Выпуск 27: Лепрекон-4,5. Клейн. Бодхи

Рассылка Жизнь, полная любви. По книге Клауса Джоула "Посланник"

psychology.lovebook

Выпуск 27, от 2004-12-28. Подписчиков: 1614

Здравствуй, дорогой читатель!

Поздравляю тебя с Новым 2005 годом! Желаю глубже познакомиться с собой и с жизнью!

Продолжаю публикацию «по мере готовности» глав книги Клауса Джоула «Выходные с пьяным лепреконом» Сегодня – главы 4 и 5.

Тут же -- отрывок из интересной беседы Александра Клейна на семинаре по второй логике о том, как быть настоящим.

А еще -- присланный Серегой отрывок из дневника Бодхи на тему "можно ли одновременно любить несколько женщин (мужчин)?" Мнения моих знакомых по этому вопросу резко расходятся. Полагаю, что это вопрос личного опыта -- были у человека подобные переживания или нет.

Да, с радостью сообщаю тебе, что у нас, на Украине, практически закончились затяжные выбоpы! Свободы стало больше. Первый признак этого -- более интересные новости на телеканалах. Произошел процесс "разгосударствления политтехнологий", о чем пишет автор интересной статьи на украинском языке.

Счастливо тебе!

Юля Иванова - картина о китах, дельфинах и ангелах

Юля Иванова о чтении книги "Выходные с пьяным лепреконом"

(22 декабря 2004) Костя, мне очень нравится читать " Выходные с пьяным лепреконом" !!! У меня так часто бывает , начинаешь читать книгу и кажется, что она написана как будто  специально для  тебя . И менно в этот момент она тебе очень нужна !

Мне показалось, что настроение Клауса по книге похоже на твоё теперешнее настроение ... , судя по твоему письму.)

Очень хочется побольше узнать о художнице Аните Пичет (Anita Pichette).....

мне очень понравились стихи Клауса и Роберты Джоул вначале книги :

Всего лишь мысль

Порой нет ничего прекрасней, чем вопреки всем правилам дотянуться до небес.
Особенно, если эти правила сдерживали, а не вдохновляли нас.

Тогда это становится почти что святым делом.
Как и во всем, есть искусство нарушения правил.
Делать это нужно не причиняя никому вреда,
А, наоборот, вдохновляя, раскрывая перед нами новый горизонт.

Клаус Джоул

Ты понимаешь красоту картины,
Если она написана настолько творчески,
Что можно ощутить,
Как любовь льется с холста.

Роберта Джоул

Эти стихи Роберты очень важны для меня.

Костя: Привет, Юля! Да, я тоже заметил :), что это похоже на мои состояния последних месяцев.

Выходные с пьяным лепреконом или Где найти радость?

От Клауса Джоула, автора книги «Посланник» из серии «Жизнь, полная любви»

(Продолжение. Начало в выпусках 26 и 27.)

Глава четвертая

Следующее утро обещало принести еще один прекрасный день, несмотря на клочки тумана, висящие в низинах острова. Наш дом стоит на высоком утесе, с которого открывается прекрасный вид на значительную часть острова. Хоть последний и невелик, порой случается, что одни его участки еще покрыты туманом, а другие – уже ярко освещены солнцем. Захватив блокнот и пару стаканов апельсинового сока, я занял свое место на веранде и записал следующее:

Существует много путей создания желаемого: визуализация, благодарность, посылание любви, совершенное ожидание (total expectancy). Под ожиданием я понимаю состояние, когда вы настолько уверены в том, что нечто произойдет, что уже можете ощутить это, как будто оно стало частью вас. Перед тем, как сместиться в такой тип вероятностной действительности, сначала необходимо осознать ее возможность и развить в себе это осознание. С течением времени, с накоплением веры в эту возможность, мы строим ожидание ее. Когда ожидание достигает ста процентов, оно реализуется. Сложность заключается в том, чтобы достичь полного ожидания в отсутствии доказательств, которые можно потрогать руками. Но доказательства не появятся, пока уровень ожидания не достигнет ста процентов. Мы полагаем, что вера во что-либо требует доказательства, хотя бы самому себе. Но действительность создается иначе: событие происходит в ту минуту, когда мы становимся способны доказать себе его существование, без привязки к чему бы то ни было – лишь на основании веры.

