Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

"Энергетика и промышленность России" - избранные материалы

Подписаться Бесплатная «Серебряная» новостная рассылка . Подписчиков 1.155 RSS
←   Февраль 2017   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28


За последние 60 дней ни разу не выходила


Сайт рассылки: http://www.eprussia.ru
Открыта: 02-03-2002

Автор
Энергетика и промышленность России

Статистика

1.155 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

Дмитрий Селютин: <<Если человек провел всю жизнь в кабинетах, мне


 

Дмитрий Селютин: «Если человек провел всю жизнь вкабинетах, мне его искренне жаль»

 

 

Наша встреча с исполняющим обязанности генерального директора АО «Дальневосточная энергетическая управляющая компания» Дмитрием Селютиным началась в нетипичное, на мой взгляд, время – 7.30.

В московском офисе ДВЭУК мы говорили о Дальнем Востоке – территории с особым пульсом работы и энергии.



«Рабочий график – это элемент не только аппаратной, но и человеческой культуры»

– Столь раннее начало рабочего дня – это дань Дальнему Востоку, где в это время уже вторая половина дня?

– До встречи с вами я уже отработал два с половиной часа. У каждого человека, наверное, свой жизненный график. Большая удача, что мой график совпадает с интересами работы. Действительно, вне зависимости от места работы и от того, выходной или рабочий день, я всегда встаю в три-четыре часа утра. Дорога в офис занимает не более получаса – это еще одно преимущество раннего утра, учитывая московский трафик. И в пять утра я на рабочем месте.

По опыту знаю, что самые ценные мысли и удачные решения приходят в голову утром. Кроме того, есть возможность внимательно поработать с документами, когда тебя не отвлекают звонки и встречи с коллегами. И, наконец, к моменту, когда большинство моих коллег и подчиненных появляются на рабочих местах, я полностью владею обстановкой, могу внятно и четко отвечать на вопросы руководства и четко ставить задачи аппарату.

Михаил Васильевич Фрунзе в свое время сказал, что ничто так не разлагает дисциплину, как нечетко отданная команда. Полностью согласен с ним: оперативное погружение в детали позволяет корректно формулировать задачи и оценивать качество исполнения, определять время для решения. Есть, безусловно, еще одно обстоятельство. К сожалению, Москва очень часто забывает о разнице во времени: менеджеры или чиновники по утрам обсуждают новости, в 11.00 у них кофе, в 12 все вспоминают о полезных делах. И тут выясняется, что на Дальнем Востоке уже 7 часов вечера. Знаете, когда я работал на Дальнем Востоке, то был категорически против того, чтобы кто-то из моих подчиненных отвечал после 19.00 на звонки любого чиновника, независимо от должности и повода. Потому что рабочий график – это элемент не только аппаратной, но и, если хотите, человеческой культуры.

Второе правило касается такого развитого в госучреждениях института, как делегирование ответственности через бумаготворчество, служебные записки. Около четырех лет назад мой рабочий стол был буквально завален служебными записками, суть которых сводилась к тому, что подчиненные отчитывались, как они выполняют мои поручения и перенаправляют задание другим. Однако задача не решалась. «Мы же вам писали об этом», – отвечали мне подчиненные.

– Объяснительные?

– Нет. Перекладывание ответственности: «Написали, что мы делаем, какие возникают проблемы, передали другим, провели 150 совещаний…» Задача не решается такими отчетами. И я неформально установил лимит – не более 10 служебных записок, которые описывают процессы.

– В день?

– В месяц. В остальном – собираетесь, ищете решение, докладываете результат. И не пытайтесь переложить поиск решения на меня. Служебные записки можно написать, когда действительно есть принципиальные проблемы, которые нужно выносить на обсуждение и решение руководителя. Но это скорее исключение, чем правило.

– Насколько скоро изменилась ситуация?

– Она изменилась и с точки зрения коэффициента полезного действия подразделений, и с точки зрения самой стилистики. К сожалению, эта составляющая в госучреждениях и органах государственного управления пока в известной степени деградирует. Меня научил работать с документами Николай Иванович Мальков (фамилия на Дальнем Востоке известная – первый секретарь Владивостокского горкома партии в 1970-х годах, в конце 1970-х – начале 1980-х – первый секретарь Магаданского обкома партии и затем первый секретарь Читинского обкома партии). Кстати говоря, он всегда приходил на работу в 6 утра и стал для многих образцом работы с документами, когда любой документ ЦК, Совмина и других структур был предельно точно разобран и расписан.



