События в Тунисе и Египте открывают новую эпоху коммуникационных революций
Сетевая революция
Многие эксперты убеждены: события в Тунисе и Египте открывают эпоху
"новых
революций" - коммуникационных
Создатель сайта "Освободите Тунис" (Free Tunisia) Бечир Благуи заявил
журналистам: "Есть только одно название, которое правильно отражает
то,
что происходит у нас на родине: революция социальных медиа, а точнее -
революция Facebook". Тысячи блогеров и обитателей социальных сетей
стали
первыми, кто в Египте и Тунисе выступил на стороне оппозиции, и
первыми,
кто об этом выступлении рассказал. Их пример оказался заразительным:
вскоре в сирийских и йеменских социальных сетях стали инициироваться
"дни
гнева", потом волна перекинулась на Алжир.
Успех новых технологий активно обсуждается западными экспертами.
Высказать
свою точку зрения на проблему "Огонек" попросил Мохаммеда эль-Навави,
профессора факультета коммуникаций Университета Квинс в Шарлотте,
главного
редактора журнала "Ближневосточные медиа"; Эндрю Вудса, соавтора книги
"Понимание социальных акций, поддержка гражданских прав", и Джиллиан
Йорк,
координатора проектов гарвардского Центра Беркмана по изучению
интернета и
общества, члена Международного комитета по защите блогеров.
- Главный вопрос, к которому сводятся все спекуляции о роли социальных
медиа: произошли бы революции в Египте и Тунисе, если бы там с самого
начала не было интернета?
эль-Навави:
Опрокинуть режим не могут никакие медиа. Это делают люди - простые
египтяне и тунисцы, многие из которых выходили на улицу, почти ничего
не
зная о Facebook. Характерно, что после того, как правительство Египта
отрезало страну от глобальной сети, протесты продолжились с прежней
силой.
Более того, у многих из тех, кто находил выход своему возмущению в
блогах,
остался один путь - идти на улицы. Поэтому интернет явно не был
главной
действующей силой этих революций.
Эндрю Вудс:
Социальные медиа показали себя крайне эффективными. Психологи давно
обратили внимание на феномен "плюралистического невежества", при
котором
люди предпочитают скрывать свои убеждения, полагая, что никто из
окружения
их не поддержит, хотя на самом деле у них есть тысячи неизвестных
сторонников. И вот как раз новые технологии помогли протестующим
увидеть
друг друга. В некотором смысле интернет сыграл ту же роль, что
печатный
станок в революциях XVII-XVIII веков - когда выяснилось, что на
изобретении Гуттенберга можно размножить не только церковные книги, но
и
памфлеты. Оказалось, что "твиттнув", можно не только подколоть друга,
но и
стать политическим активистом.
Джиллиан Йорк:
Существует разница между событиями в Тунисе и Египте. Тунисские
волнения
начались бы и без интернета, во многом их подтолкнуло
самопожертвование
Мохаммеда Боузизи. А вот Египет, вероятно, был "заражен" чужим
примером.
То же происходит с другими странами в этом регионе. В этом случае
нужно
учитывать роль интернета как "разносчика" революций.
- И в Тунисе, и в Египте число интернет-пользователей невелико. Что
сработало еще кроме "социальных медиа"?
эль-Навави:
Вы правы: в арабских странах доступ к интернету есть в среднем менее
чем у
10 процентов населения. Поэтому-то, на мой взгляд, кабельное
телевидение -
особенно "Аль-Джазира" - оказало большее влияние на людей, чем
социальные
медиа.
Эндрю Вудс:
Мне кажется, Египет продемонстрировал очень интересный пример
взаимодействия разных платформ гражданских медиа. С одной стороны, в
Facebook "сидела" небольшая группа продвинутых оппозиционеров, которые
направляли действие толпы. С другой стороны, информацию "с полей" этой
группе предоставляли тысячи обладателей мобильных телефонов. В
результате,
протестующим удались спланированные акции.
Джиллиан Йорк:
Нынешние революционные блогеры - уже давно в интернете. Эффективность
социальных меда оттачивалась в арабском мире на малых акциях. Кроме
того,
нужно учитывать численность населения этих стран: уровень
интернетизации в
Египте может быть около 25%, но в реальных цифрах это значит -
миллионы
людей.
- Следует ли ждать усиления контроля за гражданскими медиа?
эль-Навави:
Арабские лидеры сейчас очень напуганы. Они понимают опасность
домино-эффекта, поэтому анонсируют упреждающие социально-экономические
реформы, как это делает сирийский президент Асад. Возможно, какие-то
дополнительные меры контроля за интернетом будут приняты и на Ближнем
Востоке, и в мире в целом. Китай ведь сразу же заблокировал для своих
пользователей всю информацию, связанную с Египтом.
Эндрю Вудс:
Гайки будут закручиваться. Интернет - это не открытое море, где
диссиденты
свободны от контроля государства. Джек Голдсмит и Тим Ву в своей книге
"Кто контролирует интернет?" дали авторитетный ответ на поставленный в
заглавии вопрос: интернет контролирует правительство. И ему решать,
какие
правила там вводить.
Джиллиан Йорк:
Большая часть правительств на Ближнем Востоке и в Северной Африке уже
в
той или иной степени контролируют интернет. В Марокко, например,
фильтруются сайты о Западной Сахаре и блокируется работа спутниковых
карт
Google, чтобы люди не могли найти информацию о королевских
резиденциях.
Сирия и Бахрейн затрудняют работу сайтов оппозиции и социальных сетей.
Огонёк, 5, 07 февраля 2011
Автор: Подготовила Ольга Филина
