Консервативно-динамический   взгляд  на  итоги президентских  выборов   2018 года

        Если  В.В.  Путин  уже  в  текущем  году  не начнет разворот внутренней российской политики  влево:  не начнет  реализацию   того,  к  чему  его обязывает одно из положений действующей  конституции (  Россия  -   социальное  государство );   если он  проигнорирует  мнение 8.5 миллионов  граждан  России, поддержавших  на  выборах  П. Грудинина;   если  он    не   одолеет  в  себе    чубайса (форма  массового  российского  социального заболевания ) -  не   расстанется  с Кузьминовым- Медведевым-Грефом-Кудриным,  то  нам останется     тогда одно: признать  провидческой  ту  оценку, которую    Владимиру  Владимировичу    дал  полвека  тому  назад  Владимир Спиридонович:  р а з г и л ь д я й.

           Пролиберальные     игрища       в  России   за  время   правления  В.Путина   ничуть  не ослабли  - несмотря  на     все  его  национально  вроде  бы ориентированные  риторику  и  жесты. И  за почти два десятилетия   появилось   немало  всевозможных    схем и объяснений,  истолковывающих эту  странную   для   главы   российского  государства  склонность  к  размытости, к неопределенности - к тому,  чтобы  семь  раз  отмерить и все-таки  не отрезать.  Рассуждений  о  хитрых, хитрейших  и наихитрейших   планах  В.Путина  было предостаточно. Но   как в  течение  всего  этого  времени,  так и, увы,  сегодня - после  триумфальной победы  18  марта,  остаются   актуальными три самых простых,  простейших и  наипростейших   толкования.  Если  исходить  из  того, что    источник  путинской   размытости-неопределенности  в  его миросозерцании, зависшем  между  русской  цивилизационной  идеологией   и  упованиями на Европу  от Лиссабона  до  Владивостока  и  далее  вокруг шарика, то  речь  тут  можно  вести  о  трех вариантах.

     1. Он стремится, но   не  может завершить выбор  в пользу  русской  цивилизационной  идеологии по  причинам  объективного   характера -  одно  время, благоприятное   такому  завершению,  бездарно  упущено, а другое   пока  не  наступило ...

     2.Он  не стремится  и  не  хочет   делать выбора. Поскольку  понимает, что    выбор в  пользу средней Европы  Россия   надолго  не  примет  и  с  большой  долей  вероятности  ответит взрывом недовольства. Выбор   же   в  пользу русской цивилизации потребует    от  него такой внутренней  мобилизации, на которую он  уже  не способен, а, может быть, никогда  способен и не был.

      3. И наконец:  выбор  в  пользу  безусловной европеизации России  В.Путиным давным-давно  совершен( не исключено, что еще при советской власти),  отказа  от него  не   будет и делается  то,  что  делается:  целым набором   средств, в  том  числе и  риторическими жестами, поддерживается у граждан России  впечатление:  время  выбора    еще не пришло.  И это - отнюдь не  вольные   импровизации, а хорошо продуманная, сбалансированная система действий  с четко определенной целью: добиться все-таки - и мытьем, и катаньем - признания России равноправным   субъектом единой западной цивилизации. Но именно такая цель и является иллюзией, поскольку на паритет с Россией  в рамках одной цивилизации Запад пойдет лишь  тогда, когда  Россия откажется  от  своих цивилизационных претензий, то есть от  того,  что  только  и может  обеспечить ей  паритетность. Запад всегда видел эти претензии России  и понимал, что  Россия  есть  реальная  альтернатива Западу. С Россией-цивилизацией (империей, союзом -  конкретная форма здесь неважна ) Западу не совладать. И  чтобы  выжить в противостоянии с  ней, ему  нужно свести  ее к   обычному среднеевропейскому государству  -  только таким образом, избавившись от  домоклова  меча  альтернативы, западная цивилизации может продлить свое существование. Россия, урезанная  до границ,   в которых  она  ютилась в начале царствования Ивана Грозного -  жалкий  островок московского княжества в центре нынешней  европейской ее части ... Россия  с   Православием, отредактированным   и  перенастроенным на  экуменический   лад...  Только такую Россию Запад   согласится  признать   безопасной для себя, а значит, дарует ей  право   присутствовать  в своей цивилизации "на равных".

