Прикосновение к смерти: бурная жизнь одного из последних американских проповедников-змееносцев

Три года спустя после того, как его отец погиб во время церковного собрания, Коди Кутс продолжает служить пастором самой знаменитой на американском Юге церкви, ищущей чудес и знамений. В маленьком городке, истощенном наркоманией и нищетой, Кутс возглавляет общину верующих, которые склонны к крайностям и в жизни, и в поклонении, и которые, играя со смертью, демонстрируют свою веру в Бога, подателя жизни.

Похоже, Коди Кутс чувствует себя вполне комфортно, стоя на том самом месте, где погиб его отец. У него за спиной стоит гитара, прямо перед ним — стакан со стрихнином. По правую руку от него — ударная установка, а по левую — несколько ядовитых змей. Он стоит за кафедрой в большой комнате старого дома на тихой улочке на окраине города Миддлсборо, штат Кентукки, расположенного в глубине Аппалачских гор. Это его кафедра. Раньше она принадлежала его отцу, еще раньше — деду, а еще раньше — прадеду. Все они служили пасторами Скинии Полного Евангелия во Имя Иисуса — церкви, которая обещает людям жизнь, но иногда становится причиной их смерти.

Коди невысок и полон, с всклокоченными волосами и большими карими глазами. На нем мешковатая светлая рубашка защитного цвета. Он окидывает взглядом группу из примерно 20 верующих, наклоняется к микрофону и произносит: «Пора начинать собрание». Чуть гнусавым голосом Коди ритмично продолжает: «Я бл’годарен Господу за то, что я здесь. Я бл’годарен за все, что Он сделал для меня и моих родных». Он спрашивает, есть ли молитвенные просьбы. Несколько человек, сидящих на скамьях, откликаются.

«Вспомните Маму Бобби. Вы знаете, она лежала в больнице».

«У меня проблемы с кишками. Во вторник пойду к доктору. Помолитесь обо мне».

«Молитесь за мою дочь. Она живет неправильно. На днях напала на охранника в тюрьме. Молитесь, чтобы Господь изменил ее жизнь».

Верующие опускаются на колени и вместе молятся вслух. Комнату наполняет неразличимый шум множества голосов. Когда молитвы стихают, начинает звучать музыка: Коди играет на гитаре, его мать Линда — на ударных. По всей комнате люди поют, притопывая ногами. Они поют с восклицаниями — об Иисусе и сатане, о том, как правильно жить и творить добро, о стрихнине, змеях и небесных улицах из золота. Вскоре некоторые начинают подпрыгивать на месте и скакать по комнате с закрытыми глазами. Еще несколько человек начинают говорить на языках.

Когда наступает нужный момент, когда присутствующие чувствуют побуждение Духа, несколько человек опускаются на колени перед коробками, которые принесли с собой на собрание. Они открывают запоры, засовывают внутрь руки и достают оттуда ядовитых змей. Щитомордник. Мокасиновая змея. Гремучая змея. Молясь, они держат рептилий на руках, приплясывая, поднимают их к небу, взывают к Иисусу и прикасаются к смерти, воспевая Его имя.

Они берут в руки змей потому, что это опасно. Змеиный яд парализует жертву, поражая нервную систему. Зрение затуманивается. Начинается головокружение. Появляется боль. Яд растекается по венам, разрушая клетки крови. Начинается кровотечение. Время от времени укушенные умирают.

Они берут в руки змей потому, что это безопасно. Так сказано прямо здесь, в Евангелии от Марка, в 16-й главе, в стихах 17-18, в Переводе короля Якова: «Уверовавших же будут сопровождать сии знамения: именем Моим будут изгонять бесов; будут говорить новыми языками; будут брать змей; и если что смертоносное выпьют, не повредит им; возложат руки на больных, и они будут здоровы». Последователи таких церквей говорят, что они «верят в знамения», и что они подтверждают свою веру, говоря на языках, принимая яд, держа в руках змей и исцеляя себя верой. «Это просто чувство, которое тобой овладевает, ты никогда прежде ничего подобного не ощущал, — рассказывает Шелби Нолан, молодой человек 21 года от роду, член общины и один из самых близких друзей Коди. — Только подумайт: Бог повелел тебе взять в руки то, что может тебя убить. Можно держать в руках что-то смертоносное, и Бог тебя защитит».

