Ах, этот первый ИВС, эти трогательные сутки первого знакомства с замкнутым пространством и своей реакцией на это самое пространство. Почему то страха и трепета нет, все внове, в 20 лет все прикольно и почему-то улыбает. Улыбает тетка, осматривающая юное тело на предмет синяков и ссадин. "А это что? "- "Шла-упала-ударилась-бля-синяк!"- "Ну-ну, или давай". Нумер люкс - "шуба", "сцена", урчащее чудовище - сантехническая ивсэсная мутация, она же туалет,
она же дольняк, лампада над дверью, они же "тормоза", да , не дверь теперь, для меня это "тормоза". Приняла условия игры, преобразилась в некое новое существо, меняется лексикон, поведение, повадки, вспылвают рассказы друзей, отрывки фильмов, -как будто всю жизнь по ИВСам да тюрьмам. Таланты мимикрии. Обследую ареал своего обитания на ближайшие трое суток. Больше всего прикалола "сцена". Задумываюсь на 10 минут - а почему именно "сцена", нет, то почему так назвали - ясно,
возникает непреодолимое желание залезть на нее, и обратясь светлым ликом к кормухану, продекламировать стих "Из раннего" в стиле "Иннах - пох-зах". Но почему такая конструкция? Гипотез много. В итоге сцена принимается как данность, на ряду с "шубой", лампадой, "тормозами", криками соседей (бьют?), мордой дежурного мента, почему то решившего, что я в одиночестве буду буянить или вешаться ...
Не равнодушие,а злость была последним человеческим чувством. - В.Шаламов "Сентенция".
Я уважаю всех троих. Солженицин когда-то после прочтения "Архипелага..." показался открытием. Довлатов тоже стал открытием,но в другом плане, это большой мастер слова. Несмотря на то, что писал Бродский о простоте и естественности языка, Сергей Довлатов совсем не прост. Это отточенная и продуманная до последнего слова проза. Чеховское стилистическое наставление: фраза должна сбивать с ног, - подходит больше всего к Довлатову. Тем не менее, они очень разные - писавшие о тюрьме и зеках.
Между ними шел неявный спор, были разногласия. Солженицин предлагал Шаламову писать вместе, тот отказался. Довлатов пишет, что очень уважает Шаламова, но не согласен с ним. С шаламовской точкой зрения, что весь тюремный опыт с первой до послееней минуты есть опыт негативный. Человеку он не нужен. Ад это не тюрьма, - говорит Довлатов, - ад - это мы сами.
Мне всегда хотелось понять, почему они такие разные эти трое? Чем обусловлено их различие, принципиально ли оно? Зачем это нужно? Самое сложное в жизни, понять - кто мы сами? Тюрьма и мою жизнь сломала надвое, на До и После. "После" - это сейчас, но его нет. Есть стойкое ощущение, что я заколдован этими семью с половиной годами строгого режима...
Библия
- электронная версия http://biblia.org.ua
Весь текст, канонический и неканонический, много справочных материалов.
Библию оттуда можно свободно скачать.