Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Интерпретация проективных тестов

Подписаться Бесплатная «Золотая» новостная рассылка . Подписчиков 983 RSS
←   Февраль 2014   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28


За последние 60 дней ни разу не выходила


Открыта: 25-03-2006
Адрес автора: psychology.rorschach-owner@subscribe.ru

Автор
Ольга Бермант-Полякова

Статистика

983 подписчиков
-1 за неделю
←   Все выпуски   →

Интерпретация проективных тестов


Rorschach & Psychoanalytic Diagnostics
Быть психологом

Здравствуйте, уважаемые читатели!
Выпуск четвёртой недели февраля 2014 года.
Осенне-зимний семестр 2013 посвящён критике теории привязанности. Я оформила свои мысли в эссе "Горькая правда о привязанности" и публикую его под копирайтом.
Home truths about attachment
© Бермант-Полякова О.В., 2013

Давайте возьмём две истории любви, два бестселлера начала девятнадцатого века, английский и русский, и прочтём их глазами психолога, отыскивающего ключевые слова для контент-анализа по критериям Руководства, которое учит психологов "раскладывать отношения по полочкам". Нас будут интересовать две вещи:
1) "Как" герои проживают события, к какой шкале Руководства относится описываемое поведение героев,
2) Центральный динамический конфликт в каждой ключевой сцене.

Для любителей сразу заглядывать в ответы, по 1) вопросу мы найдём массу материала, а по 2) вопросу американский классификатор, новейшее слово в психологии отношений, окажется совершенно бесполезным. Это не случайно, - современное состояние психологического знания удовлетворяется самым простым, феноменологическим уровнем исследования, и не идёт в причинно-следственные уровни. Я иронично называю описательные законы психологии "инсайт у столба".
В восемнадцатом веке психологии как науки о поведении людей не было (про светофоры люди тоже никакого понятия не имели). В девятнадцатом веке психологии как науки о скрытых движущих силах, определяющих поведение людей, не было (про массовое автомобилестроение и тотальную электрификацию жизни большинство людей вообще не задумывались). Сто лет назад возникла потребность в урегулировании отношений между людьми новыми средствами (книги Фрейда и светофор появились в одно и то же время, в двадцатом веке). Обученный в университете психолог двадцать первого века похож на человека, которых замечает существование светофоров в окружающем его материальном мире, обращает внимание на обстоятельства их появления (рядом с дорогой), описывает особенности (есть красный и зелёный цвет сигнала), и выводит психологический закон "красный всегда над зелёным". Это озарение, инсайт около светофорного столба, прорыв в психологической науке, - люди реагируют на сигналы светофора. На красный свет стоят, на зелёный свет идут. Вместе с тем, если в районе отключат электричество, не будет ни красного, ни зелёного. Светофорный инсайт про "красное над зелёным" не учитывает электропитания, подведённого к столбу, проектирования светофорной сети, программирования переключения так, чтобы при определённой скорости движение автомобилей шло одной волной без остановок. С привязанностью выходит та же самая светофорная история.

Две книги, две истории любви, обе развернулись в высшем социально-экономическом классе, обе про монархические общественно-политические реалии и замужество как единственную социально-одобряемую форму самореализации женщины. Обе истории драматизированы, - события и периметии меняют установки и воззрения героев. Обе заканчиваются воссоединением любящих сердец. Какое сходство в том, "что" составляет содержание романа, и какая разница в том, "как" оно реализовано!

У главных героинь опыт свиданий в юности или до встречи с партнёром уровня 3 – случайные свидания без того, чтобы считать кого-то особенным и эмоционально откликаться на избранника. У обеих брак родителей, - то, что дети наблюдают изо дня в день, "без тепла", то есть уровня, где нет или единичные моменты теплоты родителей друг к другу в годы супружества. Подталкивать возлюбленную или возлюбленного к самостоятельности не приходит в голову ни английской, ни русской паре. Аналогично с коммуникацией, готовностью говорить на самые разные темы и интересоваться переживаниями партнёра, - главные герои всё таят в себе и лишнего слова о своих чувствах другим людям не скажут. На этом сходство национальных любовных приключений заканчивается. В английской истории родители героини вовлечены в конфликты по многим вопросам, столкновения часты и наполнены критикой, - от оскорблений по-джентльменски удерживаются, - анамнез отягощён. В противоположность супружеским, детско-родительские отношения главной героини с отцом тёплые и бесконфликтные, а домашний быт наполнен общением с матерью и сёстрами.

В русской истории героиня подчиняется отцу-абъюзеру, унижающему крепостных и принуждающему её идти замуж за богатого и влиятельного, и "в её потухших, неподвижных взорах можно было сосчитать все ночи, проведённые без сна в терзаниях мучительной тоски, понятной только для тех, которые, подобно ей, страдали, не разделяя ни с кем своей горести", - бессонница, депрессия, отчуждение от других людей, сказал бы врач-психиатр. Домашний быт героини наполнен общением с няней и сенными девушками.

В английской истории героиня и герой встречаются впервые на людях, в светской обстановке, и оба проявляют себя как уровень "ни то ни сё: партнёр способен оказать поддержку, но не настроен на того, кому её оказывает. Делает технично, инструментально всё, что требуется".

В русской истории героиня и герой встречаются впервые на людях, в московской церкви у Спаса на Бору (в Википедии есть статья об этом соборе, он простоял с тринадцатого века до 1933 года) и оба проявляют себя как уровень "нелюбви: поддерживает партнёра или неадекватно, или непредсказуемо, или ненадёжно. При просьбе о помощи впадает в панику сам, вместо того, чтобы вселить уверенность".

