СКРЫТЫЕ РЕЗЕРВЫ НАШЕЙ ПСИХИКИ

25.04.06.Выпуск 135
«Берегитесь этого рокового качества – изменчивости. Многим не удается стать великими людьми, потому что они размениваются на двух посредственных»
Глава XVIII Хорошие и плохие профессии.
Из книги Орисон Свет Марден
"СТРОИТЕЛИ СУДЬБЫ ИЛИ ПУТЬ К УСПЕХУ И МОГУЩЕСТВУ"
Из книги Федора Раззакова «Чтобы люди помнили»


Георгий
Вицин
Георгий Михайлович Вицин родился 23 апреля 1917 года в Петрограде, затем семья переехала в Москву. Его мать работала билетершей в Колонном зале Дома союзов и частенько, когда сын подрос, брала его с собой на работу. Там маленький Жора впервые приобщился к искусству. В силу того, что он с детства был довольно смешливым, его больше всего привлекала коме¬дия. Позднее он расскажет: «С одной стороны, я был чересчур нервным ребенком, а с другой — меня все смешило. Я понимал и любил юмор, и это тоже меня спасало.
На уроках мы с товари¬щем, таким же смешливым, все время «заражались» друг от друга и хохотали. И нас выкидывали из класса, к нашей же великой радости...»
По-настоящему Вицин увлекся театром в 12 лет, когда стал играть в спектаклях школьной самодеятельности. Вот как он вспоминает об этом: «Я рос очень застенчивым ребенком. И что¬бы избавиться от этого комплекса, решил научиться выступать. Пошел в четвертом классе в театральный кружок. Кстати, очень хорошее лечебное средство, об этом даже психолог Владимир Леви писал. Я с ним знаком, он так лечит заик, людей со всяки¬ми комплексами — устраивает дома театр, распределяет роли, и они импровизируют. Вот и я вылечился...»
Играл Вицин неплохо, поэтому самодеятельный режиссер посоветовал ему обязательно идти дальше и поступить в ка¬кой-нибудь театральный вуз. Вицин так и сделал — поступил в училище имени Щепкина при Малом театре. Однако проучился там всего лишь год, после чего был исключен с убийственной формулировкой: «За легкомысленное отношение к учебному процессу». После этого Вицину впору было навсегда распроща¬ться с мечтой об искусстве и сменить профессию. Но он не отча¬ялся. Он подает документы сразу в три (!) творческих
вуза, и во все его принимают. После недолгих раздумий Вицин выбирает театральное училище при Театре имени Вахтангова. Но и в этом учебном заведении терпения Вицина хватило лишь на год обуче¬ния. Затем он совершил еще один переход — в театральное учи¬лище при Втором МХАТе, где преподавали такие педагоги, как Бирман, В. Татаринов, А. Благонравов и др. Это училище Вицин все-таки окончил и был зачислен в театр Второго МХАТа. Однако в 1936 году театр внезапно расформировали.
Вспоминает Г. Вицин: «Как-то раз в Москву приехал Постышев (в те годы он был первым секретарем ЦК КП Украины. — Ф. Р.). Он якобы сказал Сталину: «Чтой-то у вас в Москве целых два МХАТа, а у нас на Украине — ни одного?» Сталин взял да и подарил ему наш театр. Труппу поставили перед выбором: или в кратчайшие сроки собрать вещички и перебраться на новое мес¬то работы в Киев, или театр расформировывается. Ночь мы си¬дели, думали, курили. И все же решили не уезжать. Так перестал существовать Второй МХАТ, а в газете
«Правда» появилась тор¬жествующая статья — расформирован театр, созданный неким отщепенцем Михаилом Чеховым, который прививал народу ми¬стику и все такое прочее».
Несмотря на неудачу со Вторым МХАТом, Вицин не бросил театр и вскоре вновь оказался при деле — его приняли в те¬атр-студию Н. Хмелева, которая в 1937 году объединилась со студией Ермоловой и создала Театр имени М. Н. Ермоловой.
Когда началась война, директор театра собирался распустить труппу, однако против этого решения внезапно резко выступил художественный руководитель Н. Хмелев. Он написал письмо Сталину, в котором объяснил, что даже в тяжелое для отечества время нельзя закрывать театры, что искусством тоже можно бить врага. Сталину эта идея понравилась. В итоге он отправил моло¬дой театр на гастроли (именно на гастроли, а не в эвакуацию) в Махачкалу, снабдив труппу личным письмом. Согласно этому письму все государственные организации
и учреждения должны были оказывать всяческую помощь и поддержку Театру имени Ермоловой. Во время тех гастролей Вицин едва не погиб. Вспо¬минает сам актер: «Мы с труппой переправлялись через Каспий на утлой барже. И вдруг невесть откуда появился фашистский самолет и начал нас обстреливать. Все перепугались, у команды был какой-то жалкий пулеметик, они успели только пару раз паль¬нуть. Немец увидел — что-то тут не так, плюнул и улетел. И только потом мы узнали, что буксир, который нас тащил, перевозил взрывчатку...»
В 1944 году Вицин вместе с театром вернулся в Москву. А спу¬стя год впервые ступил на съемочную площадку — снялся в кро¬хотной роли опричника в фильме Сергея Эйзенштейна «Иван Грозный». И хотя большого творческого удовлетворения от этой работы он не получил, однако пополнил свой скудный бюджет несколькими рублями, такими необходимыми в то голодное время.
Свою первую большую роль в кино Вицин сыграл в 1952 го¬ду—в фильме Григория Козинцева «Белинский» он перевопло¬тился в Николая Васильевича Гоголя. Стоит отметить, что асси¬стентка режиссера, приехавшая с «Ленфильма» в Москву, ото¬брала из массы столичных актеров сразу нескольких, среди ко¬торых были уже известные актеры: Владимир Кенигсон, Борис Смирнов и ряд других. Однако именно в Вицине ассистентка разглядела черты гоголевской натуры. И не ошиблась. Вицин сыграл эту роль настолько достоверно, что спустя
несколько ме¬сяцев после съемок в этом фильме его пригласили еще в один, и вновь на роль Гоголя. Речь идет о фильме Григория Александро¬ва «Композитор Глинка» (1953).