Их церковь находится в глубине Аппалачей, всего в нескольких километрах от Камберлэндского ущелья, где сходятся границы штатов Кентукки, Теннесси и Виргинии. 25-е шоссе, проложенное сюда из штата Теннесси петляет между пологими горами, которые сменяются долинами, тянущимися до самого горизонта. Выехав из Камберлэндского ущелья, вы оказываетесь прямо в центре города Миддлсборо, в окружении сетевых ресторанов быстрого обслуживания, одноэтажных магазинов и улиц, застроенных ветхими домами. Население округа Белл составляют, по большей части, белые, малообразованные и небогатые люди. Лишь 10% местных жителей получили высшее образование (в среднем по США 33%) и лишь 66% окончили среднюю школу (в среднем по США 88%). 45% местного населения находится за чертой бедности, 60% трудоспособного населения не имеет работы. Многие сидят на опиоидах и метамфетамине.

Значительная часть местных жителей причисляет себя к евангелическим христианам, но даже на фоне консервативных христиан община змееносцев выделяется. «Мир думает, что мы просто горстка невежественных пентюхов, — проповедует на воскресном собрании один молодой член церкви. — Они считают нас недоразвитыми, потому что мы послушны Богу». Члены общины делятся историями о том, как их считают психами на работе, о родственниках, которые умоляют их ходить в более традиционную церковь. «Этот мир, — объясняет мне пастор Брюс Хелтон, возглавляющий общину змееносцев в соседнем округе Харлан, — порочен». В противном случае, продолжает он, люди бы не испытывали такого страха перед змеями.

Традиция ношения змей восходит корнями к человеку по имени Джордж Хенсли — жившему в начале XX века самогонщику из Кливленда, штат Теннесси, после обращения ставшего служителем церкви. Хенсли проповедовал в пятидесятнических общинах, известных своим экстатическим стилем поклонения — верующие плясали, плакали и говорили на иных языках, полагая, что к этому их побуждает Святой Дух. Хенсли был заворожен сказанным в Евангелии от Марка 16:17-18, где упоминается, что верующие будут без вреда для себя брать в руки змей. Верующие сказали ему, что самое важное слово в этом тексте — «будут». Хенсли счел его заповедью. Если ты следуешь за Иисусом, решил он, ты должен пить яд и брать в руки змей. Как-то раз во время проповеди на эту тему Хенсли вытащил из коробки гремучую змею и держал ее в руках. Потом он вручил рептилию слушателям, которые стали передавать ее друг другу. Вскоре Хенсли стал разъезжать по церквям в Апаллачских горах, в которых проповедовал, брал в руки змей и пил стрихнин. Несколько лет спустя все это стало обычным делом в нескольких общинах, разбросанных по тем местам.

Шли годы, Хенсли то уходил из церкви, возвращаясь к самогоноварению, то вновь возвращался. Он был четырежды женат и несколько раз оказывался в тюрьме. В конце концов, он осел в штате Кентукки, где змееношение на религиозных собраниях было запрещено в 1940 году. Однако полиция редко обращала внимание на нарушение этого запрета — только если кто-нибудь погибал или оказывался в больнице, что периодически случалось. Хенсли и его сторонники создали несколько маленьких общин, в которых насчитывалось по десятку верующих, и почти без помех продолжали вести прежний образ жизни.
Трудно сказать, сколько общин змееносцев существует сегодня. Оценки в последние два десятилетия колебались от 40 до 125. Все это маленькие общины, в большинстве своем расположенные на Юго-Востоке США. Пятидесятнические деноминации, исповедующие говорение на иных языках и исцеление верой, пережили период экспоненциального роста во всем мире — в Латинской Америке, Африке и Азии, — но змееношение практикуют почти исключительно на американском Юге.

Скиния Полного Евангелия во Имя Иисуса была основана в Миддслборо в 1978 году прадедом Коди Кутса Томми Кутсом, который со временем передал бразды правления своему сыну Грегу — он все еще играет на гитаре, поет и время от времени проповедует на дневных воскресных собраниях, а также на вечерних собраниях по субботам и средам. Однако Грег Кутс недолго чувствовал призвание к пасторскому служению и передал его своему сыну Джейми, который, в свою очередь, спустя два десятка лет, передал его Коди.

В детстве Коди не собирался становиться пастором. Возможно, это было правильно для предыдущих поколений его родных, но не для него. Ему хотелось узнать жизнь за пределами церквей змееносцев. Он получил среднее образование дома, но завел друзей по всей округе и пытался познакомиться с тем, как они живут. Подростком он как-то раз сходил со своей подругой в баптистскую церковь. Только тогда он начал понимать, что его семья живет совершенно необычной жизнью.

