Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Религия. Психология. ЗОЖ

Подписаться Бесплатная «Серебряная» новостная рассылка Подписчиков 424 RSS
←   Апрель 2022   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30


За последние 60 дней 2 выпусков (1-2 раза в 2 месяца)


Открыта: 26-09-2008
Адрес автора: religion.celovekireligia-owner@subscribe.ru

Автор
Елена Преображенская

Статистика

424 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

Человек и религия в современном мире: Молитва и медитация


ЧЕЛОВЕК И РЕЛИГИЯ В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ

Выпуск 340/2022-04-01

Доброго времени суток. В этом выпуске предлагаю вашему вниманию статью, посвященную теме о сходстве между христианской молитвой и медитацией, которая обычно ассоциируется с практикой восточных религий. В действительности же различные духовные практики содержат в себе так или иначе, в большей или меньшей мере элементы медитации. 

Медитируют ли христиане?

Для того чтобы ответить на этот вопрос, давайте разберемся, что же такое медитация. Большинство словарных определений этого слова так или иначе сводятся к тому, что это «состояние глубокой умственной сосредоточенности на чем-нибудь одном, отрешенность от всего остального; действие, приводящее в такое состояние»[1]. Именно на такое широкое понимание мы и будем опираться в данной публикации, потому что с ним смогут согласиться большинство исследователей этого вопроса. Взяв за основу это определение, мы можем сделать вывод, что все люди время от времени практикуют медитацию, не всегда о том подозревая. Если вы любите смотреть на звезды, созерцать горящее пламя костра или текущую воду, слушать музыку, полностью в нее погружаясь, внимательно и с чувством рассматривать живопись — то вы регулярно медитируете.

К сожалению, сегодня для многих слово «медитация» ассоциируется с деятельностью сомнительных сект, однако сводить эту практику к чему-то сектантскому является ошибкой — как и считать ее атрибутом исключительно восточных религий. Латинское слово meditatio означает просто «размышление». Со временем оно стало большей частью использоваться в религиозном контексте, и в христианстве «медитировать» в первую очередь всегда означало молитвенно читать стихи Библии и благоговейно размышлять над ними. В восточной христианской традиции это понятие чаще всего передается терминами «поучение» (в значении размышления над священным текстом) и «богомыслие». При разговоре о религиях Индии (индуизме, буддизме и др.) словом «медитация» обычно переводится санскритское дхьяна, означающее созерцание или особую сосредоточенность (концентрацию) сознания на объекте созерцания, которая чаще всего предполагает постепенное отстранение от мыслей. Таким образом, есть некоторая разница в понимании медитации в христианском и восточном контекстах, однако это не означает, что христиане помимо богомыслия не практикуют также и дхьяну. В научных монографиях мы читаем о том, что прямым аналогом этого слова в христианской литературе является термин «созерцание»[2].

Сегодня некоторые православные христиане критикуют медитацию и противопоставляют ее молитве[3], однако это происходит лишь от незнания того, что в христианстве с самых первых веков сложились свои созерцательные практики. Кроме того, некоторые православные авторы неправомерно ограничивают и сам термин «молитва», сводя его к одному лишь словесному диалогу человека с Богом. На самом же деле медитативно-созерцательная молитва без слов и мыслей (по сути дхьяна) признавалась наиболее высокой у многих восточнохристианских мистиков, например, у Аввы Евагрия Понтийского, свв. Иоанна Кассиана Римлянина, Исаака Сирина, отцов-исихастов. У последних также описывается довольно разработанная техника, включающая в себя особые вспомогательные «якори» для внимания: концентрацию на дыхании, сердцебиении, неподвижное положение тела и т.п. (они являются вспомогательными по отношению к основному «якорю» — словам молитвы, которые также становились ненужными по достижении бессловесного созерцания). С IV в. традиционным «якорем» для внимания постепенно становятся четки, пришедшие в христианство с Востока. В научной литературе встречаются случаи применения термина «медитация» к практикам исихазма[4]. Бессловесно-созерцательное предстояние христианских подвижников перед Богом по своим формальным принципам ничем не отличается от медитаций теистических восточных религий.

Наконец, противопоставлять молитву и медитацию совершенно не нужно, потому что словесная молитва — и есть форма медитации, т.е. глубокое сосредоточение (концентрация) на словах молитвы. В монографии известного христианского автора Томаса Занзига, посвященной христианской медитации, дается следующее ее определение: «Христианская медитация — это форма молитвы, во время которой делается упорядоченная попытка осознать и осмыслить откровения Бога»[5].

Христиане используют практику медитации в восточном смысле и сегодня, хотя немногие так ее называют. Любой желающий может открыть утреннее правило православного молитвослова и увидеть там следующие слова:

«Востав от сна, прежде всякого другого дела, стань благоговейно, представляя себя пред Всевидящим Богом, и, совершая крестное знамение, произнеси:

Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа, Аминь.