Но широкую известность Вицину принесли отнюдь не эти роли, а те, которые он сыграл в комедиях. Первой такой ролью стал обаятельный футболист Вася Веснушкин в фильме Семена Тимошенко «Запасной игрок» (1954). Мало кто знает, что на эту роль Вицин попал совершенно случайно. Картина снималась на «Ленфильме», куда Вицин был приглашен для проб на роль... Овода в картине режиссера Александра Файнциммера. Пробы оказались неудачными (как известно, в этой роли дебютировал в кино Олег Стриженов), и Вицин собирался возвращаться
в Мо¬скву, когда в одном из ленфильмовских коридоров его случайно отловил ассистент Семена Тимошенко. На этот раз проба моло¬дого актера была удачной, и Вицина утвердили на роль.
В процессе работы «запасным игроком» Вицину пришлось изрядно попотеть как на футбольном поле, так и на боксерском ринге.
Вицин вспоминает: «Был такой Иванов, боксер в Ленингра¬де, он с нами занимался — с Павлом Кадочниковым и со мной. Однажды даже во время съемки мы с Кадочниковым немножко разошлись, разбудоражились. Я ему куда-то стукнул, и он мне в ответ стукнул как следует в грудь. А у меня потом образовалась трещина в ребре. Но не спереди, а сзади. Оказывается, есть та¬кой физический закон — трескается не то ребро, в которое бьют, а заднее, от давления воздуха. Но со съемок я не ушел. Мне ва¬фельным полотенцем затянули грудь,
и я какое-то время ходил с этим полотенцем...»
Нечто похожее на роль Веснушкина Вицин сыграл еще в од¬ной комедии — «Она вас любит» (1956) режиссеров Семена Деревянского и Рафаила Сусловича. Там он сыграл влюбленного юношу Костю Канарейкина. Однако в этом фильме спортивной сноровки Вицину не хватило, и пришлось срочно подыскивать ему дублера. Речь идет об эпизоде, когда его герой должен был прокатиться на водных лыжах. Для этого нашли спортсмена, ко¬торый довольно лихо промчался на лыжах по Днепру. Однако режиссеры остались недовольны. Стали думать, каким
образом заставить самого Вицина сняться в этом эпизоде. На помощь пришел автор сценария Владимир Поляков. Он предложил на¬писать Вицину письмо от неизвестной поклонницы. Мол, про¬чтя его, он не посмеет отказаться от съемки. Так и сделали. В пи¬сьме сообщалось:
«Уважаемый товарищ Вицин! Вы — мой любимый артист и человек. Вы мне очень нравитесь. Более того, вы — мой идеал. Я мечтаю с вами познакомиться. Я знаю, что вы сейчас снимае¬тесь в новом фильме, в котором много сложных трюков. Гово¬рят, вы даже будете сниматься на акваплане. Какой же вы сме¬лый человек! Я обязательно буду на съемке и, когда она кончит¬ся, подойду к вам. Поверьте мне, вы не разочаруетесь. Всегда ваша, Клава».
Это письмо Вицину принесли в номер гостиницы, в которой он проживал. Актер прочитал его и дал согласие на съемку. Ав¬торы затеи буквально потирали руки от удовольствия. И каково же было их удивление, когда после съемок Вицин внезапно про¬изнес: «А вот имя девушке могли бы придумать более краси¬вое...»
Фильм «Она вас любит» собрал в прокате 21,5 млн. зрителей.
Однако сам Вицин одной из лучших своих ролей считает сэра Эндрю из экранизации шекспировской- «Двенадцатой Ночи», предпринятой режиссером Яном Фридом в 1955 году. Эта Роль была отмечена даже в Англии: там вышла статья, в которой говорилось, что Вицин точно ухватил английское чувство юмора. Чуть позже актер получил даже письмо от одного студента из Оксфорда. Тот выражал свое восхищение игрой Вицина и благодарил за доставленную радость.
Все заготовки к роли сэра Эндрю зародились у Вицина в те¬атре. В частности, в спектакле по пьесе Флетчера «Укрощение укротителя», где он играл старика Морозо, сексуально озабочен¬ного, но уже ни на что не способного.
Вспоминает Г. Вицин: «С этим спектаклем у нас было много всего. Во-первых, он получился очень пикантным, и даже был такой случай: пришел один генерал и жалуется, что он привел свою шестнадцатилетнюю дочь, сел с ней в первый ряд и был возмущен тем, что говорилось со сцены. А говорилось все с со¬временным прицелом. Сексуально. В замечательном переводе Щепкиной-Куперник. Так мы потом эту пьесу два раза сокра¬щали. У меня, например, была фраза: «Мой полк заляжет тоже!» А слуга в ответ: «Заляжет и не встанет!» Переписали:
«Мой полк заляжет тоже». А в ответ: «Он слишком слаб, чтоб мог стоять». Неизвестно, доволен ли был генерал. Но думаю, что если бы он и пришел, то уже без дочки...»
Между тем сам Вицин в молодые годы был сексуально неот¬разим. В артистической богеме тех лет ходили разговоры о том, как он, молодой еще актер, увел жену у своего учителя Н. Хмеле¬ва, чем поверг того в сильное уныние. Правда, эти отношения продлились недолго. В 50-е годы Вицин познакомился с моло¬дой театральной художницей и бутафором Тамарой, и они поже¬нились. В этом браке у них родилась дочь Наташа.
В 1957 году судьба свела Вицина с начинающим тогда режис¬сером Леонидом Гайдаем. В фильме «Жених с того света» Вицин сыграл управделами учреждения КУКУ (Кустовое управление курортными учреждениями) — молодого, но уже способного бюрократа. Роль была настолько мастерски сыграна актером, что бюрократы из Госкино внезапно узнали в ней... самих себя. В итоге фильм ожидала печальная судьба — его отправили на доработку. Картину безжалостно сократили, сделав почти коротко¬метражной, и пустили по периферийным экранам.
Встреча Вицина и Гайдая оказалась эпохальной для отечест¬венного кинематографа. Благодаря ей спустя три года после съе¬мок «Жениха...» родилась знаменитая тройка Трус — Балбес — Бывалый. Как же это произошло?