     Все  это  ,  и  уже  не один век,  у  лидеров   западного мира  существует   в  качестве  главной  идеологической  установки в  отношении  России.  Конечно,   им приходилось   время  от времени   смирять  себя  и порой  даже по-доброму   улыбаться  в  адрес  России.  А  что  оставалось  делать, если, скажем, в  Париже, покрикивая  на нерасторопную   обслугу"быстро,  быстро!" ,  гуляют  казаки  атамана Платова (  считается, что французское  "бистрО "  родилось   именно из этой русской команды) .Разве  можно было  не  смириться,  видя, как Россия,   казалось бы,  полностью подготовленная в  октябре  1917 к необратимому   и  окончательному  разделу   на  части, усилиями  неизвестно  откуда взявшихся большевиков  за каких-то  три  с небольшим года  вдруг   почти  полностью восстанавливается  в  своих  границах  . И  понуждает  Запад  не  только  с собой   считаться,  но  и  почтительно  преклонить  колено  перед русским  мечом, которым Россия взмахнула под  Сталинградом  и  милостиво  опустила в Берлине весной 45-го.

     Но    эти  "смирения"  Запада   всегда были ситуативными  и  никогда  не  покушались  на   его  принципиальную  установку в отношении России:  она -  особая  цивилизация , обладающая  исключительной  устойчивостью( способностью к самовосстановлению), являющаяся  реальным конкурентом  западной цивилизации-  безусловной  опасностью  для нее.  И  от  попытки разделаться с Россией Запад   никогда не  отказывался.  Он эту  задачу  лишь   каждый  раз откладывал  - до  очередного   благоприятного   момента.  А после  русского триумфа  45-го  у Запада оставалась,  похоже,  одна, и последняя, надежда:  на  исключительность России -  на  ее цивилизационную  уникальность...

    Любая  уникальность  предполагает   наличие четкой границы -цивилизационная  не  является  здесь  исключением. Нарастающая  интенсивность информационных потоков  к  концу  20-го  века  превратилась   в  серьезную      угрозу  для  всех  границ, а значит,  и  для любой уникальности. В таких   исключительно благоприятных  для  выравнивания и усреднения обстоятельствах,     постепенно становились   до  известной  степени бессмысленными       попытки  физически разрушить   российский заповедник   неотмирного   идеализма  и  силу   стратегического замысла   приобретала   тривиальная    мысль:  а    почему бы  не   испытать  этот заповедник  простым  мирным  существованием  -    выживанием без каких-либо  сверхзадач  и сверхнапряжений,  когда  аскетизм  из  качества  героического  быстро  превращается  в  банальную  житейскую неадекватность?..  Посадить  их на короткий  поводок  красивой  жизни  -  сами себя  и додушат.   Только непременно  на  короткий   -   на  нами  удерживаемый  поводок...

      Козырь    уютной европейской жизни, жизни, озабоченной своим  да своих   близких  существованием... В собственной   многовековой традиции, Россия ,  возможно, и  нашла  бы ответ на  такой  стратегический  ход.  Революционная  модернизация   этой традиции  несомненно   сохранила  и даже, может  быть, укрепила  то, что обеспечивало  успешное противостояние  агрессиям  и нашествиям,  но  она, грубо потревожив корневую систему русской традиции,   оставила    неотмирный русский идеализм пред  соблазном   спокойного благополучного  бытия  без какой-либо    внутренней защиты.

       Истоки неудачи  великого  русского   социального  проекта  именно  в грубой, поспешной,  неосмотрительной   модернизации русской     традиции -  большевистская   модернизация отвела  Россию от  распада   в  начале  20-го  века,  обеспечила  триумф России  во время  самого беспощадного  нашествия  на  нее  Европы   в  середине века    и  заложила    возможность   нового  распада  в  конце его.

    Состояние,  к которому Россию, еще особую  и  особенную,  но уже отказавшуюся( а после  91  года и принципиально)  практически  от  всякого  сопротивления  миру, приволокли  к  началу  нового века титаны ренегатства Горбачев  с Ельциным  да  шобла   мастырщиков  капитализма, было исключительным  по  критичности  своей. Казалось, еще  немного  и  многовековая проблема западного мира будет решена  окончательно. Но  тут  появился Путин В.В.

   На  апрель  2018   года    его  роль в  истории России остается неопределенной:   он не  восстановил того,  что   в российской  цивилизации было порушенно безумными перестройщиками  и   шоблой; он  во  многом   способствовал ( на  определенных  направлениях)   дальнейшему ее разрушению;  он  в  чем-то  достаточно  старательно  от  этого разрушения   ее удерживал.  Вжиться   в западную   цивилизацию на  паритетных  основаниях - удлинить   тот  поводок красивой  жизни, на  который  Россия  была  Западом  посажена.  К  этому,  пожалуй, и  сводилась  его "  стратегическая"  задача, задача,  которую  он   решал все свои 18   властных  лет  и  которую  , скорее всего,  будет пытаться решать  и далее . Все, что    в   путинском   правлении   предстает как неопределенность, нерешительность,  ерзанье, как стремление   усидеть  сразу  на нескольких стульях, связано  исключительно   с  этой его  безнадежно иллюзорной задачей  - любыми  путями  вжиться. И  винить  его в общем-то не  в  чем. Он   - такой:    давно  сформировавшийся средний  европеец,  ориентированный  больше  на  приспособление к  миру, чем  на противостояние   ему.   А  неотмирный   идеализм,  к которому  помимо его  воли  подталкивает     то   место,  что  он  занимает  и    та  череда личностей,  что  пребывали  когда-то на этом месте в России,    его скорее раздражают, чем понуждают к какому-либо   ответственному   перед русской  историей     поступку.