«Потопчешь уголь ножками, пообщаешься с пролетариатом – заключим личный контракт»

– Вы родились в Чите, после школы получили высшее образование в Московском институте управления им. С. Орджоникидзе, закончили аспирантуру ЛФЭИ им. Вознесенского, защитили кандидатскую... Казалось бы, сбылась мечта абитуриента из Забайкалья, но вы предпочли вернуться в Читу?

– Где родился, там и пригодился. Всё очень просто. Во-первых, я поступал в другой институт. В 1978 году я приехал в Москву провинциальным мальчиком с единственной «четверкой» в аттестате по русскому языку. Золотой медали у меня не было, а серебряные в то время отменили. Так вот, я не поступил в МГИМО – историю сдал на «пятерку», сочинение по «Малой земле» Брежнева – на «пятерку», а географию, которую, как я считал, знал блестяще, сдал на «три». И понял, что на этом моя дипломатическая карьера, не начавшись, закончилась.

Забрав документы, решил сделать поступок настоящего мужчины – закурить. Купил в киоске самые красивые сигареты – кубинский «Партагас». Сел на скамейку, закурил и не смог выдохнуть – из глаз побежали слезы. Рядом со мной сидел мужчина, который, узнав, что я провалил экзамены в вуз, спокойно ответил: «Не с того начал, парень». Махнув рукой на свою неудачу, мы с другом отправились на московские карьеры купаться. И по пути увидели красивые корпуса Института управления. И через пару недель я поступил туда. Случайность оказалась счастливой. Закончил институт с красным и… свободным дипломом.

– Без распределения?

– Да. Был вариант поработать в среднем машиностроении, закрытой в советское время отрасли. Но я вернулся домой.

– Не хотели остаться в Москве? Не было амбициозных планов сделать профессиональную карьеру в столице?

– Знаете, когда ко мне приходят молодые люди после Высшей школы экономики, Плехановского, хотят работать в компании, но в московском офисе, я смотрю них грустными глазами и говорю: «Окей, у тебя хорошее образование, чего ты хочешь?». «Хочу управлять электроэнергетикой». В глазах – карьера. Говорю: «Замечательно. Берем. Только давай с условием: ты на полтора года едешь на Колыму, в Якутию, в Приморье, в Кузбасс, потопчешь уголь ножками, пообщаешься с пролетариатом – заключим личный контракт. И если ты поймешь, что отрасль – это твое, и мы поймем, что ты – человек отрасли, вернешься в офис и будешь работать менеджером».

– Соглашались?

– Если кандидат начинал думать, где Чегдомын, где Харанор, где линия Оротукан – Палатка – Центральная или Мильково – Усть-Камчатск, то этот человек мне был неинтересен. Если человек, пусть даже большой начальник, провел всю свою прошлую рабочую жизнь в офисных кабинетах, мне его искренне жаль. Каждый выбирает свой жизненный путь сам, но я сторонник абсолютно тривиальной идеи из советского прошлого: «Надо поработать на производстве». На про-из-вод-стве. Снизу.



«За год мы сформировали золотой запас региона в две тонны золота»

– Но вы начинали как чиновник. Закончив вуз, вы вернулись домой и уже через четыре года стали заместителем председателя Читинского облисполкома, а затем и первым заместителем главы областной администрации.

– В то время я только что закончил аспирантуру. Партия стремилась обновляться, еще не полностью исчезло скромное обаяние горбачевских реформ, и я, собственно, попал в партийный аппарат, пробыв там около года. Но этот период стал для меня фундаментальным с точки зрения понимания азов чиновничьей работы. Потом в 1990 году, когда я работал в областном комитете партии, меня исключили из партии за позицию, которую я публично высказал по поводу сомнительной 6-й статьи Конституции СССР о том, что КПСС – руководящая и направляющая сила советского общества. К тому же, работая в аппарате, я посмел написать статью, и ее опубликовала партийная газета, о том, что на самом деле партия не Конституцией должна свою ведущую роль доказывать, а повседневной работой, через систему выборов. Меня исключили из партии, хотя с работы не уволили – я остался в обкоме. Так продолжалось два-три месяца. И вдруг на очередной сессии областного Совета народных депутатов меня избирают зампредом облисполкома по предложению того же обкома.

– И восстанавливают в партии?