Но к тому моменту, когда Коди исполнилось 18 лет, Коди вернулся в церковь своего отца и посещал каждое собрание. Он не мог дождаться 18-летия — и вовсе не потому, что это означало окончание школы или давало ему право покупать сигареты. В мире Коди 18-летие означало только одно: он получал право брать в руки змей. (Это возрастное ограничение не было основано на Библии, а определялось внутренними правилами церкви. Детям и гостям общины брать в руки змей не позволялось.) Как только Коди достиг нужного возраста, он, как и его отец, стал брать с собой на собрания коробку со змеями. Всех принесенных верующими змей — их могло быть до пятнадцати — клали возле кафедры. Коди брал их в руки всякий раз, когда чувствовал побуждение Духа, а в то время это случалось на каждом собрании.

Интересно, что ощущения были разными в зависимости от того, когда и где он прикасался к змее. Коди ездил с отцом охотиться на змей. Они выезжали на внедорожниках в пустынные районы Кентукки и Южной Каролины, бродили с палками, переворачивая бревна и камни, подчас оказываясь лицом к лицу с 4-5 гремучими змеями. По его словам, это «дикий всплеск адреналина». Но когда он берет змей в руки на собраниях, никакого адреналина не чувствуется. Издалека это, возможно, и кажется страшным, но вблизи все выглядит совсем иначе. «Это совершенный покой, — говорит Коди. — Я чувствую полное блаженство. Я никогда не ощущаю себя настолько близко к Богу».

Однако переживания у разных людей могут быть разными. Нолан рассказывает: «Иногда на меня накатывает полное спокойствие — если кто-нибудь войдет в комнату и наставит на меня пистолет, мне будет все равно. Но иногда это как удар тока. У меня во чреве все переворачивается. Все зависит от того, как действует на тебя Святой Дух». Но никто не описывает свои ощущения как нечто рутинное или приземленное. Брать в руки змей значит поклоняться Богу с ранее неизведанной страстью, подняться над жизнью, держать в руках смерть. Эти ощущения могут оглушить или, наоборот, воодушевить, но всегда меняют человека, хотя бы на мгновение.

«Это кайф, — говорит Нолан. — Это необъяснимый кайф». Он отлично знает, что такое кайф. Его отец умер от передозировки, когда Нолану было 15 лет, а потом он и сам стал наркоманом. Он бросил школу и днями напролет пил, курил травку и глотал колеса. Наркотики лишь на время заглушали чувство пустоты. Но отчаяние не оставляло его ни на мгновение — опьянение лишь немного его притупляло. Поэтому Нолан принял приглашение своей тети и вместе с ней отправился в церковь змееносцев в округе Харлан. Он избавился от зависимости. Когда ему исполнилось 18, он начал брать в руки змей. «Когда ты сидишь на наркотиках, — говорит он, — ты в первый раз получаешь огромный кайф, а потом пытаешься его достичь снова и снова. Но ощущения слабеют. Твое тело к ним привыкает. У Бога кайф всегда неизменный. Это чувство, которое совершенно невозможно объяснить. Волосы на голове и руках встают дыбом. Это лучше, чем пить, курить и глотать таблетки. Это лучше всего».

Взяв в руки змей, говорит Коди, он чувствует свое тело так реально, как никогда еще. Ему приходится закрывать глаза, потому что его взгляд блуждает по сторонам, не задерживаясь на рептилии в руках. Он полностью во власти — но не змеи, как он убежден, — а Бога. «Я чувствую, — говорит он, — что в это мгновение ничто в мире не может мне причинить вред».

Но, конечно, что-то все-таки может.

Мать Коди Линда, женщина с взрывным характером, седовласая и чаще всего в длинном платье, часто садится за ударную установку во время самых мажорных песен поклонения или на заднюю скамью, чтобы присмотреть за внуками. Время от времени, когда Дух ее побуждает, она проповедует. Например, сейчас. «У меня есть, что сказать», — говорит она. Августовский полдень, собрание подходит к концу. Сегодня, как и во многие другие дни, змей не доставали из коробок, а стрихнин не выливали из склянки. Верующих немного, и ни в ком из них Дух не пробуждает желания знамений. Они хором поют несколько песен поклонения и слушают короткую проповедь на текст из 1-й главы 1-й книги Царств. В этом отрывке речь идет о рождении пророка Самуила. Его мать Анна много лет молилась, чтобы Бог дал ей ребенка. Когда этот ребенок появился на свет, мать посвятила его Богу и отдала пророку Илии, чтобы тот воспитал его и приставил к служению в храме.

Линда с задумчивым видом сидит на задней скамье. Все собравшиеся поворачиваются к ней. На собраниях змееносцев, как и в большинстве консервативных христианских общин, женщины проповедуют редко, но здесь ближе к концу собраний они часто «свидетельствуют», рассказывают о том, как Бог проявил Себя в их жизни. «Бог знал, — говорит она. — Бог знал, что она дала Ему обет посвятить этого ребенка Ему».

