Попечительский совет во имя свт. Алексия митрополита Московского
http://kakpomoch.ru/

Новости за 12/01/2009
============================================================

ОТЕЦ "В КУБЕ"
12.01.2009
http://kakpomoch.ru/2/10/45.html
------------------------------------------------------------
- Встать, суд идет!



Судья начал читать приговор:





- Бывший врач широкого профиля, а ныне диакон церкви Святителя
Николая в Коткишеве гражданин Херувимов Валерий Евгеньевич приговаривается
к смертной казни через...





Отец Валерий почему-то не чувствовал страха.





И тут кто-то, кажется, защитник, заговорил:





- Прошу народный суд учесть смягчающие обстоятельства: у гражданина
Херувимова много детей. Не то тринадцать, не то двадцать.





- Да, да, - подхватил отец Валерий. - У меня своих пятеро, а остальные
приемные. Я при них, понимаете, и строитель, и скотник, и огородник, и
врач, и воспитатель. Поглядите на мои руки, граждане судьи, - и отец
Валерий показал руки. - Прошу учесть и скотину: корову, лошадей, собак,
козу... Что со скотиной без меня будет? Коза, правда, молока не дает... А
младшие ребята совсем маленькие. Без меня они просто не выживут.





- Детей отправим в Нейский интернат, - пообещал судья.





- Граждане судьи, а вы знаете, что такое государственные детские дома?
Там даже нормальный ребенок с ума сойдет. Девяносто процентов выходцев из
детских домов идут в тюрь...



И тут он проснулся.







Вот такой "смешной" сон рассказал отец Валерий Елене Викторовне
Тростниковой, заведующей отделом детской литературы Издательского отдела
РПЦ, члену Попечительского совета святителя Алексия.





Но мне он почему-то смешным не показался.

Знакомство

Именно от членов Попечительского совета я узнал о приходе Святителя
Николая Чудотворца в селе Коткишево Нейского района Костромской области.
Настоятель храма, иеромонах Варфоломей - выпускник МГУ, москвич, успешно
занимался физикой. А потом продал в Москве квартиру, и теперь
восстанавливает храм Святителя Николая (без него колокольня давно бы
рухнула, а еще и колокола на свои деньги купил) и духовно окормляет детский
дом Херувимовых и Нейский интернат.





Три года назад он получил от епархиального начальства задание
организовать воскресную школу, первую и единственную в Нейском районе, и
оказался в самой гуще детских бед и проблем. Часть детей из интерната
начали активно посещать воскресную школу - они-то и были усыновлены
первыми.





Ближайшим помощником отца Варфоломея в деле спасения детей оказался
диакон Валерий Херувимов. Именно он стал отцом первой патронатной семьи,
усыновив восемь интернатских мальчишек. Отец Валерий и его жена матушка
Татьяна, закончив 2-й Московский мединститут, трудились и процветали в
родной Костроме. В перестроечные годы он со своими детьми (у него их
пятеро) переехал в деревню - главным врачом больницы. Ему было что терять:
четырехкомнатная квартира в Костроме, дача, сад, работа... Но сельскую
больницу "ликвидировали", и врач широкого профиля (в том числе психиатр и
педиатр) оказался за бортом. "Я был врачом, а стал бичом - теперь я знаю,
что почем", - шутит отец Валерий. Он, кстати, еще и мастер спорта по боксу,
экс-чемпион Москвы среди ВУЗов.





Чтобы не умереть с голоду пришлось с головой уйти в сельское хозяйство:
лошади, коровы, куры, - - работа на износ. Его дочь, талантливая девочка,
бросила удачно начавшуюся было журналистскую карьеру в Костроме, и приехала
к отцу в деревню. Теперь на ней и на ее муже второй детский дом. Не знаю,
жалеет ли она, что "губит талант" и "полагает душу свою" за чужих детишек.
Но однажды сказала: "Я только здесь поняла, что такое святость семьи". А
вот у отца Валерия были сомнения, но теперь он благодарит Господа за свою
христианскую жизнь с избытком.

Детские глаза

Ребята Херувимовы (язык не поворачивается разделять их на "родных" и
"неродных") растут не белоручками: чтобы выжить, им надо и за скотиной
ходить, и за дровами ездить в лес, и следить за кочегаркой, и дежурить на
кухне, и заниматься огородом.





