ДОБРО, КОТОРОЕ ХОЧУ, НЕ ДЕЛАЮ

В области социального служения у всех есть неприятные обязанности. Просителю тяжко от горькой нужды, отсутствия понимания, юридических сложностей, но он должен быть дружелюбным и располагающим к себе. Жертвователь вынужден опасаться подвоха, перепроверять все сведения и документы, без конца доказывать, что и у него бюджет ограничен какими-то рамками, не может он метать купюры, как денежный станок. Добровольцы терпят бездумное помыкательство своей бесплатной силой. Специалисты фондов пишут горы отчетов и успокаивают всех остальных участников даже в самых безвыходных ситуациях. Разница в том, что у просящих нет выбора, а благодетелями становятся только по собственной воле. Зато радость получают все, о чем свидетельствует протянутая через века нить больших и малых добрых дел.

Вопрос чести

Историки пишут, что еще в Древней Руси князья милосердно выкупали пленных, а с приходом христианства благотворительные организации стали создаваться при Церкви, с ее подачи и под ее опекой. С петровских времен появились светские благотворительные организации. Влиятельные особы, а более всех российские монархи и члены их семей, инициировали и финансировали множество проектов. Средства на благие предприятия шли из казны, из частных рук и из личного бюджета императорской семьи. Крупным жертвователем по-прежнему оставалась Православная Церковь. Сформировались отдельные направления благотворительности: уход за инвалидами и стариками, попечение о заключенных, воспитание сирот, меценатство. Стоит упомянуть Дома трудолюбия святого Иоанна Кронштадтского, в которых нищие получали не только материальную поддержку, но и помощь врача, жилье, профессию. При больницах трудились сестричества. Большими тиражами издавались благотворительные марки, покупкой которых каждый мог внести посильный вклад в тот или иной фонд. Атрибутом многих великосветских балов был благотворительный базар.
В начале XX века абсолютная непричастность к благотворительности уже могла закрыть двери в высшее аристократическое общество и в деловой купеческий мир. Денежные пожертвования и непосредственное участие в добрых начинаниях стали естественным занятием граждан Российской империи. А в советское время все социальное попечение взяла на себя государственная машина. Мы легко приучились надеяться на ее силы. Сегодня благотворительность пытаются возрождать как старую традицию, но в большинстве своем люди сильно изменились. Привычку к заботе о других надо воспитывать вновь.
Новые российские благотворители - это, в основном, сердобольные энтузиасты, которых собственные трагедии сделали борцами за радость других людей. В одном строю с ними в постсоветской России возрождала служение ближнему Православная Церковь, насаждали свои методы работы зарубежные фонды, пробовали свои силы скороспелые предприниматели. Во всех случаях стену общественного непонимания пробивали одиночки. Затем по проторенной дороге за ними устремились антигерои. Мошенники научились изображать бурную деятельность, финансовые преступники вычислили лазейки в юридических нормах, «отмыли» сомнительные доходы. Большие компании без стеснения использовали благотворительность для своей PR-кампании. А все холодные сердца нашли себе оправдание. Конечно, помогать людям надо, но не аферистам же отдавать свои кровные?

Кто мне ближний

«Психология российского жертвователя построена на нескольких аксиомах», - считает координатор программ благотворительного фонда «АдВита» Елена Грачева. По ее словам, во-первых, мы охотнее помогаем ближнему, а не дальнему. Если кто-то болен в семье или на работе, если страдают друзья, мы почти всегда готовы помочь. Поэтому, чтобы вызвать отклик на просьбу о помощи, фонду нужно сделать незнакомого пациента «своим» для жертвователей. Во-вторых, люди обычно жертвуют под воздействием какой-то сильной эмоциональной реакции. Отсюда такая активность тех, кто собирает деньги в социальных сетях интернета: трудно устоять при виде фотографии страдающего ребенка. Документы проверять не всякий готов, и не всякий может различить, где просьба обоснованна, а где нет. В-третьих, еще со времен советских взносов отношение к фондам скептическое, «в сознании людей фонды не отличаются от государства, которое всегда ворует или недодает и уж точно никогда не заботится о гражданах», отмечает направление общественной мысли Елена. «Все эти предубеждения создают довольно тяжелый фон для отечественных благотворительных фондов, - подытоживает она. - Психологически проще дать копеечку в метро женщине с ребенком, чем абстрактному фонду, хотя почти на сто процентов эта нищенка - мошенница».

Федеральный закон «О благотворительной деятельности и благотворительных организациях» принят еще в 1995 году, а в прошедшем 2010-м он получил долгожданные поправки. Разрешено под эгидой доброделания помогать в новых направлениях, например, в области искусства и науки. Стал более четко вырисовываться статус добровольца. Однако и эти меры оказались недостаточными. В послании к Федеральному собранию президент упомянул о том, что с родителей тяжелобольных детей несправедливо взимаются налоги за повторную годовую помощь. Ждут налоговых льгот компании-благотворители. Не хватает отдельного закона о социальной рекламе. Такие нюансы проявляются в реальной деятельности, требуют скорой реакции властей и юридической подкованности благотворительных организаций.