Вы поймете, что создали себе новый мир, когда то, что раньше показалось бы странным, теперь будет для вас нормой. Например, если вы, как ни в чем ни бывало, сидите на веранде в ожидании появления лепрекона.

Налить лепрекону стакан апельсинового сока еще до его появления было бы для кого-нибудь чересчур, но, быть может, именно отсутствие этих действий, мыслей и убеждений не позволяет другим повторить то, что получается у меня.

Я записал это в ожидании появления своего приятеля–лепрекона. Вот что я зову совершенным ожиданием: я ожидал его прихода в той же степени, в которой ожидаю восход солнца. У ожидания не существует различных степеней; вы либо ожидаете чего-то на сто процентов, либо сомневаетесь. Ожидание выражается черным или белым, а не оттенками серого. Соедините ожидание с желанием, с благодарностью и силой любви (как она проявляется при посылании любви), прибавьте к перечисленному ощущение, что событие уже случилось – и получите составляющие, достаточные для сотворения чего угодно.

Отложив записи, я потянулся к сигаретам – привычка, пережившая вызвавшие ее причины. Вынимая сигарету из пачки, я заметил подошвы ботинок лепрекона. Стул был для него слишком велик, а потому его голени лежали горизонтально, как и бедра, а не свешивались к полу.

– Спасибо за сок, – поблагодарил он, держа в руках стакан, наполненный мною несколькими минутами ранее.

– Если ты собираешься лишь забрать жизненную энергию из сока, то, может, мне лучше было дать тебе апельсин? – произнес я, чтобы поддержать разговор.

– Важно, что ты позаботился обо мне, приятель, к тому же, твоя мысль еще и воздействует на сок, – был его ответ.

Зависла долгая пауза, которую он нарушил словами:

– Как же мне будет не хватать тебя… Жаль расставаться с таким источником развлечений!

– К сожалению, не могу ответить тем же, не зная ни самого тебя, ни причин твоего появления. Будь добр, просвети на этот счет – пока мне еще интересно.

– Хорошо, с чего же начать? – ответил он, закатив глаза и заламывая пальцы рук.

Глядя на него, трудно было не развеселиться, картинка дала бы прекрасное описание. Было похоже, что он что-то копает в лесу; ладони, локти и колени были запачканы в богатой лесной земле. Казалось, он залезает в каждую нору – просто, чтобы посмотреть, что там.

– Приятель, дело обстоит следующим образом: в области памяти мы с тобой – лучшие друзья. Сейчас ты не помнишь об этом, ведь ты не пребываешь в этой области, а вспомнить возможно лишь там. Так или иначе… О, священные коровы, только взгляните на меня, где моя вежливость? Насыпать столько земли на имитирующий камень пол твоей веранды!

Во время разговора он постоянно крутил ногами, от чего лесной грунт, прилипший к подошвам ботинок, сыпался на пол. Я пожал плечами, показывая, что ничего страшного, и он может продолжать.

– Дело обстоит следующим образом: когда ты принял решение прожить эту жизнь и пройти все приключения, которые мы с тобой прошли, я решил, что буду держаться поблизости. Ведь мы знали, что это, наверняка, будет стоящим приключением, а мы-то понимаем в этом толк, правильно я говорю?

– Эта жизнь была незабываемым приключением для меня, но непонятно, при чем здесь ты, – ответил я. – По утрам я медитирую, готовлю пищу, убираю, посылаю любовь и тому подобное. Но ты, похоже, уже успел с утра раскопать в поисках клада несколько лисьих нор.