В газете «Правда» был опубликован стихотворный фельетон писателя Олейника о трех браконьерах — двух Николах и Гавриле. Фельетон настолько понравился Гайдаю, что он решил сде¬лать из него короткометражку «Пес Барбос и необычайный кросс». Однако в фильме он дал им другие имена, вернее, коме¬дийные клички, в духе немых лент, когда были в моде комиче¬ские пары вроде Пата и Паташона, Смелого и Труса. Своим ге¬роям Гайдай дал прозвища не по контрасту, а отталкиваясь от черт характера каждого: Трус, Балбес и Бывалый.
На роль Труса Гайдай без раздумий пригласил Вицина (у него на счету было уже 26 ролей в кино). На две другие роли актеров долго не могли найти, но помогла случайность. Однажды Вицин оказался на представлении в Старом цирке на Цветном бульваре и был вос¬хищен работой клоуна Юрия Никулина. «Да это же вылитый Балбес!» — решил он и рассказал об увиденном Гайдаю. Тот по¬слал в цирк своего ассистента, который подтвердил мнение Ви¬цина — то, что надо. Так же случайно был найден исполнитель на роль Бывалого — Евгений
Моргунов.
О том, как проходили съемки фильма, рассказывает Ю. Ни¬кулин: «На роль Бывалого утвердили Евгения Моргунова, кото¬рого до съемок я никогда не видел. Но мой приятель, поэт Лео¬нид Куксо, не раз говорил:
— Тебе надо обязательно познакомиться с Женей Моргуно¬вым. Он удивительный человек: интересный, эмоциональный, любит юмор, розыгрыши. С ним не соскучишься...
Почти не знал я и Георгия Вицина. Нравился он мне в филь¬ме «Запасной игрок», где исполнял главную роль. Много я слы¬шал и о прекрасных актерских работах Вицина в спектаклях Те¬атра имени Ермоловой...
Приходилось ежедневно вставать в шесть утра. Без пятнадца¬ти семь за мной заезжал «газик». Дорога в Снегири, где снима¬лась натура, занимала около часа. В восемь утра мы начинали гримироваться... В девять утра закипала работа. Сначала шли ре¬петиции, а затем съемка с бесконечными дублями. Короткий пе¬рерыв на обед, и снова съемки...
Весь месяц я снимался в Снегирях. В фильме не произноси¬лось ни слова, он полностью строился на трюках. Многие трюки придумывались в процессе работы над картиной. И, конечно, сложностей возникало немало. Вместе с нами снималась собака по кличке Брех, которая играла роль Барбоса... Брех работал отлично. Но иногда усложнял нашу жизнь. На¬пример, когда снимали погоню. Тот момент, когда собака с «ди¬намитом» в зубах гонится за троицей — Трусом, Бывалым и Бал¬бесом.
На репетиции все проходило нормально. Мы вбегали в кадр один за другим, пробегали сто метров по дороге, и тут выпускали Бреха с «динамитом» в зубах. На съемках начались осложнения. Пробежим мы сто метров и вдруг слышим команду:
— Стоп! Обратно!
В чем дело? Оказывается, Брех вбежал в кадр и уронил «ди¬намит».
Возвращаемся. Занимаем исходную позицию. Во втором дубле, когда мы уже почти добежали до заветного поворота, сно¬ва команда в мегафон:
— Остановитесь! Обратно! Оказывается, собака убежала в лес.
В следующих дублях Брех оборачивался и внимательно смот¬рел на орущего дрессировщика, а в конце одного из последних дублей бросил «динамит» и вцепился в ногу Моргунова.
На восьмом дубле собака положила «динамит» с дымящимся шнуром и подняла заднюю лапу около пенька.
А мы все бегали, бегали, бегали...
После десятого дубля Моргунов, задыхаясь, сказал:
— К концу картины я этого пса втихую придушу.
Мы бегали, камера крутилась, пленка расходовалась. Все нер¬вничали. Ни одного полезного метра в тот день так и не сняли.
Была у нас сцена, когда Трус во время погони должен обо¬гнать Балбеса и Бывалого. Гайдай попросил, чтобы мы с Моргу¬новым бежали чуть медленнее и дали возможность Вицину вы¬рваться вперед.
На репетициях все шло нормально, а во время съемок пер¬вым прибегал Моргунов.
— Я не могу его обогнать, — жаловался Вицин. — Пусть Моргунов бежит медленнее.
— Почему ты так быстро бегаешь? — спросил я Моргунова.
— А меня, — заявил он мрачно, — живот вперед несет.
И хотя Моргунов клятвенно обещал замедлить бег, слово свое он не сдержал, и мы три дубля пробегали зря...
В перерыве между съемками Моргунов часто нас развлекал. Сидим мы как-то около шоссе, ожидая появления солнца, все перемазанные сажей, в обгорелой одежде (снималась сцена взрыва), и курим. Я с Моргуновым перекидываюсь какими-то фразами, а Вицин ходит в сторонке по полянке и напевает. Он часто любил отойти побродить, помурлыкать под нос. На этот раз он пел «Куда, куда вы удалились...». И тут мимо нас проходит группа колхозников. Увидев Вицина, они остановились, удив¬ленные. Ходит человек, оборванный, обгорелый,
и поет арию Ленского.
Подходит один из колхозников и спрашивает:
— Что случилось?
Моргунов не моргнув глазом отвечает:
— Вы что, не видите, что ли? Иван Семенович Козловский. У него дача сгорела сегодня утром. Вот он и того... Сейчас из Москвы машина приедет, заберет.
А у Козловского действительно дача была в Снегирях, где мы снимались.
— Как же так, — говорят, — такая дача — и сгорела! Колхозники расстроились.
— Чего его жалеть-то, — ответил Моргунов, — артист бога¬тый. Денег небось накопил, новую построит, — и крикнул Вици¬ну: — Иван Семенович, вы попойте там еще, походите.
Вицин же, ничего не понимая, отвечал:
— Хорошо, попою, — и продолжал петь.
Колхозники пришли в ужас. Посмотрели на нас еще раз и быстро пошли к даче Козловского. Правда, обратно они не вер¬нулись...
В отличие от Моргунова, который в общении несколько раз¬вязен и шумлив, Вицин — тихий и задумчивый человек. У него есть две страсти: сочинение частушек (каждый день на съемку он приносил новую) и учение йогов. Георгий агитировал нас с Моргуновым делать гимнастику дыхания йогов, заниматься «са¬мосозерцанием» .
Мы с Моргуновым отнеслись к этому скептически. А сам Гоша (так мы называли Георгия Вицина) регулярно делал вдохи и выдохи, глубокие, задержанные, дышал одной ноздрей и даже стоял на голове.