Затем немного подожди, пока все чувства твои не придут в тишину и мысли твои не оставят все земное, и тогда произноси следующие молитвы, без поспешности и со вниманием сердечным…»

Такая же рекомендация дается в канонических молитвах перед чтением Псалтири. По своей сути эта инструкция ничем не отличается от тех, которые вы можете найти в любом современном пособии по медитации — как религиозной, так и светской. Многие медитативные техники восходят к древним классическим текстам индуистской и буддийской литературы, посвященным созерцанию. Так, например, в шестой главе «Бхагават-гиты» Кришна объясняет своему ученику Арджуне искусство медитации (дхьяны):

«6.11. Устроив в чистом месте сиденье, не слишком высокое или низкое, покрытое травой куша, шкурой лани и тканью;

6.12. Сев на это сиденье, следует заниматься йогой для самоочищения, сосредоточив ум на одной точке и обуздав мысли, чувства и действия.

6.13-14. Держа шею и голову прямо, устремив свой взор на кончик носа, не смотря по сторонам, умиротворившись, избавившись от страха, стойко сохраняя обет целомудрия, покорив ум, йог должен сесть, медитируя на Меня и устремившись ко Мне как к высшей цели»[7].

Как в православном молитвослове, так и в «Бхагават-гите» мы видим, что подвижник должен:

привести чувства в тишину/умиротвориться;
оставить все земное в мыслях/покорить ум;
сконцентрировать все свое внимание на Боге.
Интересное свидетельство о медитации — созерцательной молитве без слов — обретается у такого известного православного пастыря, проповедника и миссионера, как митрополит Антоний Сурожский. Предлагаем прочесть его рассказ и сравнить с приведенной выше цитатой из «Бхагават-гиты»:

«Лет двадцать пять тому назад, вскоре после того как я стал священником, меня послали служить перед Рождеством в дом престарелых. Там была одна старушка, которая впоследствии умерла в возрасте ста двух лет. Они подошла ко мне после первой службы и сказала: “Отец Антоний, я хотела бы получить совет о молитве”. Я предложил: “Тогда обратитесь к отцу такому-то!” Она ответила: “Все эти годы я обращалась к людям, у которых, как считается, есть знание о молитве, и никогда не получила от них дельного совета. И я подумала, что вы, который, вероятно, еще ничего не знаете, может быть, случайно скажете что-нибудь полезное”. Это было очень обнадеживающее начало! Я ее тогда спросил: “А в чем ваша проблема?” И старушка моя ответила: “Вот уже четырнадцать лет я почти непрерывно твержу Иисусову молитву и никогда не ощутила Божие присутствие”. И тогда я действительно по простоте сказал ей то, что думал: “Если вы все время говорите, когда же Богу слово вставить?” Она спросила: “А что же мне делать?” И я сказал: “После утреннего завтрака пойдите в свою комнату, приберите ее, поставьте кресло поудобнее, так, чтобы за его спинкой остались все темные углы, которые всегда есть в комнате у пожилой женщины и куда упрятываются вещи от посторонних глаз. Зажгите лампаду перед иконой и потом оглядитесь в своей комнате. Просто сидите, глядите вокруг и постарайтесь увидеть, где вы живете, потому что я уверен, что если вы молились все последние четырнадцать лет, то вы очень давно не замечали своей комнаты. И потом возьмите вязание и в течение пятнадцати минут вяжите перед лицом Божиим; но я запрещаю вам произносить хоть одно слово молитвы. Просто вяжите и старайтесь радоваться на тишину своей комнаты”.

Она подумала, что это не очень благочестивый совет, но решила попробовать. Через некоторое время она ко мне пришла, говорит: “А знаете, получается!” Я спросил: “А что получается?” — потому что мне было очень любопытно, как сработал мой совет. И она говорит: “Я сделала, как вы сказали: встала, умылась, прибрала свою комнату, позавтракала, вернулась, удостоверилась, что кругом нет ничего такого, что будет меня раздражать, а потом устроилась в кресле и подумала: Ох, как чудесно! Передо мной пятнадцать минут, в течение которых я могу ничего не делать — и не чувствовать себя в этом виноватой!.. Потом огляделась вокруг и действительно, впервые за много лет, подумала: какая уютная у меня комната! Окно в сад, комната удобная, достаточно просторная и для меня и для вещей, которые скопились за годы… И (прибавила она) я чувствовала такую тишину, потому что комната была так мирна. Тикали часы, но ничто не нарушало тишину, их тиканье только подчеркивало окружающий покой. Через некоторое время я вспомнила, что должна вязать перед лицом Божиим, и тогда взяла вязание, и все больше и больше чувствовала тишину. Спицы звякали о ручки кресла, часы тикали мирно, не о чем было волноваться, не надо было напрягаться; и постепенно я стала замечать, что эта тишина — не просто отсутствие шума, а (как она выразилась) “имеет густоту”. Она состояла не из отсутствия, пустоты, а в ней было присутствие чего-то. Тишина имела плотность, содержание, и она начала вливаться в меня. Окружающая тишина начала заполнять меня и сливаться с тишиной во мне”. И под конец она сказала нечто очень красивое, что я потом встретил у французского писателя Жоржа Бернаноса; она сказала: “Я вдруг заметила, что эта тишина есть присутствие; и в сердцевине этой тишины был тот, Кто — сама Тишина, сам Мир, сама Гармония”.

