Письма о подарках
Об умении дарить и принимать

"Увидев же звезду, они возрадовались радостью весьма великою, и войдя в дом, увидели Младенца с Мариею, Матерью Его, и пав, поклонились Ему; и, открыв сокровища свои, принесли Ему дары: золото, ладан и смирну". Евангелие от Матфея 2:10—11

Подарок: папа

Я хочу рассказать историю, которая произошла с моей подругой Катей. Она встречалась с одним молодым человеком, и все вроде было у них хорошо до того момента, как Катя заговорила о детях. Дима, ее парень, предложил им вдруг на время расстаться, ссылался на занятость на работе, необходимость ехать в длительную командировку.
Катя впала в депрессию, чтобы как-то отвлечься, вся ушла в работу… А на работе начался сбор вещей для сирот из детского дома. Катя загорелась желанием помочь устроить детям еще и концерт.
В назначенный день они приехали в детдом. Праздник удался. И тут Катя приметила там одну девчушку, которую даже веселый спектакль не смог развеселить. На вид ей было лет 7. Разговорившись с Юлей (так звали девочку), моя подруга узнала, что та росла без отца, а год назад в аварии погибла ее мать. Катя, как она потом рассказывала, сразу поняла, что они с Юлей — родные души. Решение об удочерении не заставило себя долго ждать. Правда, бумажная волокита была окончена только через полтора года, но тем не менее Катя и Юля стали жить вместе.
Как-то под Новый год Катя попросила дочку написать письмо Деду Морозу, попросить у него какой-нибудь подарок. Письмо положили под елку. В последнюю субботу года, когда девочка уже легла спать, Катя достала из-под елки конверт. И тут в дверь позвонили…
На пороге стоял Дима. С цветами, на коленях. Он просил Катю простить его за разлуку: работа работой, а она ему дороже всего. И замуж позвал.
Я не знаю, как Катя отреагировала. Наверное, опешила, но ведь было от чего. Рассказала Диме, что у нее уже есть дочка и как она ее нашла. В руках она держала то самое Юлино письмо к Деду Морозу. И когда они вместе открыли его, прочитали: «Хочу, чтобы у меня был папа».
Вот такая история и такой подарок. Думаю, это счастливая история, потому что Катя и Дима поженились, у Юли появился папа, а скоро появится младший братик.
Саша

***
"Люди не прославляют Бога за то, что все в их жизни хорошо — все дивное только «естественно»: естественно быть здоровым, естественно быть защищенным, естественно быть свободным — все естественно, что дает радость человеку. И редко-редко кто умеет ценить это как дар, как подарок, как нечто не только не заслуженное, но такое, что является предметом постоянного изумления: Как это может быть?.. Как это чудно!"
Митрополит Сурожский Антоний (1914-2003)

Подарок: безделушка

Я редко запоминаю новогодние подарки, но один почему-то запомнил очень хорошо. Это была крохотная фигурка Деда Мороза: такими меня и всех остальных гостей под бой курантов одарил мой школьный друг — у него мы тогда собрались отмечать Новый год. Всем достались абсолютно одинаковые китайские Деды Морозы! А мы-то старались, что-то выбирали. Я тогда даже обиделся слегка: «И кому нужны такие «дары волхвов»? Отмазка какая-то!»
«Вот-вот! — вторила мне моя подруга. — Нужно просто списки своих пожеланий составлять и обмениваться ими! У нас в семье уже давно все так поступают». «И потом вы изображаете, что приятно и несказанно удивлены?» — не выдержал я. «Дело не в этом, — объяснила подруга. — Просто это лучше, чем получать всякую бесполезную ерунду». Ну да, подумал я, это разумно, правильно.
А потом меня осенило — да какие же это подарки?! Это повод купить себе то, что давно хотел! Я хочу фотоаппарат-«мыльницу», моему другу нужна какая-то редкая книга: мы это друг другу походя сообщили. Пользуясь праздником, сами себя и одарили — просто чужими руками: я потешил себя, душеньку, фотоаппаратом, он «купил» себе, любимому, книжку. Что же дарить? Как угодить? Помню, как мне было неловко и обидно, когда я, снова справляя Новый год вместе с друзьями, оказался единственным, кто вообще купил всем подарки! Придумывал, подбирал, ездил… А сам ничего не получил: как же, думаю, я для них старался — а они?.. Да и они не рады: скорее, смутились, что сами с пустыми руками пришли. Где же она — эта радость дарения? И почему все это так сложно?..
Егор, Санкт-Петербург