Навязывание себя партнёру (involving person) в английском романе демонстрирует мать главной героини, - она ведёт себя как тревожно-заботливый человек, от внимания которого партнёр по общению испытывает стресс. В русской истории так ведёт себя верный слуга главного героя. Различия между ними в уровне коммуникации: миссис Беннет обсуждает абсолютно все темы безотносительно того, может она причинить боль партнёру или ранить его самого, её высказывания состоят из описания потока быстро сменяющихся эмоций, деталей прошлого и настоящего наравне друг с другом, и выражает активное желание "знать всё" в другом, в ответ на свою открытость – это уровень 9. Алексей Бурнаш удерживается на уровне 3 – немного разговоров, он необщителен и не обсуждает взаимоотношения, может высказаться на тему дела, семьи или истории партнёра, но не о том, что происходит в паре между ним и главным героем.

Разница между involving и controlling person (навязыванием себя партнёру и руководством жизнью партнёра) в том, что первый посредством привязанности успокаивает свою тревогу, тогда как второй посредством привязанности утоляет свою жажду власти. В английском романе controlling person это влиятельная леди Кэтрин, в русском романе это отец главной героини, боярин Кручина.

Зависимость от другого человека, растворение в его интересах, острую потребность в его одобрении в английском сюжете проживают и лондонские джентльмены: на мнения главного героя во всём полагается его друг, и младшие сёстры главной героини, которые подражают матери, и отвергнутый ею жених, который шагу не может ступить, не получив одобрения могущественной хозяйки имения. В русском романе каждый из героев себе на уме.

В английском романе главная героиня сначала сдержанно враждует, а потом сдержанно влюбляется в человека, который не ищет заботы, не принимает заботы, не признаёт, что нуждается в какой-либо помощи, и ему удобно только в роли того, кто оказывает помощь. – и одновременно с удовольствием принимает заботу сестры Джейн и извлекает удовольствие, получая её поддержку и утешение как в ежедневной рутинной, так и в трудной стрессовой ситуации. Сама героиня caregiver уровня 7, умелый тимуровец: ей доставляет очевидное удовольствие заботиться о других, она чувствительный и отзывчивый на нужды и эмоциональные состояния других человек. Собственно, она меняет отношение к главному герою после того, как узнаёт, что он позаботился о её сестре Лидии и о её собственной репутации, - то есть небезнадёжен как caregiver.

В русском романе и главный герой, и главная героиня не ищут заботы и не признают, что нуждаются в какой-либо помощи, - и одновременно с удовольствием принимают заботу преданного слуги и шатающегося по белу свету казака, Алексея и Кирши. Оба главных героя "не тимуровцы": они или отвергающие, или очень тревожные, или неспособные успокоить партнёра и вселить в него уверенность, в момент, когда нужно позаботиться о другом. "Милославский был также в ужасном положении; он ходил взад и вперёд по избе, как человек, лишённый рассудка: попеременно то хватался за свою саблю, то, закрыв руками глаза, бросался в совершенном отчаянии на скамью и плакал, как ребёнок". Вмешательство священника Еремея спасает главных героев от виселицы и зверств толпы, а вмешательство отца Авраамия спасает от пострижения героини в монахини и даёт паре возможность быть счастливыми супругами.

Читатель уже догадался, что английский роман про любовь двух dismissing, замкнутых в себе, людей, а русский роман про любовь двух disorganized, дезорганизованных, от стресса срывающихся в бега, подальше от людей и от мира, - американский классификатор про таких ничего не говорит. Есть шкала Fear of Loss of Partner, которая оценивает страхи за здоровье и жизнь партнёра, в которой сказано, что "страх, что партнёр умрёт, в большинстве стенограмм не упоминается ни прямо, ни намёком". В английском романе мать главной героини фантазирует, как мужа убьют на дуэли, наследник выгонит её с детьми на улицу и все умрут от голода, холода и нищеты, - страх утраты уровня 5, наполняет её внутренний мир. Русский роман – хрестоматия по острому стрессовому расстройству, каждые пять страниц непосредственная угроза жизни, в безнадёжной ситуации, и никто из героев не боится умереть. "Кому быть убиту, тот не замёрзнет", - говорит Кирша. О погибшей репутации всерьёз никто не думает.

Обвинения, оскорбления, сердитые замечания и агрессивные действия в английском романе уровня 5 – герои, даже если разозлены, сдерживают злость и даже воспринимают ситуацию с юмором. В русском тексте описаний злости девятого уровня, - многие страницы.

Умаление достоинств партнёра, холодная, уничижительная и презрительная манера в английском романе уровня 9, - это лондонская знать, которая не желает снисходительно относиться к провинциалам. В русском тексте бесцеремонность и высокомерие, сарказм и "холодная" агрессия редки. "Глупая спесь – неотъемлемая принадлежность душ мелких и ничтожных", -приписывается завоевателям.

Английский роман заканчивается спасением репутации и свадьбами, русский роман – сценой на кладбище над могилой. Заключительные строки русского романа сообщают, что герой и героиня не встретили сорокалетия и умерли в один день (и это наш национальный бестселлер, восемь прижизненных изданий, более двадцати в девятнадцатом веке и 38 переизданий в годы советской власти, по постсоветским годам нет статистики).

Продолжение в следующем выпуске рассылки.


Наверх
В избранное