Охранители
2012-02-19 23:21 АНАТОЛИЙ БЕРШТЕЙН
АНАТОЛИЙ БЕРШТЕЙН: В рамках нынешней избирательной кампании принято считать,
что в стране идет идеологическая борьба между консерваторами и либералами. То
есть сторонники Путина и он сам – это консерваторы, ратующие за традиционные
ценности: сильное государство и стабильность, семью, религию, привычные
национальные устои. А либералы – за свободу, права человека и приоритет закона.
Правда, надо сразу заметить, что хотя у подлинных консерваторов и либералов акценты
действительно расставлены несколько иначе, тем не менее, по существу всех этих
перечисленных вопросов спора ведь нет: и те, и другие – по крайней мере, на
словах – и за сильное государство, и за патриотизм, и за права человека.
ДНК и национальный характер
2012-02-19 23:16 ЮЛИЯ ЛАТЫНИНА
ЮЛИЯ ЛАТЫНИНА:
Я по натуре пессимист. Но не
демотиватор. Демотиватором я работать не люблю. И вот каждый раз, когда я слышу
глубокомысленную фразу о том, что русские изо всех народов мира избраны быть
особо убогими и негодными к демократии, со ссылкой на времена князя Игоря, у
меня возникает вопрос: а что ж нам, убогим, делать? Как к ней, демократии-то,
подготовиться?
Все на продажу, или Два писателя
2012-02-19 23:10 МИХАИЛ БЕРГ
МИХАИЛ БЕРГ: Я и раньше писал о Лимонове и Ерофееве. И то, что они особым образом отметились на
прошедшей неделе, меня не удивило. При разнице общественных позиций, они во
многом похожи. Оба — самовлюбленные нарциссы: говорить (вспомним Розанова)
готовы обо всем, но с истинным сокрушительным наслаждением только о себе. При
этом оба — настоящие писатели, вписавшие себя в историю русской литературы XX века. И похожим
образом. Оба играли с мерзостью, прогностически осознав ее основным элементом
поэтики постмодерна. Причем эту мерзость не дистанцировали от себя, а включали
в авторскую позицию, заставляя читателя ощущать мерзким не только героя, но и
его автора.
25 букв
2012-02-19 23:09 АНТОН ОРЕХЪ
АНТОН ОРЕХЪ: История буровой «Кольская»,
которую преступно буксировали в неподходящих погодных условиях, которую
преступно перегрузили людьми, которые потом погибли, про которую преступно мало
говорили после трагедии, попытавшись придать ей статус очередного ЧП, каковых
полным-полно и каковые не выходят за обычные рамки — так вот эта история
пополнилась неожиданным, ярким и красноречивым эпизодом. Там, как выяснилось,
были не только пострадавшие, не только чудом спасшиеся, не только не наказанные
пока преступники. Там были и настоящие герои.