Она устраивается на скамье поудобнее. Ее голос звучит мягко, ее взгляд блуждает по сторонам. «Знаете, — говорит она, — иногда Бог хранит нас от невзгод ради того, что мы говорим, и ради принесенных нами обетов». Она рассказывает историю. В 1993 году, через несколько лет после того, как они с Джейми поженились, его укусила в левую руку гремучая змея. Он рухнул на пол церкви, яд растекался по его жилам. Джейми много лет настаивал: если его укусит змея, или он выпьет слишком много яда, Бог его исцелит. А если Бог его не исцелит, значит пришло время умереть. Поэтому никто не стал звать врача. Члены общины просто опустились на колени и стали молиться.

«Я сказала Богу, — вспоминает Линда, — Боже, пожалуйста, не позволь ему умереть. Боже, если ты спасешь его, я больше не съем ни одной шоколадной конфеты». Она замолкает, оглядывается вокруг и качает головой. «Тогда я только начала брать в руки змей. Я ничего не понимала». Однако она была в отчаянии и, обессиленная, смотрела, как бледнеет лицо ее мужа. Только впоследствии она поняла: «Нельзя заключать сделки с Богом. Если время Джейми пришло, я ничего не могла бы с этим поделать. Он все равно ушел бы».

Но он не ушел. Джейми выздоровел, хотя и не обращался к врачам. Он вернулся за кафедру и пять лет спустя вновь отказался идти к врачу, когда гремучая змея укусила его за средний палец правой руки. Вся его рука покраснела, тело покрылось волдырями, а яд умертвил кончик пальца, так что он в конце концов просто отвалился. Джейми стал знаменитостью. В Миддлсборо приехали журналисты из Си-Эн-Эн, а вслед за ними потянулась вереница любопытных верующих со всех концов страны. Кутс принимал всех, утверждая, что подобное внимание поможет ему проповедовать Евангелие. Он считал, что живет так, как предписывает Бог. Его не волновало, что в конечном итоге это может стоить ему жизни. В 2012 году он заявил в интервью телевизионному каналу WKYT: «Я, конечно, не хочу умереть от змеиного укуса, но я лучше умру от змеиного укуса и распрощаюсь с этой жизнью, зная, что люди вокруг меня молятся, чем попаду в автомобильную аварию, когда люди вокруг меня будут чертыхаться. Я лучше умру в этой духовной обстановке, пусть даже от змеиного укуса». В 2013 году канал National Geographic запустил реалити-шоу Snake Salvation («Змеиное спасение»), посвященное Джейми и прочим змееносцам. После первого сезона продолжительностью в 16 эпизодов программа была снята с эфира.

В феврале 2014 года Джейми был укушен в девятый и последний раз. На собрании в субботу вечером он держал в руках сразу три змеи. Одна из них, 70-сантиметровый полосатый гремучник, впился в тыльную сторону его кисти, рядом с большим пальцем. Джейми выронил змей и через мгновение рухнул навзничь. Проповедник Эндрю Хэмблин помог ему подняться на ноги и проводил до ванной комнаты в задней части церкви. Там Джейми лег. Он, как обычно, отказался от медицинской помощи и ждал, что последствия укуса пройдут сами собой. Бог либо исцелит, либо заберет его. Никакой врач этому не помешает.

С каждой секундой Джейми терял силы. Он едва слышно прошептал, обращаясь не к верующим, а к Богу: «Господь, приди. О Боже, нет». И его последние слова: «Дорогой Иисус».

Коди не ожидал, что его отец тем вечером умрет. Они вместе брали в руки десятки змей, а когда Коди был ребенком, он видел, как его отец держал в руках сотни этих тварей. Он видел, как его отца жалили. Он видел, как змеи впивались зубами в его плоть, но не выпускали яд, оставляя лишь пару отметин на коже. Он видел отца, когда его тошнило, когда ему нужно было отдохнуть, когда его рука краснела и опухала, когда у него отсох кончик пальца. Он знал, что это в порядке вещей. Всякий раз они с отцом возвращались домой и молились ночь напролет. И Бог давал исцелением. Уже в ближайшее воскресенье или в среду Джейми снова был в церкви и нередко снова брал в руки змей.