Год назад наша маленькая группа посетила отца Валерия (тогда он еще был
диаконом) и кое-что видели своими глазами. Самое поразительное в детском
доме Херувимовых - это не европейские удобства среди лесов и полей, не
хозяйство, в котором участвуют ребята, не знание малышами
церковнославянского и отсутствие телевизора. И даже не то, что они
воцерковлены. Самое поразительное - это то, что у них не детдомовские
глаза.





Но вначале ребята вели себя совсем иначе, хоть и сами попросились жить
при церкви. Вот как развивались события сразу после того, как несколько
мальчишек явились к Валерию Евгеньевичу в самом прямом смысле спасаться от
холода и голода. Ребята, которых приютили в доме бывших врачей, начали с
того что устроили из одеял и курток бомжатник под батареей, заползли в норы
и стали, как зверьки, наблюдать за реакцией взрослых. Их восьмилетний
приблатненный лидер Сережа Курапов спросил у Валерия Евгеньевича:





- Где тут у вас курят?





- Какое курить! Кто из вас курит?





- Все курим.





А тут и хлев, и корова, и сено, и дом деревянный.





- У нас не курят. И тебе курить не следует, - сказал Валерий Евгеньевич.






Такой ответ Сереже показался ущемлением его прав, и он с металлом в
голосе заявил:





- Или вы разрешите мне курить, или я от вас ухожу.





- Курить не будешь. А идти можешь хоть сейчас. Никто не держит.





Уйти Сережа все же не решился из-за сильных морозов, но стал творить
мелкие гадости, а с наступлением тепла все-таки сбежал, в душе, быть может,
надеясь, что его будут стараться вернуть. Но у Валерия Евгеньевича не было
ни времени, ни желания гоняться за нахальным мальчишкой.





Остальные ребята постепенно менялись. Попав из интерната в семью, они не
только сделали шаг ко спасению, они перешли в новое качество. Сейчас они
жалеют своих приятелей из интерната и зовут их "баторскими" (сокращенно от
"инкубаторские"). И поясняют: "Баторские ничего не умеют".







Разговор в дороге

Мы с членам Попечительского совета Святителя Алексия и отцом Валерием
едем в поезде Москва-Архангельск, в Мезенский детский дом. Я восторженно
говорю о героизме людей, которые, по заповеди Христовой, положили души свои
за детей с очень сомнительной наследственностью.





Отец Валерий, добродушно посмеиваясь, отвечает:





- А я считаю, что герои живут в Москве - я бы не выдержал. Шум, толчея,
заборы, дышать нечем, музыка... А в жизни глубинки есть свое удовольствие.
И для меня те семь лет, когда нам в буквальном смысле приходилось выживать,
лучшие в жизни. И не важно, что ради куска хлеба мы продавали то пылесос,
то стиральную машину, и дети спрашивали, есть ли у нас хлеб.





- Но теперь-то, надеюсь, все признали твою правоту?





- Нет, не признали. Мать говорит: "Не поеду в твой дурдом. Своих детей
люблю, а шпаны и в своем городе хватает. Насмотрелась. Обхожу их стороной и
боюсь. Нет никакого житья от этих уродов".





- А ты-то сам что об этом думаешь?





Отец Валерий мрачнеет:





- Она права. Я собственных детей "подставляю". Случается, что детдомовцы
подавляют их числом и сплоченностью. Кроме того, от них все время нужно
ждать сюрпризов. Мальчики приближаются к переходному возрасту... А иногда
вообще попадаешь в безвыходное положение: это как цунгцванг в шахматах,
когда любой ход ведет к ухудшению и без того плохой позиции.





- Что ты имеешь в виду?





- Ольге, моей дочери, и Диме, моему зятю, интернат скинул одного
мальчонку (сейчас ему восемь лет) по имени Аркаша. Он, чтобы привлечь к
себе внимание, испражнялся, не снимая штанов. Это был своего рода протест.
Разумеется, у него были основания ненавидеть весь мир, и подсознательно
мальчишке хотелось подчинить его своей воле - такое своего рода
революционерство. Кроме того, он научился вызывать в себе рвоту всякий раз,
когда ему что-то не нравилось. Обыкновенно на общий стол во время обеда. А
у Ольги родной дочке третий год. И что делать с этим революционером?





- А не пробовали его носом в это "революционерство"? Поражаюсь вашему
терпению! - возмущаюсь я.







