Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Коучинг: технологии достижения целей

Рассылка закрыта

При закрытии подписчики были переданы в рассылку "Новый проект Юрия Мороза" на которую и рекомендуем вам подписаться.

Вы можете найти рассылки сходной тематики в Каталоге рассылок.

←   Ноябрь 2008   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
Автор
Юрий Леонидович Мороз

Статистика

3 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

Коучинг: технологии достижения целей


Привет!

Продолжаю публикацию фрагментов книги "Я стою 1000000. Психология персонального бренда":

"...Они встретились в офисе Жихарева, с обстановкой в стиле ампир, включая статную секретаршу бальзаковского возраста с остатками былой красоты и внушительных размеров охранника.

Неторопливо попивая зеленый чай, Жихарев стал рассказывать о своем сыне от первого брака - Сергее, которого он видит наследником своего дела. Тот недавно вернулся из Лондона, где учился.

- Для начала задача – сделать его вменяемым. Нужно, чтобы он пересмотрел свои взгляды на жизнь и захотел стать моим приемником. Он пренебрежительно относится к моему бизнесу. Хотя у меня сеть супермаркетов, нефтяные проекты и много чего другого. Но он заявил, что ему это неинтересно, он – выше этого. В общем, считает себя то ли философом, то ли бунтарем…

- Но всех бунтарей ожидает тюрьма? – Чедаев вопросительно процитировал слова песни «Машины времени».

- Я понял, что вы имеете ввиду… Нет, я этого не боюсь. Иногда, правда, он мне напоминает анархиста или, как там, у Чернышевского – нигилиста, но на что-то серьезное у него духу не хватит. Да и время сейчас не то…

- Ну, насчет тюрьмы и сумы - актуально во все времена и для всех, - заметил Алексей многозначительно.

- Вот насчет сумы, пожалуй, вы правы. Зарабатывать для него это – низко, а вот тратить – это уже поинтересней.

- И на что он тратит?

- Был период, когда у него на уме были девочки, машины, и даже, как-то я у него нашел «кокс». Он, правда, сказал, что это не его, это он отнял у приятеля. Я не стал его припирать к стенке, чтобы он не закрывался от меня. Но теперь это в прошлом…Сейчас он вообще ничего не хочет. Замкнулся. Ни с кем не общается по-человечески. Ко всему относится скептически…

- Как можно сформулировать задачи нашего сотрудничества?

Жихарев задумался.

- Наверное, я не хочу, чтобы он оставался таким…

- Чего вы не хотите, я уже понял, а чего вы хотите?

- Хочу, чтобы он…захотел…жить. Да, жить, а не обсырать жизнь других…

- Просто захотеть, обычно не получается. Нужно будет создать для него привлекательный образ того будущего, которое вы ему прочите. Ну, скажите, почему ему должно быть интересно вместо возвышенных размышлений о бренности бытия, о никчемности окружающих, или даже может… подготовки всемирной революции засесть за финансовые документы, пропадать на переговорах, следить за биржевыми сводками?

- Потому что если он не будет этого делать, ему не на что будет ни мудрить, ни бороться с несправедливой системой… Хотя как борца я его не воспринимаю – слаб в коленках…

- Вы хотите, чтобы вся его нынешняя интересная жизнь-поиск стала неинтересной в его понимании, и превратилась в жизнь-дело, со стрессами и напрягами?

- Нет, я не против того, чтобы он искал себя. Но, только время от времени, и не в ущерб делу… Как говорят: делу – время, потехе – час.

- А вы пытались с ним обсуждать это?

- Конечно, но я, наверное, не смог найти правильные аргументы… Я думаю, что это возрастное – затянувшаяся юность мальчика-мажора…

- То есть вы не воспринимаете всерьез его занятия?

- В свое время у меня, да и у некоторых моих приятелей тоже были заскоки на тему улучшения мира. Но когда я этот мир узнал получше, то многое понял про себя и про мир…

- То есть, стать президентом России вы уже не мечтаете?

- Разве я похож на ненормального? - выражение лица Жихарева стало отрешенно-холодным.

*

Возвращаясь домой, Чедаев размышлял над разговором с Жихаревым.

«А тема президентства его явно цепляет, – и тут же он скептически ухмыльнулся. – Чедаев, Чедаев, все вас тянет в высокую политику. Но это не ваш формат…»

Алексей вспомнил про Никонова. Конкуренты, имевшие покровителей в команде нового президента, подставили Никонова, обвинив в организации покушения на одного видного политика, и он, что называется, попал под раздачу, получив «горящую путевку» на длительно-принудительное лечение за рубежом.

Алексей поддерживал с ним тайные отношения, и это вызывало в нем приятно-волнующее ощущение гордости. Он напоминал себе заговорщика, рискующего во имя идеалов. Каких именно? Это уже другой вопрос, на который Алексею отвечать не хотелось, дабы не разрушать образ своей романтично-заговорщической роли.

Почему?