Четче налажено дело в западных странах, где история социального служения развивалась непрерывно. Глядя на них, мы видим, как можно быть «спокойным жертвователем». Фонды не имеют одиозного имиджа мошенников, они скорее выступают как эксперты. Потенциальный благодетель считает, что лучше доверить расходование профессионалам, не утруждая себя мучительным выбором между более или менее опрятным нищим. Давно уже в ходу безналичные перечисления. Например, по информации портала patriarchia.ru, члены Русской Зарубежной Церкви массово пользуются сервисом автоматических перечислений Благотворительного отдела, отправляя средства на конкретные цели или на нужды собственного прихода, которому раз в месяц приходит перечисление накопившейся суммы. Выходит просто, понятно и надежно.

Под маской аватара

В какой-то момент электронные перечисления тоже оказались для нас привлекательным способом помощи. Сидя в офисе, набираешь номер счета, имя адресата, свой платежный пароль - и дело сделано! Никаких лишних движений, все прямо по адресу. А если у самого нет денег на счету, можно поддержать очередное SOS, переслав его друзьям по электронной почте. Где-то да найдется мифичес-кий благодетель... Очень быстро оказалось, что мифическими являются многие просители вместе с их фотографиями, сканированными документами, печальными или благородными историями.

Нескольких интернет-мошенников, которые действовали от лица Церкви, удалось разоблачить организатору ЖЖ-сообщества «Устав» Игорю Гаслову. Самым заметным стало расследование деятельности некоего Бялика, который организовал сбор средств на «строительство православного храма на горе Фавор», где уже давно есть целый монастырь. Несколько раз мошенник представлялся в сети священником, прикрываясь фотографиями не имеющих к нему отношения батюшек. Сайт, на который приглашались за подробностями все «фаворские» жертвователи, был зарегистрирован на гражданина Израиля Олега Бялика и предлагал, помимо участия в строительстве, осуществить за плату церковные требы или приобрести религиозную продукцию.

Блоггер Гаслов отправил несколько официальных запросов, опубликовал в Живом Журнале результаты. И вскоре с официальным заявлением о непричастности к деятельности лже-священника выступила Русская Духовная Миссия в Иерусалиме, затем Московская Патриархия, и новость разлетелась по информационным агентствам. С тех пор участники ЖЖ-сообщества «Устав» стали в каком-то роде экспертами в области лже-православной деятельности.Впрочем, самостоятельно тоже можно изобличить обманщика. «Сначала надо собрать максимальное количество информации, - рассказывает Игорь Гаслов, - затем все «точки входа»: адреса, имена, цифры, даты, документы проверить при помощи поисковиков, баз данных и прочего. Затем выйти на связь со «сборщиком», прикинуться потенциальным спонсором (не бедным), постараться получить ту информацию, которая вам якобы нужна для перевода средств, но которая им не выложена открыто. А затем можно переводить расследование в открытый режим, публиковать полученные данные и свои сомнения, «коллективный разум» в таких историях очень помогает. Нет мошенников без оставленных следов и обманутых раньше людей.

Конечно, большую роль тут играет и интуиция, нужно научиться не верить чужим словам, а перепроверять их и доверять своим самым малым сомнениям. Кстати, они у вас быстро появятся, как только мошенник начнет путаться в фактах. И еще нужно на-учиться не бояться. Так как в таких делах очень быстро начинают звучать угрозы и запугивания«.Увидев в реальном мире человека в рясе и с крестом, собирающего подаяние прямо на улице, нелишне вспомнить постановление Юбилейного Архиерейского Собора Русской Православной Церкви 2000 года с прямым указанием: «В условиях, когда священнические и монашеские одежды подчас используются мошенниками, Собор счел недопустимым сбор пожертвований священнослужителями и монашествующими в публичных местах. Миряне для осуществления такого сбора должны иметь письменное благословение правящего архиерея той епархии, где производится сбор». Требы и Таинства клирикам рекомендовано совершать в пределах своей епархии, а пастве лучше искать их в своем приходе, говорится в 9-м пункте Определения Собора о вопросах внутренней жизни и внешней деятельности.

Входите, открыто!

После знакомства с такими тревожными историями обыватель смотрит на любые посреднические организации настороженно. Чтобы развеять лишние подозрения, неплохо проверить название фонда в любой поисковой программе интернета. Если с деятельностью фонда связаны какие-то скандалы, они, скорее всего, отразятся в публикациях или блогах.

«Как завоевать доверие жертвователей? Только открытой информацией, - утверждает Елена Грачева. - На сайте фонда должны быть уставные документы, адрес, телефон и электронная почта для связи, отчеты о расходовании пожертвований и максимально конкретная информация о получателях помощи. Человек должен иметь возможность проверить всю указанную информацию, позвонить нуждающемуся или врачу, получить отчет о расходовании своих средств вплоть до получения копии платежных документов».

Часто люди с предубеждением относятся к тому, что часть средств фонды тратят на собственную деятельность. Но какое-то количество штатных сотрудников просто необходимо для стабильной и профессиональной работы, одни волонтеры тут не справятся. В штате фонда «АдВита» - диспетчера донорской службы, а также диспетчер по лекарственному обеспечению, ведь это напряженная ежедневная работа, выполнять которую на волонтерских началах невозможно.

