Мировая литература

Мировая литература Выпуск No 190 от 2005-01-24 Число подписчиков: 18    Сидни ШЕЛДОН "ИНТРИГАНКА" Книга 4    Тони. 1946-1950 годы    Глава 19      Все два года, прошедшие с того дня, Тони чувствовал себя так, будто затянут в шестерни огромного станка и бежит в никуда, совершая однообразные движения, словно белка в колесе. Все знали, что он единственный наследник огромного концерна, поглотившего бумагоделательные фабрики, авиакомпанию, банки, заводы, больницы. Тони усвоил, что его фамилия - ключ, открывающий любую дверь, служащий пропуском в те круги общества и закрытые клубы, где ни деньги, ни влияние не имеют значения. Тони принимали везде, но он повсюду чувствовал себя чужаком, ничем не заслужившим подобную честь, тенью своего великого деда, и воображал, что их постоянно сравнивают и выводы явно не в пользу внука. Но ведь это несправедливо, не Тони виноват в том, что ему не пришлось ползти через минные поля, скрываться от охранников и отбиваться от акул. Старые сказки и семейные предания не имели с ним ничего общего. Все это давно прошло, принадлежит прошлому веку, иному времени, другому месту, и героические деяния, совершенные никогда не виденным человеком, Тони не трогали.      Он работал в два раза больше, чем остальные служащие "Крюгер-Брент", немилосердно изводил себя, пытаясь избавиться от разрывающих душу воспоминаний. Письма к Доминик возвращались невскрытыми. Тони позвонил мэтру Канталю, но тот ответил, что Доминик больше не работает в школе. Она исчезла. Тони усердно трудился и неплохо справлялся со своими обязанностями, выполнял работу методично и скрупулезно. Если он и ощущал глубокую опустошенность, то внешне никак не показывал этого. Никому. Даже Кейт. Она получала еженедельные доклады о Тони и была очень довольна, а как-то даже заметила Брэду Роджерсу, что у сына природные способности бизнесмена.      Долгие часы, проводимые Тони за работой, служили для нее доказательством его любви к делу.      Вспоминая о том, как сын чуть было не выбросил на ветер свое будущее, Кейт вздрагивала и который раз благословляла небо за то, что ей удалось его спасти.      В 1948 году к власти в Южной Африке пришла националистическая партия. Петля сегрегации захлестнула страну. Свобода передвижения строго ограничивалась, членов семей разлучали по воле правительства. Каждый цветной обязан был иметь при себе удостоверение личности, служащее не только пропуском: это был спасательный круг, свидетельство о рождении, разрешение на работу, квитанция об уплате налогов, документ, контролирующий всю его жизнь. Мятежи и восстания вспыхивали во всех уголках страны, а полиция безжалостно их подавляла. Кейт ежедневно читала в газетах тревожные известия; в заметках часто встречалось имя Бэнды. Несмотря на возраст, он по-прежнему стоял во главе подпольного движения.      "Конечно, он будет бороться за свой народ, - думала Кейт. - Ведь это Бэнда..." ***      Кейт отпраздновала пятьдесят шестой день рождения скромно, без лишнего шума, вместе с Тони. Она глядела на него, красивого двадцатичетырехлетнего мужчину, и не верила, неужели это ее сын? Не может быть! Она еще так молода!      Но тут Тони поднял бокал:      - За мою м-мать, с-самую н-необыкновенную ж-женщину в м-мире! С д-днем рожденья!      - Нужно говорить "за мою старенькую мать", - поправила Кейт.      Скоро, уже скоро она уйдет на покой, но ее место займет сын. Единственный сын!      По настоянию Кейт Тони переехал в особняк на Пятой авеню.      - Этот проклятый замок слишком велик для меня одной, здесь просто можно заблудиться, - убеждала она сына. - Все восточное крыло в твоем распоряжении, никто не помешает.      Тони, не находя в себе сил затевать бесконечные споры, согласился.      Каждое утро мать и сын завтракали вместе: за столом говорили только о "Крюгер-Брент Лимитедо. Тони не переставал удивляться страстной любви матери к безликому, бездушному существу, аморфному скоплению зданий, машин и бухгалтерских отчетов. В чем кроется волшебство очарования? В мире столько неоткрытых тайн, неведомых стран, невиданных чудес. К чему растрачивать впустую жизнь, накапливая горы золота и громоздя поверх новые и новые, становясь все могущественнее, сильнее, обретая все большую власть? Тони не понимал мать, но любил и пытался оправдать ее ожидания.      