Поэтому, когда Джейми умер, Коди был потрясен и ничего не чувствовал. Он не ожидал такого исхода, но знал, что это может случиться — в конце концов, Бог дает жизнь и отнимает ее. Но мысль о том, что отец лежит мертвым на полу, не умещалась у него в голове. Прихожане церкви говорили, что это воля Божья, что время Джейми пришлом. Они славили Бога в радости и теперь должны славить Его в печали. Джейми был замечательным человеком, любящим отцом, но такова уж воля Божья. В то воскресенье они отменили собрание, в среду похоронили Джейми, а в следующее воскресенье уже пришли в церковь, чтобы жить дальше. Им нужен был новый пастор. Лишь немногие сомневались в том, кто это будет. Через неделю после смерти отца Коди возглавил церковь. Ему был 21 год.

Когда Джейми был еще жив, он научил сына всему, что знал о том, как быть пастором церкви. Он учил его запоминать библейские тексты и ловить гремучих змей. Он учил его играть на гитаре песни прославления и беседовать с супругами, которые подумывают о разводе. Он показал ему, как хранить яд, как вести общину в молитве и как молиться, когда змея впивается зубами кому-нибудь в руку (время от времени такое случалось — в 1995 году от укуса змеи умерла женщина по имени Мелинда Браун). Он также объяснил, как вести себя, когда в церковь приходит полиция — это случалось, когда змея кого-нибудь кусала, ведь змееношение все еще было запрещено законом. Будь вежлив. Пожми им руки. Но знай свои права. Закон позволяет пасторам не разглашать сведения, которые сообщают им члены церкви. Так что если кому-то станет плохо, и полиция спросит, кто принес змей или банку с ядом, просто пожми плечами и скажи: «Пасторская тайна». Этого, как говорил Джейми, хватит, чтобы полиция отстала.

Через неделю после смерти отца Коди стоял перед прихожанами на его месте. Он пел, проповедовал, вытащил из коробки ту самую змею, которая убила Джейми, держал ее в руках и славил Бога. Вскоре он вошел в ритм пасторской жизни, привык три раза в неделю готовиться к церковным собраниям и выслушивать ночные звонки прихожан, которые жаловались на трудности в борьбе с грехом. Выслушивать их исповеди оказалось труднее всего. Люди рассказывали Коди об интрижках, преступлениях, употреблении наркотиков и пьянстве и о том, о чем ему даже не хочется вспоминать.

Пасторское служение оказалось утомительными делом. К 21-му дню рождения у Коди уже были жена и ребенок. Он зарабатывал на жизнь тем, что доставлял заказчикам мебель со склада. Служение не приносило ему почти никаких доходов. Прихожан было слишком мало, и они были слишком бедны, чтобы собирать сколько-нибудь значительные пожертвования. Он допоздна выслушивал исповеди прихожан, молился об их телесном и духовном исцелении. Потом он вставал рано утром и шел на работу. Иногда он спрашивал себя, зачем ему все это нужно. Иногда он недоумевал, почему Бог не призвал кого-нибудь другого на это служение.

Потом его укусила змея. В июне 2014 года посреди проповеди он вытащил из коробки змею, и она ужалила его в висок, рядом с глазницей. Прежде чем он поймал ее и отбросил в сторону, она еще раз укусила его за ухо. Но даже после этого Коди проповедовал еще три минуты. По его лицу текла кровь. В глазах помутилось. Его шатало. Наконец, он рухнул на пол прямо за кафедрой.

Коди говорил прихожанам, что хочет последовать примеру отца и не желает никакой медицинской помощи, если змея его укусит. Но некоторые члены общины были с ним не согласны и считали, что воспользоваться достижениями медицины не значит отвернуться от Бога. Разве не Бог создал врачей? Значит, они могут использовать свои умения для исполнения Его воли. И когда Коди упал, один из прихожан сказал ему: «Либо ты прямо сейчас отправляешься в больницу, либо мы тебя отвезем, когда ты потеряешь сознание».

Время, проведенное в больнице, Коди помнит обрывочно. Вот он лежит на кровати, пытаясь понять, где он, и как сюда попал. В горле у него трубка, которая причиняет большую боль, чем змеиный укус. Вот его жена Бриттани в истерике сидит рядом. И вот он сам, оказавшись в больнице, спрашивает врача: «Вы можете меня спасти?»

«Не знаю, — отвечает врач. — А Вы обещаете больше не прикасаться к змеям?»

Коди с усмешкой смотрит на него и произносит: «Дайте мне умереть».