Мне рассказывали, что, снимаясь в одном фильме, Вицин, уже после команды «Мотор!» посмотрел вдруг на часы и сказал:
— Стойте! Мне надо пятнадцать минут позаниматься. И он пятнадцать минут стоял на одной ноге и глубоко дышал носом, а вся группа терпеливо ждала.
Вицин старше меня и значительно старше Моргунова, но выглядит моложе нас: всегда свежий, улыбающийся, подтяну¬тый».
На студии «Мосфильм», где снималась эта короткометражка, ей особого значения не придавали. Считали, видимо, что ничего выдающегося из этой затеи не получится. Даже фотографа не выделили на съемку. Каково же было удивление руководства, когда «Пес Барбос», включенный в альманах «Совершенно серь¬езно» (в нем было пять новелл), единственный из всех зажил са¬мостоятельной жизнью. Его приобрели многие страны, кроме Японии (почему она отказалась от фильма, непонятно). Стоит отметить, что «крестный отец» Вицина в кино
Григорий Козин¬цев, увидев своего ученика в этой короткометражке, очень рас¬строился. Он всегда считал Вицина серьезным актером и был не¬доволен, что тому по большей части приходится сниматься «в какой-то муре».
Но для большинства населения нашей страны тройка Трус, Балбес, Бывалый стала чрезвычайно любимой, следствием чего явились мешки писем на «Мосфильм», в которых их автор слезно умоляли Гайдая снимать их снова и снова. И режиссер внял этим советам. Спустя несколько месяцев после выход; «Пса Барбоса» на экранах появилась еще одна короткометражка с участием троицы — «Самогонщики». Идею этого фильма Гай¬даю подбросил Никулин — у него в цирке была такая реприза, которую он исполнял с М. Шуйдиным. Съемки фильма прохо¬дили
в тех же Снегирях ранней весной 1961 года, а в роли пса был утвержден тот же Брех. Однако в процессе съемок пес повел себя очень капризно (к примеру, он ни за что не хотел брать в пасть змеевик), и пришлось искать ему замену. Съемочную группу выручил ветродуйщик, который предложил попробовать «на роль» свою овчарку Рекса. И действительно, этот пес оказался намного покладистее Бреха. Однако было у них и одно общее качество — Рекс, как и Брех, с первых же дней невзлюбил Мор¬гунова. Стоило псу его увидеть, как
он сразу ощеривался. Артист в ответ тоже оскаливал зубы. Так они, рыча друг на друга, и сни¬мались.
Примерно на половине съемок в группе произошло ЧП -пропал Рекс. Он увидел в лесу какую-то собаку и сбежал с ней неизвестном направлении. Как его ни искали, найти так и не смогли. Развесили даже объявления по всем Снегирям с про¬сьбой к нашедшему собаку привести ее в съемочную группу, а взамен получить хорошее денежное вознаграждение. Но и это не помогло — пес как в воду канул. Ситуация сложилась аховая, ведь вместо Рекса предстояло найти собаку не только внешне похожую на него, но и с таким же покладистым характером.
Од¬нако все разрешилось благополучно. Через несколько дней по¬сле исчезновения Рекс вернулся к хозяину сам, правда, весь из¬голодавшийся, облезлый. Съемки были продолжены, но теперь уже в павильоне «Мосфильма» (там была выстроена «избушка»).
«Самогонщики» имели не меньший успех у зрителей, чем «Пес Барбос», и троица Вицин, Никулин, Моргунов на долгие годы стала самой популярной в советском кино. Даже наша про¬мышленность мгновенно отреагировала на это — наладила про¬изводство продукции с их изображением: масок, статуэток.
Между тем сам Гайдай решил дать троице небольшой отдых и в следующей своей картине ее не снимал. Вернее, он снял двух участников троицы — Вицина и Никулина, но в образе других персонажей. Речь идет о фильме «Деловые люди» (1963), в кото¬ром Вицин сыграл отьявленного пройдоху Сэма. Кстати, сам ак¬тер считает эту роль одной из наиболее удачных в своей творче¬ской биографии и потому наиболее любимых. С этим мнением трудно не согласиться: новелла «Вождь краснокожих», в которой снялся Вицин (его партнерами были
Сережа Тихонов и Алексей Смирнов), является лучшей в картине. Картина собрала в прокате 21,3 млн. зрителей.
В 1965 году тройка Трус, Балбес и Бывалый вновь появилась на широком экране. Причем сразу в двух фильмах. В комедии Эльдара Рязанова «Дайте жалобную книгу» Вицин, Никулин и Моргунов сыграли посетителей ресторана «Одуванчик», которые устроили в нем дебош (фильм занял в прокате 14-е место, собрав 29,9 млн. зрителей), а в фильме «Операция «Ы» и другие при¬ключения Шурика» — незадачливых грабителей склада (1-е место, 69,6 млн. зрителей).
Рассказывает И. Фролов: «В этом фильме действия троицы и некоторые их комические штучки воспринимаются не как при¬вычные для Гайдая элементы клоунады, а иначе, многопланово. Здесь нам первый и, пожалуй, единственный раз удалось заглянуть в души персонажей троицы, которые раскрылись нам глубже и неожиданно — с человеческой стороны. Оказалось, что типы тройки не некое подобие полуодушевленных манекенов, какими они представали перед нами до этого, а люди, которым не чужды чистые душевные движения. Репетицию
своих пре¬ступных действий они проводят вроде бы нехотя, через силу, под давлением каких-то роковых обстоятельств, которые против воли толкают их на нечистые дела. И в то же время они пытают¬ся заглушить в себе эту нахлынувшую на них хандру и тревож¬ные предчувствия...
Сюжет «Операции...» не отличается ни глубиной, ни ориги¬нальностью. Но воплощен он Гайдаем достойно его комедийно¬го дарования. Действие протекает лихо, озорно, с множеством смешных трюков, остроумных реплик, ярких находок...
Если в «Барбосе» герои ВиНиМора были полностью немы¬ми, а в «Самогонщиках» запели, то в «Операции «Ы» они уже на¬делены живым разговорным языком.
Так Гайдай в своем творчестве повторил исторический про¬цесс развития кинематографа (немые, поющие, потом говоря¬щие фильмы) и от немой эксцентрической ленты пришел к раз¬говорной, воспитательной комедии...»
