

"Ты в больнице, дорогая. Сегодня сочельник".

Потом он рассказал ей о том, что случилось. Рассказал, что был пьян, и они попали в аварию. Он плакал: "Я так виноват. Доченька, я так виноват". А она погладила отца по голове и сказала: "Всё хорошо, папа. Всё хорошо. Я люблю тебя". По её лицу текли слёзы. Наконец она спросила: "Папа, ребёнок родится до Рождества?"

"Не знаю, милая".

"Мне бы..." - она улыбнулась, и её карие глаза засверкали. - "Мне бы очень хотелось взять малыша на руки в это Рождество". Это были её последние слова. Больше она не приходила в сознание. Где-то в полдень Мастер встал и, склонившись, прошептал дочери на ухо: "Я принесу тебе малыша".

Впервые он покинул больницу и, не задерживаясь нигде, пошёл к церкви. На лужайке он остановился и долго глядел на рождественский вертеп, тот самый, у которого вы были сегодня. Войдя под навес, он сделал вид, будто поправляет что-то и осматривает фигуры на предмет трещин и облупившейся краски. Никто из прохожих, конечно, не обращал на него внимания, поэтому никто и не заметил, что после его ухода, в яслях не было Младенца Иисуса. Пропажи хватились только час спустя. Тем временем Младенец с багряно-красным крестиком, завёрнутый в одеяло лежал рядом с Кармен. Отец выполнил её последнее желание. В сочельник она держала на руках младенца".

Мы долго молчали, думая о Мастере, Кармен и фигурке Младенца из яслей. Перед моим мысленным взором проходили картины, как отец возвращается в больницу, как кладёт Младенца Христа рядом с дочерью. Я видел их лица, видел, как он сидит на стуле около её кровати, держит её за руку ... и ждёт. И тогда я произнёс только одно слово: "Кармен".

"Она умерла два дня спустя".

"А ребёнок?"

"Он родился. Раньше срока, но родился".

"А Мастер?"

"Он остался в этом городе. И всё ещё живёт здесь, между прочим. Но к себе домой так больше не вернулся. Не мог вынести пустоты".

"Так что же с ним случилось?"

Старик прокашлялся: "Ну, в общем, церковь приютила его - дала работу и маленькую комнатёнку".

До этого момента, пока он не произнёс этих слов, мне даже в голову не приходило... Наклонившись вперёд и, глядя ему прямо в глаза, я спросил:

"Кто вы?"

"Ты знаешь, у тебя её глаза". - сказал он тихо.

"Вы хотите сказать, что Кармен была..."

"Да, твоя мама. А я... я... твой..."

"Дед?"

У него задрожал подбородок: "Сынок, я совершил тяжкие ошибки, и молюсь, чтобы не совершить ещё одной. Я просто хотел, чтобы ты знал, что произошло. И ещё я хотел увидеть тебя, пока есть силы".

Ошеломлённый, я пытался осознать случившееся. А он тем временем что-то достал из кармана куртки, положил в мою ладонь и закрыл её: "Я всё время хранил это для тебя. Мне бы хотелось, чтобы это было у тебя".

Открыв ладонь, я увидел крест - меленький, деревянный, багряно-красный крест.


Перевод: Валькова Н.Д.

Служение ONEWAY
www.one-way.ru
В избранное