Он выжил. 10 дней он провел в больнице, а потом еще 20 дней — на больничном. Вернувшись домой, Коди почувствовал, что мир вокруг изменился. Дело было не только в неутихающей боли и не в физической слабости. Изменилось его мышление. Он смотрел вокруг и в каждом человеке видел угрозу. По ночам, вместо того, чтобы лечь спать, он сидел в шезлонге и смотрел на входную дверь. Ему казалось, что кто-то за ним охотится. Он не знал кто и почему, но в любой момент кто-то мог ворваться в дом и убить всю его семью. Он знал это и был уверен в этом так твердо, как никогда не был уверен ни в чем другом. Он должен был оставаться начеку.

Уставившись на дверь, он позволял своим мыслям бесцельно блуждать. Перед его мысленным взором проходили мрачные картины: укушенный змеей и умирающий отец, а также прочие страшные образы, извлеченные из глубин сознания.

Коди начал собирать оружие. 9-мм револьвер со стволом длиной 6 дюймов. Автоматический «Глок» с магазином на 21 патрон. Потом ему этого показалось мало, и он купил магазин на 32 патрона. Еще у него была пара медных кастетов — на тот случай, если более смертоносного оружия под рукой не окажется. Коди начали овладевать мысли о насилии, он с нетерпением ждал повода причинить кому-нибудь боль. Когда на дороге его кто-нибудь подрезал, Коди гнался за нарушителем, представляя себе, как спихнет обидчика бампером на обочину. Когда родная тетя чем-то его обидела, он искромсал ей шины. Когда коллеги по работе им командовали, он воображал, как пойдет домой, возьмет кастеты, а потом посмотрит, как запоют его обидчики.

Он оставил служение пастора. Он не мог возглавлять церковь, когда его переполняла такая злоба. Он хотел свободы. Он хотел перевести дух. Но вместо того, чтобы найти ему замену, церковь продолжала собираться без пастора. Люди по очереди вели поклонение. Грег, дед Коди, часто проповедовал. Но место пастора никто не занял. Прихожане видели волю Бога в том, чтобы ждать, пока Коди не вернется.
Он по-прежнему ходил на собрания. По крайней мере, иногда. Он сидел на задней скамейке, почти ничего не говорил и даже не думал о том, чтобы взять в руки змею. Змееносцы считали укус змеи тайной. Но все они верили в одно: если твое сердце не на месте, если тобой владеют греховные помыслы, лучше не приближаться ни к змеям, ни к банке со стрихнином. Змеям больше всего нравится впиваться зубами в плоть грешников. Сидеть на передних скамьях могут только праведники.

И Коди оставался сзади. Он сидел и кипел от злости. Иногда он брал с собой пистолеты — на случай, если кто-то его разозлит, если ему придется встать и пристрелить кого-нибудь на месте.
В конце концов, он совсем перестал ходить на собрания. В церкви ему не было места. Даже на задней скамье. Он начал пить и открыто материться. Он позволил злобе полностью овладеть собой, нимало не беспокоясь о том, что подумает Бог. В машине он включал радио и слушал местный рок-канал. Он слушал песни о наркотиках и сексе и подпевал им. Он съездил на концерт группы AC/DC. Никогда еще он не чувствовал себя таким бунтарем. Однажды он увидел человека с крестиком на шее. Он схватил крест и перевернул его вверх ногами.

Как-то раз вечером он сидел в своем шезлонге и слушал песни AC/DC на сайте YouTube. Он проиграл две любимые композиции: «Колокола ада» и «Шоссе в ад». Он задумался: а есть ли ад на самом деле? Если есть, он наверняка туда попадет — за матерщину и любовь к рок-музыке. Но что, если никакого ада нет? Может быть, думал он, ему с детства врали? Может быть, даже никакого Бога нет?

В тот же миг он сам испугался, что вот-вот потеряет веру. До сих пор он грешил сознательно. Он верил в Бога, но решил не следовать правилам своей религии. Но теперь им овладели совершенно другие мысли. Пока у него оставалась вера, Коди в любой момент мог вернуться на путь святости. Но если он утратит веру, то еще неизвестно, где он окажется в конце концов.

Тогда он решил вернуться в церковь. Сначала он сидел на задней скамье, потом пересел поближе, потом вернулся в переднюю часть комнаты, где играл на гитаре и пел песни прославления. Он даже брал в руки змей, хотя и не так часто, как прежде. Злоба никуда не ушла, и он знал, что не стоит рисковать, когда его разум наполнен жестокими помыслами. Он молился об исцелении, просил, чтобы ярость его покинула. В отчаянии он пошел на прием к психиатру. Он рассказал ей о своей жизни, о смерти отца, о тяготах пасторского служения, о параноидальных и злобных мыслях, о том, как эти мысли сжигали его после того, как змея укусила его в голову. Врач сказала, что у Коди есть все признаки посттравматического расстройства. Он начал лечиться. Вскоре внутреннее напряжение начало отступать. В голове прояснилось. По просьбе жены он продал пистолеты и теперь даже не жалел об этом. Впервые с момента змеиного укуса он ощутил относительный покой.