Полет из Рима в Нью-Йорк на самолете компании "Пан-Америкен" проходил без особых событий. Тони предпочел "Пан-Америкен" остальным авиакомпаниям и теперь, удостоверившись, что все в порядке, взял из портфеля последние отчеты иностранных филиалов "Крюгер-Брент Лимитед" и углубился в работу, отказавшись от обеда и не обращая внимания на предлагавших сигареты и напитки стюардесс.      Женщина средних лет, сидевшая рядом, рассматривала журнал мод. Когда она перевернула страницу, Тони случайно поднял глаза и застыл, узнав в модели, демонстрировавшей бальное платье, Доминик. Никакого сомнения - это она: знакомые изящные черты лица, высокие скулы, роскошные белокурые волосы, темно-зеленые глаза. Сердце Тони учащенно забилось.      - Извините, - обратился он к соседке, - не можете ли вы одолжить мне этот журнал?      На следующее утро он позвонил в магазин одежды и, узнав название рекламного агентства, обратился туда:      - Я пытаюсь найти одну из ваших моделей. Не могли бы вы...      - Минутку, пожалуйста. Послышался мужской голос.      - Чем могу помочь?      - Я увидел фото в последнем выпуске "Вог". Девушка в вечернем платье из магазина "Ротмен". Вы рекламируете их изделия?      - Да.      - Я бы хотел знать номер телефона вашего агентства моделей.      - Это "Карлтон Блессинг Эдженси", - объяснил мужчина и назвал номер.      Через минуту Тони уже разговаривал с секретарем агентства.      - Я пытаюсь разыскать одну из ваших манекенщиц, - объяснил он. - Доминик Массо.      - Извините, но нам запрещено давать какую-либо информацию личного характера.      Раздались короткие гудки.      Тони долго сидел, уставившись на трубку. Должен же быть выход! И он отправился к Брэду Роджерсу.      - Привет, Тони. Кофе?      - Нет, спасибо. Брэд, ты слышал когда-нибудь о "Карлтон Блессинг Эдженси"?      - Естественно. Оно принадлежит нам.      - Что?!      - Одному из филиалов "Крюгер-Брент".      - Когда мы его купили?      - Года два назад. Примерно в то время, когда ты начал работать. А в чем дело?      - Пытаюсь найти одну из моделей. Старая знакомая.      - Никаких проблем. Сейчас позвоню и...      - Не стоит, я сам. Спасибо, Брэд.      Нетерпеливое ожидание охватило Тони.      В этот же день он поехал в агентство и назвал секретарю свое имя. Его немедленно проводили в кабинет директора, мистера Тилтона.      - Какая честь для нас, мистер Блэкуэлл! Надеюсь, ничего непредвиденного не произошло? Наши прибыли за последний квартал...      - Абсолютно ничего. Я бы хотел видеть одну из ваших моделей. Доминик Массо.      - Это одна из лучших! - просиял Тилтон. - У вашей матушки верный глаз!      Тони подумал, что ослышался:      - Простите, не понял.      - Миссис Блэкуэлл лично рекомендовала мисс Массо. Это было одним из условий нашей сделки с "Крюгер-Брент Лимитед". Контракт хранится в архиве, и если желаете...      - Нет, - покачал головой Тони, не в силах осознать, что происходит. Почему мать?..      - Могу я получить адрес Доминик?      - Конечно, мистер Блэкуэлл. Сегодня съемки в Вермонте, но завтра днем она должна возвратиться.      Тони долго ожидал у здания, где жила Доминик. Наконец у тротуара остановился черный автомобиль, из которого вышла она в сопровождении широкоплечего мускулистого мужчины спортивного вида с чемоданом в руках. Увидев Тони, Доминик остановилась как вкопанная.      - Тони! Бог мой! Что... Что ты здесь делаешь?      - Мне нужно поговорить с тобой.      - Как-нибудь в другой раз, приятель, - вмешался спортсмен. - У нас много дел.      - Скажи своему дружку, чтобы убирался, - не глядя на него, велел Тони.      - Эй! Какого дьявола ты о себе воображаешь?      - Уйди, пожалуйста, Бен, - умоляюще прошептала Доминик. - Я тебе позвоню вечером.      Поколебавшись, тот пожал плечами:      - Ладно!      Окинув Тони неприязненным взглядом, он сел в машину и рывком включил сцепление.      - Нам лучше подняться наверх, - вздохнула Доминик. Квартира оказалась большой, расположенной в двух уровнях, с белыми коврами и современной мебелью. Такая должна немало стоить!      - Видно, дела у тебя неплохи, - заметил Тони.      - Да. Повезло, - согласилась Доминик, нервно теребя воротник блузки. - Хочешь чего-нибудь выпить?      - Нет, спасибо. Я пытался найти тебя, когда уехал из Парижа.      - Я тоже уехала.      - В Америку?      - Да.      - Как тебе удалось попасть в это агентство?      - По объявлению в газете, - глухо пробормотала она.      - Когда ты впервые увидела мать, Доминик?      - Я.., в твоей квартире, в Париже. Помнишь? Мы...      - Хватит игр, - прошипел Тони, чувствуя, как из глубины души поднимается бешеная нерассуждающая ярость. - Я в жизни не ударил женщину, но если услышу еще хоть одно слово лжи, учти, обещаю, твое лицо еще долго никому не захочется сфотографировать!      Доминик попыталась что-то ответить, но замолчала, испугавшись выражения в глазах Тони.      - Еще раз спрашиваю, где ты впервые встретила мою мать?      - Когда тебя приняли в Школу изящных искусств, - без колебаний ответила Доминик. - Твоя мать устроила меня туда натурщицей.      Тони ощутил подступающую к горлу тошноту, но заставил себя продолжать:      - Чтобы свести тебя со мной?      - Да. Я...      - Значит, она платила за то, что ты стала моей любовницей, притворилась, что любишь меня?      - Да. После войны.., это было ужасно. Я осталась без гроша. Неужели не понимаешь? Но, поверь, Тони, ты совсем не был мне безразличен...      - Отвечай на вопросы! - процедил Тони.      Доминик тряслась от страха. Такой злобы она еще никогда не видела. Перед ней стоял незнакомец, человек, способный на любое насилие.      - Зачем ей это понадобилось?      - Хотела, чтобы за тобой было кому присматривать. Он вспомнил о нежности, о ласках Доминик, купленных и оплаченных деньгами матери, и скорчился от стыда. Все это время он был марионеткой в руках Кейт, послушной, доверчивой куклой; Она плевать на него хотела, для нее он был не сыном, а наследным принцем, преемником, следующим главой компании. Вот что было главным для матери - "Крюгер-Брент Лимитед"!      В последний раз поглядев в глаза Доминик, Тони повернулся и, спотыкаясь, побрел к выходу. Девушка смотрела ему вслед, не вытирая катившихся по щекам слез.      - Я не лгала, Тони, когда говорила, что люблю. Поверь... - шептала она. Но Тони уже не слушал.      Кейт работала в библиотеке, когда в комнату ввалился пьяный до бесчувствия Тони.      - Я г-говорил с Д-домипик, - заикаясь, объявил он. - Вы, д-должно быть, з- здорово повеселились з-за моей с-спиной.      - Тони! - встревоженно вскинулась Кейт.      - С эт-той минуты п-прошу не в-вмешиваться в мою л-лич-ную жизнь! Понятно?      И, хватаясь за стены, поковылял к двери.      Кейт, охваченная ужасным предчувствием, ошеломленно молчала.    Глава 20      На следующий день Тони снял квартиру в Гринвич-Вилледж. С матерью он старался встречаться только в конторе. Время от времени Кейт пыталась помириться с сыном; тот оставался холоден и равнодушен.      Сердце Кейт разрывалось от боли, но она была уверена в собственной правоте, в том, что сделала все для блага сына. Точно так, как когда-то для Дэвида. Нельзя было позволить им бросить компанию. Тони был единственным существом в мире, которое она любила, и видя, как сын все больше замыкается в себе, отгораживается от окружающего мира, Кейт невыносимо страдала. У Тони не было друзей. Некогда веселый и жизнерадостный, он стал сдержанным и холодным, воздвиг между собой и остальными невидимый барьер, через который невозможно было проникнуть. И Кейт поняла: сыну необходимо жениться, иметь детей, продолжателей рода. Ему нужно помочь. ***      В кабинет Кейт вошел Брэд Роджерс.      - Боюсь, у нас неприятности, Кейт.      - Что случилось?      На стол легла телеграмма:      "Южноафриканский парламент объявил Совет представителей туземского населения и коммунистическую партию вне закона".      - Господи! - охнула она.      Это означало, что не только коммунист, но любой человек, не согласный с правительством, будет немедленно арестован и признан виновным.      - Они пытаются таким образом покончить с сопротивлением цветных раз и навсегда, - продолжала Кейт. - Если... Но тут на пороге появилась секретарша:      - На проводе Йоганнесбург. Мистер Пирс звонит.      