– Нет. Мне было 29 лет. Сейчас понимаю, что не с профессиональной точки зрения или наличия багажа знаний, а с моральной, нравственной, если хотите, точки зрения я не был готов к этой работе. К тому же начались лихие времена, когда задержки по зарплате в восемь месяцев было нормальным явлением, когда в больницах не было инсулина, а в магазинах продавали «очи черные». Как вы думаете, что это такое?

– Даже не представлю. Что-то из вина?

– Да, есть такое вино. Но тогда «очами черными» называли бараньи головы, которые изредка появлялись на прилавках магазинов. То есть мясо не продавалось, а головы – да. Ситуация была предельно жесткой и взрывоопасной – неплатежи, невыплаты, забастовки, пора бартеров, взаимозачетов, «обратного зачета с федеральным бюджетом». Страна находилась на начальном этапе развития товарно-денежных отношений, зарплату выдавали продукцией, а удельный вес денежных расчетов в хозяйственном обороте составлял 15–20 процентов. Все остальное было по принципу: «Я тебе электроэнергию, ты мне – уголь»… Это порождало страшную коррупцию и создавало все условия для воровства.


Денег нет, курить можно



Читинская область – традиционный регион золотодобычи. Для того чтобы артели начали промывной сезон, они должны купить солярку, технику, запчасти, заплатить авансы рабочим и начать добывать золото. А денег у них не было. Банки давали кредиты, но под немыслимые проценты. Было совершенно понятно, что одна из базовых отраслей Забайкалья сдохнет. И тогда областная администрация через областной Совет выпускает переводной вексель, который авалируется банком. Эмиссионер – администрация области и банк. Вексель прономинирован в рублях и металле. Мы этим векселем кредитуем золотодобывающие предприятия перед сезоном. Без процентов. Просто даем деньги. За это предприятие не позднее 30 декабря текущего года должно нам отдать золото, причем по вечернему фиксингу Лондона на момент сдачи драгметалла. При этом вексель, а мы создали специальный правовой механизм, принимается в качестве платежного средства в областной и муниципальный бюджеты. И вексель начинает ходить – появилась ценная бумага, платежное средство, обеспеченное золотом.


Золотой вексель



– Насколько новой эта схема была для России?

– Абсолютно не новая. В 1920-е годы был червонец. Существовали ведь и старые деньги, и появился червонец, обеспеченный золотом. В постреформенном Китае валютный юань был обеспечен золотом. Другое дело, что мы фактически ввели параллельно национальной валюте новую единицу денежного обращения, восстановив золотой стандарт.

За год мы сформировали золотой запас региона, если я не ошибаюсь, в две тонны золота. Одновременно мы понимали, что очень много металла находится в сером сегменте. Это характерно для старых золотодобывающих провинций. Во-первых, не все запасы золота носят промышленный характер. Местные жители могли самостоятельно мыть золото. Куда это золото деть? В Читинской области и в других регионах есть старые золотодобывающие предприятия – это валютная кузница страны, 70 процентов советского золота в годы Великой Отечественной добывали они. Рудники, имеющие сотни километров подземной выработки. И в 1980-е годы, я это помню, когда горел план по золотодобыче, директор предприятия вызывал трех-четырех старичков, просил их, те брали лампу «летучая мышь», обушок, залезали в выработку, которая была пройдена в 1910 году или в 1920-м, и через 5–6 часов возвращались с мешочками самородного золота. То есть знали места, где золотые жилы. Иными словами, шла нелицензионная добыча и в старых выработках, и на участках, не содержащих промышленные запасы. Она и сейчас идет.

Это золото уходило в криминальные структуры. Потому что, если государство не может организовать нормальную, цивилизованную приемку золота, металл найдет свой путь. Сейчас, по моим оценкам, в сером и черном обороте находится не менее 8–10 процентов совокупно добытого золота на территории России. Так вот, возвращаясь к «золотому векселю», отмечу, что, изучив магаданский опыт, мы создали систему вольного приноса, золотоприемные кассы, с договором, лицензируемым участком. Эта схема включает разведку с попутной добычей, заключение предприятием с конкретным человеком договора и трансляцию лицензии на него, в результате чего этот человек получает место, куда он может прийти и совершенно легально сдать золото.