В 1965 году Вицин сыграл еще одну эпохальную в своей твор¬ческой биографии роль — Мишу Бальзаминова в фильме «Же¬нитьба Бальзаминова». Режиссером фильма был Константин Воинов, с которым Вицина связывала многолетняя дружба еще со времен учебы в студии Хмелева. Мало кто знает, что идея снять этот фильм пришла к Воинову еще в середине 50-х. Он тогда сделал из нескольких пьес А. Островского («Праздничный сон после обеда», «За чем пойдешь, то и найдешь» и «Две собаки дерутся, третья — не приставай») сценарий полноценного
худо¬жественного фильма, однако снять его ему по каким-то причи¬нам не позволили. Главную роль в картине он писал с прицелом на Вицина. Прошло десять лет, ситуация изменилась в лучшую сторону, и Воинов вновь обратился к давнему проекту. Причем опять предложил сыграть роль Бальзаминова Вицину. Но тот по¬началу отказался. «Сам посуди, Костя, — сказал он режиссе¬ру, — Бальзаминов у Островского — молодой человек, а мне уже стукнуло 46 лет». Однако Воинов возразил: «Это тебе по паспор¬ту 46, а внешне тебе не дашь
и тридцати. При хорошем гриме можно скинуть еще лет десять». Режиссер знал, что говорил. Действительно, Вицин был одним из немногих наших актеров, чей внешний вид совершенно не соответствовал его возрасту — Вицин выглядел очень молодо (в 38 лет он играл 70-летнего ста¬рика в фильме «Максим Перепелица», в 40 — 17-летнего подро¬стка в розовской пьесе «В добрый час!»). Видимо, этому феноме¬ну во многом способствовал здоровый образ жизни, который ар¬тист вел уже много лет. Кроме того, что Вицин серьезно занимался
йогой, он еще не курил и не пил.
Г. Вицин вспоминает: «В свое время мне очень помогли мои шестилетние сверстники. Это в эпоху нэпа было, по улицам ва¬лялись окурки, они их собирали, а потом под лестницей кури¬ли. И меня затащили один раз — я был мальчик слабенький. Они говорят — затянись. И я, к своему счастью теперешнему, затянулся. Меня так повело! А будь мне лет 15—16 — получил бы кайф. Я до сих пор удивляюсь, как это люди курят, — у меня рефлекс на всю жизнь. И в то же время могу курить на сцене, если нужно...
Что касается выпивки... Когда я сыграл сэра Эндрю в «Две¬надцатой ночи» и меня за нее хвалили в Англии, Би-би-си, гово¬ря об этой роли, называла меня почему-то Выпин. Возможно, оно предсказало будущие мои «пьяные» кинороли. На самом деле я почти не пью. Однажды под Новый год я выпил, как все, а на другой день у меня было очень неважное психическое состояние. Вот я и подумал: если наутро хочется удавиться, лучше не надо пить...»
Короче, Воинову удалось уговорить Вицина сыграть Бальза¬минова, в результате чего наш кинематограф обогатился еще од¬ной прекрасной работой. Фильм снимался в Суздале, который в те годы еще хранил в себе черты столетней давности. В городе не было никаких производств, работала только молочная фабрика: там делали сгущенное молоко, творог, сметану. Дома были поч¬ти сплошь деревянные, покосившиеся, с неизменными старуш¬ками на лавочках. В городе была всего одна гостиница — трехэтажная, никудышная, с одним туалетом
на этаже и окнами, вы¬ходящими на рынок. Гостиница была столь непритязательной, что актерам приходилось жить в жуткой тесноте — втроем в од¬ном номере. К примеру, Вицин делил номер с режиссером Вои¬новым и оператором, своим тезкой, Георгием Куприяновым. В других номерах обитал женский состав картины: Лидия Смир¬нова, Людмила Шагалова, Татьяна Конюхова, Надежда Румян¬цева, Екатерина Савинова, Инна Макарова. Вспоминает Л. Смирнова: «Мы играли прямо в старых торго¬вых рядах. Водрузили вывески с буквой «ять» на
чайных, сапож¬ных палатках, убрали столбы с проводами, а все прочее осталось. Извозчик, нищий, собака — все было как в XIX веке. На площа¬ди снималась финальная сцена, когда Вицин пляшет под потря¬сающую музыку Бориса Чайковского — знаменитую полечку. Танец, конечно, придумал Воинов. В рубашке нараспашку, в ди¬кую жару, Воинов показывал. Гоше Вицину, как надо танцевать.
Так же он показывал Мордюковой, как она должна целовать Вицина возле забора...»
Эпизод, когда героиня Мордюковой купчиха Белотелова це¬лует взасос Бальзаминова—Вицина, — один из самых сильных в картине. Сам Г. Вицин вспоминает об этом так: «Напрасно вол¬нуются мужья и жены артистов по поводу любовных и эротиче¬ских сцен. Там переживаний никаких. Мордюкова даже сказала мне после съемок: «Разве ты мужик? Не пьешь, не куришь, к женщинам не пристаешь. Ты труп». Она ведь любит, чтоб сесть, выпить и у-ух! А я такой хватки и бешеного темперамента бо¬юсь».
Таким образом, страх и смятение, которые были написаны на лице актера в этом эпизоде, были не наигранными, а самыми что ни на есть настоящими.
Кино и театр были не единственными способами творческо¬го самовыражения Вицина. В 50—60-е годы он активно работал в мультипликации (его голосом говорили десятки самых разных персонажей), выступал в сборных концертах от Бюро кинопро¬паганды. На этих концертах он обычно читал прозу, в особенно¬сти рассказы Михаила Зощенко.
