Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Интерпретация проективных тестов

Подписаться Бесплатная «Золотая» новостная рассылка . Подписчиков 983 RSS
←   Ноябрь 2011   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30


За последние 60 дней ни разу не выходила


Открыта: 25-03-2006
Адрес автора: psychology.rorschach-owner@subscribe.ru

Автор
Ольга Бермант-Полякова

Статистика

983 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

Интерпретация проективных тестов


Rorschach & Psychoanalytic Diagnostics
Быть психологом

Здравствуйте, уважаемые читатели!
Выпуск четвёртой недели ноября 2011.

В 2011 году в выпусках рассылки «Интерпретация проективных тестов» будет перепечатана моя монография «Посттравма: диагностика и терапия», изданная в 2006 году издательством «Речь» тиражом 1500 экземпляров. Как мне неоднократно приходилось слышать, тираж книги давно распродан. Где прочесть издание он-лайн, я не знаю, поэтому опубликую текст здесь, в «Золотой» рассылке, - в книге 248 страниц, неделя за неделей по пять страниц у вас будет возможность прочесть её всю, бесплатно. Книгу я писала в 2005 году, новые статьи, лекции и практические занятия по психодиагностике и психотерапии еженедельно пишу для тех, кто оформил платный абонемент.

Книга на сайте Озон

© О.В. Бермант-Полякова, 2006

Со стр. 189-194

ПОДДЕРЖИВАЮЩАЯ ПСИХОТЕРАПИЯ МАРГАРИТЫ

Главной темой психотерапии Маргариты была тема постоянного предательства её интересов близкими людьми и её отчаянные попытки сохранить хорошие отношения с ними. Подобно многим жертвам ненадлежащего обращения, она воспроизводила в жизни ситуации, когда её доверием злоупотребляли. Работа со стыдными тайнами требует от психотерапевта чувства такта и эмпатии к желанию пациента умолчать о болезненных для него событиях прошлого. Необходимо оставить за пациентом право когда, как и каким образом говорить об этом опыте. Но прежде нужно дать ему саму возможность выбора, рассказывать или нет. Психотерапевт может привлечь внимание пациента, что в его рассказе есть что-то, о чём умалчивается. Эта скрытая действующая сила заявляет о себе логическими неувязками в поступках или их мотивировке.

Так, в случае Маргариты оставалось неясным, почему она не занимается финансовыми вопросами и не обращается в страховую кампанию, чтобы оформить компенсацию, положенную ей за утрату трудоспособности. В ответ на вопрос психотерапевта она призналась, что боится оказаться с работодателем с глазу на глаз. Она стыдилась говорить о сексуальных домогательствах, которым подверглась с его стороны. Как выяснилось позднее, в прошлом Маргарита отказалась удовлетворить хозяина. Назначение на должность уборщицы пациентка расценивала как его месть.

Позитивные взаимоотношения понимания и поддержки, получаемые в терапии, были для Маргариты важным коррективным эмоциональным опытом. Сотрудники госпиталя, узнав об этой ситуации, выступили посредниками в переговорах между ней и хозяином и помогли пациентке оформить необходимые документы. Она прошла врачебную экспертизу, была признана пострадавшей на производстве и получила денежную выплату ретроактивно за месяцы, что не обращалась в нацстрах. Параллельно с этими событиями происходило супруг Маргариты поскандалил с ней и избил её. Вечером перед этим он встретился с её братьями и выпил в кампании с ними около литра виски. Вернувшись среди ночи домой, он потребовал удовлетворения своих сексуальных потребностей в грубой форме. Кричал на неё, что она 20 лет отказывает ему в сексе. По мнению Маргариты, он перепутал её со своей первой женой. Супруг засунул её под ледяной душ, она вытерлась, вышла, легла в постель. Он взял из холодильника бутылку ледяной воды и вылил на лежащую женщину. Она вышла на кухню выпить валерьянки, он отобрал пузырёк, разбил о стену. Хотела попить воды из фужера, отобрал фужер, разбил себе о голову, потекла кровь. Наутро Маргарита сказала ему собирать вещи и уходить. Он стоял на коленях, объяснялся, просил прощения. Она простила. Вскоре после этого она потратила крупную сумму, полученную от нацстраха, на то, чтобы оплатить супругу дорогостоящее лечение у стоматолога.