Мистер Пирс был управляющим йоганнесбургского отделения фирмы. Кейт взяла трубку.      - Здравствуйте, Джонни. Как поживаете?      - Хорошо, Кейт. У меня кое-какие новости, и я думаю, вам лучше об этом знать.      - В чем дело?      - Только сейчас мне доложили, что полиции удалось схватить Бэнду.      Следующим же рейсом Кейт вылетела в Йоганнесбург, предварительно уведомив о случившемся адвокатов компании. Даже мощь и престиж "Крюгер- Брент Лимитед" могли оказаться бесполезными. Бэнда был объявлен государственным преступником, и Кейт дрожала при одной мысли о том, какой приговор ему грозит. Но она по крайней мере сможет увидеться, поговорить, предложить свою поддержку.      Прямо из аэропорта Кейт отправилась в офис, а оттуда позвонила директору тюрьмы.      - Он в одиночке, миссис Блэкуэлл, и свидания запрещены. Однако в вашем случае возможно сделать исключение.      На следующее утро Кейт приехала в йоганнесбургскую тюрьму. Бэнда был скован по рукам и ногам; их разделяла стеклянная перегородка. Кейт заметила, что друг совсем поседел. Она думала увидеть отчаяние, вызов.., но Бэнда, заметив ее, широко улыбнулся и сказал:      - Так и знал, что ты приедешь. Совсем как твой отец, не можешь, чтобы не впутаться в неприятности.      - Кто бы говорил! - отпарировала Кейт. - Черт возьми! Как вытащить тебя отсюда?      - В гробу. Иначе они меня не выпустят.      - У меня куча опытных адвокатов, которые...      - И не думай, Кейт. Меня наконец упрятали в тюрьму и теперь отыграются: но я смоюсь, вот увидишь.      - О чем ты говоришь?      - Не люблю клеток. Никогда не любил. Еще не построили такую, что меня удержит!      - Бэнда, - умоляюще попросила Кейт, - не пытайся бежать. Пожалуйста. Тебя убьют.      - Черта с два! Вспомни, кто перед тобой! Человек, победивший акул, минные поля и сторожевых псов! Глаза его озарились мягким светом.      - Знаешь, Кейт? Иногда я думаю, что те дни были самыми счастливыми в моей жизни.      Когда Кейт назавтра пришла в тюрьму, начальник сказал:      - Извините, миссис Блэкуэлл, его пришлось перевести, по соображениям безопасности.      - Куда именно?      - Не имею права сказать.      На следующее утро Кейт первым делом развернула газету. Огромные черные буквы заголовка бросились в глаза:      "Лидер мятежников убит при попытке бежать". Через час она ворвалась в кабинет начальника.      - Застрелен при побеге, миссис Блэкуэлл. Это все.      "Ошибаешься, - подумала Кейт, - далеко не все. Бэнда погиб, но значит ли это, что его мечта о свободе умерла с ним вместе?"      Через два дня, распорядившись о похоронах, Кейт возвратилась в Нью-Йорк. Из иллюминатора самолета она бросила последний взгляд на землю, которую так любила, эту красную плодородную богатую почву, в недрах которой таились несметные сокровища. Страна, избранная Богом, щедро одарившим ее. Но проклятие, которое лежало на Южной Африке... Глубокая печаль сжала сердце Кейт. Никогда больше не возвратится она сюда. Никогда. ***      Одной из обязанностей Брэда Роджерса было управлять делами отдела перспективного прогнозирования "Крюгер-Брент Лимитед". Никто лучше, чем он, не мог определить, какие предприятия нужно приобрести и какие сделки заключить, чтобы получить наибольшую прибыль.      Как-то в начале мая Брэд зашел в кабинет Кейт Блэкуэлл.      - Нашел кое-что интересное, Кейт, - объявил он, выкладывая на стол две папки. - Вот. Две компании. Если удастся присоединить любую, считай, это крупный выигрыш.      - Спасибо, Брэд. Сегодня же все просмотрю. Вечером, поужинав в одиночестве, Кейт внимательно прочла секретные отчеты Брэда по обеим компаниям: "Уайатт Ойл энд Тул" и "Интернэшнл Текнолоджи", длинные, подробные, причем оба кончались одинаково: аббревиатурой "НЗП", что означало "не заинтересованы в продаже". По-видимому, придется приложить немало усилий, чтобы их купить, но дело того стоило.      