Вольный принос



Потом случилась очень понятная российская история: «Вы ввели параллельное денежное обращение, тем самым нарушили статью 5 Конституции Российской Федерации». Однако четкого понимания ответа надзорных органов на вопрос «Куда деть это золото?» до сих пор нет. Неконтролируемая индивидуальная добыча не прекратилась, закон о вольном приносе не принят до сих пор, хотя уже 25 лет активно обсуждается. И мне кажется, что на Дальнем Востоке очень многие механизмы, которые использовались в 1990-х, могли бы быть реанимированы, доосмыслены и применены сейчас.



«Идею Азиатского энергокольца можно реализовать, только надо понять – каким смыслом наполнить это кольцо»

– В ходе II Восточного экономического форума президент РФ высказался о проекте Азиатского суперэнергокольца для развития интегрированных национальных энергосистем и покрытия растущего энергодефицита в странах-участницах. Как Вы относитесь к этой идее?

– Вообще, на ВЭФ произошла забавная ситуация. Нынешний форум проходил в ситуации достаточно жестких энергетических ограничений. Тайфун, накрывший Приморье, осложнил энергоснабжение материка, а остров Русский, на котором шел ВЭФ, «висел» только на нашей генерации – островных мини-ТЭЦ. И вот Синдзо Абэ (премьер-министр Японии) в ходе пленарного заседания говорит: «Электричество в этом зале производится газовыми турбинами японского производства». Я удивился: «Откуда знает об отсутствии перетока с материка?» К счастью, это была лишь фигура речи, не более того. На острове действительно работали «Кавасаки», поскольку приморская энергосистема была серьезно расшатана многочисленными инцидентами на распределительных магистральных сетях.

А после речи Владимира Путина об энергетическом кольце ко мне подошел кто-то из коллег и сказал: «Ну, ты красавец!» Дело в том, что через несколько минут после слов президента РФ на ленте одного информагентства появляется мой комментарий к идее энергокольца, хотя я, как и все, сидел в зале и внимательно слушал главу государства. Начинаю анализировать ситуацию и понимаю, что журналисты вспомнили мое интервью трехлетней давности о том, что вообще такая идея давно существует, и она правильная. При этом следует понимать, что кольцом можно называть разные вещи.

Самое главное – нужно определиться, для чего нужно это Азиатское энергетическое кольцо. Для взаимного обмена – это одна конфигурация, для обеспечения энергетической безопасности и взаимной поддержки систем – это совершенно другой комплекс технологических решений. То есть я уверен, что эту идею можно реализовать, только надо понять – каким смыслом наполнить это энергетическое кольцо. Пока я вижу идею в рамках взаимообмена, не более. Потому что в синхронизации огромных энергосистем Китая, России, Японии нет необходимости… Для чего? Чтобы эти системы резервировали друг друга? Это колоссальный объем работы, в котором нет острой необходимости.

Что касается поставок электроэнергии – это другая задача и другой технологический инструментарий. Это поставка продукции с высокой добавленной стоимостью, той продукции, которую мы имеем на территории России и в которой наши соседи испытывают потребности сезонного или системного характера. Это разумная задача для сегодняшнего дня. Может быть, синхронизация систем, взаимное резервирование, параллельная работа когда-то возникнет. Но сейчас она самоцелью не является. Мне кажется, крайне сложно придумать какие-то новые, уникальные для Дальнего Востока решения, типа энергокольца, ТОРов…

Идея территорий опережающего развития (ТОРов) была простой – эти драйверы, локомотивы, если хотите, должны были поднимать территорию. Но при создании ТОРов стали ликвидировать свободные экономические зоны, созданные ранее, тогда как перед ними, в принципе, стояли те же самые задачи.



«Теоретически можно всю территорию России превратить в медную доску, где электроэнергия без проблем передается из точки А в точку В»

– За время вашей работы в ДВЭУК, с 2010 года, компания инвестировала в развитие энергетической инфраструктуры регионов Дальнего Востока более 70 миллиардов рублей – достаточно внушительная сумма для местной энергетики, основные фонды которой не обновлялись десятилетиями. Как эта деятельность отразилась на жизни регионов?

– Наверное, это не заслуга компании, а в целом заслуга государства. Основной объем инвестиций направлен на создание систем внешнего энергоснабжения трубопроводной системы «Восточная Сибирь – Тихий океан» (ВСТО) и Восточной газовой программы. Это огромный проект, позволяющий осуществлять транзит электроэнергии от каскада Вилюйских ГЭС на месторождения и трубопроводную систему, которая, собственно, увеличивает и объемы энергопоставок. И благодаря этой системе внешнего энергоснабжения проект и состоялся как экономически эффективный. Сделаны инвестиции в энергоинфраструктуру Благовещенска, Владивостока (к саммиту АТЭС-2012).