***
"Две радости имеются у человека: одна — когда он принимает, и другая — когда дает. Радость, которую испытывают, отдавая, несравнима с той, которую ощущают, что-то принимая… То есть правильный духовный путь таков: забывать добро, сделанное тобой, и помнить добро, сделанное тебе другими. Пришедший в такое состояние становится человеком, Божиим человеком… Сам он, может быть, подарил кому-то целый виноградник и забыл об этом. Но одну виноградную гроздь, данную ему из подаренного им же самим виноградника, он не может забыть никогда. А расчеты вроде: «Ты мне дал столько-то, а я тебе столько-то» — это мелочный базар. Я стараюсь дать тому, кто находится в большей нужде. Я не мелочусь по-базарному типа: «Такой-то дал мне эти книги, теперь я ему столько-то должен, надо отдавать, чтобы расплатиться». Или: «Если другой мне не дал ничего, то и он от меня ничего не получит». Это правда человеческая. Тот, кто что-то берет, принимает радость человеческую. Тот, кто дает, приемлет божественную радость. Мы приемлем божественную радость даянием".
Паисий Святогорец (1924-1994)

Подарок от прадеда

Самый дорогой подарок я получила на 20-летие. Бабушка передала мне много лет хранившиеся у нее дневники отца — моего прадеда — и еще его Библию и Толкование к ней: «Ты верующая, пусть они будут у тебя». Эти книги начала века прадед прятал когда-то за печкой — обыска и ареста они с прабабушкой, тайные христиане, ждали чуть ли не каждый день. Сейчас я держала в руках эти книги — в кожаном, потемневшем от времени переплете, с тонкими, замасленными страницами и очень мелким шрифтом. И больше ничего в этом мире мне не было нужно! Так и должно быть. Вот именно так. Прадеда я не застала в живых, но он оставил мне такой вот привет.
Юлия, Москва

***
"Любовь дарит. А подарить можно только то, что мне принадлежит, мою собственность. И подарок не уничтожает собственности, а ее безмерно, в сто крат увеличивает". Протопресвитер Александр Шмеман (1921—1983)

Подарок: молитва

Я не знаю, стоит ли писать об этом. Это был страшный подарок. Хотя внешне — очень симпатичный. Пряничный человечек. На нем можно было нарисовать глазурью всякие штуки, написать что-нибудь. Мы с друзьями накупили целую тучу этих человечков, старательно разрисовали их, написав на каждом имя. Маша, Ната, Оля, Аня, Андрей. Андрей — это наш тяжелобольной друг. Год назад он приехал в Москву на лечение, еще мог гулять по центру города, по Красной площади. Весной он принял Крещение, прямо в больничной палате. К лету стал поправляться, но в августе вдруг слег и долго не вылезал из больниц. Все было не так уж плохо — просто все-таки шло к тому, что Новый год Андрей будет встречать в палате.
Подарка-то это не отменяет! Мы с друзьями наделали этих сахарных человечков, сложили их по коробкам… и кто-то эти коробки возьми и смахни со стола! Всё на полу. Когда собрали, открыли — оказалось, что все целы. Разбился только человечек, на котором было выведено «Андрей».
Я человек не суеверный, с иронией относящийся ко всяким знакам, черным кошкам и «белым бычкам». А тут сердце ёкнуло.
Но вскоре это забылось: мы готовились к празднику, строили планы, собирали деньги на продолжение лечения… А за несколько дней до 1 января Андрей умер.
Его увезли на следующий же день — хоронили в родном городе. Но мы все-таки сделали ему подарок. Гораздо лучше сахарного человечка. Собрали друзей, людей, помогавших Андрею, знакомых и незнакомых, на панихиду в Казанский собор на Красной площади. Потом только с удивлением узнали, что это был его любимый храм — и единственный, в который он осмелился зайти, когда еще мог выходить на улицу.
Такой панихиды я не видела ни до, ни после. Мы стояли плотной толпой в узком и темном боковом приделе. Хора не было, пели все присутствующие. Сначала — тихонько, потому что почти никто толком не умел. А в конце — так слаженно и хорошо. Какое-то было очень светлое ощущение, ощущение первохристианской Церкви, единства тех, кто еще здесь, и тех, кто перешагнул черту.
Тот Новый год был очень необычным. Объедаться за столом, смотреть «Иронию судьбы» или сладко спать, наверное, никто из нас в этот праздник больше не сможет. Но и проливать безутешно слезы нет желания. Это сложно объяснить… Предновогодние дни теперь наполнены ощущением реальности воскресения мертвых, реальности Евангелия, воспоминанием о том, как может быть светла смерть и как бережно нас готовит к ней Бог.
Лера

