Трое мужей — Цзы-Санху, Мэн Цзыфань и Цзы-Цинь-чжан —
говорили друг другу: “Кто из нас способен быть вместе, не будучи вместе, и
способен действовать заодно, не действуя заодно? Кто из нас может взлететь в
небеса и странствовать с туманами, погружаться в Беспредельное, и вовеки жить,
забыв обо всем?” Все трое посмотрели друг на друга и рассмеялись. Ни у кого из
них в сердце не возникло возражений, и они стали друзьями.
Они дружно прожили вместе некоторое время, а потом Цзы-Санху
умер. Прежде чем тело Цзы-Санху было предано земле, Конфуций узнал о его смерти
и послал Цзы-Гуна участвовать в траурной церемонии. Но оказалось, что один из
друзей покойного напевал мелодию, другой подыгрывал ему на лютне, и вдвоем они
пели песню:
Эй, Санху!
Эй, Санху!
Ты возвратился к подлинному,
А мы все еще человеки.
Цзы-Гун поспешно вышел вперед и сказал: “Осмелюсь спросить,
прилично ли вот так петь над телом покойного?”
Друзья взглянули друг на друга и рассмеялись: “Да что он
знает об истинном ритуале!”
Цзы-Гун вернулся и сказал Конфуцию: “Что они за люди? Правил
поведения не блюдут, даже от собственного тела отрешились и преспокойно
распевают песни над телом мертвого друга. Уж не знаю, как все это назвать. Что
они за люди?”
— Эти люди странствуют душой за пределами света, — ответил
Конфуций. — А такие как я, живут в свете. Жизнь вне света и жизнь в свете друг
с другом не соприкасаются, и я, конечно, сделал глупость, послав тебя принести
соболезнования. Ведь эти люди дружны с Творцом всего сущего и пребывают в
едином дыхании Неба и Земли. Для них жизнь все равно, что гнойник или чирей, а
смерть — как выдавливание гноя или разрезание чирья. Разве могут такие люди
отличить смерть от жизни, предшествующее от последующего? Они подделываются под
любые образы мира, но находят опору в Едином Теле вселенной. Они забывают о
себе до самых печенок, отбрасывают зрение и слух, возвращаются к ушедшему и
заканчивают началом, не ведают ни предела, ни меры. Безмятежные, скитаются они
за пределами мира пыли и грязи, весело странствуют в царстве недеяния. Ужели
станут они печься о мирских ритуалах и угождать толпе?
— В таком случае, учитель, зачем соблюдать приличия самим? —
спросил Цзы-Гун.
— Я один из тех, на ком лежит кара Небес, — ответил
Конфуций.
— Осмелюсь спросить, что это значит?
— Рыбы устраивают свою жизнь в воде, а люди устраивают свою
жизнь в Пути. Для тех, кто устраивает свою жизнь в воде, достаточно вырыть
пруд. А для тех, кто устраивает свою жизнь в Пути, достаточно отрешиться от
дел. Вот почему говорят: “Рыбы забывают друг о друге в воде, люди забывают друг
о друге в искусстве Пути”.
— Осмелюсь спросить, что такое необыкновенный человек? —
спросил Цзы-Гун.
— Необыкновенный человек необычен для обыкновенных людей, но
ничем не примечателен перед Небом, — ответил Конфуций. — Поэтому говорят: “Маленький
человек перед Небом — благородный муж среди людей. Благородный муж перед Небом
— маленький человек среди людей”.
Поучать может каждый, но стоит ли доверять этим поучениям.
Если у вас есть проблема в жизни, и вам нужна помощь, пишите
по адресу rasvopros@mail.ru с пометкой «проблема» в теме
письма.
Copyright Андрей Луда, 2006-2016 г.г. Автор оставляет за
собой право отвечать не на все полученные письма и опубликовывать полностью или
частично, полученные письма без предварительного согласования. В случае, если
Вы желаете свое письмо оставить конфиденциальным, письменно сообщите об этом.