     Возможно что, именно  такой,  умеющий  вдохновенно   тянуть    резину лидер,   как  раз  и нужен  был  России  в  самом  начале  нынешнего  века. 

 Возможно, что     сейчас  нет ничего  более  опасного  для   России, чем  такой  лидер.  Все,  что делает В. Путин, по  совокупному своему результату  пока  еще  работает   и  на    идею России-цивилизации.  Иначе не объяснить то  разрастающееся как на дрожжах раздражение  Запада   на  его  счет.  Путинские  надежды  вживить Россию  в  Запад   и не  утратить при этом ее цивилизационной  уникальности,  западные   воспринимают   однозначно: вновь  эта ненавистная цивилизация  выскальзывает  из угла, в  который, казалось бы,  наконец-то  удалось  ее загнать  окончательно.    Но при  этой нечеткой,  ерзающей  политике, при  этих иллюзиях,  при этом  упорном  нежелании признать, что русская  и  западная  цивилизация несовместимы, суммарный  баланс,    и  вполне  внезапно,  может поменяться  на  обратный.

"Если русские не понимают, что единственным условием, при котором они приемлемы для Запада, так это быть вассалом Запада, то они безнадежны и они будут уничтожены."   Это  Пол Робертс. Даже  на  Западе есть люди, которым  понятна  иллюзорность надежд на паритетный  статус России  в   западной  цивилизации  - на  возможность    цивилизационной   совместимости  России  и Запада. Но это по-прежнему , кажется, упрямо  отвергается  действующим,    и намеренным еще  6 лет  действовать,  президентом  России.

     Что  изменилось  после  18 марта ?   Центральным  событием

 этих президентских  выборов  стала  несомненно  попытка    реализации   проекта  Ю. Болдырева,  который  выступил  с     идеей над-партийного объединения общественных   сил   и движений,  отказывающихся от  безоговорочной   поддержки действующего   президента. В основу  такого  объединения   предлагалось  положить  не  единую программу, а  то,  что  едино  в  программных   установках этих  сил и движений.  Выносится за  скобки  то,  что  разъединяет, и  ставка  делается    исключительно на  то,  что    объединяет. Подобная тактика,  тактика  логического сложения  партийных  программ, уместна  разве  что  для  послевыборных ситуаций.  Перед  выборами же , как правило,   партийные программы логически умножают   -    ставят  на  то, чем   они различны. 

Замысел   Ю. Болдырева  был необычен  и  дерзок  -  именно поэтому, наверное, наши политкорифеи  отнеслись  к нему  если не равнодушно,  то подчеркнуто  сдержанно  -  как   к  замыслу безусловно  безнадежному. Но Ю.  Болдыреву  тем не менее  удалось   не  только  логически  сложить программы коммунистов  и  националистов, но и  убедить влиятельных  функционеров  КПРФ   обеспечить выдвижение    от  их  партии     кандидата   в  президенты,  единого для  всех партий  и движений, подключившихся  к болдыревскому  проекту.  П. Грудинин   и был  выдвинут  в качестве  такого кандидата - зарегистрированного  от КПРФ , но представляющего  на  выборах единую, общую   часть  программ всех примкнувших к  проекту партий  и  движений. К   сожалению,  П.Грудинин  не   сумел выступить на этих  выборах  в  качестве   такого  единого   кандидата объединенных   сил. Риторика  его  имела    ощутимый КПРФ-уклон    -   единая  часть общей программы, увы,  была   скорректирована  по  шаблонам    той  партии, от которой  кандидат был  зарегистрирован.