В Магадане есть и определенная асинхронность: мы ввели часть инфраструктуры раньше, чем заработали инвесторы. Точнее, так: государство выполнило свои обязательства по созданию объектов энергетической инфраструктуры, а у инвесторов в Яно-Колымской золоторудной провинции возникли проблемы. И да, готовность этой инфраструктуры есть, а готовности потребления пока нет. И фактически мы, вложив во второй колымский проект свыше 10 миллиардов рублей, от линии Оротукан – Палатка – Центральная отдачи сейчас не получаем.

– То есть она полностью заморожена?

– Да. Линия не включена и не загружена. Единственный плюс – при форс-мажоре ее можно оперативно включить и обеспечить энергобезопасность Магадана и юга региона, где проживает основная часть населения Колымы. В то же время очень своевременной оказалась реализация нашего первого проекта в Магаданской области – строительство линии Центральная – Сокол – Палатка, которая является распределительной и обеспечивает электроэнергией все близлежащие населенные пункты. Паводки и другие удары стихии подтвердили правильность самих технологических решений.


Инспекция строительства ВЛ Центральня-Сокол-Палатка. В центре – полпред президента по Дальнему Востоку Юрий Трутнев



Что касается инвесторов (здесь я имею в виду в первую очередь золоторудное месторождение «Павлик» и Рудник им. Матросова), то сейчас как раз на примере этих двух предприятий апробируется новый механизм поддержки инвестора, когда деньги на строительство линии даются не энергокомпании, а напрямую инвестору, который реализует свой проект за счет государственной субсидии на создание энергоинфраструктуры. Мы сделали для инвесторов все необходимые проектные работы, проект прошел государственную экспертизу. Опять-таки наша линия Оротукан – Палатка – Центральная дает возможность разгрузить подстанцию Усть-Омчуг, которая готова к передаче дополнительной мощности на месторождения, и в течение 2017–2018 годов инвестор должен построить линию Усть-Омчуг – Омчак для своих объектов.

– Известно, что ДВЭУК запитает от своих сетей Якутский центр газодобычи «Силы Сибири», Чаяндинское месторождение нефти и газа в частности. Любопытно, что еще в 2011 году, когда ваша компания только начинала строительство магистральных электросетей в Якутии, вы доказывали необходимость строительства Чаяндино-Талаканского энергокольца, предложив добывающим компаниям стать соинвесторами будущего проекта…

– Здесь не стоит искать какие-то пророческие способности, тем более приписывать авторство идеи исключительно мне. Над архитектурой энергосистемы Дальнего Востока думали долгие годы, и те линии, которые были нарисованы карандашом на карте, теперь воплотились в железо, и это результаты длительных расчетов, осмыслений. То есть теоретически ведь можно всю территорию Российской Федерации превратить в медную доску, где без проблем из точки «А» в точку «В» передается электроэнергия, но она должна быть востребована. Линии строятся для потребителей, а не для энергетиков, чтобы у них была надежная, устойчивая энергосистема. И совершенно очевидно, что есть кластер, сегмент, где обнаружены, подтверждены запасы углеводородов или каких-то других полезных ископаемых, там проводятся тендерные процедуры по лицензированию разработки этих месторождений. Понятно, что энергетики к этому должны быть готовы. Понятно, что у тех же самых газовиков всегда есть выбор – сделать свою генерацию и создать энергоостров, который будет нормально в автономном режиме без всяких проблем работать на собственные нужды. Так работает Западная Сибирь, многие так работают. Но нужно предложить экономически оправданную идею – есть мощность, линия и надежное энергоснабжение, а если будут излишки, их можно продать в систему.

При этом возникает масса сопряженных и параллельных задач, связанных с перекрестным субсидированием, с уровнем тарифного регулирования. Поэтому нарисовать линию на карте, понятную, хорошую – это один процент от всей задачи. Дальше – сложить энергобаланс района, региона, сложить экономику и попытаться гармонизировать интересы всех участников. Вот эта задача в большей степени касается федеральных органов власти вместе с региональными.

– Но федеральные власти пошли навстречу.

– Они благосклонно согласились. Вынужден констатировать не очень приятную тенденцию: у нас отраслевые министерства из отраслевых штабов за последние 6-7 лет превратились исключительно в контролирующие организации. То есть последние искорки созидания как-то погасли.