Врачи вознамерились предать супруга в руки правосудия за избиение пациентки. Она просила не делать этого. Отказ заявлять в полицию об издевательствах она мотивировала тем, что понимает сложное душевное состояние супруга. Доктору К. она сказала, что супруг единственный человек, который любит и поддерживает её. В беседе с мужчиной-психологом, обратившим внимание на то, что любовь и поддержка супруга проявились в весьма своеобразной форме, Маргарита призналась, что алкогольные срывы с проявлением насилия случаются регулярно каждые 3-4 месяца. Два года назад на её крики пришли соседи, и по их настоянию она подала на супруга в суд за жестокое обращение, однако на суде отказалась от показаний против него. Супругу дали 5 лет условно. Если она сейчас заявит на него в полицию, супруга посадят в тюрьму.

Персонал отделения был поставлен перед альтернативой: последовать закону и заявить в полицию об избиении пациентки или нарушить его, подчинившись желанию пациентки сохранить поддержку супруга. Аргументы Маргариты были приняты, и супруга к ответственности не призвали. Возможно, это был первый опыт взаимоотношений с авторитарными фигурами, в которых разногласия допустимы, а фрустрация, переживаемая родителем в связи с поведением ребёнка, не лишает последнего родительского принятия и поддержки.

Лишь позднее в психотерапии стал возможным совместный поиск ответа на вопрос, какие мотивы двигали Маргаритой в ситуации избиения. Выяснилось, что она сама купила виски и сама же предложила супругу навестить её братьев. Супруг говорил, что у него с ними нет ни приязни, ни взаимопонимания. Он обвинял Маргариту в том, что она заставила его туда идти. Маргарита отказывалась признавать, что отчасти спровоцировала издевательство над собой. Психотерапевт предположил, что существует связь между тратой крупной суммы денег на лечение зубов супруга вслед за эпизодом издевательства. Он видел в этом бессознательную динамику «искупления» вины. Маргарита соглашалась, что трата денег означала для неё компенсацию супругу за то, что она использует его в своих интересах «втёмную», не посвящая в истинные мотивы своих поступков. К этому моменту она уже могла обсуждать свои представления о том, что недостойна ничего хорошего, поскольку с детских лет над ней чинится многолетнее сексуальное злоупотребление.

Появление темы злоупотребления началось с того, что психотерапевт поделился с Маргаритой предположением, что она является жертвой шантажа. Пациентке было сказано, что сотрудники госпиталя бессильны помочь ей в этом, пока она хранит молчание и что стыдиться своих поступков должен тот, кто запугивает её, а не она. В ответ на это Рита сбросила обувь, поджала ноги и, глядя в пространство перед собой, рассказала, что её суицидальная попытка в сентябре была реакцией на сексуальное принуждение. В ту неделю мать лежала в больнице на обследовании. Брат и Маргарита встретились у неё в палате, и тот предложил отвезти сестру домой. По дороге домой он остановил машину и принудил дать ему удовлетворение. После этого она поднялась домой, её вырвало, она не хотела жить. Сын обнаружил её спустя несколько часов после того как она напилась таблеток. Маргарите было 7 лет, когда старший брат, окончивший школу, начал принуждать её к оральным сексуальным отношениям. Когда девушка училась в старших классах школы, он изнасиловал её. Мать, увидев как он ведёт её домой (в тот период пациентка уже жила у бабушки с дедушкой), поднялась и ушла из дома, оставив их одних. Маргарита была убеждена, что она знала, что он собирается надругаться над ней, и хотела, чтобы брат унизил её и наказал. Это первое изнасилование часто снилось ей в ночных кошмарах. Маргарита полагала, что мать потому и сосватала её замуж в другую республику за человека значительно более низкого социально-экономического статуса, что боялась огласки в родном городе.

Пациентка рассказала, что когда она случайно оказывалась с посягателем наедине, тот клал руки на её грудь, тискал Маргариту и увлекал в комнату, расстрёгивая брюки. Она панически боялась остаться с ним наедине. Пациентка жила в одной квартире с больной матерью и старалась видеть своего старшего брата только в присутствии супруга, потому что не представляла другого способа избежать злоупотребления. Предание факта домогательства гласности означало для неё опозорить всю семью.

Значительно позднее стало возможным говорить об этой части жизни Маргариты. Она согласилась доверить свою тайну супругу. Во время совместной встречи супруг признался, что давно догадывался о чём-то подобном. Он занял однозначную позицию и предложил убить посягателя. Психотерапевту стоило усилий помочь сторонам придти к соглашению о том, что наилучшим выходом будет заявить в полицию, если эпизод сексуального принуждения повторится. Вскоре после проработки этой темы в психотерапии Маргарита впервые смогла заснуть не с рассветом, а с наступлением темноты.