Владельцы обеих фирм, сильные, независимые богатые люди, не желали делиться ни с кем. О том, чтобы просто захватить компании, не могло быть и речи. Кейт явно бросали вызов, а она так давно уже не вступала в открытую борьбу. Чем больше думала Кент о представившейся возможности, тем заманчивее казалось попытаться завладеть хотя бы одной из фирм. Владелец "Уайатт Ойл энд Тул", техасец Чарли Уайатт, занимался бурением нефтяных скважин, производством бурильного оборудования и сдавал в аренду перспективные нефтяные участки. Несомненно, приобретение такой компании принесет большой доход "Крюгер- Брент Лимитед".      Кейт перелистала второй отчет. "Интернэшнл Текнолоджи" принадлежала немцу, графу Фредерику Хоффману. Он начал дело с маленького сталелитейного завода в Эссене, и с годами компания разрослась в большой концерн, включающий судоверфи, нефтеперерабатывающие заводы, флотилию нефтеналивных танкеров и фабрику по изготовлению компьютеров.      Даже такой гигант, как "Крюгер-Брент Лимитед", могла поглотить всего одну из этих фирм, но только Кейт знала какую.      Три буквы "НЗП" в конце каждого отчета?!      - Посмотрим, - решила она.      На следующее утро Кейт послала за Брэдом Роджерсом.      - Интересно, как это тебе удалось раздобыть секретные балансовые отчеты? - усмехнулась она. - Расскажи подробнее о Чарли Уайатте и Фредерике Хоффмане.      Брэд хорошо подготовился к допросу.      - Чарли Уайатт родился в Дамаске. Шумный, жизнерадостный, правит своей империей железной рукой, дьявольски умен. Начал с нуля, напал на нефтяное месторождение, выгодно вложил полученные деньги, теперь владеет чуть не половиной Техаса.      - Сколько ему?      - Сорок семь.      - Дети?      - Дочь, двадцати пяти лет. Насколько я слыхал, ослепительно красива.      - Замужем?      - Разведена.      - Фредерик Хоффман?      - Года на два моложе Уайатта. Граф - потомок старинной немецкой аристократической семьи, ведущей род со средневековья. Вдовец. Унаследовал от отца маленький сталелитейный завод и смог превратить его в большой концерн. Одним из первых занялся компьютерами. Владелец множества патентов на микропроцессоры. Каждый раз, когда мы покупаем компьютер, граф Хоффман получает прибыль.      - Дети?      - Дочь, двадцать три года.      - Красива?      - Не удалось узнать, - извинился Брэд Роджерс. - У этой семьи очень узкий круг знакомых. И, поколебавшись, добавил:      - Мы скорее всего зря тратим на это время. Я встречался в банке кое с кем из руководства обеих компаний. Ни Уайатт, ни Хоффман совершенно не заинтересованы ни в продаже, ни в слиянии, ни в организации совместного предприятия. Сам видел финансовую отчетность. Они еще не спятили, чтобы добровольно терять независимость.      И снова Кейт почувствовала неодолимое желание ответить на брошенный вызов.      Президент Соединенных Штатов пригласил Кейт в Вашингтон на конференцию ведущих промышленников мира по оказанию помощи слаборазвитым странам. Кейт сняла трубку, и через два дня Чарли Уайатт и граф Фредерик Хоффман тоже получили приглашение.      Кейт заранее составила себе представление о владельцах обеих фирм и, как оказалось, почти не ошиблась. Она никогда еще не встречала застенчивых техасцев, и Чарли Уайатт не был исключением. Мужчина огромного роста, громкоголосый, с широченными плечами, телом располневшего игрока в футбол и круглым красивым лицом, он старался произвести впечатление простака и рубахи- парня, но Кейт было трудно обмануть. Чарли Уайатт разбогател не волей случая.      Кейт редко встречала столь блестящий ум и твердый характер. Ей достаточно было поговорить с ним десять минут, чтобы понять: этого человека нельзя заставить делать что-либо насильно. Никто не может уговорить, убедить его угрозами, лестью или шантажом продать компанию. Но Кейт обнаружила его слабое место и затаилась.      Граф Фредерик Хоффман был полной противоположностью Уайатту - худощавый, красивый, с аристократическим лицом и мягкими каштановыми волосами, чуть тронутыми сединой на висках. Неизменно вежливый, с манерами хорошо воспитанного человека. Но под внешностью любезного галантного аристократа крылись, как чувствовала Кейт, стальная воля и несгибаемое упорство.      Конференция в Вашингтоне продолжалась три дня. На совещаниях председательствовал вице-президент, а президент приехал с кратким визитом.      