* * *
О, Господи, как совершенны
Дела Твои, — думал больной, —
Постели, и люди, и стены,
Ночь смерти и город ночной.
Я принял снотворного дозу
И плачу, платок теребя,
О Боже, волнения слезы
Мешают мне видеть Тебя.
Мне сладко при свете неярком,
Чуть падающем на кровать,
Себя и свой жребий подарком
Бесценным Твоим сознавать…
Борис Пастернак. «В больнице»

Подарок: пуговица для мамы

Приближался день, какой бывает раз в году. Когда все мужчины всем женщинам делают подарки. Гугуцэ первым из мужчин своего села явился в магазин. По дороге он надумал купить маме машину. Возить маму на базар будет, конечно, он, Гугуцэ. Потирая руки, вошел мальчик в магазин. Но не нашел он, чего хотел…
Видя такое дело, купил Гугуцэ пуговицу. Теперь у него оставалось три копейки. Надо бы к пуговице платье прикупить. И не какое-нибудь, а голубое. Но голубого платья в продаже не было. Может, взять вон те туфли на высоких каблуках? Гугуцэ чуть не попросил их у продавщицы, да не знал, какой размер ему купить.
Пошел он домой, стал дожидаться вечера, когда мама спать ляжет. А чтобы она быстрее уснула, Гугуцэ стал рассказывать ей сказку про царевну. Мама уснула на середине… На цыпочках вышел он из спальни и вернулся с ниткою в руках. Смерил Гугуцэ мамины ступни, лег в постель, а нитку под подушку спрятал. А утром — первым делом побежал в магазин. Ко всем туфлям нитку приложил, выбрал самые лучшие. Но, узнав, сколько они стоят, почесал за правым ухом, вынул три копейки, пересчитал, почесал за левым ухом, поставил туфли на прилавок и пошел прочь.
Будь вы в тех краях, вы бы увидели, как вышел Гугуцэ из села, как шагал он по дороге, как скрылась за холмом его остроконечная шапка и долго не показывалась. А потом вы бы увидели, как он обратно спускался с холма, неся охапку подснежников. Он принес подснежники прямо в магазин. Самый большой букет подарил продавщице, остальные всем, кто был в магазине. Люди первый раз в этом году увидели подснежники. Все очень хвалили Гугуцэ, а продавщица даже погладила его шапку, хотя шапка была совершенно ни при чем. Тут Гугуцэ на глазах у продавщицы вынул три копейки, три раза пересчитал их, посмотрел на туфли, вздохнул. Но продавщица ни о чем не догадалась.
Солнце садилось, собирались белые облака, а у Гугуцэ не было подарка для мамы.
«Ничего, — успокаивал он себя. — Утром встану чуть свет, наберу подснежников».
Но под вечер закружились за окном такие большие снежные хлопья, каких Гугуцэ еще и не видывал. Небо потемнело, холмы побелели, а мальчик уснул. Мама нашла его, спящего, у окна. В руке он держал три копейки и пуговицу. Чудесную пуговицу. Как раз такую, какая была маме очень нужна.
Спиридон Вангели. «Подснежники», из книги «Приключения Гугуцэ»

* * *
"Итак, если вы, будучи злы, умеете даяния благие давать детям вашим, тем более Отец ваш Небесный даст блага просящим у Него".
Евангелие от Матфея 7:11

Источник - Журнал «Фома»