Наверное, Чедаеву не хотелось лишиться самоощущения особости, которое мог разрушить детальный анализ этой иррациональной идеи. И когда временами он уныло осознавал, что «оздоровительная эмиграция» Никонова это всего лишь проявление «спора хозяйствующих субъектов», то тут же гнал от себя эти крамольные мысли.

*

Много лет назад сотрудничество с Никоновым стало для Алексея, как это обычно пишут: «важной вехой на пути к профессиональному успеху». И поскольку «веха» была действительно важной, пожалуй, расскажу об этом подробнее.

Итак, Россия.

Конец прошлого века.

Раннее утро…

…Уже светало. Но Алексей Чедаев так и не смог уснуть, беспокойно проворочавшись, и озабоченно провздыхав всю ночь.

Через несколько часов он узнает о том, какие перемены произойдут в его жизни. Причем перемены будут в любом случае: если все пройдет удачно, его самореализация наконец-то пойдет по полной программе, если нет – ему придется продать свой «БМВ», квартиру, студию, выгрести все накопления, и, все равно, он еще останется должен довольно крупную сумму… Но Чедаев пытался не думать об этом…

*

Вообще-то, Алексей в юности, как это нередко случается, был максималистом – романтиком. Со временем романтизма поубавилось, – поистерся он при соприкосновении с неровной, шероховатой изнанкой жизни. А максимализм стал перерождаться в прагматизм с глобальной направленностью - на грани авантюризма. Нет, не того, когда  обманывают тысячи доверчивых граждан, создавая какое-нибудь «МММ», или ищут приключения, рискуя сломать себе шею ради острых ощущений. Авантюризм Алексея был, как говорится, здоровым и, в общем-то, безопасным и безобидным для окружающих, и проявлялся в любви к грандиозным проектам. Ведь понятно, что для того, чтобы замахиваться на нечто значительное, необходима определенная доля безрассудства и куража, что свойственно натурам с авантюрным складом.

*

В свое время, когда еще учился в школе, он долго не мог решить: кем быть? Журналистом или психологом? В нем прочно засела установка: «познай себя и ты познаешь мир», а лучшим способом познания себя ему представлялась именно психология. Но о его взаимоотношениях с психологией – попозже, потому что вначале его творческая часть, которая была за журналистику, одержала верх над познавательной, рациональной частью.

Работа журналиста нравилась ему своей действенностью. Леше было приятно наблюдать как после выхода критических статей в центральных газетах, тут же принимались ответные меры по устранению, как тогда писали, - недостатков. Он еще не задумывался над тем, кто и почему подвергался газетной критике. Тогда был важен сам факт того, что журналист мог, выявив проблему, написать о ней, и изменить что-то в этой жизни (конечно же, в сторону улучшения).

Со временем роль и место журналистики изменились. Но то детское ощущение возможности повлиять словом на действительность осталось.

Он стал неплохим журналистом, но через некоторое время понял, что ему почему-то уже не интересно делать репортажи, брать интервью, - одним словом, заниматься «освещением» происходящего желания не было. В нем все больше укоренялось ощущение какой-то вторичности и несерьезности того, чем он занимался. Вместе с тем, регулярно сталкиваясь с рекламщиками – бывшими коллегами, занимавшимися различно окрашенным PR: от белого до черного, он, после некоторых размышлений, понял, что рекламный бизнес, это именно то, что ему нужно, то, что ему действительно интересно.

Алексею, конечно, нравилось, что эта деятельность была довольно высокооплачиваемой. Но, в первую очередь, он увидел в этом возможность реализации того, детского желания влиять на происходящее, воздействовать на умы, ведь талантливый рекламный призыв – мощный побудитель к действию. (Наш товар – это именно то, что тебе нужно! Купи, и ты получишь удовольствие! Купи, и твой статус повысится! Купи, и ты будешь счастлив!!!)

Он видел, что в журналистике, как и в рекламе, все равно приходится учитывать интересы руководства редакции и стоящих за ней структур. По-настоящему независимого издания и, тем более, телеканала, в России, на его взгляд, не существовало. Так что, если уж и ангажироваться, то не за те гроши, которые обычно платят журналистам. Общаясь с коллегами, которые уже ушли из журналистики, он понял еще одну важную для себя особенность рекламного бизнеса. Ему, пожалуй, не придется кривить душой перед собой и перед остальными, занимаясь этим новым для него делом. По крайней мере, если он будет в интересах заказчика, мягко говоря, отходить от истины, то не станет в этом случае нарушать правила игры. Что положено рекламщику, то не положено журналисту… "

Продолжим в следующей рассылке...

А теперь несколько новостей:

1) В субботу, 8 ноября в 00.10 часов на канале НТВ в программе "Дас ист фантастиш" буду комментировать истории русских жиголо. Смотрите, делитесь впечатлениями.

2) Написал книгу "Стресс: секреты управления", теперь подыскиваю издательство для совместного издания и продвижения на условиях партнерства (50 на 50), PR беру на себя. Жду предложения по адр.: kichaev@list.ru

На этом пока все.

Удачи!

Александр Кичаев

www.kichaev.ru

В избранное