Кейт Блэкуэлл произвела на собравшихся огромное впечатление: трудно было поверить, что эта красивая обаятельная женщина стояла во главе огромной корпорации, которую помогла создать; мужчины наперебой ухаживали за ней. На это Кейт и рассчитывала.      Когда ей удалось наконец остаться с Чарли Уайаттом наедине, Кейт, как бы между прочим, спросила:      - Вы здесь с семьей, мистер Уайатт?      - С дочерью. Ей нужно кое-что купить.      - Ах, в самом деле! Как мило!      Собеседнику и в голову не пришло, что Кейт была известна каждая мелочь, вплоть до того, какое платье выбрала вчера в магазине его дочь!      - В пятницу я даю обед для узкого круга. У меня дом в Дарк Харбор. Буду очень рада видеть вас с дочерью. Уайатт, не колеблясь, ответил:      - Много слышал о вашем поместье, миссис Блэкуэлл, и давно хотел увидеть.      - Прекрасно, - улыбнулась Кейт. - Сейчас распоряжусь, чтобы вас доставили моим личным самолетом.      Через десять минут Кейт уже беседовала с Фредериком Хоффманом.      - Вы здесь один или с женой, мистер Хоффман? - осведомилась она.      - Несколько лет назад овдовел, - вздохнул Хоффман. - Я приехал с дочерью.      Кейт знала, что они остановились в отеле "Хэй-Эдамс".      - Я решила дать обед и хотела бы пригласить вас с дочерью на уик-энд в Дарк Харбор.      - Мне, к сожалению, нужно возвратиться в Германию, - покачал головой Хоффман, но, еще раз оглядев Кейт, неожиданно улыбнулся:      - Думаю, еще день-два не составит особой разницы.      - Вот и хорошо. Мой самолет к вашим услугам. Каждые два месяца Кейт приглашала гостей в поместье на Дарк Харбор, куда съезжались самые талантливые и влиятельные люди со всего света, и никто не скучал на таких вечерах. Но на этот раз Кейт задумала нечто особенное. Главной задачей было уговорить Тони приехать. Весь последний год он редко бывал в Дарк Харбор, а если и появлялся, то на полчаса, не больше, и тут же уезжал.      Теперь же от его прихода зависело все.      Когда Кейт упомянула о гостях, Тони коротко объявил:      - Н-не могу. В п-понедельник нужно л-лететь в К-канаду, а у м-меня еще к-куча дел.      - Это очень важно, - объяснила Кейт. - Чарли Уайатт и граф Хоффман тоже приглашены. Они...      - Я знаю, кто они, - прервал Тони. - Брэд Роджерс рассказал. Но, по-моему, дело безнадежное.      - Я все-таки хочу попытаться.      - К-какую компанию ты выбрала? - спросил он.      - "Уайатт Ойл энд Тул". Наши прибыли могут увеличиться на пятнадцать процентов, если не больше. Когда арабские страны поймут, что держат мир за горло, они образуют картель, и цены на нефть подскочат до небес. За нее будут платить золотом, вот увидишь!      - А как насчет "Интернэшнл Текнолоджи"?      - Неплохая фирма, - пожала плечами Кейт, - но с "Уайатт Ойл" не сравнить. Великолепная сделка. Поэтому ты мне понадобишься завтра, Тони. Канада может подождать.      Тони не терпел приемы, ненавидел бесконечные утомительные разговоры, хвастливых мужчин и хищных женщин. Но дело есть дело.      - Хорошо, - согласился он.      Наконец-то все устроилось так, как желала Кейт.      Отец и дочь Уайатты долетели самолетом компании до Мейна, а оттуда - переправились на пароме в Дарк Харбор, где уже ожидал лимузин. Кейт встречала гостей у входа. Брэд Роджерс говорил правду: Люси, дочь Чарли, и в самом деле была поразительно красива: высокая, черноволосая, с карими глазами, в которых переливались золотистые искорки, и почти классически совершенными чертами лица. Узкое блестящее платье, как перчатка, облегало великолепную фигуру. Брэд узнал, что два года назад Люси развелась с мужем, богатым итальянским плейбоем.      Кейт представила ее Тони, пристально глядя на сына, ожидая его реакции. Ничего. Он вежливо приветствовал гостей и повел их в бар, где уже трудился бармен.      - Какая прелестная комната, - воскликнула Люси неожиданно мелодичным, нежным голосом, без малейшего техасского акцента. - Вы много времени проводите здесь, Тони?      - Нет.      Подождав, не скажет ли он что-нибудь еще, Люси вновь поинтересовалась:      - Выросли в Дарк Харбор?      - Частично, - бросил Тони.      Подоспевшая Кейт вмешалась в разговор, стараясь сгладить неприятное впечатление от поведения сына.      - Тони провел здесь много счастливых минут, но теперь бедняжка так занят, что нечасто может приезжать сюда, чтобы немного отдохнуть, верно, Тони?      Сын, холодно взглянув на нее, покачал головой:      - Н-нет. С-собственно говоря, м-мне нужно быть в Канаде...      - Но он отложил поездку, чтобы познакомиться с вами, - закончила за него Кейт.      - Очень рад, сынок! - широко улыбнулся Чарли Уайатт. - Много слышал о тебе. Не хочешь сменить место работы? Для тебя в моей компании место всегда найдется!      - Думаю, в-вряд ли м-моя мать одобрит т-такое решение, мистер Уайатт.      Тот снова расплылся в улыбке:      - Понимаю. Замечательная женщина ваша мать! Видели бы, как все в Белом доме перед ней на задних лапках ходили! Всех мужчин приручила...      Он хотел сказать еще что-то, но в этот момент в комнату вошли Фредерик Хоффман и его дочь, Мэрией, бледная копия отца, с такими же аристократическими чертами лица и гордой осанкой. Длинные светлые волосы ниспадали на плечи. На Мэриен было кремовое шифоновое платье, и рядом с Люси Уайатт она казалась невидной и угловатой.      - Позвольте представить мою дочь Мэрией, - сказал граф Хоффман. - Простите за опоздание. Самолет задержался в аэропорту Ла Гуардия.      - Какая неприятность! - воскликнула Кейт, хотя Тони отлично знал: именно она велела отложить вылет, чтобы Уайатты успели приехать раньше Хоффманов.      - Мы только собирались выпить в честь гостей! Что бы вы хотели?      - Скотч, пожалуйста, - ответил граф Хоффман. Кейт обернулась к Мэрией:      - А вам, дорогая?      - Ничего, благодарю вас.      Начали съезжаться остальные гости, и Тони переходил от одних к другим, прекрасно играя роль гостеприимного хозяина. Никто, кроме Кейт, и заподозрить не мог, как мало он интересуется подобными торжествами.      Дело даже не в том, что Тони смертельно скучал - он просто старался отгородиться от всего происходящего и совершенно потерял вкус к общению с людьми. Именно это и беспокоило Кейт.      В просторной столовой были накрыты два стола. Кейт усадила Мэрией Хоффман между председателем Верховного суда и сенатором за один стол, а Люси Уайатт - справа от Тони, за другой. Все мужчины в комнате, и женатые и холостые, не сводили с Люси глаз. Кейт напряженно прислушивалась к попыткам девушки вовлечь Тони в разговор. Очевидно, он ей понравился. Кейт улыбнулась про себя. Неплохое начало!      На следующее утро, в субботу, за завтраком, Чарли Уайатт сказал Кейт:      - Хорошая у вас яхта, миссис Блэкуэлл. Можно позавидовать. Мы в Техасе не очень-то этим увлекаемся. Вечная спешка, знаете ли. Чаще летаем самолетами.      Он оглушительно расхохотался и добавил:      - Хотя неплохо бы прокатиться. Иногда полезно и ноги промочить!      - А я хотела показать вам сегодня наш остров, - улыбнулась Кейт. - Яхта может и до завтра подождать. Чарли Уайатт, задумчиво поглядев на нее, кивнул:      - Вы очень добры, миссис Блэкуэлл. Спасибо. Тони, исподтишка наблюдавший за ними, ничего не сказал. Первый ход был сделан, но знал ли об этом Чарли Уайатт? Возможно, нет. Он, конечно, неглупый человек, но никогда не встречал такого противника, как Кейт. Кейт обратилась к Тони и Люси:      - Такая прекрасная погода! Почему бы вам не покататься на ялике?      - О, мне бы очень хотелось! - воскликнула Люси, прежде чем Тони успел открыть рот.      - П-простите, - резко ответил он. - Мне д-должны звонить из-за границы.      И почувствовал неодобрительный взгляд матери.      - Я сегодня еще не видела вашего отца, - сухо сказала она Мэрией Хоффман.      - Он очень рано встает. Отправился бродить по острову.      - Я слыхала, вы увлекаетесь верховой ездой. У нас здесь прекрасная конюшня.      - Спасибо, миссис Блэкуэлл. Я просто погуляю, если не возражаете.      - Конечно, нет.      И Кейт вновь обернулась к Тони:      - Может, все-таки передумаешь? Мисс Уайатт расстроилась.      В голосе звучали металлические нотки.      - Н-не могу.      