«Наверное, это не очень модно, но от профессионального и нравственного родства с Анатолием Чубайсом не отказываюсь»

– У вас большой опыт работы и руководства в разных отраслевых структурах. Вы были первым руководителем СУЭК, потом – «переквалификация» из угольной отрасли в электроэнергетику…

– Свой стаж в ТЭКе я отсчитываю с начала 1990-х годов. То есть еще с чиновничьей нивы. В экономике региона, где я работал, несколько базовых отраслей – угледобыча и электроэнергетика, транспорт и горнорудная промышленность, поэтому большая часть моего времени связана с ТЭКом. В 1998 году я принял решение уйти с должности первого вице-губернатора. Причем уходил в никуда. А потом появилась Читинская угольная компания, затем СУЭК, которую мы собирали как самую крупную угледобывающую компанию России. И это было интересно, хоть сложно и опасно, но, тем не менее, компания была создана.

– Но дальше задача расширилась: вы стали полпредом главы РАО «ЕЭС России» на Дальнем Востоке и в Восточной Сибири…

– Дальше – да. Естественно, работая в СУЭКе, я не понаслышке знал проблемы Дальнего Востока. Так совпало, что именно в то время стала самостоятельно звучать тема необходимости ускоренного развития Дальнего Востока, восточного вектора в развитии российской экономики. И я оказался нужным там. Это были последние годы существования РАО «ЕЭС России».

– Поддерживаете общение с Анатолием Чубайсом сейчас?

– Мы с Анатолием Борисовичем близко знакомы, с 1980-х годов, еще когда он был доцентом Ленинградского инженерно-экономического института. А потом Госкомимущество, правительство, Минфин… Поэтому горжусь тем, что могу сопричислить себя к кругу людей, которые работали с ним. Горжусь тем, что и разделяю, и поддерживаю его взгляды и оценки по поводу и проведенных, и проводимых экономических и политических преобразований. Наверное, это не очень модно сейчас и не соответствует каким-то политическим трендам и общественным умонастроениям, но от своего профессионального и нравственного родства с ним не отказываюсь.


Единомышленники



– Вы можете вспомнить какие-нибудь интересные случаи из вашей совместной работы?

– Есть достаточно показательная история о том, какую роль энергетика играет в жизни людей. Дело было в Приморье, в поселке, где никогда не было централизованного энергоснабжения, только дизельная генерация. И вот только построили линию 110 кВ, запитали поселок – впервые появилось централизованное энергоснабжение. Поскольку в то время вводов было не очень много, такие объекты были событием, с разрезанием красной ленточки, визитом главы региона и т. д.

Поехал туда, естественно, заранее, чтобы это мероприятие подготовить. Спустя два-три дня позвонил Анатолию Борисовичу и говорю: «Приезжать не надо. Народ очень недоволен». – «Как недоволен?» – «Анатолий Борисович, этот поселок стоит на берегу моря, у народа там два занятия – ловить рыбу и воровать солярку с дизельной станции для того, чтобы заправлять свои лодки и ловить рыбу…»

Иными словами, с запуском линии жители осознали, что солярку теперь воровать нельзя, ее столько не надо, поскольку пришло централизованное электроснабжение. В итоге торжественное мероприятие не состоялось.

– Что случилось с линией?

– Работает. На самом деле «солярная» тема для Дальнего Востока совершенно особенная. Знаете, есть недоказанная версия о двух древнейших профессиях? Так вот, третья древнейшая профессия – не политика, а «организация северного завоза и обеспечение соляркой дизельных электростанций». Это относится не только к энергосистемам, но и к горнодобывающим предприятиям, которые работают на этих источниках генерации. И, кстати говоря, с дизельной мафией бороться достаточно тяжело, у нее серьезные ресурсы.

– Для Дальнего Востока ТЭК, как ни посмотри, основной кормилец…

– Вот, для иллюстрации, недавняя новость: люди объявили голодовку на Лучегорском угольном разрезе. Старое известное предприятие. Если происходит замещение на ТЭЦ угля газом, то рынок угля сокращается, столько угля не нужно. Что делать с работниками, которые уголь этот добывают, поставляют и делают свою работу добросовестно? Умножим количество людей на коэффициент семейности – поймем масштаб бедствия и начнем что-то делать. Потому что шахтерские города – это, как правило, моногорода, которые живут исключительно за счет разреза, шахты. Примерно такая же ситуация и в электроэнергетике. То есть появляется гидростанция, надо подумать, как загрузить ТЭЦ, какие режимы предусмотреть?