В конце месяца он обратился к церкви с объявлением: он готов вернуться. И не просто как прихожанин, но как пастор.

Змеи возвращены в коробку. Гитары прислонены к стене. Прихожане сидят на скамьях, притихшие в экстазе. Впервые за год с небольшим у них есть постоянный пастор. Встав за кафедру, Коди поднимает микрофон и говорит: «Я расскажу вам все как есть. Я буду проповедовать то, что Господь положил мне на сердце, и если вам это не нравится, можете встать и уйти».

Проповедники, любящие знамения, редко заранее пишут проповеди. Они убеждены, что записывать слова значит полагаться на собственную мудрость. Вместо этого они размышляют, молятся и ждут, пока Бог укажет им на какой-нибудь библейский текст, а потом без подготовки растолковывают его, следуя водительству Святого Духа. Коди открывает Библию на 1 Иоанна 4:7: «Возлюбленные! будем любить друг друга, потому что любовь от Бога, и всякий любящий рожден от Бога и знает Бога».

Коди замолкает и оглядывает комнату. У него на лбу выступают капли пота. «Вот, что Господь мне сказал. Вот послание, которое он мне дал». Он проповедует о необходимости избегать сплетен, о том, что говорить о братьях и сестрах за их спиной, — грех. В этой церкви люди непостоянны в посещении собраний, мечутся между греховной жизнь и святостью, то берут в руки змей, то употребляют наркотики. Вот почему члены церкви радушно встретили Коди, когда он вернулся обратно. Каждый член церкви боролся с собственными грехами — с наркоманией, алкоголизмом, блудом, танцами в барах или пристрастием к «Игре престолов». Хэмблин, звезда шоу «Змеиное спасение», оказался в тюрьме за преступную неосторожность, когда выстрелил из пистолета рядом со своими детьми и их матерью. Теперь он уже вышел на свободу и снова играет на гитаре, поет и берет в руки змей.

Однако в церкви сплетни о чужих грехах могут принимать форму выражения беспокойства об их душе. Никто не знает этого лучше, чем Коди, вернувшийся домой блудный пастор. «Вам не следует обсуждать меня за спиной», — проповедует он. Он окидывает взглядом комнату, слышит хор одобрительных возгласов и продолжает: «Не говорите обо мне за спиной! Это говорю вам не я! Это сказал Господь!»

Он понижает голос, начинает говорить спокойнее. За его спиной молодой человек начинает играть на гитаре, создавая музыкальный фон для оставшейся части проповеди. «Я пал», — говорит Коди. Павшими называют всех, кто впадает грех и отступает от Бога.

«Я пал и думал, что, возможно, никогда не вернусь. Я молился, чтобы узнать Божью волю, но Бога не слушал».

Но теперь он слушает. Как-то вечером он сидит в гостиной и объясняет, что помогает ему сохранять веру. «Это умирающая религия, — говорит он. — Я смотрю вокруг и вижу, что люди уже не живут так, как раньше. Люди считают нас пентюхами. Но это моя религия. Я в ней вырос, и это единственный путь, который я знаю. Он не для всех. Я всегда говорю, что он не для всех. Но если я не готов постоять за него, идти по нему, я отказываюсь от большой части своей личности».

И хотя он признает, что злился на Бога и даже сомневался в том, существует ли Бог, тем не менее, ни разу в жизни, ни когда он был верен, ни когда впал в грех, ни в болезни, ни в здравии, Коди не ставил под вопрос богословие змееношения: «Думаю, что я просто впитал это с молоком матери». Однажды в тот период, когда Коди не ходил в церковь, коллега по работе спросил его, не хочет ли он стать баптистом. «Я просто сорвался с цепи, — говорит Коди. — Я сказал: „Иди ты *** со своим Богом. Если я не буду брать в руки змей, я с таким же успехом могу пойти в ад с пивом, травкой и тому подобным».

Но почему, спросил коллега, Коди не может найти нечто среднее? Разве можно только брать в руки змей или ширяться наркотиками? Он бросался из одной крайности в другую, подобно многим своим прихожанам — если они не в церкви со змеей в руках, то они на улице с иглой в вене. Коди получает за работу по 9 долларов в час. Впав в грех, он бросает работу и хочет до чертиков напиться. Когда он верен Богу, он бросает работу и хочет взять в руки ядовитую змею. И то, и другое вырывает его из повседневности. С помощью этого ритуального эскапизма он прикасается и к сакральному, и к профанному.