- Но его же жалко. И потом, к нему все как-то по-своему привязались.
Ольгу он зовет мамой, Диму папой, а меня едой. Вот и идет этот абсурдный
поединок психически больного ребенка с теми, кто пытается его спасти.





- Отдали бы в психушку. То, что он вытворяет - это же явная болезнь.





- Да, он больной ребенок. Но ведь все эти дети - болящие. И всех их
жалко.



















Небесные силы

- У тебя, наверное, были раньше большие сложности с фамилией, - меняю
я тему. - Все-таки вокруг пионеры, комсомольцы, партия - наш рулевой. А тут
Херувимы, Серафимы...







- Да, конечно! - охотно переключается отец Валерий. - Но совсем не в
религиозном смысле. Да и я сам не знал, кто такие Херувимы. Ребята в школе
и во дворе понимали только первый слог. Иногда спрашивали: "Татарин?" -
"Почему татарин?" - "Да фамилия, вроде, "Харулдинов". Даже до драк
доходило. Но мне в жизни повезло. Когда я еще мальчишкой был,
восстанавливали Ипатьевский монастырь, и прямо в нашей квартире - я ведь в
коммуналке рос - жила Вера Петровна Брюсова. Знаешь? Профессор. У нее море
книг и монографий по русскому искусству и архитектуре. Можно сказать, она
была моим первым духовным наставником. От нее я, оголец, узнал о красоте
Православия. И не только "узнал", но и почувствовал.









Авторитет не сам дается



- Отец Варфоломей спрашивает: "Читаете в трапезной Библию?" -
"Читаем", - вру я. - "Читаете псалтирь?" - "Читаем". А по правде говоря,
мои дети никак не могут прийти к вере по-настоящему и со своими
сверстниками тех времен, когда были крепкие семьи, им никак не сравняться.
Да и с наследственностью и "жизненным опытом" у нас не все благополучно.





- А мне казалось, что у тебя авторитет.





- Авторитет! Он что, сам дается? Его приходится каждый день
завоевывать, а потом отстаивать! Каждую минуту настороже. Двадцать четыре
часа в сутки ты обязан быть и дипломатом, и Шерлоком Холмсом, и образцом
для подражания, и Шахеризадой, и "самым сильным человеком". Но главное -
отцом. Это самое трудное. Вот тебе, к примеру, можно наплевать на то, что о
тебе думают. А я не могу себе позволить такой роскоши!





Вот свежий пример. Дима привозит ребятам подарок - штангу. Она
красивая, блестящая. Говорю, чтобы положили ее на видном месте: а как же,
ведь она должна послужить мне средством поддержания авторитета. Ребята
сначала пробуют свои силы, а потом начинают ходить вокруг меня кругами...
Значит, что-то задумали. - "Отец Валерий, Дима штангу привез", - говорит
Матвей самым невинным тоном. - "Привез - и ладно" (напускаю на себя полное
равнодушие). - "Мы поднимем". - "Поднимайте. Но сначала разогревайтесь и
начинайте с малых весов. Делайте, как велит Дима". - "Там такой вес, что
никто не поднимет". - "Тренируйтесь. Когда-нибудь поднимете". - "А Вы
поднимете?" - "Мне-то зачем?" И тут мои детишки срывают маски и начинают
канючить: - "Поднимите, поднимите!" И вот, показав, как надо разогреваться,
начинаешь с малых весов, а потом поднимаешь полтора собственных веса,
показывая, что ты вне досягаемости. И все ради поддержания авторитета. А
без этого тебя слушать не будут.





Ну а как прикажешь бороться с их ленью? А ведь безделье - мастерская
дьявола. Или, скажем, они вообще долго не понимали, зачем нужно мыть руки,
чистить зубы, почему нельзя курить. А как сделать, чтобы назидательная
беседа не превратилась в занудство?





- В самом деле, как?



Беломор



- Ребята очень полюбили моего старшего сына Андрея. Еще бы! Приехал с
Севера, из Медвежьегорска - герой. Ходят за ним хвостами. А вот образец
моей лекции-беседы в назидание. Показываю книгу, которую привез Андрей -
"Беломор" - о строительстве канала. "Знаете, что такое "Беломор"?" В ответ
смеются: "Конечно, знаем!" - "Что это?" - "Папиросы".- "Курили?" - " Мы всё
курили ". - "А что там на коробке?" - "Ничего. Карта какая-то".