«Орден – это форма общественного договора, люди гибнут за Родину, и государство не деньгами их поощряет»

– Вы знаете Дальний Восток со всех сторон – и как профессионал, и как коренной житель. Я прочитала, что вы планируете осуществить давно задуманное путешествие по Колымскому краю с посещением озера Джека Лондона и озера Танцующих хариусов. Почему этот маршрут?

– Мой интерес не столько к природным красотам и красивым названиям, сколько к тому, как осваивалась эта территория. Все помнят книгу Александра Исаевича Солженицына «Архипелаг «ГУЛАГ», «Крутой маршрут» Евгении Гинзбург. Есть такая большая лагерная тема, она имеет самостоятельное значение и звучание в общественном восприятии и историографии. Но в то же время это уникальная, единственная, наверное, в истории человечества страница, которая рассказывает о совершенно определенном способе освоения территории государства. И я очень увлечен историей «Дальстроя». То есть «Дальстрой» – это не только лагеря как часть учреждения под названием УСВИТЛ (Управление северно-восточных исправительно-трудовых лагерей). Но это флот, колоссальные научные, исследовательские ресурсы, это, как было написано, «трест особого типа».

Когда возникла идея о формировании Министерства Дальнего Востока, кое-кто историю «Дальстроя» вспоминал. То есть это была территория, которая фактически была выведена за рамки обычного сложившегося хозяйственного оборота. На Колыме делали электролампочки, там были хрустальные заводы, совершенно особая структура энергетики, связанная с огромным количеством различных источников генерации, включая малые гидростанции, которые сейчас в запустении.

Немного о предыстории строительства упомянутой выше линии Усть-Омчуг – Омчак: когда четыре года назад на совещании в правительстве обсуждали целесообразность реализации проекта и чувствовалось, что решение по нему может быть отрицательным, я достал докладную записку 1947 года от начальника «Дальстроя» генерал-лейтенанта Ивана Федоровича Никишова на заместителя председателя Совета министров Лаврентия Павловича Берия. Записка была посвящена необходимости строительства линии Усть-Омчуг – Омчак с итоговой резолюцией: «Включить в план развития народного хозяйства». Линия так и не была построена тогда. Говорю участникам совещания: «Есть исторический шанс сделать то, что не сумел сделать Лаврентий Павлович». Это сработало – строительство начнется в 2017 году.


Лампа из колымского лагеря Бутыгчаг



У меня дома достаточно много вещей, связанных с историей «Дальстроя». Это инструменты, которыми пользовались в то время, горные лампы, которые были извлечены из ныне не действующих рудников…

– Вы не планируете познакомить общественность с этими артефактами?

– На самом деле всем рекомендую просто съездить в Ягоднинский район Колымы, там есть музей… Насколько это интересно общественности, не знаю.

Когда я учился в классе восьмом, мой папа – геолог – дал мне книгу Олега Куваева «Территория», которая уже многие десятилетия является моим путеводителем. Это история открытия золота Чукотки и современной Магаданской области. Абсолютно искренне считаю, что человек, этой книжки не прочитавший, работать на территории Колымы не имеет права. Поэтому все мои инженеры и не инженеры, нравится им или нет, читают «Территорию».

Кстати, недавно на экраны вышел одноименный фильм. Но снимался он не на Колыме, а в совершенно других местах, за исключением нескольких фрагментов, связанных с побережьем. Он снимался на плато Путорана. Специалист, профессионал, конечно, понимает, что на экране замечательные, красивые пейзажи, кадры, но это не Колыма. Фильм содержит массу неточностей и забавных вещей. Но, тем не менее, фильм можно посмотреть – он красивый.

– Вы большой поклонник военной истории и, в частности, собираете знаки отличия императорской армии Японии. Как вы находите новые экземпляры?

– Коллекционеры очень не любят говорить о своих коллекциях в силу определенных причин. Но направление я укажу – это фалеристика, коллекционирование наград. Когда я пришел зампредом в облисполком, мне достался кабинет деда – он проработал зампредом Читинского облисполкома с 1941 по 1972 годы. И от него остались ордена. Я смотрел их, перебирал. И меня тогда посетила мысль. Что такое орден, по вашему мнению?