Для Тони это была хоть маленькая, но победа. Он вовсе не желал сдаваться. Больше не позволит матери обманывать себя. Однажды она уже использовала его как пешку в шахматной игре, и теперь Тони прекрасно видел все ее хитрости. Кейт желала заполучить "Уайатт Ойл энд Тул". Чарли Уайатт не собирался продавать фирму или брать компаньонов. Но у каждого человека свои слабости, и Кейт нащупала уязвимое место Чарли - его дочь. Если Люси выйдет замуж за Тони, объединение компаний в той или иной форме неизбежно. Тони взглянул на мать, пытаясь скрыть, как презирает ее уловки. Кейт знает, как расставлять ловушки: Люси не только красива, но умна и обаятельна. Но такая же марионетка в руках Кейт, какой был когда-то сам Тони. Он не желал участвовать в этой грязной игре, и ничто на свете не могло заставить его обратить внимание на Люси. Это сражение между ним и матерью он выиграет!      После завтрака Кейт подошла к сыну:      - Тони, пока ждешь звонка, почему бы тебе не показать мисс Уайатт, какой у нас сад?      Отказаться было бы прямой грубостью.      - Хорошо, - процедил Тони.      Он постарается поскорее отделаться от Люси.      - Чарли, вас не интересуют редкие книги? - обратилась Кейт к Уайатту. - У меня очень неплохая коллекция.      - Меня интересует все, что вы желаете показать, - галантно ответил техасец.      Кейт рассмеялась, почти небрежно обернулась к Мэрией.      - А вы, дорогая, не будете скучать?      - Нет, благодарю, миссис Блэкуэлл. Пожалуйста, не беспокойтесь.      - Не буду, - пообещала Кейт.      И Тони знал, что мать говорит искренне, Мэрией была ей не нужна, поэтому можно не обращать на девушку внимания. Конечно, мать была достаточно любезна и улыбчива, но Тони чувствовал это неодолимое стремление идти по трупам к заветной цели, сметая все на пути, и ненавидел ее за это.      - Вы готовы, Тони? - кокетливо улыбнулась Люси. Они направились к двери. Тони услыхал театральный шепот матери:      - Не правда ли, прекрасная пара!      Тони и Люси пошли через большой ухоженный сад к причалу, где был пришвартован "Корсар". В воздухе разливался резкий аромат цветов, красочным ковром покрывающих каждую пядь земли.      - Здесь у вас просто рай, - заметила Люси.      - Да.      - В Техасе таких цветов нет.      - Нет?      - Тут так тихо и спокойно.      - Да.      Люси резко остановилась, повернулась лицом к Тони и гневно взглянула ему в глаза.      - Я чем-то обидел вас? - удивился он.      - Вы не желаете со мной разговаривать, а это, по-моему, оскорбительно. Отделываетесь междометиями, такое впечатление, будто я.., я гоняюсь за вами.      - А разве нет?      - Конечно, да. - неожиданно засмеялась она. - Если бы только я могла научить вас разговаривать, думаю, между нами вполне могло что-то быть.      Тони широко улыбнулся.      - О чем вы думаете? - спросила Люси.      - Ни о чем.      Тони представил, как разъярится мать, когда узнает, что проиграла.      Кейт повела Чарли Уайатта в большую, отделанную дубовыми панелями библиотеку, где на полках стояли первые издания Оливера Голдсмита, Лоренса Стерна, Тобиаса Смолетта и Джона Донна. Чарли Уайатт медленно пошел вдоль стен, пожирая глазами бесценные сокровища. Наконец он остановился перед роскошно переплетенным изданием "Эндимиона" Джона Китса.      - Это издание Роузберга? - воскликнул он. Кейт удивленно взглянула на собеседника.      - Да. Существуют только два экземпляра.      - У меня второй, - кивнул Уайатт.      - Как это я не догадалась! - засмеялась Кейт. - Уж эти мне "простые техасские парни"! Даже меня одурачили!      - Неужели? - ухмыльнулся Уайатт. - Значит, не потерял еще сноровки!      - Где вы учились?      - Колорадское горное училище, потом Оксфорд. Удалось получить стипендию Родса.      Он задумчиво поглядел на Кейт:      - Кстати, как мне сказали, приглашение в Белый дом прислали именно по вашей рекомендации.      - Просто упомянула ваше имя, - пожала плечами Кейт. - Они с большой радостью пригласили вас.      - Чрезвычайно благородно с вашей стороны, Кейт. А теперь, пока мы одни и никто не помешает, может, объясните все-таки, что у вас на уме? Продолжение следует... Уважаемые подписчики!     В последующих выпусках рассылки планируется публикация следующих произведений: Джон Роналд Руэл Толкиен "Братство кольца" Колин Маккалоу "Поющие в терновнике" Марио Пьюзо "Крестный отец" Ждем ваших предложений. Подпишитесь: Рассылки Subscribe.Ru Мировая литература Ваши пожелания и предложения