Показываю заранее припасенную карту, объясняю, что такое Беломорканал,
что Андрей приехал из Медвежьегорска - это начало канала. Заинтересовались.
Рассказываю про зеков, про нормы выработки. Ну, про зону-то и про зеков они
знают.





"А знаете, из чего построен Мавзолей?" - "Не знаем". - "Из карельского
мрамора. Этот мрамор добывали зеки на Беломоре". - "Как добывали?" -
"Кирками кололи, а на тачках отвозили".





Показываю в книге тачку. Спрашиваю: "Лед кололи?" - "Кололи". - "Вы
кололи всего три часа и устали. А у зеков норма была восемь кубов мрамора.
И перевезти на восемьсот метров. А сажали с двенадцати лет. Кое-кто из вас
вполне мог бы сесть... ну, скажем, за воровство, и колоть мрамор для
мавзолея. А теперь пойдем колоть лед. И не лентяйничайте". То есть, весь
этот разговор затеян с одной целью - для борьбы с ленью.





И тут же начинаешь придумывать следующую "лекцию" - о том, что курение
это сатанинский ритуал и очень вредно для здоровья. Понимаешь, я должен
постоянно придумывать что-то новенькое, как массовик-затейник. В общем,
назидания под видом баек.









Обмен передовым опытом



Однажды к отцу Валерию приехали работники каких-то светских детских
учреждений - поглядеть, что да как, набраться опыта. Ходили, смотрели,
задавали вопросы: кто сантехник? кто повар? кто скотник? кто воспитатель?
врач? парикмахер? кочегар? конюх? плотник?.. Сколько часов длится рабочий
день? Какой отпуск? Какая зарплата?





С каждым ответом гости все больше мрачнели, наконец, кто-то не
выдержал:





- Так что же получается? Кто же Вы все-таки, Валерий Евгеньевич?





- Я - глава семьи, - ответил отец Валерий.





Гости были не то разочарованы, не то раздосадованы: этот опыт явно не
подлежал массовому тиражированию. Никто, похоже, так и не понял, что жизнь
христианина - это жизнь с избытком. И то, что невозможно человеку, возможно
Богу. А путь к Богу, по глубокому убеждению отца Валерия, - путь к
возрождению института семьи.







Победа

Как-то раз, когда отец Валерий и матушка Татьяна тайно готовили для
ребят Рождественские подарки, у матушки невольно вырвалось:







- А вот мы подарков никогда не дождемся.







- Так ждать благодарности, вроде, не по-христиански, - утешил ее в
своей добродушно-насмешливой манере отец Валерий.





Наступило Рождество, все дети получили подарки, все счастливы, и
вдруг ребята сами вручают пакеты матушке Татьяне и отцу Валерию! Но самым
главным подарком для них была несомненная и убедительная победа Спасителя,
которая светилась в недетдомовских глазах их детей...







В день отъезда из Архангельска мы бродили по музею деревянного
зодчества - Малым Карелам, и я никак не мог убедить себя в том, что
восторгаюсь перенесенными откуда-то мельницами и деревянными церквами,
поставленными как попало среди чахлой растительности. Мне было непонятно
веселое возбуждение и любознательность отца Валерия. Вот он нырнул куда-то
под мост.





- Что ты там потерял? - поинтересовался я.





- Да вот, гляжу, почему здесь наклон. И к чему крепится этот угол.





"Тоже мне - чудо градостроительства", - проворчал я мысленно.





А отец Валерий осмотрел основание деревянной церкви, поколупал
древесину (его интересовал материал), забрался по крутой лестнице на
колокольню и осмотрел углы.





- Ну и что? - спросил я.





- Видишь, как здесь выведено?





- Зачем это тебе это?





- Я своих ребят начинаю постепенно натаскивать по плотницкому и
столярному делу. С такими профессиями всюду будут нужны, не пропадут.





"Господи! - дошло вдруг до меня. - Да ведь он постоянно думает о
своих детях! И все окружающее старается приспособить к их спасению. Даже
когда отдыхает, он и тогда работает на Христову победу".







Александр Старостин



Эта статья написана несколько лет назад. С тех пор о. Валерий
переехал в село Михали Костромской области, где он стал настоятелем храма и
восстанавливает его из полуразрушенного состояния... А этой зимой в семье
о. Валерия случилось несчастье у его дочери родился ребенок-первенец -
девочка-инвалид. Семье Херувимовых потоянно нужна помощь, в частности на
уход и лечение девочки. Средства можно передавать через Попчечительский
совет.






============================================================