– Это самая высокая награда, я считаю. Поощрение человека за какие-то выдающиеся способности.

– Наградная система любой страны – это одна из форм общественного договора. Правда? То есть люди гибнут за Родину, люди кладут жизнь, здоровье, и государство не деньгами их поощряет. То есть оно оценивает их заслуги. Это формат общественного договора. Это очень важный элемент вот такой договорной системы. И эта форма общественного договора, как ни странно, существует везде.
Меня вот эта форма общественного договора заинтересовала как некая опция существования государства. Опция совершенно материализованная, которую можно подержать в руках, посмотреть. Через форму, содержание, назначение награды понять – о чем договаривался фюрер с этим солдатом, который закопан под Смоленском? Вот его Железный крест. А вот орден Красного Знамени, полученный в 50-е годы. О чем договаривался с этим офицером Советский Союз? А вот орден Почетного Легиона, или Орден колониальных заслуг. О чем договаривалась Франция с этим солдатом русского происхождения из Иностранного легиона? Это материализованная история судеб конкретных людей, государств и история их взаимоотношений. Нет уже ни государств, ни тех людей, а вот эти знаки остались, и несут совершенно определенную энергетику.

– У вас большая коллекция орденов?

– Несколько тысяч различных наград. Причем я очень осторожно отношусь к этой теме, особенно к наградам советского периода, поскольку прежде, чем сделать какое-то приобретение, нужно убедиться отсутствии малейшего криминального следа.

Как-то я был в Германии, и в антикварном магазине купил Рыцарский Железный крест Второй мировой войны, принадлежавший гауптштурмфюреру дивизии Дас Райх. Крест с документами, подтверждением, что этот крест сдали родственники. Это редкая награда, в подлинности сомнений не было, и я его купил. Полгода спустя мне достался после долгих изысканий, проверок, опять же с документами, орден Красного Знамени, на винте еще, принадлежавший советскому офицеру. Я положил ордена рядом в витринку. Около полугода не обращал внимания на коллекцию. А как-то смотрю – у железного креста кантик серебряный так загнулся, его прямо-таки перекорежило. Смотрю на орден Красного Знамени, а по его эмали пошли глубокие трещины. Я расстроился, но совершенно машинально разложил ордена по дальним сторонам витринки. Прошло еще какое-то время. И когда я вновь открыл коллекцию, не поверил глазам своим – ордена пришли в первоначальное состояние, рамка одного опустилась, а трещины на эмали другого исчезли.

Когда я стал изучать документы, то узнал, что оба этих солдата в феврале 1942 года во время Ржевско-Вяземской наступательной операции в районе деревни Иваники были на одном участке фронта – один артиллеристом, другой – танкистом. Полагаю, что эти награды получены за одно и то же сражение. И что энергетика двух этих давно умерших людей сконцентрирована в этих орденах, они снова начали воевать.

– А что вы можете выделить главным в жизни для самого себя, у вас ведь скоро 55-летний юбилей, и с высоты опыта можете сказать – вот она, истина?

– На самом деле главный фактор качества жизни – я не про здоровье и материальное благосостояние – это согласие с самим собой. Цель практически недостижимая в принципе… Но надо к этому стремиться. Нельзя делать того, за что самому впоследствии будет стыдно. При этом лучше сожалеть о сделанном, чем о не сделанном. Надо верить в себя, хотя только этого мало: нужны люди, которым доверяешь, любишь, уважаешь, и которые верят в тебя. Вот из этого складываются вера и согласие.



Беседовала Ирина КРИВОШАПКА

 

С вопросами и предложениями обращайтесь по адресу ep@eprussia.ru

Информационный портал Энергетика и промышленность России - это:

Ежедневная новостная лента Новости энергетики.

Уникальная бесплатная электронная библиотека для специалистов.

Электронная версия и архив газеты Энергетика и промышленность России.

Доска объявлений для предприятий, работающих в промышленно-энергетических отраслях.

Информация об отраслевых выставках, конференциях и семинарах в разделе Выставки.

Каталог сайтов компаний ТЭК и промышленности.


Наш портал может предложить рекламодателям следующие Услуги:

Участие в "Каталоге ЭНЕРГЕТИКА.RU" (размещение Ваших новостей, информации о продукции, видео-материалов и многое другое);
Размещение рекламных баннеров различных форматов на всех страницах портала;
Размещение рекламных статей.
В избранное