Г. Вицин вспоминает: «Зощенко — замечательный писатель, мой любимый, но он не актер. Он очень ярко писал образы, ви¬дел их, наблюдал. Однажды я слышал его в Колонном зале, ког¬да был мальчишкой. А надо сказать, что тогда гремел на расска¬зах Зощенко Хенкин Владимир Яковлевич — большой комик. И вдруг объявляют, что после Хенкина выступит сам Михал Ми¬халыч. Вышел такой скромный, немножко прихрамывающий человек. Я так по-мальчишески думал: вот это да! вот сейчас смеху будет! И представляете — тишина. Ни одного
хихиканья, как будто я пришел на панихиду. Он ушел под стук собственных каблуков. Я растерялся и ничего не понял. Помню только, что он читал СЕРЬЕЗНО, как поэт. Нараспев, на одной интонации,
словно молебен. Так Вознесенский первое время читал свои сти¬хи. Поэтому я Зощенко не то чтоб переделываю, я его очень хо¬рошо чувствую. И люблю что-то доигрывать. Например, драка в коммунальной квартире: у Зощенко жиличку зовут Анна Пищалова. А я прекрасно знаю коммунальные квартиры — жил там в течение первых пятидесяти лет. (Вицин одно время жил в Спа¬соналивковском переулке, затем в Кривоколенном, после чего переехал в Староконюшенный. — Ф. Р.) И я поменял ее имя на Джульетту Кобылину — это острее и смешнее.
И, главное, из жизни...»
В 1967 году Вицин вновь явился перед взорами зрителя в об¬разе Труса — на этот раз в комедии Л. Гайдая «Кавказская плен¬ница». Как вспоминал Ю. Никулин, Гайдай еще во время рабо¬ты над «Операцией «Ы» считал, что тройка себя изживает и боль¬ше отдельных фильмов он с ней снимать не собирается. Однако популярность этих масок была настолько огромной, что он ре¬шил все-таки вновь реанимировать тройку.
Когда сценарий «Пленницы» дали почитать Никулину, он категорически отказался сниматься, говорил: ерунда какая-то! Однако Гайдай заверил его, что в процессе работы они совмест¬ными усилиями переделают сценарий, внесут в него массу соб¬ственных трюков. Так оно и вышло. За каждый придуманный актерами трюк Гайдай расплачивался с ними двумя бутылками шампанского. Говорят, что в итоге Никулин заработал на этом деле 24 бутылки, Моргунов — 18, а Вицин всего лишь одну, по¬тому что не любил шампанское. На самом деле
трюков он при¬думал в фильме не меньше, и все они были высококлассными.
Вспоминает Г. Вицин: «Помните эпизод, когда мною выши¬бают дверь и я улетаю в окно? Я добавил один штрих — Трус ле¬тит и кричит: «Поберегись!» Или еще одна импровизация — ког¬да я бегу за Варлей и пугаюсь упавшего с нее платка. Вроде бы мелочь, но почему-то зрители очень хорошо этот момент запом¬нили. А я просто шел от образа — раз Трус, значит, должен всего бояться, даже платка. Я также придумал сцену с огурцом во вре¬мя погони за нами Шурика на дрезине. Я пуляю из рогатки, огу¬рец остается в руках, а рогатка
улетает. Но самая моя любимая находка — это «стоять насмерь». Помните, когда мы втроем, взявшись за руки, перегородили дорогу Варлей? И я бьюсь в Конвульсиях между Моргуновым и Никулиным. Вот мне до сих пор эту сценку все напоминают...»
Кроме описанных выше эпизодов, Вицин принимал актив¬ное участие и в придумывании других. К примеру, в эпизоде с уколами именно он посоветовал сделать так, чтобы шприц в зад¬нице Бывалого покачивался в разные стороны. Этот эпизод при¬думал Никулин (он даже принес из цирка огромный шприц Жане). Крупным планом снимали лицо Моргунова, а сзади меж¬ду его ног установили табуретку, у которой сняли сиденье и по¬ложили обычную подушку. Именно в нее и втыкали шприц, а лежавший под табуреткой Никулин рукой в перчатке
раскачивал его в разные стороны.
«Кавказская пленница» стала фаворитом сезона, заняв в про¬кате 1967 года 1-е место (76, 54 млн. зрителей). Несмотря на этот успех, она стала последним фильмом Л. Гайдая, где снималась придуманная им троица. Позднее сам режиссер так объяснял мотивы, по которым он «умертвил» троицу: «Мне Дыховичный (сценарист. — Ф. Р.) говорил: «Вы, Леонид Иович, таких типов нашли — на всю жизнь хватит. Их можно куда угодно поместить, хоть в космос». Да, можно было бы еще поснимать. Но на такой вопрос я обычно отвечаю: «Все,
материал отработан. Эксплуати¬ровать без повторов уже нельзя». Но я могу рассказать истинную причину: начался разлад в группе. Ну, с Моргуновым у меня все время были натянутые отношения. Он еще на «Самогонщиках» заявил: «Я в этой роли сниматься не буду». Чего-то ему там не понравилось. Но ведь без Моргунова разрушался ансамбль. А у меня — масса писем от зрителей. Все хотят видеть новые филь¬мы с тройкой... Что делать? Я был вынужден пойти к Пырьеву и объяснить ситуацию. Иван Александрович меня поддержал: «Да,
тройку разрушать нельзя! Ты, — говорит, — не беспокойся. Мор¬гунова я беру на себя...» Пырьев его вызвал, видимо, пропесочил как следует, и Моргунов пришел на съемочную площадку. Но опять с гонором. «Ты, — говорит он мне, — не думай, что это Пырьев меня заставил сниматься. Плевать мне на Пырьева. В не¬обходимости съемок меня, — говорит, — убедил Бондарчук». Ведь они вместе, на одном курсе, учились во ВГИКе. Дальше ра¬бота вроде бы пошла нормально. Никаких капризов не было... Но когда начали снимать «Кавказскую
пленницу», Юра Ни¬кулин прочитал сценарий и говорит: «Мне это не нравится. Это, — говорит, — спекуляция на тройке», — и все в том же духе. «Хорошо, — говорю, — Юра, это будет последний фильм с ва¬шей тройкой. Но этот фильм будет, хочешь ты или нет». С Никулиным мы не повздорили, но я решил про себя: все, пора закруг¬ляться.
А потом на съемках «Пленницы» случилось ЧП, которое и явилось завершающим аккордом совместной работы. Моргунов пришел на съемку с поклонницами. Я говорю директору группы: «Убрать всех посторонних с площадки!» Моргунов на меня чуть не с кулаками. Я взял режиссерский сценарий и на глазах Мор¬гунова вычеркнул все сцены с ним. А было не снято еще доволь¬но много. «Все, — говорю директору. — Отправляйте Моргунова в Москву. Сниматься он больше не будет». Так моя тройка распалась... А в принципе поснимать ее еще можно
было. У меня возникали различные задумки...»
