Так поется в песне. Это, наверное, величайшая Победа России в ее истории. Никогда, включая татарское иго и польское нашествие, ставка не была такой. Проиграли бы – и все. Не было бы, вполне возможно, ни дальнейшей истории, ни России. Но в то же время День Победы и повод думать. И становится грустно.
Спустя полвека понятно, что СССР не мог проиграть ту войну. Дело не в двух фронтах, морозах и общем численном перевесе над немцами. Все это объективно, но дело не в «объективности». У Германии и СССР были разные ставки. Мы стояли на «поле смерти», а они нет. А как писал еще китайский стратег Сунь Цзы: «хочешь, чтобы твои воины победили – ставь их на поле смерти, хочешь, чтобы проиграли – укажи им дорогу жизни». Если можно отступить и выжить, человек проиграет. И армия проиграет. И народ. А на «поле смерти» ты выиграешь. Независимо от своих «объективных» сил.
Что было дальше? Поколение, игравшее на свою смерть и выигравшее – качественно по определению. Все просто. «Военная логика жизни: все, что меня не убьет, сделает меня сильнее». А потом была какая-то иная логика. Какие-то иные поколения, иные игры. Уходят из жизни последние ветераны – остаются лишь люди, которым величайший успех в мировой истории выпал «на халяву», в дар. И дар был промотан.
Мы готовимся отмечать юбилей Великой Победы, сидя по уши в поражении. Оно очевидно: население страны убывает по миллиону человек в год, территория сжимается до средневековой Московии и т.д. Декларированная цель нынешней власти – «сохранение государства в сегодняшних границах» (Д. Медведев, руководитель Администрации Президента РФ). То есть официально признано, что: а) стратегия сугубо оборонительная; б) злобные вихри над нами кружат (если мы обороняем страну, мы ведь обороняем ее от кого-то?).
Притом курс, говоря политкорректно, эклектичен. После теракта в Беслане нашей властью было заявлено, что, во-первых, с Россией ведут войну. Во-вторых, была дана возможность додумать, кто именно. Не бандформирования. Войну ведут только государства. Примерно сопоставимые. В-третьих, был вывод – «крепить антитеррористическую коалицию»… Это и есть – «приехали». С кем крепить коалицию? С тем, кто абзацем ранее был назван воюющей стороной? И так – везде. Недомолвки. Скороговорки. Непонятки. Враги, друзья, стратагемы – все это невнятно. Обтекаемо. Размыто в пространстве.
И это даже не Ельцин начал. Не Горбачев. Размытость и «непонятки» в России уже лет тридцать. Может быть, сорок. Мало что видно ясно, кроме того, что мы – плохие наследники победителей. Самое сильное, что мы можем общим национальным усилием: нарисовать танк. Бахнуть петардой. Снять кино, наверное, еще можем. Выпить и закусить. Мы вроде бы одолели «чеченских сепаратистов», но как-то странно… Вроде бы одолели, а вопрос территориальной целостности – стоял как стоит.
Что ж, Россия играла и при худших шансах, чем сейчас. В начале семнадцатого века. В начале двадцатого. И как-то выигрывала. Однако для того, чтобы начался период силы, сначала надо признать слабость. Честно все назвать. Сказать, где мы и почему. Политтехнолог Ефим Островский предлагал записать в учебниках: в 1991 году Россия проиграла третью мировую войну. С шансом отыграться в четвертой. Столь же тихой, как третья. Столь же малопонятной. Если некогда мы сумели обратить величайшую Победу в поражение, то, наверное, можем сделать и обратное. По крайней мере, раза три в своей истории – точно смогли.
Эта рассылка содержит материалы, взятые с красноярского портала "Лаборатория новостей". Для того чтобы узнать о правилах цитирования материалов в этой рассылке, посетите страницу правовой информации на портале "Лаборатория новостей". По вопросам, касающимся материала в этой рассылке, обращайтесь по адресу subscribe@newslab.ru.