По-видимому, вокруг сексуальных отношений существовал сильный конфликт, от которого она защищалась с помощью механизмов диссоциации. Например, в случае с Маргаритой мы ничего не знали о том, что заставляет её уезжать на несколько дней на курорт в ситуации хронического безденежья. Таких поездок было несколько, и каждый раз по возвращении с курорта ей было только хуже. О том, что наедине вдали от дома они снова «были 18-летними» и наслаждались интимной жизнью, рассказал супруг на совместных встречах. Сама она ничего не помнила о многочасовых занятиях с ним сексом.

Другим непонятным паттерном были медицинские обследования в других отделениях больницы. Это поведение, согласно рабочей гипотезе, представляло собой отыгрывание вовне её разрушительных импульсов. Отыгрывая вовне агрессию, направленную на психотерапевта, она обычно пропускала сеансы. Отыгрывая агрессию на врачей-психиатров за то, что они уставали заботиться о ней, она становилась пациенткой в другом отделении. Маргарита находила замещающий объект, удовлетворявший её потребности во внимании и поддержке, в лице других врачей. То, что этот объект причинял ей физические страдания болезненными процедурами, могло быть свидетельством мазохистской природы её взаимоотношений с облечёнными властью фигурами.

Психодинамикой мы называем поступки, продиктованные неосознаваемыми побуждениями. Психологические защиты, когда они используются сознательно, представляют собой манипуляцию. Поступки Маргариты неоднократно расценивались как манипуляция и ложь. Приведём несколько примеров таких спорных случаев.

Первый из них рассказывает о том, как свою неудачу остаться в отделении подольше Маргарита превратила в триумф. В истории болезни мы отмечали, что симпатизировавшая ей доктор К. была в тот период в отпуске, и заменившая её доктор В. настояла на скорой выписке. Тогда наша подопечная обратилась в приёмный покой с жалобами на боли в животе. В хирургическом отделении она умолчала о том, что принимает антидепрессанты и страдает от побочных эффектов их действия. Врачи долго обследовали пациентку с помощью различных инвазивных методов, но причину расстройств пищеварения установить не смогли. Обследования продлили на месяц её пребывание в дневном стационаре. Маргарита «пересидела» всех, с кем поступала в отделение.

Психолог-мужчина описывал её выписку словами «она победила». На встрече пациентов с персоналом отделения, где объявлялась её выписка, Рита произнесла речь, которая, по отзывам знавших её в дневном стационаре специалистов, обладала магнетическим воздействием на аудиторию и вдохновила даже апатичных шизофреников. Она говорила о свете, который дневной стационар принёс в её жизнь. О надежде, которую вдохнули в неё психотерапевты. О благодарности госпиталю и лечащим врачам.

Профессионалы впервые смогли оценить масштаб этой женщины. Не случайно в её биографии нашлось место политической карьере. Маргарита обладала впечатляющей харизмой.

С психодинамической точки зрения, пламенная речь пациентки, в которой она провозглашала свою благодарность «бездушным психиатрам», ещё вчера «изгонявшим» её в ад домашней обстановки из рая психотерапевтического сообщества, представляла собой психологическую защиту по типу идентификации с агрессором. С точки зрения доктора В. слова Маргариты представляли собой лживые заявления лицемерного человека.

Вопрос о том, правдивы ли слова Маргариты, с особенной остротой встал после её обследования в гинекологическом отделении. Пациентка боялась, что у неё рак, искала возможностей побеседовать с врачами-мужчинами и говорила им о желании покончить жизнь самоубийством. Психиатры-мужчины без труда квалифицировали её реакцию на стресс как острый эротический трансференс. Врачу-гинекологу, который обследовал её, в этом смысле недостало опыта. Его желание ободрить Маргариту дошло до того, что он в шутку предложил отвлечь её от мыслей о самоубийстве, занявшись любовью с ним. Разбирательство жалобы по поводу этого инцидента, безусловно, обогатило женского доктора некоторыми специальными знаниями о механизмах проективной идентификации. Ему повезло, что в бессознательном сценарии Маргариты финальная сцена называлась «великодушное прощение», а не «кара за содеянное». Официальную жалобу на гинеколога она подавать не стала. В отличие от врачей, которых данный инцидент возмутил своим бесстыдством и которые доказывали, что Маргарита сочинила этот диалог, психотерапевт слышал в её рассказе сообщение о возможности сексуального злоупотребления со стороны облечённой властью фигуры.


С уважением,
Бермант-Полякова Ольга Викторовна
психолог, психотерапевт, супервизор
Новые лекции и практические занятия

Наверх
В избранное