«Вот такой я человек, — говорит Коди. — Если я в этой религии, я в ней на всю катушку. Если я не в ней, я не пойду ни в какую другую религию. Для меня нет другого пути, кроме этого».
Он пожимает плечами: «Может быть, это и безумие. Но такой уж я человек».

Каждый август змееносцы съезжаются в Миддлсборо со всего Юго-Запада США на неделю поклонения, которую они называют «встречей выпускников». Подобные мероприятия, на которые со всех окрестностей съезжаются единоверцы, чтобы вместе поклониться Богу и повидаться со старыми друзьями, на выходных устраивают многие церкви. Скамьи заполняются паломниками из отдаленных мест вплоть до Алабамы. Церковь, в которой обычно собирается 15 человек, сегодня набита битком — в ней собралось более 50 человек. Кафедра, на которой обычно помещается 3-4 коробки со змеями, сегодня заставлена десятком. Коди проповедует. Другие тоже проповедуют. Большинство собравшихся поет. Некоторые по очереди берут в руки змей и прославляют Бога, танцуя с тварями, которые могут убить их одним укусом.

Утром в воскресенье суматоха стихает. Собрание проходит относительно спокойно. Песни поклонения эхом разносятся по всему зданию. Некоторые верующие достают змей из коробок и поднимают их высоко в воздух. В какой-то момент молодой прихожанин, полный мужчина, который всего несколько недель назад проповедовал о ложности теории эволюции — «Я не произошел ни от какой обзьяны», — говорил он, — тянется за склянкой со стрихнином. Он делает глоток, потом еще один. Наконец, он делает третий, самый большой глоток, возвращает яд на кафедру и возвращается на свое место на скамье.

Коди тоже остается сидеть, и за кафедру встает Хелтон — пастор из соседнего округа Харлан. «Я верю, что нужно стройно петь и брать в руки змей, — говорит он, — но есть гораздо более важные вещи». Он разражается тирадой против грехов плоти: пьянства, курения травки, коротких юбок и излишнего внимания к женщинам в коротких юбках. «Если вы не хотите этого слушать, ступайте и найдите себе баптистскую церковь», — говорит он. У прихожан эта реплика вызывает смерть, и на лице Хелтона появляется ухмылка. «Если вы не хотите этого слышать, вы ни к чему не годные люди», — говорит он.

После собрания верующие едут на другой конец города, в городской общественный центр, на обед. Коди держится поблизости от мужчины, который в церкви пил стрихнин. Тому явно нехорошо. Он садится, придвигает тарелку, съедает немного макаронов с сыром, и его лицо начинает дергаться. Он принимается за жареного цыпленка, и его тело сводит судорога. Вскоре он встает из-за стола, и Коди уводит его к себе домой, чтобы отдохнуть и помолиться. К этому моменту семерым мужчинам уже приходится перетаскивать его 150-килограммовое тело через порог. Он периодически теряет сознание, его сотрясают спазмы, его тошнит, и он с трудом говорит: «Я не пойду ни к какому врачу».

Но к врачу идти приходится. Евангелие от Марка говорит, что верующие будут брать змей и пить яд, но не запрещает обращаться за медицинской помощью. Этот запрет был следствием личной философии Джейми Кутса. Коди не хочет новых смертей в своей церкви. Поэтому кто-то набирает номер 911, и вскоре раздается приближающийся вой сирены. Парамедики вбегают в дом и находят человека, лежащего в луже собственной рвоты. Они грузят пострадавшего на носилки и несут к машине, а Коди остается в доме и с помощью тряпки пытается оттереть следы рвоты с ковра. Вскоре появятся полицейские и потребуют разъяснений. Они захотят знать, не заставлял ли кто-нибудь пострадавшего пить яд. Ответ, разумеется, будет отрицательным. Они захотят знать, принадлежит ли яд Коди. Ответ снова будет отрицательным. Они захотят узнать, кто принес стрихнин в церковь, и откуда этот человек его взял.

У Коди нет времени на все эти вопросы. У него есть паства, которую он должен окормлять, и семья, о которой он должен заботиться. Человек, выпивший яд, будет в полном порядке. Он пришел в сознание уже в карете скорой помощи и завтра выйдет из больницы. Но все-таки нужно утешить его родных и помолиться с ними, успокоить взволнованных прихожан. Он не может влезать в юридические разборки. Не сейчас. Не сегодня. Поэтому, когда приедет полиция, Коди повторит слова, которым его задолго до гибели научил отец: «Пасторская тайна».

— The Ringer, 25.08.2017

к оглавлен