– Видишь, в чем дело – ты занимаешься не тем, к чему лежит сердце, а тем, чем, по твоим представлениям, нужно заниматься, – произнес он. И, к моему ужасу, завел песенку. Он стал в такт пению размахивать руками в воздухе и стучать ботинком о ботинок, отчего еще больше грязи посыпалось на имитирующий, по его выражению, камень пол моей веранды. Казалось, что с него насыпалось больше лесного грунта, чем могло прилипнуть к ботинкам. Видимо, это он развлекался таким образом.

– Ой, что ж это я! Совсем забыл, что ты не поешь. Хо-хо-хо, и бутылка Хо, а я делаю то, что люблю, – его рука была поднята в воздух, как у певца в опере.

Было трудно удержаться от смеха.

– Отличная песенка, – похвалил я.

свечусь любовью,
и делаю то, что люблю,
а все складывается одно к одному!

– Нужно ее где-нибудь использовать, – сказал я, записывая слова песенки. – Прекрасно запоминается! Есть еще хорошие идеи? – спросил я, теперь уже с большим интересом.

– Возможно, – он, ухмыльнувшись, подморгнул.

– И как давно ты ошиваешься около меня? – поинтересовался я в попытке избежать лекции, которую, было видно, он собирается прочитать.

– Почти что с самого начала, – ответил он. – Помню тебя еще малявкой, бегающим по лесу и лупящего палкой по всему, что попало. Бывали у нас времена получше и похуже. Похуже и для меня – я всегда помогал тебе, чем мог. Жаль, что ты меня не видел.

– Почему я сейчас тебя вижу, а раньше не видел?

– Ты сам настоял на этом. Мы договорились, что я буду невидимым для тебя, пока либо ты сам меня не обнаружишь, либо не начнется третья часть твоей жизни, – пояснил лепрекон.

– И сколько всего частей я себе приготовил?

– Всего четыре, две из которых завершил, третью начинаешь, а четвертая начнется позднее.

– Не уверен, смогу ли еще долго жить в этом мире, – начал я. – Порой, кажется, что прожил десять жизней. Рад, что трудности остались позади. Не знаю, чем сейчас заняться, и в то же время мне не сильно-то и хочется чем-то заниматься. Ощущение, как будто завершил большое приключение и обнаружил, что не могу найти ничего такого, что вызывало бы интерес.

– Слышу, приятель. Прекрасно слышу тебя. Вот почему я появился сейчас, пока еще мое время не вышло. Впереди тебя ждет гладкая дорога. Но после всего, что ты пережил, гладкая дорога может показаться как бы сковывающей, странной или страшной или…

– Окей, я понял, скучной, – прервал его я.

– Да? Почему – как ты считаешь?

Покачав головой, я ответил:

– Полагаю, что чувствую растерянность не зная, что делать дальше. Всю жизнь я с чем-нибудь боролся, а теперь, когда все дается легко, я в растерянности. Даже не уверен, что знаю, чего хочу. По-моему, раньше так много сил уходило на борьбу, что не было времени задуматься, чего же я хочу от этой жизни?

– АХХХ, да, продолжай.

– Пожалуй, то чего я желал раньше, когда находился в борьбе, было больше бегством, чем следованием тому, что мне радостно, – я замолчал на минуту, припоминая былое. – А теперь, оставив позади грусть и борьбу за выживание – например, работы, которые я не любил и которые не помогали в моем жизненном поиске – я в растерянности не знаю, чего же я хочу, – я снова глубоко задумался.

Согласитесь, довольно странно сидеть на веранде и выкладывать свои мысли какому-то психотерапевту–лепрекону. В то же время, я понимал, что это должно закончится написанием еще одной книги, чего я точно не хотел. Опять таки, какое же это следование тому, что мне радостно?

Я взглянул на лепрекона, с чрезвычайно удовлетворенным видом сидевшего на стуле. По нему угадывалось отсутствие незаконченных дел и планов. От него исходило ощущение радости, отсутствия сожалений и невоплощенных желаний. Он был рад запахам в каждом вдохе. Добрый и вежливый, в то же время крепкий и сильный, несмотря на малый рост. Наверняка, он не был совершенен, и его жизнь не была лишена своих вызовов, но внешние обстоятельства, казалось, не влияли на его внутренний свет.

