"Да где ж это видано: картошка дороже бананов?!" —
старушка-пенсионерка действительно была потрясена новыми ценниками до глубины
души: "Что ж вы творите, а?"
Конечно, ей, выросшей при тоталитарно-плановой советской
экономике, совершенно невдомёк законы рынка, которые требуют прежде всего
получения максимальной прибыли. А всё остальное — потом, по мере необходимости.
Напомните ей песню из времён далёкой молодости: "Первым
делом, первым делом — самолёты..." И объясните, что "самолёты
рынка", которые всегда "первым делом" — это прибыли. Может, и
поймёт... Хотя вряд ли — с её-то пенсией...
В России — инфляция не монетарная. В России — инфляция
издержек. Денежная масса в 2010 году (16 трлн. рублей) составляла всего лишь
40,9% от ВВП (39,06 трлн. рублей). И цены растут не потому, что у нас избыток
денег — наоборот, денег у нас мало, их НЕ ХВАТАЕТ, — а потому что так работает
правительство.
Инфраструктурные тарифы российских "естественных
монополий" (топливо, электричество, коммунальные услуги и т.д.) с начала
года выросли на 20-25%. С учётом изменений налогообложения юридических лиц и
мультипликационного эффекта НДС одно это задаёт 35-40%-ное повышение
производственных издержек и, соответственно, примерно 50%-ный рост
потребительских цен, включая цены на продовольствие.
Понятно, что торговые посредники закладывают это повышение в
свои прейскуранты уже сегодня, отчётливо понимая, что если без тех же бананов
или красной икры люди проживут и покупать их по завышенным ценам просто не
станут, то без картошки, крупы, хлеба и сахара им обойтись никак нельзя.
Поэтому самые "ходовые" продукты сегодня и дорожают сильнее всего,
компенсируя продавцам их растущие издержки.
При этом Росстат, считая цены по "потребительским
корзинам" ("минимальная потребительская" — это совсем отдельная
статья, которая используется только для занижения порога бедности, а не для
расчета инфляции, кстати), может "рисовать" любые, самые радужные
цифры. К действительности они никакого отошения иметь не будут.
Вторая, не менее значимая составляющая нынешнего роста цен
на продовольствие — колебания мирового рынка в связи с финансово-экономическим
кризисом. Не надо забывать, что значительную долю необходимого продовольствия
Россия сегодня импортирует, ввозит из-за рубежа, а значит, таможенные пошлины,
курс валют, биржевые цены на нефть и зерно, — всё это отражается на ценниках
российских магазинов и рынков. Стоило Медведеву снять запрет на "ножки
Буша" — и миллионы цыплят на российских птицефабриках пришлось уничтожать,
чтобы минимизировать грядущие убытки: выдержать ценовую конкуренцию с этими
навечно замороженными отходами заокеанской пищевой индустрии наши производители
оказались не в силах, что, впрочем, было ясно с самого начала.
Согласно данным того же Росстата, только в январе 2011 года в
РФ было ввезено продовольственных товаров и сырья для их производства почти на
2,1 млрд. долларов, на 39% больше, чем в январе прошлого года. При этом
опережающими темпами шёл импорт говядины (+73,2%), овощей (2,1 раза), зерна
(3,4 раза), растительного масла (2,3 раза) и — внимание! — алкогольных и
безалкогольных напитков (в 3,9 раза).
Всего же за 2010 год импорт продовольствия обошёлся нашей
стране в 36,4 млрд. долл. — на 21,3% больше, чем годом ранее. Учитывая, что
намного больше и лучше россияне за этот год питаться не стали, данный рост
импорта, скорее всего, компенсировал реальное падение внутреннего производства
сельскохозяйственной продукции в связи с катастрофической летней засухой 2010
года (что косвенно следует из приведенной выше структуры роста
продовольственного импорта).
Наконец, третья и, вероятно, самая фундаментальная
составляющая нынешнего роста продовольственных, да и не только
продовольственных, цен — гигантский разрыв между реальным объёмом производимых
товаров и услуг, с одной стороны, и номинальным объёмом денежной массы,
циркулирующей в современном мире, — с другой.
Вторая превосходит первую уже в 22,5 раза. То есть реальная
покупательная способность среднемировой валютной единицы (доллара прежде всего)
завышена в несколько раз. И пока вся эта виртуальная денежная масса
"крутится" на таких же виртуальных, фиктивных, спекулятивных рынках,
ничего катастрофического в мировой экономике как будто не происходит. Но стоит
ей прекратить свои виртуальные приключения, потребовать натурального
обеспечения и хотя бы частично просочиться в запретную для себя зону реальной
экономики, — взлёт цен обеспечен и может длиться чрезвычайно долго.
Так было на протяжении "нулевых" годов с рынком
энергоносителей, то же самое мы наблюдаем сегодня на рынке продовольствия. И
совершенно не случайно крупнейшие транснациональные пищевые компании
"метут" сегодня реальные активы по всему миру, не исключая и Россию.
Из числа последних "громких" сделок в этой сфере можно назвать
февральскую покупку компанией "Pepsico" 66% акций отечественного
производителя молочных продуктов, детского питания и безалкогольных напитков
"Вимм-Билль-Данн" за 3,8 млрд. долл.
В результате фактически весь российский рынок
продовольственных товаров оказался сегодня поделен между западными пищевыми
монополиями. А где монополии — там и монопольно высокие цены и монопольные
сверхприбыли.