Действительно, у Гайдая была идея снять еще одну комедию с участием тройки. Об этом, в частности, проговорился Ю. Ни¬кулин в газете «Советская культура» от 11 мая 1968 года. В своем интервью Никулин заявил, что Гайдай собирается снимать но¬вый фильм о том, как тройка бригадой разъезжает с гастролями по стране. При этом Бывалый занимается рекламой и организа¬ционными вопросами, Балбес выступает с дрессированной собачкой, которая ничего не умеет, а Трус показывает дурацкие фокусы. Статья заканчивалась оптимистической
фразой: «На¬шей тройке, наверное, пока не стоит уходить с экрана». Однако Гайдай не внял этим словам и больше никогда не снимал тройку в своих фильмах. Но это делали другие режиссеры. Например, Евгений Карелов, который в 1968 году снял комедию «Семь ста¬риков и одна девушка», в которой Трус, Балбес и Бывалый предстали в образе инкассаторских грабителей. Конечно, показан¬ные ими в этом фильме трюки не шли ни в какое сравнение с гайдаевскими, однако провальной эту картину назвать нельзя — зритель ее очень любил.
В 1980 году попытку реанимировать знаменитую троицу предпринял режиссер Юрий Кушнерев. В фильме «Комедия давно минувших дней» он вознамерился совершить невозмож¬ное — соединить троицу с другим популярным персонажем — Остапом Бендером в исполнении Арчила Гомиашвили. Комедия обещала стать «забойной» не только по актерскому составу — сценарий к ней написали два маститых драматурга Яков Костю-Ковский и Морис Слободской (их перу принадлежат сценарии «Операции «Ы», «Кавказской пленницы», «Бриллиантовой Руки»). Однако
из этого проекта получился «пшик». Видимо чувствуя, что из этой затеи ничего путного не получится, отка¬зался сниматься Юрий Никулин (Балбес). В итоге фильм все-та¬ки был снят, но отнести его к разряду удачных нельзя было даже с большой натяжкой. Настолько все происходящее на экране выглядело примитивно и вымученно. Не случайно в своих ин¬тервью Вицин никогда не упоминает об этом фильме.
В 1969 году Вицин ушел из Театра имени Ермоловой и пере¬ключился на работу в кино (помимо этого он продолжал актив¬но выступать с концертами, занимался дубляжем). В 70-е годы Вицин по-прежнему много снимался и продолжал считаться од¬ним из самых популярных комиков советского кино. Свои луч¬шие кинороли в то десятилетие Вицин сыграл у Л. Гайдая в филь¬мах «Двенадцать стульев» (1971; 6-е место, 39,3 млн. зрителей), «Не может быть!» (1975; 6-е место, 50,9 млн.), у А. Серого в «Джентльменах удачи» (1972; 1-е место,
65,2 млн.). Кроме этого, он снялся еще в добром десятке картин, в основном комедий: «Старая, старая сказка» (1970), «Опекун» (1971), «Тень», «Весенняя сказка», «Табачный капитан» (все — 1972), «А вы любили когда-нибудь?» (1973), «Неисправимый лгун», «Земля Санникова», «Автомобиль, скрипка и собака Клякса» (все — 1974), «Синяя птица», «Веселое сновидение» (ТВ), «Двенадцать стульев» (ТВ), «Пока бьют часы», «Солн¬це, снова солнце» (все — 1976), «Маринка, Янка и тайны ко¬ролевского замка» (ТВ) (1978), «За спичками»
(1980) и др.
В 1977 году Г. Вицину было присвоено звание народного ар¬тиста РСФСР.
В 80-е годы активность Вицина в кино заметно пошла на убыль. В то десятилетие он снялся всего лишь в трех (!) фильмах. Почему так мало? Сказывались и возраст, и отсутствие хорошего материала. Хотя даже в безнадежных фильмах Вицину удавалось сохранять актерское реноме. Например, в провальном фильме Л. Гайдая «Опасно для жизни» (1985) Вицин, в отличие от дру¬гих, выглядит совсем неплохо. (Два других фильма: «Руки вверх!» (1981), «Путешествие пана Кляксы» (1986).)
В 1990 году Г. Вицину было присвоено звание народного ар¬тиста СССР. Причем это звание актер получил по списку, в ко¬торый низложенный в Беловежской Пуще президент СССР Ми¬хаил Горбачев успел включить Аллу Пугачеву, Михаила Жванецкого и еще ряд достойных имен.
За долгое время работы в кино и театре Вицин дал не так много интервью. Он вообще относится к тем актерам, кто стара¬ется поменьше говорить и побольше делать. Он никогда не уча¬ствовал ни в каких скандалах, не состоял ни в каких партиях и группировках. Когда в начале 90-х в Театре-студии киноактера разгорелся скандал в связи с приходом туда нового руководите¬ля, Вицин не стал участвовать в этой сваре и тихо ушел на пен¬сию.
Вплоть до середины 90-х Вицин продолжал сниматься в кино, доведя счет своих киноролей до сотни. Его последними работами были фильмы: «Выстрел в гробу», «История с метран¬пажем», «Господа артисты» (все — 1992), «Бравые парни» (1993), «Хагги Траггер» (1994). Последние четыре года от всех предло¬жений сниматься Вицин отказывается. Но он попрежнему ра¬ботает — выступает на вечерах, где читает прозу. По его словам, деньги ему нужны, чтобы кормить бездомных собак, которых в наше время развелось очень много.
В апреле 1998 года наша журналистская братия внезапно спохватилась и стала атаковать Вицина просьбами дать ин¬тервью в связи с его 80-летием (на самом деле юбилей актера был годом раньше). Вицин откликнулся не на все просьбы. Од¬нако кое-кто сумел проникнуть в святая святых актера — к нему домой — и взять интервью если не у самого «именинника», то хотя бы у его родственников. В частности, корреспондент «Не¬дели» С. Парамонов сумел разговорить его дочь — Наталью Георгиевну. Приведу ее слова об отце: «Папа дорожит
временем, поэтому во всем любит краткость. Крупицы мудрости собирает всю жизнь. Использует их на съемках. Он — тонкий наблюдатель, он умеет проникать в суть вещей. В художественном на¬правлении — он мой учитель: с четырех лет приобщил к рисова¬нию, сам контролировал мои детские опыты (Наталья Георгиев¬на окончила графический факультет Суриковского института. — Ф. Р.).