Я смотрел в него, как в открытую книгу. Было ясно видно, что он не замыкался в себе, а, наоборот, излучал свое сияние, свой опыт наружу. Можно было бы сказать, что его любовь, источник внутреннего сияния, создавала окружающий мир, или, другими словами, любовь формировала его восприятие мира. На мой взгляд, он довел до совершенства то, над чем я работал.

– Как думаешь, приятель, у кого я этому научился? – прервал он мои мысли, очевидно, услышав, о чем я думаю.

– Не понимаю, о чем ты, – покачал головой я.

– Да? Порой ты ведешь себя, как намокшая палка, пытающаяся удержаться на плаву…

– Что если я, действительно, хочу плавать?

– Тогда ты не был бы намокшим, ты родился бы сухой палкой.

– Возможно, я специально родился мокрым, чтобы выглядеть сухим стало испытанием.

– Прекрасно, но тогда почему, приятель, ты скулишь, как скрипка?

– Потому, что я уже плыву, но не знаю, что делать дальше! Ты что, плохо слышишь? Не могу понять, кто же я на самом деле: палка, что не держится на воде – или сумасшедший орех? [англ. Nut – орех, ненормальный человек, сумасшедший.]

– Хм-м-м-м, пожалуй, орех, размокший орех! – он с удовольствием пошевелил пальцами.

Вставая с кресла, чтобы сделать себе сэндвич, я пробормотал:

– Кто-то из нас двоих здесь явно сумасшедший!

Если не хочешь быть вовлеченным в какое-либо явление,
То не оценивай его.
Будь нейтральным,
Позволь ему быть.
Тогда останешься свободным.

Глава пятая

Роясь в холодильнике в поисках чего-то подходящего, я заметил, что лепрекон последовал за мной. Он уже сидел за кухонным столом с салфеткой из носового платка на груди, очевидно, в полной уверенности, что ему тоже что-то перепадет. Его салфетка, скорее, предохраняла будущую еду от различных лесных жителей, бегающих по рубашке, чем последнюю от будущей еды. Я впервые мог рассмотреть своего гостя в профиль. Чем дольше я глядел, тем больше мне казалось, что он только что вылез из лисьей норы. В воздухе висели принесенные им запахи – если вам доводилось в густом лесу засовывать голову в нору под деревом, то вы знаете эту смесь запаха сырой земли и хвои. Конечно, сам я никогда такого не делал!

– Интересно, что едят лепреконы? – подумал я, занимаясь своим сэндвичем.

– Пироги! С пирогом никогда не ошибешься, – сказал он, явно услышав мои мысли.

– Пирогов нет, – ответил я, продолжая готовить сэндвич.

– А это, по-твоему, что? – раздался его приглушенный голос.

Я посмотрел в направлении стола – его там не было. Уголком глаза я заметил, что его толстый зад торчит из холодильника. И вот он уже гордо стоит, в руках тарелка с куском пирога. Аппетитным куском пирога, заметьте.

– Мне все достается так легко, ням-ням! О, как легко мне все достается, ням-ням! – пел он, идя к выбранному им стулу у кухонного стола.

Я же в это время думал, не спеть ли мне свою песню? Что-то вроде «раз – раздавленный лепрекон, два – раздавленный лепрекон, пятьдесят два способа раздавить лепрекона». Он услышал меня, я уверен в этом. И я хотел, чтобы он услышал.

Отрезав себе половину куска сыра, и вернув остаток в холодильник, я сложил свою еду на тарелку и направился к столу – и тут заметил вторую половину сыра у него на тарелке.

Следующие двадцать минут мы спорили о еде. Дело в том, что лепреконы не едят, а лишь высасывают из еды ее эссенцию или жизненную энергию. Сама еда, можно сказать, остается.