Раз уж рядовой гражданин готов помогать только близкому человеку, значит, просители должны таковыми стать. Джамиля Алиева, председатель Благотворительного фонда помощи детям с онкологическими заболеваниями «Настенька», делится опытом: "Прозрачность для нас означает не только регулярные и своевременные отчеты. Мы стараемся не быть „виртуальным“ фондом, часто встречаемся с людьми, рассказываем о проблемах наших детей, отвечаем на многочисленные вопросы. Для этого проводим благотворительные акции, еженедельные встречи в кафе. Благодаря этому многие знают сотрудников фонда „Настенька“ в лицо. Думаю, это тоже важно».

Бизнес наоборот

В конце концов, есть противоположное решение. Генеральный директор компании «Телрос» Александр Гусаров смотрит на вопрос с точки зрения минимизации лишних затрат: "Я против работы с фондами и подобными организациями, потому что это лишний буфер между благотворителем и тем, кому требуется помощь. Без посредника можно оказать материальную помощь в более крупном размере. Большие компании сами создают внутри себя такие фонды, которые направляют часть прибыли на благие цели. Как правило, ежегодно (по итогам работы) на это выделяется определенная сумма. На совете директоров принимается программа действий. Назначается ответственный человек, следящий за выполнением. Такой вариант нам более интересен, понятен".

Предприниматели уверены, что без привлечения работы стороннего фонда нуждающийся получит, как минимум, на 20% больше. Такой вариант жертвования доступен тому, кто крепко стоит на ногах и сам способен организовать весь процесс. Александр Гусаров задействован в больших проектах, занимает посты секретаря Попечительского совета и председателя Общественного совета по восстановлению храма Феодоровской иконы Божией Матери. Его благотворительные планы заглядывают далеко вперед: «С точки зрения бухгалтерии все просто: у нас на благотворительность уходит часть прибыли, налоги с которой уже уплачены. Например, мы принимаем решение 10% прибыли отправить в собственный фонд помощи. Чтобы отрегулировать этот процесс, наша компания разработала свою систему. Мы хотим избежать ситуации, когда все деньги вложены куда-то в одно место, и на неожиданные события в течение года мы уже никак отреагировать не можем. Поэтому мы сразу делим благотворительные деньги на блоки. Сначала откладываем средства для целевых проектов, допустим, на помощь храму или печатному изданию, затем идут персональные нужды».

Компания заранее планирует все расходы, чтобы получить максимальный эффект во всех возможных направлениях. Немного похоже на бизнес-план. Только цель ставится наоборот: не получить прибыль, а грамотно ее потратить.Сердечный советИ все же милосердным общество делают мелкие пожертвования. Достаточно зайти на страницы отчетов на сайтах фондов, где вывешена полная информация по всем перечислениям, чтобы увидеть, из каких маленьких кирпичиков порой складываются большие дела. Не лежит душа к безликой денежной помощи, можно самому привезти в организацию что-то из публикуемых списков предметов первой необходимости. Кроме того, практически везде, кроме помощи материальной, нужно живое участие, труд волонтеров. Остается только подключить свое сердце.«Проблема доверия - это проблема сознания русского человека. Он вообще не склонен доверять кому бы то ни было, так часто его обманывают. Но если человек хочет помогать, то из тысяч существующих фондов он может выбрать тот, который можно проверить и которому можно доверять. Нужно просто сделать некое первое минимальное усилие, чтобы желание помогать перешло, наконец, в реальное действие», - считает Елена Грачева.

Попробуем посмотреть на все под другим углом. Представим, что не мы противостоим давлению благотворительных организаций, взывающих к нашей совести, а сами, однажды пожелав сотворить что-то хорошее, объединимся для этой цели. Поверим, что попечительские советы больших проектов - не просто бездушные управленческие структуры, а небольшая группа заинтересованных людей, которые всерьез переживают за результат. А общественный совет дает возможность практически любому человеку проявить свое участие в масштабном деле, вне зависимости от размеров личного вклада.

"Ведь в чем проблема? Чаще всего мы просто плохо организованы, - замечает Александр Гусаров. - Многие частные лица и серьезные компании хотят отдавать часть прибыли на благотворительность, но плохо представляют, с чего начать, куда идти и что делать. А попечительский или общественный совет - это команда, объединенная одной целью. Но, самое главное, участие в благотворительных проектах дает взаимную духовную поддержку. Люди, с которыми ты встречаешься на заседаниях советов, обсуждаешь разные вопросы, становятся друзьями".Так за одним успешным проектом может последовать другой, ведь в компании единомышленников интересно реализовывать идеи! И незаметно благотворительность станет образом жизни и неотъемлемым свойством человеческой души.

Автор - Юлия Нурмагамбетова

ИСТОЧНИК - журнал "ВОДА ЖИВАЯ" № 3, 2011 год


Журнал "ВОДА ЖИВАЯ" № 3 (март) 2011 года