Вот завел собак, а они ему мешают писать картины. Я ему го¬ворю: «Приходи ко мне и спокойно работай!» У него все очень неорганизованно, а ведь он мог бы уже выставку своих работ сделать.
Почему папа недоверчиво относится к журналистам? Ему не нравится этот американский стиль, потому что не для нас это. В папе совершенно нет властных начал, его и собаки не слушаются. Он любит природу, любит писать цветы — трогательные, полевые... Животных, насекомых всяких любит. Собак бездом¬ных подбирает. Из последних двух я одну забрала, потому что у мамы к собакам сложное отношение... В одном дворе с родителями живет Алла Баянова, она тоже спасает собак. Так все сосе¬ди знают: если надо пристроить какую-нибудь
животину — это к Баяновой или к Вицину...»
А теперь послушаем самого Г. Вицина: «Я помню еще после¬военную лососину, которую я, студент, покупал на свою стипен¬дию. Этак граммов по двести — хотелось вкусненького. Кадки помню с икрой. Точнее, с икрами, икра-то разная тогда была, и я различал ее разновидности. Мелкая севрюжья, совсем деше¬вая, а покрупнее белужья... Все цвета помню; А нынче-то одна черная, да и то не поймешь, может, из нефти вся... Про ту, на¬стоящую икру и не вспоминают нынче. Невыгодно вспоминать. Даже Зюганов не вспоминает. А впрочем,
он молод тогда был, мальчишка...
Популярности своей я не ощущаю. И не хочу ощущать. Я все¬гда хотел, чтобы меня оставили в покое, чтобы я не привлекал внимания других к себе. Чего мозолить глаза народу?! Всю жизнь стараюсь маскироваться и прожить незаметно. Хотите мой афоризм: прожить надо незаметно. То есть уметь прожить. Ну не в том, конечно, смысле, что бежать от людей и всего, но каждый должен заниматься любимым делом и мешать ему в этом не следует...
Главный человек в нашем доме — Тамара Федоровна, моя супруга и мама Наташи. В своей работе она имела непосредст¬венное отношение к театру: была и художником, и бутафором, и гримером, и декоратором, занималась таким уникальным искус¬ством, как шелкография, и даже по совместительству исполняла небольшие роли на сцене Малого театра. Так что про театр она знает... все. Поэтому она меня всегда видела насквозь, то есть понимала. Еще она хороший воспитатель, так как воспитала не только нас с Наташей, но и смогла научить
разговаривать двух попугайчиков и собаку... Чувство юмора появляется тогда, когда человек осмотрелся в жизни и понял, где и над чем можно смея¬ться. И нужно ли смеяться. Я вот только к восьмидесяти годам и понял все смешное. И теперь умру с этим понятием. Смех — это великое. Это тот же нитроглицерин... Вот собаки, они как лекар¬ство: они лечат, спасают людей, укрепляют нервную систему.
После восьмидесяти всем надо иметь собаку. Она спасает вас, поможет с режимом дня лучше всяких докторов. Она даже спа¬сает... от самоубийства. Да, да, юмор спасает от самоубийства. И животные...»
В апреле 1998 года поздравительную телеграмму Г. Вицину прислал и президент России Б. Ельцин. В ней говорилось: «Вы — замечательный актер, достигший признания в самом трудном жанре - комедийном. Все Ваше творчество пронизано юмором, добром и удивительным обаянием. Вы обладаете бесценным да¬ром сквозь смех и слезы дарить людям радость общения с насто¬ящим искусством, пробуждать в них добрые и светлые чувства, и каждая встреча с Вами на экране — праздник для миллионов ки¬нозрителей. От всего сердца желаю Вам
доброго здоровья и еще много лет, наполненных радостью творчества, теплом и заботой близких людей».
После этого Г. Вицин прожил еще три года. Популярный ак¬тер скончался 22 октября 2001 года в больнице, куда его положи¬ли после очередного ухудшения здоровья. Похоронили артиста на Ваганьковском кладбище. С тех пор минуло два с половиной года, но на могиле национального кумира нет никакого памят¬ника. Родным актера осилить его невмоготу из-за дороговизны, а столичные власти, судя по всему, о Вицине просто забыли. Си¬туация, конечно, вопиющая, но таково, к сожалению, время, в котором нам выпало жить.
Маленький комментарий.
Игорь Ильинский прожил 86 лет, Борис Андреев - 67 лет, Николай Крючков-83, Георгий Вицин - 84 года,
Несомненно, что Георгий Вицин был представителем системы представлений. Он много рисовал и любил этот вид творчества. Показательна в этом плане его способность чтеца, а также способность голосовых импровизаций при озвучивание разнохарактерных образов. Георгий Вицин сам об этом говорит: «А я просто шел от образа — раз Трус, значит…».
Поэтому всю жизнь он спокойно обходился без обильных возлияний и прожил не мало.

О НАСУЩНОМ

Москва. 29-30 апреля 2006. Начало презентации в 12.00. Речевой тренинг в «Разумном Пути». Цена 7500 при предоплате 3000 руб. не позднее, чем за 10 дней до начала тренинга. Группа практически сформировано. Возможно одно-два места есть. Но это надо уточнять у менеджера Центра Лены.
Запись и предоплата в Центр «Разумный путь» (495) 350-30-90 или на счет указанный на сайте www.bagratid.com в разделе заочное обучение.
Цена 10500 руб. при оплате в день проведения тренинга.

Петербург. 7,8,9 мая.
Цена 7800 руб. При предоплате 2000 руб. за 10 дней до начала тренинга цена 5800 руб. Номер счета указан на сайте www.bagratid.com в разделе заочное обучение. Запись по тел. 713-78-47, или
8-911-973-05-25 или voice@bagratid.com или bageon@yandex.ru или
bageon@mail.ru


Москва. 27-28 мая. Певческий тренинг в КАРАОКЕ-БУМ (Москва). Цена Цена 7500 при предоплате 3000 руб. не позднее, чем за 10 дней до начала тренинга. 10900 руб. Цена 10500 руб. при оплате в день проведения тренинга.Предоплата в КАРАОКЕ-БУМ (Ирина: 89104208215) или на счет указанный на сайте www.bagratid.com в разделе заочное обучение.

БУДЬТЕ В ГОЛОСЕ! Владимир Багрунов