   Этот   сдвиг(саму  возможность  его) несомненно  следует   отнести к числу  главных  результатов кампании  2018 года. Это    -    свидетельство    серьезного, принципиального  недостатка  в  болдыревском  проекте. Простое  логическое сложение  программ отдельных партий  и  движений     единой, устойчивой  платформы  не   дает  -  более многочисленная,  более  организованная партия, несмотря  на  самые   твердые  договоренности,  всегда  будет   сдвигать единые  установки  под   себя -  в  том  числе и под  те   из своих, что  не  вошли в  число  единых.  Именно поэтому     для  получения действительно сильной, конкурентоспособной  платформы    простого логического сложения   программ недостаточно  -  это сложение  требуется  провести   в  поле некоторой  единой  идеологии. То  что  в   программе конкретной  партии  способно модифицироваться  в  рамках   единой   идеологии  и  должно  стать единым  для  всех .  Совершенное на  таком принципе   объединение  действительно  окажется надпартийным -  партийные программы  должны в этом объединени    исчерпать  себя и  уступить  место  единой национально ориентированной  идеологии  -  со  специфическим  толкованием всех проблем:  социальная справедливость, гуманизм,   национализм  и т. д. 

     На  проблему  разработки  национальной  идеологии  выводит  и  второй   основной  результат   выборной    кампании  2018  года. Даже, если  10-миллионная оценка  числа  приписанных      президенту   Путину голосов  будет    документально  подтверждена  и  юридически  утверждена,  даже  тогда нельзя будет  не признавать  наличие   серьезной  поддержки  его  со  стороны  граждан  России.  С  этим  нужно  считаться, как  с  серьезнейшим  фактом нынешней  российской   реальности  -  без  понимания   глубинных причин этой  поддержки    сколько-нибудь  серьезное противостояние системе  власти,  сформировавшейся  за  время правления В. Путина, сколько-нибудь серьезное  воздействие  на  эту  власть невозможно.

       Обстоятельства  нынешней   российской  жизни устраивают  не  только  денежные  мешки,   средний  класс, но  и  подавляющую   часть  тех граждан, которых  можно  назвать   и обездоленными. Сопротивление   смене  действующей  власти  нельзя  сводить   только к    административному  ресурсу  последней, к  интригами   Старой   площади  и  ЦИК.   Потому  что  всякой  новой   платформе   будет  противостоять   не  только действующая  власть, но  и немалая   часть  общества, умело  за  последние  20  лет   переориентированная властью  на     ценности, прошедшие обстоятельный  евроремонт. Именно  поэтому,  прежде  всего,  в   марте  2018-го,  когда  стране  был дан     шанс выбрать  не  столько  президента,  сколько  путь  и  ответить на  вопрос  истории: быть  или не  быть России-цивилизации,  страна    не  воспользовалась  им.   Провозгласив  отказ  от    идеологии,  власть российская одновременно  мобилизовала  все   свои ресурсы , и  материальные, и  административные, и идеологические на то,  чтобы создать  сверхблагоприятные  условия  для  распространения  в  российском   обществе  самой    примитивной,  самой  жлобской   идеологи -  идеологии   рефлекторного     потребления.

      П. Грудинин  проиграл  выборы  и  потому,  что   идеологии,    альтернативной  путинской,  не предложил.  То,   что  им  предлагалось  было  вариантом   грез  все о  той  же  красивой  жизни, разве  что  в  более  массовом и  доступном  варианте. Должного  внимания  идеологии не   было   уделено  и  при  анализе  результатов  выборной  кампании  на 3-ем  съезде  ПДС НПСР.

      Два  важнейших  результата президентской   кампании  упираются,  таким  образом,  в    проблемы идеологии.   О  какой  идеологии   здесь может  идти  речь,  если ориентироваться  на  бондыревский принцип  надпартийности?  Для  России  ею может  быть  лишь русская цивилизационная  идеология. И  самое важное  здесь  то, что  фундаментально  проработанная  основа  такой идеологии давно существует -   у же  второе  десятилетие.

    Речь, конечно,  идет о  Русской доктрине.  Роль этого выдающегося  документа,  разработанного    Институтом динамического   консерватизма, сводилась  пока  к задаче  осторожного,  мягкого

воздействия(  давления,  если угодно) на власть -   вот вам  детально прописанная  платформа, начинайте, по  возможности,  двигаться  в  этом  направлении. Активизировалось же воздействие-давление     в основном через   Изборский  клуб,  объединивший достаточно представительную группу   русских   интеллектуалов , с  симпатиями относящихся к  идее России-цивилизации.

     Не исключено, что болдыревская    попытка    более  жесткого ( практического, а не  только теоретического)  воздействия на  власть, понудит и Изборский  клуб  ужесточить  свое  воздействие  -  усилить  практическую  компоненту   в  нем. Очевидная   возможность  такого  усиления -  это  подготовка на базе Русской доктрины   десяти-пятнадцати  страничного   Манифеста Русской Цивилизациии,  в котором  можно было бы  и зафиксировать основные  положения русской  национальной идеологии.

 полностью здесь

 http://vsurikov.ru/clicks/clicks.php?uri=2018/2018p0430itogi.htm