И вот, после того, как он высасывал жизненную энергию из какого-нибудь куска пищи, я брал и съедал этот кусок. Лепрекон находил это совершенно отвратительным, что доставляло мне определенное удовлетворение. К тому же, это была не единственная игра, в которую мы играли – потому, к концу, еды на нас было больше, чем в нас. К тому же, часть еды была раздавлена в попытках отобрать ее друг у друга. К одной из попыток присоединился даже пес Руди, который, по всей вероятности, и выиграл, в конце концов, больше других.

Клейн о том, как быть настоящим

В лекции на ноябрьском семинаре школы второй логики. (Семинары ежемесячно проходят в Подмосковье.)

Клейн:
Равняйсь. Да. Короче другой человек должен получать тебя, а не информацию. Вот это и есть кровь и дух. Информацию… вот ду-ду-ду-ду… можно прочитать. Ты говоришь: «это не написано». Да хрен с ним, что это не написано! Вот есть что-то, что можно записать и прочитать. Например: «дважды два равно четыре, восемью восемь равно шестьдесят четыре». Это самостоятельно можно прочитать. Точно так же информацию «он пришел отсюда, зашел сюда, два килограмма положил на полку сверху». Это можно прочитать. Это не интересно. Сюда же относиться: «как дела? — да так, да сяк».

Вместо того, чтобы эти два «пушистые шара» — ты говоришь, что мы часть Бога, или потенциальные Боги… — но это неважно. Тем не менее. И вот внутри, вот эта божественная сущность. И мы, вместо того, чтобы как-то там соприкасаться этими пушистыми нашими поверхностями, лучами — как дураки, надеваем на себя какие-то стеклянные или жестяные или фанерные каркасы, руки продеваем в специальные манипуляторы фанерные, в руках флажки. И вот мы флажками: «Как дела? — Да, вчера зашел туда. А сейчас еду на электричке, она полтора часа стояла. Ну, потому что мы полтора часа стояли. Да, стояли полтора часа, но я все равно еще не приехал, но я скоро приеду. Да, потому что полтора часа. Но вчера по пять рублей, а сегодня — три. Но мелкие, но…» — Это не надо! Ни того, что «прочитать», ни того, что «фанерой обмахиваться». А вот что остается? Вот Витла. На него очень приятно смотреть. С ним приятно разговаривать. Вот это нужно. Вот это не фанера. Витла, я тебя прошу взять шефство.

Ирина:
Вы хотели сказать, что надо жить чувствами и любить так людей, чтобы они почувствовали? Вы хотите сказать, что вы меня никак не ощутили? Я не оставила в Вас никакого следа, ни ненависти, ни любви?

Клейн:
Я отвечал на твой вопрос… дух, кровь… «что такое кровь, дух». Для того, чтобы показать, что это такое, я противопоставил твою фанеру, жесть… и забыл это слово, ну что там молодые люди делают? … Целлулоид! И эбонит! И силикон!

Учащийся:
И целлюлит.

Клейн:
Неважно. Есть фанера, есть асфальт, есть крошка каменная — а есть живой поток. Есть дух… Хорошо. Тогда мы сейчас заканчиваем, это была Ирина. Спасибо, Ирина. (аплодисменты)

Читать полный текст беседы Клейна

Как купить книжку «Посланник»

3-4 книги есть в Киеве у Димы Королова. Звоните и пишите ему:
8-066-289-8951, <dkorolov*tavriagames.com>

В Москве можно купить в эзотерических магазинах по 150-160 руб. или в офисе у издателя за 130 руб. (тел. 102-8120)

Если ты живешь в России, то можно заказать книгу в интернет-магазине.

Подписка на рассылку

Инструкция по тому, как отписаться от этой рассылки вы найдете в самом низу.

Архив Рассылки

Адрес этого выпуска в интернете

Авторы сайтов и рассылок, можете использовать материалы этой рассылки, указывая ее название Жизнь, полная любви. По книге Клауса Джоула "Посланник", ссылки на нее и на сайт "Книги Клауса Джоула о любви".