После этого она прожила на свете еще лет десять и говорила, что всегда может найти тишину, когда сама спокойна и тиха. Это не означает, что она перестала молиться, а означает, что она могла поддерживать это созерцательное безмолвие некоторое время; затем ее ум начинал рассеиваться, и тогда она обращалась к словесной молитве, пока ум не становился снова спокойным и устойчивым; и тогда она от слов снова возвращалась в прежнее безмолвие. Очень часто это могло бы произойти и с нами, если вместо того, чтобы хлопотать и что-то “делать”, мы сумели бы просто сказать: “Я — в Божием присутствии. Какая радость! Давай-ка я помолчу”»[6].

Описанная здесь практика и ее результат является общим местом опыта как христианских, так и восточных мистиков. Интересно, что бабушка, о которой рассказывает митрополит Антоний, передала пережитое ею в выражениях, предполагающих недвойственное единство Бога и мира, что сближает ее скорее с восточными, нежели с христианскими мистиками (хотя опыт, весьма близкий к недвойственности, и основанное на нем богословие можно найти и в христианстве: вспомним, например, Иоанна Скотта Эриугену и Майстера Экхарта).

Таким образом, не отрицая многочисленных догматических различий между христианством и восточными религиями, можно утверждать наличие сходства между духовными практиками Запада и Востока — по крайней мере по форме. Впрочем, вполне допустимо говорить и о перекличках духовного опыта, хотя здесь, конечно же, есть свои нюансы и оттенки. Несмотря на то что в православной традиции не принято употреблять слово «медитация», суть от этого не меняется: данная практика издревле применялась христианами и будет продолжать применяться.

Макаров А.Д.

Ссылки: 

[1] Толковый словарь Ожегова. С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. 1949-1992.

[2] Jean L. Kristeller (2010). «Spiritual engagement as a mechanism of change in mindfulness- and acceptance-based therapies». Ruth A. Baer; Kelly G. Wilson. Oakland, CA: New Harbinger. pp. 152-84, p. 161 утверждается «В христианстве термин “созерцание” идентичен термину “медитация” в его современном употреблении».

[3] Леонов В., протоиерей. Основы православной антропологии: учебное пособие, Издательство Московской Патриархии Русской Православной Церкви, 2013. Стр. 346.

[4] Goleman, Daniel (1988). The meditative mind: The varieties of meditative experience. New York: Tarcher.

[5] Christian Meditation for Beginners by Thomas Zanzig, Marilyn Kielbasa, 2000.

[6] Антоний Сурожский, митрополит. Как справиться со временем? [Электронный ресурс.] 

[7] Бхагавад-Гита, VI, 11-14. Пер. Б. Смирнова. [Электронный ресурс.] 

Статья опубликована на портале Диалоги 

Объявления. В связи с блокировкой фейсбука я прекратила приглашать на страницу "Прогрессивная религия" (хотя она остается и ее посещение само по себе не будет являться нарушением закона, как следует из официальных комментариев, опубликованных в СМИ). Приглашаю подписываться на страницы в других социальных сетях: в Телеграме и во Вконтакте, которые планирую развивать и понемногу раскручивать. Обе страницы переименованы в соответствии названию этой рассылки (для удобства чуть короче): "Человек и религия". Адреса страниц остались прежними. Перейти можно по ссылкам в конце текста рассылки. Также, возможно, появятся страницы в других местах (в частности, обдумываю возврат в ЖЖ). Периодичность выхода рассылки планирую, как минимум, раз в месяц (возможно, даже несколько чаще). Описание скорее всего будет обновлено, но содержание не изменится: для меня важно знакомство с разнообразием религиозных традиций и современных подходов. Желаю всем не терять спокойствие и позитивное отношения к жизни в непростое время. 

Ведущая рассылки Елена Преображенская

 Мы в социальных сетях: Телеграм Вконтакте 
 Сайты: Путь в бесконечность Независимый исследователь Записки бунтаря
В избранное